Текст книги "Гений Медицины. Том 3 (СИ)"

Автор книги: Виктор Молотов

Соавторы: Игорь Алмазов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

Глава 20

Я подскочил с постели, и принялся собираться. Не знаю, отчего возникло это ощущение, и почему вообще меня зовёт проводник. Но лучше поторопиться, вдруг ему стало плохо?

Учитывая количество заболеваний вокруг меня, это самый возможный вариант. Однако надеюсь на лучшее.

– Ты чего, хозяин? – сонно спросил Клочок. – Куда собрался?

– В храм Великого Ткача, – ответил я. – Потом объясню всё. Ты спи, тебе сил набираться надо.

– Хорошо, – крыс зевнул и тут же снова уснул. Сон сейчас для него лучшее лекарство, чтобы точно справиться с пневмонией.

Хотя жизни его уже ничего не угрожает. Повезло, что мы все необходимые мероприятия провели вовремя. Если бы запоздали – Клочок мог не выжить.

Я собрался, заодно захватил и свою рабочую сумку, потому как не знал, как много времени проведу в храме, и поспешил туда.

Через минут сорок уже вбежал в большой зал медитации. Проводник ожидаемо был там, на первый взгляд в полном порядке.

– Что случилось? – обратился я к нему. – Вам плохо?

– Нет-нет, – мягко улыбнулся он. – Я сожалею, что заставил вас волноваться, Константин. Наоборот, я безмерно горжусь своим талантливым учеником. Садитесь.

Я сел рядом с ним и приготовился слушать. Признаться, всё это довольно сильно меня заинтриговало, но я не спешил задавать вопросы.

– Великий Ткач решил поощрить вас, Константин, – заявил проводник. – Вы делаете многое для продвижения лекарской магии. А она связана с Великим Ткачом. Магические нити сильнее, чем обычные. Не зря же храм – это место, где можно прокачать свои силы и поднять уровень всех имеющихся аспектов.

Я уже давно понял, что Великий Ткач больше «любит», если так можно выразиться, магию. Прокачивать аспекты можно было двумя способами. Пользоваться ими как можно чаще – первый способ, действенный, но очень долгий. А второй – медитациями в местах силы.

И не просто же так в современном мире места силы так связаны с Великим Ткачом.

– Почему именно сейчас? – поинтересовался я. – Какой-то поступок был важнее остальных?

– Скорее, сыграла роль совокупность всего, – ответил проводник. – В храм приходил мужчина, направленный вами. Кажется, тоже врач из клиники.

Либо Зубов, либо Никита, других вариантов нет. Думаю, скорее Зубов. Он меня очень тщательно расспрашивал про эти медитации.

– Кроме того, вы продвигаете учение о лекарской магии, а это сейчас редкость, – добавил проводник. – Великому Ткачу это по нраву. Он также отблагодарил и меня, новыми силами. И наша связь с вами окрепла.

– Поэтому вы смогли позвать меня силой мысли, несмотря на большое расстояние, – догадался я.

Ведь после того, как я почувствовал позыв прийти сюда, я чётко услышал голос проводника. Раньше такого не случалось.

– Всё так, – подтвердил он. – А теперь и вы выбирайте награду. Великий ткач за одну ночь медитации сильно повысит вам уровень одного аспекта.

А вот это очень хорошие новости. Я задумался, какой именно аспект мне лучше усилить. И это был не самый простой выбор.

В Выборге мою помощь ждёт маленькая девочка, для лечения которой нужен отоларингологический, сурдологический и неврологический аспекты. В клинике есть Топорков, с болезнью Крона. И там нужны иммунологический и гастроэнтерологический аспекты.

А ещё есть Фетисова…

После нескольких минут размышлений, я решил повысить неврологический аспект. В приоритет поставил девочку Арину. По многим причинам. Прежде всего – она ребёнок, и страдает она долго. И я обещал уже в следующие выходные вылечить её. А к этому моменту самостоятельно добиться необходимого уровня магии я могу и не успеть. Кроме того, мне нужно было помочь и матери корреспондента Летова. А там тоже нужен был именно неврологический аспект.

А он как раз развит был хуже остальных, пользовался я им мало.

Что по поводу Топоркова – то я успею помочь и ему. Но не сразу. Пока что его состояние отлично контролируется препаратами. Время есть. Не так много, но я успею.

Сделав этот мысленный выбор, я приступил к медитации. Попросил проводника толкнуть меня в семь утра, чтобы не опоздать на работу. Как обычно, по ощущениям он это сделал спустя пару минут. По факту – через пять часов.

– Как себя чувствуете, Константин? – поинтересовался проводник.

– Отлично, – состояние и правда было замечательное, чувствовал себя отдохнувшим и полным сил.

– Рад слышать, – кивнул он. – Не смею больше задерживать. Буду ждать на следующие медитации.

Я кивнул и поспешил в клинику. В ординаторской к своему удивлению, встретил не Никиту, а Зубова.

– Михаил Анатольевич, доброе утро, – поздоровался я. – А чего это вы тут? Говорили же, что Никиту оставите на дежурство.

– Да он так жалобно начал рассказывать про свидание с любовью всей его жизни, что отпустил парня, – усмехнулся наставник. – Хотя он мне теперь аж два дежурства должен. Потом вернёт.

Судя по всему, отношения Никиты с Фетисовой развиваются полным ходом. Рад за них. И наконец-то Маргарита Александровна от меня отстанет.

И отец тоже отстанет, с этой идеей о свадьбе. Ну, я надеюсь.

– Константин, ну что там хотел Шуклин? – наставник чуть ли не подпрыгнул на диване от нетерпения. – Ради чего был весь этот цирк?

– Познакомить меня с якобы другом семьи, главным врачом клиники «Эхо Здравия», Швецовым Петром Михайловичем, – ответил я. – Чтобы тот пригласил меня к нему в клинику работать.

Зубов резко перестал улыбаться, и посмотрел на меня уже серьёзно. Я не видел причин скрывать эту информацию, как и не видел никакого повода для беспокойства.

Просто очередной план выгнать меня из интернатуры, причём Шуклин явно нашёл себе нового помощника. И у меня есть даже одно предположение, через несколько столиков от нас вчера в кафе сидел один очень знакомый молодой человек, неловко прячущийся за газетой.

– Пётр Михайлович, из «Эха здравия», вы уверены? – зачем-то переспросил Зубов.

– Ну да, а что вас удивляет? – в свою очередь поинтересовался я.

– Эта клиника является главным конкурентом нашей в соревнованиях на роль лучшей клиники города, – пояснил Зубов. – Да и Швецова я знаю. Просто так он не стал бы… В общем, что вы сами думаете?

Кажется, наставник всерьёз разволновался, что я могу бросить Империю Здоровья. Это в очередной раз навело меня на мысль, что с моей кандидатурой на должность терапевта после окончания интернатуры он уже определился.

– Я никуда переходить не собираюсь, – заверил я его. – Мне и в нашей клинике всё нравится. Да и люди уже родными стали. Без ваших шуточек и подколов Терентьева жить не смогу.

– Рад слышать, – заметно выдохнул Зубов.

Наставник отвлёкся на приготовление кофе, а я вновь задумался. Он сказал, что Швецов не пошёл бы на это просто так. Изначально я думал, что причина снова во взятке, но теперь мне казалось, что она скрывается глубже.

Но в любом случае, я на это «заманчивое» предложение не куплюсь. И в чём бы ни был план – он не сработает.

* * *

Семён Михайлович устроился в своём кресле, закинув ноги на стол, и листал каталог мебели одного интернет-магазина в телефоне. Кабинет явно нужно обставить, ну хотя бы на первое время.

Конечно, он рассчитывал, что долго ему тут сидеть не придётся. И вскоре уже кабинет главного врача предстоит обставлять. Но пока что приходилось мириться с имеющимся.

Зазвонил стационарный телефон, звонок которого отвлёк от этого важного дела. Вот чёрт, надо обязательно нанять секретаршу. Плевать, что она могла быть только у главного врача. Семёну Михайловичу было известно, что и предыдущий заместитель сделал себе что-то подобное из одной медсестры.

Она, кажется, на больничном сейчас. Как выйдет – тут же сделает из неё секретаршу уже для себя. И заодно развлечение для здоровья, чтобы не совсем уж тоскливо работалось.

Телефон не умолкал, и заместитель недовольно поднял трубку.

– «Империя здоровья» заместитель главного врача Семён Михайлович Кобылин, слушаю вас, – лениво отозвался он.

– Семён Михайлович? Доброе утро, – раздался смутно знакомый удивлённый голос. – Вы же в министерстве работали. Направили в Империю здоровья?

– Да, для установления порядка. С кем говорю? – недовольно спросил заместитель.

Его отправка в эту клинику была сложным и тёмным делом. С множеством причин и факторам. И говорить об этом Кобылин не любил.

– Пётр Михайлович Швецов, главный врач «Эха Здравия», – бодро отозвался мужчина. – Вы у нас несколько раз с проверками были, так что я вас хорошо запомнил.

– Да, помню вас тоже, – оживился Кобылин. Самого Швецова он не помнил, зато прекрасно знал, что именно «Эхо здравия» – главный соперник «Империи Здоровья» в грядущих соревнованиях.

А цель Семёна Михайловича – сделать так, чтобы Империя Здоровья проиграла. И лучший способ добиться этого – действовать через главного конкурента.

– Чем могу быть полезен? – уже более вежливо поинтересовался он.

– Меня интересует один интерн вашей клинике, – признался Швецов. – Я понимаю, что вам самим нужны такие кадры. Но я готов обсудить возможность его перевода в мою клинику.

– А о каком интерне речь? – спросил Кобылин.

– Боткин Константин Алексеевич, – ответил тот. – Не спешите сразу отказываться! Я решил обсудить этот вопрос лично, а не действовать исподтишка.

– Правильное решение, – обрадовался Семён Михайлович. – Рад, что говорю с честным человеком. Давайте это обсудим!

Это ведь легальная возможность избавиться от Боткина! Кобылину он сразу не понравился. А заодно это шанс добиться проигрыша клиники в соревнованиях.

Везде одни плюсы! Осталось только грамотно всё обсудить…

* * *

После того, как Зубов раздал всем задания, и снабдил вдобавок новой порцией своих шуток, я решил созвониться с Летовым. Статья уже несколько дней как вышла, и он ждёт выполнения ответного обещания.

Александр взял трубку с первого же раза.

– Доброе утро, – бодро отозвался он. – А я всё ждал вашего звонка. Но сам не звонил, понимаю, что у вас много работы.

– Это правда, – подтвердил я. – Сегодня вечером готов навестить вашу мать, как и обещал.

– Это прекрасно, – обрадовался Летов. – Я скину вам адрес СМС-сообщением. Спасибо огромное!

– И вам спасибо. Статья – просто блеск, – похвалил корреспондента я. – Проблем на работе не было?

– На работе нет, ведь мы часто раскапываем подобные факты про аристократов, – ответил Александр. – Но Соколов-старший рвал и метал сильно. Однако ничего добиться не смог. Наша газета давно привыкла к подобному.

Насколько я знал, отец у Соколова был каким-то влиятельным бизнесменом. И представить трудно, как сильно отразилась на его бизнесе эта статья про его сына.

Коротко говоря – очень сильно.

Летов рассказывает об этом спокойно. Я сразу понял, что в кафе была совершена небольшая манипуляция, чтобы я точно посмотрел его мать. Сделал вид, что купился на эту удочку, просто чтобы не портить отношения.

Такой уж Александр человек – любитель плести интриги. Мне не сложно было бы посмотреть его мать и без рассказов, как сильно может пострадать его репутация после статьи. Ну пусть будет так, не важно.

– Рад, что всё прошло хорошо, – усмехнулся я. – Жду адреса, предупредите маму, что заеду после семи.

Я закончил разговор, дождался нужного СМС-сообщения, и отправился к своим пациентам.

Работа шла своим чередом, но под вечер меня вызвал к себе новый заместитель главного врача. И что ему опять надо?

Да ещё и вызвал, как назло, под самое окончание рабочего дня. Что ж, придётся идти.

– Добрый вечер, – постучавшись, вошёл я в кабинет. – Вызывали?

– Да-да, Константин, проходите, – Семён Михайлович напялил себе на лицо мерзкую улыбку. – Я подумал, что наше с вами знакомство началось не очень хорошо, не находите? И надо это исправить.

Не очень хорошо – это ещё мягко сказано. Он обвинил меня и пациентку непонятно в чём. Благо, я узнавал, сама Евгения в порядке и платить её ни за что не заставили. К чему был весь этот цирк с угрозами министерству, и клятвами разобраться со всем этим – не понятно.

– И как же вы хотите это исправить? – полюбопытствовал я.

На мгновение я увидел, как Кобылин недовольно поджал губы. Думал, что я начну извиняться? Но нет, этого точно не будет.

– Предлагаю забыть это небольшое недоразумение, – выдавил из себя он. – Сами понимаете, я человек новый. Ещё не во всём разобрался. И мог наговорить лишнего…

– И показать себя некомпетентным в вопросах магических заболеваний, – добавил я.

Ну не мог промолчать, он говорил откровенный бред с точки зрения лекарского дела! И на это никак не мог повлиять ни первый рабочий день, ни другие оправдания.

– Вы правы, магические заболевания я знаю плохо, – он снова с трудом выдавил это из себя. Прямо видно, как трудно даётся ему весь этот разговор. Тогда что он задумал? – В общем, прошу прощения за наше неудачное знакомство. Выражаю надежду, что в дальнейшем нам легче будет находить общий язык.

– Что ж, я тоже, – кивнул я. – Могу идти?

– Нет-нет, я ещё не сказал самого главного! – ускорился Семён Михайлович. – У меня же для вас уникальное предложение!

Судя по тому, как загорелись его глаза, и участился пульс, он перешёл к самой важной части нашего разговора. Поэтому я поспешил изобразить заинтересованность.

Ну у нас и диалог на самом деле. Он изображает доброжелательность, я изображаю заинтересованность. Не беседа, а театральная постановка, подобная тем, что обычно показывали в Римском театре две тысячи лет назад.

– И что за предложение? – спросил я.

– Нашей клинике поступил запрос, чтобы мы отправили одного из интернов на неделю в другую клинику, для обмена опытом, так сказать, – торжественно ответил Семён Михайлович. – Разумеется, это очень уникальный шанс. И он достанется лучшему нашему интерну. То есть, вам.

«Очень уникальный», ох и сильно же он решил выделить этот шанс. И я внезапно стал лучшим интерном, хотя только вчера был в числе худших.

И ещё одна маленькая деталь была для меня очень любопытной.

– И что же это за клиника? – на этот раз я изобразил радость и предвкушение.

Получалось довольно хорошо, потому что на лице Семёна Михайловиче появилась уже настоящая самодовольная улыбка.

– Клиника «Эхо здравия», – торжественно ответил он.

Какого… Это же та самая клиника, главный врач которой вчера в кафе притворялся другом семьи Шуклина. И который зазывал меня к себе.

А теперь внезапно вот эта стажировка на неделю?

Всё это явно надо обдумать, пока не могу до конца понять, в чём тут задумка. Догадки есть, однако надо связать всё воедино.

– У меня есть время подумать? – уточнил я.

А куда же Кобылин денется? Разумеется, он даст мне время подумать, раз я этого прошу.

– Стажировка должна быть с понедельника, но я даю вам два дня, – уже гораздо менее довольным тоном заявил он. – Чтобы у меня было время подобрать другую кандидатуру. Уверен, остальные интерны схватятся за это предложение руками и ногами!

– Благодарю, – кивнул я. – Всего доброго!

– До свидания! – эту фразу он уже с трудом произнёс нормальным тоном. Ох, чую, если сейчас же не покину кабинет – он лопнет от напряжения.

Надо обдумать это предложение. Как-то слишком много совпадений…

* * *

Барон Жуков с нетерпением дожидался бала-маскарада. Подготовка шла полным ходом. Оставалось всего несколько дней!

Нужно было тщательно продумать, как именно действовать на празднике. Вот придёт Боткин, вот он даже окажется рядом. Дальше-то что?

Неприятно это осознавать, но по физической силе Боткин раза в три превосходит. Действовать магией нельзя – это сразу же выдаст Жукова.

Тогда выход один – снова через запрещённые зелья. В прошлый раз Константин был начеку, ведь уже догадывался о коварных планах. Но сейчас-то он даже не знает, что барон Жуков будет на этом празднике!

А значит, будет куда менее осмотрительным…

Довольный этим планом, Михаил Игнатьевич отправился на Сибирскую улицу. Да уж, времена, когда подобную грязную работу можно было поручить помощникам, подошли к концу. Теперь всё сам.

Как ему и было известно, в арке нужного дома стоял молодой человек в капюшоне. Барон Жуков, специально одетый попроще, и с натянутой кепкой на лицо, как бы прошёл мимо. Но медленно, бросив взгляд на этого дилера.

– Интересует что-нибудь? – кашлянул тот.

– Способность вызвать помутнение сознания и неспособность лгать минут на тридцать, – смотря прямо перед собой, ответил Жуков.

– Жди здесь, – парень в капюшоне ловко нажал на какой-то кирпич и скрылся в открывшемся проходе.

Вскоре он вернулся с чёрным пакетом. Они довольно трепетно относятся к своей безопасности.

Он назвал сумму, и денег, оставшихся у Жукова, хватило прямо впритык. Обратно до мотеля придётся топать пешком.

Плевать! Зелье куплено, и теперь на балу всё должно пройти как надо.

Гален расскажет рецепт эликсира бессмертия, и всё это, наконец, закончится!

* * *

К нужному адресу я добрался только в половину восьмого. Для экономии времени взял такси, однако не учёл вечерние пробки.

Дверь открыла пожилая женщина лет семидесяти, ухоженная и довольно бойкая.

– Добрый вечер, – поздоровался я. – Прошу прощения за опоздание, задержали на работе.

– Ничего, молодой человек, я никуда не спешу, – улыбнулась она. – Проходите.

Она пропустила меня внутрь огромной пятикомнатной квартиры. Обставлена она была тоже самым шикарным образом. Летовы явно не бедствуют.

– Меня зовут Елизавета Максимовна, – представилась женщина. – Проходите в гостиную, там нам никто не помешает.

– Боткин Константин Алексеевич, – кивнул я. – Я здесь по просьбе вашего сына.

– Лизочка, а кто это? – из комнаты выглянул пожилой мужчина. Наверное, супруг.

– Это доктор, Саша предупреждал, – отозвалась она. – Он меня посмотрит и всё!

– Только недолго, а то заревную, – мужчина погрозил пальцем и скрылся в другой комнате.

Я же прошёл в гостиную и приготовился к опросу и осмотру.

– На что жалуетесь? – первым делом уточнил я.

– Головокружения, забывчивость, слабость, снижение внимания, – перечислила Елизавета Максимовна. – Я уже была у невролога, мне прописали препараты. Помогают, но не то, чтобы сильно. Да ещё и давление от них стало подниматься.

Женщина говорила про Мексидол. Этот препарат часто назначают при хронической ишемии головного мозга, а одним из побочных эффектов действительно является повышение давления.

Но по моей задумке, после сегодняшнего лечения препараты женщине не понадобятся в принципе. Не зря же я прокачал уровень именно неврологического аспекта.

Я задал ещё несколько вопросов, затем проверил диагностическим аспектом, а потом активировал неврологический. И принялся за лечение.

Это оказалось гораздо сложнее, чем думал изначально. На лечение ушла примерно половина магического запаса. Чуть меньше половины было потрачено за рабочий день, так что магический центр оказался практически на нуле.

Зато…

– Ой, что вы сделали? – ахнула Елизавета Максимовна. – В голове как будто прояснилось!

– Подлечил вас лекарской магией, – улыбнулся я. – Я пропишу ещё один препарат на месяц, и симптомы больше не должны беспокоить.

Строго говоря, этот препарат был не особо нужен. Но без него выздоровление было слишком бы подозрительным. Я ведь не невролог.

Поэтому Бетагистин на месяц я всё-таки прописал.

Провожала меня Елизавета Максимовна с такой улыбкой, что её супруг точно бы заревновал, если увидел. Десять раз поблагодарила и предложила остаться на ужин, но я всё-таки поспешил домой.

Крыс уже практически совсем поправился, однако «больничный» я ему продлил и на завтра. На всякий случай, и не слушая возмущения.

В качестве примирения за это решение вечер провёл за просмотром фильма, выбранного крысом. В итоге Клочок оттаял и согласился на ещё один день остаться дома.

Утром на работу, по своему необыкновению, опаздывал Зубов.

– Вот как Шуклин опаздывает, так сразу куча шуток, – ворчал Павел. – А как наставник – так ему можно!

– И не говори, мои опоздания тоже незамеченными никогда не остаются, – усмехнулся Никита. – Несправедливость!

Михаил Анатольевич явился только спустя пятнадцать минут после начала рабочего дня. И не один.

– Знакомьтесь, – с порога заявил он. – В рядах птенцов у нас пополнение. Зовут нового птенца Ковалёв Валера Павлович.

Не может быть!

Глава 21

Валера посмотрел прямо мне в глаза, самодовольно ухмыльнувшись.

– Всем доброе утро, – нагловатым тоном поздоровался он.

– Ты⁈ – почти в один голос внезапно заявили я, Шуклин и Никита. А затем резко переглянулись между собой.

Так значит проблемы с Валерой были не только у меня. Судя по реакции, Никита и Паша тоже не сильно-то рады его видеть.

– Вы знакомы с новым птенцом? – удивлённо спросил Зубов.

– Учились в одной академии, по крайней мере мы с Шуклиным и Ковалёвым, – спокойно ответил я.

Решать наши внутренние конфликты лучше без наставника.

А вот какая связь у Валеры с Никитой – я пока не представлял.

– Михаил Анатольевич, с чего вы вообще решили взять нового птенца? – сквозь зубы процедил Никита. – У вас, наоборот, конкурс на место в клинике. И логично, что по мере этого конкурса двое интернов уже отвалились. А теперь вы берёте нового⁈

– Место в интернатуре вакантное есть, даже два, – невозмутимо ответил Зубов. – И даже если в терапии места уже не будет, пройти обучение на базе отделения интерн может. А потом кто знает, может за это время ему другое отделение клиники понравится.

Тем более что в терапии теперь целых два вакантных места терапевта. Просто Зубов эту тему почему-то старательно обходит. Вместе с тем, когда из интернатуры выгнали Соколова, с поста терапевта ушёл и Козлов.

– А почему в середине сентября? – не унимался Никита. – Интернатура начинается с первого августа.

Валера весь этот разговор слушал с совершенно невозмутимым лицом. Разве что бросал на меня короткие взгляды.

– Распоряжение от руководства, – отозвался наставник. – Интернатура у молодого человека всё равно будет идти три месяца, просто началась позже. По некоторым причинам.

Никиту этот вопрос явно не удовлетворил.

– Михаил Анатольевич, вам там надо подойти расписаться в документах, – заглянула в ординаторскую Надежда Васильевна. – По поводу новых поставок.

– Сейчас подойду, – кивнул наставник. – Птенцы, буду через десять минут, не разлетайтесь пока!

Его отлучка как нельзя кстати. Стоило Зубову выйти за дверь, как Шуклин и Никита набросились на Валеру.

– Ты как здесь оказался, Казанова недоделанный, – прошипел Никита. – Давай ноги в руки и вали с моей клиники!

– Поддерживаю, тебе здесь не рады, – буркнул Шуклин.

А у Валеры талант. Сразу же, как пришёл работать в новое место – нажил себе несколько врагов.

– Молодые люди, не так быстро, – фыркнул Ковалёв. – Я бы предпочёл, чтобы на меня так набросилась вон та скромница в углу, – он указал рукой на Лену. – Красавица, покажешь им класс?

Лена по своему обыкновению густо покраснела и инстинктивно отшатнулась подальше. А меня чуть не затошнило от этой формулировки.

Неужели предыдущий Боткин действительно дружил с таким человеком? Я общался с этим Валерой один раз, тогда, на съёмках фильма. И уже тогда понял, что он абсолютно ничего не смыслит в медицине. И ещё, что он очень подлый человек.

А теперь выясняется, что он в принципе мерзкий. Ох, я вообще не хотел слышать того, что услышал!

– Во-первых, фильтруй слова, ты в клинике, а не в ночном клубе, – холодно произнёс я. – Во-вторых, к этой девушке даже не приближайся.

Валера перевёл на меня взгляд, и зачем-то сделал вид, что только меня заметил.

– Костя, Боткин! Дружище, ну ты-то хоть рад меня видеть? – воскликнул он.

– Вы правда друзья с этим придурком⁈ – удивился Никита.

– Были в академии, – отрицать этого уже не было смысла. Снова ошибка Боткина старого, за которую приходится расплачиваться мне. – Однако пути наши разошлись, и больше мы не общались. Хотя недавно пересекались, случайно, на съёмках фильма…

– Да ладно тебе, мы же так дружили, – Валера постарался уйти от скользкой для него темы.

Однако не тут-то было. Мне скрывать нечего.

– Валера Ковалёв работал медицинским консультантом, а также штатным врачом у одной киностудии. Однако его медицинские знания оказались настолько ниже любой планки, что пришлось указать на это режиссёру. Его выгнали с работы, и видимо, это побудило его прийти сюда, – с улыбкой произнёс я.

Теперь Валера побагровел от злости, и непроизвольно сжал руки в кулаки. Ещё бы, я вот так с ходу рассказал остальным всю подноготную. Он явно предпочёл бы это скрыть.

– Так что мы уже не друзья, Валера, – подытожил я. – Мне всё равно на тебя и твою жизнь. Однако я прекрасно помню, насколько ты плох в медицине. Поэтому твоё устройство в интернатуру для меня непонятно.

По моему мнению знания Ковалёва даже хуже, чем у Шуклина. Хотя казалось, что это физически невозможно.

– Раз уж ты рассказал всё так честно, я отвечу тем же, – выслушав всё это, заявил Никита. – Моё знакомство с этим молодым человеком состоялось на одном из приёмов, где по воле случая мы оказались. Так вот, он попытался увести у меня даму, с которой я был. А когда не получилось – распространил про меня не самые лестные слухи на этом приёме. За такое вообще на дуэль по-хорошему вызывают!

– А я и не думал, что ты такой злопамятный, – фыркнул на это Валера. – Это было два года назад, я был ещё юн. Понравилась мне твоя спутница, признаю. Но сердцу не прикажешь!

– Я всё равно предпочту, чтобы ты немедленно покинул интернатуру, – заявил Никита. – Паш, а ты как с ним связан?

Наши взгляды обратились на Шуклина. Но я успел заметить, как усмехнулся Валера. И оставшиеся детали пазла сложились в моей голове.

Вот кто стал новым союзником Шуклина. Ещё один человек, который затаил на меня злобу. Валера явно хотел добиться моего унижения, а Шуклин продолжает пытаться выгнать меня из интернатуры.

Но теперь, судя по всему, в их команде тоже разлад. И то, что Ковалёв собирается устроиться к нам в клинику, Павел не знал.

– Знакомы мы тоже с академии, и мне он не нравится, – коротко заявил Шуклин.

– А мне вот кажется, мы с тобой сможем подружиться, – пропел Валера, глядя Павлу прямо в глаза.

На этой самой ноте в ординаторскую вернулся Зубов.

– Ну что, познакомились? – бодро спросил он.

– Ага, – мрачно ответил Никита. – Если ко мне никаких новых распоряжений нет – я пойду работать.

– Нет, у всех остаются их палаты. А вам, Ковалёв, как новенькому птенцу, сегодня доверю одного только пациента – Кабанова из семнадцатой палаты, – ответил наставник. – Опросить, осмотреть, назначить анализы, поставить предварительный диагноз, принести мне на проверку. Летите, и не разочаруйте меня.

Присутствующие в ординаторской гурьбой отправились в коридор. От моего взгляда не укрылось, как Валера попытался подмигнуть Лене, но та не обратила на это никакого внимания.

Мы остались с наставником вдвоём. По какой-то уже новой сложившейся традиции мы часто устраивали такие мини-совещания на двоих.

– Михаил Анатольевич, я знаю Ковалёва, и его знания, мягко говоря, хуже Шуклинских, – честно сказал я. – Сомневаюсь, что его вообще можно пускать к пациентам.

– Диплом его видел, знаю, – вздохнул Зубов. – Распоряжение сверху, от нашего нового заместителя главного врача. Место действительно в интернатуре есть, и интерн навязан в приказном порядке.

И снова в этом поучаствовал Семён Михайлович. А за последние несколько дней я уже уловил, что там, где появляется он – происходит что-то подозрительное.

– Кстати об этом, – вспомнил я. – Наш новый заместитель вызывал меня вчера. Он предложил в качестве обмена опытом недельную стажировку в другой клинике. По какому-то совпадению. Как раз «Эхо здравия».

– Да, мне тоже говорили про эту стажировку, – кивнул Зубов. – Дело это ваше, конечно. Понимаю, что вам интересно посмотреть работу и в другом учреждении. Хотя нашему отделению будет вас не хватать.

Так, судя по словам наставника, такое распоряжение действительно есть. Хотя, учитывая связь Кобылина с министерством здравоохранения – он легко мог и сам организовать это постановление о стажировке. Что он задумал?

– Я взял пару дней подумать, так что пока в размышлениях, – честно ответил я. – Оставлять «Империю здоровья» хотя бы на неделю тоже не хочется.

– Сегодня я врываюсь на максимально скучном разговоре о стажировках и какой-то ерунде! – резко появился в ординаторской Терентьев. – Так что даже не смейте говорить мне, что я подслушиваю вас в коридоре.

– Перчатка ты надёванная, наоборот, точно стало ясно, что подслушиваешь, – усмехнулся Зубов. – Эх, послал Великий Ткач друга!

Точно, мне было ещё интересно, Зубов ли ходил в храм по моей наводке. Но при Терентьеве решил не спрашивать, уточню потом. Теперь при упоминании Ткача всё встало на свои места.

– Какие новости в скворечнике, Мишутка косолапый? – спросил гинеколог.

– Новый птенец в стае, Ковалёв Валера, – ответил наставник.

– Случайно не сын ли Павла Ковалёва, который владеет сетью частных лабораторий «Сангвитопия», – ахнул Терентьев.

– Ага, он самый, – кивнул Михаил Анатольевич. – Отец бизнесмен, а сын… птенец дятла. Идём чай пить.

Они отправились сплетничать, а я отправился работать. Всё как обычно.

* * *

Семён Михайлович готов был танцевать от радости. Всё складывалось просто-таки великолепным образом. С таким везением ему надо в лотереях каждый день участвовать!

Вчера ему позвонил давний друг, Павел Ковалёв. У них были кое-какие общие дела, связанные с бизнесом Ковалёва. Семён обеспечивал прохождение проверок от министерства, в ответ на небольшой процент прибыли.

Но тут он позвонил по другому поводу. Его сыну внезапно приспичило пройти интернатуру в «Империи Здоровья». И Павел уже знал, что Кобылин теперь является здесь заместителем главного врача.

– Семён, мой сын умом вообще не блещет, но может можно что-то придумать? – честно сказал Ковалёв. – В долгу не останусь. Скажем… подниму твой процент?

Семён Михайлович сделал вид, что задумался, а сам уже составлял в голове новый план.

Всё складывалось просто великолепно! Новый интерн, который не блещет умом. Если использовать его в своих целях – клиника точно не выиграет конкурс на звание лучшей! Всё как нельзя ладно складывается!

– Пусть приходит, возьму, – отозвался Кобылин. – По старой дружбе даже процента не повышай. Мы всё-таки не чужие люди.

В результате этой маленькой махинации Павел Ковалёв теперь чувствовал себя обязанным. А в клинике появился интерн, который легко поможет потопить клинику.

Идеально!

Семён Михайлович довольно потёр ладони друг об друга. Осталось сблизиться с этим Валерой…

* * *

В шестой палате у меня сегодня появился новый пациент, поэтому я решил начать с него. И возле входа в палату меня перехватил мужчина. Судя по одежде – тоже пациент.

– Доктор, выселите его, пожалуйста! – обратился он ко мне.

Начинается! Никогда такого не было, и вот опять. Снова конфликт соседей по палате, и снова в этот конфликт вовлекают меня. Сколько их было таких за время моей работы – не счесть!