Текст книги "Беглец (СИ)"

Автор книги: Виктор Халезов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

– В лес! – рявкнул Дрогг, сворачивая с дороги.

Они нырнули в светлый сосновый бор, скрыться от погони в котором едва ли представлялось возможным, зато здесь полностью отсутствовал подлесок, и лошади шли почти так же ходко, как и по тракту.

За их спинами раздалось басовитое гудение рога и яростные крики преследователей. Вскоре их нагнала свора волков, используемых жителями Сарминхейма заместо охотничьих псов.

Лошадь ассасина, дико заржав, встала на дыбы, и Рахтар, не удержавшись в седле, плюхнулся на землю. Орк поневоле спешился, дабы помочь пустынному гному. Со всех сторон на них бросилось полтора десятка матерых зверюг. Дрогг и Рахтар, встав спина к спине, принялись рубить наседавших тварей клинками.

Через пару минут к месту схватки подоспели воины конунга. Один из них стеганул ассасина арапником, намереваясь оплести и вырвать из его руки шамшир. Но ассасин шустро юркнул вбок, так что охотничий кнут лишь прошелся по его спине, не нанеся никакого вреда.

Двое других преследователей вполне успешно накинули на Дрогга сеть. Однако на выручку орку пришел Рахтар, и вместе они за несколько секунд иссекли в клочья ловчую снасть.

Всего на них напало четверо воинов. Первый – являвшийся, видимо, доезжачим, – сжимал в правой ладони рукоять меча-спаты, а в левой – кнутовище арапника. Двое пытавшихся спеленать орка, лишившись своего пенькового орудия, обнажили спаты. А последний – ражий детина, – раскручивал над головой двуручный бродэкс. Притом в живых осталось еще около полудюжины волков.

Рахтар закружился в смертельном танце, достаточно быстро расправившись с двумя волками и их вооруженным кнутом погонщиком. Трое остальных противников навалились на Дрогга. Орк попятился назад. Вперед выдвинулся гигант с бродэксом, но вместо того, чтобы залихватским ударом развались беглого трэлла от плеча до пояса, верзила поскользнулся в луже волчьей крови и, неуклюже взмахнув руками, напоролся на тесак Дрогга.

Узрев нелепую гибель соратника, двое других бойцов предпочли действовать куда осторожнее: они одновременно атаковали орка с боков. Дрогг отразил тесаком выпад одного из воинов, тем не менее меч второго наверняка бы обрушился на голову орка, если бы Дрогг в последний миг не порскнул за ближайшую сосну. С глухим стуком клинок варвара глубоко завяз в древесном стволе.

Спустя секунду воины атаковали снова, и орк отступил, отмахиваясь клинком. Один из нападавших взял в левую руку скрамасакс, что еще больше осложнило положение Дрогга, не имевшего опыта борьбы с двумя противниками.

Орку пришлось бы солоно, буде ему своевременно не подсобил бы разделавшийся с волками Рахтар. Ассасин схватился с солдатом, помимо спаты обладавшим еще и скрамасаксом. Таким образом, Дрогг остался один на один из последним нападавших.

Большинство орков тщедушны и обыкновенно значительно слабее людей, впрочем, широкоплечий Дрогг являл собой редкое исключение среди своих сородичей. Преимуществами орков в бою, унаследованными ими от их пращуров – эльфов, служили скорость и ловкость. Воин, схватившийся с Дроггом, орудовал более длинным мечом по сравнению с неказистым тесаком орка. И Дрогг вынужден был изрядно попрыгать и повертеться, чтобы на равных сражаться с этим противником. Дабы снискать себе хоть какое-то преимущество орк извлек из ножен стилет, теперь сражаясь двумя клинками.

В Сарминхейме все мужчины с детства обучались ратному делу, а основным промыслом в этой северной земле являлась война, посему неумелых бойцов во владениях конунга Фандара встретить не представлялось возможным. В качестве вящего недостатка воинов Сарминхейма выделялось безграничное презрение к собственной жизни: варвары без сомнений и колебаний шли в бой совершенно нагими и величайшим позором мнили показать противнику спину.

Именно безрассудная, неистовая храбрость и подвела противостоявшего Дроггу бойца: воин раз за разом с яростным рыком кидался на орка, пока полностью не выбился из сил. Тогда-то Дрогг и использовал свой шанс, поднырнув под спату противника, и пройдясь тесаком по его защищенному кольчугой животу. Сталь заскрежетала о сталь, броня сарминхеймца не выдержала давления орочьего клинка: кольца доспеха лопнули, и алчущее крови лезвие впилось в плоть. Солдат отшатнулся, держась свободной рукой за распоротое брюхо. Орк атаковал, воин, не взирая на полученную рану, блокировал выпад. Дрогг отступил назад, дожидаясь, пока враг обессилит от потери крови.

Прекрасно осознавая, что с подобным повреждением ему долго не продержаться, варвар принялся отчаянно наседать на Дрогга, но после нескольких неловких и бесплодных попыток пробить оборону орка, повалился на колени, выронив меч. Дрогг одним точным ударом срубил ему голову.

Покончив со своим противником, Дрогг обернулся туда, где сражались Рахтар и последний из солдат. Ассасин также одолел врага, хотя и сам не вышел из боя невредимым. Правой рукой Рахтар держался за бок, куда угодил скрамасакс воина конунга.

Поблизости от них вновь запели рога. Орк оглянулся по сторонам, и увидел маячившие среди подернутых утренней дымкой темных стволов силуэты преследователей.

За время схватки испугавшиеся лошади ускакали прочь, и им пришлось продолжить путь пешком. Зато теперь орк в полной мере мог применить свои охотничьи умения и замести следы.

Как ни странно, но у них довольно скоро получилось оторваться от погони на приличное расстояние. Несмотря на кровоточащую рану, ассасин двигался наравне с орком. Еще дважды за день их настигали небольшие своры волков. Правда, они легко отбивались от неразумных хищников.

К полудню они вышли к небольшому обнесенному частоколом поселению, состоявшему из нескольких длинных домов с крытыми пластами торфа кровлями. Беглецы заметили деловито сновавших между строениями дружинников конунга и обошли заимку стороной.

К вечеру лес изменился. Сосны уступили место березам и осинам, появился густой подлесок из разнотравья и труднопроходимых, временами усеянных колючками, кустов. Почва сделалась влажной и хлюпала под ногами.

Глубокой ночью, когда уже несколько часов они не слышали ни гудения рогов, ни хриплого лая волков, ни зычных команд предводителей погони беглецы устроили привал.

– Казется, нам удалось сбезать, – улыбнулся ассасин, обессиливши привалившись к древесному комлю.

– Нет. Они гонят нас точно дичь, – подумав, ответил Дрогг. – Верно, устроив травлю, хотят выманить эльфов.

– Какая разниса, – отмахнулся Рахтар, – другого пути в Дормир, кроме как вдоль гранисы эльфийских земель, отсюда все равно нет.

Орк лишь мрачно кивнул в подтверждение слов ассасина.

Наутро самые худшие ожидания Дрогга оправдались. Лес еще не скинул с себя покрывало ночного мрака, когда не более чем в трехстах шагах от них пропел рог и поднялся гомон десятков голосов.

Не сговариваясь, орк и ассасин сызнова побежали на юг. Днесь ассасин двигался гораздо медленнее. Вероятно, давала о себе знать полученная накануне рана. Лицо Рахтара стало бледным, губы потемнели. Тем не менее на все просьбы орка осмотреть его бок пустынный гном отрицательно мотал головой.

Орк путал и заметал следы как мог. Если им попадался ручей, они обязательно шли некоторое время по дну русла, дабы не оставлять отпечатков на земле. Часть пути беглецы проделали по деревьям, прыгая с ветку на ветку, но избавиться от преследования им никак не удавалось. Трижды в течение дня их настигали стаи волков. Впрочем, беглецы без труда сумели расправиться с ними.

3

Дважды за второй день пути они проходили мимо небольших хуторов. Несмотря на то, что внешне эти селения не выглядели опасными, беглецы не решились войти в них, страшась угодить в засаду.

Под вечер, когда солнце клонилось к западу, а звуки погони стихли, они разбили бивак на берегу лесной речушки. Орку удалось поймать несколько плескавшихся на мелководье рыбешек. Беглецы тут же съели их сырьем.

Заканчивался третий месяц весны – Цветень, поэтому найти пропитание в лесу было не так-то просто, а почва все еще оставалась влажной и вязкой после недавно сошедшего снега.

К великому разочарованию, долго отдыхать им не довелось: чаща паки разразилась гвалтом погони, и они снова отправились в путь. К ночи, как по волшебству, преследователи отстали, что опять позволило им спокойно переночевать, соорудив подобие постелей из валежника.

На следующее утро они перекусили найденными Дроггом кореньями и продолжили двигаться на юг.

Ассасин чувствовал себя гораздо хуже, чем вчера и уже через два часа дороги попросил сделать передышку. Он, наконец, показал орку свою рану: скрамасакс варвара оставил длинный и глубокий разрез на боку пустынного гнома. За неполные двое суток рубец покрылся влажной коркой желто-зеленого гноя. Чтобы обработать рану Рахтара, Дроггу пришлось с помощью сухих веток развести костер и прокалить в огне свой тесак (благо, преследователи, судя по всему, основательно отстали).

Рдеющей сталью орк срезал загнившую плоть с тела ассасина и заткнул очищенную рану растертыми листьями и кореньями лечебных растений, кои у него получилось наспех собрать в окрестном лесу.

В этот день они не сталкивались с волками и лишь дважды слышали звучавшие в отдалении рога и горны преследователей. Уже в сумерках они наткнулись на обширное пепелище, посреди которого точно могильные камни торчали три печных трубы. На виселице неподалеку от сожженного хутора раскачивались четыре изрядно разложившихся трупа.

– Разбойники шалят? – разглядывая разоренное селение из-под сени деревьев, поинтересовался ассасин.

– Скорее конунг, – мрачно ответил орк, припомнив слухи о суровом норове правителя Сарминхейма.

Весь следующий день прошел спокойно, им удалось сделать два привала, а орк даже умудрился поймать зайца. Они забрались в необжитые земли, и за день на их пути не встретилось ни одного поселения, если не считать заброшенную охотничью стоянку.

На пятый день погони лес вновь начал меняться, осины и березы исчезли и их место заняли исполинские дубы и вязы – предвестники границ Ииэс-Миила.

– Завтра надобно будет свернуть на запад, – сказал ассасин. Сегодня он чувствовал себя существенно лучше, нежели в предыдущие дни.

– Отсюда до эльфийских владений не менее трех поприщ, можно пройти и дальше на юг, – ответил орк. – Хотя вряд ли сумеем оторваться от погони. Ведь они ведают, что мы идем к границе Дормира.

Беглецы заночевали на нижней ветке огромного дуба. С рассветом они тронулись на юго-запад. Но в этот раз удача отвернулась от них: гам погони раздался прямо перед ними. Преследователи без труда разгадали их намерения. Орку и ассасину пришлось свернуть и опять продвигаться на юг.

Чаща окрест окончательно обратилась дубравой. Солнечные лучи даже в полдень не могли пробиться сквозь плотную завесу ветвистых крон и под сенью деревьев царил мягкий полумрак.

Подлесок почти исчез, также как и звериные тропы. Окружавшее их пространство сделалось мрачным и неестественным, в нем явственно ощущалась угроза и присутствие таинственного колдовства.

Дрогг проснулся, когда покров ночи еще скрадывал почивавшую землю. Лишь на восточном крае горизонта забрезжила блеклая полоса рассвета. Заслышав шорох, произведенный поднимающимся орком, ассасин тотчас открыл глаза.

– Сейчас подкрепимся и двинемся дальше, – сказал Дрогг, нашаривая подле себя тушку убитой вчера птицы.

Однако короткий свист стрелы нарушил их планы. Позади орка послышалось хриплое бульканье. Дрогг повернулся к ассасину: тот был уже мертв – из его горла торчала длинная тонкая стрела с белоснежным древком и точно таким же оперением.

Орк вскочил, стискивая рукоять тесака, и уставился в ту сторону, откуда только что прилетела смерть ассасина.

Небрежно опершись на могучий ствол и держа наготове еще одну стрелу, в пятнадцати шагах от орка стояла хрупкая рыжеволосая эльфийка (вернее сказать, альвийка, ибо жители Ииэс-Миила сами себя именовали альвами).

– Он умер быстро, но ты можешь не надеяться на подобную кончину, дружок, – медоточиво улыбнулась она.

Эльфы люто ненавидели своих дальних родственников – орков и при первой возможности истребляли их самым жестоким образом. Орки всегда отвечали взаимностью остроухим лесным родичам.

Дрогг глухо зарычал и, подобравшись, изготовился к прыжку.

– Вы, орки, такие предсказуемые, – губы эльфийки растянулись еще шире, – можешь не рассчитывать погибнуть в схватке. Я отведу тебя к гаэлсэ, и уж тогда ты насладишься собственной смертью сполна.

Орк рванулся вперед, но лесная жительница опередила его, она выстрелила, одновременно произнеся короткое заклятие, и выпущенная ею стрела обернулась мерцающей изумрудной сетью. Дрогг прянул в сторону, но избежать встречи с ловчей снастью не сумел. Магическая паутина сбила его с ног и в мгновение ока опутала с ног до головы.

– Вот видишь, все твои попытки сопротивляться тщетны, – эльфийка подошла и присела на корточки возле головы Дрогга.

Орк прорычал в ответ проклятие.

– Меня зовут Норисэ, дочь Фарисэля, – представилась она, продолжая улыбаться, – а тебя как зовут?

Дрогг промолчал.

– Не хочешь – не говори, – пожала плечами альвийка и провела ладонью над сковывавшими ноги орка тенетами. Те послушно свернулись, высвободив нижние конечности Дрогга.

– Пойдешь сам. Не мне же тебя на закорках тащить, – пояснила рыжеволосая жительница Ииэс-Миила и дернула орка за плечо.

Из глубин леса возник еще один эльф и, молча, помог Норисэ поставить Дрогга на ноги.

Они двинулись в путь, но уйти далеко у них не вышло. Умиротворенный шелест дубравы пронзили неистовые боевые кличи, и из-под сени деревьев выскочило около десятка варваров и двергов. Орк успел заметить, что все они помимо кольчуг облачены в дорогие фалдоны из редких тканей, кои обыкновенно носили богатые ярлы. Домыслы Дрогга подтвердились, они с Рахтаром всего лишь послужили приманкой в охоте на альвов.

Эльф успел сразить одного из нападавших стрелой, а после обнажил имевший двойной изгиб меч.

Остроухие лесные жители телом слабее людей и посему стараются избегать рукопашных схваток, предпочитая поражать врагов из луков. Несмотря на природные ловкость и скорость, сородич Норисэ быстро пал на землю кулем изрубленной плоти. Саму же эльфийку варвары явно жаждали захватить живьем. Она сражалась яростно, точно волчица, защищающая потомство, и сумела ранить двоих нападавших. Но вскоре из-за деревьев появился высокий старик, закутанный в медвежью шкуру и сжимавший в руках посох, увенчанный вырезанной из дерева волчьей головой. Годи ткнул навершием жезла в направлении эльфийки, прочитав лаконичный гальд, и та грянулась наземь. На нее тут же навалилось полдюжины воинов, споро связав ее по рукам и ногам.

После того, как краткосрочная схватка завершилась, из чащи стали появляться все новые приспешники конунга – в основном ярлы, хускарлы и дверги – все при оружии, в бехтерцах, кольчугах и рогатых шлемах. Немало среди сей толпы попадалось и совершенно нагих берсерков. Кое-где меж воинами мелькали фигуры челяди, сопровождавшей своих господ. В ногах у людей и гномов трусили волки. Наконец, на прогалину, где находились плененные Дрогг и Норисэ, вышел немолодой высокий воин, чьи посеребренные сединой волосы выделялись несвойственной для жителей Сарминхейма темнотой. Его голову покрывал инкрустированный самоцветами шлем с ветвистыми оленьими рогами. Обтянутый кольчужным полотном торс конунга скрадывал плащ из шкуры йети, отороченный мехом снежного тигра и скрепленный на правом плече золотой фибулой в виде бродэкса Магхора.

Правителя Сарминхейма сопровождали трое годи и двое увешанных оружием торлов. Чуть позади могучих гридей орк увидел невысокую рыжеволосую женщину с нескладной фигурой и некрасивым одутловатым лицом. Одета она была в простой шерстяной плащ. В отличие от годи придворная вельва не имела посоха или каких-либо иных колдовских атрибутов.

– Славная добыча, – цокнув языком, конунг окинул эльфийку маслянистым взглядом, – надругаемся над ней, а после освежуем.

Норисэ злобно зашипела. Ярлы, окружавшие Фандара, разразились глумливым хохотом.

– Уведите ее, – махнул рукой прислуге владыка Сарминхейма, а потом обратил свой взор на Дрогга, – охота только началась, орк. Сейчас мы освободим тебя от пут, и ты сызнова получишь шанс добраться до Дормира. Вестимо, буде избежишь эльфийского плена.

Дрогг промолчал, пристально глядя прямо в глаза Фандару. Возраст конунга составлял чуть более пятидесяти лет. Он обладал правильным открытым лицом, на котором наличествовало всего лишь два тонких шрама. Сие могло означать, что Фандар – крайне умелый и удачливый воин, вышедший невредимым из множества поединков, схваток и стычек. Либо то, что велеславный правитель – отъявленный трус, предпочитающий бегство честному бою.

– Дабы тебе не блазнилось погибнуть прямо сейчас, – продолжил конунг, – скажу, что ты не единственная наша привада.

Фандар развернулся и приказал:

– Покажите ему остальных орков!

Толпа ярлов, двергов и хускарлов, сейчас уже насчитывавшая около двух сотен, расступилась, и прислужники конунга вывели вперед пятерых орков со связанными за спиной рукам – четверых мужчин и одну женщину.

– Освободите его, – повелел Фандар.

Двое челядинов проворно подбежали к лежавшему на земле Дроггу и торопко распороли скрамасаксами сдерживавшую орка сеть. Несколько воинов придвинулись ближе на тот случай, если освобожденный вздумает чудить.

Разрезав веревки, слуги конунга поспешили удалиться. Потянувшись, Дрогг медленно сел.

– А теперь беги прочь, орк! – осклабился конунг и, повысив голос, обратился к стоявшим окрест:

– Лучники, покажите, что мы не собираемся шутить!

Несколько воинов из толпы вскинули луки. Не дожидаясь, пока они выстрелят, орк юркнул за ближайший ствол и бросился наутек. Солдаты конунга в самом деле спустили тетивы, и Дрогг чудом ушел от стрел, нацеленных ему в спину и ноги. Следом за орком, дабы заставить того почаще шевелить ногами, спустили волков.

У конунга Фандара в запасе оставалось еще пять пленников, и для него не существовало особой нужды церемониться с Дроггом.

Орк бежал на юг до середины ночи. Весь день ему приходилось отбиваться от шедших по пятам волков. Несколько раз его настигали воины конунга, они стреляли в него из луков или метали кинжалы. Единожды Дрогг едва не попал под действие гальда годи: после мелодичного стиха с посоха колдуна сорвался огненный сгусток, с гудением разбившийся об дерево рядом с орком. К счастью, пламенный снаряд лишь незначительно опалил Дроггу волосы.

Выбившись из сил, орк рухнул прямо на землю. Он проспал всего несколько часов и еще до рассвета вновь пустился в дорогу. Дрогг побежал на запад, намереваясь все-таки достигнуть границ Дормира. Однако, видно, для его травли применяли магию годи. Раз за разом идя на закат, Дрогг натыкался на большие группы преследователей, вынуждавших его снова поворачивать на полдень. В одной из таких стычек стрела угодила ему в бедро. Извлечь наконечник и обработать рану Дрогг сумел только поздним вечером, когда у него получилось немного оторваться от погони.

Он потерял много крови и чувствовал себя крайне неважно, к тому же теперь он сильно хромал на правую ногу.

Когда наступили сумерки, Дрогг понял, что пересек границу Ииэс-Миила. С пришествием темноты лес загорелся десятками изумрудных и янтарных огней, кружившихся в кронах исполинских деревьев, лишь отдаленно походивших на дубы лесов Сарминхейма. Но в причудливых танцах волшебных светляков орк не находил ничего радостного, восторженного или восхитительного. Глядя на пляшущие огоньки, Дрогг ощущал лишь затаившуюся поблизости опасность.

Как и накануне, орк выступил еще до рассвета, когда растворились последние ночные огни, а восточный край неба еще не начал светлеть. Обволакивающая бархатная тьма могла скрыть его воинов конунга, но не от эльфов, которые, как и орки, отлично видели во мраке. Дрогг не терял надежды обмануть преследователей и пересечь рубежи Дормира, ибо, если бы он лишился ее, ему осталось бы только сесть на землю и перерезать себе глотку.

Он перекусил найденными еще несколько дней назад кореньями и отправился в путь. Орк знал, что нельзя распознать эльфийские ловушки, поскольку остроухие лесные обитатели не устанавливают капканов и силков, а просто приказывают лесу задержать чужаков. Посему Дрогг шагал быстро и уверенно, особо не смотря, куда ступает.

Начало светать. Беглец уже несколько часов шел на полдень, не наблюдая никаких признаков погони. Возможно, мыслилось орку, эльфийские пограничники атаковали свиту конунга и вынудили варваров убраться восвояси.

Дрогг почти не удивился, когда вынырнувший из-под земли толстый древесный корень подсек ему ноги, заставив упасть. Орк уткнулся лицом в сырую прохладную почву, а когда поднял голову, увидел, как из крон деревьев, извиваясь точно змеи, к нему тянутся изумрудные лозы. Он вскочил, собираясь убежать, но поднявшиеся из земли корни вновь сбили его с ног. Вьюны стремительно оплели его тело, лишив возможности двигаться.

Несколько часов Дрогг лежал связанный травяными путами, пока из-за деревьев не появились шестеро эльфов: пятеро – рыжие, как и Норисэ, несомненно, являлись уроженцами Ииэс-Миила, а шестой – обладатель серебристых волос, по всей видимости, прибыл из Саартэ-Миила – срединной земли эльфов, жители коей без ложной скромности именовали себя сидхе или старшими. Из оружия на виду лесные пограничники держали луки и клинки с двойным изгибом.

Увидев, что за добыча, попалась в их ловушку, кое-кто из эльфов нахмурился, а другие глупо заулыбались, предвкушая какой «праздник» они устроят орку. Заправлял в отряде сивоголовый. Он также как и ранее эльфийка, провел рукой над опутывавшими ноги орка вервиями и те скукожились, позволив Дроггу шевелить нижними конечностями. Затем эльфы схватили беглого трэлла за плечи и рывком поставили на ноги.

– Тебя ждет встреча с гаэлсэ, шаарт, – сидхе ткнул Дрогга в спину, приказывая идти.

Впрочем, вскорости выяснилось, что конунг Фандар и его ватага никуда не исчезали из Ииэс-Миила. Густое и низкое гудение рога пронзило лесное спокойствие и, преграждая эльфам дорогу, из чащи высыпали полторы дюжины людей и двергов. За долю секунды лесные воины, на эльфийском называемые кринсэ или «лучники», сумели произвести около пяти выстрелов, но их стрелы поразили лишь одного из нападавших. Завязалась схватка. Еще около десятка солдат конунга зашли ииэс-миилским порубежникам в тыл и теперича с оглушительным гиканьем вынырнули из-за деревьев.

Поняв, что эльфам сейчас не до него, Дрогг рванулся в сторону, но убежать у орка не вышло, ибо он споткнулся и упал меж толстых корней деревьев: полученная позавчера рана не давала ему двигаться так же прытко и шустро, как раньше. Дрогг поглубже заполз под исполинские корневища, рассчитывая спрятаться и переждать пока идет битва, а потом, если повезет, и варвары уйдут, не заметив его, продолжить путь.

Из своего убежища Дрогг прекрасно видел, как развивался бой между эльфами и витязями Сарминхейма. С самого начала у остроухих лесных жителей не было ни единого шанса на победу, однако сдаваться они не собирались, поскольку знали, что ожидает их в варварском плену. Сразив еще троих противников стрелами, альвы и сидхе побросали бесполезные луки и обнажили клинки. Шестеро кринсэ встали кругом спина к спине, их взяли в кольцо более двух десятков воинов: люди и гномы Снежного Хребта.

Сразу более дюжины варваров накатилось на остроухих пограничников, но лесным жителям удалось отразить натиск. Два эльфа и два человека пали убитыми, еще двое солдат Ииэс-Миила получили ранения. Казалось, нападавшие просто могли бы отойти на безопасное расстояние и расстрелять окруженных врагов из луков, но сарминхеймцы несколько дней гнали орка именно ради встречи с эльфами и сейчас намеревались сполна насладиться схваткой с «ночными убийцами».

Получившая отпор, толпа задрожала, не решаясь снова идти на приступ, точно зверь, опаливший пламенем нос и отныне знающий, что не стоит опрометчиво соваться к огню. Но секундное колебание прервал закованный в сталь дверг. С глухим ревом он бросился на эльфов. Те обрушили на него свои клинки, которые бесплодно заскрежетали по выкованной в недрах Снежного Хребта броне. Даже не замахнувшись боевым молотом, гном плечами сбил с ног двоих кринсэ, тем самым нарушив их боевой порядок. Разразившись дикими воплями, за двергом тотчас же устремились его соратники.

Спустя мгновение на ногах остался только вожак-сидхе. Он бросил короткую гортанную фразу и его меч запылал изумрудным сиянием, без труда взрезав стальной панцирь карлика, разорвавшего эльфийский строй. С невероятной быстротой орудуя пламенным клинком эльф сразил еще двоих варваров, прежде чем другой дверг раздробил ему голову размашистым ударом двуручного шестопера.