Текст книги "Рисуя Звуками Жизнь (СИ)"
Автор книги: Весна Вуич
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 29 страниц)
– Один,– перебила я ее.– Мне "Б-52", пожалуйста,– посмотрела я на парня, у которого на бейджике было написано - «Владимир».
– Фу, как ты эту дрянь сладкую, пьешь вообще?– поморщилась Мася, всегда предпочитавшая напитки покрепче, например – виски с колой.
– С наслаждением,– криво усмехнулась я, забирая со стойки приготовленный Владимиром коктейль.– Ну, что погнали?– качнула я головой, и, чокнувшись с Аськиным бокалом, залпом вылила в себя приторно-сладкую жидкость...
– Пошли танцевать,– потащила меня на танцпол Мася, после нашего второго с ней коктейля, когда на сцену клуба вышла заявленная на афишах рок-группа.
– Пошли...,– улыбнулась я, смело шагая в жаркую массу тел, настроенных на одну волну и подпевающих своему кумиру...
Ночь,фонарь и конечно аптека,
Для любви нужны два человека.
Под моим зонтом не хватает тебя.
Тот, кто любит, носит шрамы,
Раны – лишь лекарство для кармы,
Под моим зонтом не хватает тебя, дыши....
Господи, как же это было здорово! Божественно! Волшебно! Великолепно!
Я всегда любила танцевать – особенно вот так – среди множества людей.... Было в этом что-то языческое, что-то откровенное, интимное... – прикрыв глаза, подчиниться мелодии, плыть по течению в ритме музыки..., под действием выпитого алкоголя, который снимал напряжение прошедших двух недель, заставляя меня забыть обо всем. И о моей измененной в принудительном порядке жизни; и о наших запутанных и непростых отношениях с Темным; и о ссоре с Макаром, ставшей последней каплей в череде моих бед. Все-все отошло на второй план, будто вовсе перестало существовать.... В голове царила первозданная пустота. Осталась лишь какая-то, согревающая меня изнутри – отрешенность, да мелодичный, бархатистый, вкрадчивый голос "Михалыча"...
Я запомню наши лица
Фотографии в кабинке у кино
И враги устанут злиться
Роли их уже расписаны давно
Пусть в гербарии сюжетов
Не найти того, где станет мир другим
Где-то заблудилось лето
Твоя рука в моей руке, идем за ним
А нам осталась любовь до умопомрачения
А нам достался апрель, сдавшийся снегам
Среди осколков вселенной страхов и сомнений
Одна осталась нам, осталась нам
Любовь...
Не знаю, как это объяснить – сначала я почувствовала непонятную тошноту и мурашки по спине. А потом...– обернулась и увидела его. Он стоял в трех метрах от нас с Аськой, и, казалось, занимал своей энергетикой каждый пустой сантиметр набитого маревом разгоряченных тел танцпола. Высокий, широкоплечий, по-модному – небритый, по-звериному – опасный.... И совершенно неподходящий к этому месту, сразу же привлекающий к себе внимание – своими черными классическими брюками с заниженной талией, белой рубашкой и блестящими лаковыми ботинками.
Или правильно сказать – туфлями?
– Ой!– вскрикнула я от неожиданности и спряталась за спину, застывшей в немом изумлении Аськи. Спряталась потому что было страшно.
Очень....
Скажу честно, у него был взгляд человека, пришедшего меня убить... – не меньше. Я стояла, ни жива, ни мертва, настороженно смотря на приближающегося к нам мужчину, в то время как в моей голове билась только одна мысль, состоящая из трех букв английского алфавита:– "SOS!".
Шаг... Второй... Третий...
– Променяла ужин в "Достоевском" на танцульки в клубе?– насмешливо поинтересовался Стас, меряя меня с высоты своего роста странным, насмешливым взглядом, словно что-то для себя решая.
– Скорее общество невыносимого, наглого мужлана, на общество любимой и такой милой подружки,– сорвалось у меня с языка прежде, чем я успела хорошенько подумать.– Черт!– выдохнула я, глядя в прищуренные глаза мужчины.
– Действительно... "черт",– усмехнулся Темный, резко выдергивая меня из-за спины Аськи и приближая свое лицо ко мне, почти касаясь губами мочки уха.– Лис...– прошептал он, вызывая своим голосом табун мурашек по всему телу.– Мне не нравится, когда меня игнорируют...
– А мне не нравится, когда мной манипулируют,– "забивая" на здравый смысл, попыталась я развернуться в жестких мужских объятиях.
– Если ты еще, хоть раз выкинешь такой фортель, месяца два как минимум сидеть не сможешь, поняла, ведьма рыжая?
– А ты что мне папа, чтобы воспитывать?– разве, что, не пыхтя от гнева и обиды, спросила я, вздрогнув от взгляда его голубых глаз. Взгляда – бешеного, пугающего, но между тем еще – завораживающего и притягивающего...
– Насколько ты помнишь,– криво усмехнулся Темный.-У меня немного другие методы воспитания, нежели отцовские.
Это прозвучало резко, угрожающе и до безумия откровенно...
– Стас...– выдохнула я, чувствуя, как нечто перехватило мое дыхание, и это же "нечто", под названием – "возбуждение", заставило заныть от... нетерпения(?) каждую клеточку моего тела.
Черт, похоже, я тоже становлюсь испорченной и порочной, как и этот мужчина...– подумала я, плавясь под его наглым и пошлым взглядом. Мне, кажется, попади к Станиславу Темному в руки ангел небесный, даже тот через неделю общения с ним, вел бы себя, как заправская куртизанка....
– Свои "десять плетей" за игру на моих нервах, ты уже себе обеспечила, зараза мелкая,– поправляя мои слегка растрепавшиеся волосы, спокойным до фальшивости голосом произнес Стас и широко улыбнулся.– А теперь скажи всем "бай-бай", и пойдем,– приказал он, и, отпуская меня из плена объятий, протянул мне свою руку, ладонью вверх.
– К-куда...?– заикаясь, спросила я, а затем, забыв все правила вежливости, откинула в сторону, протянутую мне мужскую конечность.
– Не наглей!– мрачно процедил Темный, на этот раз крепко сграбастав мою ладонь, своей большой, теплой и властной рукой, вызывающей во мне сразу же массу ощущений.
– Милая, Ася,– обратился он к Масяне.– Вы не будете против, если сегодня домой Вас подвезет мой друг – Виктор? Между прочим, очень хороший и отзывчивый парень...– кивнул Стас на весьма впечатляющего своей внешностью мужчину, стоящего за его спиной, бывшего мне отчего-то смутно знакомым.
– Не буду,– улыбнулась Мася и, "сбив" привычным кокетливым жестом свою блондинистую шевелюру, с нескрываемым любопытством стрельнула насмешливыми карими глазами в сторону громилы.
А у меня чуть челюсть не отпала, ведь, чтобы охарактеризовать кратко этого "хорошего и отзывчивого парня", можно было сказать всего одно слово – громадный. В нем действительно все было просто чрезмерной величины – рост под два с лишним метра, широкие плечи, массивная шея, и крупная, бритая наголо голова.
– Но Вы, Стас...– продолжила Аська, в то время, как я не без злорадства припоминала ее недавнее изречение про "бывших бандитов" и ее "интерес" к ним,– должны пообещать мне, что тоже будете – очень хорошим и отзывчивым с Элис,– сверкнула она на Темного глазами, густо подведенными карандашом.
– Всенепременно,– чуть весело, с долей насмешки ответил ей Стас.– Не сомневайтесь, Асенька, Ваша подруга в надежных руках,– добавил он, прижимая мою пойманную в плен ладошку к своим губам, смущая меня этим интимным жестом до крайности.
– А я и не сомневаюсь,– улыбнулась моя подружка и прежде чем она успела снова открыть свой хорошенький ротик, Темный резко дернул меня за собой к выходу из клуба, свободно проводя через море машущих рук, защищая от толчков, от двигающихся в ритме локтей и от случайных возбужденных движений.
Сначала я хотела вырваться из лап мужчины, возмутиться или взбрыкнуть, но в конце-концов поняла – это бесполезно и не имеет смысла, поэтому единственное, что я могла сделать в той ситуации – это постараться шагать рядом с ним в ногу. А не бежать на подобии домашней собачки на поводке, даже если тяжелые и высокие мартинсы, мало способствовали бегу с препятствиями.
– Куда мы идем?– повторила я свой вопрос, стараясь поспеть, за Стасом, который все так же уверенно держа меня за руку, быстро шел вдоль стоянки.
– По-моему, это и так очевидно,– с едким сарказмом произнес Темный, останавливаясь в самом конце парковки, где под старым тополем, я увидела настоящее чудо инженерной мысли немецкого автопрома.
– Будьте так добры, Станислав Сергеевич, просветите дуру,– не менее едко, чем мужчина ответила я, что в прочем, не помешало мне с восхищением уставиться на вдруг открывающиеся вверх-вперед дверцы черного двухдверного спортивного "Мерседеса".– Вау...– выдохнула я, с диким восторгом дотрагиваясь рукой до гладкой поверхности ламбо-двери.– Твоя?
– Да...– улыбнулся Стас, и, заметив, мое неподдельное восхищение, насмешливо выгнул бровь.– Нравится?
– Шутишь? Да, она просто... нереальная!– выпалила я на одном дыхании.– Офигительная! Наикрутецкая!
Надо сказать, что мне и раньше приходилось кататься на шикарных представительских машинах, взять хотя бы "Астон Мартин" – Макара или "BMW M5" его друга – Василия, но то, что сейчас находилось перед моими глазами, было намного круче... Гораздо.... Хотя те тоже были потрясающими...
– Значит, она тебе нравится?– слегка наклонив голову в бок, несколько вызывающе улыбнулся Темный.– Так в чем проблема, Рыжик?! Добавляем к твоему долгу три ляма зелени, и она твоя,– хохотнул он, потирая свой подбородок.
– Три миллиона долларов??– в удивлении разинула я рот.– Три... миллиона... долларов??– бестолково переспросила, чтобы удостовериться, что не ослышалась.
– Три-три...– кивнул головой Стас.– Кстати, хорошая цель для инвестиций,– добавил он, а я после его слов превратилась в изваяние, напрягшись всем телом.
Господи-Боже! Вот эта, безусловно, красивая и шикарная, но непритязательная с виду, машина с низкой посадкой и с приборной доской, как панель управления небольшого самолета, стоила в сорок четыре раз больше, чем моя многострадальная квартира?!
Теперь, зная цену этого совершенства, я побоялась бы чихнуть рядом с ней, а не то, что бы сесть в нее или уж тем более с такой небрежностью и безразличием отзываться о ней, как отзывался Стас.
– Ну, ты и сволочь!– еле сдерживаясь, чтобы не запечатлеть свой кулак на наглой роже господина Темного, сквозь стиснутые зубы прошипела я, представляя, что для него, с его-то возможностями, значит сумма моего долга.
– Полегче, Рыжик...– фыркнул мужчина в ответ.– Я – пошутил...– добавил он, хмурясь.– Просто пошутил.
– Я так и поняла, Станислав Сергеевич,– с горечью произнесла я, отступая от него на шаг.
– Лис?– словно в танце, шагнул он следом за мной.
– Стас, не надо прошу...– положила я руки на широкую мужскую грудь, обтянутую белоснежной рубашкой.– Для тебя это все шутка,– попыталась я его оттолкнуть.– И обман с квартирой, и шантаж...– шутка. Не более того...– еле сдерживая подступающие к глазам предательские слезы, повторила я.– Забавная шутка – за счет которой ты повышаешь свою собственную самооценку. Я права?
– Нет! Не права!– рявкнул Темный, так громко, что я невольно подпрыгнула на месте.
– Тогда какого хрена ты обращаешься со мной, как со своей собственностью? Так, как-будто я твоя вещь, и ты можешь, распоряжаться мной по своему усмотрению?!– прокричала я на все улицу, от избытка адреналина, то сжимая свои руки в кулаки, то опять разжимая их.– Что это если не забава с твоей стороны? Объясни мне, Стас!
Наверное, моей самой большой ошибкой в отношениях с этим мужчиной, являлось то, что я постоянно пыталась его провоцировать, и даже понимая и осознавая это, наступить на горло собственной песне, уже не могла....
– То, что ты называешь – забавой, Рыжик, для меня на самом деле очень... серьезно,– выдавил Темный, сквозь стиснутые зубы, заставляя меня судорожно втянуть в себя воздух.– Серьезно...– медленно повторил он.– Это точно не шутка, Лис,– встряхнул меня Стас за плечи.– Я не знаю почему.... Но ты цепляешь меня!– почти со злостью прорычал он, прищуривая свои глаза. Обычно, пронзительно голубые, сейчас они были до невозможности синими, неестественно синими, и вместе с тем, даже отдающие какой-то чернотой.– Цепляешь, вот здесь!– сместил Стас мою руку в то место, где билось его сердце.
Ого?!!!
Потеряв дар речи от такого ошеломляющего признания, я, не мигая, смотрела в лицо, наклонившегося надо мной мужчины, в глазах которого застыли ярость и гнев. В какой-то момент мне даже показалось, что вот сейчас он отпихнет меня или еще хуже – ударит, но вместо этого, простонав и болезненно сжав руку на моей талии, Стас впечатал меня в машину своим телом, и грубо притянув к себе за затылок, впился в мои губы яростным поцелуем...
– Алиска..., малышка....– прошептал он, жадно глотая ртом воздух, а его рот все сильнее и сильнее прижимался к моему.– Не... хами... мне... больше...– услышала я, сквозь затуманенный разум и смешавшиеся в одну кучу мысли, чувствуя, как острое, дикое желание, поднялось болезненным томлением внизу живота, лишая меня здравого смысла.
– Стас...– зарываясь пальцами в его короткие, но такие непослушные волосы, притянула я мужчину за затылок к себе, уже не обращая никакого внимания, ни на то, как заболели мои искусанные им губы, ни на то, как засаднила моя кожа вокруг рта от его колючей щетины.
Мне было мало...– мало его поцелуев, мало ласк забравшихся под мою куртку теплых и сильных мужских рук, мне хотелось большего, куда большего....
– Лииис...– хрипло прошептал Стас, упершись лбом о мой лоб.– Поехали ко мне?
– К тебе?– настороженно посмотрела я на мужчину, переминаясь с ноги на ногу.
Честно не знаю, чего было больше в моем вопросе – удивления или смущения.
– Ты предпочитаешь номер в гостинице?– поинтересовался Темный, отстраняясь и окидывая меня внимательным взглядом.
– Нет,– замотала я головой, чувствуя, что мои щеки не просто покрылись румянцем, а вовсю запылали от стыда.
– Вот и отлично,– чуть улыбнулся он.– Тогда прокатимся?– спросил мужчина с по-мальчишески безбашенной улыбкой.
– Без светофоров и правил?– усмехнулась я, на автомате повторяя такую любимую Макаром присказку.
– Ага,– слегка осипшим голосом ответил Темный, помогая мне забраться в салон автомобиля.
– С удовольствием...– выразительно посмотрела я на Стаса, думая о том, как же этот мужчина, занявший свое место за рулем и заведший мотор машины, выводя "Мерседес" на Невский проспект, похож на того человека, с которым меня свела судьба шесть лет назад, на того – кому я отдала свое сердце во вторую нашу встречу....
Почему все так? Ну, почему??- вертелся у меня на языке вопрос, правда, вертелся он недолго, потому что, в скором времени мое внимание привлекли огни ночного Питера, по которому мы мчались на огромной скорости, беспорядочно перестраиваясь и обгоняя движущиеся в потоке машины...
Черт! Это было... незабываемо....
Представьте:– скорость к двумстам, миллионы размытых в движении огней от вывесок, витрин, окон, фонарей, и отблесков автомобильных фар... Огни... Огни... Огни... Кругом огни... Создающие непередаваемое настроение.... И это приватное пространство среди кожаной обивки салона, будоражуще-пахнувшее туалетной водой моего любимого человека, и громко играющий зебестовский трек "Overclock" от Blue Stahli..., так хорошо соединившийся с сумасшедшим биением моего сердца...
Мы проехали, наверное, через пол Питера на этой огромной скорости, а потом Стас развернул машину обратно на Невский для того чтобы припарковать ее внутри дома с таким престижным адресом, как Невский проспект дом 11.
– Удобно,– хмыкнула я, рассматривая подсвеченный в темноте элегантный фасад исторического здания.
– Что именно?– улыбнулся Темный, минуту спустя, но ответить на его вопрос я не успела – в кармане его пиджака завибрировал телефон, откладывая тем самым нашу возможную с ним перепалку.– Если это не срочно, я тебя прибью...– будто слегка осипшим голосом, произнес Стас. После чего наступила пауза, во время которой, мужчина, молча, слушал, что ему говорят, и бледнел лицом.– Твою ж мать!– выругался он сквозь крепко сцепленные зубы и странно покосился на меня.– Я приеду...– прошипел, сбрасывая вызов, и что-то болезненно-личное почудилось мне в той тени, что скользнула по его лицу.
– Стас, что-то случилось?– судорожно вздохнув, спросила я, чувствуя, как на меня в секунду накатила волна необъяснимого, внезапного страха... и перед глазами, почему то, замелькали картинки избитого Темного, в порванной и заляпанной кровью футболке, на кафельном полу в его доме в "Слободе".
Как же часто за эти два года со мной случались вот такие приступы "панической атаки"...– когда меня неожиданно бросало из сумасшедшего жара в холодный пот и трясло крупной дрожью; когда мои руки вдруг становились ледяными и влажными, пульс зашкаливал за сто сорок; в глазах темнело, а губы сами по себе шептали его имя – "Стас...". Тысячи-тысячи раз... Чаще всего эти приступы начинались ночью, хотя могли возникнуть в любое время суток, стоило мне только вспомнить, события той ночи.... И после каждого такого приступа я очень долго приходила в себя – боялась вечером ложиться спать, боялась темноты, боялась своих воспоминаний..., ходила по квартире из угла в угол и упаковками глотала антидепрессанты...
– Ну, говори! Не молчи!– в душе щемило ужасное, с каждой секундой нагнетающееся все больше чувство "беды".– Случилось что-то плохое? Да?
– Да...– тихо ответил Темный, как будто прибывая в каком-то трансе.– Мне нужно... уехать...– прерывисто выдохнул он.
– Уехать?– переспросила я, инстинктивно хватаясь рукой за его запястье.
– Будь умницей, Рыжик...– прошептал он, нежно проводя кончиками пальцев по моей щеке и заправив выбившуюся прядь волос мне за ушко, добавил.– Я приеду, как только смогу,– затем наклонился, достал из кармана, перекинутого через спинку сидения пиджака, брелок с ключами и, взяв мою руку, вложил их в мою ладонь.– Пятый этаж, квартира двадцать четыре, код от лифта – четыре единицы...
– Стас...– у меня, наверное, даже брови сошлись на переносице, пока мой мозг обрабатывал информацию, которая меня ничуть не радовала.
– Дом под охраной,– приподняв мое лицо за подбородок, вымученно улыбнулся Темный.– Я приеду, скорее всего – поздно, меня не жди, ложись спать...– мягко сказал Стас, и, открыв двери автомобиля, настойчиво отстранил меня от себя.– Ну же, иди...– быстро чмокнул он меня в кончик носа, подталкивая выйти.
– Стас?– мотнула я головой.
– Иди, Алиса!– повторил мужчина, глядя мне прямо в глаза.
И я подчинилась...– вылезла из машины, ежась от пробивающего меня насквозь озноба, пытаясь подавить нервную дрожь в руках...
"Мерседес" рванул с места с таким ревом, что я от неожиданности даже вздрогнула, а потом еще около минуты, стояла на месте, не совсем понимая, что же только что произошло... Мои припухшие и чуть влажные губы – жгло огнем, как в прочем и шею, к которой прикасался Стас...
– Я люблю тебя,– с гортанным стоном прошептала я в темноту, прежде чем двинулась к двойным металлическим дверям парадной – именно "парадной", потому что подъездом, это великолепие с высоченными потолками, лепниной и большущими окнами у меня бы язык назвать не повернулся. Еще с детства в моей голове закрепилось представление, что "подъезд" – это нечто исписанное, исплеванное и обоссаное кошками и теми, чей уровень развития мало отличается от кошачьего. А вот в городе на Неве, особенно в доме, из окон которого открывался захватывающий вид на перспективу Невского проспекта, Адмиралтейство и Исаакиевский собор, могла быть только – "парадная"...
Что такого произошло, что этот звонок, выбил его из колеи?– размышляла я, на слегка подрагивающих ногах проходя мимо удивленной консьержки.– Нет, конечно, можно было бы вызвать такси и поехать домой к Масяне...– подойдя к лифту, набрала я на панели четырехзначный код. Но черт бы подрал, мое повышенное чувство ответственности, подгоняющее меня вперед...
«Будь умницей, Рыжик...»– звучали моей голове слова Темного, пока я поднималась в лифте все выше и выше – на пятый этаж, где поняла:
Все! Баста!
Страх во мне достиг отметки "сто" – по десятибалльной шкале...
– Возьми себя в руки, дочь самурая.... Возьми себя в руки...– принялась я напевать себе под нос подходящие по случаю строчки, боясь, свихнуться от этого страха...– Вдох-выдох...– вроде получилось.– Я вышла из лифта и, немного, помявшись возле черной металлической двери с табличкой номер "24", все же пересилила себя и, вставив ключ в замочную скважину, открыла ее....
Первое, что я почувствовал, переступив порог – это знакомый запах. Пахло такой любимой мною туалетной водой Стаса, той самой – со слабым ароматом бергамота.... Для меня он, это запах, вот уже почти два года, был главным символом грехопадения.
Почему-то сразу представился Темный, судорожно заправляющий свою рубашку в брюки на кухне еще там в "Слободе", говорящий, дескать: «Вот это мы с тобой попили чаю...» – «С бергамотом...»– улыбаюсь я ему, удивляясь тому, как необычно, каждый раз действует на меня этот сексуальный аромат...
Так о чем я?
Квартира...– вернее комфортабельный двухуровневый пентхаус свободной планировки...
Через пару секунд я заметила, огромный светлый холл, раза в два больше, чем моя евродвушка в родном городе, утопающий в мягком, приглушенном свете, который исходил откуда-то из-под потолочного карниза и из-под плинтусов.
Светодиодная лента,- догадалась я, мимолетно подумав,– как же это удобно ночью...
Дальше шла гостиная – огромная, это еще мягко сказано, три стены которой были стеклянными и выходили на террасу.
Или зимний сад? – Хрен ночью разберешь...
Справа – по середине гостиной комнаты стоял угловой диван, обитый шениллом серого цвета, на котором легко могло разместиться человек двенадцать, перед ним – современный биокамин в хромированной раме в популярном нынче техно-стиле и огромная плазма...
Просто, дорого, со вкусом...
Кухня была примерно там, где я и представляла, тем более, что света от все той же светодиодной ленты как раз хватило, чтобы рассмотреть большую барную стойку с задвинутыми под нее высокими стульями, современную технику, стильную вытяжку и огромный двухдверный холодильник с окошком-баром.
– Охренеть...– квартира Макара, бывшая моей заоблачной мечтой и вызывающая у меня вполне нормальное, адекватное – я имею виду, чувство завести, сразу как-то померкла.
Пройдя по первому этажу – осмотрев кабинет, столовую, бильярдную, я остановилась перед витой лестницей из натурального дерева, темных пород, и немного замешкавшись, почувствовала, как внутри меня все затрепетало....
Дело в том, что обходя квартиру Стаса, рассматривая книги в его кабинете, которых было великое множество – о стратегиях войны, о рукопашном бое, о финансах и экономике, о философии; я так и не смогла понять, что конкретно на самом деле представлял собой мужчина, которого я так самозабвенно любила уже почти шесть лет... Он по-прежнему оставался для меня – загадкой.... Так же, как оставалось загадкой и то, почему именно он вызывал во мне эту страсть?? Настоящую, безоглядную, затуманивающую мой мозг..., которая доводила меня до исступления и полной потери стыда....
Да, он мужчина. Настоящий мужчина. Во всех смыслах этого слова.... Но он не идеален! Далеко не идеален... – теперь я это знала. Темный был – груб, даже – хамоват; и прямолинеен да такой степени, что это тянуло скорее на "минус", нежели было его "плюсом"...
А еще рядом с ним, я частенько чувствовала себя глупой блондинкой. Такого никогда не было, допустим с Макаром, с которым мы прекрасно общались до недавнего времени: – мы ходили с парнем в кино, в театр, на концерты и в клубы..., и нам всегда было весело и интересно вместе. Смешно..., но с Варламом, с этим записным бабником, я чувствовала себя свободной, мне было хорошо с ним – легко, спокойно, надежно и радостно.... Полное родство душ.... А все потому что – мне ни к чему было прятаться за каким-либо придуманным образом или бояться того, что парень потащит меня в постель. Макар, как и я, придерживался мнения, что секс и дружба не совместимы. Так зачем делать то, что принесет конец нашим таким хорошим отношениям? С Темным же... – с первого взгляда, с первой фразы, как в дешевом дамском романе... – меня накрыло. Этот сумасшедший отблеск бурных чувств, эта эйфория и мое неподдельное восхищение им..., попахивающее откровенной шизофренией. Я не знала, почему на меня так действовал именно этот мужчина..., но очень хотела в этом разобраться. А что другое, как не "личное пространство" может рассказать нам о человеке? Ведь его вещи... – хорошие и интересные книги, картины, скульптуры, диски с фильмами и музыкой, все то, что окружало его каждый день... – это есть на самом деле – он сам...
Второй уровень квартиры, впечатлял не меньше, чем нижний – тот же стиль и продуманный интерьер, та же восхищающая простотой и комфортом обстановка. Две гостевые комнаты с отдельными ванными, гардеробная, терраса и спальня хозяина квартиры, очерченная простыми прямыми линиями и выполненная в сильной цветовой гамме. Ее я узнала по скинутой на кожаный стул рубашке Темного, в которой он был днем в офисе... Монотонные стены, окрашенные в темно-серый цвет, украшенные абстрактными картинами; доходящие до самого потолка витражные окна, через которые я с замиранием сердца долго-долго вглядывалась в ночные огни Невского проспекта и бурлящую полным ходом жизнь северной столицы. Незабываемое по своей красоте и атмосфере зрелище...
Половину комнаты Стаса занимала, как вы понимаете, огромная, ультрасовременная кровать на платформе от Platform Beds.
– Ого!– присвистнула я, проводя рукой по застеленным на ней белоснежным простыням, которые производили просто ошеломляющий визуальный контраст со встроенными шкафами из темного дерева. Но главной ее особенностью было, конечно же, не постельное белье, а освещение... – освещение под самой кроватью, которое создавало эффект ореола.
Мне даже страшно представить, сколько женщин побывало в этой постели...– подумала я и жгучая, разъедающая изнутри, проникающая в каждую клеточку моего тела ревность, скрутила меня болью, заставляя скорчиться...
– Нет. Я не хочу об этом думать, только не сейчас...– всхлипнула я, отгоняя от себя образы все тех девушек, с которыми Темный появлялся на страницах модных журналов таких, как – Cosmopolitan, Vogue, Woman's; которые так любила читать моя мама, и которые, в буквальном смысле слова, не переваривал папа.
– Он выбрал меня!– громко оповестила я, полутемное пространство спальни, освещенное лишь лунным светом и огнями ночного Невского, которые создавали причудливые тени в ее углах.– Я цепляю его! Вот здесь...– положила я свою руку на сердце, бившееся под моей тонкой хлопчатобумажной майкой.– Его тянет ко мне...– размазывая горячие слезы по щекам, улыбнулась я, вспоминая лицо, с которым Стас делал это признание.– А значит...– все еще можно... изменить, – пришла мне вдруг на ум неожиданная мысль...– Господи...
– И почему я не подумала об этом раньше? – удивилась я.– Как же я, мнившая себя разумной и рассудительной, не догадалась о том, что если я не могу изменить саму ситуацию, то уж поменять мое отношение к ней – полностью в моих руках...– в решительном вдохновении, еще раз оглядела я комнату Стаса, прикидывая в уме – может ли девушка с такой незаурядной внешностью, как у меня, мягко говоря, не рассчитанной на массового потребителя влюбить в себя необычного, экстраординарного и, конечно же, безусловно, очень красивого мужчину.
Всю свою жизнь, начиная с шестнадцати лет, я невольно сравнивала свои внешние данные с данными тех дам, с чьими именами связывали Станислава Темного. И надо сказать, что пусть не во внешности, но вот в "харизме", эти covergirl мне заметно проигрывали...
– Ну, что ж...– в предвкушении потерла я руки, наконец-то сбрасывая с себя безумно короткую кожаную юбочку, хлопковый топ и чулки.– Поиграем, Станислав Сергеевич...
Не помню, как я открыла двустворчатую с затейливыми ручками дверь шкафа, как достала с полки просторную черную мужскую футболку.... Очнулась я уже под струями теплой воды, стоя в ванной комнате.
– Что же случилось? Почему он так резко сорвался куда-то в ночь? И где он вообще так долго?– вернулись на круги своя, неприятные мысли, вызывающие в моем теле повторный приступ липкого, противного страха.– Нет!– попыталась я прогнать эти мысли, чувствуя злость и досаду на себя.– Стас – взрослый человек. Он легко и играючи справиться с любой проблемой. Я же должна быть – "умницей",– криво улыбнулась я, закрыла краны душевой, замоталась в махровое полотенце, и босиком проскочила обратно в спальню. А уже там – скинув влажное полотенце на стул, натянула найденную ранее футболку, и с жадностью вдохнув в себя ментоловый аромат ее хозяина, юркнула под одеяло, подмяв под голову подушку любимого мною мужчины...
Глава №12
Когда потеряно всё, жёсткий сюжет;
Когда в пучину несёт, хочешь или нет;
Когда внутри зима, минус под 40 –
Словно тюрьма.
Давай, вставай – кровью пишет плеть;
Давай, стреляй – зверю в горло меть.
Кто сам упал – тому и встать суметь;
Давай, вставай – это не твоя смерть!
@Animal ДжаZ
Стас.
«Макар разбился...»– два слова сказанные Кириллом по телефону, грохотали в ушах Темного вот уже час, в то время как стрелка спидометра «Мерседеса», который на бешеной скорости мчался по размытой ливнем трассе М-10, клонилась к 210 км/час, повергая в ужас и заставляя нервничать Виктора и ребят из охраны, плетущихся позади спорткара на более демократичном BMW X6.
Разбился...
– Чертова, су-ука!– выругался Стас, имея в виду последнюю игрушку парня – высокоскоростную гоночную Yamaha R6, грозившуюся стать его погибелью.– Зачем, бл#дь?– зажмурился Темный, с силой и яростью ударив руками по рулю автомобиля, почти не ощущая боли в онемевших от напряжения пальцах.– Зачем????– повторил он, ощущая, как в недрах сознания уже поднимается такое хорошо знакомое ему чувство вины, которое, словно ржавчина разъедало Стаса изнутри, выворачивало его наизнанку, будто подсказывая ему:
Это ты! Ты...!! «Подсадил» Макара на скорость.... Твоя вина!
– Дерьмо!– стиснул зубы мужчина, проводя дрожащей рукой по вспотевшему лицу, глубоко при этом, вздыхая, потому что перед его глазами появилось испуганные и заплаканные глаза Алисы. Стас презирал и почти ненавидел себя за тот отдельно взятый момент, когда он не сумел..., просто не смог рассказать ей о Макаре...
– Вот ведь кретин!– поморщился Темный, лишь сильнее надавливая на педаль газа, заранее зная, что он до конца жизни не сможет посмотреть в глаза Алисы, да и в глаза Кирилла тоже, если Варлам вдруг... не выкарабкается, после полученных в ДТП травм.
– Разбился...– повторил Стас слова друга, останавливая машину на площадке перед Областной клинической больницей в своем родном городе.– Твою ж мать, парень!– с досадой произнес он, чувствуя как несправедливость произошедшего толстым огненным кольцом, сжимает его грудь, затрудняя дыхание. Темный вспомнил взлохмаченные волосы Макара; его челку, наполовину падающую на глаза парня, и прищур глаз, абсолютно такой же – один в один, как у старшего брата....
