Текст книги "Фрейлина (СИ)"

Автор книги: Виктория Лавгуд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

Глава третья

– В целом, всё было намного лучше, чем я ожидала.

Анна промычала нечто непонятное, но достаточно согласное, чтобы принцесса не отвлеклась на неё. Несмотря на благостное настроение госпожи, фрейлина думала о не самых приятных для неё вещах.

И про замужество принцессы, конечно. А ещё – про то, что южанин явно выигрывает в гонке женихов, ведь наследник Свари даже не думал в ней участвовать. И зачем только приезжал в Срединное королевство, откликаясь на предложение о сватовстве? Ему же это всё было нужно не больше, чем телеге не то что пятое, шестое колесо!

Амели провела мягкой тряпочкой по руке, оставляя на коже след из мыльных пузырьков. Анна подошла к каменной ванной чаше и подлила горячей воды. За окном вовсю цвело лето, но даже его ночи бывали холодными. Что Анна за фрейлина, если позволит своей принцессе заболеть?

– Вечер прошёл приемлемо? – рискнула спросить Анна.

Ей до зуда в ладонях хотелось вызнать все подробности и мысли Амели, но она держалась. Принцесса не любила, когда на неё давят. Также она не любила, когда любопытные пытаются залезть в её голову. Амели всегда рассказывала только то, что считала нужным – ни слова больше.

– Приемлемо?.. да, пожалуй. Хорошее слово, моя маленькая фрейлина. Очень подходящее.

Тяжёлые тёмные волосы принцессы были убраны в высокую причёску, чтобы не мочить концы. Амели не любила, когда во время купания её локоны становились тяжёлыми из-за впитавшейся воды. Это нервировало и раздражало принцессу. Не самое подходящее настроение, чтобы делиться романтическими подробностями.

Анна добавила в воду мыльные лепестки. Комнату наполнил тяжёлый запах цветущих роз. Любимый аромат Амели для купания должен был помочь ей расслабиться и настроить на лёгкую беседу со своей доверенной подругой.

Фрейлина опустилась рядом с чашей и посмотрела на принцессу снизу вверх. Подол платья сразу намок, но Анну это не волновало.

– Что-то не так? – спросила она.

Амели приподняла уголки губ, но в этом выражении не было ни веселья, ни доброты.

– Всё не так, Анна. Я должна была править этой землёй, а не покидать её вслед за мужем, которого я даже не знаю.

– Мне казалось, что женихи…

Амели махнула рукой, и часть мыльной пены, слетевшая с её кожи, осела на платье Анны. Та этого даже не заметила, обеспокоенно вглядываясь в лицо принцессы.

– Мне даже выбирать не из чего. Запад не прислал ни одного из своих наследников, но отец, как я понимаю, на это и не рассчитывал. У нас неплохой мир с ними, так что нет никакого смысла в политическом браке с их страной.

Анна кивнула. Это она и так знала: мать Амели была из западной знати, так что мир между их государствами был крепким и нерушимым. По крайней мере, на несколько последующих поколений.

Смерть матери Амели, на удивление, ещё сильнее сблизила две страны: названый брат Эленор и поныне правил Западным королевством, и передавать свою власть никому не собирался. Когда Эленор испустила свой последний вздох, его горе было необъятным. Почти столь же огромным, как скорбь Эдгара. Мужчины поддерживали друг друга, не давая сорваться в алкоголь, войну или самоубийство. Анна считала, что поодиночке они не смогли бы перенести эту потерю.

– Наследник Свари, – продолжала Амели, лениво щёлкая пальцами по крупным мыльным пузырям. – Красив, статен, вежлив.

– И холоден, как дохлая рыба, – не удержалась Анна.

Принцесса поджала губы, совсем не улыбнувшись такой ремарке.

– Он совершенно безэмоционален. Не хмурится, не улыбается. Вечное спокойствие, словно в колыбели его заморозили зимние феи. Ты знаешь, что в сказках Севера эти маленькие проказники крадут детей?

Всё, что Анна знала про фей, ограничивалось их размерами: представители этого магического народца никогда не вырастали больше женской ладони. Так что вообразить, как феи крадут ребёнка, у неё не получилось.

– Это же сколько фей нужно, чтобы унести одного младенца…

– Берут только новорождённых, – сказала Амели, не услышав слов фрейлины. – Крадут прямо из колыбели, поэтому нельзя ставить кроватку рядом с окнами. А вместо ребёнка кладут еловые ветки или куклу. Но это ещё ничего, а ведь могут положить подкидыша.

Она посмотрела прямо в глаза Анны. Фрейлина никогда не видела такой озабоченности в лице Амели раньше.

– Подкидыши растут как обычные люди. Развиваются так же. Только крайне одарены в магии и испытывают сложности с выражением чувств. Простые человеческие радости им неведомы так же, как мы с тобой не можем понять вкуса травы, который чувствует кобыла.

Анна сглотнула. Это что же… на что принцесса намекает? На то, что северный ледяной красавец – подкидыш? Фея, выросшая вместо настоящего наследника?

– Ни на что я не намекаю, – поморщилась в ответ на этот вопрос Амели. – Однако если у тебя возникли такие сомнения, то и у подданных они будут.

Положив руку на грудь, Анна медленно выдохнула.

– То есть, он не подкидыш?

– Конечно же нет. Здесь я столкнусь с другой проблемой: слухи и домыслы народа. Как думаешь, каково быть не женой наследника, а супругой подкидыша?

Покачав головой, Анна встала и взяла в руки пустой кувшин. Чудное произведение искусства артефакторики от Анвеза: зачёрпываешь в посудину воды из ванной, а обратно выливается чистый кипяток. Учитывая, как Амели любила нежиться в горячей ванной, это был дар на вес золота.

– А что насчёт сэра Джона?

– Нагл, веселится от любой мелочи, несдержан. Красив, знает об этом и умеет этим пользоваться. Не могу сказать ничего плохого, кроме того, что меня он рассматривает как приз. По крайней мере, мне так показалось.

Анна кивнула и подлила ещё горячей воды. Ей и самой это было неприятно, но она просто не могла представить, что чувствовала принцесса.

Стало стыдно. Как Анна могла думать про собственное благополучие, когда её дорогая Амели выступает в качестве призового куска мяса в этой гонке? Женихи не думали про её ум, про любовь к народу, про то, что принцесса душу вложила в Срединное королевство. Просто хотели её забрать, получается. Чтобы потешить себя или из корыстных политических побуждений – не важно.

Амели шлёпнула кулаком по воде.

– Я люблю эту землю и этих людей! Почему я вообще должна выбирать? Я хочу… я должна остаться здесь и принять трон, как мне говорили до моего девятилетия! До того, как появился Юджин! Лучше бы он…

Она замолчала, отвернувшись. Анна отошла, чтобы дать принцессе миг наедине с собой. Амели никогда не плакала, если её кто-то видел, но сейчас был тот самый момент, когда пара слезинок очень даже помогли бы.

Фрейлина вернулась с полотенцем. Амели поднялась из воды, словно рождающаяся богиня, и небрежно стряхнула пену со своего тела. Стараясь не смотреть на белизну кожи, Анна завернула госпожу в полотенце и помогла выйти из ванной чаши.

– Анна. Останься сегодня со мной на ночь.

– Конечно.

***

Лёжа на мягкой королевской перине, Анна слепо пялилась в темноту ночи. Невесомый полупрозрачный балдахин, подсвеченный слабым лунным светом, казался волшебными водорослями в морской глубине. Сон не шёл; да и немудрено, с такими-то событиями.

Принцесса лежала рядом, только руку протяни. Совсем как в детстве, когда Анна выбиралась из своей комнаты и прибегала к Амели. Хоть та и была старше на целых пять лет, а обычные детские страхи держались за неё дольше. Фрейлине приходилось отгонять воображаемых злобных монстров долгие годы, стараясь проникнуть в чужие покои незамеченной.

Возможно, поэтому она и умела ступать по-кошачьи и практически видела в темноте. Её никто не должен был заметить: родители Амели считали, что бояться монстров после семи лет – несусветная глупость. И что принцесса должна справляться со своими страхами в одиночестве.

На секунду Анна представила, что они с Амели снова две молоденькие девочки. За границей нежно-розового полога был мир, полный опасностей. Анвез оставался гадким тёмным магом, наследник Свари был крошечным злобным подкидышем-феей, а сэр Джон… нет, с ним ничего не придумывалось. Сэр Джон оставался собой: наглым, громким и обаятельным рыцарем, который хотел украсть принцессу Амели из её башни.

Так и не сомкнув глаз, при первом признаке рассвета Анна выбралась из-под тяжёлого одеяла и быстро оделась. Она знала, что король предпочитал ранние подъёмы. Так же она знала, что наверняка найдёт отца Амели в оружейной или на тренировочном полигоне: старый Эдгар в последнее время предпочитал самостоятельно тренировать молодых рыцарей или тех, кто вскоре мог ими стать. Как король говорил, это вдыхало молодость в его кости.

Анна шла по замку к полигону, пытаясь мысленно выстроить диалог. Как назло, ни единой дельной мысли: в голову, тупую и тяжёлую после бессонной ночи, не приходило ни одного ценного аргумента против замужества. У Анны был единственный шанс на разговор, дальше правило одного мнения теряло свою волшебную силу. Скорее всего, после король не подпустит фрейлину дочери к себе, как бы он ни относился к ней ранее.

Анне стоило постараться, чтобы донести до короля очень простую мысль: в замужестве его дочь будет абсолютно несчастна. Наследник Свари заморозит её ледяным сердцем, тогда как сэр Юджин спалит в огне своей нерастраченной любви. Вдали от дома Амели высохнет, как цветок без воды, и неизбежно зачахнет. Бесславная кончина.

Анна выглянула из окна. На тренировочном полигоне махали мечами несколько фигур, но ни одна из них не была похожа на королевскую. Слишком маленькие. Скорее всего, Эдгар уже провёл тренировку, и теперь его преданные ученики остались в одиночестве против армии манекенов.

Значит, стоило искать короля у него в покоях. Хорошо ещё, что Анну пускали туда – на правах приёмной дочери.

Стража возле дверей в королевские комнаты выглядела измотанной. Анна попросила аудиенции и дождалась, пока её пригласят внутрь. Она никогда бы не рискнула заходить без разрешения, ей ещё была дорога её голова. Даже Амели, родная дочь Эдгара, не могла приходить к нему просто так.

– Кажется, я догадываюсь, зачем ты пришла.

Анна присела в книксене и посмотрела на Эдгара. Король пребывал в дурном расположении духа, как и всегда. После смерти обожаемой жены в его мире осталось мало любви; несколько пережитых войн подарили неутихающие боли в коленях, левом плече и под правыми рёбрами. Обычно Эдгар втирал в кожу обезболивающую мазь, которую готовил ему Анвез, но сейчас Амели не чувствовала характерного запаха лекарства. В комнате пахло деревом и маслами, а не свежей зеленью и морковью.

Эдгар поднялся из кресла и сразу же получил преимущество в росте. Принцесса пошла в него, так что смотреть на Короля Анна могла, только задрав голову. Шутка ли, почти два метра мощи, не считая высоких зубцов короны.

– Я скажу тебе то же, что и этому наглому мальчишке, забывшем о своих обязанностях: я уже всё решил и не собираюсь отменять свои планы.

– Правило одного мнения.

Король цыкнул и похромал к окну. Остановился возле него, спиной к фрейлине и её проблемам. Тяжело облокотился плечом о стену и скрестил руки на груди.

– Будь оно неладно… сам ввёл, и теперь уже этому не рад. Вот только, видишь ли, я не в настроении. Анвез решил показать характер, и я не получил свою мазь. Колени просто горят. Как думаешь, хочу ли я слушать тебя, когда едва стою?

– Я могу принести лекарство.

Смех в ответ был обиднее любого оскорбления. Но король был в своём праве: все знали злопамятность Анвеза и его упёртость, если дело касалось его гордости. Король же задел её, причём самым обидным образом. Унизил не только перед знатью, но и перед любимой Амели, прилюдно отстранив от себя, не желая ничего выслушивать.

– И как же ты это сделаешь? Обокрадёшь его лабораторию, как ты делаешь обычно?

Анна сцепила зубы.

– Не понимаю, о чём вы, Ваше Величество. Однако вы забываете: Анвез привязан к Амели. Стоит мне сказать, что я принесу вам лекарство ради неё… чтобы вы выслушали…

– Ну-ну. Забавная ты. Чувствуется воспитание моей Эленор.

Он повернулся к Анне, всё ещё закрытый от неё, со скрещёнными руками, поджатыми губами и недоверчивыми золотистыми глазами.

– Она хорошо вас с Анвезом выдрессировала, это бесспорно. Только скажи мне, Анна: ты стараешься ради моей дочери или ради того, чтобы остаться подле неё?

Анна промолчала. Эдгар ухмыльнулся в седую бороду и добродушно покачал головой, наконец преступая стену своего отчуждения.

– Ладно. Принеси мне лекарство, и тогда я тебя выслушаю.

Глава четвёртая

К счастью Анны, Анвез был постоянен в своих пристрастиях едва ли не больше короля. Часть ночи и утро маг неизменно проводил в башне, где располагалась старая алхимическая лаборатория и мастерская артефактора. Как шутили стражники, если там что-то взорвалось, то по крайней мере остальная часть замка почти не пострадала бы.

Днём Анвез предпочитал или уходить в лес за травами, – если позволял сезон, – или же слоняться по замку в поисках компании Амели. Иногда Эдгар заставлял мага заниматься своими прямыми обязанностями, и тогда Анвез надолго застревал в приёмной зале, леча и ворожа. Настроение в эти дни у мага было преотвратнейшим, и Анна его понимала. Мало кому понравится общаться с увечными и немощными.

Вечера принадлежали подземельям. Там Анвез варил свои волшебные зелья и создавал эликсиры. Как говорил маг, под замком потрясающий воздух: влажный и сырой. То что нужно для прикладного волшебства.

Анна направилась в башню. Во-первых, было раннее утро, и Анвез наверняка был там, не изменяя ни себе, ни своему расписанию. Во-вторых, до башни было рукой подать, всего около пяти минут ходьбы, включающие две лестницы.

Каково же было удивление фрейлины, когда вместо привычных амулетов и рун на стенах она увидела рыцарей в красном из свиты наследника Юга.

– О, какая красавица! – присвистнул один из них. – Ты к нам, или просто мимо проходила?

У него отсутствовал левый глаз, а на лице расползался отвратительный вздутый шрам. Парень был молодым, но из-за своего увечья казался намного старше. Анна отшатнулась назад, когда он шагнул к ней.

– Ты своей рожей и гоблина напугаешь, – другой рыцарь положил руку на плечо товарища, останавливая. – Простите, девушка, его горячность. Я видел вас рядом с принцессой. Вы к жениху?

– Он претендент, – Анна сглотнула, возвращая силу голоса. – Не жених.

– Конечно.

Второй рыцарь вызывал намного больше доверия. Ему было лет под сорок, серо-голубые глаза смотрели с добродушием, улыбка была мягкой и успокаивающей. Светлые волосы, впечатляющий рост, яркая повязка на лбу. Он мог бы сойти за торговца, если бы не край шрама, выглядывающий из-под полоски ткани.

Анна откашлялась и посмотрела прямо в спокойные светлые радужки.

– Я искала придворного мага. Анвеза. Мрачный тип, высокий, с обожжённым лицом.

– А, этот, – протянул молодой рыцарь, почесав щетину. – Приходил вчера под ночь, очень ругался на Свари, что-то про значки было. Сегодня утром тоже был. Бегал, всё переписывал, шипел как змея. Как я понял, мы отсюда его выселили?

– Да, эта башня раньше принадлежала магу.

Рыцарь хмыкнул.

– Ну ничего, вернёт её себе, когда мы с невестой уедем.

– Вам нужно найти наследника Свари, девушка, – подал голос старший рыцарь. – Его комнаты выше по лестнице.

– Или вы можете присоединиться к нам и отпраздновать скорую женитьбу наших господ, – не отставал второй. – Девушка, мы же с вами уже почти породнились!

– Заткнись, Дени.

Анна поблагодарила неожиданного помощника и поспешила убраться из-под внимания его младшего товарища. Одноглазый смотрел на неё оценивающе, и это совсем не добавляло хорошего настроения. Мало ли какие нравы у этих южан.

Башня принадлежала ещё прошлому магу, так что Анна совсем не удивилась словам про «значки». Скорее всего, это были руны, которые наставник Анвеза использовал для охраны своих вещей. Нынешний королевский волшебник больше предпочитал артефакты и зелья, не успев как следует изучить руническое письмо. Потому так и пытался сохранить наследие своего наставника: знал, что сам ещё не скоро сможет повторить подобную волшбу.

Анна поднялась по лестнице и остановилась перед тяжёлой светлой дверью. Та открылась ещё до того, как девушка успела в неё постучать. На пороге никого не было.

Фрейлина подобрала юбки и осторожно вошла. Наследника Севера поселили в мастерскую артефактора, спешно разобранную и перенесённую куда-то. В каменную комнату добавили украшений: поставили вазоны с цветами, приволокли резную мебель, повесили гобелены. Но вот из-под ковра выглядывает пентаграмма зачарователя, в другом месте стоят забытые мешки с разноцветным песком, около стены – стенд с оружием, которое не успело впитать в себя волшебство…

Изначально гостей хотели поселить в королевской части замка, но потом там обнаружили какой-то жуткий аналог магической плесени, и крыло оказалось опечатано на ближайший месяц. Анна предполагала, что родителем этой дряни был сам Анвез: наверняка пытался таким образом не дать гостям задержаться в замке. Дескать, раз им негде спать, то незачем вообще приезжать.

Мелко. И не сработало. Король дураком не был, поселил гостей на территории, которую Анвез считал своей – в наказание, видимо.

Из темноты выступил наследник Свари, и Анна тотчас же вспомнила про подменышей и фей. Северянин был будто обесцвеченным: пастельно-голубые одежды, серебряная вышивка, светлые волосы и глаза, бледная кожа. На камзоле Анна увидела несколько прикреплённых цепочек, которые заканчивались крупными синими камнями.

Накопители магии. Анвез использовал такие же, если было нужно провести какой-нибудь сложный ритуал. Но зачем они Свари?

– Это подарок, – сказал мужчина, заметив интерес к своим украшениям. – От предсказательницы.

– Что?..

– Когда я собирался сюда, вёльва, – пророк по-вашему, – подошла ко мне и протянула эти подвески, – он качнул пальцем украшение, и камушки зазвенели, сталкиваясь. – От таких подарков не отказываются. Чем могу помочь, Анна?

Она не хотела знать, откуда ему известно её имя. Свари пугал её своим родством со снегом и взглядами, под которыми в животе поджималась печень от ужаса.

– Анвез… я слышала, вы говорили…

– Он перерисовал знаки со стен и вернулся к себе в зельеварню. Насколько я понял, она расположена в подземельях.

– Благодарю.

Выходя из бывшей артефакторной, Анна пыталась не ускорять шаг и идти с полагающимся фрейлине достоинством. Она не была уверена, что ей это удалось. Взгляд Свари, леденящий ей спину между лопаток, Анна чувствовала даже после того, как покинула башню.

***

Избавиться от этого неприятного чувства удалось только в подземельях. Так всегда было: спускаясь по широкой лестнице в эту обитель мрака и влажности, ты словно покидал мир живых. Все заботы оставались где-то наверху, совсем не тревожащие тебя здесь. Возможно, поэтому Анвез проводил в подвале много времени: боги знают, что творится в его голове. Здесь же он мог бы отдыхать от самого себя. И от людей, которых Анвез терпеть не мог всех и сразу.

Анна прошла по небольшому коридору к дальним комнатам, из которых доносились приглушённые ругательства и звон посуды. На пути фрейлины зажигались крошечные жёлтые шарики – почти как светлячки, но состоящие из чистой магии. Анвез не любил свечи и открытый огонь, так что старался заменить все источники света рядом с собой на эти волшебные шарики. С переменным успехом, кстати. Король не хотел слишком уж сильно зависеть от магии, которую он не мог контролировать.

Анвез обнаружился в дальней зельеварне, в полнейшем раздрае. Когда Анна вошла, он в расстройстве швырнул длинную ложку для помешивания зелий прямо в котёл, разбрызгивая кипящее варево.

Видеть его в таком состоянии было для Анны сплошным удовольствием.

– Что, опять не получается?

– Так и знал, что этот день будет ещё хуже.

Анвез коротко взглянул на неё, но потом вернулся к своему вареву. Ложка, кинутая в приступе ярости, почти полностью растворилась в зелье. Несколько капель, попавших магу на голые руки, дымились.

Пахло рёбрышками.

– Тебе что, совсем не больно? – спросила она, смотря на покрасневшую кожу мага.

– Тебя это не касается. Зачем пришла?

Анвез рассеянно стёр капли со своих искалеченных рук и затушил огонь под котлом. Анна задалась вопросом, не прожжёт ли загубленное варево железные стенки.

– Королю нужно его лекарство.

Маг ухмыльнулся, на миг обнажив кривые острые зубы.

– Что, решил послать парламентёра? Самому уже гордость извиняться не позволяет?

– Судя по нашему с ним разговору, он не собирается перед тобой извиняться.

– Тогда и мазь свою он не получит. Пускай отправляется прямиком в…

Котёл зашипел, и Анвез разразился непередаваемой руганью на незнакомом Анне языке. Как она и думала, варево прожгло стенку посудины, и теперь опасная жижа тонким ручейком стекала на каменный пол.

На всякий случай Анна залезла на стол. Стоя между порошками и ступками, она смотрела на то, как Анвез пытается сладить со своим экспериментом. В итоге мужчина просто поднял руки и снова заговорил на другом языке – на этот раз не ругательства.

Кончики его искалеченных пальцев поглотило красное сияние. Оно расползлось по рукам до локтей, раздулось, и в итоге лопнуло, как большой мыльный пузырь. Выпущенная сила на мгновение ослепила Анну; когда девушка проморгалась, в комнате больше не было ни зелья, ни котла.

– Что за… куда ты его отправил?

– Куда, когда… какая разница, где-нибудь да выпадет. Слезай со стола, ты можешь испортить мои реактивы.

– Ну уж нет. Ты уверен, что отправил всё зелье в своё куда-когда?

– Слезай, кому говорю.

Она осторожно спустилась, по-настоящему стараясь ничего не задеть. Ни следа от обычной небрежности; не сейчас. Ей был нужен маг в хорошем расположении духа, чтобы умаслить короля и спасти принцессу. Слишком сложно, на её взгляд, но что поделать.

– Мне нужно лекарство для короля, – повторила она, поправляя юбки.

Анвез прошёлся по лаборатории, достал новый котёл и установил на место прежнего.

– Я уже сказал, что ты можешь ему ответить по этому поводу.

– Без лекарства он отказывается говорить про Амели.

Анвез замер. Тяжело оперевшись о котёл, он, не поднимая головы, спросил:

– А правило?

– Как он сказал, ему категорически не хочется никого выслушивать, когда у него болят колени.

В следующий миг Анвез по-животному взревел и отшвырнул от себя котёл. От злобы он будто бы стал демоном на короткое время: сильным, опасным и пугающим. Анна подняла руки в бесполезной попытке защититься от удушливой ауры, вспыхнувшей вокруг нестабильного мага, и зажмурилась, не в силах смотреть на красный ореол.

Приступ ярости длился не дольше пары секунд, затем Анвез взял себя в руки. Пригладив волосы, он тяжело вздохнул и мрачно посмотрел на искорёженный из-за встречи со стеной котёл.

– Старик тебя обманывает, маленькая, наивная фрейлина, – сказал Анвез непривычно-мягким голосом с остатками злости. – Лекарство на столе слева от тебя. Кожаный мешочек, внутри порошок.

Анна осторожно подошла к столу, не отворачиваясь от Анвеза. Маг не двигался, вцепившись в собственные локти и с пустым лицом рассматривая покорёженный котёл.

Найдя нужный мешочек, Анна снова посмотрела на мага.

– Что тебе ещё нужно? – устало спросил он, почувствовал её внимание.

– Как принимать это лекарство?

– Добавь воды, чтобы получилась кашица. Совсем чуть-чуть, пары капель будет достаточно. Порошок хорошо растворяется. Нанесёшь ему на колени, на плечо, хоть на него всего. Главное руки потом в рот не тяни. Отравишься от пары гранул.

– Так это яд? Ты что, травишь монарха?

Анвез фыркнул и щёлкнул пальцами. Котёл поднялся в воздух и печально поплыл к противоположной стене, где покоились его такие же искалеченные сотоварищи.

– Делать мне больше нечего. Была бы ты хоть немного умнее, то знала бы, что любой яд может быть так же лекарством – надо только рассчитать, какая доза тебя не убьёт.

Анна кивнула, хотя маг этого не мог видеть, и убрала мешочек в крошечную сумочку на поясе. Принцесса иногда уставала от перстней, и тогда её верная фрейлина забирала украшения и носила их с собой, пока тонкие пальчики не отдохнут от тяжести металла.

Бросок котла, видимо, забрал у Анвеза много сил. Или же это было из-за убеждения, что король обманывает Анну. Маг выглядел понурым и уставшим, словно не спал несколько дней.

– Передай Амели, что меня не будет в замке до завтра. Мне, кажется, надо отдохнуть от всей этой истории. Хоть в этом на тебя можно положиться, маленькая дрянь?

– Ты сомневаешься?

– Естественно.

Ничего не ответив, Анна развернулась и поспешила прочь из зельеварни. Наверх, к обычной жизни, звукам, солнечному свету и живым, нормальным людям.

Конечно же, она не собиралась ничего передавать принцессе.