Текст книги "Призрак Дома аферистов (СИ)"

Автор книги: Виктор Тарнавский

Соавторы: Мила Тарнавская
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц)

Глава 7

Никита позвонил Василисе, когда она была на эскалаторе.

– Привет! Ты где? – пророкотал он в трубку.

– В метро, поднимаюсь на Невский. Сейчас буду.

– В кофейню не иди, как мы договаривались. Там сейчас полно народу. Я нашел для нас удобные места в книжном, на втором этаже.

– Неужели с видом на Гостиный двор? – удивилась Василиса. – Как тебе удалось?

– Не-а! В том же зале, но чуть дальше. У окна все кресла заняты: вечер.

– Бегу!

Выключив мобильный, Василиса начала торопливо подниматься по ступеням эскалатора.

В книжном девушка быстро нашла Ника, они уже не раз здесь встречались. Мужчина занял, по ее мнению, самый уютный закуток – в глубине зала, за декоративной перегородкой. Здесь их разговор вряд ли кто-то услышит.

Никита сидел, развалившись на мягком диване, и с явным удовольствием потягивал кофе из большого бумажного стаканчика. Даже глаза прикрыл от наслаждения. Очень крупный, немного грузный, сейчас он напоминал холеного хозяйского кота, блаженствующего на теплой батарее. Рядом с ним на небольшом столике стоял еще один стаканчик, плотно закрытый крышкой, и лежала раскрытая книга.

Услыхав шаги Василисы, Ник приоткрыл глаза, поднял руку и молча продемонстрировал ей циферблат часов на запястье. Девушка, поняв намек, залилась краской.

– Извини… – смущенно пролепетала она. И на всякий случай добавила: – …те.

– Ты забыла сделать книксен, – добродушно прогудел Ник. – Еще «Никита Апполинариевич» не забудь.

– Я не умею делать книксен. – Василиса состроила огорченную гримаску.

– Ладно, принято. Не хочу, чтобы ты сломала язык, пытаясь без запинки произнести мое отчество. Присаживайся!

Он хлопнул ладонью рядом с собой.

– Что читаешь? – поинтересовалась девушка, расположившись на диване.

– Очередной справочник по архитектуре Петербурга. Наш комитет участвовал в этом проекте. Как всегда, сгрузили все на мой отдел.

– И много ошибок нашел? – ехидно улыбнулась Василиса.

– Как ни странно, ни одной. Пей кофе, пока не остыл. Твой любимый латте-халва.

– Спасибо! – поблагодарила Василиса, протягивая руку к стаканчику, стоявшему на столе.

– Так что у тебя за спешка? У меня всего двадцать минут, потому выкладывай быстро и коротко.

– Ну, если коротко… Я тут вокруг одного дома копала…

– Все старые клады ищешь? Так и представляю тебя с лопатой в руках и с фонарем во лбу, – язвительно подколол ее собеседник.

Василиса даже вздрогнула от неожиданности. Почему вдруг Ник заговорил о кладах? Они никогда раньше не обсуждали эту тему.

– С чего ты взял? – старательно возмутилась девушка. – Я информацию копала, а не долбила фундамент голой лопатой.

– Да просто тебя всегда такие дома интересуют – перспективные с точки зрения кладов. Вот я и решил, что ты по этому делу.

Девушка с недоверием посмотрела на него, но решила не углубляться в опасную тему.

– В этот раз меня не столько дом интересует, сколько один господин. Потехин Кондратий Вениаминович, год рождения – тысяча восемьсот семьдесят второй.

– В возрасте господин. Видимо, уже пенсионер! – Ник широко улыбнулся.

– До пенсии он не дожил. Был убит в августе семнадцатого.

– Да уж, не повезло ему. Какого, ты говоришь, августа это произошло?

– Двадцать третьего.

– Значит, через два дня начнется Корниловский мятеж, потом будет Октябрьская революция… – задумчиво пробормотал Ник.

– Да я сама понимаю, что время смутное, – нетерпеливо перебила его Василиса. – Но уж очень интересный персонаж. Я бы о нем не один видос сделала, зрители любят смотреть о преступлениях. Пусть даже и таких старых. Поможешь что-то найти?

– Не хочу тебя разочаровывать, но, скорее всего, это глухой номер. Сама посуди: полиция разогнана, убийствами, по сути, некому заниматься. Потом вообще «веселье» началось. Ты действительно думаешь, что кто-то в августе семнадцатого не поленился подробно описать то происшествие?

– Если бы это было так просто, я бы тебя не дергала. Если кто-то и сможет что‑то найти о Потехине, то только ты.

– Льстите, девушка?

– Льщу, – не стала отрицать Василиса. – Еще и работу оплачу по обычному тарифу, даже если накопаешь совсем чуть-чуть.

– Соблазняешь…

– Нет, просто озвучиваю условия. Ну как, возьмешься?

Ник ничего не ответил, лишь задумчиво поскреб аккуратную, коротко подстриженную бородку, изображая крайнюю степень задумчивости.

– Что ты молчишь? – поторопила его Василиса.

– Да вот думаю, сколько же тебе должно с твоих видео капать, чтобы ты так рвалась старый висяк расследовать.

– Я, между прочим, еще и в газете работаю.

– Ух ты! Так это в редакции тебе заказали жизнеописание господина Потехина?

– Никита, не дразни меня! Если не хочешь связываться с моим заказом, так и скажи.

– Ладно, оставь данные, попробую пошарить. Как, говоришь, называлась его шарашкина контора? Если «Бр. Потехины» и дальше, может что-то найтись. Когда-то был у нас заказ от Петербургской биржи. Они думали собрать информацию о компаниях, которые были представлены на бирже до революции. Мы как раз закончили с буквой Б.

– А следующие буквы? – навострила ушки Василиса.

Если такая база существует, она была бы не против ее купить. Для своих нужд.

– Дальше деньги кончились, – огорченно вздохнул Ник. – Или их решили потратить на какие-то иные цели. Но это уже нюансы… Рассказывай о своем Потехине все, что знаешь. И о его компаньонах – тоже. Может, и повезет тебе, удастся что-то найти.

***

Домой Василиса возвращалась достаточно поздно, когда час пик уже заканчивался. В метро можно было свободно вздохнуть, и даже сидячее место для нее нашлось.

Прикрыв глаза, девушка начала вспоминать разговор с Ником.

Сегодня он был какой-то дерганый, не такой, как всегда. Понятно, что спешил, но почему вдруг заговорил о старых кладах? Заподозрил что-то? Или просто в шутку ляпнул?

Раньше он никогда не задавал лишних вопросов. У него была информация, за которую девушка честно и вовремя платила. На этом их отношения и строились, не более того.

Сама Василиса никогда не интересовалась жизнью Никиты Апполинариевича. Ей достаточно было знать, что он работает в городской администрации, в подразделении, которое курировало вопросы исторического наследия. Несколько лет Ник занимался оцифровкой различных архивов, благодаря чему хорошо ориентировался в истории Санкт-Петербурга.

Додумать Василисе не дали. Почувствовав чей-то взгляд, девушка вздрогнула и резко открыла глаза.

Глава 8

В вагоне уже было намного свободнее, поэтому Василиса сразу же увидела пассажирку напротив. Какая-то унылая, совсем неинтересная тетка нервно дернулась и поспешно уткнулась в телефон соседа, парня восточной наружности с грубыми руками работяги. Тот удивленно посмотрел на женщину и на всякий случай отсел от нее подальше. Окончательно смутившись под пристальным взглядом Василисы, тетка подхватила объемный пакет, стоявший рядом, и поспешила к выходу.

На всякий случай девушка проводила ее глубокомысленным взглядом и снова закрыла глаза.

Ну и чего Василиса задергалась? Подумаешь, посмотрел кто-то…

В метро ей привидения еще не встречались: днем здесь слишком людно и суетно. А по ночам она сюда никогда не спускалась, не хотела испытывать судьбу. О питерском метро много всякого рассказывали, зачем ей лично проверять: правда это или нет? Медиум ведь и не захочет видеть, а увидит.

Мысли Василисы снова вернулись к сегодняшней встрече.

Конечно, очень плохо, что она почти ничего не знает о Никите, но у нее и выбора‑то особого нет. Где еще она найдет такой источник информации?

Когда-то Никита Апполинариевич вышел на Василису сам. Вначале привлек внимание язвительными комментариями под ее роликами. А потом, во время одной из пикировок, предложил проконсультировать в личке. Долго вокруг да около не ходил, первый сказал, что готов делать поиск информации за деньги. И до сих пор с его поисками проблем не возникало, он брался и за более сложные заказы.

Василиса снова открыла глаза, задумчиво провела рукой по волосам, убирая с лица непослушную прядь. Медленно пропустила локон сквозь пальцы и тяжело вздохнула: какое-то мутное дело с этим Потехиным!

Будто и громкая биография у Дома аферистов, а никто о нем ничего толком не знает. Как зачарованный он!

Наверное, зря она снова связалась с призраком. Вот и Никита почему-то задергался. Совпадение? Вполне может быть, но нельзя исключать и другие варианты. Например, месть привидений за какие-то прошлые провинности Василисы. Они ведь могут очень неприятно пакостить.

Между прочим, комитет, в котором работал Ник, находился в старом здании за Воронцовским дворцом. Вот уж «злачный» квартал! Чего только стоил призрак герцога Максимилиана! Когда-то он обожал устраивать органные концерты для воспитанников пажеского корпуса. При этом музицировал в одно и то же время – в три часа ночи. Позже Максимилиан развлекал суворовцев. А после того как во дворце сменились «жильцы» – сюда переехал суд, – призрак захандрил, забросил творчество и скатился до откровенного хулиганства.

Не исключено, что молчавший столько лет Потехин сегодня поджидал именно Василису. И Никиту раздразнить могли специально. А журналистка со всей дури влезла в расставленную для нее ловушку.

Впрочем, махать руками уже было поздно. Аванс за поиск информации она отдала – значит, за дело взялась. Будет копать!

***

Василиса брела по каким-то рельсам. Вокруг был туннель – темный, узкий, старый. Из трещин в стенах сочилась вода. Один такой ручеек пробился прямо на глазах Василисы и побежал тонкой струйкой по тусклому светильнику, стоявшему у стены. Тот поднял голову… Ой, это же призрак!

Девушка испуганно отступила на шаг.

– Не бойся! Метрошные мы, друзья вагонных, – пробормотал призрак и как-то печально шмыгнул носом. – Светим здесь завместо электричества.

– Др-р-рр, – вдруг разнесся по туннелю то ли рык, то ли рев…

Девушка испуганно оторвала голову от подушки и посмотрела в окно. На улице светало. Где-то вдалеке стихал удаляющийся рокот байка. Сквозь приоткрытое окно его было хорошо слышно.

Облегченно вздохнув – приснится же такое! – Василиса снова закрыла глаза.

Вокруг нее был какой-то неизвестный подвал. Но запах был не знакомым, сразу вспомнился Дом аферистов. Чтобы подтвердить догадку, девушка привычно потянула носом.

– Клады вынюхиваш-шь? Ищ-щеш-шь? – прошипел кто-то рядом с ней. – А знаеш-шь, чем пах-хнут клады? Вот, понюхай…

Девушка старательно втянула воздух: пахло борщом. Вкусным, с грибами и сметаной…

Василиса, не открывая глаз, сползла с дивана. На ощупь дошла до туалета, сердито хлопнула по приоткрытой двери. Так же на ощупь вернулась в комнату, не забыв закрыть и эту дверь. И снова рухнула в постель.

Под ней, на пару этажей ниже, жила семейная пара телевизионщиков. Делая у себя ремонт, они что-то намудрили с вентиляцией, и теперь в туалете Василисы регулярно пахло пирожками. А ранним утром (по меркам Василисы), когда телевизионщики собирались на смену, на всю квартиру пахло их завтраком. Обычно борщом или гороховым супом.

Проснулась Василиса совершенно разбитая и очень злая. Почему-то казалось, что сегодня ночью в ее снах собрались все привидения города, чтобы промчаться по ним встревоженным табуном.

Хорошо, хоть местные призраки у нее в квартире не водились, Василиса специально сняла квартиру в новострое. Дом выбрала ярко-оранжевый, в цвет солнца, недалеко от метро «Озерки». Забралась на двенадцатый этаж, в угловую квартиру. Шторы – тяжелые, светонепроницаемые – никогда не задергивала. Не хотела терять ни одного люмена. Или в чем там нынче яркость света измеряется?

От любой работы, какой бы любимой она ни была, нужно отдыхать. От петербургской мистики, сумрака подвалов, тесноты дворов-колодцев Василиса отдыхала дома, среди ярких подушек и хорошеньких мелочей. Даже чайник у нее был оранжевый.

***

Завтракая, девушка лениво листала соцсети. Нашла новость о той самой сети борделей. Оказывается, это был не фейк, а официальный пресс-релиз регионального главка МВД. Заглянула в свои материалы на сайте. В комментариях к сегодняшней статье уныло болтались два скучных комментария. Зато в позавчерашней дружный треп продолжался. Но и он был какой-то серый, никаких клопов.

В канале Василисы вообще была тишь да гладь: старые видео подписчики давно уже обсудили. А новое она даже не начинала делать… И желания никакого не было!

Василиса рассерженно отшвырнула телефон, взяла любимую экшн-камеру и подошла к окну. Картинка на дисплее была еще более серой, чем в реальности, но девушка упорно ловила едва заметные просветы между мрачными тучами.

Любимое дело всегда помогало Василисе привести в порядок мысли. Вчера она весь вечер крутила их то так, то эдак, но толком ни до чего не додумалась. А сегодня за десять минут разложила все по полочкам.

Вывод был предсказуем: да, ей интересно предложение господина Потехина! И она готова ввязаться в новую авантюру.

Вот только интуиция не просто выла, на дыбы становилась: не влезай!

И вой этот был настолько сильным, что Василиса никак не могла понять: сама она так думает или кто-то что-то нашептал ей во сне? Сны-то были очень странные, нечасто такие снятся.

Отложив камеру, Василиса устроилась поудобнее на кухонном диванчике, закрыла глаза и постаралась вспомнить ощущения во время вчерашней съемки. Но вместо лепнины и витражей ей вдруг представился господин Потехин. В одной руке он держал свою трубку, вторая была небрежно засунута в карман бархатной куртки.

«Барышни нервического склада ума обычно долго думают, – ехидно проговорил он. – Зато целуются вакхически».

Глава 9

Василиса торопливо открыла глаза и поморщилась: тьфу ты, даже в мыслях Кондратий Вениаминович пошлостей ей наговорил!

Хм… Пошлостей… А ведь…

Стоп! Кажется, она поняла, что ей не нравится в этой истории.

Девушка вскочила с дивана, выбежала из кухни, зачем-то заглянула в ванную, в комнату, вышла на балкон. Пока она бесцельно бродила по квартире, мысли крутились с немыслимой скоростью.

Поведение Кондратия Вениаминовича изначально было неправильным, каким-то нарочитым. Сначала он упорно называл Василису мальчишкой, хотя волосы у нее достаточно длинные и фигура не плоская. Если бы он встретил школьницу шестнадцати-семнадцати лет, тогда можно понять его оплошность. Но Василису крайне сложно было принять за мальчика.

Кроме того, он почти сразу решил, что Василиса дворянского сословия. А при этом ведет себя как с горничной, которой можно и пошлостей наговорить: все равно ей некому пожаловаться. На хронического ловеласа, который делает стойку на любую особу женского пола, он не похож. Нет в его глазах ни настоящего азарта, ни блеска. Василисе он больше напоминал не очень талантливого актера, пытающегося вытянуть главную роль.

Получается, врал безбожно Кондратий Вениаминович? Интересно только в чем? И будет ли продолжать лгать и дальше?

Василиса остановилась посреди комнаты, обвела ее глазами… Взгляд уперся в «блогерский» рюкзак.

Правильно! Нужно срочно ехать к Потехину, устроить ему допрос с пристрастием. Интересно посмотреть, как он будет сегодня выкручиваться.

Представив, как она припрет призрака к стенке, Василиса воодушевилась, собралась в считаные минуты. На Петроградку приехала в самом радужном настроении. Не стала ждать автобуса, сразу же помчалась через проходные дворы. Так спешила, что даже не притормозила возле любимого особняка Тиса, не полюбовалась на его причудливую архитектуру – то ли ранний модерн, то ли неоготика. Здесь улочка напоминала средневековую Европу, Василисе нравилось представлять себя в том времени.

Геннадий открыл ей почти сразу, даже не пришлось ждать. Правда, взгляд у него был какой-то настороженный. И почему-то он сразу нахмурился, увидев девушку.

– Здравствуйте! Я вчера была здесь… – затараторила Василиса.

– Драсьте! – буркнул сторож. – Да, я вас узнал, склерозом не страдаю.

– Можно мне войти?

– Это зачем же? Мне сегодня не звонили, о ваших съемках ничего не знаю.

Василиса огорченно прикусила губу. Вчера она совсем забыла, что надо договориться с Геннадием о следующем визите. Но молчать было нельзя: сейчас дверь закроют перед ее носом, и придется Василисе искать обходные пути. Или через стенку призрака вызывать, что тоже не радовало.

– Понимаете, мне в одной комнате доснять кое-что надо, – промямлила девушка. – Совсем чуть-чуть…

– Это вы у начальства спрашивайте. – Мужчина снова насупился, делая вид, что закрывает дверь. – Они решают.

Но его глаза при этом так подозрительно блеснули, что Василиса рискнула пойти ва-банк. Немного подавшись вперед, она торопливо прошептала:

– А может, договоримся?

Геннадий бросил быстрый взгляд на улицу и приоткрыл дверь чуть шире:

– Заходите!

Сумма, запрошенная рабочим, была не очень большой – как раз хватит, чтобы пару раз на американских горках прокатиться. Василиса даже торговаться не стала. Если он взял деньги один раз, возьмет и во второй. Журналистку это устраивало: еще неизвестно, сколько раз придется с Кондратием Вениаминовичем встречаться, а денежные отношения с Геннадием самые надежные.

– Не хотите ли кое-что узнать, девушка? – деланно-равнодушным тоном сказал сторож, пряча деньги в карман. – Если добавите сверху, расскажу.

– Смотря что предложите. – Василиса безразлично пожала плечами.

Хитро глянув на нее, Геннадий ухмыльнулся: сейчас каждый из них вел свою игру.

– Интересовались тут вами, – лениво проговорил он. – Вчера. Почти сразу, как вы ушли…

Журналистка напряженно замерла, по ее спине пробежался неприятный холодок. Взглянув исподлобья, она вытащила еще одну купюру и протянула ее сторожу:

– Кто?

Геннадий взял купюру, аккуратно разгладил ее, неторопливо положил в карман. И только после этого начал говорить. Медленно, отрывисто, будто взвешивая каждое слово.

– Мужчина какой-то. Небедный, с деньгами. И мне заплатил. Я и не отказывался – не с моими доходами.

Он вызывающе посмотрел на Василису. Мол, и попробуй что-то возразить!

Но девушку его гримасы не интересовали, только информация.

– Что этот мужчина хотел? – поторопила она сторожа.

– О вас спрашивал. Я все честно ему и сказал. Что впервые вас видел, что вы из газеты, о старых домах пишете. Правда, ни имени вашего, ни газеты не называл. Мне это знать не положено, да и интереса особого нет. Начальство приказало – я и впустил.

– Как он выглядел?

– Молодой, приличный, в плаще. Возраст не поймешь. Глаза колючие, опытного мужика, а выглядит как пацан. И говорит как-то странно. Легко, не мекает-бекает, но то ли шепелявит, то ли мямлит. Иногда хорошо его понимал, а иногда переспрашивать приходилось.

– Может, иностранец? – подсказала Василиса. – Акцент у него?

– Да не-е, – отмахнулся Геннадий. – Он не был чернявым. Скорее, белобрысым. Не так чтобы совсем, но почти да.

Что в понимании рабочего значит «почти да», девушка не стала уточнять.

– Разве иностранцы обязательно смуглые? – удивилась она. – А как же финны?

– Не, это не финн был. Тех я знаю, – уверенно заявил сторож.

Василиса не стала его расспрашивать дальше. И так было понятно, что вчерашний наблюдатель решил собрать о ней информацию. Каким бы путанным ни было описание Геннадия, незнакомец идеально под него подходил.

***

Кондратий Вениаминович сидел на том же месте. В своем любимом кресле, но читал в этот раз не газету, а книгу. «Наука о любви. Въ двухъ частяхъ» – прочитала Василиса на обложке, когда поднялась к нему на «антресоль».

– Вы уже соскучились по мне, энергичная анархистка? – вместо приветствия спросил он, пыхнув трубкой. – Не ждал вас так быстро.

– Я не анархистка! – сердито буркнула Василиса, красноречиво взглянув на его книгу.

– Да-да, я помню, что вы решили стать камераманом и завоевать весь мир. Кстати, вы покажете хоть одну свою фильму? Или они… хм… фривольного содержания?

Василиса недовольно нахмурилась: эта несмешная игра в пошлость уже начинала ей надоедать.

– Вам не стоит так морщить лоб, иначе будут морщины, – не унимался Кондратий Вениаминович. – Вы не пробовали наклеивать пластырь для профилактики? Вы ведь знаете, что это такое? Очень модное нынче средство. Говорят, весьма эффективное…

– Расскажите мне о своем брате, – перебила его Василиса.

Обсуждать модные тренды столетней давности девушке совсем не хотелось: то было «лихое» время в косметике! Чего только стоили радиоактивные пудра и зубная паста! Производители уверяли, что они очень эффективно убивают все известные микробы. И ни чуточки не лгали! Кроме того, эти средства заставляли зубы и кожу светиться. В прямом смысле, а не переносном.

– А что мне о Петруше рассказывать? – пожал плечами призрак. – Брат как брат. В детстве противный был, не слушался.

Девушка открыла заметки в телефоне и приготовилась записывать:

– Мне нужна его биография. Подробная, но без длинных рассказов о детских шалостях.

– Как прикажете! – хмыкнул Потехин. И очень скучным голосом начал диктовать: – Мой младший брат Петр родился в тысяча восемьсот семьдесят девятом году. Подвизался в банковском деле.

– Аферы вам помогал проворачивать? – уточнила Василиса.

– Почему сразу аферы? – возмутился Кондратий Вениаминович. – Да, он помогал мне в делах. У него был дар… эм-м… коммерсанта. Скажем так!

– Редкий проныра, одним словом.

– Если вы намекаете, что это он меня убил, то ошибаетесь, – сухо произнес призрак. – Нас в детстве воспитывали должным образом, Петенька не должен был на брата руку поднять.

– Так «Петенька» или все-таки «противный был»? – уточнила Василиса.

– Переходите к следующему вопросу, – не глядя на нее, процедил сквозь зубы Потехин.

Девушка довольно улыбнулась: допекла-таки зарвавшегося барина!

– Ваш брат был женат?

– Да, был, но наследников не имел. На деньгах женился, с супругой жил раздельно.

– Расскажите о своем компаньоне.

– Потрошков Степан Игнатьевич, штабс-капитан. В семнадцатом году служил в военном министерстве.

– На побегушках был?

– Почему сразу на побегушках? Степан Игнатьевич революцию полностью поддержал, что весьма укрепило его дела. Он выполнял всякие деликатные поручения сначала при Гучкове, а потом при Керенском.

– Я правильно понимаю, он отвечал в вашем предприятии за силовую сторону?

– Может, вы меня и понимаете, а я нет! Иногда вы так странно выражаетесь, барышня. И кто вас только языку учил? Вы хоть гимназию окончили?

– Окончила-окончила. И институт тоже, – пробормотала Василиса, отрывая взгляд от заметок.

Она сжала-разжала кулак, разминая кисть, сделала пару поворотов головой. Подвигала плечами, поднимая то одно, то другое.

Кондратий Вениаминович изумленно смотрел на ее странные движения, даже о трубке своей забыл. Василиса еле сдержала язвительную ухмылку: пусть полюбуется на манеры современной молодежи. А то дай ему волю, заставит всех барышень корсет носить и книксены делать. Непрерывно!

Впрочем, Потехин быстро взял себя в руки:

– Неужели Институт благородных девиц своим присутствием почтили? – Призрак насмешливо прищурился. – И вас туда приняли?

Но девушка не ответила ему. Ее взгляд зацепился за непонятное пятно на полу. Оно темнело как раз за призраком. Кондратий Вениаминович был, конечно, прозрачным, но не настолько, чтобы сквозь него рассмотреть подробности.

В прошлый раз там ничего не было, это Василиса хорошо помнила.

– Вы куда? Что вам надо?! – взвизгнул призрак, когда она, вскочив, метнулась вперед.