Текст книги "Рисуя Звуками Жизнь (СИ)"

Автор книги: Весна Вуич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 29 страниц)

– Да ну?! Серьезно?!– театрально выгнув бровь, ехидно спросил Темный.– Никогда бы не подумал…

– Да. Представь себе…– фыркнула явно разозленная женщина, поправляя подол своего задравшегося к верху платья.– Кто мог подумать, что этот урод… переведет все активы какому-то детскому дому. И это после всего, что я…

– Лен, ты спала со мной, с Кириллом и с Владом,– поморщился Стас.– Ты думаешь, твой муж об этом не догадывался? На что ты рассчитывала, прыгая из постели в постель…?!

– Темный, ты… ты.. ненавижу тебя!– в слезах прокричала женщина.

– К твоему сожалению, даже это не взаимно,– громко засмеялся Стас, прикуривая очередную сигарету.– Ты у меня вызываешь лишь брезгливость и жалость,– грубо бросил он.– А теперь – свободна, и чтобы я больше здесь тебя не видел. Обязательства свои я выполню, как и обещал, но на глаза мне не попадайся.

– Да пошел ты!– стрельнула полным ненависти взглядом блондинка в сторону Темного, и вышла с веранды, громко захлопнув за собой дверь.

Правда, перед этим, все ж таки не забыла подобрать с пола зеленые купюры,- криво усмехнулся Стас, устало прикрывая глаза, и с шумом выдыхая, скопившейся в легких никотин.

У него не должно было быть сожаления! Ни капли сожаления.… Так от чего так паршиво и муторно на душе?! 

Завтра он как обычно спуститься на первый этаж пустого и одинокого дома, обует кроссовки, привычно вставит в уши наушники, нажмет кнопку Play на плейере, и серое полотно асфальта на час заставит его забыть обо всем... Просто двигаться, дышать, пропуская через себя пыль времени…

Ему нравилось бегать по утрам, эту хорошую привычку ему привила армия. В это время он был один, один в целом мире, где нет больше никого, только эхо шагов, отлетающее от асфальтового покрытия, и ветер, упрямо трогающий его лицо… Час забвения… Просто бежать, просто слушать музыку, не думать, не помнить.… Не умирать…, поднимая себя на дыбе.… Потому что – никогда…. Никогда!! Ему не удастся забыть ЕЁ. Потому что он прибит к НЕЙ словно бы к кресту.… Потому что он не выдержал и недели, поручив своим ребятам следить за НЕЙ – докладывая обо всех ЕЁ передвижениях… Он даже сорвался в родной город, убеждая себя, что приехал навестить идущего на поправку Макара, к которому только вот так и не зашел. Потому что в тот день почти три часа просидел в машине у ЕЁ подъезда…

Макар… черт бы его побрал…- именно после встречи с ним, люди Темного потеряли Алису…, и теперь он задыхался от ревности, не зная, как ОНА, где и с кем… Точнее он знал о каждом ЕЁ вздохе еще неделю назад до того, как девушка вдруг исчезла из своей квартиры, выставив ее на продажу.

Зачем она это сделала? Гордая?! Не хочет принимать от него подачек?! Поэтому перевела все деньги на его счет?! 

ЧЕРТ! ЧЕРТ! ЧЕРТ!… 

Нет, никогда он не простит ей этого предательства. Сдохнет, будет зубами землю грызть, будет топить свою боль в алкоголе, но не простит… 

Но…– Темный закрыл глаза, и сильнее затянулся сигаретой, воскрешая в памяти их последнюю встречу, и обреченный затравленный взгляд Алисы, когда он уходил, и ее леденящий душу отчаянный крик…

Она его женщина…, его любимая женщина,…. с#ка… – не смотря ни на что, вопреки всему… 

Мысли о Ней застряли в его голове, сердце и душе, их невозможно было вырвать от туда ничем…, как бы он не хотел…, как бы он не старался.…

А потому… – завтра все опять вернется на круги своя – бесконечно длинный день, постоянно разрывающийся от звонков телефон, встречи, суета, снова встречи…. А затем будет еще хуже – наступит ночь: стылая, холодная, липкая и одинокая… Хотя, возможно ему повезет, и на рассвете, проваливаясь в долгожданный сон, он увидит ЕЁ…

А что дальше? Что будет, когда он проснется? 

– И что это было?– вывел Стаса из состояния самобичевания голос неожиданно появившегося на пороге террасы друга.

– Вы что всем N-ом решили ко мне сегодня завалиться?– поморщился Темный, даже не собираясь подниматься со своего кресла, чтобы поприветствовать бывшего однокашника.– Как тебя вообще охрана пропустила?

– Мой тебе совет – увольняй их нахрен. Всех до одного,– криво усмехнулся Кирилл, вальяжной походкой подойдя к накрытому белой скатертью столу.– Весь французский коньячный дом разорил? Иль оставил чего?– спросил он у Стаса, взяв в руки початую бутылку с изображением виноградной лозы.

– А тебе какая разница?– нахмурил брови Темный, недовольный внезапным появлением старинного друга.

– Раз спрашиваю – значит, есть… разница,– задумчиво потер свой подбородок Чертанов.– Вдруг горе заливать будет нечем…– добавил он секунду спустя, в своей любимой насмешливо-ироничной манере.

– Кир, что за хрень ты несешь?– не слишком учтиво глянул на Кирилла Стас.

– Вот смотрю я на тебя Темный, и… понимаю…. – ты действительно кретин,– натянуто улыбнулся Кирилл, и, заметив изумленный взгляд Стаса, выставил руки вперед.– Тихо, тихо… не заводись. Это не мои слова,– засмеялся Чертанов.– Это так твоя Рыжая считает. И, между прочим, у нее есть на это все основания.

– Кир!– рявкнул на друга Темный.

– А ты на меня не ори!– в свою очередь оборвал его Кир.– Ты ее, когда через весь "Отто-центр" тащил, а потом из Питера конвоировал…– начал Чертанов.– Да, да именно так… Что ты на меня так смотришь? У тебя в голове ничего не щелкнуло? Нет?

– Ты откуда такие подробности знаешь?– вопросительно вскинул брови Стас, с подозрением взглянув на друга.

– Николай рассказал,– буркнул недовольно Кирилл.

– Колька?– хрипло переспросил Темный.

– Колька-Колька,– кивнул ему Чертанов.

– А ты… не подох#ел??– процедил сквозь зубы Стас.

– Это ты у нас подох#ел, брат,– медленно выдохнул Кирилл.– Или что – мне надо было тебя без присмотра на пять лет оставить? Как там твоя матушка всегда говорила– "Он у нас, Кирюш, шибко умный, от того шибко глупый".

– Кир!– вскочил со своего кресла Стас и, хватая друга за грудки, прошипел.– Какого хрена ты меня вздумал учить?

– Ты, Темный, хоть, бл#дь, глаза-то свои иногда открывай и мозг – включай!– парировал ему Чертанов.– Или что? Деньги бешеные в кармане…, ничего не боюсь, никого не признаю…?– скинул он со своего тела руки Стаса.– По-моему, это уже ниже дна, Темный.

– По-моему, это не твое дело!– нарочито медленно ответил ему Стас.

– По-моему…– в тон бывшему однокласснику хмыкнул Кирилл.– Я тебя предупреждал – за эту девочку есть, кому постоять. Ты жив, Стас, только потому, что Макар прикован к больничной кровати. И только потому, что я знаю… – ты себя с говном съешь, когда узнаешь правду,– так же, как и друг, сквозь стиснутые зубы, произнес Чертанов, небрежным жестом поправил свой пиджак, после чего направился к дверям.

– Кир?– выдохнул Темный, чувствуя, как по его телу медленно расползается жар – ладони его вспотели, а пальцы свело, как в лихорадке, настолько сильно, что Стас еле сдержался, чтобы не сжать их.– С#ка, опять твои еб#чие загадки!

– Дважды два всегда четыре – это если вдруг не пять. Мыслить просто лучше шире – если мыслит мозга часть…– насмешливо отозвался уже от дверей Кирилл их любимым с детства стишком.– Спроси-ка лучше, братишка, у своего мутного Лазарева, за что он свою бабу избил…– обернулся через плечо Чертанов.– И да…– добавил он, чуть хмурясь.– Я вывожу свои активы из "Афоса". Как оказалось – нам с тобой не по пути, Стас…

Глава №26

Твоё фото на всех погасших экранах, 

Твоё имя повсюду бегущей строкою. 

Тают слабые отзвуки прежних желаний, 

Рвётся тонкая нить между миром и мною. 

Непреодолимо притяжение тёмных планет... 

Какая сила не знаю, против воли влечёт меня к краю, 

И кажется ближе, ты всё ближе, 

И между нами лишь шаг с крыши… 

@МФР 

Алиса.

Я сидела на кухне в квартире Васьки "Кота", лучшего друга Макара, и с горячей кружкой какао в руках, смотрела, как капли дождя уныло падают на подоконник, через распахнутую форточку…

Как я жила эти шесть недель?!– спросите вы. И я вам отвечу:– По максимуму! 

Я по максимуму загружала себя днями, по максимуму выжимала из себя вечерами и ночами, беря специально ту, работу, которую при другом "режиме" была бы не в состоянии выполнить. Я поднималась с утра с кровати полностью разбитая и включала режим – "Встань и беги!". А вечером подогревала функцию своей работоспособности, полюбившимся мне вдруг, этим самым, зажатым в моей руке, вкусным горячим какао с молоком. И все это ради того, чтобы вытиснить из своей головы все мысли и воспоминания о Нем…

– Стас…– его имя слетело со стоном с моих губ.

Нет! 

Работа! Работа и еще раз работа…– только это спасало меня от сумасшествия, и не давало окончательно свихнуться….

Я полностью проигнорировала предложение моего верного и горячо-любимого друга вернуться обратно под "крыло" его старшего брата, и устроилась в небольшое архитектурно-проектное бюро, находящиеся в нашем городе на верхнем этаже старинного здания на ничем не примечательной, тихой, узенькой улочке, названной в честь одного Героя Советского Союза.

Я брала все заказы, которые только попадали мне в руки в бюро, работала, как сумасшедшая – на износ…, но при этом при всем у меня абсолютно пропал "интерес" к моему хобби – к рисованию… Я все еще ходила в соответствующие магазины и покупала себе краски, кисти и картон, я даже сделала из глины специальную подставку себе для кистей.… Но.… Все вышеперечисленное было подчиненно моей работе, а не желанию… Я почти забыла, как я люблю смешивать краски с этими их "алхимичными" названиями.… Как люблю следить за тем, как меняются мазки на бумаге.…

Сначала я говорила себе:– «Вот прямо завтра с утра нарисую что-нибудь»… 

Приходило "завтра", и я "отнекивалась":-"Нет, лучше после обеда" 

И уже лежа в постели вечером:– «Ну, завтра-то точно…». 

И в конечном итоге… – я просто "объявила" у себя "творческий кризис", "узаконив" его истеричными:– Не могу! Не хочу! Не буду! 

Я понимала, что мне пора брать пример с "некоторых", которые уже давным-давно забыли о моем существовании и, судя по тому, что об этих "некоторых" писали в интернете – преспокойно там себе, наплевав на всяких Алис Штерн, разрабатывали сейчас очень выгодный проект со шведами.

Нет! Мне давно было пора соскакивать с этой иглы по имени – «Стас Темный», рвя все ниточки, которые могли притянуть меня обратно к нему,… но я не могла! Не могла… перестать думать о Нем.… Даже после того, как он «попинал» меня от души.… Даже не смотря на то, что после его «ударов» все внутри меня истискало кровью и болью.… Даже если я потеряла часть себя…, и в душе у меня было пусто…

– Темный, ты редкая сволочь,– с обидой в голосе, прошептала я, в который раз за вечер, подтаскивая к себе, лежащий на подоконнике питерский глянец под названием "Dress code" на обложке которого был изображен сам Станислав Темный.

Как всегда красив, успешен, блистателен и богат до неприличия... А рядом с ним (хорошо не на нем) стояла шикарная Елена Темная – с красивыми уложенными в модную прическу платиновыми волосами, и с безумно откровенным декольте, черного длинного вечернего платья.

– Как раз такая змея тебе и нужна…– фыркнула я, со всей силы отшвыривая подальше от себя журнал, в котором рассказывалось о новом благотворительном фонде, открытом белобрысой гадиной и о главном спонсоре этого фонда.– Прямо мечтаю, чтобы она стала твоим личным концом света.… Чтобы она "выжила" из тебя все…– злорадно пожелала я "удачи" человеку, который еще недавно был моим Всем; человеку, которого я любила, как никогда и никого; человеку, который в конечном итоге меня – убил…– Сволочь,– шмыгнула я носом, делая глоток горячего какао из кружки.

Я сидела и сквозь накатывающиеся на глаза слезы, смотрела на то, как капли осеннего дождя гулко подали и разбивались о подоконник…, как мокрые дорожки медленно ползли по стеклу…, как яркие желтые листья (которые я не видела – на которые были, я знала) плыли в потоке холодной воды внизу.… Этот дождь не нес с собой облегчения, чистоту или свежесть.… Нет… Он заставлял меня ежиться – зябко, неуютно…., потому что и на душе у меня было так же – сыро и вязко…

Господи…- подумала я.– Как же мне надоело, озираться по сторонам, искать отрывки, фрагменты чего-то лучшего… Большего.… Но давно ушедшего.… Как надоело изо дня в день «приноравливаться», чтобы – жить.… Но чувствовать только боль, горечь, вину, упрек….

Упрек самой себе, за то, что не сумела – объяснить, остановить, удержать… до того как Он меня… убил.… Как же мне надоело понимать всю бессмысленность вопроса - «Почему так?», но с маниакальной настойчивостью продолжать его себе задавать…

А что если.…?!- забилась птичкой в моей голове, неожиданная мысль.– Ну что я теряю-то, в конце концов? Я ведь и так – мертва… 

– Мертва!– засмеялась я… громко… в голос… и,… не давая себе времени на раздумья – я резко дернула на себя створку окна, открывая его настежь…– Боже!– это было незабываемое ощущение…

Я перегнулась через подоконник и смотрела на ночной город с высоты седьмого этажа, и он казался мне самым прекрасным на Земле...

– Мертва!– прошептала я, запрокидывая голову к небу, и раскидывая руки в стороны, вдохнула полной грудью холодный воздух, ловя ртом капли дождя, хлестающего мне по лицу….

Я всегда раньше боялась высоты, но именно сейчас, именно в тот момент, она показалась мне такой заманчивой, такой зовущей… Мне казалось, что я – лечу.… А если точнее, что я – падаю.… Но мне было все равно… Абсолютно все равно! Я словно падала, падала и падала в пропасть…, забыв обо всех своих проблемах, обо всех своих бедах… Мне казалось – вот… еще несколько десятков метров и я разобьюсь об асфальт.… Все... Меня не станет… Счастливый конец для всех.… Один…. Два…. Три…. И нет боли…

А дальше зазвенел мой мобильник, и я, пошатнувшись, будто находясь в каком-то раздрайве, вытащила его из кармана, надетых на мне джинсовых шорт и, посмотрев на дисплей, увидела номер, который не надеялась увидеть уже никогда….

С минуту я смотрела на свой телефон – боясь нажать на клавишу "принять"…

– Алло,– прошептала я в трубку, чувствуя как мое пробивающее мелкой дрожью тело, покрывается холодным потом.

– Лис…,– услышала я его глубокий, насыщенный легкой хрипотцой голос в трубке. Голос, что вызвал в моем теле жаркую волну, пробежавшую по мне от макушки до пяток, и оставившую после себя дикий озноб…

Боже, как же я по нему скучала… 

– Алиса?– повторил Стас.– Нам нужно поговорить, детка. Очень нужно…– виновато произнес мужчина, и я услышала, как он подкурил сигарету, тихо щелкнув зажигалкой.

Я закрыла глаза и представила его, пытаясь услышать, как он дышит….

– Лисенок, милая, мне просто необходимо сказать….., что… я люблю тебя…– тяжело вздохнул он, и с таким же тяжелым вздохом добавил.– Очень…

– Странная у тебя любовь,– криво улыбнулась я, вытирая покатившиеся по моим щекам горячие, обжигающие слезы.– Странная, Стас.… И очень – жестокая…

– Лис…, я знаю, что не заслуживаю твоего прощения…, но я…– помедлил он.– Я прошу его у тебя. Прости меня, Лисенок, я… умираю без тебя,– прошептал мужчина, выворачивая меня своим признанием наизнанку.– Я прошу тебя дать мне еще один шанс. Я готов принять любые твои условия. Только давай начнем все заново. С нуля…– сделал Стас паузу, ожидая моей реакции, но я молчала.– Алис?

– Заново?– переспросила я, дрожащим от переполняющих меня эмоций голосом.– После того, что ты со мной сделал?

– Лис…, прости меня. Я идиот. Но я – люблю тебя.… И я хочу, чтобы ты была со мной.

– А ты не думал, что желание должно быть, как минимум, взаимным?– начиная злиться, спросила я – видите ли "он хочет"….

– Думал….– хрипло ответил Темный.

– А о том, что я могла тебя… разлюбить?

– И об этом тоже… думал,– понуро ответил мне мужчина.– Лис! Издевайся! Бей! Глумись! Я заслужил. Только, прошу, давай встретимся. Поговорим…

– Я просила тебя об этом же, Стас! Я валялась у тебя в ногах….– истерично выкрикнула я в трубку, понимая – он мой мужчина. Я все еще люблю его. Вновь люблю.… Всегда буду любить.… Но…– Я не хочу тебя видеть, Темный. Никогда! Что скажешь на это?

– Звучит убедительно,– хмыкнул мужчина.

И опять эти нотки иронии в голосе… Или все же – самоиронии?! 

– В таком случае иди ты на хрен, Стас…– устало прошептала я в трубку… и выпустила свой телефон из рук.

– Алиса?! Что ты задумала?– его стальной голос еще какое-то время разрезал ночной воздух, вибрируя где-то на затворках моего сознания.– Черт тебя возьми! Алиса! Малышка…

 Глава №27

Все сложно, хотя куда проще 

Полуживой и полумертвый – одно и тоже 

Полуправда то же самое, что полуложь, и 

Ты потерян, пока живешь… 

Я не остыл, я спал и думал о тебе… 

Вставал и думал о тебе.. 

Как мои пальцы по тебе.. 

Как твои губы обо мне….. 

@Bahh Tee. 

Стас.

Вот и пришло твое отмщение, Стас. Очень быстро пришло…- издав полустон-полурык, потер Темный центр занывшей вдруг груди.

Его милая девочка, его Рыжик, не предавала…, не лгала, не делала ничего, из того в чем он ее обвинил… 

Темному стало плохо….

Вмиг плохо…, как только, глядя ему в глаза Лазарев, признался, в том, что Алиса… не виновата. Ни в чем не виновата…

"– Стас, поверь, я не знал о том, что эта… с#ка провернула за моей спиной… такое,– в который раз покаялся Виктор, глядя в глаза Темного, ожидая от того бурного всплеска эмоций. 

Но Стас сидел неподвижно, будто окаменев.… И это было страшное молчание… Молчание, говорившее о том, что этот мужчина, чьи губы сейчас были поджаты, а ноздри вздымались, выпуская частое дыхание – не просто… зол. Он – в бешенстве! 

– Я не знал об этом!– повторил Лазарев, понимая, Темный еле сдерживает себя, чтобы не сорваться.– Не знал! 

– Как давно ты это «не знал», Витя?– медленно и тихо спросил у начальника службы безопасности Стас, сжимая свои руки в кулаки. 

– Месяц…– выговорил Лазарев, ту правду, которая была истиной, и которая могла его, Виктора, уничтожить.– Почти… месяц… 

– Почти месяц?– прошипел Темный, на скулах которого заходили желваки.– Ты целый месяц наблюдал… за тем, что твориться с Ней…, со мной.… И молчал??– зарычал Стас, испытывая болезненное, острое до жути, просто невыносимое давление в центре груди. 

Это нельзя было передать словами.… Это можно было только прочувствовать… 

– Ты приходил в мой дом с утра – поднимал меня полумертвого.… Видел, как я сумасшедшими глазами смотрю на скупые отчеты о Ней.… Как подыхаю, день за днем.… Как гнию изнутри.… Считаю себя гребанным мазохистом.… И молчал?? Все это время молчал?! Месяц?! Ты не удосужился рассказать мне правду за целый… месяц?! 

– Стас… 

– Нет, погоди...– глотая сухим горлом, тяжело вздохнул Темный, глядя в глаза своему, пусть не близкому другу, но хорошему товарищу точно.– У меня к тебе лишь один вопрос… Кто ты, Вить? 

– Темный…, поверь, я… 

– Ты не ответил на мой вопрос, черт тебя побери!– рявкнул Стас, наседая на стол с искаженным от гнева лицом.– Кто ты после всего этого, я тебя спрашиваю?!– вскочив со своего места, сметая все со стола на пол, кинулся к Лазареву Темный.– Ты знаешь, что я за это сделаю с тобой?– схватил он за грудки высокого, почти на голову выше себя, Виктора.– Ты знаешь, черт возьми?!– нисходя до угрожающего шепота, выдохнул ему сквозь зубы в лицо. 

– Знаю…– коротко кивнул в ответ уже бывший начальник службы безопасности, даже не пытаясь вывернуться из рук Темного. 

– Почему, бл#дь, Вить? Почему ты не сказал??!– яростно стискивая ворот рубашки Лазарева, попытался добиться ответа Стас. 

– Потому что у тебя было все хорошо до нее…– поджав губы, тихо произнес Виктор.– Потому что в твоей жизни не было грязи по имени – «Кирилл Чертанов»,– открыл все карты Лазарев, понимая – ему больше нечего терять. 

– Единственная здесь грязь – это ты и твоя с#ка,– с силой оттолкнул Виктора Стас.– Я не имею привычки держать рядом с собой предателей. Так что.… Пошел вон…!!– не сдерживаясь, зарычал на весь огромный кабинет Темный, а как только дверь за бывшим начальником службы безопасности закрылась, кинулся к встроенному во всю стену шкафу заваленному папками и книгами, оперся об него руками, а потом вдруг начал, что есть силы, молотить по нему кулаками… 

Стас бил сильно.… До одури.… До боли… 

– Сука! Сука!Cу-у-у-кааа!!!– кричала его рвущаяся на части душа, в то время как он не обращая внимания на сбитые костяшки пальцев и выступившую на них кровь, крушил все, что попадалось ему на глаза в кабинете. 

Вот так сильнее…, яростнее…, с отчаяньем, с болью.… Чтобы забыть…. Чтобы не чувствовать…. Чтобы не думать…. О том что он натворил…. О том что он уничтожил ЕЁ… О том что он уничтожил самого себя…." 

– О-о-о, это только начало, братишка,– криво усмехнулся Кирилл, щелкая зажигалкой.– Только начало. А ведь я говорил тебе.… Я тебя предупреждал…

– Кир…– поморщился Стас, глядя на друга, с которым они сидели в кожаных креслах с высокими спинками в кальянной комнате, расположенной в доме Кирилла в Лазаревском переулке в N-де.– Давай без нравоучений. Коротко и по-существу,– попросил Темный, готовый в любую минуту сорваться к той – от желания увидеть, прикоснуться к которой подыхал вот уже второй день.

– По-существу…– пожал плечами Чертанов.– Ты – мудак, Стас.

– Мудак,– повторил Темный. А как было не повторить – если он уже вторые сутки как уверовал в то, что так оно и есть.– А делать-то что? Скажи?! Поехать к ней? Упасть перед ней на колени? Вымаливать прощение??

– Для начала – позвонить,– хмыкнул Кирилл, перебивая находящегося в запале и диком отчаянии друга.

– Позвонить?– нахмурил брови Стас.

– Ага.… Позвонить и произнести всего шесть слов, братишка. Шесть слов… "Прости меня, Рыжик. Я тебя люблю…" А…– почесал свой подбородок Чертанов.– Можешь к этому еще добавить – "Я идиот", и Рыжая тебя простит. Пусть не сразу…., но простит,– произнес Кирилл, и его губы скривила чуть ироничная улыбка.– Ну, а если нет…– чему я, признаться, удивлюсь…,– развел Чертанов руками.– То, по крайней мере, восхитится, твоим признанием в собственной умственной неполноценности.

– Она не простит,– тихо произнес Стас, никак не реагируя на явный стеб со стороны друга в свой адрес.

– А ты попробуй, Темный.

– Такое не прощают, Кир…– вцепился Стас в свою голову, зарываясь пальцами в короткие волосы.– Не прощают…– повторил он с болью в голосе, медленно проходясь мыслями по каждой черточке свой милой девочки.

А вдруг больше… не моей?!– даже перестав на какой-то миг дышать, подумал мужчина, и эта мысль…, это дикое, по своей сути предположение, заставило быстрее побежать по его венам кровь…

– Никому не отдам!– судорожно выдохнул Стас, представляя зеленые лукаво блестящие глаза Алисы, ее изогнутые в немом вопросе брови, ее длинные пышные ресницы, пухлые губы и… маленькие веснушки, на вздернутом аккуратном носике.– Не отдам!

– Тогда – звони!– кивнул Темному Кирилл.– Если не прокатит… – придумаем, что-нибудь другое….,– добавил друг, набирая на телефоне Стаса новый номер девушки.

Спустя сто ударов сердца Темного, тысячи пронесшихся в его голове мыслей и пяти протяжных гудков в трубке телефона, он услышал ее голос… Голос, который невозможно было перепутать ни с чьим… Голос, который Стас бы узнал из миллиона других голосов в мире… Голос, который он безмерно любил, по которому дико скучал, и к обладательнице которого, подыхал, как хотел прикоснуться…

– Алло…

Бешено бившееся до этого сердце Стаса пропустило удар, затем – еще один…

– Лис…,– только и сумел он выдохнуть…., потому что его собственный голос сорвался, становясь нетвердым.…

Потому что чувство всепоглощающей боли и необъятной вины душили Темного…. Потому что она являлась единственной, кто была нужна ему как воздух… Просто… нужна.… Потому что происходящее сейчас между ними – было только его собственной глупостью…

Идиот… 

Невыносимая правда…. Гнусная… Безжалостная… 

– Алиса?– повторил Стас, когда понял, что его молчание затянулось.

Ему нужно было что-то говорить, но все затверженные заранее слова будто вылетели из головы Темного…

– Нам нужно поговорить, детка.… Очень нужно…– произнес мужчина и, чтобы хоть как-то успокоить некстати подводившие его нервы, щелкнул зажигалкой, прикуривая, давно зажатую в пальцах сигарету.– Лисенок, милая, мне просто необходимо сказать….., что… я люблю тебя…– тяжело вздохнул Стас, надеясь, что его девочка поверит в искренность его слов.– Очень…

– Странная у тебя любовь,– чуть всхлипнула Алиса…– Странная, Стас.… И очень – жестокая…– добавила девушка, и Темный, готов был от бессилия завыть, начать рвать на себе волосы или кататься по земле, потому что в эту секунду, он, не просто догадывался, а знал наверняка – она плачет… Его девочка снова плачет по его вине…

Бл#дь!- выматерился про себя Стас, а вслух произнес:

– Лис…, я знаю, что не заслуживаю твоего прощения…, но я…– помедлил он.– Я прошу его у тебя…,– покаялся мужчина, зная – нет никакого оправдания тому, что он совершил…. Но… он не готов был ее потерять.… Не готов! Черт вас всех побери!– Прости меня, Лисенок, я… умираю без тебя,– прошептал Темный, сглатывая вдруг пересохшим горлом.– Я прошу тебя дать мне еще один шанс… Я готов принять любые твои условия.… Только давай начнем все заново.… С нуля…– попросил он у той, что была ему дороже жизни. У той, в чьих руках были его сердце, душа, тело…– Алис?– нервно туша недокуренную сигарету в пепельнице, повторил Стас, когда девушка ничего не ответила…

– Заново?– дрожащим от слез голосом переспросила у него Алиса.– После того, что ты со мной сделал?

Это было туше.… 

Это был тот вопрос, который Стас боялся услышать.… То "запредельное", кара за которое, настигала Темного, как снежная лавина в течение этих последних почти двух месяцев.… То, за что ему, похоже, теперь, придется заплатить слишком дорогую цену…

– Лис…, прости меня. Я -идиот. Но я – люблю тебя.… И я хочу, чтобы ты была со мной…– тяжело вздохнув, произнес мужчина, еще на что-то надеясь, но, уже чувствуя – он… проиграл…

– А ты не думал, что желание должно быть, как минимум, взаимным?– явно злясь, спросила Алиса.

– Думал….– хрипло ответил Стас, закидывая свою голову вверх, глядя в украшенный лепниной потолок, потому что, не мог снести жалости к себе, замеченной им в глазах сидящего напротив него друга.

– А о том, что я могла тебя… разлюбить?– убивая словами, поинтересовалась девушка.

– И об этом тоже… думал,– понуро ответил Стас.– Лис! Издевайся! Бей! Глумись! Я заслужил…– вздохнул Темный, делая еще одну, безуспешную, как он теперь понимал, попытку.– Только, прошу, давай встретимся. Поговорим…

– Я просила тебя об этом же, Стас! Я валялась у тебя в ногах….– громко и истерично выкрикнула Алиса, имея на то полное право.– Я не хочу тебя видеть, Темный.… Никогда! Что скажешь на это?– сорвалась девушка почти на визг.

Скажу, что наступил конец света…. Мой личный конец света…– устало подумал Стас, а вслух произнес другое:

– Звучит убедительно…

– В таком случае…. иди ты нахрен, Стас…– как-то вдруг тихо, по сравнению с тем, что было минуту назад, прошептала в трубку Алиса.

И Темного как молнией пронзило зловеще-нагнетающие предчувствие, выжигающие жирный пепельно-черный отпечаток на его душе…

– Алиса?! Что ты задумала??– соскакивая со своего кресла, осипшим вмиг голосом спросил Стас, чувствуя, как его тело уже начинает колотить адская дрожь…– Черт тебя возьми! Алиса! Малышка...– всеми силами стараясь сохранить спокойствие, позвал он девушку.

– Мне так жаль…– долетел до Темного ее еле слышный шепот..., а потом связь разъединилась.

– Что там?– мрачно гаркнул Кирилл, как и Стас, подорвавшийся со своего места.

– Отключилась…– дрожащими пальцами перенабирая номер, ответил Темный.– Твою мать!– выругался он, когда механический женский голос сказал ему, что – "аппарат абонента выключен или...".– Ааа…!! Поехали!– закричал Стас, срываясь из кальянной в холл дома, яростно набирая по дороге номер еще раз…– Бл#дь! Если она с собой что-нибудь…– срывающимся голосом, натягивая на себя пальто уже отправляясь на подземную парковку, произнес Темный.– Ты – прав!Я нахер живьем себя сожру…

– Успокойся, все будет хорошо…– коротко бросил Кирилл, снимая сигнализацию со своего автомобиля….

Глава №28

Катастрофически тебя не хватает мне, 

Жгу электричество, но не попадаю я, 

Воздух толчками, и пульс на три счета-та... 

Бьёт в переносицу, я знаю, все знаю я 

Но катастрофически тебя не хватает мне, 

Катастрофически тебя не хватает мне... 

@НОЧНЫЕ СНАЙПЕРЫ. 

Алиса.

Всего лишь шаг… 

Но я не смогла… Я всегда была слабой, и даже в этом, казалось бы, простом выборе, не смогла решиться.

Мама не простит…– такой была моя последняя мысль, когда мой телефон полетел за окно вниз, а я, проследив за его полетом, насколько это было возможно в темноте ночи, резко дернулась всем телом назад, и, отойдя от мокрого скользкого подоконника, уселась на пол, опираясь спиной о холодильник...

Я сидела на голом полу кухни и дрожала – толи от холода; толи от боли, готовой разорвать меня на куски.…

А может это были последствия огромной черной «дыры» в моей груди, оставленные предательством любимого на том месте, где раньше было мое сердце…?! 

Неважно…

Важно было другое… Я сидела, на этом чертовом твердом, холодном полу и, стуча зубами, думала о нем.… О том, что часто видела его во сне…

"– Что ты делаешь?– спрашивает он, прикрывая свое лицо руками. 

– А на что это похоже, по-твоему?– улыбаюсь я, прищуривая глаза… 

– На то, что ты страдаешь фигней…– бурчит себе под нос Стас, и на этот раз отворачивается в сторону огромного окна, выходящего прямиком на вечно-шумящий Невский проспект. 

– У-у-уу…. какие мы злые,– поддразниваю я Темного, зная, что ему не слишком-то и нравиться когда я его рисую, но он….– «терпит».– Ну, посмотри на меня…. Пожаааалуйста…– качаю я головой, стараясь сдержать смех.– Я же, все равно это сделаю… 

– Лис, это – глупое занятие...– хмуриться Стас, но через пару минут, поднимает руки вверх, сдаваясь.– Хорошо! Только это… в последний раз! 

– Окей…– отвечаю я, зная – «это» далеко не в последний раз… 

Он – та «искра», что живет во мне; то «нечто», что ежесекундно выводит на бумаге «картинки», посещающие мою «дурную» голову; то, что поочередно перебирает – то кисточки, то карандаши… 

Я рисовала его много и часто…– карандашом, красками и даже обычными ручками, и почти всегда – «там, где не надо…». В машине, в кафе…, на планерке в офисе «Афос»… Для меня он был – «десертом»… Его лицо завораживало и притягивало, увлекало и вдохновляло меня… Я могла бесконечно склоняться над альбомом, тетрадкой или клочком бумаги, с упоением тонируя и выводя его резкие по-мужски красивые скулы, подбородок с ямочкой… или недовольно поджатые губы.… Еще чаще я накладывала на свои рисунки музыку, переплетая штриховку карандаша с мелодией в своем плеере… Я искренне считала, что музыка – это тоже рисунок… Рисунок – души, настроения… Рисунок определенной эмоции – будь то – радость или грусть, умиротворение или гнев… Я рисовала музыку – чувствуя, слыша, сопереживая и читая ее… Я ее видела и умела ею наслаждаться…"