Текст книги "Дороги души: мирские жители"

Автор книги: Виктор Кухленко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Короче говоря, человеку нужно запустить 100 раз бумажный самолетик, чтобы он прилетел в заданное место, а олимпийцу – лишь один раз.   Человек будет примериваться нечистым методом (бросок самолетика рукой), смотреть на получившееся нечистое событие и учитывать влияние групп нечистых событий. Потом будет слегка изменять нечистый метод, пока не подберет правильный. Человеку много раз потребуется совершать бросок самолетика, чтобы, в конце-концов, подобрать такое движение руки, которое приведет к попаданию. И здесь полет самолета – это группы событий, а запуск самолета – это метод, однократный импульс, задающий первоначальное состояние определенным группам событий. А вот олимпиец своим телом повлияет сразу на все событие целиком. Олимпиец попросту инициирует уже готовое событие с нужными качествами: «Самолетик, прилетевший в нужное место». Человек своим сознанием влиял на качества события: менял угол броска, силу броска рукой. Олимпиец своим сознанием – учитывает сразу все взаимодействия самолетика с остальными объектами.

Поэтому в примере про камни и воду человек получит нечистые группы событий, в которых палкой копалкой можно порезаться, водой поперхнуться, а камнем – ушибить руку. Олимпиец, обладая телом – вихрем действий, создавая нужные события, сознанием учтет все нежелательные эффекты в нечистом мире и поэтому получит в виде ресурсов сразу все эффекты, благоприятные для опеки. Форму опеки. Вода потечет в русло, камень откатится не мешая, совочек вообще не нужен, ведь олимпиец создаст объект «яма в песке» сразу, целиком. А человек лишь многочисленными попытками воли создаст нужную форму опеки, придавая черты актуальные в опеке: укрепляя яму, откатывая камни и подбирая их правильное местоположение. И уже из этого возникнет его созданное: свойства опеки. Такими свойствами станет место, где есть яма с чистой водой. Человек создал быт. Но олимпиец на быте не остановится. Свойства опеки будут лишь его волей. Олимпиец скорректирует все свойства опеки наилучшим образом (с его точки зрения), создав метод опеки. Олимпиец создаст яму с ровными краями, к которой удобно подойти. Рядом будет расположен сосуд, которым можно зачерпнуть из ямы воду, камни будут сложены в аккуратную пирамиду, на которую и приятно посмотреть и можно присесть отдохнуть, например.

Читатель, даже не обладающий ни одним из уровней высшего восприятия, даже будучи человеком – он все равно сможет опознать олимпийца в человеческом теле с достаточной степенью вероятности. По поведению. Личность, постоянно говорящая о витаминах, новых моющих средствах, о всяческих полезностях в опеке. Личность, у которой расписано время на каждое занятие: день спорта, день отдыха, день покупок. То есть личность, охваченная страстью выстроить благополучие опеки – это олимпиец.

Читатель, понявший вышеизложенное – теперь может взглянуть и на действия животных другими глазами. У человека тело – нечистый метод. Олимпийцу же не нужно думать над отдельными нечистыми методами, он совершает сразу событие целиком. А человеку не нужно думать над отдельными нечистыми свойствами – он совершает сразу весь нечистый метод целиком. Он берет камень, легко разбивает орех и ест. Достает из банки консервированный помидор, на ходу поворачивая руку удобным образом.

Человек, но не животное! Посмотрите, как обезьяна разбивает камнем орех, как ворона, согнув проволочку, пытается подцепить лакомство! Их метод не един! Поднесли проволочку. Подумали. Согнули. Подождали. Подумали. Стукнули орех с одной стороны, прикинули последствия. Перекатили. Еще раз. Их телу доступны лишь нечистые свойства. Над методом же им необходимо размышлять! Потому что нечистый метод – для них это телесное сознание. Ворона оперирует как-то так: клюв твердый. Пожалуй, им можно ударить по ореху. Проволочка – пожалуй, зацепит. Надо подумать как лучше – пробуем… раз, два… не сложилось. А ну ка, еще раз…

Продолжим. Олимпийцы формируют основу – благополучие в опеке. Исходя из этого, олимпийцы делятся на «специализации»: создание различных форм судьбы на уровне опеки. Один из них знает, что и как лучше делать, когда речь идет о свойствах железа, руды и огня. Получаем олимпийца по кузнечному делу. Хочу заметить, что здесь даже и кузнечное дело имеет мало отношения к науке и инженерному делу как таковому. Ведь наука – гораздо более высокий слой. Даже олимпиец, специализирующийся на кузнечном деле – никогда не сможет спроектировать, скажем, ракетный комплекс.

Другой олимпиец – работает со свойствами опеки, которые связаны с влюбленностью. Получим олимпийца, наполняющего незатейливую влюбленность хозяев быта выверенным благополучием методов. На свидания – не опаздывать! Целуемся – натощак, выпив кофе и пожевав мятную резинку!

Многие специализации олимпийцев вполне точно описаны в греческой мифологии, поэтому, думаю, примеров достаточно. Желающие почитать о «профессиях» олимпийцев поподробнее, могут легко найти древнегреческие источники сами. Нет смысла просто пересказывать то, что уже описано. Эта книга – о тех знаниях, которые я смог получить в результате собственных исследований высоких слоев формальной ауры: их нет в человеческой культуре, если не считать обрывочных сведений о контактах. Во многих религиозных течениях (христианство, мусульманство, буддизм) – некоторые знания о существах присутствуют, но они фрагментарны. Святые мудрецы не задавались целью научного исследования или систематизации каких-то отдельных областей знаний. Их цели гораздо выше!

Фундаментальная миссия основы

Есть мир опеки. Это совокупность пяти слоев бытия, характерная черта которых – структуризация кирпичиков нечистого мира под воздействием механизмов опеки. Так мирская душа преобразует мир, подстраивая его под свое восприятие. Мирская душа также творит биологию. Но какова цена этого, если в мире опеки будут неконтролируемо происходить процессы, которые разрушат все его свойства и методы? А значит, кто-то должен управлять всеми свойствами мира опеки, определяя, как лучше их выстраивать, создавая судьбу и благополучие мира опеки. Это и есть олимпийцы. На олимпийцах держится все благополучие биологии. Они – создатели биологических инстинктов. Ведь биологический инстинкт – это и есть страсть опеки. А удобная куртка на самом деле, это куртка – максимально приспособленная для данного биологического тела. Удобочитаемый крупный шрифт – обеспечит стабильную работу биологического зрения и так далее. И пусть термин «инстинкт» – не сбивает вас с толку, напоминая о животных. Животные – подвержены инстинктам, а олимпийцы – творцы инстинктов. Это – очень большая разница!

Образное описание олимпийцев.

Подвиды олимпийцев, испытания основы

По периметру комнаты установлен плинтус. Как его видит олимпиец со своего родного слоя бытия? Как и в какой форме существует копия этого плинтуса в мире олимпийцев? А она существует! Потому что миры существуют здесь, в том же пространстве, где расположен и человеческий слой. Не дальше, а выше! Более того – все, что мы видим вокруг в человеческом мире – лишь след высшей реальности. То, что видимо людям как плинтус –  лишь проекция, нисходящая до человеческого слоя. Итак, выбираю нужный зонд и вхожу восприятием в слои олимпийцев: плинтус виден как однотонный скошенный профиль, а по нему на одинаковом расстоянии друг от друга проходят сероватые вертикальные линии. Попробовав зондом линии на ощупь отметил: они растягиваются, как резиновые, и входят своими краями в стену.

Каковы же выводы из увиденного? Плинтус, видимый обычным зрением, имеет текстуру дерева. И сделан из пластика. Но рисунок, текстура – это ведь отражающие свойства. В мире же олимпийцев актуальны методы, а не свойства. Поэтому он виден просто однотонным. Конечно, можно было бы раскрасить плинтус так, чтобы узор стал видим и на слое олимпийцев, но это потребовало бы соответствующего подхода к техпроцессу окраски. Плинтус скошен, но не так, как в человеческом мире. В человеческом мире профиль фигурный. На слое же олимпийцев –  профиль сглажен в одних местах и искажен в других.  Ровными видны такие участки профиля, на протяжении которых его свойства – постоянны. Изогнутыми видны те участки, на которых черты свойств подвержены изменениям со стороны методов. Это то и порождает весьма специфическую  геометрию объектов в мире олимпийцев. Возникает впечатление, будто они вот-вот пустятся в пляс.  А вот эти вертикальные линии-резинки, они являются отображением постоянного метода, действующего на плинтус: винты прижимают его к полу и стенам.

На полу лежит евророзетка, к ней тянется белый кабель. На слое олимпийцев его поверхность видна белым ячеисто-пористым материалом, который выпирает наружу небольшими дугами, словно колбаса, перевязанная бечевкой. Внутри – сияет глянцевым плотным блеском внутренний стержень. Выпирающие места – там, где кабель когда-либо изгибался. Перевязанные узкие места – участки, сопротивляющиеся разрыву. Пористые ячейки показывают податливость и аморфную сущность белой «резины». А вот кабель с поданным на него напряжением: то же самое, только вокруг начинает разливаться пастельный желтый свет. Сначала совершенно не понял смысла, потом сообразил: нить накаливания – она ведь даже в человеческом мире дает свет. А тут сразу виден метод, этот пастельный свет на слое олимпийцев истолковывается однозначно: провод начал нагреваться.

Сижу на даче. Кушаю шашлык. Взгляд упал на срубленную ветку. Свободные силы активировать зонд – есть. Ветка похожа на хрустальную, она прозрачна, а внутри течет, вспыхивает переливчатыми пятнами и искорками изумрудный свет. Перевожу взгляд на очередной объект: ветка, растущая на дереве. Она вся лучилась изумрудным движением, и ничего похожего на стекло в ней не было. Тут все просто: изумрудные потоки – инстинкты дерева, движение соков и прочего. А в срубленной ветке ткани частично высохли – они стали прозрачны зрению олимпийца, так как в них прекратились любые методы опеки. А что если попытаться воспринять так же – шашлык, который я ем? Это достаточно любопытно – ведь можно почувствовать и его вкус! Как только я попытался  – будто тень опустилась на зонд. Заглохло его пылающее сердце. Опустели  магистрали, переносящие силу жизни, опустились пытливые глаза-щупы. Высшие силы запретили такие действия настрого! Истоки запрета очевидны: если я живу на человеческом слое, а не в лучших мирах – то в этом есть высшая цель, справедливость и причина, задуманная высшими силами. Видимо, когда-то мои стагнации (и не только основы) достигли такого уровня, что гордыня стала разрушающей. И высшие силы, видя мои относительно низкие возможности по преодолению испытаний, облегчают задачу: переселяют в земной мир. Здесь высших благ поменьше и они меньше видны. А значит, и гордыня на высоких слоях бытия нивелируется и скрадывается, из-за отсутствия мотивации. Так, у гордого отбирается причина его самомнения. Но если мои возможности синхронизации со временем станут больше, то я смогу вернуться в родные миры. Поэтому, если я вижу шашлык как олимпиец, ем его и чувствую вкус как олимпиец – то чем моя жизнь отличается от жизни на том слое? Тогда я буду получать внешний уровень благ – почти полностью соответствующий уровню благ у олимпийцев. А это видимо противоречит высшим замыслам. Но я все же схитрил: доел шашлык, а потом зондом отсмотрел тот временной промежуток, когда я чувствовал его вкус. Шашлык был наскоро сделан из колбасы. Вареная колбаса, не самого высокого качества. На уровне же олимпийцев вкус напоминал парную говядину, вымоченную в самых лучших приправах, острую и пряную, сочащуюся розовым соком, со многими оттенками вкусов. Теленок, из которого была сделана колбаса – ходил и видел солнце, пил воду, которая когда-то пропитывала полевые травы и леса, топтал напоенную солнцем землю, дышал воздухом здешних земель. Методы опеки, которые он испытал – оставили отпечатки в формальной ауре и теперь заметны во вкусе!

Обратите внимание – в некоторых религиях считается, что человеческий слой лучшее место для подвижничества, молитв и других  святых устремлений. В низших мирах подвижника отвлекали бы отрицательные эмоции и чувства, а в высших – положительные удовольствия и различные счастья. А здесь – всего в меру и сильно отвлекающих аспектов меньше. Высшее и низшее не мешает прикоснуться к сверхвысшему!

Олимпийцы первого подвида

Создают глубинное будущее временных методов опеки. Они создают выборочную страсть опеки: к чему стоит стремиться в опеке, а к чему – нет. Так, казалось бы, очевидно: новая чистая чашка – лучше старой, бывшей в употреблении. Но это не более чем сформированное решение опеки. Метод опеки именно так упорядочил свойства в общем рисунке формальной ауры: восприняв многие свойства, присущие старой чашке – как нежелательные, а свойства и преимущества, присущие новой чашке – как желательные. А вот в культуре Китая – чашка, отполированная до блеска долгим использованием, с налетом многих слоев заварки – воспринимается как повидавшая виды, выстоявшая. Значит, она надежная. Кроме того – хозяин-то ее не выбросил, а значит она и удобная! Налет же будет придавать чаю особый вкус! Страсть опеки здесь по-другому распределила желательные и нежелательные свойства. И оба рисунка вполне гармоничны!

Олимпийцы – следующий же слой после слоя хозяев быта. Сам собой возникает вопрос: душевная разница очевидна, но будет ли заметна телесная разница между ними? Сохранится ли она в человеческих телах? Да! Даже в человеческих телах разница сохраняется! Ведь олимпийцы получают другие приказы с высших слоев, отличающиеся от приказов мирской души хозяев быта.

Олимпийцы всех подвидов, даже в человеческих телах, выглядят, хм… бодро! Они лучатся энергией методов опеки – стремлением выстроить график отдыха, вставать по часам, есть витаминный завтрак, убирать, делать зарядку и прочее!

Олимпийцы первого подвида – активные существа, формирующие адаптеры методов опеки. Они решают: что лучше – чистый пол или, может, он должен быть усеян цветной головоломкой, которую можно собрать (развлечение в опеке). Купаться или играть в бадминтон? Отдыхать или бегать? Активность таких олимпийцев носит направляющий характер. Они решают – как и куда направить страсть в опеке.

 

Негативные черты олимпийцев первого подвида, обусловленные стагнацией основы

Стагнация основы олимпийцев приводит к упрощению страстей опеки. Упрощенная страсть опеки всем хорошо известна под названием «гламур». Олимпиец вне стагнации решал гибко и открыто: что лучше – чистый пол, или, может, уставленный безделушками и мебелью. Светлых тонов или темных? Высокомерный решил: только чистый. Потом еще проще: только чистый, только яркий и мыть по пять раз в день. То же самое с одеждой. Покрасить в кричащие краски, добавить блесток и т.д. Гламур – это упрощенные представления об удобном, полезном, желательном в опеке.

Отречение основы приводит к тому, что олимпиец попросту перестает использовать большую часть страстей опеки. Этим весьма сильно страдают спортсмены-профессионалы. Тренеры идут на все ради результата в конкретном виде спорта. У такого спортсмена упрощаются любые методы, не имеющие прямого отношения к виду спорта. В слегка обобщенном виде так: если спортсмену надо прыгать, то тренер объявляет злом все методы, которые будут уменьшать свойства прыгучести. Объявляет злом сразу и в корне. И через несколько лет у спортсмена наблюдаются значительные искажения в работе биологических инстинктов: он уже попросту боится незнакомых инстинктов опеки, очертившись в небольшом профессиональном островке методов.

Олимпийцы второго подвида

Создают глубинные проявленные временные методы опеки. Образно говоря, это попытка создать Олимп – место, где есть все условия для удовлетворения инстинктов. Олимпийцы второго подвида создают житейское раздолье, раздолье опеки.

Обратите внимание, в главе про джиннов вы увидите очень похожую работу души – создание раздолья. Но сходство лишь логическое. Так, у джиннов основа касается эмоций. Здесь же – опеки. Если описывать ситуационно: у джинна фонтан с водой будет расписан витиеватым узором, вода будет алой и благоухающей – обязательно влияющей на эмоциональные процессы. На Олимпе фонтан будет ровным и белым, удобным и гладким. Это просто фонтан, чтобы попить воды. Рядом – блюда, с отборным виноградом, неподалеку – удобные ложа для отдыха. Пусть даже виноград будет волшебным, освежающим и без косточек, но это всего лишь полезная еда и удобная постель – не более.

Олимпийцы второго подвида – бодрые свежие существа, мыслящие категориями житейских свобод и возможностей.

 

Негативные черты олимпийцев второго подвида, обусловленные стагнацией основы

Высокомерие к условиям житейского раздолья – создает очень специфические черты характера. Но они редко встречаются в современном мире. Почему? Стагнирующие олимпийцы второго подвида должны жить там, где эта основа ущемляется, так? Например, когда существу негде помыться, некуда присесть отдохнуть, далеко идти за водой и прочее. Но совершенно ясно – в современном мире все эти проблемы решены технологиями. И актуальные примеры из жизни очень сложно найти. Поэтому я дам пример в качестве притчи.

На отшибе, в покосившейся избе жила-была старушка. Как-то раз к ней пожаловали гости, просили: бабушка, сделай милость – мы не здешние, подскажи путь-дорогу. Молчит старуха, ее руки мелко дрожат, а глаза бессовестно шарят по поклажам путников. Смекнули гости, повторяют: ты уж бабушка услужи, скажи, куда путь держать, а мы в долгу не останемся – вот тебе серебрянная монета, целиком зажаренная утка, хлеб белый… Схватила старуха монету, засунула под передник, хитро ухмыльнувшись. Потянула утку к себе, жадно схватив обеими руками. Бесцеремонно, не глядя на гостей осмотрела со всех сторон, слюнявя еду и пачкаясь жиром. Взяла хлеб, разломила, нюхая. Осталась довольна, указала костлявым пальцем дорогу и ушла в глубину избы, причитая, оглядывая подаренное…

Подобные черты у мужчин называются брутальностью, а у женщин – маскулинностью. Эти черты не вполне описывают процесс стагнации, но в значительной степени пересекаются с ним.

Стагнация второго подслоя дает фанатичное беспокойство о житейском благополучии. Наглость, замешанную на комплексах. Ведь понятие житейского раздолья очень тесно связано с тем, что классическая психология называет комплексами. Психология на текущем этапе развития душу видит лишь косвенно, пытаясь все нюансы поведения личности свести лишь к биологии. Отсюда и эта связь! И если продолжить эту аналогию, то комплекс – есть остановка из-за того, что собственный рисунок житейского раздолья противоречит синхронизациям свыше. А вот раскрепощенность, которую часто пропагандируют западные психоаналитики – она не уменьшает стагнацию, а увеличивает ее. Раскрепощенность – это попросту стремление «перешагнуть» через комплекс, перешагнуть наглостью. Перешагнуть, без понимания того, что комплекс – суть расхождение высокомерного стремления и синхронизации свыше. Повод измениться и умерить гордыню. Раскрепощенность – суть отречение от комплекса, а не преодоление его.

Отречение основы раскрывается паническим биологическим страхом. Такое состояние души сродни страху от прикосновения, скажем, к осьминогу. Или к змее, угрю и т.д. Причина очевидна: эти существа имеют сборку житейского раздолья настолько отличающуюся от представлений опеки человеческой цивилизации, что вызывают отторжение. А вот  сборка опеки, скажем, у белого кролика – приблизительно похожа на житейское раздолье людей. Поэтому его погладят с удовольствием. Личность же, у которой нет стагнации в методах биологии – и осьминог не испугает.

 

 

Олимпийцы третьего подвида

Создают внешнее будущее временных методов опеки. Как проявляется страсть? Страсть проявляется развлечением. И наоборот – глубинный механизм и основа любого развлечения – страсть. Олимпийцы третьего подвида создают развлечения в опеке! После того, как олимпийцы первого подвида выяснили – что лучше в опеке, а что хуже – кто-то должен реализовать задуманное. Олимпиец первого подвида решил, что чистое жилище – это хорошо. Он создал метод информационно, ментально. Но теперь его нужно проявить, реализовать. Олимпиец третьего подвида решил, что нужно мыть полы – будут вымыты целые километры! И это проявится не работой, а развлечением! Кстати, вовсе не обязательно он будет в человеческом теле. Олимпиец на своем слое бытия совершенно так же будет стремиться к чистому жилищу возможностями своего родного тела. Если же олимпиец в человеческом теле – то он будет эмулировать эти возможности доступными ему способами. И не факт, что возможности на нашей планете окажутся меньшими, чем возможности его родного тела. Ведь к его услугам – пылесосы, парочистки и другие полезные вещи.

Олимпиец первого подвида решил, что гамбургеры с огурцом – полезная штука. Теперь с олимпийца третьего подвида семь потов сойдет – но он положит огурцы во все имеющиеся гамбургеры. Олимпийцы третьего подвида – чрезвычайно бодрые и активные существа, их буквально распирает стремление действовать в опеке. Да и не удивительно, ведь метод – суть действие! Энергетика третьего подвида олимпийцев содержит весьма характерный профиль внутренних механизмов: проявленный мотор страсти опеки. Читатель, являющийся олимпийцем или выше – легко может ощутить эту энергетику: например, аромат лаврового листа, даже в сушеном виде, содержит чрезвычайно явную энергетику основы третьего подслоя.

Негативные черты олимпийцев третьего подвида, обусловленные стагнацией основы

Один олимпиец хочет положить огурцы в бутерброд, а другой – сладкий перец. Один хочет купаться, а другой – рыбачить там же. Гордыня основы олимпийца третьего подвида неизбежно проявится чем-то вроде нервозной лихорадки. Нечто, подобное состоянию ребенка соответствующей душевной организации, когда у него в десятый раз не складывается башенка из кубиков.

Есть знаменитая кукольная постановка «Лентяево». Она переведена более чем на сто языков. Постановка уникальна тем, что сюжет филигранно соответствует стилю жизни олимпийцев, хоть и рассчитан на детскую аудиторию. Лентяево – это и есть город олимпийцев 3-4 подвидов. Сюжет, вся обстановка, даже геометрия объектов – максимально соответствует энергетике олимпийцев. Главная линия сюжета – конфликт между олимпийцами различных направлений: одни стремятся заниматься спортом, другой стремится отдыхать, третий стремится есть сладкое, четвертый – получать ценное в страстях, пятый – хочет заниматься хобби и т.д. Правда, актеры главных положительных ролей – не являются олимпийцами.

Отречение основы превращает нервозную лихорадку в нервозную истерику. Так, любитель вырезать по дереву ломает в щепки модель, на которую он потратил много месяцев. Терпение лопнуло.

Олимпийцы четвертого подвида

 

Они создают свою основу: внешнее проявленное временных методов опеки. Это можно назвать игрой энергии опеки. Олимпийцы четвертого подвида – энергичные, никогда не скучающие существа, всегда находящие себе занятие. Такому олимпийцу ничего не стоит, играя, сложить миллион кубиков в скульптурный рисунок, набить огромное количество мячей в ворота – ради галочки и прочее. Место, где обитают олимпийцы четвертого подвида, можно назвать землями спортивных рекордов.

Олимпиец второго подвида создавал условия для благополучия в опеке. Четвертый подвид – проявит их. Так, второй подвид задавался вопросом: что нужно, чтобы хорошо отдохнуть? А четвертый подвид будет фактически отдыхать, проявляя процесс. Образуется территория игры опеки: место, где отдыхают, едят, занимаются спортом, купаются и т.д.

Олимпийцы четвертого подвида – активные заводные существа, наполненные стремлением действовать в опеке. Здесь мы можем лишний раз убедиться: тип души не зависит напрямую ни от национальности, ни от земной географии. Он зависит лишь от факта: где и когда рождались существа с определенным типом душ. А вот на это влияет огромное количество факторов, в том числе и прямая воля высших сил. С другой стороны, если в определенном месте уже рождаются души определенного вида – нужны экстраординарные события, чтобы изменить это.

Так, в Америке  XIX – начала XX столетий рождалось огромное количество олимпийцев. Сейчас – ситуация иная. Значительно увеличилась доля дэвов. Увеличилась доля животных. Я могу лишь предполагать причины такого всплеска в те годы. Один из возможных вариантов: уровень технологий был низкий, а потребность в труде, разбросанном по огромным территориям – высока. Именно заводной, активный олимпиец достигал значительных успехов в подобной среде. Вся культура была настолько заполнена этим, что многие фильмы и мультфильмы тех времен содержат сюжет, полностью вращающийся вокруг основы олимпийцев четвертого подвида. Главный персонаж лег спать – кран капает, он его никак не может заткнуть. Играет в мяч – а тут кто-то постоянно мешает, сбивает игру. Героя будит будильник, будильник никак не выключается, звонит снова и снова, потом на улице начинают шуметь, постель неудобна. Или два главных персонажа – и один все время мешает житейскому благополучию другого.

 

Негативные черты четвертого подвида, порожденные стагнацией основы

Упрощение основы приводит к постепенному сворачиванию действий в опеке, из-за невозможности преодолеть гордыню: помешали отдыхать на лужайке перед домом? Олимпиец уходит в дом смотреть телевизор. Кто-то шумит за окном? Он запирается в своем кабинете и умиротворенно подбрасывает монетку: теперь уж ему никто не помешает. А дом между тем приходит в упадок, трава на газоне не подстрижена…

Отречение основы приводит к тому, что олимпиец больше не может сделать ничего в опеке. Его постоянно одолевают обидчивые опасения, замешанные на гордыне. Сделает – а вдруг помешают, перебьют и т.д.

Олимпийцы пятого подвида

Собирают глубинное будущее пространственных методов опеки. Олимпийцы первого подвида решали – что лучше создать в опеке (временной процесс), а олимпийцы пятого подвида решают – что лучше сделать в опеке (пространственный процесс). Олимпиец первого подвида скажет: чистая комната – хорошо. Олимпиец пятого подвида скажет: комнату убираем, начиная от окна. Олимпийцы пятого подвида собирают житейскую причастность. Когда мыть руки – до или после еды? Или может, и до, и после? Бутерброды резать ножом или бутербродорезкой?

Олимпийцы пятого подвида – активные существа, полные деятельных стремлений в опеке.

Негативные черты пятого подвида, порожденные стагнацией основы

Высокомерные пространственные решения в опеке неизбежно приведут к состоянию истерической нервозности. Если такие олимпийцы составляют семью, то она полна скандалов: «Ты куда положил колбасу? Ее же там кот съест! А почему сыра купил не пол-кило, а всего 450 грамм? – А ты лампочки купила – очень яркие! Сходи уж, поменяй!». Любые методы – являются судьбой. Стало быть, методы опеки – это судьба опеки, житейская судьба. Естественно, высокомерное восприятие житейских перипетий будет порождать постоянные скандалы, а дальнейшее упрощение основы превращает олимпийца в педанта высшей пробы!

Отречение основы погружает такого олимпийца в обидчивое состояние «я еще докажу всем в опеке», – а окружающие теперь видятся ему неряхами, ненадежными, непунктуальными и легкомысленными.

Олимпийцы шестого подвида

Собирают глубинные проявленные пространственные методы опеки. Пространственные возможности методов опеки позволяют собрать удел опеки: пространство, где выстроены и оформлены все необходимые предпочтения, упорядочившие свойства опеки в единую картину благополучия.

– Чашечки подвиньте правее, будьте добры. Вилку со стола уберите, второе давно уже съели. Торт – ставьте в центр. Шторы – подверните, тут же в обуви ходят! Пожалуйста, кладите полотенца на место!

Олимпийцы шестого подвида – внимательные активные создания, хранители житейского удела.

Негативные черты шестого подвида, порожденные стагнацией основы

Упрощение основы приводит к тому, что олимпиец начинает испытывать чрезмерные житейские опасения: а вдруг окно разобьется? Вдруг он поскользнется, рассыплет, уронит и т.д.

Олимпийцы седьмого подвида

Собирают внешнее будущее пространственных методов опеки. Удел опеки раскроется всеми доступными действиями в опеке. Водоем? Можно пить и купаться. Лужайка? На ней можно заняться самыми разными видами спорта. Дерево со спелыми фруктами? Дерево можно трясти, фрукты есть, а фруктовые косточки можно кидать на меткость! Олимпийцы седьмого подвида собирают наслаждения в опеке!

Это активные, яркие существа, исполненные внешних действий в опеке.

Негативные черты седьмого подвида, порожденные стагнацией основы

Гордыня в житейских развлечениях приводит к вполне ожидаемому результату: олимпиец не может остановиться, его обуяло нетерпение и неумное стремление наслаждаться. Он видит накрытый стол, беговую дорожку перед стартом, напитки, тень в жаркий полдень – и теряет всякие разумные границы в стремлении насладиться этим, собрать метод опеки.

Невежество основы превращает олимпийца в существо, охваченное затаенной тлеющей обидой на упущенные житейские возможности. Именно так горбатый смотрит на статного, хромой – на бегущего. Во всяком случае, именно в такой последовательности это видят люди. В действительности же все сущее несет высший смысл: высокомерный олимпиец, статно гарцевавший на резвом скакуне, с презрением смотрящий на всех вокруг – со временем (скорее всего в следующих реинкарнациях) – он станет горбатым. Олимпиец, побеждавший в беге и смотревший на проигравших, как на грязь под ногами – впоследствии станет хромым. Высшие силы в принудительном порядке сформируют соответствующие приказы, влияющие на биологию – ради воспитания такого гордеца.

Сохранившиеся знания о контактах с олимпийцами

Давным-давно, когда предыдущая великая цивилизация распалась, а становление новой еще не свершилось, многие места обитания людей на планете Земля представляли собой сборище хозяев быта в их чистом виде. Это период, который археологи называют становлением первобытнообщинного строя. Тогда и олимпийцы, и герои частенько появлялись на человеческом слое бытия. Сейчас олимпийцы, живущие на своем родном слое – редко показываются в нашем мире: ведь это больно ударит по их благополучию. Ну а сохранившиеся упоминания о них – всем широко известны:  олимпийские «боги» древней Греции. Распространено мнение, будто олимпийцы были чуть ли не культом, религией древней Греции. Это не так: олимпийский пантеон был лишь малой частью общего миропонимания греческих философов.