Текст книги "Полигон безумной смерти"

Автор книги: Виктор Мурич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)

Глава 16.

Вот уже скоро будет два часа, как мы идем по этому миру. Вернее по ветви.

Окружающие пейзажи наводят жуткую тоску. Низко висящее над головой красноватое небо, если его можно так назвать. Больше напоминает потолок небрежно выкрашенный бледно-красной краской не совсем трезвым маляром. Светило отсутствует как таковое. Слабо светится само небо. Чем-то напоминает освещение при закате на Земле, только намного мрачнее. Из-за непривычного освещения окружающий мир кажется иллюзорным, как бы нарисованным. Красный спектр здорово давит на психику. Всеобщее ощущение угрюмости: угрюмое небо, угрюмые скалы, угрюмые мы. Никогда не любил красный цвет!

Воздух чистый, с витающим слабым запахом сирени. Или может это мне кажется. Под ногами, впрочем, как и вокруг пепельного цвета горы. Хотя нет, до гор эти высокие каменистые холмы не дотягивают. Растительности нет, животных нет, насекомых тоже нет.

Тоска! Даже укусить тебя некому.

Исключением являются только аборигены. В момент высадки, если так можно назвать падение на острые камни с полутораметровой высоты, на нас сразу же набросилась толпа людей одетых в лохмотья. Судя по выражению лиц, они были ненормальны. Хотя, что можно сказать о незнакомой расе. По нашему общему мнению они заражены гнилью. Так вот, эти безумцы бросились на нас с камнями в руках. Чем собственно полностью определили свою степень дружелюбности. Не успев прийти в себя после перехода, мы тупо смотрели на галдящую толпу. Вид этих полных ненависти людей что-то мне напомнил. Где-то я это я уже видел. И этот мир и этих людей… Вот только где хоть убей не помню.

Первый камень, упавший у ног заставил прийти в себя. Шурик среагировал первый. Очередь из автомата над головами заставила толпу пересмотреть свое отношение к нам. Мы ожидали паники, вызванной грохотом выстрелов и свитом пуль, но люди так и остались стоять на своих местах пристально глядя на нас. Держа эту свору на прицеле, мы быстро ретировались в сторону высоких холмов.

И вот теперь мы плетемся по этим самым холмам ведомые темным пятнышком на деревянном шарике как стрелкой на компасе. Оружие и поклажа неприятно оттягивают плечи. Уже начала ныть поясница, протестуя против непривычных физических нагрузок.

– Дохляки! Выкидыши от брака урбанизации и прогресса! – занимаюсь я, самобичеванием вспоминая уроки физкультуры, пропущенные в школе.

– Все! Баста! Привал! – прерывает мои мысли Артем, и тяжело дыша, как паровоз усаживается на гладкий камень.

Последовав его примеру, плюхаемся рядом. Достаю сигареты. Закуриваем с Шуриком. От первой же затяжки голова идет кругом, сказывается усталость. Артем с неприязнью морщится и отодвигается. Он терпеть не может табачный дым.

Пока мы докуриваем он, порывшись в ранце, с довольной миной вытаскивает на свет плитку шоколада. Наткнувшись на наши укоризненные взгляды, со вздохом разламывает ее на три части и что-то бурчит по поводу безмерности человеческой жадности.

– Артем, – интересуется Шурик, – а о каком вознаграждении ты договорился с Петром Семеновичем?

Я, как-то этот момент совсем упустил из виду. Слышал что-то краем уха про вознаграждение вот и все. В суете событий мысли о денежной стороне этого мероприятия в голову не приходили. А оказывается этот пройдоха успел уже поторговаться, пытаясь подороже продать наши души и прилагающиеся к ним органы.

– Ай, Шура, не морочьте мне голову, – недовольно отмахивается Артем, не отрываясь от пищи. – Не очень удачная сделка получилась. Вернемся, я еще с ними побеседую. Может, изменим условия в нашу пользу. Так… по мелочам… доплаты всякие за вредность или еще что.

– А все же? – любопытствую я.

– По четверти миллиона долларов на человека размещенные под проценты в пяти разных банках Швейцарии, Германии и США. И еще по пятьдесят тысяч налом на руки. Плюс еще загранпаспорта. Все это будет готово к моменту нашего прибытия домой.

Шоколадка шлагбаумом стала поперек горла.

– Скк-ккок-кко? – переспрашиваю задыхаясь.

– По четверти лимона на нос и по пятидесятнику на мелкие расходы, – повторяет Артем. И тут же взволновано переспрашивает глядя на мою реакцию. – Что очень мало? Надо было еще торговаться?

– Не-е-е! В самый раз! – говорю, пытаясь вернуть нормальное выражение перекошенному удивлением лицу.

Шурик таких попыток даже не предпринимает. Сидит с куском шоколадки в зубах как ворона с сыром и недоверчиво смотрит на нас.

– Ты серьезно?!! – наконец вернулся к нему дар речи. Шоколадка, выпав из разжатых зубов, нырнула в пыль и там затаилась, радуясь продлению жизни.

– Это вы, салаги, за принципы трудитесь, – начинает чтение морали Артем, – а я работаю за бабки! Я вам что, пацан, непонятно за что жизнью рисковать? Скажите спасибо, за то, что я и об вас забочусь.

– Спасибо, – дружным хором отвечаем мы.

Возможно, он и прав. По-своему прав. Но в этот момент деньги для меня не играют большой роли. Вот вернемся, тогда и подумаем о финансах…

Поднимаемся и идем дальше, выстроившись в цепочку. Шурик возглавляет процессию, я замыкаю. Тяжело плетущийся впереди меня Артем, кряхтя и чертыхаясь, все пытается поудобнее умостить ранец на спине.

Не смотря на спокойствие вокруг, оружие держим наготове. Слишком уж подозрительное это спокойствие, как затишье перед штормом. Однажды мне удалось испытать все прелести шторма в открытом море. Тогда я с Артемом на выходные выбрались походить на яхте. В общем находились… До сих пор с ужасом вспоминаю. Тихое, ласковое море с попутным ветерком, надувающим паруса в одно мгновение превратилось в клокочущий ад с высоченными волнами и оборванными парусами на мачте. Нам тогда здорово повезло что шквал был кратковременным и мы, не смотря на выполняющую танец ведьм воду смогли удержать хрупкую яхту носом против волн. Вот так и сейчас, сначала тихо-тихо а через минуту гляди как обрушится на голову какая-то проблема. В море все на много проще – ты всегда знаешь список неприятностей, которые могут возникнуть. Здесь же, в совершенно чуждом мире, я даже предположить не могу, что произойдет через минуту и из каких трудностей придется выпутываться.

Не нравится мне здесь. Чем-то напоминает кладбище, заполненное обкурившимися зомби. Судя по лицам, друзья тоже не в восторге от окружающего нас мира.

Из-за невысокого холма показывается игрушечное озерцо, заполненное кристально чистой водой. У берега мелькнуло пару теней, и тут же скрылись за пепельными дюнами. Я так и не успел рассмотреть, что это было… Но точно не люди… Скорее уж что-то крокодилоподобное, только с форсированным движком судя по скорости перемещения.

– Видели? – киваю в сторону водоема.

– Что? – не останавливаясь, оборачивается Артем. – Что увидел?

– Возле водички какие-то крокодилы тусуются, – отвечаю, не отрывая взгляда от озера. – Надо быть повнимательнее… Кто их знает, вдруг они и спасителями миров питаются.

– Учтем, – откликается идущий впереди Шурик.

При каждом шаге вокруг ботинок поднимаются пушистые облачка пепельной пыли. В красном свете, льющемся сверху, она кажется живой массой, копошащейся под ногами.

– А твоя подружка очень даже ничего! – с оттенком зависти в голосе заявляет Артем. – Если выживешь, напишешь мемуары под названием «Как я любил иномирянку». Бешенные деньги заработаешь!

Он начинает глубже развивать свою идею, постепенно добираясь до межрассового спаривания. С каждой минутой рассказ становится все подробнее и подробнее.

– Угомонись Артем, иначе ты у меня сейчас с ближайшей горкой спариваться будешь, причем носом! – мрачно огрызаюсь, обуреваемый нехорошими предчувствиями. Эти самые нехорошие предчувствия подсказывают мне, что нас ожидают какие-то неприятности. Вот только какие, говорить не хочет.

– А как выглядят твои крокодилы? – интересуется Шурик. – Такие грязно-зеленые с тонкими длинными хвостами и длинным рогом на острой морде?

– Вполне может быть, – я напоследок бросаю нехороший взгляд на пошляка-Артема и перевожу внимание на Шурика. – А что?

– Тогда официально извещаю вас, что мы удостоены чести быть посещенными делегацией этих самых крокодилов, – спокойным тоном извещает нас Шурик как будто говорит о приезде тещи а не о порождениях чужого мира. – И еще у них нет ног…

Мы с Артемом как по команде смотрим в направлении указанном Шуриком.

Разворачиваясь из колонны по трое в цепь, к нам приближается несколько десятков кошмарного вида существ. Мозг по привычке пытается подобрать аналогию, но ничего толкового не получается. Действительно, кое-какое сходство с крокодилом у этих животных имеется, но весьма отдаленное. Темно-зеленое торпедообразное туловище скользит в полуметре от земли, опираясь на что-то напоминающее плотный туман. Длинный, раз в пять длиннее двухметрового туловища, хвост извивается в воздухе как змея, принимая причудливые формы. На острой, приплюснутой голове нет ничего кроме плоского полуметрового рога, торчащего под углом сорок пять градусов к земле. То есть ни глаз, ни чего-то хотя бы отдаленно напоминающего рот не наблюдается. Сплошной тебе похмельный кошмар.

Вид этих существ настолько необычен, что мы зачарованные увиденным, даже забываем о самозащите.

Тем временем животные полностью перестроились в цепь и, постепенно огибая нас с флангов, приближаются. Они действуют, как по учебнику «Тактика в условиях пересеченной местности».

– Что это? – не отрывая взгляда от приближающейся цепи необычных существ, прошептал Артем.

– Даю гарантию, что это не крокодилы и что они к нам не в гости на блины спешат, – первым прихожу в себя. – Что-то подсказывает мне, что эти симпатяги планируют употребить нас в пищу, тем самым, реализовав извечную потребность в набивании желудка.

– Господа, а не пострелять ли нам? – предлагает Шурик и вскидывает автомат.

Тишину пепельного мира вспарывает стрекот автоматной очереди. Первая порция свинца приходится прямо в голову одного из существ.

– Получай, гад! – кровожадно прорычал Артем и тоже внес свою лепту в истребление незваных гостей.

Пару минут мы с энтузиазмом разряжаем обоймы. Не смотря на наши искренние старания, шеренга животных продолжает приближаться, и ни одно из них не покинуло своего боевого поста.

– Ребят, тормозите! – стараюсь перекричать треск оружия вошедших в раж друзей. – Им наше пуляние до лампочки!

Пули, ударяясь о грубую, чешуйчатую кожу животных с визгом отскакивают, не оставляя даже царапин.

– А крокодилистые-то в бронежилетиках! – с огорчением заметил Артем и на всякий случай выпустил еще одну очередь. Ее постигла та же участь.

– Эх, гранатометик бы сюда! – мечтательно вздохнул Шурик и бросил полный неприязни взгляд в сторону приблизившейся шеренги.

– Есть умная идея, – глубокомысленно произнес Артем, тоном Моисея, обращающегося к идущим через пустыню евреям.

Мы с Шуриком с надеждой устремили на него взгляды. Меня начала давить зависть. Я – такой умный и находчивый не в состоянии придумать ничего путевого в данной ситуации, а он… видите ли придумал.

– Драпать! – развеял мои сомнения Артем и сразу же воплотил свои слова в движение. Проще говоря, бросился наутек, придерживая рукой съезжающий набок ранец.

Подстегиваемые страхом и чувством коллективизма, называемым в народе стадным инстинктом, мы припустили вслед за ним.

Тяжелый ранец мешает бежать и кувалдой бьет по спине на каждом шаге. Мы бежим, ежеминутно оглядываясь назад. Расстояние между нами и преследователями неумолимо сокращается. Зеленые торпеды шустро скользят над каменной поверхностью, виртуозно огибая выступающие скальные наросты.

Если ничего не измениться, то менее чем через минуту они догонят нас.

– Эй, эй! – завопил из-за спины отставший Шурик. – Они остановились!

Мы замедляем бег и оглядываемся назад. Так и есть, животные, достигнув какой-то невидимой линии, как по команде остановились. Немного потоптавшись на месте, они так и не решились отправиться дальше, а плюнув на желудочные потребности, перестроились в ромб и помаршировали назад. Странное поведение. С чего бы это вдруг они прекратили заведомо успешное преследование? Догнать нас при их скорости передвижения раз плюнуть. Такое впечатление, что они не могут выйти за пределы своей территории.

– Ну и как вам все это безобразие? – тяжело дыша, уселся на землю Артем. – Милые зверюшки…

– Угу! – мрачно бурчу я, все еще не веря в спасение. – Скажи спасибо, что они вовремя остановились…

– Спасибо! – неизвестно кого вполне искренне поблагодарил Артем.

– Мы хоть от маршрута не отклонились? – интересуется Шурик, вытирая со лба пот.

Достаю из кармана деревянный шарик и сравниваю положение темного пятна на янтарной поверхности с направлением нашего марафона.

– Не особо. Можно сказать почти правильно бежали, – облегченно вздыхаю.

– Ладно, хватит трепаться! – отдохнув, говорит Артем. – Время деньги, а в нашем случае еще и здоровье. До эпицентра нам еще топать и топать.

С тоской оглядываю пепельно-серое однообразие. Спасаясь от толпы крокодилов умеющих ходить строем, мы забрались в еще более унылую чем ранее местность. Острые пепельные зубья вертикально поднимаются к отливающему красным небу, создавая правильный круг, почти в центре которого мы и находимся. Поверхность зубьев кажется необычно гладкой, как будто их кто-то на совесть отполировал наждачной шкуркой, а потом вскрыл лаком для блеска. Периметр каменного круга разрывают четверо ворот в соответствии со сторонами света. Острые, стреловидные арки как будто лазером прорезаны в каменной толще. Не очень-то это похоже на работу природы, слишком уж правильные формы. Если не ошибаюсь, высота зубьев составляет что-то около двухсот метров, а арок ворот метров по двадцать. Внушительное сооружение.

– Тебе не кажется, что они полупрозрачные? – спрашивает Артем, проследив за моим взглядом. До сей минуты ни он, ни Шурик особо не обращали внимания на достопримечательности окружающей природы, будучи под впечатлением погони.

– С чего ты взял? – интересуется Шурик и присоединяется к обществу ценителей горных пейзажей. – Они ведь такие же серые как и все остальное… Ну может оттенок чуть отличается… Серебристость что ли.

– Смотри! – указывает Артем пальцем в какую-то точку у вершины зубьев. – Видишь, по поверхности движется чуть более темное пятно диаметром около двух метров.

Присматриваюсь. Ну глазастый! А я раньше и не заметил. Действительно, там куда он указывает, не спеша движется пятно, кажущееся тенью от чего-то летящего по воздуху. Рефлекторно оглядываюсь и вскидываю карабин, готовясь приласкать летуна… Но в небе совершенно пусто.

– Я уже смотрел, – довольно ухмыляется Артем моей реакции. – Пусто! Тогда, если это не тень, то наиболее вероятно, что горы сформированы из чего-то вроде стекла или подобного ему материала, и мы видим тело движущееся с обратной стороны.

– Или внутри, – пробормотал себе под нос, Шурик, подсчитывая количество боеприпасов оставшихся после последней схватки.

– Что внутри? – не понял я.

– Тело движется не с той стороны скал, а внутри них, – пояснил он, не прекращая процесса калькуляции.

– Ты так думаешь? – хищно оскалился Артем, готовясь к так неуместной в нашей ситуации идеологической схватке. Терпеть не могу, когда эта пара схватывается в процессе обсуждения чего либо… Как два бультерьера… Ни один не уступит под нажимом фактов собеседника.

– Тормозите мужики! – голосом, не терпящим возражений, я останавливаю уже поднявшуюся до критической точки и готовую обрушиться на мои уши волну спора. – Не то время и не то место!

– Ладно-ладно, – примирительно буркнул Артем. – Мы и не собирались… Просто этот тупица считает, что тело движется внутри скалы! Абсурд! Ведь и ребенку ясно…

– Кто из нас тупица? – оживился Шурик. – Ты лучше пошевели остатком того серого вещества, которое у умных людей называется мозгами…

– Хватит! – рявкнул я во весь голос так, что друзья нервно дернулись.

– А это по-твоему с обратной стороны ветви движется? – насмешливо хмыкнул Шурик и указал на шевелящееся в нескольких метрах от наших ног пятно.

Погруженные в интеллектуальные дебаты мы и не заметили появления незваного гостя. Пятно движется по спирали, с каждым витком становясь все ближе и ближе.

Похоже, что Шурик прав. Камень полупрозрачен и сквозь него мы видим размытые очертания движущегося тела. Вот только непонятно, как что-то может двигаться в каменной толще… Какая-то навязчивая мысль мельтешит в голове вызывая легкое беспокойство… Пока легкое…

Гость ведет себя довольно дружелюбно. Да и что он может сделать сквозь камень, пусть даже и прозрачный.

Затаив дыхание, мы следим за начавшимся танцем. Пятно, до сих пор двигавшееся по спирали теперь перешло к более изысканным движениям. Кажется, что оно кружится вокруг нас в каком-то безмолвном вальсе и манящими движениями предлагает присоединиться к нему. Его движения бесхитростны, но в то же время притягивают взгляд. Как танцующая в одиночестве в центре пустого зала девушка… Она кокетливо машет пальчиком, приглашая занять место рядом с собой и закружиться в магическом танце слияния тел. И вот окружающий мир скрывается за полупрозрачными шторами, теряя былую реальность. Его нет… Это все в прошлом… Есть лишь танцующая девушка. На ее лице улыбка предназначенная лишь для меня. Окружающие меня каменные шпили становятся призрачными тенями и постепенно трансформируются в уходящие в бездонное небо колоны гигантского зала, не имеющего потолка. Ее тонкие пальцы тянутся ко мне. Я протягиваю руки вперед, и наши ладони соприкасаются. По телу проходит возбуждающая волна тепла. Лицо девушки уже рядом. Ее пухлые губы приоткрыты в ожидании поцелуя. Я резким движением привлекаю ее к себе и заключаю в объятия. Податливое тело приникает ко мне, заставляя забыть обо всем. Никогда я еще не чувствовал себя более счастливым. Зачем мне что-то другое? Теперь это мой мир. Мой дом. Моя девушка. Откуда-то снизу поднимается поток воздуха, закручиваясь в спираль. Поток неумолимо тянет нас вверх. К небу. И танец… Ноги уже давно оторвались от украшенного мозаикой пола. Мы кружимся в воздухе под нарастающий мотив. Невидимый оркестр окутывает нас покрывалом волшебной музыки. Мелькает частокол колон… Мои губы нежно касаются ее щеки. Волосы девушки щекочут мне лицо.

– Вика, – непроизвольно шепчу я забытое в танце имя.

Как по взмаху волшебной палочки сказочный мир исчезает, возвращая меня в мрачную реальность. Нет никакого зала с тянущимися к небу колонами. Нет девушки. Вокруг меня колышутся под неслышный мотив друзья с остекленевшими глазами. Они погружены в тот иллюзорный мир, из которого я мгновение назад совершенно случайно выскользнул. Лицо Артема полно блаженства. Из полуоткрытого рта стекает тонкая струйка слюны. Правая рука безвольно свисает вниз, все еще удерживая автомат, а левая как будто ласкает невидимое тело. Наконец не выдержав зова, правая рука разжимается, и оружие падает на прозрачный камень, под которым колышется размытая тень устроителя этого спектакля. Спектакля, в котором каждый из нас играет главную роль. В котором исполняются все самые сокровенные желания. Спектакль, из которого не хочется выходить.

Шурик, не в силах сопротивляться зову, медленно переставляя непослушные ноги, двинулся навстречу пятну. По его щекам текут слезы радости. Он мечтательно улыбается и кому-то, несуществующему ни для кого кроме него кивает головой.

И снова окружающий мир покрылся мелкой рябью, расплываясь. Меня уже ждут. Девушка стоит в центре зала с грустным лицом. Ее глаза как бы говорят: «Любимый, зачем ты меня покинул. Я тебя так долго ждала»

Правая нога сама по себе двинулась вперед на несколько сантиметров, тем самым, признавая свое поражение перед непреодолимой силой безмолвного зова.

Неожиданно в зале появляется еще один человек. Это женщина. Я ее знаю. Это Машен. Лицо девушки искажается ненавистью, и она делает шаг назад, прикрываясь руками. Машен грозно наступает на нее, оттесняя к колонам. Девушка, не выдержав натиска, превращается в облако ядовитого пара и с шипением устремляется вверх. Машен поворачивается лицом ко мне. Ее глаза с любовью смотрят на меня. Она делает резкий взмах руками над головой и призрачный мир исчезает. На этот раз насовсем.

Теперь я точно знаю, кто устроил этот спектакль. И самое главное: я знаю зачем. Теперь мне не страшны никакие иллюзии. Человек знающий истину неподвластен мастеру иллюзий.

Разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов, одновременно снимая карабин с предохранителя. В окружающей тишине щелчок просыпающегося оружия звучит громче выстрела.

Нет, карабин здесь бессилен!

Звякнув, оружие падает на камень у ног.

Счет пошел на секунды. Каждое мгновение неумолимо приближает нас к смерти, и если я сейчас что-нибудь не придумаю, то костлявая старуха крючковатым пальцем перебросит на счетах жизни три костяшки из человеческих черепов.

На друзей надежды нет, танец полностью поглотил их сознание, они всего лишь послушные зову куклы.

Как испанский танцор рывком бросаю руки к поясу и сразу же обратно. Металлические кольца чек еще не успели коснуться земли, как две ребристые гранаты с фугасной начинкой отправились в короткий путь. Эти внешне такие безобидные шарики сейчас решают для нас извечный вопрос – быть или не быть. Я как продувшийся в дым кутила за игорным столом… Кости брошены и лишь определенное сочетание черных точек на белой поверхности даст мне шанс… уйти с честью домой или продолжить неравный бой с теорией вероятности.

Главное не промазать! Второго шанса не будет!

Теперь сильнейший толчок обеими ногами и всей тяжестью обрушиваюсь на спины ритмично подергивающихся в танце друзей.

Два близких взрыва бьют плотными волнами воздуха, разбрасывая в стороны нашу кучу-малу. Выдернутые из призрачного мира Артем и Шурик что-то возмущенно орут и барахтаются.

Не дожидаясь пока осядет поднятая взрывами пыль, вскакиваю на ноги и хватаю карабин.

Так, справа все спокойно. А вот слева…

В плотном облаке пыли что-то беззвучно вертится. На мгновение показалось раскромсанное щупальце, сочащееся темно-синей слизью, и сразу же исчезло.

Приклад упирается в плечо. Указательный палец нервно подрагивает на курке, готовясь выпустить на свободу кусочки смерти.

Легкий порыв ветра относит пепельное облачко в сторону и демонстрирует противника во всей своей красе.

Каменная поверхность проломлена взрывом, и из этой импровизированной полыньи наполовину высунувшись, судорожно машет щупальцами трехметровый кальмар или может быть его ближайший родственник. Большая часть щупалец оторвана, а часть тела, где положено находиться правому глазу, буквально вывернута наизнанку. Второй глаз с ненавистью смотрит на меня маслянистой чернотой. Взгляд животного мгновенно обволакивает мое сознание пленкой сковывающей волю.

Сквозь мощную оптику кальмар кажется еще ближе, чем на самом деле. Чернота его глаза закрывает весь мир. Теперь сквозь прицел я вижу лишь этот глаз и ничего более. Из последних сил пытаюсь нажать на курок, но одеревеневший палец отказывается подчиняться. Хочу закричать, но железные тиски сковали голосовые связки, не давая вымолвить ни слова.

Короткая очередь вонзается в тучное тело, разбрасывая в сторону темно-синие брызги. На мгновение наступает облегчение, и я снова становлюсь хозяином своего тела. Нехорошая улыбка всплывает на моем лице.

– Терпеть ненавижу всяких гипнотизеров! С детства ненавижу! – шепчу и жму закусив от волнения губу на курок.

Разрывная пуля вошла точнехенько в глаз. Из огромной раны открывшейся на месте глаза хлынула слизистая струя, оставив на пепельном фоне синюю полосу.

Сидящий на земле Шурик опустил еще дымящийся автомат на колени и облегченно вздохнул. Артем, шумно матерясь, пытается выбраться из под перекочевавшего на голову рюкзака и встать на ноги.

На всякий случай бросаю взгляд в точку другого взрыва. Ну, тут все в полном порядке. Похоже, граната легла чуть ли не в клюв прогрызшему каменную толщу кальмару и в результате разнесла вдребезги всю переднюю, или может у кальмара она называется задней, часть туловища.

Наконец Артем поднялся на ноги и, присвистнув удивленно, осмотрел поле боя.

– Я пропустил самое интересное? – поинтересовался он, настороженно поглядывая на остатки кальмаров плавающих в густой жидкости заполняющей полыньи.

– Можно и так сказать, – тихо ответил Шурик и ласково погладил автомат. – Я тоже не все видел. Ты у Витька спрашивай – он с гостями любезничал.

– В журнале читал… В Африке какие-то животные так охотятся… – задумчиво говорю я переборов окаменелость связок. – Одно танцует перед глазами жертвы, отвлекая внимание, а второе тем временем нападает сзади. Только здесь все еще сложнее. Они, – тыкаю пальцем в развороченную тушу, – или гипнотизеры или что-то в этом роде. По крайней мере, волю подавляют довольно неплохо. Если я правильно понимаю, они как-то определяют наши желания и создают в нашем сознании некую иллюзию идеального мира, в котором эти желания воплощены.

Артем согласно покачал головой и спросил:

– А почему на нас их способности подействовали, а на тебя нет?

– На меня подействовало тоже. Просто повезло вовремя вынырнуть из царства иллюзий в реальность. – У меня нет желания рассказывать о том, что меня спасла Машен. Если бы не ее образ, ворвавшийся в мою иллюзию, стали бы мы все обедом для кальмаров. Сами бы с улыбочкой в клюв залезли.

– Спасибо, – мысленно шепчу живущей во мне женщине. – Жаль, но я никогда не смогу отблагодарить тебя… Ведь ты всего лишь образ, слепок сознания, блуждающий в глубинах моего мозга.

Шурик медленно подошел к краю полыньи и осторожно толкнул ногой исковерканное туловище. Тихо булькнув, оно скрылось в густой мутной жидкости, оставив после себя лишь пару пузырей и синее пятно.

– Все-таки я был прав, – заметил Шурик, повернувшись к Артему. – Ты должен это признать.

– Ладно-ладно! – недовольно пробурчал тот. – Твоя взяла! Только может ты мне объяснишь, почему эта жидкость не выплескивается из наделанных Витькой дырок?

– А почему она должна выплескиваться? – удивился Шурик.

– Как почему? – опять начал заводиться Артем. – Ты вообще в школе физику учил?

– Учил!

– А про сообщающиеся сосуды и про давление столба жидкости слышал?

– Было дело.

– Тогда, если ты такой умный, – в последнее слово Артем вложил максимум иронии, – то расскажи, почему эта маслянистая дрянь, находящаяся в окружающих нас горах, не выливается через дырки под давлением.

– Это элементарно! – профессорским тоном произнес Шурик, чем довел Артема до выражения легкого бешенства на лице.

– Опять! – со злостью сплевываю на землю и, не оглядываясь назад отправляюсь к ближайшим воротам в каменном кольце, предварительно сверившись с показаниями деревянного шарика.

Через несколько минут спорщики поравнялись со мной. Судя по сердитым взглядам, консенсуса они не достигли.

До ворот осталось несколько метров.

– Как думаете, кто это построил? – указываю на окружающие нас каменные стены. – И как построил?

Артем, обогнав меня, проводит рукой по поверхности арки.

– Как стекло, – говорит он. – Кто и чем построили я не знаю, но это точно не та толпа в лохмотьях. Вполне возможно, что здесь существует или существовала другая, более развитая раса.

– Все может быть, – шепчу себе под нос и на последок смотрю назад перед тем как войти в арку.

Ох, не всю правду нам рассказали Петр Семенович и Вика… Чует мое сердце, не всю… Толи они играют краплеными картами, толи… по каким-то своим правилам. Главное чтобы нам не оказаться в роли лохов затеявших карточную игру с профессиональными шулерами. При неудачном раскладе событий в этой игре вполне могут стать на кон наши жизни.