Текст книги "Клубок проклятий (СИ)"

Автор книги: Ви Кэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

В итоге в положенный час я нарядная кружила над лесом в сопровождении котика и нетопыря. С Федькой мы даже немного полетали наперегонки. В конце концов, умаявшись и так и не догнав питомца, я приземлилась на поляне, где привычно тусовалось с десяток-другой ведьм.

У меня уже завелось несколько знакомых среди ведьминской братии. Поэтому ночь прошла в теплой и дружеской обстановке. Особенно радовало, что не смотря на зиму, на поляне установилась приятная комнатная температура. Всё таки здорово быть ведьмой. А если эти ведьмы собираются в большом количестве вместе, то любящий их мир готов вообще на всё, что этим ведьмам угодно. Даже устроить лето посреди зимы. Даже маги-погодники, а есть и такие, погодой могут управлять лишь в допустимых пределах. Скажем, дождь там вызвать или грозу. Чуток температуру подправить. Обычно маги регулируют температуру локально. Создают небольшой пузырь по размерам тела и там устраивают себе подходящий климат. Поэтому теоретически зимой можно в футболке ходить, а летом в шубе. Так понятно, никто не делает, незачем привлекать к себе излишнее внимание. Но и мерзнуть мы не мерзнем. Но это точечные локальные изменения. А лето прям посреди зимы на целой здоровенной поляне требует лишком много сил. Поэтому на такое маги не замахиваются. Такое под силу лишь ведьмам и то потому они не сами это чудо творят, а просто договариваются с миром.

Поскольку шабаши и зимой провились регулярно, это очень кстати. Какое уж тут веселье – сидеть вокруг костра в сугробах?

Каждый раз, возвращаясь с шабаша, я ощущала необыкновенный прилив сил. Более того, всегда присутствовал резкий скачёк в магии. Это было ещё одной причиной летать на встречи ведьм регулярно. Кефир тоже одобрял подобные выходы в свет. Где ещё он мог покрасоваться перед другими фамильярами? Те поначалу белого кота приняли в штыки, но мой питомец умеет себя подать. Очень быстро Кеф оказался в авторитете. Федька же каждый раз по прилету на шабаш куда-то испарялся. Надеюсь просто крылья поразмять, а не пить кровь невинных созданий. Но на всякий случай об отлучках нетопыря не спрашивала. Меньше знаешь – крепче спишь, особенно в присутствии кровососущей мыши размером с откормленную морскую свинку. Да, Федор подрос за последнее время. Кефир утверждал, что дело в том, что нетопырю хорошо зашла моя магия. Её он по-прежнему получал опосредованно, через кровь кота. Привязка к нетопырю казалась мне абсолютно ненужным ритуалом.

Глава 17

Рано утром меня разбудила перебранка между моими волшебными соседями по квартире. Вообще, Кеф и Федька были друзья не разлей вода и никогда не ругались. Тем более вслух. Поскольку Кефир делился с нетопырем кровью, то они могли общаться мысленно. Что же такое произошло, если кот вслух ругает бедного нетопыря почём зря? А тот отвечает пронзительным писком, явно не считая себя ни в чем виноватым.

– Что за шум с утра пораньше? Тем более в мой законный выходной, когда я могу всласть выспаться.

– Можно подумать, ты в будни ни свет ни заря вскакиваешь, – парировал Кеф, решивший сорвать дурное настроение на мне.

– Это потому, что в кровати тепло и уютно, а за её пределами меня подстрегают сплошные разочарования. Вот вы двое, например. Кстати, возможно, если постелить перед кроватью коврик из одного не в меру разговорчивого кота, я стану легче относиться к утренним подъемам? Пушистый белый коврик для моих нежных ножек. Самое то. Как считаешь, вредная кошачья морда?

– Давай, подерзи ещё единственному здравомыслящему созданию в этой квартире, – Кеф и не думал сдаваться и делать вид, что испугался моих угроз.

– Что Федька натворил, раз ты его разом из списка здравомыслящих вычеркнул и остался там один в одиночестве? – тут же заинтересовалась я. Тот факт, что ко мне кот относится снисходительно, как к глупенькой, но всё равно любимой подопечной, меня давно перестал удивлять. Но с Федей они всегда были на равных. Ни разу на него Кеф не кричал. Должно быть, нетопырь и впрямь провинился, раз вызвал такую реакцию у лучшего друга.

– Ха. Твой нетопырь оказался законченным клептоманом. И ладно бы тырил мелочи в супермаркетах. Нет, он почему-то решил украсть документы у Верховной ведьмы. Видимо, когда его в прошлый раз убивали ему понравилось. Извращенец.

Федька протестующе запищал, переходя на ультразвук. Наверно не хотел прослыть извращенцем. Или клептоманом. Не знаю точно, что его больше возмутило, но от его визга у меня заболели зубы.

– Всё, всё! Успокаиваемся и начинаем рассказ о криминальном прошлом Федора с самого начала.

– Если бы «прошлом»! – взвился кот. – Слова бы не сказал. Так нет, речь идёт о настоящем, самом что ни на есть настоящем! Этот придурок вчера умудрился украсть документы у Верховной ведьмы. Додумался до такого! И только на том основании, что они пахнут тобой.

– Что?

– Ну, не совсем пахнут, на них магический след, похожий на твой. Я же тебе говорил, что нетопыри такое за версту чувствуют.

– Ничего не поняла. Как мой магический след может оказать на документах, которые я в глаза не видела?

– Не видела, так посмотри. Чего уж теперь.

Рядом на тумбочке лежал предмет спора. Несколько листков в клеточку, исписанных мелким убористым подчерком, показавшимся мне знакомым. Точно! Это же бабушкин подчерк. А листы эти, похоже, те самые страницы, что вырваны из её дневника. Вопрос о магическом следе перестал быть актуальным. Теперь было чрезвычайно интересно, как эти страницы оказали у Верховной ведьмы, а главное, что в них написано. Поругать Федьку я всегда успею, к тому же я не уверена, что нужно ругать. Может, наоборот, хвалить?

В тот момент, как я протянула руки к тайне, откуда ни возьмись, прямо посреди комнаты возник небольшой смерч. Прямо из пола взвилась вверх черная воронка, стремительно закручиваясь в причудливые спирали, она становилась всё больше и больше. Поднялся ветер, попытавшийся утащить листки с тумбочки. Хорошо, что я быстрая, особенно когда от скорости реакции зависит удовлетворение моего любопытства. Я схватила листки и крепко прижала к груди. Ветер не унимался, напротив, становился сильнее. Он пытался выхватить желанные страницы у меня из рук, словно это не ветер, а живое существо. Словно бы он точно знал, что делает. Чёрные щупальца смерча тянулись ко мне. Рвали из рук бедные листочки. Я даже испугала, как бы ветер их не порвал. Но они оказались крепче, чем я думала. Хотя, скорее всего, просто были заговорены бабушкой. Не думаю, что ведьминский дневник так просто уничтожить. Даже волшебному смерчу. В том, что смерч волшебный, я тоже не сомневалась. Он не останавливался, продолжал настойчиво вырывать странички у меня из рук. Но не тут то было. Моё! Не отдам!

Сильный порыв верта незнамо как распахнул окно, закрытое на защёлку, и тот же момент я почувствовала присутствие посторонних. Кефир зашипел, подтверждая мои подозрения. Выгнул спину и злобно на одной ноте тянул: «ш-ш-ш-ш». Скалил зубы и смотрел куда-то в сторону.

Верховная ведьма возникла в кресле прямо из ниоткуда. Почти как смерч минутой раньше. Понятно дело, она просто сняла невидимость. В отличии от меня, у неё с этим заклинанием явно проблем не было. Вот и летала по городу среди бела дня, правда, неясно почему в качестве места приземления выбрала мою квартиру. Хотя нет. Очень даже ясно. Если Федька странички у неё спёр, то наверняка явилась высказать закономерное негодование по этому поводу. Ну, это мы ещё посмотрим. У меня тоже найдется что сказать. Странички-то из дневника бабули, а я её законная наследница. Получается, Верховная первоя начала. Спёрла моё имущество. Я в своём праве. Опять же, в квартиру к себе я её не приглашала. Хотя не думаю, что ей требуется чьё-то приглашение, поэтому этот вопрос, пожалуй, поднимать не буду.

– Я так понимаю, пытаться уговорить тебя отдать украденное добром не стоит? – ведьма даже не поздоровалась. Сразу приступила к делу.

Я молча покачала головой и ещё крепче прижала листки к груди. Понятно, что с Верховной ведьмой спорить – идея так себе. Но я намеревалась попробовать. В конце-концов, дурацкие поступки – это мой конёк. Спросите у кого угодно. У того же Эдгара, например.

– Тебя мама в детстве не учила, что воровать нехорошо?

– Учила. Меня. Насчёт Федьки сомневаюсь. Вампир бывший все -таки. Даже если его мама чему такому и учила, то достаточно давно. Он уже забыл. Кроме того, я не уверена, что у вампиров бывает мама. Всё ещё не особо в них разбираюсь.

Ведьма повернула голову в сторону Фёдора. Взгляд гостьи не сулил моему нетопырю ничего хорошего. Эх, зря я про него ей напомнила. Хотя такие, как Верховная, никогда и ничего не забывают. Будем надеяться, что она в курсе, что нетопыри, как магические существа, охраняются законом.

Может, она и была в курсе, но это ведьму не остановило. Она была зла.

– Маленький наглый воришка. Придётся тебя проучить – прошипела она. И тут же вновь, откуда ни возьмись, поднялся ветер. Ветер этот самым бесцеремонным образом подхватил бедного нетопыря и, подняв в воздух, со всех сил шмякнул его об стену. Безжизненное тельце Федьки валялось на полу, а я с криком ужаса кинулась к питомцу, выпустив из рук странички дневника и разом забыв, что намеревалась бороться за них до конца. Плевать на них! Главное, чтобы с Федькой ничего не случилось. Нетопырь почти не дышал, было похоже, что он умирает во второй раз в жизни, а я понятия не имела, чем ему помочь.

– Что вы натворили?!!! – я разом забыла о вежливости. – Как вы могли?! Он же умирает!

Ведьма не успела ответить. Кеф, осознавший, что произошло, кинулся было к Верховной, но был отброшен тем самым сердитым ветром, что напал на его бедного друга.

Верховная выглядела озадаченной. Присев около меня, она внимательно всмотрелась в бессильно повисшее у меня на руках тельце нетопыря.

– Ты совсем рехнулась? – возмущенно спросила она.

Интересное кино, она безжалостная убийца животных, а рехнулась у нас, оказывается, я. До сих пор не могу постичь логику магов и ведьм.

– Как тебе в голову пришло держать дома непривязанного нетопыря?!! – тем временем продолжала удивляться Верховная ведьма. – Ты представляешь, что он мог с тобой сделать?

– Ничего. Федька хороший. Был, – всхлипнула я.

– Ну, извини. Я правда не знала, что он не привязан. Привязанные к магу нетопыри практически неуязвимы. До тех пор, пока жив маг, убить их невозможно. Так что рассчитывала лишь чуток проучить этого нахала. Кто ж знал, что одна бестолковая ведьма не удосужилась подумать о привязке.

Ничего себе проучила! Я не могла остановить слезы. Мне даже нечего было сказать ведьме. Будь у меня хоть малейший шанс, я бы, пожалуй, кинулась на неё, как Кефир, не думая о последствиях.

– Не реви! – строго сказал ведьма. – Нетопыря не так просто угробить. Даже свободного. Ты вполне можешь ему помочь, если прямо сейчас проведешь ритуал. Я прослежу, чтобы всё прошло правильно. Готова?

Я молча кивнула. Конечно, готова! Я на всё готова, лишь бы Федька не умер. Всхлипнув, взяла себя в руки и спросила?

– Что надо сделать?

Оказалось, всё достаточно просто. Нетопыря надо напоить кровью. Поскольку бедняга был без сознания и вообще не подавал признаков жизни, я просто расцарапала себе палец и капнула кровью ему в рот. Федька тут же встрепенулся и бодро вцепился зубами мне в палец. Присосавшись к ране, нетопырь оживал на глазах.

– Хватит, – остановила процесс ведьма, – теперь клятва.

Я понятия не имела, о чем она говорит, но эти слова предназначались не мне, а Федьке.

В голове у меня эхом прозвучали непонятно откуда возникающие слова:

«Клянусь не мыслью, ни делом не вредить Михаэле Иль.»

Простенько, без излишнего пафоса.

Я вопросительно глянула на Верховную. Та кивнула. Мол: всё нормально. Так и надо. Ритуал поведён по всем правилам.

Я уж было расслабилась, но очухавшийся Кеф рядом зашипел:

– Принимай клятву.

– Как?

– Просто скажи, что принимаешь.

– Принимаю, – попугаем повторила я. – Почему не принять, если предлагают?

Кефир закатил к потолку глаза. Видимо, я отошла от привычной процедуры. Сами виноваты. Надо было всё заранее популярно объяснить.

Тем временем в голове снова зазвучали слова:

«Я и без клятвы и привязки никогда не стал бы тебе вредить. Веришь?»

– Конечно, верю. – вслух ответила я. – Не верила бы, не поселила бы у себя в доме.

– Мда-а-а. – Протянула Верховная. Она уже вернулась обратно в кресло. И по пути не забыла подобрать листочки из дневника бабули, выроненные мной. Хитрая. – Иметь дело с настолько необразованной и бестолковой ведьмой мне ещё не доводилось. Во всем виновата твоя мать. Надо было принять свою суть, как и положено нормальной ведьме. И дочь с детства обучать. Бабка тоже хороша, померла невовремя. Ну да, сделанного не воротишь. В ученицы я тебя не возьму, но в память о твоей бабушке дам почитать кое-какие книги, которых в хранилище магов не сыщешь.

– Спасибо, – я решила быть вежливой. Даже не отреагировала на пассажи ведьмы о моей маме и не вовремя почившей бабули. – А вот те листочки, что в руках держите, почитать дадите?

– Мало ты натворила уже? – возмутилась ведьма.

– Я?!

Ничего себе расклад, в квартиру ко мне без приглашения ворвалась, нетопыря моей чуть не угробила она, а натворила у нас, оказывается, я. Нет, ну правда. У меня характер, как полагается ведьме, не сахар. И да, я немало глупостей в жизни натворила, но вот эти обвинения вообще ни ко мне. Листики украл Федя, а я лишь хотела прочитать дневник бабули до конца. Тем более она для меня его и писала.

–Тьфу! – продолжала обвинять меня Верховная. – Как можно было не привязать к себе нетопыря? Ты вообще понимаешь, что он мог тебя выпить полностью? Пока он свободен от привязки, он не только сам не защищен, но и ты для него всего лишь еда. Обычно они так не поступают, но случись беда... Если бы его, скажем, ранили, и твоя кровь потребовалась для выживания. Он бы мог сорваться и взять всё! Понимаешь? Всё! Полностью тебя выпить!

– Федька разумный, он меня бы есть и пить не стал. А кровью с ним Кеф постоянно делился.

– Ну, хоть так. И всё равно это безответственно. А зачем ты послала его меня обворовывать? Никогда так больше не делай!

Я смутилась. Не хотелось выдавать Федора. Но, кажется, ведьма и сама поняла, что живность у меня излишне самостоятельная. Она повернулась в сторону нетопыря и медленно выговаривая каждое слов,о повторила уже для него:

– Никогда так больше не делай! Теперь ты привязанный, смерть тебе не грозит, но я буду ломать каждую твою косточку по очереди, сращивая снова и снова, повторяя процедуру ломания сначала. Если ты ещё раз попытаешься у меня что-то взять без разрешения, то очень об этом пожалеешь.

– Он не станет больше. Он всё понял. – Заступилась я за питомца. – Он вообще не виноват. Он просто почувствовал мой магический след и только потому взял. Это ведь из бабушкиного дневника листки? Почему мне нельзя их прочитать? Как они у вас оказались?

– Как, как. Вырвала, чтобы неразумные молодые ведьмочки, вроде тебя, не читали недозволенное. Из всех глупостей твоеё бабки самой крупной было писать подобное в дневнике. Да ещё не позаботится, чтобы он не попал в руки непосвященных. Сначала твоя мать могла прочитать то, что ей знать не положено. Потом и ты выяснила бы некоторые вещи, которые тебе знать рановато.

– Это не честно!

– А жизнь вообще такая штука. Не сильно справедливая. – ухмыльнулась Верховная. – Ладно. Напои, что ли, гостью чаем. Кое-что я тебе расскажу. Не успокоишься ведь, пока не нарвёшься на неприятности. Вы Иль упёртые.

Глава 18

Мы сидели на моей крохотной, но уютной кухне все вместе. Даже Федька прилетел. Хотя на Верховную он поглядывал неодобрительно. Более того, сообщил мне, что лично он не единому слову на всякий случай верить не станет. Кеф забрался мне на колени. Он почти всегда так делал, когда чувствовал, что мне обходимо успокоиться. Сейчас, правда, не мурлыкал, чтобы не мешать разговору, но всё равно тёплый уютный кот под рукой, это отличное средство для снятия стресса. Нетопырь устроился на холодильнике, то и дело попискивая вслух и периодически подкидывая ненужные советы мысленно.

Общение с Федькой теперь походило на незатейливую слуховую галлюцинацию. Словно тараканы в моей голове обрели голос. Этот голос то и дело комментировал происходящее, от чего мне с непривычки становилось не по себе. Да. После привязки я могла слышать Федьку. Точнее, мы могли мысленно с ним общаться. Хотя для меня это было настолько непривычно, что я то и дело обращалась к нему вслух. Ладно, научусь, поди, и мысленно говорить. Столько всего непонятного уже случилось в моей жизни, что каким-то голосом в башке меня не напугать. Такие мелочи.

Первым делом Верховная пояснила мне всё необходимое касательно привязки нетопыря. Оказалось, привязка эта само собой разумеющаяся вещь. Любой нетопырь нуждается в крови для поддержания жизни, лучше в крови мага. В принципе, он может обойтись и кровью животных, но тогда постепенно теряет даже те крохи памяти, что сохранились после перехода. Вампирское прошлое нетопыри и так помнят смутно. Только накопленные знания. Обстоятельства самой жизни и, естественно, смерти они забывают. А если не подпитываться регулярно человеческой, а лучше магической кровью, то существует опасность превратиться в обычную глупую летучую мышь. Разве что размером больше среднего. Поскольку этого нетопырю не хочется, он может банально сорваться и выпить незнакомого человека или слабого мага. Причем по-настоящему, до смерти. Подобное может произойти и в случае риска для жизни самого нетопыря. Скажем, при серьёзном ранении. Вообще, шансы выпить мага у нетопыря не особо велики. Маги в основном хорошо защищены, но дурища неопытная, вроде меня, могла запросто попасть впросак. Именно потому привязка считается обязательной для обеих сторон. Она нужна как самому нетопырю, так и магу. После привязки образуется симбиоз, полезный всем. Нетопырь получает кровь, а следовательно, неуязвимость, жизненную силу и частичное восстановление памяти. Маг, в свою очередь, получает знания нетопыря и уверенность в том, что мышка не решится перекусить сладеньким волшебником в ночи. Если их жизненные дороги расходятся, то маг может отпустить нетопыря. Ритуал простой, достаточно вернуть клятву. Когда Федька появился в моей жизни, Анна сразу порекомендовала сделать привязку. Я её не послушалась. Не из вредности, просто внимания не обратила. Слишком много всего сразу на меня свалилось. К тому же человеческие мифы про вампиров советовали держаться от кровавых ритуалов подальше. Глупость, конечно, но у каждого есть те или иные предрассудки.

Теперь, когда мы с Федькой связаны, мне придётся время от времени делиться с ним своей кровью. Зато мы можем разговаривать мысленно. Федька почти неуязвим, пока я жива. И память начнёт к нему возвращаться. Он и раньше немало помнил, а теперь все вампирские знания будут в моём распоряжении, если нетопырь захочет поделиться. Именно на это намекал главный вампир, когда говорил, что мне нужно сделать всё правильно, и это всем пойдет на пользу. Он каким-то образом сразу углядел, что нетопырь ко мне не привязан. Как он это увидел не знала даже Верховная. По её словам, на ауре привязка никак не отражается, иначе она бы заметила.

Меня в данный момент больше всего интересовали не наши с Федькой будущие сложные взаимоотношения, а информация из дневника бабушки. В конце концов, Федьке я доверяла. А чтобы удовлетворить собственное любопытство, есть разные способы, поэтому решила не тратить время на подробности. Про нетопырей я могу кого угодно расспросить. При этом я понимала, что про прошлое моей семьи расскажет Верховная лишь то, что посчитает нужным. Расспрашивать её не то чтобы бесполезно, просто малоэффективно. Надо просто слушать.

– Ведьмы Иль всегда были сильнейшими. Кому много дано, с того много и спросится, – начала рассказ Верховная. – Это только кажется, что чёрные ведьмы не подчиняются никаким законам. Напротив, чёрные ведьмы действуют в очень строгих рамках. Правда, ограничения им ставит сам мир. Как ни крути, если ведьма пойдет против желания мира, ничего хорошего из этого не выйдет.

Я забыла о чае и почти перестала дышать. Чувствовала важность момента. Сейчас мне откроют какую-то тайну. Верховная усмехнулась.

– Все глупости в этом мире мы делаем из-за любви. Ну или из-за того, что кажется нам любовью. Ведьмы не исключение. Хотя и исключение тоже. Считается, что чёрные ведьмы не способны любить и страдать. Насчёт второго не спорю, страдания тёмным не свойственны, а вот касательно первого... Чёрные ведьмы обладают лёгким характером, они не привязываются на всю жизнь. Легко отпускают. Даже собственных детей. Вот даже мать твоя не настоящая ведьма, но небось вырастила тебя до разумного возраста и всё, привет! Живи, как знаешь. Да?

–У нас с мамой отличные отношения. Мы друзья.

– В том то и дело, что друзья. Это равные отношения. Каждая живёт своей жизнью. Вы лишь изредка пересекаетесь и вновь расстаетесь без грусти. Ты когда-нибуть скучаешь? По маме? По умершей бабушке? По кому угодно?

Я задумалась. С удивлением обнаружила, что ведьма права. Я понятия не имею, что такое скучать. Даже в раннем детстве, когда мама отправляла меня на лето в бабушке, мне и в голову не приходило скучать по маме. А когда не стало бабушки, я приняла это как должное. Словно бы она уехала куда-то, где ей хорошо. Да, я немного грустила. Вспоминала её часто, но скучать не скучала. Это что ж такое? Получается, я бревно бесчувственное? Которое ни к кому не привязывается? Поэтому все мои отношения заканчивались рано или поздно, причём по моей инициативе? Поэтому у меня полно знакомых и приятелей, но никогда не было закадычных друзей? Таких, чтоб не разлей вода. Чтобы ни дня друг без друга.

– Не всё так плохо. – прочитала мои мысли Верховная. – Просто для чёрной ведьмы целый мир значит больше, чем отдельные люди. Природа у нас такая. И поверь мне это не самый худший вариант прожить собственную жизнь. Но случаются исключения. Иногда ведьме повезёт или не повезёт, смотря с какой стороны к вопросу подойти, встретить истинную любовь. Тогда этот человек становится для неё всем миром. И снова: это и не плохо, и не хорошо. Просто данность. А точнее по обстоятельствам. Я знаю ведьм, которые, встретив истинную любовь, раскрывались по новому, принося миру ещё больше света и любви. Но бывает так, что любовь к человеку меняет сущность ведьмы. Так случилось с одной из твоих прапрабабок. Она не просто полюбила, но полюбила мужчину, который был парой другой ведьме. Белой. Надо было просто подождать. Если любовь не истина, то всё бы прошло. Либо у одной либо у другой. Но Иль упрямые, нетерпеливые и капризные. Как многие чёрные ведьмы, впрочем. Но у вас всё чересчур, всё на изломе. Скорее всего, это обратная сторона силы. Я уже говорила, что ведьмы вашего рода одни из сильнейших? Потенциально. Я могу честно признать, что даже ты, маленькая неопытная ведьмочка без царя в голове, потенциально сильнее меня, Верховной ведьмы. И бабка твоя была сильнее, и прабабка. Потенциально. Почему я повторяю это слово? Да потому, что ни одной из ведьм Иль не удалось дожить до достаточно преклонного возраста. Не удалось накопить опыт и знания, которые позволили бы им пользоваться своей силой всерьез. Сила – не та вещь, которая решает все проблемы. Без знаний и опыта она бессмысленна и даже опасна. Твоя бабушка могла стать легендой, а умерла в юном для ведьмы возрасте. Сколько ей было? Лет двести, не больше.

Я молча сглотнула, хотя в душе офигела. Я понятия не имела, что бабуле было столько лет. Двести лет! И Верховная ещё возмущает, что, мол, померла та невовремя и практически юной. Сколько же лет самой Верховной?

Словно бы прочитав мои мысли, та продолжила:

– У меня, может, силы и поменьше, чем у любой Иль, зато тысячелетний опыт ставит меня на ступеньку выше.

– Поэтому вы Верховная?

– Поэтому и не поэтому. Просто кому-то надо ей быть, а чёрные ведьмы редко интересуются даже номинальной властью. Признаюсь тебе, если бы ты сумела пожить подольше, чем твоя бабка, лет через триста, я бы с удовольствием повесила этот хомут тебе на шею.

– Нет, спасибо. Я не претендую.

– Не претендует она, – усмехнулась ведьма, – ишь! Ты сначала проживи триста лет. Шансов у тебя не особо много, честно тебе скажу. Это проклятье никому из вашего рода долгожительницей стать не позволило. А ведь всё могло быть иначе... Если бы твоя прапрапрабабка была чуток поумнее.

Верховная задумчиво пила чай, словно бы окунулась в воспоминания далекой юности. А что? Может, она и жила уже тогда? Во времена, когда проклятье было произнесено.

Я её не торопила. Ждала, когда сама вернётся к рассказу.

– Печальная, в общем, вышла история, – наконец продолжила она, – из тех где умерли все и все без толку. Умудрились ещё и проклясть друг друга напоследок. И мир проклятье белой ведьмы принял. А как же иначе? Нет ничего сильнее проклятья, произнесенного умирающей ведьмой. Видимо, мир решил, что в этом дурацком, по сути, споре из-за мужика виноватой была чёрная ведьма. Так что теперь ведьмы рода Иль обречены умирать от выгорания. Случается такое. Глупость сделала одна ведьма, а платят за неё другие.

– Действительно несправедливо. И что, ничего нельзя поделать? Разве нельзя проклятье снять?

– Проклятье, сделанное на смертном одре ведьмой? Абсолютное проклятье? Утверждённое самим миром? Та ещё задачка. Это не значит, что ведьмы Иль не пытались. Они ж упрямые, я уже говорила. Почти каждая ведьма Иль рано или поздно задумывалась над этим вопросом. Только тебе ещё рановато в это соваться.

– Я и не собиралась. Для меня это проклятье пока вообще абстрактная вещь. Я и ведьмой то стала недавно.

– Ведьмой ты стала даже не в момент рождения, а в момент зачатия. То, что ты это осознала столь поздно, да ещё после спонтанной инициализации – это другой вопрос. Это и сила твоя, и слабость одновременно. Тебе не присущи ведьминские предрассудки, у тебя свежий, незамутненный специальным воспитанием взгляд на проблему. Но при этом знаний и опыта у тебя ноль. Не спорь! – не дала и слова вставить ведьма. – То, что ты научилась паре фокусов в последнее время, ничего не значит. Не надо тебе лезть туда, где само Мироздание прищемит твой любопытный носик.

– Да я просто дневники дочитать хочу. Не полезу я никуда.

– А почему ты думаешь, я вырвала последние страницы?

– Понятия не имею. Из вредности?

– Вредности во мне хватает, как в любой чёрной ведьме, но в данном случае из предосторожности. Это у меня, как у Верховной, в приоритете. Твоя бабка была умна. И настойчива. И очень хотела, чтобы у тебя был шанс пожить подольше, чем она, поэтому нашла способ снять проклятье. Вот только способ этот использовать не стоит. Как бы этот способ не привел к ещё большим проблемам для рода Иль.

Вот теперь мне стало по настоящему интересно. Не то, чтобы я прям обязательно хотела проклятье снять. Но сам факт, что способ есть и его от меня скрывают, настораживал. А тут ещё Федька в мозг шипел: «Врёт небось, старая. Если есть способ, надо его выведать любой ценой».

Не думаю, что мои мысли были тайной для Верховной. Читать их она, конечно, не могла. Ведьмы от такого защищены самим миром. Наши мысли в принципе прочитать почти невозможно. А прочитать так, чтобы ведьма не поняла, что к ней в голову лезут, вообще нереально. Просто опыт прожитых столетий позволял ей читать такую зелёную ведьмочку, как я с полпинка, без всякой магии.

– Вижу, что ты достойная представительница рода Иль. То есть главное твоё качество это упертость барана. Не отступишься?

Я честно помотала головой.

– Ладно. Читай. Даже интересно, как тебе это понравится. Она протянула мне вырванные из тетради листки.

Чтиво и впрямь оказалось презабавное. Проклятье можно были уничтожить, лишь уничтожив весь род белых ведьм. Тех, чья прапрабабка это проклятье наложила. Миленько. Это значит, необходимо устроить кровавую бойню, лишая жизни кучу белых ведьм, единственной виной которых было то, что они родились в неподходящей семье. Гадость какая! К тому же, есть вероятность в итоге вместо одного проклятья получить на голову ещё с десяток. Ну, или сколько там получится. По количеству невинно убиенных мной ведьм.

– Не верю, что бабушка всерьёз рассматривала такую вероятность.

– Если бы рассматривала, то мы бы с тобой сейчас это не обсуждали. Она была сильной ведьмой. Наверняка у неё была возможность убить белых и прекратить проклятье. Но она была так же и умной, потому не пыталась. Насчёт тебя я не уверена. Поэтом и убрала листки из дневника после её смерти.

– Я, может и не светоч интеллекта, но и не полная дура. Не говоря уж о том, что я категорически не люблю убивать людей. Особенно в больших количествах.

– Это хорошо. Впрочем, открою тебе ещё одну тайну. Большие количества и не предполагались. Весь род белых, о которых идет речь вымирал на протяжении столетий не хуже, чем род Иль. По другому, но вымирал. Видимо мир и проклятье, сделанное твоей прапрабабкой тоже принял во внимание. Оно и понятно. Родителям сложно принять чью-то сторону в ссоре любимых детей. Так и миру непросто. Все ведьмы его любимые дочери. Вина в большей степени лежала на ведьме из рода Иль, поэтому вам и платить приходится дороже. Белая ведьма хоть и была белой, но вряд ли пушистой. Мы не всегда понимаем решения мира, но видимо по какой-то причине он принял и проклятье, сделанное чёрной. То ли часть вины лежала на белой, то ли просто отказать не смог. Не знаю. Я лишь могу сказать, что результат плачевный для обоих семейств. Святые магистры! Как подумаю, что столько проблем из-за одного единственного неказистого мужика, так радуюсь сразу, что мне истинную любовь встретить не довелось.

– И что совсем никого из белых не осталось?

– Не знаю. По идее, если бы умерли все, то и проклятье должно было развеяться. Но я по-прежнему вижу его в твоей ауре. Значит кто-то да жив. Хотя, насколько мне известно, последняя ведьма из рода Врошов погибла двадцать лет назад. Возможно, для снятия проклятья требовалось, чтобы руку к смерти белой приложил кто-то из вашего рода? Тогда получается, проклятье теперь не снимаемое. Нет. Что-то тут не то. Мир всегда оставляет лазейку. Не бывает никакого навсегда.

– Может, просто где-то в сельской глуши живет себе кто-то из этого рода Врошов и знать не знает, что мы с ней враги?

– Может и так. Хотя вряд ли. Врошов – известный род. Ни о каких побочных ветвях я не слышала. В любом случае. Забудь об этом. Я тебе рассказала, потому что шансов почти нет. Но если ты попытаешь начать резать подходящих под описание белых ведьм, подозревая их принадлежность к роду Врошов, то я вмешаюсь лично,. Тебе не понравится.