Текст книги "Дикий Ройял (ЛП)"
Автор книги: Виктория Эшли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)
– Пожалуйста, – прошу я твёрдо и уверенно, – я люблю его. Это его ребёнок, я полюблю её тоже. Я ещё никогда ни в чём не была так уверена, как сейчас. Помоги мне.
– Хорошо, – отвечает дядя тихим голосом. – Только не бросай эту малышку. Если Ройял не вернётся… Вы будете вдвоём против всего мира. Ты будешь её семьёй. Тебе следует это понимать.
– Я понимаю… – шепчу я в ответ.
Ему никогда не придется об этом беспокоиться. Эта малышка уже часть моей жизни, а Ройял – другая её часть. Я не успокоюсь, пока эти части не станут одним целым.
Глава 35
Ройял
Один месяц спустя
Уже за полночь, но как и каждую ночь в этом убогом отеле, я не могу уснуть. В голове целый рой грёбаных мыслей, и ни одна из них, кажется, больше не имеет смысла. Это выводит меня из себя. Прошёл целый месяц, как я ушёл от неё, но так и не привёл свои мысли в порядок.
Дело в том, что больше всего меня преследует взгляд Авалон в тот момент, когда я оставил её в слезах – она бежала за машиной, завёрнутая в одну только простыню. Блядь, это пробирает меня до самого сердца, никогда не думал, что в этом мире ещё что-то может его затронуть… Но Авалон смогла. Она держит моё сердце в своих руках, и я готов позволить ей держать его, я не могу причинить ей боль.
Я никогда не хотел иметь такую власть над кем-то снова: быть в состоянии сделать больно или подвести. Не могу снова облажаться, как это случилось с Оливией. Мне долго удавалось удерживать всех на расстоянии, пока Авалон не ворвалась в мою комнату, заставив возжелать её.
Я позволил ей увидеть меня. Меня настоящего. Дал ей шанс отступить, пока не станет слишком поздно… Но она не отказалась от меня. Вместо этого она сделала прямо противоположное – влюбилась. В меня! Она сказала, что нуждается во мне. Каждый раз, думая об этом, твержу себе, что она, должно быть, такая же ненормальная, как и я, если верит, что в меня можно влюбиться.
Время…
Со временем она увидит правду, снимет розовые очки и поймёт, что во мне нет ничего хорошего. Я не тот замечательный мужчина, который принесёт ей цветы и запланирует романтический ужин при свечах, а затем займётся с ней любовью, шепча на ушко, что она моя единственная настоящая любовь. Я не могу быть для неё тем, кого она заслуживает.
Авалон просто не может любить меня. Нужно время и побыть на расстоянии, чтобы убедиться, блядь, что я не причиню ей боль! Тянусь рукой к липкому столу, хватаю бутылку виски и подношу её к губам, одновременно включая телефон и ожидая, пока загорится экран.
Именно в это время ночи мне должно прийти сообщение от Джакса или Блейна, в котором будет то же самое, что и днём ранее: «С Авалон всё хорошо, она в безопасности». Это единственное, о чём я их просил, когда уезжал. Больше меня ничего не волнует. Я знаю, что эти двое – Джакс и Блейн – понимают, что творится в моей голове.
Любое другое сообщение сразу же удаляю, даже не прочитав, потому что если открою хоть одно сообщение от Авалон, сломаюсь и потащу её за собой на дно.
Ещё рано. Сначала надо привести мысли в порядок и понять, как жить дальше.
Я ставлю бутылку на стол и потираю ладонями лицо, делая глубокий вдох.
– Оливия, мне нужно знать, что я всё правильно делаю, что мои чувства к ней настоящие. Дай мне хоть какой-то знак. Прошу тебя.
Тряхнув головой, осматриваю тёмный затхлый номер, жалея, что события приняли такой оборот. Я ненавижу здесь находиться, ненавижу, что не могу быть с ней. От этого я с каждым днем чахну всё больше.
– Я люблю её, – признаюсь я с болью в голосе, надеясь, что Оливия меня поймёт. – Я так сильно её люблю, чёрт возьми, но мне так страшно. Я не хочу причинять ей боль. Можешь ли ты с уверенностью сказать мне, что я не раню её? Потому что я вот не могу.
В сотый раз за день я включаю нашу песню и закрываю глаза, притворяясь, что всё будет хорошо.
Что как-нибудь я вспомню, что значит снова жить.
Глава 36
Авалон
Пять месяцев спустя
– Кайли! Где ты, хохотушка? – кричу я, открывая нижний шкаф на кухне и притворяясь, что заглядываю внутрь. – Хм-м-м. Интересно, где же Кайли? Кто-то очень хорошо прячется! Просто волшебство какое-то.
Я слышу детский звонкий смех, доносящийся из-под обеденного стола, и продолжаю играть, заглядывая во все уголки, но только не туда, где прячется она. Кайли снова смеётся, когда я подхожу к столу и качаю головой, притворяясь расстроенной тем, что не могу её отыскать.
– Ох… она, должно быть, исчезла. Как жалко. А ведь у меня столько конфет сегодня.
Я достаю её любимую пластмассовую тарелку розового цвета.
– Видимо, мне придётся самой съесть есть макароны с сыром.
Кайли со смехом выбегает из-под стола и ручками обнимает мою ногу.
– Мамочка! И мне! Мне!
Широко улыбаясь, подхватываю Кайли на руки и крепко обнимаю её, смахивая нахлынувшие на глаза слёзы, чувства переполняют меня. С каждым днём я всё больше и больше привязываюсь к этому прекрасному ангелочку, и нет лучше чувства в мире, чем слышать, как она называет меня мамочкой.
Поначалу, когда она так меня называла, моё сердце разрывалось от боли. Я чувствовала себя виноватой и очень сопереживала Оливии. Это её должны были называть мамой. Она должна была наблюдать, как малышка бегает вокруг и смеётся, обнимать её по ночам, пока та засыпает. Не я, а она и Ройял. Они должны были быть семьёй, но эту маленькую девочку лишили этого. Это убивает меня, но я счастлива оттого, что могу быть рядом с ней.
Я усаживаю Кайли на её стульчик и отворачиваюсь, чтобы вытереть слёзы, которые не перестают литься, каплями спадая на рубашку. Она так похожа на Ройяла, что это причиняет мне боль, ведь его по-прежнему нет рядом.
Я стараюсь не думать о нём и о том, как много всего он упускает, пока его ангелочек здесь, но безуспешно. Я не могу не думать о нём. Ройял так много для меня значит, больше всего мне хочется, чтобы он был здесь, особенно после того, как в моей жизни появилась его прекрасная дочурка.
Ни дня не проходит, чтобы я не отправляла ему сообщения, что он нужен мне здесь дома. Он должен знать о своей дочери, но я не хочу говорить ему об этом по телефону. Он и так слишком многое пережил. Я не могу сообщать ему такое по смс.
Вот почему я до сих пор не сказала Джаксу и Блейну правду. Они знают, что Кайли просто маленькая девочка, которую я удочерила и полюбила. Мы стали семьёй три месяца назад, и каждый день с ней особенный.
Я знала, что если расскажу ребятам правду, они однозначно расскажут Ройялу. Сердце разбивается, когда представляю, как он читает об этом в сообщении или прослушивает голосовую почту. Он должен быть здесь. Должен увидеть её собственными глазами.
Этот маленький ангел меняет жизнь. Как бы сильно мне ни хотелось, чтобы Ройял оказался здесь, я хочу, чтобы он вернулся по собственному желанию. Мне нужно, чтобы он был готов присутствовать в жизни своей дочери независимо от того, буду я в ней или нет. В его голове много чего творится. Он сам должен отпустить всё и двигаться дальше.
Просто не знаю, сколько ещё смогу выдержать, не рассказывая ему о Кайли, и долго ли ещё смогу надеяться на то, что мы снова будем вместе. Когда-то и мне надо будет двигаться дальше.
– Ещё месяц, – шепчу я себе. – Только один месяц.
Слёзы катятся по лицу, потому что, честно говоря… Я обещаю себе это вот уже четыре месяца. Это не помогло, он так и не объявился в нашей с Кайли жизни.
– Привет, девочки! Я умираю с голоду. – На кухню заходит мой дядя, по-прежнему одетый в форму, и целует Кайли в лоб. – Это для меня? – дразнит он её, хватая ложку и притворяясь, что сейчас опустошит её тарелку.
Я быстро вытираю лицо рукавом рубашки, пока он не заметил, что я плакала.
– Привет, Марк! Сейчас достану еду из духовки. – Я подхожу к плите и достаю лазанью. – Как дела на работе?
Перестав дразнить Кайли, он вытягивает из-за стола стул и садится рядом с ней.
– К сожалению, ещё не закончена. Какие-то подростки-панки дебоширят на парковках у магазинов по всему городу. Каждый час поступает новый вызов об этих детях. Скажем так, им повезло, что они могут быстро бегать.
– Понятно, – смеюсь я. – Эй, взгляни на это с другой стороны, старику нужны тренировки. Так что не бесись.
Я поднимаю на него глаза и встречаю его хмурый взгляд.
– Да ладно. – Он поворачивается к Кайли. – Дядя Марк не такой уж и старый. Правда, малышка?
Она качает головой и указывает на меня, словно говоря, что среди всех нас старикашкой как раз была именно я.
– Я того же мнения, малышка.
Я достаю стул и сажусь напротив Марка, накладывая лазанью на тарелку.
– Что-то слышно от… ну ты поняла…
Я качаю головой, уставившись в тарелку, опасаясь, что Марк увидит, что мне всё ещё больно об этом говорить.
– Нет, ничего. Даже ребята уже волнуются. Мне это вообще не нравится. – Я отрываю взгляд от тарелки. – Что, если с ним что-то случилось?
Марк качает головой и натянуто улыбается.
– Нет, Ройял может постоять за себя. Мало кто может ему что-то сделать. Я бы больше беспокоился о том, не вляпался ли он во что-то противозаконное.
– Думаю, ты прав.
Марк перестаёт есть и берёт меня за руку.
– Эй… – Я смотрю на него. – В конце концов всё наладится, а пока просто сосредоточься на себе и этой малютке. Ты – всё для неё. Понимаешь? Просто запасись терпением. После смерти Оливии, выйдя из тюрьмы, Ройял уехал. Чёрт, целых полгода, никто не видел его и ничего о нём не слышал. Ему есть над чем поразмыслить.
Откашлявшись, я быстрым движением вытираю влажное от слёз лицо.
– Да… Я не знала этого. Не знала, что он уже уезжал так надолго.
– У него была сложная жизнь, Ава. Я не виню его за то, что он пытается разобраться в себе. – Прочистив горло, Марк улыбается, когда Кайли тычет ложкой ему в руку. – Ешь, ты слишком исхудала. Не позволяй стрессу затмить всё хорошее в твоей жизни.
Я киваю и молча ем, осмысливая его слова. Теперь мне надо быть сильной для Кайли. И я буду сильной… С Ройялом или без него.
Доев наш ужин, мы убираем со стола, и Марк получает очередной вызов о тех подростках. Уже поздно и малышка устала. Кайли прижимается ко мне: сидя на диване, мы смотрим её любимый мультфильм, ради которого она упрямо старается не засыпать. Но её битва проиграна. Минут пять, и она уснёт.
– Привет, – шепчет Мэдисон, заходя в дом. Она кивает в сторону Кайли, завёрнутую в одеяло, её реснички трепещут. – У кого-то был долгий день, а?
Я поглаживаю Кайли по голове, улыбаясь.
– Очень долгий день, – отвечаю я негромко. – Эта кнопа имеет больше энергии, чем кто-либо. Она очень особенная.
Наклонив голову, Мэдисон с улыбкой смотрит на неё.
– Да, она такая. – Она тихо подходит и садится рядом со мной на диван. – Ты в порядке?
Я крепче обнимаю Кайли, когда она сжимает мою руку во сне.
– Да. Думаю, да. Всё ещё тяжело, но думаю, со временем станет легче. Этот маленький ангел не даёт мне раскиснуть.
– Мне жаль, – произносит Мэдисон мягким голосом. – Ты любишь Ройяла, и знаю, тебе сейчас очень тяжело. Я вижу это, дорогая, чем бы ты ни занималась целыми днями. От меня этого не скроешь. – Наклонившись, Мэдисон целует меня в висок. – Просто знай, я всегда рядом. И Кайли тоже.
– Знаю. – Я наблюдаю, как подруга встаёт с дивана. – Сегодня снова поедешь?
Она качает головой.
– Нет, мэм. Я измотана. Ненавижу это признавать, но сегодня мне не совладать с напором Блейна. – Мэдисон приподнимает брови и улыбается. – Держусь от него подальше, сегодня я дома. Спокойной ночи, милая.
– Спокойной.
Стараясь не разбудить Кайли, встаю и отношу её в постель. Затем переодеваюсь в шорты и майку и заползаю под тёплое одеяло рядом с ней. Я лежу с ней в обнимку; долгое время не могу уснуть, так что просто закрываю глаза и прислушиваюсь к её ровному дыханию. Каким-то образом это успокаивает меня. Это единственное, что удерживает меня в здравом уме долгими ночами, когда мне так одиноко и я скучаю по Ройялу.
Свободной рукой беру телефон и отправляю ему сообщение с пожеланием спокойной ночи, как делаю каждый вечер, а затем кладу телефон рядом с собой и прижимаю Кайли к себе.
– Люблю тебя, маленькая, – шепчу я в темноту. – Ты самое ценное, что есть в моей жизни.
Я целую её головку, прижимаюсь ближе к ней и закрываю глаза. Она такая нежная и тёплая в моих объятиях, что я ощущаю, как сердце моё окутывает теплом.
Ты даришь мне покой, когда мне кажется, что я уже всё потеряла.
***
Ройял
Я жду Бакстона уже двадцать минут, и моё терпение на исходе. Больше не могу находиться здесь ни секунды.
Четыре месяца – это слишком долго. Это место держало меня вдали от того, где я хочу быть, и я презираю себя за то, что попал сюда. Достав сигарету, прикуриваю и начинаю шагать по грязной улице, надеясь встретить Бакстона по дороге.
Тем вечером в баре, когда мою задницу упекли за решётку в этом маленьком городишке, он был со мной. Он видел, как я выбивал всё дерьмо из того придурка, который обидел женщину. Если бы в итоге он меня не остановил, тот парень был бы мёртв. Но он знает меня уже много лет и ему известно, что я пережил после смерти Оливии.
Меня тогда вообще ничего не волновало. Голова была наполнена гневом и угнетающими мыслями. Я набил морду тому придурку, чтобы снять стресс, тогда мне это нужно было, но я избил его сильнее, чем следовало. Пребывание за решёткой дало мне время прочистить мозги и понять, что для меня самое главное – это Авалон. Не проходило ни дня, чтобы моё сердце не изнывало от желания вернуться к ней. Из-за мыслей о ней я пытался снести грёбаную решётку тюремной камеры, но всё было бесполезно, и это лишь больше наполняло меня яростью и желанием придушить охранника, который время от времени заходил меня проверить.
Сейчас я на свободе, и ничто не удержит меня вдали от неё. Я знаю, что должен просить прощения на коленях и наладить отношения, но готов сделать всё, что в моих силах, чтобы показать ей, как сильно её люблю.
Эта женщина – моя жизнь, и я готов посвятить её ей. Я готов.
Глядя перед собой, бросаю сигарету, заслышав звук приближающегося старого пикапа, который выехал из-за угла. Я бы узнал звук этой колымаги, где бы то ни было – он не изменился с тех пор, как мы с Бакстоном были ещё подростками.
– Чёрт, ну наконец-то, – бормочу я себе под нос.
Бакстон высовывает голову из окна и хлопает рукой по машине, увидев, что я направляюсь к нему.
– Чёрт, чувак… чем, на хрен, они тебя там кормили? Ты просто зверь. Тащи свой зад в машину.
Я забираюсь в его старый дерьмовый пикап и захлопываю за собой дверь.
– Прогонял разочарование тренировками. Какого хрена ты так долго?
– Разве я, паршивец, когда-нибудь появлялась вовремя?
Я потираю лицо рукой и тянусь к нему с просьбой:
– Дай телефон.
Бакстон хватает свой телефон и бросает мне, а затем в спешке выезжает, визжа шинами.
– Я подготовил твою тачку, она у меня дома. Полный бак и готова гонять.
Набирая номер Джакса, я поднимаю глаза.
– Я признателен тебе, брат.
Джакс берёт трубку после второго гудка.
– Да? – говорит он. – Бакс, давай выкладывай, мне некогда.
– Чем ты, блядь, там занят? – спрашиваю я, ехидно ухмыляясь и радуясь услышать его голос.
Он ничего не отвечает, и я слышу, как он проходит мимо каких-то людей.
– Блядь, Ройял, твою мать! – Он захлопывает дверь, и я понимаю, что он зашёл в мой кабинет в «Дикаре и Чернилах». – Ты всех нас заставил поволноваться. Какого хрена ты забыл у Бакстона?
– Это длинная история. Бакс только что забрал меня из тюрьмы, он отвезёт меня к моей машине.
– Почему ты нам не позвонил и не рассказал? – спрашивает Джакс сердито.
Я не виню его. Я бы тоже пришёл в ярость, если бы он или Блейн поступили так со мной. Вздохнув, откидываю голову на подголовник.
– Мне нужно было проветрить голову. И не хотел, чтобы меня навещали. Особенно Авалон.
– Ты чертовски прав, я бы примчался к тебе. Рад, что ты ещё жив, мать твою!
– Знаю, что ты бы меня навестил, да. – Я на мгновение убираю телефон от уха и потираю глаза пальцами, в страхе услышать ответ на следующий вопрос. – Авалон всё ещё там?
– Да… – Джакс на секунду замолкает. – Она по-прежнему в городе. Ей тяжело, но она справляется. Всё изменилось, мужик.
Нервничая, я достаю ещё одну сигарету и делаю долгую затяжку, медленно выпуская дым.
– Что именно?
– Думаю, будет лучше, если ты сам увидишь.
– Не выводи меня, Джакс. – Рычу я в ответ на его последнюю реплику. – Она вернулась к моему братцу?
– Нет, – мгновенно отвечает он. – Эта девушка безумно тебя любит даже спустя столько времени. Всё намного серьёзнее, чем было с твоим братцем. Так что тащи сюда свою задницу, и быстро.
– Чёрт! – шиплю я. – Никому не говори, что я возвращаюсь. Даже ей.
– Хорошо, брат.
Я убираю телефон и завершаю звонок.
Сердце колотится, когда в голове начинают мелькать разные мысли. Мне нужно домой и как можно скорее.
– Жми на газ, – велю я Бакстону.
Мне остаётся только надеяться, что я не опоздал. Не уверен, что справлюсь, если потеряю Авалон.
Глава 37
Авалон
Не в состоянии уснуть, я выхожу на крыльцо, и облокотившись о перила, закрываю глаза и глубоко размеренно дышу. Почти четыре часа утра, на улице очень холодно, но каким-то чувством понимаю, что сейчас мне нужно быть здесь. В это время суток я могу спокойной и ясно мыслить, укрывшись от шума переполненного людьми дома, что стало неотъемлемой частью моей жизни с тех пор, как в ней появилась Кайли.
Я проснулась час назад, и с тех пор сердце мне подсказывает, что что-то должно произойти, и как бы я ни старалась, не могу избавиться от этого наваждения. И это пугает меня до чёртиков.
Дрожа от холода, плотнее закутываюсь в кофту и вглядываюсь в тёмную пустоту улицы. Единственный источник света – это горящие лампы на крыльцах некоторых домов. Чем больше я осматриваюсь вокруг, вглядываясь в пустой пейзаж, тем больше понимаю реальность происходящего, чувствую неопределимую печаль и начинаю терять всякую надежду.
– Почему ты не можешь просто вернуться? – плачу я, проводя рукой по лицу. – Твоя дочь – это самое прелестное, что есть в этом мире. Я хочу, чтобы ты встретился с ней, Ройял. – Всхлипнув, я прикрываю рот, стараясь не шуметь. – Её красивая улыбка по утрам способна разогнать всю печаль этого мира. Я хочу, чтобы ты тоже испытал это, чтобы знал, что у тебя есть причина жить. Мне жаль, что меня оказалось для этого недостаточно, но, может быть, она с этим справится. Просто, может…
Прислонившись спиной к двери, я медленно опускаюсь вниз и, обхватив колени руками, пытаюсь согреться. Я злюсь на себя за надежду, что если произнесу эти слова вслух, каким-то образом Ройял просто появится здесь. Это ещё ни разу не сработало, так почему это должно случиться сейчас? С какой стати, да?!
Я позволяю себе разрыдаться, уткнувшись лицом в колени. Я очень стараюсь, но мне так тяжело быть сильной ради Кайли. Мне просто нужно несколько минут, чтобы выплакаться. Плачу до тех пор, пока не почувствую, как от боли сдавливает горло, а глаза опухнут настолько, что я едва смогу видеть.
Вытерев лицо и поднявшись на ноги, слышу где-то недалеко звук мотора, напоминающий автомобиль Ройяла. На секунду я замираю… как и моё сердце. Гул двигателя становится всё отчетливее, и сердце начинает бешено колотиться. От волнения прижимаю ладонь к груди, вглядываясь в ночь и ожидая, когда покажется машина. Как только в поле зрения появляется его пикап, я теряю самообладание. Падаю на колени и плачу, вцепившись в свитер и наблюдая, как он подъезжает к дому. Ройял выскакивает из машины сразу, едва припарковавшись.
– О Боже! – рыдаю я, когда ловлю его полный боли взгляд. – Ты здесь. Ты правда здесь…
Едва я успеваю произнести эти слова, как Ройял, пробежав через весь двор, оказывается на крыльце и поднимает меня крепкими руками в свои объятия.
– Чёрт, я так по тебе скучал, детка. Не плачь. Я здесь.
Ройял запускает руки в мои волосы и покрывает поцелуями моё влажное от слёз лицо. Я цепляюсь за него изо всех сил в страхе, что он снова меня покинет. Не знаю, что бы я сделала, если бы подобное повторилось, но больше такого не допущу.
– Ты ушёл, – шепчу я, всхлипывая. – Ты правда ушёл.
Он бережно берёт моё лицо в свои ладони, пытаясь заглянуть мне в глаза.
– Мне пришлось, – отвечает он твёрдо. – Чёрт, я очень виноват и сожалею, но хочу, чтобы ты знала, что больше никогда тебя не покину. Слышишь?
Я киваю головой, слёзы беспомощно катятся по щекам.
– Я так испугалась, – говорю я, сжимая его руку. – Думала, что больше никогда не увижу тебя снова. Ты хоть представляешь, как больно мне было?!
Ройял на мгновение отводит глаза в сторону, словно пытаясь скрыть эмоции.
– Мне тоже было плохо.
– Правда? – спрашиваю я сердито. – Трудно в это поверить, ведь я, чёрт тебя подери, сказала, что люблю тебя. Я сказала, что люблю, а ты уехал! Ты всё равно оставил меня.
– Посмотри на меня, – требует он, держа моё лицо в ладонях. – Взгляни на меня, чёрт!
Разочарованно выдохнув, наконец, встречаюсь с его красивыми глазами, по которым так сильно скучала.
– Смотрю, – шепчу я мучительно.
– Я. Тебя. Люблю. – Ройял подчёркивает каждое слово. – Я люблю тебя и это меня испугало. Вот почему я уехал. – Я медленно закрываю глаза, пока он нежно вытирает мои влажные от слёз щёки. – Больше всего на свете я боюсь причинить тебе боль. Я должен был привести мысли в порядок и убедиться, что достаточно окреп, чтобы впустить тебя в свою жизнь и целиком любить тебя так, как ты того заслуживаешь. Я не могу вернуть время вспять, но обещаю, отныне ты будешь просыпаться рядом со мной каждое утро. – Он приподнимает моё лицо, заставляя открыть глаза. – Пожалуйста, скажи, что позволишь мне любить тебя. Прошу тебя. – Последние слова Ройял произносит шёпотом.
Разрыдавшись от его признания, я обнимаю его за шею и прижимаюсь губами к его губам. Это мягкое прикосновение пробуждает во мне такое чувство, словно я впервые за последние пять месяцев вдохнула полной грудью.
– Да, – отвечаю я, задыхаясь, – я чертовски сильно тебя люблю. – Я ударяю его в грудь, а затем обхватываю его лицо ладонями. – Никогда больше не оставляй меня. Я не переживу этого снова.
– Я твой, – нежно произносит Ройял, кладя мою ладонь на грудь в том месте, где бьется его сердце. – Оно твоё и уже давно.
Я улыбаюсь сквозь слёзы и обнимаю его как можно крепче, пока он прижимается лицом к моей шее, целуя и шепча, как сильно любит меня и нуждается во мне. В эту минуту, находясь в крепких объятиях Ройяла, я почувствовала, что моя жизнь, наконец, стала полноценной во всех смыслах… Но есть кое-что, что я должна сделать, и нет тому верного способа. Нужно просто сказать ему.
– Теперь это касается не только меня, – шепчу я Ройялу, заставляя его взглянуть на меня. – В моей жизни появилась одна девочка, и я люблю её больше всего на свете.
Ройял смотрит на меня широко раскрытыми от удивления глазами.
– Ты усыновила ребёнка? У тебя был ребёнок до нас? Я не… – Он сглатывает. – Это не имеет значения. Я буду любить вас обеих, знай это, – шепчет Ройял. – Ничто не сможет оттолкнуть меня от тебя. Никогда. Я никуда не уйду, разве что вместе с тобой.
От его слов по щекам текут слёзы, и я понимаю, что ради этого мужчины готова на всё. Это будет непросто сделать. Он пропустил два года жизни своей дочери и понятия не имеет, что прямо сейчас она лежит в моей комнате, в моей кровати.
– Она твоя, – тихо, едва слышно говорю я. – Хэдли здесь… в моей кровати.
Ройял застыл, тяжело дыша.
– Что ты такое несёшь?
– Твоя дочь жива, – продолжаю я, вытирая слёзы с лица. – Она не умерла. Она живее всех живых.
Отпустив меня, он опускается на колени и сжимает голову руками.
– Я ни хрена не понимаю! Чёрт, да ты издеваешься надо мной?! – Ройял смотрит на меня со слезами в глазах. – Это какая-то дурацкая шутка, чтобы отомстить мне за то, что я уехал?
Я качаю головой и сажусь на корточки, теперь я держу его лицо в своих ладонях.
– Я никогда бы так с тобой не поступила! – кричу я сквозь слёзы. – Знаю, в это сложно поверить, но клянусь, это правда. Она похожа на тебя. – Я перехожу на шёпот. – Так сильно похожа, что мне было больно смотреть на неё всё то время, что ты был в отъезде. Твоя дочка здесь с нами, прямо сейчас она в доме. Она крепко спит, в тепле и безопасности.
Он сжимает кулаки, слёзы катятся по его лицу. Наклонив голову, он заглядывает через моё плечо, когда дверь медленно и со скрипом открывается. Должно быть, я забыла её закрыть. Взгляд Ройяла полон непритворного шока и страха, и тогда я понимаю, что за моей спиной стоит не Мэдисон, а Кайли. Он видит свою малышку в первый раз.
Вытирая лицо, Ройял поднимается с колен и смотрит на Кайли. Она стоит на пороге, дрожа и прижимая к себе одеяло.
– О, Боже мой… – всхлипывает он, затем подхватывает её на руки и заносит в тёплый дом.
Никогда в жизни я не видела, чтобы мужчина так крепко обнимал своего ребёнка. Он вцепился в Кайли так, словно боится её отпустить и тем самым снова потерять. Последние два года он жил, думая, что его малышка умерла, в то время как она жила всего в двадцати минутах езды от него.
В его глазах плещутся миллионы эмоций, когда он осознаёт, что эта малышка – отныне и есть его жизнь. Наблюдая за ними, я едва нахожу в себе силы не упасть на колени. Это самый напряжённый и яркий момент за всю мою жизнь. Это мгновение стоит миллиона слёз, и я готова пролить их снова, если потребуется.
– Хэдли… – плачет Ройял, гладя её по голове и прижимаясь лицом к её мягким детским волосам. – Папочка любит тебя так сильно, малышка. Я никогда тебя не отпущу. Обещаю. Клянусь тебе.
Сердце невыносимо болит, и из груди вырывается стон при виде того, как Ройял плачет, склонившись над Кайли. Я никогда не видела его таким уязвимым: все муки боли и страдания, наконец, вырываются наружу, рука об руку с радостью.
Кайли смотрит на меня из-за его плеча, в её глазах читается растерянность. Ройял продолжает крепко её обнимать и плакать. Но Кайли не напугана, нет, она обнимает его, и в её глазках стоят слёзы, будто она знает, что в этот момент происходит что-то очень глубокое: особый момент между отцом и дочерью.
Вытирая Кайли глазки, я нежно целую её в лоб.
– Твой папочка здесь, малышка. Этот мужчина будет заботиться о тебе так же, как и я. Он любит тебя, детка. – Я вытираю ей личико. – Теперь у тебя есть два человека, которые сильно тебя любят. Понимаешь, Кайли?
Ройял расслабляет объятия и смотрит на дочь.
– Кайли? – шепчет он в замешательстве.
Я киваю, когда Кайли заглядывает в его влажные от слёз глаза.
– Да, – отвечаю я. – Теперь её так зовут.
Он улыбается сквозь слёзы, когда их взгляды встречаются.
– У тебя её глаза, – говорит он нежно. – И немножко мои.
Я киваю, соглашаясь с ним, и улыбаюсь, вытирая слёзы.
– Да. У неё самые красивые глаза на свете.
Ройял медленно опускается на колени и усаживает девочку перед собой.
– Ты устала?
Потирая глазки, Кайли кивает и зевает. Он поворачивается ко мне.
– Позволь мне уложить её. Я хочу сам отнести её. Мне нужно убедиться, что она в тепле и безопасности. Мне просто нужно…
– Да, – шепчу я. – Уверена, ей понравится.
Обхватив её лицо ладонями, он нежно прислоняется лбом к её лбу. Я отвлекаюсь, когда открывается дверь и в дом заходят Джакс и Блейн.
– Что происхо… – Блейн замолкает и смотрит на меня, когда я хватаю его за руку.
Мы молча стоим и наблюдаем, как Ройял подхватывает Кайли и уносит её в мою спальню, держа её так бережно, словно она может сломаться, если он сделает хоть одно неправильное движение. Видно невооруженным взглядом, как много она для него значит.
– Я должна рассказать вам обоим нечто очень важное.
Я встречаюсь в Блейном взглядом. В них мелькает нечто такое, что заставляет моё сердце биться быстрее. Он будет просто в ярости.
– Твою ж мать! – взрывается он, хватаясь за волосы и смотря Ройялу вслед. – Это правда. – Он начинает ходить взад-вперёд, дико озираясь вокруг. – Я чувствовал. Её глаза. Эти глаза, чёрт!
Сглатывая, я киваю.
– Да. Прости. Я собиралась рассказать тебе, но хотела подождать…
– Я понимаю, – перебивает меня Блейн. – Ты хотела лично рассказать Ройялу. Это больно, но я понимаю. Она – моя племянница. Моя племянница, чёрт возьми! Вот дьявол!
Я киваю, вытирая лицо, когда Блейн смотрит на меня со слезами на глазах.
– Да. Иногда она напоминает мне тебя. Она забавная и любит подурачиться, как и её дядя.
– Всё это время я был с ней рядом. С моей племянницей, чёрт возьми! – бормочет он. – Моя семья. – Блейн приседает, вытирая лицо руками и улыбаясь сквозь слёзы. – Моя племянница, – повторяет он.
– Ну, такого поворота я не ожидал, вот чёрт, – произносит Джакс впервые с тех пор, как вошёл. – Не уверен, что это хорошо. Ну, то есть это хорошо, но очень плохо.
Я поворачиваюсь нему.
– Это почему? – взволнованно спрашиваю я. – Что это значит?
– А то, что кто-то скрывал от него, что его дочь жива. Это значит, что Ройял перегрызёт кому-то глотку, вот что.
Я понимаю, что он прав, и меня накрывает страх. Нет ни единого шанса, что Ройял забудет об этом, каким бы счастливым он ни был оттого, что она вернулась в его жизнь.
– Как ты узнала? – Блейн встаёт с пола. – Кто, блядь, привёл тебя к Хэдли? Кто-то знал всё это время.
– Мой дядя, – шепчу я. – Он сказал…
В комнате становится тихо, когда заходит Ройял, прикрывая лицо руками.
– Она уснула, – говорит он, подходя к столу и садясь на стул. – Она заснула в моих объятиях. Я должен быть там, но не хочу напугать её, когда она проснётся с утра. Она… – Он качает головой. – Ей нужно сначала узнать меня. Я должен быть здесь каждый день, каждый грёбаный день, пока она не поймёт, кто я. Я не оставлю её, пока она не поймет, кто я для неё.
– И ты можешь быть здесь, – отвечаю я ему, подойдя ближе. – Ей нужен её отец, Ройял. Она нуждается в тебе так же сильно, как ты в ней.
– Я рад за тебя, мужик, – неожиданно говорит Джакс. – Она удивительная. Я знаю…
– Два года, – рычит Ройял. – Я потерял два года жизни моего ребёнка, потому что кто-то отнял её у меня. Мою девочку.
– Знаю, что ты чувствуешь, но не делай этого, брат, – отвечает Блейн, пожимая его плечо. – Ты должен быть рядом с дочерью. Тебе больше нельзя творить всё, что в голову взбредёт. Я знаю, о чём ты сейчас думаешь.
Ройял отмахивается от Блейна и встаёт.
– Скажи мне, как ты узнала о Хэдли… Кайли. Чёрт, надо привыкнуть к этому имени.
Тяжело сглотнув, я начинаю нервничать, боясь рассказать ему, как всё было, боясь, что он уйдёт и причинит кому-нибудь боль.
– Мой дядя всё это время думал, что ты отдал её на удочерение: тем вечером приходил твой отчим и какой-то офицер… Они сказали, что ты подписал документы. Я не знаю…
– Тот ублюдок, – рычит он. – Он тогда пришёл ко мне с документами. Сказал, что это для Оливии. Я был тогда не в себе и послал его куда подальше, ничего не подписав. Ну теперь я знаю, какого хрена они натворили. Я всегда был для него недостаточно хорош. А теперь… они смотрят на меня, как на монстра: он, Колтон и моя сука-мать. Этот сукин сын подделал мою подпись, когда я не захотел сам подписывать.
