Текст книги "Рисуя Звуками Жизнь (СИ)"

Автор книги: Весна Вуич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 29 страниц)

– Ты что творишь, Стас?– словно из недосмотренного кошмара вытряхнул Темного голос Лазарева, который уже успел выскочить из притормозившей рядом с "Мерседесом" "бехи".– Захотел в гости к родителям и Владу на "Западное"?– с дикими бешеными глазами встряхнул он Стаса за плечо.– Так я могу это тебе легко устроить! Не обязательно – машину гробить...

Стас промолчал, бросив на своего начальника службы безопасности непонятный для того, мрачный взгляд, и все в том же безмолвии отправился внутрь больницы. Так же молча, он поднялся на третий этаж в отделение общей реанимации, где в коридоре, перед закрытыми стеклянными дверьми оперблока, нашел потемневшего от горя Кирилла и, всю в слезах, прижимающуюся к его плечу, русоволосую девочку лет пятнадцати-шестнадцати, крестницу Кира – Настю...

– Стас...– тихим, мертвым голосом произнес друг, и Темный внутренне содрогнулся, внимательно посмотрев на Чертанова. Он впервые видел Кирилла таким – .... убитым... Его глаза, обычно холодно-серые с металлическим блеском – почернели и ушли куда-то внутрь, а кожа на лице друга показалась Стасу мертвецки-бледной....

– Как...?– спросил Темный, и это было единственное, что он смог из себя выдавить.

– Ушел на трассе под фуру...– ответил Кир, и в тот же миг, девочка, прижимающаяся к его боку, тихонечко, почти не слышно, завыла...

– Пизд#ц!

... В длинном, плохо освещенном, больничном коридоре они провели в общей сложности около семи часов, пока врачи областной клинической больницы корпели над "переломанным" парнем. Это была страшная по своей цикличности ночь:– кафе-машина – "покурить" – коридор – и так дальше по кругу... Только на рассвете двери операционной открылись, и оттуда появилась маленькая фигурка врача, в ярко-голубом медицинском костюме, который отчего-то выглядел испуганным и взъерошенным:

– Кирилл Алексеевич, операция прошла успешно,– запинаясь, сказал врач и поправил очки на своем побледневшем лице.

– Слава Богу!– послышался вздох всеобщего облегчения.– Как он? Его можно увидеть? – тихо, слишком тихо, спросил у врача Кир.

– Мы оцениваем состояние пациента, как стабильно тяжелое. Сейчас он находится в реанимации, и подключен к аппарату искусственной вентиляции легких, нам пришлось ввести его в искусственную кому. Для того чтобы он был неподвижен. У него несколько внутренних повреждений, проколото легкое, и сломаны два ребра, но мы предполагаем, что повторных операций не потребуется – организм молодой, должен справиться с воздействием травм...

– Так нам можно его увидеть?– настойчиво повторил свой вопрос Чертанов.

– Чуть позже, Кирилл Алексеич,– ответил врач, старательно пряча свои глаза...

Осенним вечером звездой 

Я упаду в твои ладони 

Звездой холодной упаду 

В родные теплые ладони 

Растаяв в них кусочком льда 

Сквозь пальцы убегу водою... 

@ТАНЦЫ МИНУС. 

Алиса.

Проснулась я, когда за окном было уже совсем светло и в первое мгновение, лежа под одеялом, все никак не могла сообразить – «Где же я нахожусь?». 

– Во-от черт!– со сна дотронулась я до головы рукой, проверяя, на месте ли то, чем вчера, я, кажется, совсем и не думала – закидывая в себя коктейль за коктейлем.

На месте...– не подтвердились мои самые страшные опасения. Зато сомнения на счет моей адекватности очень хорошо показала резкая головная боль, пронзившая мои виски.

– Ох!– вслух прокомментировала я, свое состояние, и попыталась сесть на кровати, медленно приходя в себя. Голова раскалывалась, в горле пересохло, все тело ломило, а глаза болезненно реагировали на яркий свет солнца.– И вот на фига надо было столько пить?! Ася, блин, что б тебя...

Первые ноты, довольно энергичной мелодии, прозвучавшие где-то рядом с моим левым ухом, заставили меня подскочить на постели.

– Я... у Стаса?!– ошарашено покрутила я головой, рассматривая, словно впервые: – огромную кровать, застеленную белоснежными простынями, на которой я имела честь почивать сегодняшней ночью; серые стены с картинами современных авангардистов, радующие своей шпалерной развеской и так хорошо гармонирующие с темной мебелью спальни; и собственно говоря, надрывающийся на прикроватной тумбочке – стационарный телефон, до которого, не успела я еще собраться и дотянуться дрожащими руками, как включилась громкая связь.

– Доброе утро, Рыжик,– раздался на всю спальню хриплый и немного насмешливый голос Темного.

– Привет...– широко зевнула я.

– Я так понимаю, ты еще нежишься в моей постели?– промурлыкал Стас.

– Н-нет,– поспешно ответила я, стараясь скрыть свою сонливость, а заодно и свой похмельный синдром.– Я сделала себе лежбище на полу...– по привычке огрызнулась я мужчине и только сейчас, понимая, что на дворе день, а он не ночевал дома, обиженно надув губы, поинтересовалась:– А ты где есть вообще?– спросила и тут же скривилась от досады, готовясь прикусить себе за это язык.

– Беспокоишься, Лис?– услышала я приглушенный смех Темного, но решила, что косяков на утро достаточно – умнее будет промолчать.– Не переживай...– с усмешкой произнес мужчина, так и не дождавшись от меня ответа на свой вопрос.– Я уже в городе. Правда, буду только минут через сорок. Так что у тебя есть время, чтобы спрятать своего любовника,– добавил он, хмыкнув, а мои губы непроизвольно расползлись в широкой улыбке.

Вот дурак...- подумала я, как всегда удивляясь маниакальной подозрительности Темного, так похожей на обыкновенную ревность.

– Не волнуйся...,– с ехидной улыбкой "успокоила" я мужчину.– Я успею его спрятать в одном из твоих шкафов. Надеюсь, ты не против?

– Не шути со мной, милая,– после некоторой паузы, впрочем, довольно непродолжительной, с такой же усмешкой в голосе произнес Стас, и я почувствовала, как у меня что-то внутри ёкнуло от этой его "милой".

– А то что?– парировала я, с трудом отбиваясь от пульсирующей с частотой ударов сердца мысли:– Господи! Как этому мужчине удается так быстро выбить меня из колеи?

– А то чьей-то попке будет "бо-бо",– послышался из телефона хриплый смех Темного.– Кстати, как ты спала? Как тебе квартира?

– Спасибо. Спала – хорошо,– честно призналась я.

– Голова не болит?– хмыкнул Стас,и я почти физически ощутила у себя во рту вкус апельсинового сока вперемешку с гранатовым сиропом.

– Нет,– теперь уже слукавила я.

– Странно,– опять хмыкнул Темный.– Так что насчет квартиры? Понравилась?– повторил он свой вопрос.

– Не очень...

– Почему?– по всей видимости удивился мужчина.

– Не знаю. В "Слободе" лучше,– ответила я, еще раз обводя взглядом обстановку его спальни.

– Понятно...– протянул Стас.– Я почему-то так и думал.. – добавил он, с каким-то непонятным для меня смешком.– Да, малышка, я так есть хочу – умираю просто... Так что... пожарь мяса или... что там, в холодильнике найдешь...– произнес Темный и бросив мне короткое – "пока", сбросил вызов раньше чем я успела ответить ему что-нибудь "этакое".

Ооо!! 

А меня подмывало это «этакое» ему сказать! И надо признаться – не просто подмывало! 

– Вот, гад! Мяса ему "пожарь"...– мог бы хотя бы попросить, а не приказывать.

Или он меня, что уже из любовницы в домохозяйки записал?!– поднимаясь с кровати, бубнила я себе под нос, искренне не понимая, откуда в мужчине, которого я люблю такое извращенное чувство юмора.

– Хрен тебе, а не мясо!– тщательно убрав и застелив за собой постель, поправила я сползающую с одного плеча футболку, бросая короткий взгляд на свое отражение а-ля "лев Бонифаций после спячки" во встроенной стеклянной поверхности дверцы одного из шкафов.– М-дя... нелепей некуда,– резюмировала я, рассуждая над одной дилеммой – "могут ли у человек быть обе ноги "левыми"?!

Нет, я, конечно, раньше, слышала такое выражение, как – "утонуть в мужской рубашке", но никогда не думала, что это может быть реальностью. Но делать нечего – одевать вчерашнюю супер короткую юбку, и рисковать своей пятой точкой, у меня, как вы понимаете, желания не было никакого.

– Сойдет!– решила я, еще раз оглядев свой не слишком презентабельный утренний внешний вид и, перемнувшись с ноги на ногу, отправилась на кухню – "жарить" ненаглядному узурпатору мясо на завтрак.

Ну, или что я там найду в холодильнике... 

Полчаса спустя я, отыскав в холодильнике кусок свинины, обмыв, надрезов и хорошенько обмазав его солью и специями, пританцовывала под Рому Зверя рядом с мультиваркой, где доходило до золотой корочки мое коронное блюдо – "жаркое по-домашнему".

Не надо стесняться никто не узнает 

Мы будем ломаться такое бывает 

Смешное теченье конечно Limp Bizkit 

Закатим веселье 

Уйдем по-английски 

120 в минуту 

В груди грохотало 

120 в минуту 

Ты не уставала, ты не уставала 

И мы танцевали, и мы танцевали 

Глаза закрывали, ты тихо шептала 

Не надо.... 

В какой-то момент моего "танца в произвольной программе" я обернулась и дернулась от неожиданности, увидев, Стаса, стоявшего в дверях кухни, прислонившись плечом к косяку.

– П-привет...– поздоровалась я с Темным, рассматривая его вчерашнюю рубашку, небрежно расстегнутую до половины груди; затем скользнула глазами по немного помятым брюкам Стаса и его итальянским кожаным ботинкам ручной работы.– Ты почему не разулся?– спросила я, возвращая свое внимание на красивое, но такое уставшее лицо любимого с пронзительно голубыми глазами.

Черт, ну и глаза!- сглотнула я подступивший к горлу комок, чувствуя как тону во взгляде Темного – тону, теряя себя, и даже не стараюсь сделать ни одной попытки выплыть из этого лазурного омута.

Теперь я совершенно ясно осознавала, что принадлежу этому мужчине и всегда буду ему принадлежать... Это началось с первой минуты нашего с ним знакомства, и ни время, ни расстояние, ничего не смогли изменить... 

– Не смотри на меня так, ты меня смущаешь,– тихо попросила я, отводя глаза от лица Стаса, предполагая, что выгляжу сейчас, наверное, краснее самого красного помидора.

– Стырила мою футболку?– усмехнулся Темный, в свою очередь, окидывая меня с ног до головы оценивающим, немного ленивым взглядом.– Все же ты мелкая до ужаса,– не сдержался и прокомментировал он увиденное.

– А тебе все же нравятся пампушки?– не удержалась и я от едкого комментария.

– Мне нравишься – ты, Алис,– насмешливо хмыкнул мужчина в ответ.– Хотя, я уже говорил, что ты слишком маленькая, особенно по сравнению со мной,– добавил он, с кривой улыбкой на устах, а затем с жадностью вдохнув в себя витающий в воздухе аппетитный запах уже практически готового мяса, предвкушающе потер свои ладони.– Пахнет здорово... Что там у нас?– спросил уже скользнув в сторону, сигнализирующей о готовности блюда мультиварке.

– Не знаю, что у Вас, господин Темный,– пробубнила я, хлопнув Стаса по загребущим рукам, тянувшимся к мясу.– А у нас...– "жаркое по-домашнему",– улыбнулась я, открыла крышку кухонного агрегата и принялась выкладывать на квадратную черную тарелку, предварительно накрытую фольгой, свой кулинарный "шедевр".

Почему я так ответила? 

Да потому что была – зла на него! Безумно зла! 

Зла за то, что он приравнял меня к какой-то шлюхе, навязав мне эти грязные, по своей сути отношения. За то, что будничным тоном отдавал мне приказы, не утруждая себя даже сказать – "пожалуйста", – и я как, последняя дура стояла у плиты, готовя ему это чертово "мясо". Но даже, тогда, когда я, уже, то и дело прокручивала в голове планы кровавой мести, мысли о том – кто ему звонил, куда он пропал после этого звонка на целую ночь, и почему он выглядел таким уставшим и измотанным, не забывали меня посещать...

– Где ты пропадал?– спросила я, выставляя на обеденный стол мясо, хлеб и нарезанный ранее салат из свежих овощей, постоянно отвлекаясь взглядом на руки мужчины; который пройдя к бару, достал бутылку с виски и, бросив два кубика льда в стакан, не отмеряя количество алкоголя, просто плеснул его на глаз поверх льда.

– У Кира... проблемы...– с небольшой заминкой, устало потерев глаза, произнес Стас, усаживаясь на высокий стул возле подоконника.

– Какие?– не удержалась я от вопроса. Не то чтобы меня беспокоили или интересовали проблемы бывшего босса, скорее мне было не по себе от опустошенного и измученного взгляда Темного, от его красных усталых и напряженных глаз, а так же – от залегших под ними темных кругов.– Стас?

Сначала я увидела, как он резко вздохнул, затем – как провел ладонью по лицу, откидываясь на спинку стула и только потом, я услышала его слова, произнесенные очень... очень тихо:

– Макар... разбился. Попал в ДТП на своем байке...

Понимание произошедшего доходило до меня медленно, чересчур медленно...

– Р-разбился??! Макар?!– я почувствовала, что от шока не могу вздохнуть, а по телу растекается страх и паника.– Стас..., он... он...– поперхнулась я собственными словами и тут же прикусила губу, в попытке не разреветься...

– Алиса?!– в один шаг, преодолев расстояние, разделявшее нас, Темный протянул руки вперед и сгреб меня в охапку, притянув к своей груди.– Т-шш, девочка моя, он жив. Жив! Слышишь?– нежно заправив мне за ухо, свисающие на лицо пряди волос, осипшим голосом произнес мужчина.– В больнице... Состояние тяжелое, но его жизни уже ничего не угрожает,– обхватив мое лицо двумя ладонями, наклонился ко мне Темный.– Алиса??

– Боже...– глотая слезы, выдавила я, в то время как перед моими глазами предстало лицо Макара – с такими любимыми мною, серыми, искрящимися наглой насмешкой глазами.– Почему??– хрипло прошептала я, чувствуя, как мое сердце наполняется отчаянием.– Почему ты ничего мне не сказал??

– Лис...– выдохнул Стас, но я уже не слышала его..., я ревела навзрыд, вспоминая нашу последнюю встречу с Макаром, и те слова, что я ему сказала.

То, что я сделала, ужасно... Это невозможно простить... И жить с этим спокойно тоже – невозможно... Я не выслушала своего единственного друга, по-настоящему преданного мне человека.... А друзей не бросают... и не кидают в "черный список"... Их берегут... – особенно тех, кто был с тобой в самые "темные" дни...

«Надень шапку – я не собираюсь отпаивать тебя потом мёдом и молоком...»...- говорил мне всю осень Макар... И я ценила это, правда – ценила...

Я была старше его на целых тринадцать дней – а потому, когда он задавался, я называла его – "зеленью"... Он открыл мне все лучшее в жизни... – дарил умные, добрые книги..., всегда первым звонил, смешил и часто делал глупые вещи ради меня... В прошлом ноябре он пришел ко мне домой ночью, когда выпал первый снег, и позвал во двор – лепить с ним снеговика. Он называл меня "рыжей засранкой", а я его "ехидной сволочью" – он не сердился, он просто смешно морщил нос... Он покупал мне шоколад... и разрешал садиться за руль своего дороженного автомобиля, хотя считал, что смертельно при этом рискует... Он писал повести и рассказы, а я была самым первым его читателем... Признаю, из меня никудышный критик, а он требовал замечаний, сердился и угрожал, что найдет кого-нибудь "поругательнее".

Но как критиковать человека, если он гениально владеет словом?! 

Он научил меня не бояться темноты... и всегда появлялся в самый подходящий момент, когда мне было особенно грустно или просто хотелось его увидеть... И тогда мы всю ночь сидели в темноте на террасе его квартиры, разговаривали и пили кофе..., которое он обожал, а я не могла терпеть... Он улетал каждые два месяца в Лондон, а когда возвращался – всегда приносил мне груши... Даже зимой....

А я, дура такая, его предала... 

– Алиса...– голос Темного звучал устало,– если ты хочешь, мы можем вечером съездить в N-д. Мне, правда, жаль, что так вышло...– продолжил он.

– Тебе "жаль"?– поперхнулась я горьким смешком.– "Жаль"?!

– Лис...

– Станислав Сергеевич,– упираясь двумя руками в грудь Темного, отодвинула я мужчину, будто не замечая боли и растерянности в его глазах.– Вы можете говорить все, что угодно! Но, правда, в том,что мы для Вас – лишь средство достижения цели...– слезы снова заволокли мои глаза, а лицо стоящего напротив меня мужчины, превратилось в расплывчатый мираж...– Впрочем, чего еще можно ожидать от человека, который из-за своих эгоистических потребностей спокойно играет жизнями других людей...?? "Ничего не терять..." – в этом весь ты, Стас. Ты плюешь на такие понятия, как – дружба, взаимоуважение, душевная близость... Тебе – это чуждо... Ты помешан на власти... и контроле. Ты используешь людей, как полезные предметы домашней утвари, а как только они выполняют свою функцию, ты – выбрасываешь их, как старые башмаки... Для тебя не существует ничего важнее, собственного – "я"...

– Алиса! Черт тебя подери!!– прорычал Стас.– Спасибо за характеристику. Но! Остановись! Иначе ты ляпнешь то, о чем позже очень сильно будешь сожалеть...– презрительно скривил мужчина свои губы.

– Серьезно?– спросила я с насмешливой гримасой, с помощью которой надеялась скрыть свою боль.– Теперь я вижу, как я ошибалась... Все эти годы...– мой голос дрогнул, и я сглотнула, злясь на себя за эту слабость...– Ты не тот, за кого я тебя принимала,– прошептала я, смахивая рукой слезы со щек.– Я тебя не знаю, и никогда не знала...– поморщилась я.– Мне казалось, что... наша сделка..., вернее... этот твой шантаж..., может стать чем-то большим..., может перерасти в...

– Любовь?– грубо перебил меня Стас, и его голос не выражал ничего, кроме насмешливого цинизма.– Ты действительно – дура, Лис. Ты испортила все, до того, как это "что-то" успело начаться...– устало произнес Темный, и мелкие морщинки залегли вокруг его глаз, а от уголков рта вниз пошли две глубокие складки.– Похоже, мы оба ошибались насчет друг друга...– криво улыбнулся мужчина, отставляя на стойку бара полупустой стакан с виски.– Но больше никаких компромиссов...– с ледяным спокойствием, от которого у меня побежали по спине мурашки, отчеканил Стас.– Что ты на меня так смотришь?? Ты же знаешь, я никогда не расстаюсь добровольно с тем, что считаю своим... "Ничего не терять..." К тому же, мы неплохо делаем одну вещь, да, милая?– с усмешкой, приподнял он свою левую бровь вверх, после чего развернулся для того чтобы, выйти из кухни.– Кстати,– обернулся Темный уже в дверях.– Будь готова через полчаса. Николай отвезет тебя в N-д,– произнес он и вышел из кухни..., а я поежилась, будто меня только что обдало холодом...

Странный, незапланированный финал завтрака...- подумала я, пустым, отрешенным взглядом окинув ультрасовременную кухню, где царили черный, белый и красный тона; и где не было никакого намека на старину...

Что же ждет меня впереди?– тяжело сглотнув вставшие «комком» в горле слезы, всхлипнула я, даже не представляя, куда еще могут завести нас эгоистичные желания мужчины, рассматривающего меня только в качестве удобного объекта для удовлетворения своих сексуальных потребностей.

Не важно...– покачала я головой.– Главное сейчас... это – Макар!- сжала я ладони в кулаки.

– Я не могу! Не могу тебя потерять!!– прошептала я, чувствуя, как спазм страха сжимает все мое тело...

Неужели ты никогда не хотела совершить, что-то..., что-то безбашенное??– спросил меня однажды Варлам, когда мы, лежа с ним на парапете крыши, смотрели на огни ночного N-да, куда он затащил меня посмотреть на город с высоты птичьего полета. 

– Например?– нахмурилась я, оборачиваясь к Макару. 

– Ну-у-у...– протянул парень,– прокатится на мотоцикле, там. Или прыгнуть с парашютом.... Или как вариант – разбежаться и сигануть в реку, с моста, прямо в одежде? 

– Не-ет...– засмеялась я. 

– А запеть посреди улицы во весь голос «расцветали яблони и груши...»?? Так чтобы проходящие мимо люди обернулись и сказали:– «Вот, больная!». 

– Мак!! Да ну тебя... 

– Это тебя – «да ну...», Лис! Как ты не понимаешь? Жизнь слишком коротка, чтобы провести ее на пятом этаже панельки, где-нибудь на задворках города. Или проработать в одной и той же фирме, ходить с одной и той же прической.... Надо менять свою жизнь – каждый день. Исполнять все свои, даже самые нелепые желания.... Не ссать, когда что-то не получается, а просто брать и делать... 

В этом и был весь Макар Варлам...– "не ссать, а делать"...

Буквально впав в свою, только мне одной известную "нирвану", и ничего не замечая вокруг, полностью погруженная в свои мысли, я, смахивая со щек слезы и спотыкаясь, шла по длинному, казавшемуся мне бесконечным коридору, стены которого были выложены белой больничной кафельной плиткой.... Шла медленно, опустив вниз глаза, с одним лишь желанием, истеричной птичкой бьющимся в моем отключающимся от усталости сознании – забыть..., забыть как можно скорее, то, что предстало перед моими глазами в палате реанимации областной больницы... – где Макар, прикрытый огромной белой простыней, лежал на специальной функциональной кровати, подключенный к аппарату искусственного дыхания, к монитору отслеживания работы сердца, частоты пульса, дыхания, артериального давления. Мой друг, весь опутанный проводами, гофрированными трубками и катетерами...

Запомни меня таким, как сейчас 

Беспечным и молодым, 

В рубашке, повисшей на острых плечах, 

Пускающим в небо дым. 

Неспящим, растрепанным, верящим в Джа, 

Гуляющим босиком, 

Не в такт напевающим регги и джаз, 

Курящим гашиш тайком. 

В разорванных джинсах, с разбитой губой, 

С ромашками в волосах, 

Глотающим жадно плохой алкоголь, 

Пускающим пыль в глаза. 

Нагим заходящим в ночной океан, 

Пугающим криком птиц, 

С десятками шрамов, царапин и ран, 

С укусами у ключиц. 

Бесстрашным, отчаянным, смелым и злым, 

Не знающим слова «нет», 

На толику грешным, на четверть святым, 

Держащим в ладонях свет... 

Глава №13

Зря я бросил свою душу у порога – 

Поиссохлась. Измельчала. 

Но не мог уже тащить такую ношу – 

Всё царапалась, кричала. 

А я волка прострелил навылет в грудь, 

Прострелил навылет в грудь. 

Но ведь душу-то свою не воротить, 

Не воротить, не вернуть... 

Душа моя чужая, 

Обратно рвется в стаю, 

И я бегу за нею, 

Я волк, я это знаю... 

@Lumen. 

Стас.

Дождь мелкими каплями, стекал по стеклу, огромного панорамного окна его кабинета, нарушая повисшую в комнате тишину. Стас лежал на ворсистом белом пледе перед камином, уткнувшись невидящим взглядом в потолок, и осторожно, подушечками пальцев, ласкал нежное плечико девушки, спящий на его груди...

Что это было?!– задавал себе Темный один и тот же вопрос, размышляя над тем, почему после каждой близости с этой маленькой, рыжеволосой девочкой, он чувствует себя полностью опустошенным и лишенным возможности здраво мыслить.

«Почему»?? 

Почему именно она выворачивает мою душу наизнанку, вытряхивает из меня все силы, но при этом дарит непонятное чувство... счастья?! Так было с первой нашей встречи, и, наверное, так будет всегда...– тихо вздохнул мужчина, рассматривая «предмет» своих размышлений, который, тихонько сопел во сне, касаясь груди Темного своим теплым дыханием, в то время как ее узенькая ладошка обхватывала предплечье Стаса.

Боится, что я сбегу?!- усмехнулся он, наклонился, поцеловал копну рыжих, густых волос, а затем осторожно, перехватил руку девушки, и посмотрел на ее ярко-красные квадратной формы ноготки – два из которых были поломаны.

– Кошка,– фыркнул Темный, уже догадываясь, в каком виде сейчас его саднящая спина и плечи.– Когда-нибудь, я заставлю тебя обрезать их под ноль,– полушепотом произнес он, подушечкой большого пальца, проводя по краям острых коготков Алисы.– Когда-нибудь... – например, когда ему надоест, каждый раз после секса с ней видеть в зеркале свою исполосованную спину.

Осторожно переложив рыжеволосую голову девушки, на пеструю диванную подушку, Темный перевернулся на бок, приподнялся на локте, и внимательно посмотрел на хрупкую фигурку Алисы, прикрытую лишь тонкой тканью простыни.

– Бл#дь!– непроизвольно вырвалось у него, когда он заметил, что все тело девушки покрывают отвратительные синяки.

Никогда прежде Стасу не приходилось испытывать чувство вины за то, что происходило в его постели. Собственно говоря, он прежде никогда и не задумывался над тем, что делает кому-то больно во время секса, – да, он любил грубый, где-то даже – жесткий секс, и едва ли переживал за своих партнерш, но с Алисой Штерн все было по-другому.

С ней всегда все было иначе... 

Эти поломанные ногти на ее руках, эти темные синяки на нежной, почти прозрачной белой девичьей коже – были своего рода меткой, клеймом, знаком – того, что эта девушка принадлежит ему.

Только ему.... 

Даже если Стас делал это несознательно, даже если безумно сожалел об этом в данный момент...

Это девочка – была его безумием, его – наваждением, его – анамнезом, только рядом с ней он отключался на все сто, полностью теряя контроль...

Увидев, ее сегодня вечером на пороге своей квартиры с копной рыжих разметавшихся по плечам густых волос, всю замершую, продрогшую и заплаканную... Стас застыл..., еле сдержав в себе прерывистый вздох. Она смотрела на него своими огромными, мокрыми от слез, зелеными до невозможности глазищами, так контрастно выделяющимися на ее бледном лице, ища, как показалось мужчине, у него поддержку и защиту.

Чего только не было в ее этом взгляде... Настороженность, боль, желание быть понятой....

Словно ожившей картинкой промелькнул перед глазами Темного их совместный уикенд, из такого давно забытого прошлого.

Но..., будь, он проклят, если в изумрудных глазах Алисы, наравне с болью и замешательством, не было еще и... любви?! 

Любви к нему, к Стасу!! 

Это пугало Темного, заставляло смотреть глубже, искать причины...

Он мог предположить все что угодно, но только не эту свою реакцию, на ее появление после поездки в N-д. Они не говорили на тему "Макар", не говорили и о состоянии его здоровья. К чему? Все было понятно и так – без слов.... Не поднимали они и вопросов о безобразной ссоре предшествующей этой поездке Алисы в родной город, все продолжение которой Стас мерил шагами периметр гостиной в своей квартире на Невском. Да, если, в темной и никем еще не изведанной душе Станислава Темного, еще и остался хоть какой-то свет, то, пожалуй, только этой девочке с рыжими волосами удалось вызволить его наружу...

Я хочу, быть с ней, жить с ней, засыпать и просыпаться, чувствуя ее рядом, ловить ее теплое дыхание, слышать ее смех...- сделал для себя открытие мужчина, впервые за сутки свободно вздохнув.

И для Станислава Темного его "открытие" стало поистине настоящим откровением...

Тихонько, стараясь не разбудить девушку, он протянул руку к лежащему на полу BlackBerry:– три пропущенных от Виктора, два от секретаря Ирины и смс-ка от Кира.

Отлично,– подумал мужчина, поцеловав плечико Алисы, а затем еще раз, вдохнул в себя запах ее волос, наслаждаясь чертовски притягательным апельсиново-мандариновым миксом.

Потрясающие духи, потрясающая девушка...– улыбнулся Стас, прежде чем бесшумно вылезти из-под простыни и, подняв с пола пижамные брюки, босиком, прошлепать на кухню, плотно прикрыв за собой стеклянные двери...

«В четверг в девять утра выводят из состояния искусственной комы. Ждем»,– прочитал он первым делом сообщение от Кирилла, а уже потом – натянул на себя брюки, и, усевшись на высокий барный стул, прикурив сигарету, затягиваясь табачным дымом, набрал номер начальника службы безопасности.

– Да,– послышался в трубке немного раздраженный голос Лазарева.

– Вить, ты чего?– не без удивления, спросил Темный, но друг отвечать не спешил. Что-то в последние дни происходило с Виктором, но вот что, Стас понять не мог.– Эй, Лазарев, ты меня вообще слышишь?

– Э... извини, задумался...

– Чего звонил? Случилось что-то?– поплотнее приложив кирпичик телефона к уху, поинтересовался Стас.

– Да, тут это...– явно замялся Витька, а затем раздраженно буркнул.– Барышня одна Рыжую твою потеряла – дозвониться не может.... Беспокоится.

– Какая барышня?– переспросил Темный, только через секунду сообразив, что Лазарев имеет в виду – Асю, с которой Алиса была накануне в "Цоколе".– Ааа..., понял. Передай, что нормально, все. Проснется, перезвонит,– добавил Стас, опять затягиваясь чуть сладковатым дымом.– Погоди. А ты-то тут причем?– задал он вопрос другу, уже понимая "откуда ветер дует".– Хотя, понятно.

– Все-то тебе "понятно",– насмешливо отозвался Виктор, и на заднем плане, послышался немного возмущенный женский голос.– Ты утром никуда не собираешься?– уже другим – строгим тоном спросил у Темного начальник службы безопасности.

– Да, вроде – нет,– ответил Стас, туша сигарету в пепельнице.– А кто завтра из ребят на смене?

– Миха и Юра,– отрапортовал Виктор, цыкая видимо на неугомонную подружку Алисы, старательно прикрывая при этом трубку рукой.– Ладно, отбой. Если что – звони.

– Окей,– прокашлявшись в ладонь, Стас изо всех сил постарался, не засмеяться в голос, вспоминая события позавчерашнего вечера, до того момента, конечно, когда его относительный мир и покой не нарушил звонок Чертанова....

Мои руки к тебе тянулись 

Нет больше пыли в легких 

Только ты и я 

Мои руки к тебе тянулись 

Нет больше боли слева, только ты и я... 

@Настя NOisy 

Алиса.

С трудом разлепив глаза, я приподнялась на локте и осмотрелась по сторонам – за окном на улице уже почти стемнело, за огнеупорным стеклом камина уже догорали поленья, и волшебный танец язычков пламени наполнял кабинет Стаса приятным теплом и лучистым светом, придавая ему атмосферу таинственности. На мой взгляд атмосфера здесь была намного уютнее, чем в гостиной...

– Проснулась, соня?– насмешливый голос за моей спиной заставил меня вздрогнуть. Обернувшись, я увидела сидящего на диване Темного, на губах которого играла легкая улыбка.

– Угу...– смущенно кивнула я, с трудом, отводя свой взгляд от мужчины на котором были надеты только пижамные брюки в темно-коричневую клетку.– Который час?– спросила я, прислушиваясь к своим внутренним ощущениям – ведь, по сути, это было наше с ним первое совместное пробуждение после почти двух лет разлуки.

И как тут не нервничать, скажите?! 

Особенно если услужливая память то и дело подкидывает яркие картинки "горячего" вечера относящееся к категории 18+.

– Половина десятого,– насмешливо улыбнулся Темный, откладывая на диван свой MacBook.– И надо признаться, я уже давно проголодался...– добавил он, опускаясь на пол и садясь на колени рядом со мной.

– А почему не разбудил?– одними губами прошептала я, как завороженная смотря в его усмехающиеся лицо.

– Жалко было...– ближе придвинулся ко мне мужчина.– Ты так сладко спала,– обхватив своей рукой мой затылок, нежно и коротко поцеловал он меня в губы.

– Стас...?– заглянула я в почти синие, гипнотизирующие и выбивающие меня из колеи глаза Темного.– Объясни, что происходит?

– Ничего,– криво улыбнувшись, ответил мужчина, продолжая удерживать меня за затылок, не давая отстраниться от себя.– Я просто соскучился.