Текст книги "Грани: Система Иерархии"

Автор книги: Виктор Моключенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

– 03 -

Крейсер завис над вершинами деревьев, заполняя своей громадой звезды. Это было нечто. Предполагать что где-то там, далеко-далеко в необозримых глубинах вселенной, возможно, есть жизнь это одно, а видеть живое воплощение этой мечты совсем другое. Вспыхнул серебристый всполох, будто быстрая искра пробежала по воздуху и перед нами оказалась группа людей. Никакой романтики, никаких тебе скафандров, бластеров, джедайских мечей и прочей голивудско-киношной атрибутики. Стандартная синяя униформа астрафлота с золотой вязью на погонах, крепкие рукопожатия и дружелюбные взгляды.

– А вы смотрю, хорошо устроились – промолвил капитан, протягивая руки к огню, с любопытством озираясь вокруг – красотища какая. Не поверите, сто лет вот так вот просто не сидел у огня.

– А вы присоединяйтесь.

– Нет, служба – развел руками капитан – никак не могу. По крайней мере, не сегодня. Вы Ильин?

– Приятно познакомится. А как произойдет воплощение?

– А вот сейчас сами и увидите, в принципе особо сложного ничего, только вот энергии уходит море. Забирать с телом, слой за слоем утончая через флангофиксаторы биологические ткани человеческого тела, переводя их на энергетический уровень бытия, на порядок проще. А вот воплощать гораздо сложнее. Обычно хронодесант воплощается через рождение на земле, это невыносимо больно: разрывать себя на части, слой за слоем облекаться в грубую плоть, словно с разгону вмерзнуть в глыбу льда начиная жизнь с земного младенца. Часто, да можно сказать практически всегда, это имеет ряд весьма мучительных для человека, но жизненно необходимых факторов пробуждения и активизации личной космической программы обозначающей цель его бытия и смысл пребывания на Земле. Муки усиливает потеря памяти о самом себе, небесной родине, томление в неведении, непонимании и отчуждении мира, от того что все как-то не так, и невозможно понять, то ли ты сошел с ума, то ли окружающий мир. Воплощение же напрямую происходит исключительно редко, с прямой санкции высших иерархических ступеней, при прямом руководстве и поддержке.

Капитан повернулся к кораблю и махнул рукой.

Высокая трава заколебалась, будто приминаемая потоком воздуха, вспыхнула яркая искра, потом еще и еще и вскоре из корабля стал исходить узкий пульсирующий столб света.

– А местное население вас не заметит?

– Никогда не замечает, что вы, все это происходит за временными перегородками незримыми трехмерному миру.

Пульсации достигли своего пика, столб света мигнул особо ярко, по пространству пробежала рябь и среди примятой травы очутилась девушка. Вполне обыкновенная земная девушка с густой смоляной волной волос, гибкой фигурой и утонченными, благородными чертами лица. Какое-то мгновение она заинтересованно разглядывала свои руки, потом перешагивая траву, направилась к нам. От крейсера отделился рой искр, и на земле очутились члены экипажа в парадном обмундировании. Они слажено выстроились в две шеренги и застыли, взяв под козырек, отдавая ей честь. Альта застыла, сказала несколько слов на мягком, певучем языке и подошла к капитану.

– Как ты себя чувствуешь?

 – Это очень непривычно.

– Ничего, привыкнешь, время у тебя будет. Знакомьтесь, Стас Ильин наш земной сотрудник, а так же твой гид, наставник и муж.

– Чего? – вырвалось у Стаса.

– А вы что-то имеете против? – певуче протянула Альта, вопросительно поднимая бровь.

– К вам лично нет, ни по фигуре, ни внешности замечаний нет, а вот к организаторам, есть несколько вопросов.

– Биологически различий никаких нет, хромосомные наборы идентичны – в чем причина?

– А если я не хочу жениться?

– Я вас так смущаю? – наивно похлопала ресницами Альта – вы ксенофоб?

– Я не ксенофоб, но почему кто-то должен решать за меня?

Капитан, какое-то мгновение задумчиво смотрел на Ильина, а потом рассмеялся:

– Клим, я тебе проиграл, действительно земляне повернуты на том, что ими кто-то управляет. Причем преисподняя может манипулировать ими как хочет, а вот попробуй направить по правильному пути, сразу вопят, что их насилуют и забирают свободу выбора. Расслабьтесь, Стас – это был маленький розыгрыш. Никто и ничего вам не навязывает и не насаждает – но в конспиративных целях, только на документах, стажер Альта ваша жена.

– Предупреждать надо, конспираторы – буркнул недовольно Стас.

– А тогда не было бы так весело – промолвил, давясь от смеха Клим, протягивая сумку – вот тут документы, кредитка ну и прочие необходимые вещи.

– И что мне с ней делать?

– Ну, личные связи тебе запрещены, а в остальном делай что хочешь. Пусть поближе соприкоснется с Землей, узнает людей, научится понимать и принимать такими как вы есть. Использовать по пустякам телепортацию, материализацию и непрогляд – строжайше запрещено.

– А если…

– А если не будет. В случае применения физической силы она одна играючи скрутит в бараний рог отделение элитного спецназа. При всем его вооружении.

– А…

– Нет, наблюдать, вести и подглядывать за вами никто не будет. Вот потому и нужен ты, оператор земной ступени. Ладно, Стас, как там у классика? Вы знаете украинскую ночь… о нет…

– А я знаю еще одну – встрял Равен – тиха украинская ночь, но сало надо перепрятать.

– Еще слово и в лоб – хмуро процедил Ильин.

– Вот так вот Альта, оставляю тебя в этом дичайшем варварстве, грубости и накале страстей. Осваивайся. Нам пора.

Экипаж эллианского крейсера, еще раз отдав честь соотечественнице, поднялся на борт, скользящий из непроявленного, Клим и капитан неспешно пошли к кораблю, о чем-то переговариваясь между собою, вдогонку им, вытянув куртку из машины, поспешил Равен.

– А ты куда?

– Да так, обещали подбросить до центра. Счастливо, ребята.

Крейсер неспешно поднялся ввысь, мигнул на прощание огнями и исчез, ярким росчерком пробежав по небосводу.

Еще некоторое время  они смотрели в яркую  россыпь звезд, потом Стас взял сумку с вещами и протянул Альте руку:

– Добро пожаловать на Землю.

– 04 -

Машина выбралась на шоссе, и Стас, наконец, прибавил скорость. Давно пропели третьи петухи, и они подобно нечистой силе со всех ног удирали с ночного шабаша. Он улыбнулся и скосил глаза на свою попутчицу.

– Чему ты улыбаешься?

– Тебе, наверное, или себе, своим мыслям.

– О чем они?

– У нас не принято вот так вот рассказывать все как есть, открывать себя перед другими. Наверное, потому что мы еще дикие, себя боимся, боимся других и всю жизнь возводим в душе защитные редуты, что бы только к концу жизни понять, что именно из-за этого и были несчастны. Мы всю жизнь по своей сути не поняты и одиноки. От того и смеюсь.

– Но как ты можешь смеяться, это так трагично, трагично не только для тебя, а для всей вашей цивилизации. Как можно смеяться, когда хочется плакать?

– Это трудно объяснить. Для нас это так же естественно, как для тебя быть в поле совместной вести. Ты ведь не задаешь вопросов, почему все так и не иначе и принимаешь это как данность, только потому что это так.

–  Ты говоришь намного умнее, чем выглядишь, намного умнее, чем при грандах и капитане. Почему?

– Наверное, потому что мы все-таки опасаемся, нет, не вас. Просто привычка быть все время начеку и всегда иметь запасной вариант. Потому думаем одно, говорим другое, а делаем совершенно третье.

 – И зачем столько сложностей. Неужели нельзя принимать мир таким, каков он есть в действительности?

– Да, с тобой не соскучишься. Действительно, хорошо, что ты не свалилась на голову обыкновенному человеку, своей простой логикой ты бы свела его с ума.

– Никому я на голову не падала, я на крейсере прилетела.

– Понимаешь, это образное выражение, означающее, что твое появления стало сплошной неожиданностью.

– И для тебя?

– И для меня. Еще вчера вечером я был законченным одиночкой, а сегодня рядом со мной жена-эллианка. Круто.

– Что такое круто?

– Слушай, а как вы тогда линиями реальности управляете, если не понимаете нашего языка, речевых оборотов?

– Мы воспринимаем все сразу, целостно и неразрывно и для этого не обязательно знание языка.

– Хм…вот слушаю тебя со стороны и все понимаю… и звучит вроде по-украински, а если вслушаться, набор слов.

– Стас, у меня глаза слипаются, тело хочет спать.

– Знаешь, вот при ты людях лучше так не говори – «тело», это звучит в третьем лице и очень странно. Говори о теле «я», в первом лице, будто о себе. По сути  это и есть ты.

– И вы в это верите?

Стас разложил кресло и легонько подтолкнул Альту:

 – Мы женаты только дин день, а ты меня уже свела с ума своими разговорами.

– Как свела с ума? Тебе плохо?

– Альта, спать!

– Я тебе не собака.

– Ну, слава Богу, наконец, хоть что-то по-человечески.

 Альта повернулась на бок, закрыла глаза, и через минуту крепко уснула. Стас скупо улыбнулся, какие же они наивные, эти эллианки, и втопил педаль до упора.

– 05 -

Кондиционированный воздух неприятно отдавал искусственностью, был пресен и безвкусен, словно многократно пропущенная через фильтры очищенная вода. Но дышать открытым воздухом стало не только вредно, но и опасно. Наконец лифт остановился на энном подземном уровне и мелодично пискнув, распахнул двери. В огромной приемной стояли несколько охранников с каменными лицами, сверля тяжелыми, давящими взглядами.

– Заседание начнется с минуты на минуту, префект, вас уже ждут.

Посетитель кивнул и распахнул двери.

– Наконец то – холодно бросил сидящий во главе стола человек – садитесь быстрее, мы и так потеряли много времени и потому начали без вас.

Посетитель занял предложенное кресло и посмотрел на изображение проектора.

– Итак, прослеживается четкий всплеск аномальной энергии зафиксированной нашими спутниками. Информация от нашего осведомителя оказалась верна, в этом районе действительно происходит что-то весьма и весьма странное. А странности это наш удел. Мы кропотливо и бережно отсеиваем тонны информационного мусора для того что бы найти одну жемчужину. И такая жемчужина, господа, не имеет цены, превосходит самые смелые наши ожидания, полученная информация позволяет создавать нам новейшие технологии, что гарантирует неизменную стабильность нашего влияния, позволяя диктовать правила игры всем правительствам мира. Это окупает все: затраченное время, деньги, ресурсы и потери человеческого материала.

– Почему мы должны доверять вашим каналам? Надо признать, что полученная с их помощью информация позволяет проводить наши операции с более чем стопроцентным успехом, но не стоит играть нами вслепую. Ведь мы не тупое быдло, именующее себя президентами и мнящее себя правителями мира и судеб.

– Я согласен с вашим мнением и непременно его представлю, но только по завершению операции. На этот раз ставки столь высоки, что я не имею права рисковать и допустить саму возможность утечки информации.

– Какова моя задача на этот раз? Сбор информации, силовое воздействие? – обронил префект.

– Префект, вы неплохо справляетесь со своими обязанностями, хотя вверенная вашему ведомству разработка по устранению деструктивного влияния в информационном поле надмирной линии мало результативна. Наш заказчик очень недоволен таким результатом. Деятельность организации, в недрах которой развивается модель новой парадигмы человеческого сознания, должна быть подавлена в корне в ближайшие сроки.

– Помилуйте, это просто смешно, почему агентство не может решить проблему физически? Устранить лидеров этого движения дело нескольких часов.

– Нам не представляет никакого труда это сделать, и вы сами прекрасно это понимаете, но наш заказчик выставил обязательное условие, что бы была уничтожена, истреблена сама идеология без физического устранения ее носителя. Иначе насильственная смерть основателя всколыхнет так успешно выведенные нами из эволютивного развития 90 процентов празднослушающего человеческого материала, придав импульс вере в идею, возведя основателя в ранг мученичества, а это прямо противоположно нашим целям.

– Но какое основание к сегодняшнему делу имеет шутовской балаган ШЕП, это абсурдно.

– Да, господа, абсурдно. Мы играя внедрили эту идею манипулируя общественным мнением славского протектората, убили всяческий интерес в массах, но не стоит забывать, что даже три процента их сотрудников создают нам весьма и весьма большие неприятности. Посмотрите – в воздухе вспыхнуло голограммное изображение – по чистой случайности, по забавному стечению обстоятельств один из их сотрудников он был замечен в указанном районе в момент активности аномального всплеска. А что может быть правдоподобнее, чем случайность?

– 06 -

– Уууу…. – повторился полный возмущения надрывный вой.

– Слушай, можешь выть, сколько хочешь, мы устали как звери, я тебе и сам сейчас могу зашипеть не хуже. Не хочешь? Ну как хочешь – махнул Стас устало рукой, бросая сумку на пол – извини за такой вот теплый прием, обычно ему все до фантика, натрескается и на улице бродит или спит до потери пульса, а тут устроил такой вой.

– Он испугался. Слишком ярко.

– Альта, завтра мне расскажешь о затаенных, подсознательных страхах представителя кошачьего племени, вон ванна, инструкцию по применению прочитать?

– Думаю что справлюсь, с эксплуатацией вашей техники я знакома, с тонкостями обслуживания тела, тоже.

– Просто потрясающе, а я пока постелю тебе на диване, хотя нормальные люди в такое время встают, а не ложатся.

Альта устало кивнула и направилась в ванну, за ней смазанной тенью шмыгнул шпионить Бисквит.

Показалось, что прошло только мгновение, он только на миг прикрыл глаза, и снова открыл. Бросил взгляд на часы – прошло всего два часа. Тело переполняла непривычная странная свежесть, будто и в помине не было вчерашней ночи, операторов с пивом у ночного костра, не было эллианского крейсера. А может и вправду сон?

Стас приоткрыл дверь гостевой и осторожно заглянул в комнату. Альта спала, завернулась в ворох одеяла, рядом с нею протянувшись во весь свой исполинский рост, дремал прижмуривши одно око истерик Бисквит. Он осуждающе уставился желтым глазом и неодобрительно фыркнув, отвернул свою предательскую морду. Ладно, придет война, попросишь ты патронов. Быстро сполоснувшись в ванной, Стас открыл холодильник и задумчиво почесал голову. Да, придется основательно закупаться, стиль одиночки накладывает неизгладимый отпечаток на скудность ассортимента и однообразие выбора. С горем пополам приготовив нехитрый завтрак, и засыпав в турку кофе, Ильин щелкнул зажигалкой раскуривая первую за сегодня сигарету.

– Ты это, поберег бы здоровье, дымишь как мусоровоз поутру – раздался сиплый баритон за спиной.

Стас изумленно повернулся, но в дверях, кроме умывающего на пороге усы Бисквита никого не было. Говорили умные люди, не ходи на школу, зомбиркой станешь, не послушал. И кажется зря.

– Ну и чего стоим, глазами хлопаем, я тоже не против пожевать с утреца. Так вечно задымишь своими гадскими сигаретами кухню, продохнуть потом невозможно весь день.

– Бисквит, ты что ли? – пораженно уставился он на кота.

– Предположим не Бисквит, а дон Леонард.

– Тебе наша гостья голосовые связки вправила что ли?

– Не-а, Стасик, тебе извилины. Мы всю жизнь говорящи, только кто же вам приземленным виноват, что не умеете слышать?

– Так Бисквит, ты о чем, какие извилины, у меня с головой все в порядке, или надеюсь что все в порядке – промолвил Стас раздраженно туша сигарету в пепельнице.

– А станет ли человек в здравом сознании курить натощак? Ладно, доставай жратву будем есть, я готов.

 Стас распахнул холодильник и достал банку кошачьего корма.

– Будьте добры, дон Леонард.

– Ах, Стасик, какая ты все-таки эгоистичная личность, не стану я эту дрянь есть. Ты сам-то ее пробовал?

– А пинком под зад и в форточку, дон Леонард? Вчера еще трескали, только за ушами трещало, а сегодня не лезет?

– А тебе жаль для лучшего друга? Вот скажи, жаль? – погрустнела морда дона Леонарда – А сколько я скрасил твоих одиноких вечеров, согревая тебя теплом моей души… неблагодарный, безчувственый человек.

– На вот – бросил Стас вытягивая из холодильника сосиску – ешь.

– А вот на пол не стоит кидать – осуждающе посмотрел дон – ты, когда их мыл в последний раз, сам-то помнишь?

 – А что это ты такой привередливый стал, и с какой стати мне  тебя титулом величать, дон помоечный?

– Все мы из туманного прошлого – философски взирая на сосиску, бросил кот – у кого-то помойка по жизни это место выживания, у кого-то  стиль существования в социуме.

– Да, видать хорошо мне мозги промыли, что о жизни с котом философствую. Докатился.

– Не самый плохой, между прочим, вариант – вздохнув бросил дон Леонард и схватив зубами сосиску перетащил ее в миску – кто то вот с отражением зеркале беседует и ничего. Жив, хотя и болеет циррозом печени.

– Доброе утро, Стас, – поздоровалась, показываясь в дверях Альта – доброго утра дон Леонард. О чем беседуете, надеюсь, не помешала?

– О бренности существования, отвратительной привычке Стаса дымить по утрам, и о низком содержании мяса, в продукте носящим гордое имя сосиска.

– Доброе утро Альта. Как спалось?

– Хорошо. А что это так вкусно пахнет? Я ужасно голодна.

Стас налил ей кофе и подтолкнул разогретые бутерброды.

– Извини, но это все что могу пока предложить, пойдем в магазин купим нормальные продукты и немного обновим тебе гардероб, то, что выдали тебе в статусе не очень в духе современного времени. На вид, конечно, ничего, но ты будешь привлекать в этом ненужное внимание.

– Ты лучше знаешь обычаи вашего времени, потому я полагаюсь на тебя. Нам ни в коем случае не стоит привлекать внимание.

– Да, а так же не стоит копаться в моей голове и открывать то, к чему я морально не готов.

– Что ты имеешь ввиду?

– А кто просил включать во мне понимание кошачьего языка?

– Стас, я не прикасалась к твоему сознанию, сам знаешь, мы не имеем на это права без согласия человека.

Пока Стас искал глазами, чем бы половчее запустить в дона Леонарда он львиным прыжком вспорхнул на форточку:

– Только стоит упомянуть о вашей человеческой неполноценности, вы тут же бросаться. Это форменный произвол, помнится, говаривал мой дядя кот Бегемот, служивший в свите Воланда, кот священное и неприкосновенное животное, особо почитавшееся в древнем Египте.

– Если настаиваешь, я вмиг сооружу из тебя кошачью мумию. Врун бессовестный, дядя, его, понимаете ли, служил в свите Воланда. Теперь я пульт буду прятать в тумбочку, так что благородному дону лицезрение телевизора в ближайшем будущем явно не светит. Но все-таки как наш помоечный кот обрел речь? Альта, тебе не кажется, что это привлечет к нам ненужное внимание населения в гораздо большей степени, чем твой облик в духе дизайнеров 2020 годов?

– Ты вчера присутствовал в зоне воплощения, при встрече со столь мощным потоком твои нейронные связи претерпели неизбежную перестройку и открытие из балласта мозговых ячеек. Вот именно потому ваше присутствие при появлении наших кораблей в физическом мире так нежелательно. Если открылось понимание мира животных, то к этому надо привыкнуть, принять как должное.

– Ну  и что мне теперь, с каждым встречным барбосом здороваться?

– Ей, ребятки, – а вы не забыли, что вам пора открывать офис? – бросил дон Леонард, роняя изо рта на пол связку ключей.

– Альта, дон… тьфу ты, Бисквит, что опять за фокусы? Сплошные тайны и никто ничего не говорит толком. Что открывать, какой офис?

– Никаких фокусов, гранд все сказал предельно ясно: ты возглавляешь проект «Проекция Статуса» на физическом уровне в данном регионе. Цель проекта вовсе не увеселительная экскурсия в прошлое, как ты подумал в начале, не в том, что бы показать мне земную жизнь, одна из основных задач – укрепление надмирного канала в поле сознания человечества, подготовка к осознанному двухстороннему сотрудничеству тех, кто к этому готов. Потому было решено создать консультационный центр по вопросам изучения и внедрения тонких энергоинформационных технологий на физическом уровне.

– Тоисть мы будем вербовать людей в организацию с непонятными целями и псевдонаучным названием?

– Вовсе нет. Известная тебе Школа Единого Принципа проводит основную массовую поточную работу по подготовке курсантов в данном временном периоде, однако организация работы на местах, увы, не утешительна и не позволяет людям с возросшим уровнем сознания проявить и развить себя в должной мере, где основной целью есть работа со службами Системы.

– Ой, не могу,… держите меня – завопил Бисквит и грохнулся с форточки в припадке смеха на пол – международный шаманский центр… мать моя кошка…  все, я побежал за бубном…

– Напрасно иронизируете, центр имеет вполне легальное, юридически-правовое существование, признан международной научной общественностью и даже более того, состоит при одном из нобелевских комитетов.

– Вона как – промолвил кот, волоча из комнаты непонятно откуда взявшийся расписной бубен – то-то я думаю, морда лица у него серьезная была.

– У кого?

– Перед тем как вы приехали, явился курьер и оставил вот этот пакет с документами, ключи, расписку потребовал и удалился.

– Бисквит, я что-то не понял, а кто расписку ему давал?

– Я, разумеется – гордо выпятил грудь кот, постукивая когтями по бубну.

– То, что ты, хитрая рожа, сутками напролет смотришь телевизор, это я еще могу понять, сам виноват. То, что в параноидальном бреду вывихнув свой кошачий мозг, ты уверовал, что есть никто иной, как дон Леонард из безвестного латиноамериканского сериальчика, допускаю. Но как ты научился думать, разговаривать и тем более давать расписки неизвестным курьерам?

– Ну, Стасик обижаешь – протянул кот – если бы перед тобой вот так вот из воздуха явился непонятно кто, то и ты бы с перепугу эволюционировал. Смотрит он на меня и говорит, примите, значит депешу…

– Ну-ну – бросил Стас, незаметно раскуривая сигарету.

 – А что ну – вот я ему и говорю, не умею, мол, я говорить, птица небесная с ликом человеческим.

– И как это ты ему сказал, если говорить то не умеешь?

– А кто сказал «сказал»? – выпучил бессовестные зеленые глаза, выкрутился кот – подумал, обделен, значит, я умом и речью…

– То-то вижу, вконец заврался.

– Вот еще – огрызнулся кот, вдохновенно тарабаня по бубну – Говорит он мне «и быть тебе Барсик первым из рода…»

Альта непонимающе взглянула на завравшегося кота:

– Про эволютивное развитие я поняла, но вот с именами совсем запуталась, то ты дон Леонард, у Стаса ты Бисквит, а теперь оказывается еще и Барсик.

– А что вы на меня так смотрите, нам вообще ехать давно пора – перевел стрелки кот улепетывая в прохожую.

– Не нравится мне эта затея с центром, ой не нравится. Документы могли передать либо мне, либо  через тебя, зачем надо было курьера присылать, да еще и кота при этом эволюционировать.

Альта на миг замерла:

 – Нет, это был кто-то из наших, а кот, ну что же, его слышим только мы.