Текст книги "Хозяйка Кричащего Леса (СИ)"
Автор книги: Виктория Кудрявцева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)
Глава 10
Я ненавижу крыс. Нет, не так. Я их боюсь до безумия. От крупных мурашек по всему телу до звонкого писклявого крика. И никто на белом свете не докажет мне, что они бывают милыми и безобидными. Особенно их длинные розовые хвостики.
Наверное, это наказание. Наверное, карма все же существует. И наверное, нужно сидеть тихо-тихо, а не визжать, словно тебя режут на маленькие-маленькие кусочки, когда ты просыпаешься всё в том же пугающем лесу в не менее пугающей компании – в окружении крыс размером с хорошую такую овчарку.
«Но здравомыслие, кажется, не мой конёк».
Я думала, что они тут же накинутся на меня и сожрут. Господи, а ведь точно, даже их маленькие собратья могут живьём сожрать человека при должной сноровке!!!
– Боже, прости-прости, я больше так не буду?! – буквально взмолила я. Тихим хныкающим голосом, прижимая плотно колени к груди и зябко обнимая их. – Пожалуйста!!!
«А быть съеденной живьём совсем-совсем хреново!» – завопил внутренний голос.
Когда одна из многочисленных крыс направилась ко мне, я даже забыла, как дышать. Тело парализовало от страха и отвращения. Но даже если бы я взяла себя в руки и попыталась сбежать – не смогла бы. Не с раненой ногой да не от такой толпы.
«Видимо, когда тащили за ногу обратно в лес, нечаянно откусили кусочек. Или же не очень нечаянно…»
Помнится мне, я мечтала одно время посмотреть на тварей леса поближе. Что ж, мечта исполнилась. Можно и помирать. Ага.
Из глотки вырвался истерический смешок. Затем ещё. А затем и ещё. Пока я не стала смеяться как ненормальная, дрожа всем телом. То ли от смеха. То ли от страха. А может, и от холода, все же плащ я утеряла по дурости своей.
«Как и попала в столь щекотливую ситуацию».
Тем временем крыса подобралась ко мне на расстояние вытянутой руки и посмотрела в глаза. Отвратительные маленькие красные бусинки вызывают рвотный рефлекс.
– Ну ешь, чего стоишь? – рыкнула я. Зло. С бравадой. – Или компанию ждёшь?
Она не двигается. Я тоже. Мы наблюдаем друг за другом. Безотрывно. Вместе. Кажется, если бы крыса заговорила, я бы не удивилась. Нисколько, ведь безумие слишком сильно граничит с этим Миром…
Первая не выдержала она. Встрепенулась, фыркнула себе под усы и легла совсем рядом – прямо у моих ног.
Вновь визг. Совершенно естественный, не менее противный и громкий. Но крысы и не смотрят на меня, продолжая заниматься своими делами.
– Пожалуйста, боже…
Сделать хоть один вдох – сложно. Очень. Ведь от едкого удушающего страха парализовало. Я даже боль из-за кровоточащей раны на ноге стала чувствовать приглушенно.
Сколько я так просидела? Несколько часов или больше? Когда ночь стала уступать дню, а на небосводе показались первые лучи солнца, я наконец-то отмерла. И дело тут не в том, что я волшебным образом поборола страх, а в том, что крысы одна за другой стали засыпать.
Ближе к середине дня нервная, продрогшая и уставшая я зашевелилась. Аккуратно, то и дело поглядывая на уснувшую стаю, поднялась, а затем бочком-бочком, не важно куда, но подальше.
Каждый шаг – новая молитва богу. И тут смеяться хочется, ведь верующей никогда не была.
Когда мне удалось все же выбраться, я обессиленно подперла спиной одно из деревьев и, скатившись по нему, облегченно прикрыла глаза. Посидев так ещё какое-то время, встала и поспешила вновь в путь.
«Неизвестно, будут ли крысы искать меня».
Хотя учитывая то, какой кровавый след за мной волочится, найти им меня не составит никакого труда.
«Как я ещё от потери крови не померла-то?» – Вопрос, конечно, интересный. Но сейчас больше всего меня волнует то, откуда и, главное, почему так вовремя твари леса нашли и отбуксировали меня обратно?
«Если бы не они, боюсь, умерла бы».
– А ты не догадалась, глупое дитя?– Вновь мягкий женский голос в моей голове заставил вздрогнуть и остановиться. —Прими дар, Нея. Не прячься, не беги. Забудь то, кем ты была. Главное то, кем ты можешь стать.
– Ка-а-р-аа, – дрожащими губами еле слышно шепчу. Испуганно. – Это же ты?
В ответ молчание. Тихое. Безмолвное. Я вновь осталась одна…
«А если я желаю свободы, что тогда?»
С губ вновь срывается хриплый истеричный смех. Отвратительный. Каркающий.
– За все надо платить, да? – говорю в пустоту. Кажется, теперь я истинно понимаю значение этих слов.
***
Нужно поесть. Нужно чем-то обработать рану. И нужно вернуться на источники. Но ничего из этого сделать не могу. Не потому, что сил нет, а потому, что я совершенно не знаю, где и, главное, что здесь находится.
«Словно слепой котенок, ей богу».
Но как-то я нашла выход. Может, если подумать об источниках, выйду к ним? А если о еде, то внутренний навигатор выведет меня к плодовым деревьям?
«Ладно, мне нужно лекарство?»
Думаю. Думаю о нем, прикрыв глаза и не шевелясь. Но ничего не чувствую. Ничего.
«Это безнадежно, да?»
– Вот скажи, блаженная, что из сказанных мною слов ты тогда услышала? Какой демон тебя побрал, раз ты решила прогуляться аж до другого конца леса, а?
– Т-ты в-вернулся! – Запинаясь в словах, не думая, на радостях висну на крепкой шее психа. Прижимаюсь, ощущая успокаивающий запах хвои и вишни. – Вернулся!
Отмер псих практически сразу, отцепляя меня от себя и увеличивая расстояние. При этом аура от него исходила такая жуткая, что инстинкт самосохранения завопил и заматерился в голос.
– П-прости?! – поняв, что я только что сделала, тихо говорю, делая пару шагов назад.
Алые глаза опасно сузились через пару секунд, а приметная серьга внезапно начала переливаться темно-фиолетовыми всполохами.
«М-магия?!» – подсказывает интуиция. – «Магия психа выходит из-под контроля».
Она давила на плечи, пугая, принуждая упасть на колени и не шевелиться. Тени будто удлинились, нависая, ожидая приказа…
– Идиотка. – Полураздраженный рык, и все прекратилось. Хотя в воздухе все ещё присутствовали мелкие осколки маны психа, которые вновь готовы были ожить по первому велению своего хозяина. – Тупорылая че-еловечка!
Я так и стояла на коленях, тяжело дыша и подрагивая всем телом.
«Ещё немного и…»
Если бы псих вовремя не взял себя в руки, то случилось бы что-то поистине ужасное… да, ужасное.
«… когда тени начали оживать и пировать…» – вроде бы так старик сказал?
Так вот, мною так же сейчас чуть не закусили…
– П-почему? – Слезы сами собой накатились на глаза. – Тебе так противно, что ты захотел меня у-убить?
Впервые я ощутила от психа такое разрушительное ненаигранное желание меня лишить жизни. Яростное. Первобытное. Оглушительное.
Впервые ощутила себя реальной добычей. Словно у хищника на ладони, которая вот-вот захлопнется и раздавит меня.
Псих ничего не ответил, лишь сжал челюсти посильнее и просто смотрел алыми, как кровь, глазами. И я почувствовала себя ничтожеством. Червем. Мерзким. Отвратительным.
Будто отмерев от какого-то транса, псих молча достал из своего рюкзака большой кулёк и бросил на землю рядом со мной. А затем, покопавшись ещё немного, кинул знакомую баночку с той чудотворной мазью.
– Сиди здесь. – Леденящий тон, не терпящий каких-либо возражений. – Надеюсь, ты меня поняла, блаженная.
Псих исчез в черном мареве. Вновь оставляя меня совершенно одну. Плачущую, совершенно разбитую.
– П-почему? – захлебываясь в соленых слезах, спрашиваю в пустоту. – За что?! Я ведь пр-росто об-бняла.
Даже из-за той пощечины он не был так взбешён. А тут…
– Н-не п-пп-понимаю…
***
Он вернулся глубокой ночью. Все такой же мрачный, с потерянным мной плащом в руках своих. Тогда как его магия вновь стала вырываться наружу, заполняя пространство и давя, давя на меня.
Я же сидела на земле, привычно подперев спиной одно из деревьев, и, не двигаясь, наблюдала из-под опущенных ресниц за психом.
Такой он пугал до дрожи. До первобытного ужаса. Интуиция вопила, что оборвать мою жизнь он может легко, даже не заметив этого.
Теперь я понимаю, почему старик так боялся альв. Прекрасно понимаю, полностью ощутив на своей шкуре всего лишь слабые отголоски мощи.
«Да, слабые отголоски. Ведь псих до сих пор держит её в узде».
Но она по капле вырывается во внешний мир из-за негативных эмоций своего хозяина.
Уверена, сейчас все обитатели леса бегут в совершенно противоположную сторону от нас.
«Была бы такая возможность, с ними бы побежала. На равных. Куда угодно, лишь бы подальше».
Псих разводит стоянку быстро и привычно. А затем садится у костра и, достав блокнот и белое перо, начинает что-то рисовать. Аккуратно и вдумчиво. Блики от костра подсвечивают не по-человечески красивое лицо. И глаза.
– От тебя кровью и крысами разит, – раздражённо говорит он, не поднимая взгляд и не отрываясь от своего дела. – Премерзкое сочетание.
Я молчу. Не потому, что такая вся гордая. А потому, что от холода губы не шевелятся. Удивительно, как я ещё от переохлаждения не померла. Тело не чувствую. Вот вообще. И боль в ноге.
– Ты можешь отмереть, блаженная, я не собираюсь тебя убивать. Хоть соблазн ещё и велик, – заверяет он. А я ещё раз убеждаюсь, что псих и правда желал меня прикончить на месте.
«Он никогда не врёт».
– Ты ведёшь себя глупо. От переохлаждения не помрёшь, но дискомфорт ощутишь лютый. Потому возьми уже плащ, подвинься ближе к костру и обработай ногу! Кровью так разит, что мне самому плохо становится!
Пытаюсь сделать так, как он сказал, но… даже пальцем шевельнуть не могу! Словно льдом скована.
– Эй, – отреагировал на едва слышный скулеж с моей стороны псих. – Вот же… демон!
Прилично так выругавшись, псих быстро отложил блокнот и направился ко мне.
Присаживается рядом, щелчком призывая маленькие темно-фиолетовые светящиеся сферы.
Они создают свет. Приглушённый, но все же. А лицо психа все мрачнеет и мрачнеет, пока он оглядывает меня.
– В очередной раз убеждаюсь, что у рода людского и намека на мозги нет. – Положив ладонь на мою грудь, псих растянул губы в усмешке. – Молодец, блаженная. Полное истощение себе заработала. Удивлен, что ещё в сознании остаешься. Хреново, да? Да! Будет тебе уроком.
Какое истощение и может ли псих его убрать?! Спросить бы, да как?!
– Помочь могу, но не буду, слишком много чести, – словно мысли читая, отвечает он. – Но плащом, который ты так любезно выкинула, укрою, хоть и этого делать не стоит.
Стоит ли говорить, что он так и сделал? Развеял сферы, укрыл плащом и ушел обратно к костру рисовать?
«Бесчувственный ублюдок».
К утру, проводя языком по искусанным в кровь губам, подмечаю, что ко мне вновь возвращается способность двигаться. Это не может не радовать, несмотря на едкую острую боль во всем теле, в каждой мышце.
«Но боль, она мне привычна!»
Глава 11
«Живодер! Бесчувственный ублюдок!»– Яростно проклиная психа, кое-как плетусь за ним следом. —«Видит же, что я еле на ногах стою, но продолжает идти! Даже на привал не думает остановиться!»
Меня шатает, тошнит и клонит в сон. А ещё знобит. Словно вот-вот нагрянет температура. А может, она уже присутствует? К сожалению, градусника под рукой нет. А если бы и был, навряд ли найдутся нужные таблетки.
Хреново – одно слово. Желание остановиться, упасть на землю и заснуть становится навязчивой идеей, с которой все труднее и труднее бороться. Ещё раненая нога ноет. Наступать всей стопой – невозможно, потому я хорошо так хромаю. Все же та мазь не панацея. Пусть и помогла «нарастить» мясо, но вот от неприятных ощущений и знатного такого шрама не спасла.
– Привал, ладно? – все же не выдержав, больше жалобно молю в надежде на понимание и сочувствие. – Нет, я правда больше не могу!
– Знаю. – Коротко и лаконично. А голос холодный-холодный. Им можно океаны замораживать.
Псих и не думает останавливаться. Даже не повернулся! Да что там, и шаг не сбавил!
«Урод моральный!»
Злость и бессилие – термоядерная смесь. Она придает силы, заставляя стиснуть зубы и упрямо идти. Хотя целесообразно было бы остановиться и устроить небольшую забастовку.
– И все же ты сам понимаешь, что долго я не продержусь, – спустя минут двадцать вновь заговорила. – Так сильно хочешь меня на руках потаскать?
Он промолчал, делая вид, что меня вовсе не услышал. Тут же на ум приходит одно занимательное предположение – может, обиделся? Ведь с самого вечера после злополучного осмотра он молчал и демонстрационно игнорировал моё присутствие! Одно сказанное слово не в счет.
«Как дева нежная, если это правда».– С губ срывается тихий смешок. А настроение заметно улучшилось, что, в общем-то, никак не сказалось на самом самочувствии. Мне по-прежнему плохо.
Спасение пришло оттуда, откуда совсем не ждали даже в самом страшном сне.
– У-а-аааааа! – не сдержав эмоций, кричу во всю глотку, энергично отпрыгнув в сторону, поближе к психу, когда огромная крыса выбежала к нам навстречу.
Здоровая. Упитанная. С маленькими кроваво-красными глазами, которые в упор смотрят на меня! Она словно больше никого не замечает.
– У-убе-ери её! – запинаясь, тихо молю. Маленькими аккуратными шагами отходя назад.
– Зачем? Я думал, вы вполне себе подружились, пока вместе ночевали под открытым небом. – Псих улыбается. Насмешливо. Предельно довольно. – Ну же, поприветствуй свою новую подругу. Обними, погладь. Вам ещё долго друг друга терпеть. Лучше бы сразу отношения попытались наладить.
Я сглатываю, с большим трудом переваривая свой новый приговор.
– В смысле терпеть?
– В самом таком прямом, блаженная. – На лице парня появилась до безумия милая улыбка. – Она – твой фамильяр. Теперь вы не разлей вода. Вместе до самой гробовой доски. Твоей или её, тут как повезет.
Ещё раз смотрю на свое новое приобретение: черная огромная крыса размером с упитанную овчарку и с длинным розовым хвостом.
– Может, это какая-то ошибка? – с мольбой прошу я. – Не помню, чтобы я ее фамильяром делала!
– То есть встреча всё же была? – С неохотой киваю. – И ты пережила встречу с целой прорвой крысоядов? По-вез-ло, блаженная.
Не отвечаю. Не вижу смысла. По глазам вижу, псих лишь издевается. Он все и так знает. Не может не знать, раз нашел и принес обратно свой плащ мне.
– Я панически боюсь крыс, – совершенно потеряно со скрипом в зубах оповещаю. – Сделать же её фамильяром, у кого-то отвратительное чувство юмора.
– Если ты намекаешь на мою причастность, то ошибаешься, – тут же нахмурился парень. – Пока ты искала приключения, я занимался делами в городе. Да и по возвращении я тебе уже присмотрел фамильяра. Им должна была стать мантикора.
– Так организуй свободное место! – Рукой показываю на притихшую крысу. – Мне она даром не нужна! Как вообще такое могло произойти!
– Блаженная. – Вновь ледяной голос, который заставляет замолкнуть и дышать через раз. Вновь удушающая магия выбралась наружу, давя и подчиняя. – Обзавестись фамильяром можно двумя вариантами: либо провести ритуал, либо это само вмешательство Бога! И если первое ты не могла сделать по определению, то, значит, тут замешано второе! А насчёт убийства, вообще забудь! Мало того, что ваша связь ещё не укреплена, так и при разрыве ударит по волшебному источнику так, что и проклятье получить можно.
Псих даже голос не поднял, а мне почему-то с каждым сказанным словом хотелось все больше слиться с землёй. То ли от страха, то ли от гнева, то ли от дикого смущения.
– Но если ты ещё хочешь убить ее, то вперёд! Останавливать не буду. Всегда было интересно посмотреть на побочный эффект. Все же никогда с ним не сталкивался. Какими бы умалишенными человеческие маги ни были, а на такое извращенное самоубийство ещё никто не решался.
«Убить? Самой?..»– Пришло понимание. Запоздалое.
Растерянно смотрю на все так же замершую крысу. Кроваво-красные глаза смотрят в мои с ожиданием. Будто она понимает каждое сказанное мной слово и ждёт вердикта.
– И чего замерла? – ядовито спрашивает псих, доставая из рюкзака небольшой черный кинжал и точным броском втыкая его в землю в опасной близости от меня. – Держи, дарю.
Черный, будто сделанный из обсидиана. Без единой гравировки или украшения, но от него исходила мощь.
«Похожая на мощь психа. Практически идентичная. С непонятной едва уловимой горчинкой».
– Я… не могу! – признаюсь, падая на колени и опуская голову. – НЕ МОГУ!
Слышу смех психа. Тихий, но тем не менее насмешливый.
– Забирай кинжал, вставай и пошли. Нам стоит поторопиться.
Я не спорю, обхватываю ладонью рукоять, и тут же алая густая кровь окрасила кинжал, стекая по нему, вымывая…
– Ч-что?
– Произошла привязка, блаженная. Теперь, кроме тебя, кинжал никто не сможет использовать. А если попытаются – умрут. Так что храни его подальше от назойливых рук.
– И ты тоже? – В ответ же смех.
«И правда глупость сморозила». – Смотря на кровоточащую ладонь, тяжело вздыхаю. – «Как же все достало».
Глава 12
Псих вывел нас обратно к источникам, но путь занял два долгих и чертовски утомительных дня.
«За которые я устала вусмерть».
Нет. Привалы были, правда, всегда ночные. И пищу также псих мне добывал, но за всю дорогу вымолвил от силы пару предложений. Он то ли вновь не желает со мной говорить, то ли думает о чем-то своем. Предельно сосредоточенно.
Я ему не мешала. Боялась за свое здоровье. Злить лишний раз – себе дороже. Да и у меня были свои мысли и проблемы. Одна из которых – крыса!
Она волочилась за мной по пятам. Смотрела. Нюхала. Благо что не ластилась! Такого я бы точно не пережила!
«Кажется, я поняла, почему она стала мне фамильяром!»
Серьезно, это наказание Кары за мою выходку! По другому и быть не может!
«Что ж, теперь подумаю лишний раз, прежде чем что-то сделаю».
Да уж, следующего наказания – не переживу. Меня это-то до остановки сердца доведет в скором времени.
– Иди первая, – вновь поступает по-джентльменски и пропускает меня вперёд псих, поворачиваясь спиной и начиная рисовать что-то в своем блокноте.
«Вот бы посмотреть!»
Правда, очень любопытно! Почему-то я больше склоняюсь к тому, что он рисует расчлененку какую-нибудь или что похуже.
«Если попрошу показать, не покажет же…»
***
Я, конечно, понимаю, что многие не против искупаться в том же озере со своей собакой, но…
«Крыса – не собака, а я не добрый хозяин».
– В-вы-ме-тай-ся! – дрожащим голосом пытаюсь приказать, но выходит откровенно жалко. – С-сей-час-же!!!
Тело уже привычно парализовало от ужаса. Меня затрясло, а на глазах накатились слезы.
– У-ухо-од-ди!
Она не слушает, лишь смотрит. Прямо в глаза, будто пытаясь что-то сказать.
– Пр-рочь! – Голос срывается на визг. Противный. Ненормальный. Как ещё псих на него не примчался.
С неохотой спустя время она уходит, оставляя меня одну, испуганную и заплаканную.
«Боже, за что!!! Я больше так не могу!»
***
«Он специально, да?»– сгорая от дикого смущения, подумала я, обреченно вздыхая.
Новенькая одежда, состоящая из тёмно-коричневых кожаных брюк, точно такой же куртки на молнии и серой рубашки на завязках, сидела на мне в облипочку, подчёркивая формы. Ничего не скрывая.
«Вкус у психа есть, этого не отнять»,– разглядывая высокие черные сапоги на шнуровке с небольшим каблуком, подмечаю я. В целом, весь образ мне понравился. —«Достал бы мне ещё нижнее белье да резинку для волос – цены бы вообще не было».
Невольно провожу по длинным прядям, нахмурившись. Честно, остригать такую красоту совсем не хочется. Но подцепить тех же вшей – тоже.
Простирнув плащ, а также свою пижаму, и развесив их на каменных выступах, неспешным шагом, немного похрамывая, иду в сторону лагеря.
Псих все так же рисует под слабый отблеск костра, нисколько не смущаясь из-за недостатка света. Вдумчиво, аккуратно он выводит плавные линии, полностью погружаясь в свою работу и будто не замечая больше ничего.
Бросаю взгляд вправо. В той стороне в опасной близости от костра разлеглась надоедливая крыса и, кажется, спала.
«Хорошо…»
Вновь отбиваться от её навязчивого внимания сегодня выше моих сил. Дорога вымотала, а теплый источник только усугубил это состояние, подгоняя сонливость.
«Из двух зол выбирают меньшее»,– с такой мыслью подбираюсь к психу поближе и, разложившись на голую, но теплую землю, подкладывая руку под голову, закрываю глаза.
***
– Прекрати визжать с утра пораньше как банши, блаженная, ничего она тебе не сделает, – с зевком лениво оповещает псих, затуманенным взором окидывая нас с крысой безучастным взглядом.
– Она… она забралась ко мне под бок, пока я спала! К-как мне не кричать! – Прижимаю слегка подрагивающие ладони к груди, рвано хватая ртом воздух. – Я-я д-дума-ала-а, о-она и б-лизко не подо-ойдет! Р-раньше ж-же н-не подходила.
Под конец позорно разрыдалась, ладонями прикрывая лицо. Панический ужас давит на и так расшатанную психику, подводя к опасному краю.
– Ваша связь должна укрепиться. Физический контакт – лучший помощник в этом деле.
– Н-не х-хо-очуу!!! – Яркое понимание того, что от крысы мне не избавиться, вновь накрыло с головой. И я реву, громко всхлипывая. – Не-е х-хо-очуу.
Мерзкий скулеж от не менее мерзкой крысы. В ее маленьких глазах слишком много понимания и какой-то сильной тоски. Будто мой отказ делает ей больно.
– Ба-бы, – вымученно комментирует псих, с непередаваемым выражением лица разминая шею. – От вашего дружного воя мои ушные перепонки скоро лопнут.
Поняв, что нам как-то всё равно, парень махнул рукой и принялся собирать лагерь, периодически морщась.
***
Привязать к крысе небольшой кулёк с вещами – одна из трудновыполнимых для меня миссий, но я справилась! Пусть с криком, визгом и прочими трудностями. Но зато теперь я иду налегке, ничего не таща, в отличие от того же психа.
– Так куда мы направляемся? – обходя по широкой дуге полуразложившееся тело неизвестного мужчины, спрашиваю.
– Думаю, нам стоит вернуться к Древу и провести обряд поиска, – задумчиво тянет он, потирая свободной рукой свою серьгу. – Может, и удастся урвать хоть какую-то подсказку.
Даже одного воспоминания вполне себе хватает, чтобы я вздрогнула всем телом, побелела и остановилась как вкопанная. То место, то Древо – поистине жуткое место даже по меркам этого проклятого леса…
– З-зачем ту-уда идти?! – Голос срывается на противный визг. С трудом удается взять его под контроль, переходя на нормальные тональности. – Почему этот поиск не провести здесь?! До Древа идти минимум пару дней – пустая трата времени!
– Такой обряд лучше проводить с алтарем под боком, тогда минимизируются риски и увеличится шанс на успех.
– О-о, так его ещё можно провести в ущерб себе? – Под конец с моих губ срывается истерический смешок. – Тогда точно проводить его не стоит! С моей везучестью призовем какого-нибудь страшного де-мона, который захочет нас прикончить. – Запнувшись, поправляю себя же. – Точнее, меня прикончить. Тебя-то он не тронет! Только меня!
Тихий смех психа разлился по округе. Непривычно искренний, но до ужаса красивый. Наверное, я буду помнить его до конца своих дней.
***
– Эй, блаженная, что стряслось? – Слишком быстро преодолевая между нами расстояние, псих помогает удержаться на ногах, а не позорно упасть на промерзшую землю. – Эй?
Вцепившись мертвой хваткой, пытаюсь выровнять дыхание. Не выходит. С каждым выдохом следом идёт тихий хрип, который дерет глотку до вязких сгустков крови. Их же я сплевываю. Все так же некрасиво и ничуть не божественно измазав новенькую курточку и только-только постиранный плащ.
«Жаль…»
Меня крючит по-новой. Темная кровь льется рекой из открытого рта, не давая сделать спасительный вдох или хоть что-то сказать.
– Вот дерьмо. – Псих ещё что-то говорит сквозь зубы, свободной рукой придерживая мешающие мне спадающие на лицо пряди. – Держись, блаженная.
«А что мне остаётся?»
Ледяная магия альва окутывает медленно, словно кокон, проникая внутрь. Под кожу, смешиваясь с кровью, с кислородом… туда, ближе к сердцу, наполняя. Агрессивно. Не спрашивая дозволения. Подавляя… но помогая.
– П-почему? – окровавленными губами шепчу, спиной крепче прижимаясь к тёплому боку. – П-поч…?
– Тебя искали и нашли, – гаркнул псих в мою макушку, оседая на землю вместе со мной. Получилось так, что в конечном итоге я сидела между его ног, откинувшись спиной на мощную грудь. – Довольно сильный менталист действовал через кого-то по воспоминаниям и остатку твоей маны.
– Н-о… – Горло дерет от произносимых звуков. Обхватываю дрожащей ладонью свою шею, нервно сглатывая. —…
– Ты обладаешь темной магией, сама же знаешь. Пусть пока она ещё не раскрыта, но при контакте все равно остаётся след. – Чужой тяжёлый вздох. – С кем же ты тут блуждала по лесу, пока меня рядом не было, а, блаженная?
Хочу правда честно ответить, но вырывается лишь слабый хрип.
– Т-тс, молчи, – шипит рассерженно псих, закрывая мой окровавленный рот ладонью. – Я и так уже знаю. И то, что тебя потянула к нему Кара – тоже. Не утруждай себя объяснениями или же банальным страхом. Меня сейчас больше волнует то, что в лес может нагрянуть добрая святая инквизиция.
«Святая инквизиция?»
– Скорее всего, выберут для начала небольшой отряд во главе с тем же менталистом. Он-то и будет передавать информацию в Церковь до самой своей смерти. – Голос психа звучит все тише и тише. По крайней мере для меня, убаюкивая, словно колыбельная. – Затем же пошлют другую группу, пока не найдут нас… э, уснула?..
Перед тем, как непреодолимая дремота поглотила сознание, я почувствовала, как псих ловко перекладывает меня с себя, укутывая посильнее в плащ и что-то тихо шепча.
«Вот как теперь его называть бесчувственным ублюдком?»
