Текст книги "Гора шаманов (СИ)"

Автор книги: Виктор Маслов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)

Глава вторая

Когда подали на государственную премию, имя мое оказалось где-то в конце списка. Ну, и пусть! Меня немедленно оформили и не кем-нибудь, а заместителем главного инженера. Тан Олле стал моим непосредственным начальником, о чем, полагаю, ни разу не пожалел. Работы было много, поле непаханое, что неудивительно. Я хватался за любую проблему и с успехом ее решал. Реактивная авиация здесь была в зачаточном состоянии. Лопатки для реактивных двигателей неизменно прогорали, пришлось раскопать и эту технологию. Затем я подарил институту идею кинескопа для телевидения. А на будущее устройство жидкокристаллического экрана. Когда производство транзисторов поставили на поток и появились первые компактные калькуляторы, я издал книгу под псевдонимом «Логик» по теории информации. Описав схему простейшей вычислительной машины. Даже не на транзисторах, на лампах. Таковая могла бы занимать целый этаж большого здания. Ничего, сообразят, как лампы заменить полупроводниками, тогда машина уместится в одной комнате. Имя «Логик» с тех пор не сходило со страниц научной прессы. Многие светила науки желали встречи со мной, но я таких контактов старался избегать. Даже мою часть государственной премии получил через посредника. Как это делал Ош, который никогда не являлся на церемонии награждений.

– Так и будешь всю жизнь таиться? – спросила вечером Марна, разглядывая чек на кругленькую сумму.

– Должно пройти время, иначе нас запросто могут вычислить. Безутешный папаша Бор пришлет наемных убийц. Да мало ли кто еще захочет подмять талантливого ученого! Я собираюсь работать инкогнито, как Ош, которого в лицо почти никто не знал.

– Пока один землянин не приперся незваным на бал и не отправил навечно беднягу шамана в космическую бездну, – сказала Марна с усмешкой.

– Чем позже выйдут на наш след, тем лучше. Лучше бы вообще не вышли.

С этим моя дражайшая половина не могла не согласиться. И тут же заявила, что вопреки всему жаждет устроиться на работу. Швейная фабрика находилась неподалеку, от нас, всего через два квартала. Я не успел возразить, а моя ненаглядная уже принялась говорить, как это удобно, когда место работы рядом, и что ей дальше сидеть без дела невозможно. И вообще, у нее масса новых задумок, выкроек и необычных платьев. Я все это терпеливо выслушал, а затем сказал: "Может, поваром устроишься? В ресторане, что к нам еще ближе, нужен повар. Совсем рядом с домом, и отбоя от клиентов не будет!". Марна замолчала, растерянно посмотрев на меня. И только минуту спустя сообразила, что я шучу.

– За шутки ответишь! – она подпустила в голос злости, но меня это не остановило.

– Или запишешься в филиал рабочей партии?

Мы с ней не далее, как вчера обнаружили на стене дома листовку с призывом к забастовке.

– Этого точно не хочу, – призналась она, – раньше я думала: убью диктатора, и будет всем счастье. Но все оказалось далеко не так просто.

Дошло, наконец! Иногда она буквально зубами скрипела при одном упоминании о председателе акрийского парламента.

– Теперь, значит, так не думаешь, – констатировал я. В самом деле, после моих рассказов из истории Земли, о революциях, кровавых тиранах и чем подобные потрясения заканчивались, взгляд ее на здешнее мироустройство разительным образом поменялся. Она уже не стремилась положить свою единственную молодую жизнь на мифический алтарь всеобщего счастья. Поняла, наконец: обмен неравноценный. Жизнь-то отдашь, а счастья как не было, так и не будет. Скорее море крови пролить можно.

– Радость моя, – сказал я, – у меня для тебя есть дело. Работать можешь дома, а не мотаться каждый день на фабрику. Ты ведь замечательно готовишь, а в случае работы на фабрике мне придется питаться кое-как, в общепите.

За похвалу ее стряпне я удостоился поцелуя, затем в ее глазах появился неподдельный интерес.

– Говори, что за дело?

– Ваша культура не получила такого развития, как у нас на Земле. Взять любую область: литературу, музыку, театр, кино, то есть, синематограф. Я хочу, чтобы ты занялась одним из этих направлений.

– Но я, же ничего не знаю и не умею!

– Я подскажу. Чем бы ты хотела заняться? Если, к примеру, театром, в моем архиве имеются десятки и сотни подходящих спектаклей. Это драмы, комедии, музыкальные пьесы, сказки разных времен и народов. Все что угодно и на любой вкус. Придумываем псевдоним, идем с тобой к театральному администратору, предлагаем новые, необычные произведения. Или еще лучше, чтобы не светиться, нанять исполнителя. Останется только его озадачить, остальное он сделает сам. За определенный процент от гонорара.

Марне идея пришлась по вкусу. Она вспомнила сказку, которую мы видели в Акрии. Поэтому захотела начать со сказок. Что ж, этого добра у меня навалом. Нужно будет купить пишущую машинку. Честно говоря, у меня в мыслях не было, что нас ждет жестокий облом. Если в научном мире живо заглатывали крючок новой интересной информации, даже без жирного денежного червяка, в области искусства ситуация была совершенно другая. Без помощи Умника протолкнуть гениальные опусы оказалось практически невозможно. В Бруссии действовали жесткие цеховые ограничения. Если ты начинающий писатель, пусть даже пишешь талантливо, будь любезен, продай свои гениальные рукописи маститому автору за пару грошовых банов. И радуйся, что у тебя кто-то их купил. Ни одно издательство не бралось печатать автора "с улицы". "Маститый" клюнул на объявление в газете "Книжная вселенная" и через неделю заглянул к нам на огонек. У меня к тому времени были готовы две пьесы, одна Шекспира, другая по сказке Андерсена. Обе причесанные под здешнюю реальность. Уважаемый тан Урва не понравился мне с самого начала. Зашел, высоко задрав нос, посмотрел сквозь нас сверху вниз, протянул загребущие руки: "Давайте рукопись, почитаю".

– Высокий тан, – сказал я, в то время как Марна нахмурилась и напряглась, как перед хорошей дракой, – разве вы не в курсе правил этикета?

– Стоит ли говорить о правилах в этой дыре? – он сморщился и окинул брезгливым взглядом прихожую. – Ни один уважающий себя писатель не творит в съемной квартире. К тому же, такой бедной и тесной. Предлагаю пятьсот банов, при условии, что опусы мне понравятся.

Видимо, он считал, что озвученная сумма более, чем щедрая.

– В таком случае, нам больше не о чем разговаривать, – отрезал я. Меня уже тошнило от этого высокомерного наглеца. Бесталанный паразит, ничтожество, в наглую пользуется результатами чужого труда. Чтобы я продал бессмертное творение великого Шекспира за мешочек грошовых банов? Перетопчется! Видя мою реакцию, хам изрек уничижительно: – Я позабочусь, тан Логан, чтобы ваши статьи отныне не приняло ни одно серьезное издательство!

Пусть катится! Поменяю псевдоним, и всех дел. Хотя в душе поселилось сомнение. Литераторы стояли глухой стеной, и пробить ее будет не так-то просто. Как мне не хватает "Умника" с его поистине неисчерпаемыми возможностями!

– Неужели все писатели здесь такие? – проводив его взглядом, сказала Марна.

– Интересно, этот Урв что-нибудь сам написал? – пробормотал я.

– Кажется, в местном театре ставится его драма. Сходим?

– Ну, уж нет, ничего хорошего этот тип не напишет. Скорее всего, это вообще не его произведение, купил у кого-то за пятьсот банов. Неслыханная щедрость!

За неимением новых идей пришлось отложить ускорение культурного прогресса. В конце концов, здесь поле непаханое, можно начать с журналов или небольших изданий, рассказов и повестей. В тот же день я нашел своей любимой затюканного писателя, печатающего статейки в вымирающем журнальчике "Вопросы искусства" и предложил подсунуть редактору несколько рассказов. Писатель, тан Экварт, с сомнением смотрел на нас с Марной. Наверняка думал, откуда берутся такие мечтательные чудаки? Прочитав рассказы, которые я извлек из своего бездонного архива, он сразу стал серьезным.

– Ваши условия, таны? – спросил писатель, переходя на деловой тон.

– Пятьдесят процентов, – сказал я. – С условием, что о наших с вами контактах никто не будет знать. Подписывайтесь любым именем или псевдонимом.

– Но к чему такая секретность? – удивился тан Экварт.

– Я работаю в Технологическом институте и занимаюсь наукой, не хотелось бы совмещать ее с литературной деятельностью.

– Видите ли, мы не смогли найти общий язык с таном Урвом, – добавила Марна.

– В таком случае я вас хорошо понимаю, останется убедить редактора, что подобные вещи вышли из-под моего пера.

– Это уже ваша проблема, уважаемый, – ответил я, и на этом мы расстались. Одно препятствие мы одолели. Гораздо легче было "рожать" технические идеи. Поначалу я удивлялся, отчего так, пока не узнал, что все лицензии приобретает фирма из Гарца, ранее принадлежавшая Ошу. Пускай, главное, чтобы и у нас, в Бруссии и в Акрии начали выпускать мои новинки. В Технологическом институте уже была получена первая, опытная партия транзисторов. Что, по мнению большинства работников, сулило революционный переворот в радиотехнике и бешеные прибыли. Они еще не подозревали, какой грандиозный это переворот. И не только в радиотехнике.

Глава третья

В это же самое время в столице Акрии Кнатре, в здании парламента, в маленьком глухом кабинете без окон расположились друг напротив друга два человека, от которых в основном зависела как внешняя, так и внутренняя политика государства. Бьорн Рау все же, уволил главного полицмейстера тана Румала и поставил на его место заместителя генерала Сэсси, тана Холта. Две недели продолжалось расследование странных событий в городе оружейников Моме, после чего комиссия пришла к шокирующему выводу. Под видом главного полицмейстера действовал совершенно другой человек, возможно, мастерски загримированный агент неприятеля. Хотя, по тому, как все было проделано, стоило бы припомнить происки демонов бездны. Показная расправа и воскрешение девицы Альты, стычка с бандитами Абала и, наконец, два трупа в доме уважаемой гражданки мадам Го. Трупы старуха опознала, они, вне всякого сомнения, принадлежали загадочному пенсионеру и его подруге. Причину смерти установить не удалось. Бьорн Рау вздохнул с облегчением, наконец-то точка в этом запутанном деле поставлена. Он смотрел на нового полицмейстера и думал, в какую сторону направить дальнейшие усилия полиции и органов безопасности.

– Что у нас с рабочей партией? – спросил председатель. Тан Холт, тучный, как и его предшественник, вытер вспотевший лоб. В комнатке так и не установили вентиляцию. Впрочем, на это ни он, ни его собеседник внимания не обращали. Главный полицмейстер до сих пор не мог прийти в себя после нового назначения. Однако он уже был в курсе последних дел и полностью владел ситуацией.

– Затаились, тан председатель. После диверсии в Раске их неплохо зачистили.

– К войне в настоящий момент мы не готовы. Да и сама война с Гарцем отодвинулась в дальнюю перспективу. Однако успокаиваться рано. Впереди не менее трудная, война экономик. Нам необходимо продумать, каким образом преодолеть технологическую отсталость и устоять перед финансовой экспансией заокеанских противников.

– Уважаемый тан, на эту тему вам лучше поговорить с промышленниками, владельцами фабрик и заводов, а также с уважаемыми танами экономистами, – ответил полицмейстер.

– Поговорю, конечно, – усмехнулся председатель, – но и вам работы хватит. От внутреннего спокойствия государства в немалой степени зависит успех в экономике. Надеюсь, вы понимаете степень своей ответственности? Впервые за триста лет со времен властителя Куйво в мире сложилась столь взрывоопасная ситуация. И мы не имеем права отступить. Кстати, что за слухи доходят из-за океана? Что случилось с дочерью богатейшего человека планеты уважаемого тана Бора?

Председатель парламента, будучи занят делами, не успел ознакомиться с последней выжимкой утренних новостей, которую ежедневно готовила для него группа экспертов.

– Ее застрелили, и, должен сказать, при довольно странных обстоятельствах.

– Это ее портрет в обнаженном виде на прошлой неделе появился в журнале "Грани искусства"?

– Совершенно верно. Работа талантливого художника, запечатлевшего танну Алину незадолго до гибели.

Полицмейстер не стал говорить о том, что события в Гарце напомнили недавнее запутанное дело неуловимого пенсионера. Тан Холт решил, что ни к чему тревожить демонов бездны, лучше окончательно об этом забыть. Тан Румал лишился кресла, новый полицмейстер не собирался повторять его судьбу.

– Правда, что картина стоит целое состояние?

– Несколько миллионов банов, ее поместили в центральный столичный музей, – подтвердил полицмейстер, – а папаша Бор поставил дочери платиновый памятник.

– Это, конечно, интересно, но мы отвлеклись, – сухо сказал председатель.

– Я весь внимание.

– Большая война сорвалась, однако определенные круги в бизнесе требуют компенсации и неких решительных действий. Им надо производить и продавать оружие, в том числе новомодные "танки". Бизнес стремится зарабатывать баны. Есть предложение захватить одну из соседних стран. Слабая сельскохозяйственная Тувиция нам не нужна. Я бы предложил присоединить Бруссию. Гарц подмял всех соседей, почему бы нам не поступить так же? Увеличим население, усилим промышленность. В Бруссии современнейшие заводы и институты.

– Неплохая идея, – сказал полицмейстер, – но боюсь, тан председатель, наши чиновники без всякой пользы проглотят это богатство. Разворуют, остальное пустят на ветер. В Бруссии нет такого засилья чиновников, как у нас. Там все вопросы, в том числе организационные, решаются быстро и без проволочек, что мы наблюдаем и в Гарце.

– Полагаете, в этом залог успеха?

– Думаю, да. Тан Дорион продолжает политику Эверта Оша, во всяком случае, в области экономики и науки. Оттуда к нам идут новые технологии, через Бруссию мы покупаем в Гарце современные станки. Наши чиновники развалят Бруссию окончательно и бесповоротно. Боюсь, тан председатель, мы потеряем в этой акции гораздо больше, чем приобретем.

Бьорн Рау задумался. Тан Холт высказал здравую мысль, к которой стоило прислушаться. Все же, голова у нового полицмейстера работает не в пример лучше, чем у его предшественника. Однако на парламент сильно давят промышленники, с их непомерными аппетитами. Они спят и видят сто восемьдесят бруссийских заводов в своей собственности. И все же, полицмейстер прав. Толку от такой прибавки будет немного. А что делать, менять систему? Сокращать чиновников? Как бы они его самого не сократили! И не поставили на его место какого-нибудь безбашенного бурлета. Который, не раздумывая, полезет завоевывать и присоединять соседей.

– С завоеваниями спешить не будем, – решил он, – сделаем по-другому. По моим данным, в городе Унт, научном центре Бруссии, в Технологическом институте группой инженеров были проделаны впечатляющие работы в области новых прорывных технологий. Некоторые лицензии мы уже купили.

– Эти таны у нас на слуху, – подтвердил тан Холт, – физик Логан создал прибор, заменяющий радиолампы, меньший по размерам и энергопотреблению. По отзывам специалистов, это настоящий переворот в радиотехнике. Тан Петрон написал труд, в котором обосновал возможность создания мыслящих электронных устройств. Фурд предложил концепцию двухконтурного реактивного двигателя, судя по поступившей информации, опытный образец уже работает.

– Гарц обещает приезжим ученым бешеные деньги, обеспечивает жильем и транспортом. Лишь бы изобретали и внедряли. С внедрением там, кстати, никаких проблем. Не организовать ли и нам закрытый университетский городок с экспериментальными производствами и научной базой?

– Если ученые из Унта не соблазнились большими деньгами и удобствами и не отправились за океан, нам их подавно к себе не заманить, – хмыкнул полицмейстер.

– Мы и не будем.

– А как же?

– Насильно переправим их сюда и заставим работать на нас. Своими открытиями эти таны делятся со всем миром, что, на мой взгляд, недопустимо. Благодаря революционным новинкам мы могли бы не только успешно конкурировать с заокеанцами, но даже их обогнать.

– Не получим ли мы большой международный скандал?

– Все будет в порядке, если операцию проведем в строжайшем секрете. Организуем закрытый город, чиновников сократим до минимума. Охрану наберем из сотрудников безопасности. Все должно получиться.

– Попробовать стоит, – задумчиво сказал главный полицмейстер, коллеги принялись обсуждать подробности организации первой на планете шарашки. Решено было создать ее в закрытом для посторонних городе Тур, где производились узлы к бомбовозам.

Глава четвертая

Сегодня я воспользовался преимуществом своего положения: заместителю главного инженера и заведующему лабораторией не обязательно являться к началу рабочего дня, можно лишних час или два поваляться в постели. Начальство, как известно, не опаздывает, оно задерживается. Да и чего спешить? Договора оформлены, чертежи и технологии отправлены на заводы, заказы оплачены. Книга моя по информатике уже поступила в продажу. Можно слегка расслабиться, да и Марна никак не давала вылезти из постели. Наконец, я освободился от жарких, приятных объятий и взялся делать зарядку.

– Эгоист! Я тоже хочу! – с деланным возмущением сказала Марна, собираясь присоединиться ко мне, однако я ее остановил.

– Начинать надо с простого, – я вручил девушке заранее приготовленную пачку листов, где были расписаны занятия первого уровня сложности. Опробовав растяжки, она вынуждена была со мной согласиться. Надолго ее не хватило, так что она отправилась в душ, а после занялась готовкой. За завтраком заявила, что у меня есть неделя, чтобы пристроить ее на работу. Иначе она либо отправится на фабрику, либо вступит в ряды сопротивления.

– Ты шантажистка, – заявил я.

– Только попробуй, не выполни обещание.

– И что тогда?

– Увидишь! – если ей в голову что-либо втемяшилось, лучше не злить, в этом я успел убедиться.

До института можно было доехать на автобусе, или пройтись пешком. Дорога занимала менее получаса. И я решил прогуляться.

Прохожих на улице было немного, попадались только те, кто спешил на работу. Бомжей, в отличие от Акрии и даже Гарца, не видно. Дома, максимум в три подъезда, не превышали двух-трех этажей, создавая впечатление провинциального, уютного города. Аккуратные палисадники, огороженные ровными частоколами заборов, повсюду порядок, приятно посмотреть. Дожди здесь шли редко, почти всю влагу с океана забирала Акрия. Я вспомнил мадам Го и наши разговоры под мелким дождиком, холодным и неприятным, что осенью, что весной. Здесь сейчас осень, на дорожки нападало листвы с деревьев, вдоль аллей, как правило, высаживали дерево дуль, похожее на земной клен, вот такие "кленовые" желтые листья и устилали дорожки. Я миновал местное кафе, настоящего кофе на планете не знали, пили суррогат из растения с труднопроизносимым названием "штругх". Напиток разве что, отдаленно напоминающий кофе. Я пожалел, что не прихватил сырые зерна с корабля, пока Умник был доступен. Развели бы здесь кофейные плантации. Впрочем, я уже привык к местным напиткам и постепенно стал забывать вкус настоящего чая и кофе. Наконец, я вышел на площадь перед зданием института. И сразу понял, что-то не так.

***

Получасом раньше.

Боевик Оцц, оставшись возле грузовичка, следил, чтобы на площади не было посторонних. Институтского охранника застрелили, и теперь пятеро боевиков, пыхтя от напряжения, одного за другим выносили из подъезда спящих людей. Солнце еще не взошло, на улице было сумрачно. Институт рано начинал работу. "Тем меньше случайных прохожих, – думал Оцц, – то есть, покойников". В это время два боевика, натужено пыхтя, пронесли восьмого клиента, завернутого в широкий плащ.

– Много еще? – спросил Оцц, сплевывая на землю.

– Это восьмой, девятого не нашли.

– Девятый, это кто, ты хоть знаешь?

– Некий Петер Сторр. Устроился недавно, всего чуть больше двух месяцев.

– А директор и главный инженер?

– Ни тан Кух, ни тан Олле еще не приходили. Как и этот, новенький.

– Валить отсюда надо, чем быстрее, тем лучше. Аппаратуру забрали?

– Не всю. Только то, что смогли унести.

– Ну, и мрак с ним. Все, уходим!

Ношу в плаще грубо забросили в кузов, тан Оцц запрыгнул в кабину. Мотор взревел, грузовичок исчез в темном переулке. Путь его лежал к акрийским шлюпкам для переправки ценного груза к ожидающей в море небольшой шхуне.

***

Вокруг институтского здания я увидел полицейское оцепление, а в стороне автомобиль управления безопасности.

– Не подскажете, что случилось? – спросил я одного из полицейских.

Тот с подозрением посмотрел на меня.

– Вы кто такой?

– Прохожий, – ответил я, не собираясь раскрывать инкогнито. Некое чувство опасности удержало меня от правдивого ответа.

– Ах, прохожий, – недовольно поморщился он, – значит, будешь свидетелем.

– Тан полицейский, какой из меня свидетель, я только что подошел.

– Тогда иди отсюда, пока цел!

Я немедленно последовал мудрому совету, узнав позже, что из института похитили практически всю нашу лабораторию, в количестве восьми человек. Плюс большую часть приборов. Окажись я в полиции, замучили бы допросами. И неизвестно, чем бы все закончилось. Запросто могли бы навесить ярлык шпиона. Удаляясь от блюстителей порядка, я услышал, как сосед по оцеплению сказал: – Труш, почему документы у этого типа не спросил?

– Слушай, друг, ты разве не видел, сколько подходило зевак? Мы их с таким трудом разогнали. Что, у каждого теперь документы спрашивать?

– Пожалуй, ты прав, старина.

Я подумал, что этот Труш явный неудачник. Сегодня он упустил важного свидетеля, и наиболее ценного специалиста. Скорее всего, людей выкрали акрийцы. Ребята не так много знают, вся информация находится в открытом доступе, в журналах и книгах. Я об этом позаботился. А лабораторию всегда можно организовать заново в другом месте. И не обязательно в этом городе.

Я направился в ближайшее кафе. Нужно подумать, что делать дальше. Что-то мне подсказывало, что в институте больше показываться нельзя. И хорошо, что не взял Марну в секретари, не исключено, что сейчас она бы вместе с остальными восемью коллегами держала путь в Акрию. А я рвал бы на голове волосы, потому что рядом не было Умника с его гравитационным щупальцем и поисковыми возможностями. К тому же, маячок, который я как-то поставил Марне, приказал долго жить.

Когда я вернулся домой, моя ненаглядная раскладывала на столе выкройку платья и задумчиво ее разглядывала.

– Швейную машинку пока покупать не будем, – заявил я с порога.

– Ты вернулся, чтобы сообщить, что я останусь без работы? – моя воительница грозно сверкнула очами.

– Вокруг института полицейское оцепление.

– Что там случилось?

– Я не стал выяснять, узнаем из газет.

– А к нам не придут? – заволновалась Марна.

– Квартира снята на другое имя. Ни меня, ни Марии Сторр здесь нет. Надеюсь, соседям ты ничего не говорила?

– Конечно, нет! Но что теперь делать? Неужели придется бежать? Только куда? В Акрию не хочу, нам опять на хвост сядут. Да и в Гарце не сладко!

– Подождем, что напишут в газетах, после решим, – сказал я. После ужина мы купили свежий выпуск "Вечерней Бруссии". Если писаки не соврали, кто-то похитил восьмерых сотрудников лаборатории, заодно прихватив часть аппаратуры.

– Это не папаша Бор, – с облегчением сказал я. Тот прислал бы людей конкретно по мою душу.

– Значит, мы можем остаться? – обрадовалась Марна. Целый час она изучала выкройку, расхаживая вокруг нее, как кот вокруг сметаны. Была бы машинка, наверняка уже сшила бы новое платье.

– Думаешь, нам дадут спокойно жить, если явлюсь в полицию и сообщу, что я тот самый инженер Петер Сторр, который недавно устроился в институт?

– Какие к тебе могут быть претензии? – удивилась Марна. Нет, явно мозги у нее забиты исключительно выкройками!

– Пойми, девочка, – сказал я, при этом она гневно сверкнула глазами. Не дожидаясь, когда на меня обрушатся обвинения в том, что я не принимаю ее всерьез, считая ребенком, продолжал: – Им надо прикрыть пятую точку, чтобы не получить солидный втык от начальства. На кого можно повесить всех со...желхов? – я чуть было не сказал "собак", забыв, что таких животных на планете нет.

– Но почему? – спросила с недоумением. Она считала, что, как заместитель главного инженера, с точки зрения полиции, я чист.

– Потому, – сказал я, – не успел устроиться, как тут же произошло похищение. Меня могут признать боевиком или шпионом, специально проникшим в один из лучших научных центров. Мою подноготную будут тщательно проверять, вертеть со всех сторон, заодно и твою тоже. В безопасности не дураки сидят. Наверняка докопаются до этой квартиры. Сразу возникнет вопрос: откуда мы явились, и с какой целью? Умник, конечно, машина совершенная и ошибок не допускает, но в моих нынешних бумагах на имя Петера Сторра могут встретиться незамеченные им нестыковки. Можно погореть на любой мелочи. Допускаю, что в Тувиции действительно есть такой институт, который я, якобы закончил. Но где гарантия, что в этом институте не остались фотографии студентов? Я ведь, между прочим, в Тувиции армейскую службу проходил. Хоть и по сокращенному варианту, всего два года. А ну, как начнут меня спрашивать, в каком полку, и кто там главный бурлет? Что тогда отвечать?

Моя ненаглядная задумалась.

– Я не хочу тебя потерять, – наконец, сказала она, подошла и крепко поцеловала. Понравилось девочке целоваться! В этот день делами мы не занимались. Тем не менее, пришел новый день, нужно было на что-то решаться. Денег у нас хватало, можно было полгода, а если скромно, год прожить. Не мешало бы, также получить монету за литературные труды, я не сомневался, что эти деньги нам переведут. Вот только в банке нас могли встретить агенты безопасности. Но не сидеть, же на съемной квартире целый год? Эдак не только Марна, я тоже взвою! Куда податься? В Акрии нам делать нечего. Там нас давно в покойники записали. В столице агентов безопасности, как блох на собаке, в Моме мадам Го и пьяница сосед. Надоели, хуже горькой редьки! В Гунце, записаться в ячейку рабочей партии? Марна бы не отказалась, хотелось ей навестить друзей, старика библиотекаря, если он еще жив, учителя по дикой борьбе. Да и маму ей хотелось навестить. Но акрийскую идею я отмел сходу. Тем более, в газетах писали, что Гунц безопасники трясли, как перезревшую грушу. Судя по всему, небезрезультатно. Хорошо, если там вообще что-то от ячейки осталось.

– Сейчас нам туда показываться никак нельзя, – сказал я. – Напиши маме письмо, объясни все, пообещай приехать позже. Про рабочую партию молчи. Мол, испугалась отчима, который грозился продать в веселый дом. Ведь так и есть, на самом деле? Обратный адрес не сообщай, пиши "до востребования".

Марна тут же уселась сочинять письмо. Несколько раз сминала листок, выбрасывала и начинала заново.

– В чем дело, девочка? – спросил я.

– Не получается! – пожаловалась она. – Выглядит, как фантастика. То мы с тобой перелетели в лодке через океан, то ты превратился в другого человека и вытащил меня из застенка. Разве в такое можно поверить? Мама решит, что у меня что-то не так с головой и жутко разволнуется!

Вот ведь, святая простота! Обязательно ей нужно в точности описывать наши похождения! Пришлось поучаствовать в составлении сего опуса. Мы с ней много спорили, я опустил наиболее одиозные эпизоды. В моем варианте она бежала из застенка благодаря вмешательству неких "друзей". До Гарца добралась на корабле, хотя поверить в такое было сложно. Пассажирских сообщений между материками не было. Но можно ведь спрятаться где-нибудь в угольной яме на судне и переправиться "зайцем"? Тем не менее, даже причесанный, исправленный вариант письма попахивал мистикой. Приключения девицы Марны слишком напоминали авантюрный роман. Но, хотя бы, обошлось без откровенной "чертовщины". Наконец, сочинение закончено, письмо запечатано, я взялся проводить Марну до почтового ящика, то есть, до соседней улицы. Заодно не помешает прикупить продуктов, особенно консервов и круп. Тех, что могут долго храниться. Для себя я уже все решил. Нечего нам здесь делать. Укроемся в глухомани на полгода-год, подождем, пока все успокоится и о нас забудут. Папаша Бор, конечно, не забудет до самой своей кончины. Я прикидывал, а что, если отправить ему письмо, объяснив, как все было, и кто именно застрелил Алину? Но ведь наверняка не поверит. Посчитает, что убийца лжет, оправдается, пытается свалить вину на других. Единственным кардинальным способом избавиться от опасности, было устранение папаши Бора. С его исчезновением прекратится поиск "убийцы". Прибегать к подобному способу я не собирался, хотя это был самый надежный вариант.