
Текст книги "Ад на земле I (СИ)"
Автор книги: Вики Филдс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)
Я осторожно выглянула из-за угла и увидела вот что: Кэмерон сидит, наклонившись к Ясмин, и что-то шепчет, улыбаясь. Он явно ее пугал, потому что девушка вжалась в стул, и втянула голову в плечи.
– Да, я тоже так думаю. – Я посмотрела на Аву. Она плюхнулась на табурет.
– Я не понимаю твоего брата. То есть я его никогда не понимала, но теперь мне кажется, словно он другой человек.
– Ага.
– Мы должны что-то придумать, потому, что я чувствую себя так, словно обманываю Ясмин, и это знаешь ли не очень хорошо. Она показалась мне милой.
Признаться, и я ощущала нечто подобное, потому что было ясно, что Кэмерону скучно, он не хочет здесь находиться, и явно считает, что попусту тратит время.
– Такое ощущение, словно его заставили, – сделала вывод подруга, и перевела на меня взгляд. – Ты уверена, что не заставляла его?
– Нет! – оскорбилась я, сверля ее взглядом. – Я никого не заставляла и не принуждала.
Ава встала, подошла к арке, и, пригнувшись, выглянула из-за нее.
– Тогда я не понимаю, почему он так себя ведет, – сказала она. Я тоже посмотрела туда. В столовой была напряженная обстановка. – Если ты не просила его пригласить Ясмин на свидание… – я сверкнула глазами, – …тогда я не знаю, что с ним. Он просто не хочет быть тут. У меня есть одна идея… – пробормотала Ава, прищурившись, и хищно улыбаясь.
– Что за идея? Говори скорее, потому что мне кажется, что, если мы ничего не сделаем, Ясмин покончит жизнь самоубийством, прямо у нас в столовой. Кэмерон как-то странно на нее косится.
– Он же всегда на нее косится. Он вообще сказал, что она глупая, – отмахнулась Ава, и потерла руки, как сумасшедший гений в период озарения. – Только ты должна согласиться, еще и с тем, что мы вынуждены проучить Кэмерона за то, что он использовал бедняжку Ясмин.
Я вскинула брови, потому что такой поворот событий мне не нравился.
– Ава, если ты собираешься кого-то обвинить, то обвини лучше меня, потому что я тоже виновата в происходящем.
– Аура, вы с братом такие самоотверженные, – с грустью посетовала Ава, – именно тогда, когда это не нужно. Кэмерон ведет себя с девушкой неправильно, а мы, видя все это не вмешиваемся. И даже более того, мы соучастники его издевательства.
Из уст подруги все звучит действительно скверно.
– Хм… – неуверенно протянула я.
– Чего ты сомневаешься? – прошипела Ава. – Я ведь не предлагаю тебе пытать своего брата. Ладно, не важно, – замахала подруга руками, когда я открыла рот, чтобы ответить. – Просто мы оставим этих двоих наедине.
– Кэмерон ведь запретил нам это делать, – пробормотала я, неуверенно.
– А почему он не запретил нам издеваться над Ясмин? – Ава вскинула брови. Ее рыжесть была сейчас огненно-опасной. – Так, все! Аура, решено быть сторонними наблюдателями, а не соучастниками этого беспорядка! – скомандовала подруга. – Мы сейчас незаметно улизнем из дома, сходим в кино, наконец… а эти двое будут дома одни. И, как следствие, возможно прояснят для нас ситуацию, и для себя тоже. Что ты думаешь об этом? – Ава перевела взгляд мне за спину, в столовую.
Я посмотрела туда. Кэмерон и Ясмин явно забыли о том, что мы с Авой должны приготовить чай. Ясмин сидела, странно подрагивая, словно мой брат сказал ей что-то неприятное. Сам же Кэмерон выглядел холодно отстраненным. Он набирал кому-то сообщение на своем телефоне.
Я прикусила щеку.
– Мм…да. Да, я согласна. Пошли скорее, пока я не передумала!
Это было не очень хорошо.
Это не очень хорошо.
– Это явно нехорошо, – пробормотала я, забираясь в машину подруги, к счастью, припаркованную на подъездной дорожке. Ава рассмеялась:
– Да какая разница! Это будет интересно и забавно. Представь, что будет, когда они обыщут дом, и никого не найдут. Интересно, что будет делать Ясмин? И как на это отреагирует Кэмерон?
– Я уже знаю, как он отреагирует. И ты тоже знаешь, – проворчала я. Не уверена, что мы поступаем правильно. – Включи печь, здесь холодно.
– Все, что угодно дорогая. Мы творим добро, – сказала подруга, отъезжая от дома. Она включила печь, и улыбнулась мне: – Вот увидишь, это будет здорово.
– Что будет здорово? – недовольно спросила я. – Что мы собираемся делать?
– Ничего. Мы просто посмотрим кино, и посидим в кафе. Нужно будет пробыть там как минимум до десяти часов, пока Ясмин и Кэмерон не выяснят отношения.
Фары осветили сугробы на дороге перед нашим домом, и мне показалось, что я кого-то видела. Но этот кто-то слишком быстро исчез, до того, как я смогла рассмотреть его.
– Тебе не показалось, что там кто-то стоял? – спросила я у Авы, кивнув в сторону ворот дома. Она помотала головой.
– Нет. Может, это Рэн следит за тобой? – предположила она, но мне шутка не показалась смешной. – Пытается снова увидеть тебя в ванне.
– Я была в кровати. Можешь не начинать опять?
– Как я могу не начинать? – Машина подпрыгнула на кочке, и я прикусила себе язык. – Этот парень оказался настолько проворен, что он сумел забраться в твою ванную комнату. – Она замолчала, посмотрев на меня, и тут же из ее голоса исчезли смех и веселье. – Ты все еще влюблена в него, Аура.
– Нет. – Мои щеки вспыхнули.
– Ты все еще любишь его и не можешь выкинуть его из головы, – убеждала подруга. Она была серьезна, как никогда, и от этого становилось неловко.
Я не люблю Рэна. Я не могу, потому что я не помню его. Я не знаю, что он за человек. Я не люблю его. Не могу.
– Я больше тебе ничего не расскажу, и не стану обсуждать эту тему, – проворчала я.
– Станешь. Как только Экейн вновь проберется тебе в спальню, ты сразу же мне все расскажешь.
Глава 17
– Я ведь говорила, что это будет весело, – рассмеялась Ава, когда мы выбежали из кинотеатра. Я была согласна; фильм, на который мы пошли, поднял мне настроение, и я даже на секунду забыла о том, что дома мне влетит от брата, за то, что я оставила его наедине с Ясмин. Я озвучила свои опасения, и Ава, со смехом предположила:
– Ты уверена, что он не боится женщин? Возможно, у него гинофобия?
Ава захохотала, и потащила меня по тротуару, вдоль кинотеатра, и светящихся окон витрин. Дыхание вырывалось паром, мои распущенные волосы, то и дело кололи мне щеки, но я чувствовала себя хорошо.
Асфальт сверкал в свете ночных фонарей, словно был соткан из мириадов осколков звезд, и Ава все время поскальзывалась, при этом безумно хохоча.
– По-моему, тебя веселит неудача свидания, – проворчала я, запыхавшись, когда мы свернули за угол.
– Шутишь? – буркнула она. – Я как никто другой хочу, чтобы твой брат нашел девушку. Даже просто из любопытства, чтобы посмотреть, как он будет себя вести.
– Тогда нужно было остаться, и наладить обстановку.
– Аура, им может помочь только Купидон, – резонно заметила Ава, останавливаясь у кафе «Шерри» куда мы держали путь, и спотыкаясь о ступеньку. – Да что же это такое! Там Экейн.
Я вытаращила глаза, спустилась по лесенке, и посмотрела в узкое окно справа. Экейн действительно был там: стоял посреди зала в окружении людей, но он явно пришел не есть пончики. Он был чем-то обеспокоен.
– Пойдем в другое место? – предложила я. Мне вовсе не хотелось встретиться с ним после нашего последнего разговора.
– Да, – с готовностью кивнула Ава. – Мы еще не готовы противостоять его чарам.
Мы с ней, хихикая, и обмениваясь шутками, бросились по тротуару, пугая прохожих. В эти минуты я ощущала необъяснимую легкость, которой не было уже очень давно. Где-то на задворках сознания, я понимала, что это скоро закончится, и я вернусь в реальность, но хотелось подольше насладиться моментом.
– Знаешь, что было бы сейчас очень кстати? – спросила подруга, когда мы остановились у лавки с хот-догами. Пока она делала заказ, я наблюдала за падающими снежинками. В такие моменты остро ощущается то, что старый год уходит, освобождая путь новому.
– Что? У тебя снова безумная идея? – догадалась я, обхватывая себя руками.
– Когда ты называешь мои идеи безумными, это звучит довольно оскорбительно, – проворчала Ава, и парень, протягивающий ей два хот-дога, еле заметно улыбнулся.
– Приятного аппетита.
– И вам, – невпопад брякнула она, бросившись ко мне. Я улыбнулась парню с хот-догами, он явно был без ума, от этой рыжей бестии. Мы пошли по тротуару, в сторону кинотеатра, к парковке, на которой стояла машина Авы.
– Еще есть масса времени, думаю, мы могли бы заглянуть в клуб Дрейка, брата Кристины. Очень любопытно, что он за парень, – заискивающе покосилась на меня Ава, откусывая хот-дог.
Видимо мое лицо перекосилось, потому что Ава заныла:
– Аура, ну прошу, ну ради меня. Я хочу познакомиться с братом Кристины.
– Но…
– Я сделаю все, что ты захочешь! – выпалила она. Мы уже остановились у машины, и она выжидающе смотрела на меня, щенячьими глазами. Я сдалась:
– Ну, хорошо. Я пойду с тобой, если только ты не станешь втягивать меня в неприятности.
– Какие неприятности, Аура, – легкомысленно протянула подруга, прыгая за руль, и я села рядом, физически ощущая, как мой запал снижается на несколько градусов. – Мы всего лишь на пол часика заглянем.
– Ладно, поехали, – решила я, пристегиваясь. – Может, это и не такая плохая идея.
– Чтобы Кэмерон не волновался, позвони, и скажи ему, что мы никуда не исчезли, а просто поехали в клуб, к брату Кристины. Он ведь знаком с Кристиной?
– Я забыла телефон в своей кофте. Позвоню из клуба.
Мы добрались до цели в невероятно кратчайшие сроки, но это, наверное, потому, что сегодняшним вечером было катастрофически мало машин, и даже ни один светофор не остановил нам дорогу. Я все думала, как же попаду в клуб, потому что наличных у меня с собой не было, да и у Авы, подозреваю, тоже, потому что мы неосмотрительно не взяли вещи из дома, а те деньги, что мы нашли в машине Авы, мы уже потратили на кинотеатр и хот-доги. Ава сказала, что нас пропустят внутрь, если мы скажем, что мы друзья Дрейка; я же подозреваю, что он мало того, что не помнит меня, так еще и решит, что мы какие-нибудь сумасшедшие. Но поэтому поводу я, как, оказалось, зря переживала, – Дрейк стоял перед входом, и разговаривал с двумя девушками, в похожих пальто. Какова вероятность того, что я могу встретить сестер-француженок даже тогда, когда незапланированно попадаю в ночной клуб? Как выяснилось, очень высока.
Дрейк заметил нас, и помахал. Сестры обернулись, и я краем глаза заметила злую улыбочку Авы, она помахала им, и обратила внимание на Дрейка, стремительно приближающегося к нам.
– Аура Рид! – воскликнул он, заключая меня в объятия. Я запомнила, что Дрейк очень любит прикосновения, еще с того раза, когда Кристина нас познакомила. Он избавился от пирсинга в брови, и уложил волосы иначе. – Я не ожидал, что ты придешь ко мне в гости!
– А я не ожидала, что ты меня запомнишь, – улыбнулась я, отстраняясь на безопасное расстояние.
– Как я мог забыть такую милую леди? – задал он риторический вопрос. – А кто твоя подруга, эта рыжая красавица?
– Привет, – Ава пожала Дрейку руку. – Я Ава, рада познакомиться.
– Ава, – повторил Дрейк, кривовато усмехаясь. – Милое имя. Ты похожа на девушку, которая умеет добиваться поставленной цели. Я люблю таких людей.
Дрейк пригласил нас в свой кабинет в клубе, и когда мы проходили мимо сестер француженок, могу поклясться, что они пытались сделать мне подножку.
– У тебя ведь там есть телефон? Хочу позвонить брату.
– Да, есть, – кивнул Дрейк. Мы вошли через черный вход, чтобы не проходить мимо огромной очереди, и охраны, и оказались у каменной лестницы, ведущей наверх. Дрейк повел нас на свет, скрывающийся за дверью, ведущей в коридор, ведущий в свою очередь к еще нескольким дверям. Он открыл ближайшую из них и провел нас внутрь.
Музыки здесь не было слышно, наверное, стены звуконепроницаемые.
– О. – Пораженно выдохнула я, потому что вместо ожидаемого мною кабинета, здесь было что-то среднее между бедламом сумасшедшего гения, и мастерской художника.
– Ой. – Ава наступила на тюбик голубой краски, и немного выдавила на пол.
– Не страшно, – улыбнулся Дрейк, – присаживайтесь, где видите свободное место, – сказал он, и вышел через свежеокрашенную дверь, напротив нас.
– Это будет проблематично, – пробормотала Ава, осторожно становясь в середине комнаты, и осматриваясь. Я села на краешек кресла, у огромного мольберта, на котором была изображена красивая девушка, в плаще. Любопытно.
Дрейк вошел в комнату с подносом, и я у него смущенно спросила:
– Скажи, ты ведь не прячешь в той комнате обнаженных девушек? – Я вспомнила о том, как Кристина говорила, что ее брат любит рисовать натурщиц. Ава обернулась, сдерживая улыбку.
– А ты предпочитаешь, чтобы там были парни? – Дрейк аккуратно поставил поднос с чашками чая, и вазочкой с конфетами на столик, заваленный эскизами, и поднял на меня глаза. Он рассмеялся с моего выражения лица, и сказал: – Расслабься, Аура, я никого не прячу в той комнате. Вижу, из-за Кристины у тебя сложилось неправильное мнение обо мне.
– Так значит, ты не рисуешь голых женщин? – вмешалась Ава, присаживаясь на табуретку, заляпанную желтой и голубой краской. Перед этим она проверила, не свежая ли она. Дрейк рассмеялся:
– Ты очень похожа на Кристину.
Я выразительно посмотрела на подругу.
– Да, спасибо. Ну, так ты рисуешь женщин? – она никак не могла оставить эту тему в покое.
– А почему бы и нет? – спросил Дрейк, пожимая плечами, и присаживаясь прямо на пол, скрестив ноги. – Но они не обнаженные, если тебя это интересует.
– Да, я интересуюсь живописью, – мигом отозвалась подруга. Я бросила на нее взгляд. Понимаю, что я многое не помню, но об этом слышу впервые. Это все немного напоминало интервью.
– Рад это слышать. Попробуй чай, – посоветовал Дрейк, явно желая сменить тему, или же он испугался напора моей подруги. Как оказалось, я была не права. – Этот сорт я привез из Японии.
– Японии? – недоверчиво спросила я. Вот это новость. Кристина и словом не обмолвилась о том, что ее брат был в Японии; хотя она ведь не очень любит обсуждать свою семью.
– Да. Мы с Кристиной были там год назад. По-настоящему приятная страна.
– Кристина никогда не упоминала об этом, – сказала я, хмурясь, и почему то, ощущая себя неловко.
– Да… – пробормотал Дрейк, хмурясь. – Она не очень любит…упоминать об этом.
– Хм… – ответила я. Наступила неловкая пауза. Тут я вспомнила про Кэмерона, и то, что он, наверное, сходит с ума. – Помнишь, про телефон…
– Да-да, – спохватился Дрейк. – Он в той тайной комнате. – Он указал на ту дверь, из которой перед этим вышел. – Если не увидишь его сразу, можешь спросить у одной из трех обнаженных моделей, которых я там прячу, – саркастично улыбнулся Дрейк. Я встала на ноги, со словами:
– Вообще-то, по словам твоей сестры, их должно быть не меньше пяти.
Это была самая обычная кухня, но довольно маленькая, чтобы в ней могло поместиться сразу несколько человек. Телефон был прикреплен к стене у холодильника, и я набрала домашний номер. После первого гудка, в трубке раздались панические выкрики:
– Кэмерон?!
– Э-э… – протянула я. – Ясмин? Это Аура. Где мой брат?
– АУРА! – заголосила девушка в трубку, со слезами в голосе. – АУРА, ГДЕ ТЫ?! ГДЕ?!
– Ясмин, что случилось? Где Кэмерон?
В телефоне что-то шуршало, и щелкало.
– Он отправился на твои поиски.
– Что он сделал? – не поверила я.
– Аура. – Ясмин всерьез была расстроена, и плакала мне в трубку. – Кэмерон очень, очень разозлился. Он забеспокоился, когда ты ушла, и отправился тебя искать. Он даже звонил в полицию!
– Зачем? – испугалась я.
– Я не знаю. Он решил, что с тобой может что-то случиться.
***
2 года назад
Грузовик подпрыгивал на кочках, и я вместе с ним, постукивая зубами. В кабине было холодно, темно, и пахло козами. Я сидела на соломе, обхватив ноги руками, пытаясь сжаться, чтобы холод не сильно проникал внутрь меня.
Даже куртка, которую я нашла вчера в мусорном баке, не спасала от холода. Я уткнулась носом в колени. Что мне теперь делать? Я не могу вечно прятаться в этом грузовике, ведь когда-нибудь он остановится, и водитель обнаружит меня, в окровавленной одежде, в старом пуховике, на три размера больше меня самой, и мне придется уйти. Мне хотелось спрятаться от всего мира, но это, к сожалению, было невозможно.
Слезы безысходности застилали глаза.
Похоже, выхода из этой ситуации нет. Я не знаю, как оказалась в том злачном районе, вся в чужой крови. Но больше всего меня мучил вопрос: чья все-таки эта кровь.
Я не могла допустить мысли, что это они. Что на мне кровь моих родителей, но что, если да? Это не может быть обычным совпадением. Поэтому, я не могу пойти в полицию. Что бы они мне не сказали, это не утешит меня. Больше меня ничто не может утешить.
Мои размышления, и самоистязание прервал звук, донесшийся из моего живота, и сосущее ощущение голода. Я ничего не ела с тех пор, как очнулась в том месте. Уже три дня я ничего не ела и не пила. Я уже три дня не могу сомкнуть глаз; все, что мне остается, это прятаться, там, где нет большого скопления людей. Я не могу позволить, чтобы меня узнали.
Сколько времени я уже прячусь в этом грузовике? Наверное, около двенадцати часов. Когда я залезла в темную кабину, я думала, что смогу найти что-нибудь съестное, но здесь были лишь козы, и солома.
Я почувствовала, как грузовик тормозит, и замерла. По моим рукам тут же поползли мурашки, и я в панике стала оглядываться. Что теперь мне делать? Этот человек может открыть кабину, и тогда меня увидят. Нашарив на полу клетку с животным, я переместилась за нее, надеясь, что грузовик, сейчас вновь тронется с места, ведь неизвестно, где мы сейчас находимся, вдруг в каком-нибудь оживленном месте. Тогда меня точно схватят.
Я сжалась в комок, молясь, чтобы машина вновь поехала, но этого не произошло.
Я с замиранием сердца услышала, как дверцы скрипнули на петлях, и открылись.
На секунду я обрадовалась тому, что на улице была ночь, но зря, как оказалось: потому, что у противоположной стены появился круг света от фонарика. Он стал медленно ползти по стене, на солому, и на клетки с животными с грязной шерстью, где пряталась я.
– Что за… – услышала я недоверчивый голос мужчины, и грузовик покачнулся, когда он запрыгнул внутрь.
Я затаила дыхание, боясь выдать себя, и прикрыла голову руками, мечтая стать незаметной.
– Кто здесь?! – заорал он, и я сквозь прикрытые в страхе глаза, увидела свет, падающий на меня.
– Я… – забормотала я, поднимая голову. Мужчина испуганно заорал, увидев мое лицо, и стал размахивать фонариком. – Пожалуйста…
– ТЫ КТО? УБИЙРАЙСЯ ОТСЮДА!
– Но… – я сложила руки в молитвенном жесте.
– ВОН! ВОН! – Мужчина пнул меня по ноге, и я вскрикнула, отползая на четвереньках, в сторону двери. Мужчина стал подталкивать меня ногой, и, в конце концов, выпихнул меня на дорогу. Я больно ударилась коленями, и побежала по асфальту вперед.
Мне мерещилось, будто бы мужчина гонится за мной, но через минуту, за которую я не сильно убежала, потому что от слабости, еле передвигала ногами, я услышала шум двигателя, и обернулась. Машина уехала, и я осталась одна на дороге, уходящей далеко вперед и назад, вдаль. Вокруг меня темной стеной возвышается лес, уходящий в низину, с обеих сторон.
И вокруг ни души.
Отчаяние стало охватывать меня все сильнее, и сильнее, с каждой секундой. Теперь мне некуда идти. Я очень устала, я голодна и хочу спать. Но идти некуда. Я даже не могу просто идти вперед, ведь меня может заметить еще кто-нибудь, и тогда явно решат, что я убийца. Я немного отстранилась в лес, в темноту, надеясь, что таким образом стану менее заметной.
Не знаю, обитают ли в этой местности волки, или какие-нибудь хищные животные, но страха перед ними я не чувствую.
В лесу было слишком темно.
Холодный воздух превратился в тысячи осколков, и жаждал впитаться в мои хрупкие кости, скрипящие от каждого шага. Проникал под куртку, висящую на мне до колен; через мои кроссовки, вверх по телу, когда я шла по земле вглубь леса. От осеннего ветра, дорожки от слез на щеках, замерзли. Глаза уже давно свыклись с темнотой, и я стала различать очертания деревьев, и кустарников. Насаждения по-прежнему находились друг от друга на приличном расстоянии, так что становилось ясно, что я не сильно отошла от главной дороги.
Мне хотелось просто остановиться, и упасть на землю, зарыться в опавшую листву, и уснуть. Уснуть навсегда. Усталость и сон стали одолевать меня все сильнее, и я стала чаще спотыкаться. Мне казалось, что, если я еще раз споткнусь, у меня больше не будет сил встать на ноги. Мне уже все равно, что произойдет со мной, потому что я уверена, худшее, что могло случиться, уже произошло.
Я остановилась, осматриваясь. Вокруг – мгла, в некоторых местах чуть серая, в иных, черная. Негде даже присесть. Я сделала еще несколько шагов, двигаясь в темноту, и игнорируя усталость и отчаяние, и увидела поваленное дерево. Я приблизилась, и облегченно села на него.
Как холодно.
И хочется есть.
Не могу ни о чем думать, кроме еды.
Интересно, я могла бы поймать какое-нибудь маленькое животное, чтобы съесть его? Например, мышь или белку. Судорожно поежилась, представив, как вгрызаюсь в тело беззащитного животного, как кровь капает по подбородку.
Я склонила голову, чувствуя, как слипаются глаза.
В голове до сих пор стоял образ мыши, которую я могла бы съесть. Может, это не такая уж и плохая идея?
…Уже второй раз за сегодня я испуганно напряглась, и вся сжалась, потому что услышала какие-то голоса. Они быстро исчезли, поэтому я решила, что мне померещилось, но неожиданно голоса стали ближе, и я смогла различить их.
Я раздосадовано сползла со своего нового «убежища», и пригнулась к земле за широким стволом дерева. Где-то глубоко в сознании мне стало жаль себя, но я сосредоточилась на голосах, и жалость быстро отступила.
– Эй, ну вы полные придурки! – услышала я мужской голос совсем рядом с собой, и еще сильнее прижала ноги к груди.
– Сам придурок! Это ты забыл в машине зажигалку и фонарики.
– Зачем нам фонарики, у нас ведь есть свет от костра, – вмешалась девушка с испуганным голосом. Перспектива находиться без света ее явно пугала, но бродить по лесу было еще страшнее.
– А если нашу палатку кто-нибудь утащит? – спросила другая девушка, более бодрым голосом.
– Кто утащит? – спросил саркастичным тоном тот парень, который ранее обозвал всех придурками. – Если ты боишься, Жанна Д’Арк, можешь вернуться, и посторожить ее.
– Нет уж, спасибо. – Эта небольшая группа людей продолжила свой путь, обмениваясь колкостями, и поддевая друг друга.
Для меня их разговор кое-что означал. То, что их палатка, в которой возможно нашлось бы что-нибудь полезное для меня, осталась без присмотра. Не теряя ни минуты, я выбралась из своего укрытия, и бросилась бежать с такой скоростью, на которую, думала, уже не способна, в ту сторону, из которой вышли эти незнакомцы.
Сердце в моей груди стало таким огромным, когда я увидела впереди свет от костра, что стало больно. Я затормозила на маленьком участке, на котором не было деревьев. Здесь было три палатки, и все они были пусты. С колотящимся от волнения сердцем, я забралась в одну из них, и стала рыться в походном рюкзаке. Из рюкзака я выудила шерстяной свитер, с горлом, и тут же нацепила его на себя. Задрожав от холода, я стала рыться в другом мешке, в котором нашла съедобные припасы. Я взяла все, что смогла унести: батончики мюсли, одну бутылку воды, немного хлеба, и пару консервов – больше я взять не могла, ведь им тоже нужно что-то есть. Поразмыслив несколько секунд, я взяла шоколадный батончик с орехами, и с аппетитом вгрызлась в него. Затем, на четвереньках, выползла из палатки, прижимая к груди еду, встала, и обернулась.
– О боже, – произнесла невысокая девушка, с детским, наивным личиком, старше меня на пару лет. Должно быть ей восемнадцать, или девятнадцать.
Я испуганно выронила из рук припасы, и бросилась бежать, потому что понимала, что сейчас история повторится как в тот раз, с тем мужчиной из грузовика. Эта девушка погонится за мной, и станет меня бить.
Меня кто-то свалил с ног, и придавил к земле.
– Адриан, осторожно, ты хочешь ее убить?! – заорала та девушка, с наивным личиком. – Слезь с нее, болван!
– Она украла нашу еду! – донесся голос у меня над головой.
– Пожалуйста, не бейте меня! – прошептала я, начиная плакать. В нос и рот забилась земля. – Я не хотела брать вашу еду! Пожалуйста, не бейте меня! – последние слова потерялись в моем плаче. Я почувствовала, как тяжесть на моей спине ослабла, и на четвереньках отползла от этих двоих, одной рукой вытирая слезы. Из моего носа потекло что-то теплое. Кровь.
– Господи, что с тобой произошло? – с состраданием прошептала девушка, наклоняясь ко мне, но я непроизвольно шарахнулась, и девушка выпрямилась: – Прости, я не хотела тебя пугать.
– Это, наверное, Скотт решил приколоться над нами. – Подал голос тот парень, который свалил меня. На вид ему было лет двадцать, совсем взрослый. Его мускулы выпирали из-под шерстяного спортивного костюма.
– Ты такой идиот, – посетовала девушка, убирая назад светлые, как у ангела волосы. Она снова опустилась ко мне, и на этот раз я не стала вести себя как дикарка.
– Как тебя зовут? – спросила девушка.
– Я не знаю, – охрипшим от слез голосом солгала я.
– Как ты здесь оказалась? – влез парень, по имени Адриан. Судя по всему, он все еще считал, что я – всего лишь розыгрыш, чтобы напугать его с подругой.
– Я…не знаю, – повторила я, спиной ощущая холод, идущий от земли.
– Что с тобой произошло? – с болью в голосе, осторожно спросила девушка-ангел, приседая на корточки, когда поняла, что я ее не боюсь. Она протянула мне руку. – Не бойся, мы не будем тебя бить.
Я поверила ей, и осторожно взяла ее ладонь.
– Господи, твои руки… – прошептала она, подняв меня на ноги. – И твое лицо… что с тобой случилось?
– Анжела, давай, отведем ее в палатку, – предложил Адриан, так, словно хотел поскорее отделаться от меня.
– Нет! – мое сердце заколотилось, – я не могу здесь оставаться!
– О чем ты говоришь? – проворчал парень. – Тебе нужна помощь. И, к тому же, ты украла нашу еду.
Я почувствовала неладное.
– Но, ведь вы сказали, что не станете меня бить. – Я попятилась.
– Стоп, стоп, стоп, – прервал меня парень. – Я что, похож на того, кто бьет девушек?
– Адриан, уймись, – сказала Анжела, и выразительно посмотрела на друга. – Уйди, ты пугаешь девочку.
– Как скажешь, я и сам собирался это сделать, – проворчал парень, и ушел к себе в палатку.
– Не обращай на него внимания, – посоветовала Анжела, приобнимая меня за плечи, и, ведя в сторону той палатки, в которой я только что была. На земле до сих пор валялась еда, которую я выронила. – Когда Адриан сказал, что ты украла нашу еду, он имел в виду, что если ты голодна, то обязательно должна поесть.
– Я не могу… – Почему-то я чувствовала себя неловко, словно не заслужила такой доброты со стороны незнакомого мне человека.
– Все ты можешь, – не стала слушать девушка, усаживая меня в палатке на спальный мешок. – Как тебя зовут?
– Я… – Я собиралась сказать ей свое имя, которое обнаружила на водительском удостоверении, но тут я вспомнила, что за мной гналась пожилая женщина, и вопила, что я убийца. – Я не знаю, кто я. Я ничего не помню.
– Как это…ничего не помнишь? – в серых глазах Анжелы я увидела испуг. – Совсем ничего?
– Да.
Помню только адрес своего дома, и имя.
С тех пор, как я обнаружила себя в переулке, никаких воспоминаний не прибавилось. К удивлению, я помнила другие вещи, например, как говорить, ходить, есть…
– Как ты попала в этот лес? – осторожно спросила Анжела, хмурясь. Было понятно, что она боится своими расспросами спугнуть меня, но любопытство велико.
– Я…я пряталась в грузовике одного мужчины. Он не знал, что я там…до этого момента.
– Он тебя выгнал?! – недоверчиво воскликнула Анжела, и я кивнула. Я чувствовала, что мне все труднее и труднее открывать глаза, и держать голову ясной. Но я не могу расслабляться, я должна уйти.
Анжела, немного помолчав, сказала:
– Думаю, мы должны вызвать скорую помощь для тебя. Ты не должна ходить одна по лесу.
Я сглотнула. Я не могу это сделать. Меня могут посадить в тюрьму! Но самое страшное не это. Самое страшное, это знать, что я действительно виновна. Пока я прячусь, я не знаю правды, но как только я попаду в руки людей, способных докопаться до истины, я все узнаю.
Анжела провела холодной рукой по моим грязным волосам, и вышла, сказав, что отправилась за телефоном.
В моей голове пульсировала кровь, придавая решимости.
Пошатываясь от усталости, я вышла из палатки, сделала несколько осторожных шагов, прислушиваясь, нет ли где Адриана поблизости, – мне не хотелось снова быть поваленной на землю.
С каждым шагом я понимала, что отвергаю единственную возможность быть живой, но пути назад нет, мне остается лишь двигаться вперед, подальше от всего этого.
Совсем скоро свет от костра остался позади, и вокруг меня образовались лишь тяжелые сгустки мрака. Во мне по-прежнему не было страха, лишь плохое предчувствие. Я ощущала, что я здесь не одна, что кто-то наблюдает за мной.
Я подняла глаза к небу, и несколько секунд посмотрела на луну, чтобы успокоиться. Здесь никого нет, сказала я сама себе.
Никого нет.
Лишь я одна.
Позади меня что-то пронеслось с огромной скоростью. Это что-то было быстрым словно ветер. Я резко обернулась, но конечно не могла никого увидеть в темноте, однако это что-то по-прежнему было там.
Я бросилась бежать.
Из моего рта не вырвалось ни звука, пока я спотыкалась о лежащие ветки, и камни, скрывающиеся в темноте, мчась только вперед, и представляя, как это чудовище схватит меня.
Я зацепилась за ветку и взвизгнула, но быстро успокоилась, сообразив, что это не монстр, гнавшийся за мной. Никого здесь не было. Я была по-прежнему одна, наедине со страхами, и собственными галлюцинациями.
Это все нереально.
Что, если и я тоже нереальна?
Я прислонилась к дереву, и сползла на сырую землю. Я так устала бежать, непонятно от чего, что теперь мне не хватало дыхания. Глаза застилали слезы отчаяния, и собственной ничтожности, перед окружающим миром. Во рту до сих пор был слабый привкус шоколадного батончика, и мне хотелось пить.
Нужно успокоиться, и решить, что делать дальше.
Сейчас не время отчаиваться, ведь из каждой ситуации я смогу найти выход. Я это чувствую. Я прислонила голову, в капюшоне к дереву, и закрыла глаза. Тело остыло и теперь, вверх по ногам, к голове, поднимался холод. Моя голова уже через минуту стала такой тяжелой, словно весила не меньше тонны. Тишина стала оглушающей, превратившись в фон, для моих беспокойных, но таких долгожданных снов. Однако, долго наслаждаться покоем мне не повезло. Казалось, что я только что закрыла глаза, а когда вновь открыла увидела вот что: серое утро, подернутое дымкой тумана; рассвет коснулся верхушек деревьев, упирающихся в небо, проник струйками серости в землю, окружая меня. Я смогла прийти в себя, и разглядеть, где нахожусь.