Текст книги "Гений Медицины. Том 3 (СИ)"

Автор книги: Виктор Молотов

Соавторы: Игорь Алмазов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

Гений Медицины. Том 3

Глава 1

Магические силы стремительно меня покидали, хоть я и не пользовался магией. Подобное я ощущал первый раз в этой жизни.

Уже через несколько мгновений магический центр был на нуле.

Такое бывало если интенсивно пользоваться магией. Но на ровном месте магия не исчезала… До этого момента.

Я резко обернулся на голос. Передо мной стоял пожилой мужчина, примерно шестидесяти лет, одетый в красный балахон с капюшоном. Глаза его были необычайно яркого голубого цвета, он смотрел прямо на меня, широко улыбаясь.

– Мы знакомы? – поинтересовался я.

Не мог ни подозревать его в том, что он связан с моим исчезновением сил. Странное совпадение, что они пропали в тот же момент, когда я услышал этого мужчину. Тем более что он звал меня по имени. Но откуда ему меня знать?

– Я с вами знаком, а вы со мной нет, – спокойно ответил он. – Можете называть меня Проводник. Пройдёмте за мной.

– Мне бы хотелось больше подробностей, – не двинулся с места я. – Пока что я не уверен, что могу вам доверять.

– В вашем сердце много сомнений, – кивнул проводник. Мысленно я уже начал его так называть. – Но скоро они все развеяться. Не переживайте об утраченной силе, скоро вам всё станет ясно.

Так он в курсе, что у меня пропала магия из магического центра. И загадками говорить не перестаёт.

Что ж, я решил пройти с ним. Во-первых, он меня заинтересовал. Во-вторых, опасности от него не исходило, на первый взгляд. В-третьих, я и без магии смогу за себя постоять.

Я кивнул, и проводник повёл меня вглубь храма. Внутри здания, ожидаемо, было очень много магических нитей. Они создавали причудливые узоры на стенах и потолке, они украшали мебель, струились по полу.

Мы прошли главный зал, где находился алтарь с огромным узлом посередине, затем миновали несколько залов, где сидели приближённые к Великому Ткачу служители, и наконец, проводник привёл меня в небольшой зал для медитации.

Это была комната, где кроме ковра и занавесок из магических нитей ничего не было. Мужчина уселся прямо на ковёр, и я последовал его примеру.

– У каждого проводника есть связь с учеником, – начал спокойно объяснять он. – Эта крепкая нить, которая главнее всех остальных. Каждый проводник должен указать ученику путь, ведь только гении могут образовать такую связь.

Я слушал, не перебивая. Вопросов в голове возникло множество, но я пока что не спешил их задавать.

– Моя нить не образовывалась довольно долго, – продолжил проводник. – Я уже смирился, что мне придётся прожить без ученика. Посвятить жизнь только служению храму. Но чуть больше года назад связующая нить появилась.

Чуть больше года назад… Как раз в это время я переместился в тело Константина Боткина. Значит, образование этой нити связано именно со мной.

Две тысячи лет назад ничего подобного не было. И всё это было очень интересно.

– Нить появляется, когда гений рождается, – добавил проводник. – Очень редко кто может образовать нить во взрослом возрасте. Но вы смогли. Я не буду спрашивать, как. Я просто смиренно ждал вас, и, наконец, дождался.

– Вы знаете, куда делись мои силы? – спросил я.

– Это плата, – ответил проводник. – Только так вы сможете перейти на новый уровень. Только так вы сможете достичь поставленной цели. Для всего этого нужна жертва.

– Магические силы исчезли навсегда? – уточнил я.

– Конечно нет, – успокоил меня проводник. – Ровно на сутки. Завтра в это же время вам надо снова прийти в храм, и силы вернутся.

Пока что не очень понимал суть этой жертвы. Раньше я прокачивал свои аспекты долгим и упорным трудом. И не было ни проводников, ни нитей, ни исчезания сил.

– Для большой цели вам надо показать Великому Ткачу, что вы справитесь, – проговорил проводник. – А чтобы это показать, гений жертвует на сутки все силы храму. В течение следующих суток вам надо заниматься вашим делом, не используя магии. А потом вы вернётесь сюда. Если Великий Ткач решит, что вы достойны, уровень владения вашими силами повысится. А далее мы с вами сможем увеличивать уровень медитациями, и тренировками.

Ровно так, как и две тысячи лет назад. Только там ничьё разрешение не требовалось. Представляю, как я прошу разрешения увеличить уровень магии у бога Меркурия, смешно.

– А если Великий Ткач решит, что я не достоин? – поинтересовался я.

– Тогда магические силы к вам не вернутся, – печально ответил проводник. – А я потеряю смысл жизни.

Слишком уж многое поставлено на кон. Хоть бы табличку с предупреждениями на входе поставили: «Осторожно, есть риск утраты всех магических сил».

– Что именно мне надо делать в течение этих суток? – спросил я.

– То же, что и обычно, – ответил проводник. – Великий Ткач сам будет подсылать вам испытания. Вам надо продолжать лечить людей.

Что ж, задача предельно ясна. Даже появился азарт и понимание, как справиться без магии. Хотя всю прошлую жизнь продвигал идею лечить именно с помощью лекарской силы. Задание очень интересное.

– Я понял, – вставая с ковра, кивнул я. – Тогда увидимся завтра.

– Ещё кое-что, – тем же спокойным мягким тоном произнёс проводник. – Вы не сможете эти сутки общаться со своим другом. Лучше ему остаться здесь.

Он смог почувствовать Клочка? Вот это, пожалуй, самое удивительное за вечер. Обычно никому не удавалось заподозрить, что у меня в сумке сидит фамильяр.

– О чём вы? – решил проверить проводника я.

– О вашем друге в сумке, – ответил проводник. – Фамильяров в нашем мире нет, так что это удивительно, как вы смогли его заполучить. Но это не моя тайна. В любом случае, пока у вас не будет магии – вы не сможете поговорить с ним. И он не сможет вас понять. Лучше оставить его в храме, чтобы он не убежал.

Двойственная ситуация. С одной стороны логично, что понять Клочка без магии я не смогу. С другой стороны, было очень подозрительно, что этот проводник столько обо мне знает. Доверить ему своего самого близкого друга? Оставить крыса без присмотра здесь на сутки?

Выбор был сложный. Однако я решил всё-таки действительно его оставить. Это место вселяло ощущение спокойствия и гармонии. Если я возьму его с собой, наша с ним связь может прерваться, и он действительно сбежит.

Тем более не выглядел этот дед-проводник как убийца крыс. И зачем ему вообще убивать Клочка?

Я кивнул и достал крыса из сумки.

– Веди себя хорошо, – по привычке сказал я крысу, и передал его проводнику. Тот бережно взял его у меня.

– До завтра, Константин Боткин, – произнёс он. – Надеюсь, вы справитесь со всеми испытаниями.

Да, сам на это надеюсь. Трудно будет работать без магии, когда моя главная цель – повышать уровень владения лекарской силы.

Я покинул храм и отправился домой. Без Клочка было довольно непривычно. В последнее время мы с ним часто обменивались мыслями, тренируя нашу связь. Или шёпотом переговаривались о чём-либо.

Теперь же чётко ощущалось, словно чего-то не хватает. Сильно же я привязался к Клочку за две жизни.

– Помогите! – услышал я крик женщины, уже на подходе к дому.

А вот, видимо, и первое испытание от Великого Ткача. Крик раздался из соседнего двора, куда я и поспешил. И сразу же увидел открытый электрощиток, возле которого лежал мужчина.

– Что произошло? – спросил я у женщины, стоявшей неподалёку. Видимо, кричала как раз она.

– Я только видела, как сверкнуло что-то, а затем мужчина упал, – торопливо ответила она. – Подходить боюсь, электричество же! Растерялась. Вот и закричала на весь Санкт-Петербург.

– Вызывайте скорую, а я осмотрю пострадавшего, – распорядился я. – Я врач, не беспокойтесь. Лучше действительно к нему не подходите, и другим не давайте.

Раз открыт электрощиток, и там что-то сверкнуло – это явно электротравма. И хотя оголённых проводов я не вижу, лучше другими людьми не рисковать.

Женщина послушно кивнула и уже достала мобильный телефон вызывать скорую. Я же направился к пострадавшему.

Лекарская магия привлекает пострадавших, согласно моей теории. Но сейчас самой магии у меня нет. И пострадавшего привлекла или воля случая, или воля Великого Ткача. Интересный момент.

Мужчина лет сорока в синем рабочем комбинезоне был без сознания. Руки и ноги незначительно сокращались в судорогах. Дыхание присутствовало, хоть и было частым.

А ведь не сработает не диагностический аспект, не кардиологический. Всё нужно делать вручную.

Проверил пульс. Тахикардия, возможно, на фоне снижения давления. Достал из сумки рабочий тонометр, который каждый день брал на работу. Он мне редко пригождался из-за наличия кардиологического аспекта, но сейчас был очень в тему.

Давление девяносто на шестьдесят. Понижено, но не критично. В целом, пациенту повезло, что он быстро разорвал контакт с источником электричества. Кстати, сам источник, то есть щиток, я пока что прикрыл.

На ладони у мужчины были ожоги второй степени тяжести, с образованием пузырей. Суставы и мышцы были целы, судороги были незначительны.

Достал фонендоскоп, выслушал сердце и лёгкие. Аритмий и эмфиземы пациент тоже избежал. В целом, это была вторая степень электротравмы. Ничего опасного для жизни, хотя в стационар лучше всё равно направить.

– Что произошло? – открыв глаза, вяло спросил потерпевший.

– Вас ударило током, – коротко объяснил я. – Не вставайте, скорая уже едет.

– Надо работу закончить, – слабо возразил он.

Трудоголик похлеще меня. Его током ударило, а он о незаконченной работе думает.

– Даже не думайте, с работой кто-нибудь другой разберётся, – строго ответил я. – Лучше скажите, как себя чувствуете?

– Голова болит, – ответил мужчина. – И кружится всё…

Типичная клиническая картина электротравмы. Я кивнул, и как раз подъехала скорая из нашей клиники.

– Электротравма второй степени, – сообщил я фельдшеру. – Экстренно в медицинских препаратах не нуждается, но госпитализировать нужно.

– Поняла, – коротко кивнула фельдшер. – Тогда грузим.

Разумеется, я помог переместить пострадавшего на носилки, и переместить в машину скорой помощи. Затем он уехал, а я ещё остался решать вопрос с открытым электрощитком. Позвонил в управляющую компанию, чтобы прислали другого электрика. А то мало ли, и дети могут туда залезть.

Только убедившись, что и этот вопрос решён, спокойно отправился домой.

* * *

Как это Птицына уволили⁈ Какое ещё уголовное дело⁈

Соколов рвал и метал из-за этих не самых приятных новостей. Как этот Боткин снова смог переиграть⁈ Как он вообще догадался?

Птицын наверняка ожидает, что Соколов его достанет из тюрьмы. Ага, делать ему нечего. Пусть теперь сам разбирается со своими проблемами, и так кучу денег с Романа стряс. И ничего не сделал в итоге!

Всего-то и надо было, опозорить этого Боткина. Даже первый шаг плана не удался!

Вне себя от ярости, он решил встретиться с Ольгой Петровной. Если кто и в курсе всех сплетен, то это она. Пусть расскажет поподробнее. Как Птицын вообще умудрился попасться полиции.

Встречу он назначил в ресторане, и медсестра, разумеется, была на седьмом небе от счастья. Пришла в кричаще-красном платье, и с ярко-красной помадой на губах.

– Привет, Рома, – улыбнулась она. – Как я рада, что ты наконец смог найти время для нас!

Ох, только терпение. Медсестра пока что нужна, она держит в курсе того, что происходит в клинике. Поэтому надо потерпеть и этот взгляд полный обожания, и все эти фразочки.

– Прекрасно выглядишь, – отозвался Соколов. – Как прошёл день?

Самая точная фраза, чтобы она вывалила все новости.

– В клинике дурдом какой-то, – ожидаемо начала рассказывать она. – На Боткина теперь пациенты ополчились. Сегодня один бегал, говорил что-то про платные анализы, только и Зубов, и сам Боткин заняты были, никто на него и внимания не обратил. Я его в палату отправила.

Интересный момент. Соколов и сам пытался испортить авторитет Боткина с помощью лживых сплетен. Но Ольга Петровна быстро отказалась их распространять. Зато кто-то пошёл ещё дальше, и решил подставить Боткина с помощью подобных ситуаций. И этот кто-то – явно Шуклин.

Вот жук, трубки от Соколова не берёт, а сам продолжает играть свою игру. Ничего, Роману это только на руку. Сделает за него всю грязную работу, а потом Соколову останется только избавиться от самого Шуклина.

– Что ещё? – с интересом спросил Соколов.

– Ещё нашего заместителя главного врача уволили, – поделилась Ольга Петровна. – Его Боткин на взятке поймал. Все давно знали, что он взятки берёт, но как-то глаза на это закрывали. А там какая-то запутанная ситуация вышла, и Боткин его в тюрьму отправил. Ах да, и ещё он на квизе победил, в клинике!

И снова Боткин, Боткин, Боткин! Он то сделал, он сё сделал. Как же раздражает!

– Понятно, – выдавил из себя Роман. – Значит, вам там не скучно.

– Без тебя очень скучно, – поспешила сказать женщина. – Каждый день мечтаю, как ты вернёшься в клинику, и мы с тобой, наконец, заживём как нормальная пара.

Ночной кошмар Соколова.

– Я тоже об этом мечтаю, – заверил он. – Но ты же знаешь, вернуться не так просто. Тем более когда там такой идеальный Боткин.

И новых идей, как назло, нет. Хотя…

Кое-что Соколов ещё не пробовал! И почему сразу об этом не подумал!

– Спасибо за прекрасный вечер, мне пора, – торопливо вставая из-за столика, произнёс Роман.

– Куда? – растерянно спросила медсестра. – Мы же только пришли…

– Милая, в клинику, – Соколов лихорадочно придумал правдоподобное оправдание. – СМС-сообщение только что пришло, надо на дежурство выйти. Сменщик заболел.

Вроде неплохо, в телефон он действительно смотрел. Да и эта дура легко поверит всему, что Роман скажет.

– Жалко, – вздохнула она. – Буду ждать новой встречи!

Ага, пусть ждёт. Роман поцеловал её и поспешил покинуть ресторан. В голове крутилась новая идея. Ну вот это точно должно сработать!

* * *

Утро субботы в ординаторской началось как обычно. Сонный Шуклин, задумчивая Лена, весёлый Никита.

– Народ, чего грустим! – бодро воскликнул он спустя несколько минут тишины. – Сегодня после работы официальная тусовка в честь победы нашего Константина на квизе!

– После которой официальное дежурство, – мрачно буркнул Шуклин. – Очень радостно.

– Отдохнёшь, и с новыми силами как раз отправишься на дежурство, – ничуть не смутился Никита. – Лена прекрасная, а ты чего грустишь?

– Я ничего, – тут же покраснела девушка. – Задумалась просто.

– Чтобы вечером был праздник, надо утром хорошо поработать, птенцы, – назидательно сообщил Зубов, появляясь в ординаторской. – Поэтому крылья в руки, и марш по палатам. У всех остаются те же самые палаты, что и были.

Не слишком охотно все присутствующие выползли в коридор.

– Птицыну предъявлено обвинение в коррупции, – сообщил мне Зубов. – Сейчас он под следствием. В нашу клинику он точно не вернётся. А вас вызывает к себе главный врач.

– С чего бы это? – удивился я.

– Хочет поблагодарить, наверное, – предположил наставник. – Он мне не докладывал. Так что идите, но сильно постарайтесь не задерживаться.

Я и сам понимал, что второй день отсутствовать на рабочем месте – так себе идея. Всё-таки у меня есть и пациенты, и дела. Та же госпожа Фетисова с выявленным ВИЧом. Как раз сегодня во второй половине дня должны прийти анализы, и точно станет ясно насчёт её диагноза.

Но и игнорировать приглашение главного врача, разумеется, было нельзя. Так что я снова направился на десятый этаж.

Первым делом встретил там Катю Енину. Она явно меня поджидала, была в курсе, что меня вызвал к себе главный врач.

– Доброе утро, Константин Алексеевич, – улыбнулась девушка. – Вчера так и не успела сказать вам спасибо. Именно благодаря вам мой брат останется на своём рабочем месте, да и сам Птицын, наконец, перестанет меня терроризировать. Полиция не предъявила мне никаких обвинений. Хотя, признаюсь, сама я чувствую себя ужасно виноватой. Могла ведь что-то сделать…

– Многие в этой клинике могли, но никто не сделал, – возразил я. – Так что не вините себя. Вы и так сделали очень много.

– Спасибо за поддержку, – широко улыбнулась Енина. – Теперь жду, как решит мою судьбу руководство клиники. Уволят, направят в какое-нибудь отделение или оставят здесь.

– А нового заместителя главного врача уже назначили? – поинтересовался я.

– Пока нет, – покачала она головой. – Но, думаю, кандидатура скоро найдётся.

– Не думаю, что вас уволят, – поддержал я девушку. – Вы просто следовали распоряжениям начальства. За исполнительность не увольняют. Так что не переживайте.

– Спасибо, – ещё шире улыбнулась девушка, и кивнула.

После разговора я направился к кабинету главного врача. Огромные двустворчатые двери больше подходили для входа в бальный зал, чем для входа в кабинет в клинике. В приёмной сидела секретарша, которая сообщила по селектору о моём прибытии, и получила разрешение меня пропустить.

Я решительно открыл двери и зашёл внутрь огромного кабинета. Первое, что бросилось в глаза, наличие огромного аквариума, на полстены. Там плавали яркие рыбки, разных видов, а также диковинные водоросли.

Возле другой стены стоял длинный кожаный диван, и минибар в виде глобуса. Вдалеке у окна стоял дубовый стол, за которым сидел мужчина лет сорока. Волосы у него были чёрные, без намёка на седину, и довольно длинные, собранные сзади в хвост.

На столе стояла табличка, золотыми буквами написано: Голубев Николай Андреевич. Главный врач.

Просто и понятно.

– Здравствуйте, Константин Алексеевич, – первым поздоровался он. – Рад с вами познакомиться.

– Доброе утро, – кивнул я. – Взаимно.

Пока не особо представлял, для чего он меня вызвал. Прошёл к столу, и присел на один из стульев.

– В первую очередь, я хотел лично поблагодарить вас за содействие нашей клинике, – тщательно подбирая слова, произнёс Николай Андреевич. – Вы очень помогли нам…

– Уволив вашего заместителя, который шантажировал вас, и из-за этого творил что хотел, – закончил я за него.

Пока он мысль до конца скажет, полдня пройдёт! А у меня на сегодня ещё полно планов.

– Именно, – с облегчением кивнул тот. – Клинике не хватало такого смелого человека, который, наконец, разберётся с проблемой. Насколько мне известно, вы проходите у нас интернатуру?

– Да, – кивнул я. – В отделении терапии, у Зубова Михаила Анатольевича.

– Я буду содействовать тому, чтобы именно вы по окончанию интернатуры получили место в клинике, – заявил Николай Андреевич. – Зубов редко прислушивается к чужому мнению, но я постараюсь на него повлиять.

Думаю, Михаил Анатольевич и сам решил это, уже давно. Просто пока не говорил об этом вслух. Однако ещё и поддержка главного врача – это было приятно.

– Рад слышать, – кивнул я.

– Кроме этого я хотел бы… – Николай Андреевич резко запнулся и посмотрел на меня с выражением дикого ужаса в глазах.

А в следующую секунду он уже свалился с кресла. Лицо и губы посинели, началась сильная одышка и судороги во всём теле.

Это очень похоже на тромбоэмболию лёгочной артерии. Если это острейшая форма – летальный исход наступит через несколько минут.

А у меня сейчас даже нет магии!

Глава 2

Так, как бы то ни было, мы в клинике. Ситуация была бы хуже, если бы подобные инцидент случился на улице, где под рукой не было бы ни медикаментов, ни инструментов.

Первым делом я бросился к Николаю Андреевичу. Так, пульс есть, но сильная тахикардия. При измерении пульса проскакивают экстрасистолы. Это преждевременные сокращения сердечной мышцы.

По крайней мере, не развилось сильной аритмии, такой как фибрилляция желудочков. С экстрасистолами справиться проще.

Дыхание тоже есть, поверхностное. Сознание он потерял, но признаков клинической смерти нет.

Я положил его на ровную поверхность и кинулся на поиски аптечки неотложной помощи. В кабинете главного врача она обязана быть по укладке. Аптечка нашлась быстро, и я вернулся к главному врачу.

– Пришлите сюда реаниматолога, Николаю Андреевичу плохо, – распорядился я по селектору. – Передайте, что здесь ТЭЛА!

Затем открыл аптечку. Так, Преднизолона два куба внутривенно. Гепарина десять тысяч единиц внутривенно. Обезболивающее пока не надо, с ним надо быть осторожнее. Хорошо бы ещё сердечный гликозид, но его в аптечке нет. Остаётся надеяться, что реаниматолог захватит.

Я услышал, как за спиной распахнулась дверь, и в кабинет вбежала секретарша.

– Что с ним? – испуганно спросила она.

– Тромбоэмболия лёгочной артерии, – вводя поочередно лекарственные препараты, повторил я. – Вы вызвали реаниматолога? Санитаров для транспортировки?

– Да-да, вызвала, – торопливо кивнула женщина. – Чем ещё помочь?

– Пока ничем, – отозвался я.

Судя по симптомам, случилась ТЭЛА массивной формы. Объём отключённого лёгочного кровотока составляет более пятидесяти процентов. Плохой вариант, но не самый смертельный. Хотя при ТЭЛА вероятность летального исхода очень высока, чаще всего из-за невовремя поставленного диагноза.

Как же не кстати у меня нет лекарской магии. Сейчас бы точно определил, где тромб, снизил бы риск осложнений, мобилизовал силы организма. Но нет, ничего этого не получится, надежда только на алхимию. Как же иронично.

В себя Николай Андреевич не пришёл, но показатели стали нормализоваться. Я измерил давление, оно постепенно поднималось. Пульс, напротив, снижался.

В реанимации главному врачу предстоит ещё много процедур, главным образом тромболитическая терапия. Но жизнь его вне опасности.

Прибыл реаниматолог, высокий и подтянутый врач старше меня лет на пять.

– Тромбоэмболия лёгочной артерии, судя по всему массивная, – коротко отчитался я. – Ввёл гепарин и преднизолон. В себя он не приходил.

– Понял, – сразу отозвался реаниматолог. – Забираем.

Слов на ветер он зря не бросает, ответ лаконичный и по делу.

Санитары переложили Николая Андреевича на носилки и в сопровождении реаниматолога унесли в палату интенсивной терапии. А ко мне подошла растерянная секретарша.

– На сегодня его встречи отменить? – неловко спросила она.

Гениальный вопрос. Её начальника только что без сознания отправили в реанимацию, а она решила поинтересоваться: отменять ли его дела на сегодня. Нет конечно, сейчас за пять минут придёт в себя и вернётся!

– На ближайшие десять дней его встречи отменить, – ответил я. – А там посмотрим. ТЭЛА – это не шутки, восстановление займёт много времени.

– Ой, а как же так, он и второго заместителя не утвердил, и сам ушёл на больничный, – всплеснула она руками.

«Ушёл» не самое подходящее слово, но допустим.

– Ну, у него же остался ещё один заместитель, – ответил я. – По медико-социальной экспертизе. Придётся ему взять на себя и другие задачи, временно. Куда деваться.

– И второй заместитель отлично справится, – раздался за моей спиной женский голос. – Можете даже не сомневаться.

Я повернулся и увидел молодую и очень красивую женщину, лет тридцати пяти, с короткими волосами, в очках в тёмной оправе.

– Доброе утро, – поздоровался я с ней. – У Николая Андреевича случилась ТЭЛА, и его отправили в реанимацию. Так что на ближайшее время он на больничном.

– А можно узнать имя такого обаятельного молодого врача и спасителя нашего Николая Андреевича? – мягко улыбнулась женщина.

– Боткин Константин Алексеевич, – представился я. – Врач-интерн с отделения терапии.

Женщина смерила меня любопытным взглядом и улыбнулась ещё шире.

– Сарыгина Мария Михайловна, заместитель главного врача по медико-социальной экспертизе, – представилась она. – Приятно, что у нас такие умные интерны, которые не теряются при сложных ситуациях. Признаться, я бы и сама, наверное, не справилась лучше.

– Я просто следовал протоколу, – пожал я плечами.

Тромбоэмболия лёгочной артерии чаще всего развивается из-за тромбоза вен нижних конечностей. Думаю, это и произошло в данном случае. Сидячая работа повышает риски развития многих заболеваний.

– Всё равно, вы справились выше всяких похвал, – снова улыбнулась Мария Михайловна. – Мы можем пройти в мой кабинет и поговорить?

На долю секунды она перевела взгляд на секретаршу, которая никуда не собиралась уходить, и внимательно слушала наш разговор. Я понял, что заместитель главного врача хочет поговорить наедине.

Времени потратил уже больше, чем хотел, но деваться некуда. Я кивнул, и направился в кабинет Сарыгиной.

Неожиданно, что вторым заместителем оказалась женщина. В клинике в целом было очень мало женщин-врачей. Даже на квизе я не встретил ни одной.

А тут руководящая должность, и занимает её женщина. Весьма и весьма необычно.

Мы прошли в её кабинет, который был самым скромным среди всех, в которых я успел побывать на этом этаже, и уселись друг напротив друга.

– Как же так получилось, что вы ещё ни разу до меня не дошли? – поинтересовалась она.

Наверное, потому что само понятие «медико-социальная экспертиза» было мне мало знакомо. Насколько я успел изучить этот вопрос, так называлась процедура, позволяющая объявить пациента инвалидом. Для инвалидов подбирались средства реабилитации, и пациенты приобретали ряд льгот. Основывалась такая экспертиза на стойком нарушении функций организма. Строго говоря, кого попало инвалидом не признавали.

– Не было поводов, – пожал я плечами.

Все больничные листы вёл Зубов лично, нас он к этому не допускал. Больничные листы для нижнего этажа вёл Никита. Инвалидности же чаще оформляли в поликлиниках, поэтому я с этим всем пока что вообще не сталкивался.

– А просто познакомиться? – прищурилась Мария Михайловна. – Поговорить о жизни?

– Не было времени, – ответил я.

Женщина широко улыбнулась.

– А я вот многое успела про вас услышать, – заявила она. – Статья в газете о чудесном спасении жены репортёра. Героическое спасение жизни барона Жукова, при покушении на его жизнь. А затем участие в аресте Жукова. Участие в аресте своего коллеги Болотова, и попутно раскрытие тайны обострения психиатрических заболеваний. Участие в аресте Птицына Георгия Семёновича. Теперь вот ещё и спасение главного врача.

Да, прилично событий за один месяц накопилось. И это она ещё не упоминала мелких событий, вроде победы на вчерашнем квизе.

– Можно решить, что у вас любовь к арестам, – с усмешкой добавила женщина. – Вы очень интересный человек, Константин.

– Обычный, – вновь пожал я плечами. – Просто рядом постоянно происходят какие-то происшествия.

И я много об этом думал. Именно о медицинских случаях. Иногда создавалось впечатление, словно я сам притягивал к людям заболевания. Как сегодня, например.

Но на самом деле все эти болезни или неотложные ситуации случились бы в любом случае. Меня притягивала к ним моя лекарская магия. А скорее магический центр.

Возникала сложная система, которая каждый раз приводила меня к больным. Не удивлюсь, если ей руководит сам Великий Ткач. В моё время такого божества не существовало, и подобных привратностей судьба тоже не подбрасывала. Логично предположить, что это его рук дело.

Последние сутки эти события происходили независимо от меня. А я просто оказывался в нужное время в нужном месте.

– Мне бы пригодилась ваша помощь, – прищурившись, произнесла Мария Михайловна. – Раз уж я временно стала главой всей клиники, моя основная работа может встать. И мне не помешал бы помощник.

– С этим вопросом лучше обращаться к моему наставнику, – ответил я. – Михаил Анатольевич решает, на каком отделении мы будем работать. Тем более что у меня и в терапии много дел.

Бросать госпожу Фетисову мне совершенно не хотелось. Не из-за личной привязанности. Как женщина она меня совсем не интересовала, не мой вкус. Но возможность вылечить её заболевание пробуждала во мне азарт.

– Я с ним поговорю, но мне интересно ваше мнение, – заявила Мария Михайловна. – Я не говорю вам, что эта работа займёт весь день. Например, если каждый день будете уделять мне по три часа, подойдёт?

Она странно выделила слово «мне», но я решил пропустить этот лёгкий флирт мимо ушей.

– Если мой наставник согласится, тогда не вижу проблем, – ответил я.

– Отлично, – улыбнулась женщина. – Тогда поговорю с ним в ближайшее время. Помощь мне понадобится уже с понедельника, советую вам хорошо отдохнуть в воскресенье.

– Я бы хотел ещё кое-что сказать, – вспомнил я. – Раз уж теперь вы исполняете роль главы клиники, то и судьбу медсестры Ениной Екатерины будете решать вы. Я не советую её увольнять, девушка просто выполняла распоряжения своего начальника. Это не должно быть наказуемо.

– Забавно, в ответ на помощь, которую вы будете предоставлять мне, вы решили защитить мало знакомую девушку, – Мария Михайловна задумчиво нахмурилась. – Я и не собиралась её увольнять. Раз вы нашли общий язык, то пока что прикреплю её к вам. Вам потребуется помощник, чтобы разбирать мои дела. Будете приходить на несколько часов, а свою медсестру обучите делать мелкие дела весь рабочий день. Идёт?

Неожиданное предложение, но не видел причин отказываться.

– Хорошо, – кивнул я.

– Я сама скажу ей, – добавила женщина. – Тогда увидимся в понедельник в три часа дня.

Закончив разговор, я, наконец, вернулся в терапию. Уже прошло два часа от начала рабочего дня, а я ещё не успел сделать ничего в своих палатах. Первым делом направился к Фетисовой, захватив результаты её анализов.

– Доброе утро, – первой поздоровалась женщина. – Подтвердилось?

Разумеется, у неё всё ещё была надежда, что всё это большая ошибка. Но все анализы подтвердили запущенную ВИЧ-инфекцию.

– Подтвердилось, – кивнул я. – Теперь надо тщательно вас обследовать, и проконсультироваться с инфекционистом.

Жиркову уже наверняка сообщил Зубов, чуть попозже попрошу его подняться к пациентке.

– Не зря, значит, ложилась в клинику, – печально усмехнулась она. – Как чувствовала. Хотя эту болезнь я наоборот, совсем никак не ощущала.

– Так бывает, – ответил я. – Но я сделаю всё, чтобы вас вылечить, обещаю.

– Хорошо, – слабо улыбнулась она. – Я вам верю.

Я назначил Фетисовой необходимый спектр обследований, а затем отправился к другим пациентам. Работы было ещё непочатый край.

* * *

На очередное собрание тайного «клуба против Боткина» Шуклин очень не хотел идти. Антон наверняка спросит, как промежуточные итоги. А что Шуклин ему ответит?

Но деваться некуда, и Павел вновь отправился в столовую, за их столик.

– Как успехи? – сразу же спросил Антон.

Вот чёрт, ну почему он сразу решил это спросить? Павел ещё даже отмазку не успел придумать!

– Пока что не очень, – растягивая слова, ответил Шуклин. – Вчера Боткин весь день отсутствовал, сначала на квизе, потом где-то ещё… Да и сегодня я его полдня не видел.

И зря договаривался с пациентом. Тот остался недоволен, ведь Шуклин не отпустил его домой. Да ещё и Ольга Петровна успела на того наехать возле поста.

Сплошные обломы.

– Почему я вечно вынужден выслушивать твои отговорки? – вздохнул Антон. – Ты можешь хоть что-нибудь сделать нормально?

– Я же объяснил, что здесь не при чём, – возмущённо буркнул Шуклин. – Не было возможности его поймать! Он постоянно чем-то занят!