Текст книги "Восстание насекомых (СИ)"

Автор книги: Veronika Smirnova

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)

– Открыта.

– Значит, нальют. Тебе много надо-то?

Федя сказал.

– Сколька-а? – просипел Артём.

– Сколько слышал.

– Это тебе надо спиртовой завод ограбить.

Баба Мотя сказала Феде то же самое, но пару канистр налила – правда, не очень больших —ольшие остались в избе. Вся Федина наличка перекочевала в бабкин карман. Теперь по плану было отвезти Артёма, но в этот момент позвонила Катя.

– Федь, как хочешь, но если ты сейчас не поедешь ко мне, я подумаю про тебя чёрт знает что.

– Солнце, я не один.

– Ты с девкой!

– Да вроде нет, – он смерил Артёма взглядом. Тот предавался пороку табакокурения, прислонившись к дощатому забору. Судя по толстому слою окурков, пятачок был заколдованный и провоцировал каждого посетителя вытащить сигаретку. – Арчи, ты не против, если мы по пути заскочим за моей девушкой?

Арчи был только за. Он любил девушек и никогда не упускал случая с ними познакомиться. Перебравшись на заднее сиденье, он хлебнул из канистры и начал рассказывать Феде о своих подружках, не жалея эпитетов. Когда дошло до пятнадцатой, Федя остановил тачку и велел ему заткнуться. Впорхнула Катя.

– Приветик, – она чмокнула Федю в щёку.

– Здра-асьте! – высунулся вперёд пассажир. – А я Тёма!

– Здрасьте… – она вопросительно посмотрела на своего бойфренда.

– Сейчас доставим Тёму в пункт назначения, и поедем за город. Покажу тебе настоящую избушку на курьих ножках.

– С Бабой Ягой! – ржанул Тёма.

– С какой ещё бабой? – нахмурилась Катя. – И почему у тебя в салоне пахнет женскими духами?

– Это сейчас бензин так ароматизируют, – ответил Артём и снова ржанул.

– Заткнись уже, – сказал Федя и обратился к Кате: – Это не духи, а порошок. Чехлы только что из стирки, я сам задыхаюсь. Эту прачечную в чёрный список, надо написать им негативный отзыв.

– А помаду Баба-Яга оставила? – ядовито спросила Катя, поднимая с пола помаду одной из Сень. – Или в прачечной подбросили?

– Солнце, я…

Вдруг у Артёма затрещал телефон.

– Алло. Что? Прям щас? Все? Да вы что, офонарели? У меня квартира не резиновая. Что? Уже у подъезда? Ладно, чёрт с вами, я щас подъеду. Но за жратвой сами пойдёте, у меня ни копейки. Федь, мне вон в тот дворик, за светофором направо. Видишь, у подъезда толпа стоит? Мне туда.

– И я тоже выйду, – ледяным голосом сказала Катя.

– Солнце, сиди. Это не то, что ты думаешь. Я тебе всё объясню.

– Банальные фразы, без которых не обходится ни одна мелодрама! – произнёс Артём, развалившийся на заднем сиденье как король на именинах.

– Завали хлебало, а то обратно отвезу.

– Отвези, отвези, – гаденько хихикнул пассажир. – У тебя небось ещё одни права в запасе имеются.

– На понты берёшь.

– Не на понты. Я по трассе как раз за ментами ехал, и у меня на регистратор записалось, как ты от них на грунтовку свернул, а они за тобой по долинам и по взгорьям, – с удовольствием поделился знаниями Артём и прибавил: – Земля круглая, а мир тесен. Поэтому люди должны помогать друг другу.

Федя шёпотом выругался.

– Что всё это значит? – не поняла Катя. – Федь, ты что, с криминалом связался?

– Кать, послушай, я сегодня подвозил компанию придурков…

– Каких ещё придурков? – перебила Катя. – Ты мне зубы не заговаривай!

– Сначала одних, потом других. Вторые были хуже. Э, да вон они стоят у падика! – воскликнул он и показал на четверых ребят, подрулив к дому. – Не иначе меня сегодня лешак водит. Сначала вот с этим героем дважды столкнулся, теперь с ними.

– Так я тебе и поверила! Придумай что-нибудь поправдоподобнее.

– Я и сам с трудом верю. Наверно, меня судьба за альтруизм наказывает. Последний раз делаю что-то для людей.

– Как встретишь Новый Год, так его и проведёшь, – философски изрёк Артём.

– Вылезай уже.

Пассажир не заставил себя просить дважды: вылез, раскланялся, сделал ручкой и присоединился к группе товарищей. Четвёрка узнала Федю и радостно замахала руками.

– Я, пожалуй, тоже вылезу, – сказала Катя. – Держи свою помаду и до свиданья.

– Да не моя она, а одной из этих малолеток! – вскипел Федя. Он схватил помаду, высунулся из окна и крикнул: – Эй, седьмой «А»! Ваша штукатурка?

– Ой, спасибо, что привезли! – завизжала Есения, бросила чехол с лыжами и подбежала к машине. – Точно, моя! А как вы нас нашли?

– По запаху, – ответил Федя. – Чао.

– Чмоки-чмоки! – Есения отбежала к группе, держа помаду обеими руками.

– Мы же ещё увидимся? – кокетливо спросила Ксения и сложила губы уточкой.

– Надеюсь, что нет, – сказал Федя, перекрестился и рванул с места. Катю вдавило в спинку сиденья.

========== 11. Новогодние приключения Феди и Кати ==========

– Фух. Ну и ночка, – сказал Федя, когда они выехали на трассу.

– Может, объяснишь, что происходит? – поинтересовалась Катя.

– Мне бы кто объяснил, – процедил Федя. – Никогда больше не ударю пальцем о палец ради человечества. Кофе им, блин. Клубняк им, блин. И где их таких наштамповали? Хуже тараканов.

– Если не секрет – куда мы сейчас едем?

– Везём горючее для космического корабля.

– Нда.

– Ничего не нда! Сама увидишь.

– А что этот тип болтал про погоню?

– Забей. Просто пьяный бред.

– Слава богу, а то я уже волноваться начала. Федь, а я с вечера наготовила салатов, девчонки пришли, Светка торт принесла, но мы его уже съели, тебе не осталось. Потом выпили немножко, концерт посмотрели. Там был такой потрясающий номер! Этот артист – всё время фамилию забываю – выступал с перьями в… Да ты меня не слушаешь.

– Солнце, я за дорогой слежу.

– Ну и Новый Год у меня, – насупилась Катя.

– А у меня? – вскинулся Федя. – Всю ночь втрезве и за рулём. Вместо того, чтобы сейчас валяться с тобой на диване перед теликом и пить шампанское, я мотаюсь на побегушках то у членистоногих, то у павианов.

– А я убежала без косметички и ключ Светке оставила. А она напилась.

– Лишь бы дом не спалила по пьяни, – пробормотал он и притормозил. – Тьфу, чуть поворот не пропустил с этими насекомыми. Ладно, вместо праздничного фейерверка у нас сегодня будет запуск ракеты в космос – тоже неплохой варик. Заправлены в планшеты космические карты…

Уже на подъезде к избе Федя почувствовал, что что-то не так. Насекомые не встречали его, как обычно, и свет в окнах не горел.

– Это здесь ты провёл отпуск?

– Ага. Потому тебя и не приглашал – видишь, какой тут люкс? Даже электричества нет.

– Нда, – сказала Катя. – Слушай, Федь, мне не нравится этот снегопад. Очень уж хлопья крупные, как бы не развезло.

– Не застрянем, у меня два моста ведущих. – Он остановил внедорожник. – Тут посидишь или вместе пойдём?

– Вместе, – решительно ответила Катя и отстегнулась.

Через секунду до Феди дошло: она ждёт, когда он откроет перед ней дверцу. Проявив галантность, Федя взял канистры, запер тачку, и пара двинулась к деревянному звездолёту, увязая в сером киселе. Лучи фонарей высветили измятый, вытоптанный снег и множество насекомьих следов. Начавшийся снегопад быстро укрывал всё это безобразие.

– Что за болваны, ни на минуту одних оставить нельзя! – Федя сплюнул.

– Фи, какие манеры, – покачала головой Катя, поджав губы.

– Сейчас не до манер. Изба настежь, никого нет. Может, их тут давно накрыли, а мы зря стараемся?

– Кто накрыл?

– Естественные враги. Полиция, например. Отловили всех большим сачком и сдали в лабораторию для опытов.

– Ой Федь, там кто-то стоит, – она испуганно схватила его за руку и показала в сторону реки на две могучие белые фигуры с чёрными продолговатыми предметами наперевес.

Повеяло холодом.

– Двое, – прошептал Федя. – В маскхалатах. А вон ещё один неподалёку.

– Здоровые какие!

– А ты думала? Туда бознать кого не набирают, – мрачным шёпотом ответил Федя и поставил канистры, освобождая руки для боя.

– Как думаешь, они нас уже заметили? – дрожащая Катя прижалась к нему и сквозь пелену падающего снега попыталась разглядеть вооружённых типов получше, но тщетно: лица были закрыты белыми масками.

– Стопудов. Но ты не дрейфь, отобьёмся. Эй, народ! С наступившим! – крикнул он и помахал рукой, но три плечистые фигуры промолчали. – Даже не шевелятся, гады.

Резкий порыв ветра ударил путешественникам в лицо колючим снегом. Катя поёжилась и крепче сжала Федину руку.

– Федь, их трое. И неизвестно, сколько ещё в кустах сидят. Может, позвонить в полицию?

– Поздно. Видишь, у них калаши. Чуть дёрнемся, и… Стоп, погоди-ка. – Он отпустил Катю и размашистой походкой направился к двоим качкам.

– Федя! – завопила она. – Не ходи, они тебя…

Она не договорила, потому что Федя вдруг остановился и начал ржать. Катя поспешила к нему, и чем ближе она подходила, тем менее страшными становились белые фигуры. А Федя всё хохотал, хлопая себя по коленям, и не сводил глаз с молчаливых незнакомцев.

– Ну не сволочи, а? – спросил он в перерыве между приступами смеха. – Вот кому могла прийти в голову идея налепить снеговиков в виде военных?

– Думаю, что Мохнурию, – предположила Катя. – У него явный талант к юмору. Помнишь, как он девицу клеил?

Она уже оценила произведения скульптурного искусства. Три снеговика были вооружены гнилыми ольховыми палками, но издалека казалось, что это автоматы.

– Зачёт, – сказал Федя, отсмеявшись. – Эй, вы, хитиновая гвардия! Вылезайте, а то горючее обратно увезу.

На пороге избы появился Паурон и подбоченился. Его шесть глаз отразили свет фонариков бриллиантовым блеском.

– Привёз горючее, раб? – звучным басом спросил главниссимус.

– Привёз, привёз, не боись. Будет вам улёт. – Федя внёс канистры в избу, грохнул их на стол и доложил: – Двадцать литров. Получите, распишитесь.

Из-за печи вылез дон Жучино и подошёл к столу. За его широкой чёрной спиной неслышной тенью возникла верная Стрекозаура.

– Хороший продукт, – крякнул жук, отхлебнув. – Ваше высокоползие, вам налить?

– Ну разве что на два пальца, – согласился Паурон. Они чокнулись и выпили. Стрекозаура сунула нос в его стакан, но паук отодвинул её лапой со словами: – Цыц! Женщинам не наливаем.

– Не понял, – сказал Федя и переглянулся с замершей на пороге Катей. – А где остальные?

– А клопомор их знает, – беспечно фыркнул главниссимус. – Жучино, заливай горючее в бак, пока мы с тобой всё не выдули.

– Не понял, – повторил Федя.

– Ну ты ж за рулём, – объяснил Жучино, взял одну канистру и ушёл за печку. Раздалось гулкое бульканье.

– Тьфу на вас, алкоголики. Я не об этом! Где Мохнурий, Клопундий и этот дирижабль без мозгов?

– У нас раскол, – нехотя признался паук. – Мы разделились на два лагеря.

– Этого мне недоставало. И по какому поводу раскол?

– Из-за глиняного гнома, – сказал паук и рыгнул. – Этот мохнатый дурак вбил себе в голову, что гнома надо взять с собой. А у нас и так проблемы с движком, лишнюю тяжесть никак нельзя.

– Ползука Мохнурий с собой увёл, – высунулся из-за печки Жучино. – А Клопундий присоединился к ним из вредности.

– И куда же они ушли? – спросил Федя, мысленно хватаясь за голову. Ему, как и нам с вами, хотелось, чтобы эта бодяга поскорее закончилась.

– Недалеко, – ответил Паурон. – В кустах выковыривают из земли своего гнома. Он знаешь как прочно вмёрз? До весны не выковырнут. Жучино, заводи мотор.

– Ну вы красавцы, – сказал Федя и вдруг гаркнул так, что Катя аж присела: – Отставить заводить мотор! Запрещаю стартовать в неполном составе!

– Полный состав корабль может не потянуть, – робко возразил Жучино.

– Раньше надо было думать. Кто ж на такой стиральной машине в космос летает? Позор один. Как у вас там заклёпки не отвалились, удивляюсь. Короче, всем сидеть и ждать меня. Скоро приведу ваших отщепенцев.

– А если они не пойдут? – скорбно спросил Паурон.

– Пойдут как миленькие. Это тебя твои подчинённые не слушаются, а у меня они как шёлковые. Кать, доставай телефон, кино снимать будем.

– Темно же! – сказал Жучино.

– А у нас фонарики, – ответила Катя и вышла вместе с Федей.

– Точно, в кустах копошатся, – Федя посветил в гущу зарослей, присыпанных снегом. Там действительно происходило шевеление и кто-то невнятно спорил.

– А красота-то какая! Берендеево царство, – Катя начала снимать на мобильник зимние пейзажи. – Федь, а кто они тебе вообще, эти насекомые?

– Грубо говоря, никто. Так, собутыльники. Но не бросать же их теперь! И представляешь, что будет, если на Земле останутся эти три чудовища? Мохнурий опять наделает зимних мохнатых комаров, и вся мутотень начнётся по-новой. А по телевизору уже объявили, что осенью всем показалось и ничего на самом деле не было.

– Ясно… Не так я планировала встретить Новый Год, но всё равно тут здорово. Жаль, скоро растает эта красота, и поедем мы обратно по киселю.

– Нормально доедем. Вот только спровадим этих захватчиков на родную планету. Эй, граждане насекомые! Всем выйти из кустов, лапы за голову.

Клопундий вышел, послушно задрав лапки.

– А теперь – Мохнатый!

Мохнурий сдавленно отозвался:

– Я не могу бросить Нибумбума. Подсоби, служивый! Не выковыривается.

– Оставь глину, глупое насекомое.

– Нет!!! – истерично заорал Мохнурий. – Мне его в награду дали!

– Допрыгаешься, без тебя улетят.

– Тогда я зароюсь в снег и впаду в спячку.

– Ага, и твой питомец сожрёт твоё бренное тело с голодухи. О Ползуке-то подумал?

Судя по возникшей тишине, Мохнурий не принимал в расчёт такого оборота событий. Катя отошла в сторону и снимала крупным планом снежинки в луче фонаря. Федя потерял терпение:

– Считаю до трёх. Раз!

– Хорошо. Но пусть главниссимус вернёт мне звание магистра!

– Вернёт, вернёт. Забирай Ползука и айда в избу, а то скоро утро. Хотите при свете дня стартовать, чтобы все вокруг попадали в обморок?

– Никто не увидит, все отсыпаться будут, – хмыкнул Клопундий и, переваливаясь по мокрому снегу на шести лапах, пополз к избе.

Мохнурий вылез из зарослей, встряхнулся, расправил крылья и полетел. Ползук тоже взлетел следом за хозяином, и перед избой у них произошло воздушное ДТП. Оба плюхнулись в снег, побарахтались, дружески мутузя друг друга, и встали. Федя понял, что у них это не впервой. «Ну и кинцо у Катьки получится!» – подумал он и крикнул:

– Алё, главниссимус! Высунь морду. Тут бывший магистр условия выставляет.

– Что за у… условия? – пробубнил Паурон. Судя по его гнусавому голосу, горючего для корабля стало ещё меньше.

– Я согласен лететь, только если меня восстановят в звании Магистра! – звонко прокричал Мохнурий.

– Ик! Восстанавливаю. Ты опять магистр.

– И льготы мне назначьте в качестве компенсации за моральный ущерб, – капризно добавил бражник, стоя на пороге.

– Заткнись, – прошипел Федя и подтолкнул его кулаком в спину, помогая войти в корабль.

– Какой ущерб? – не понял Паурон.

– Умственный. У магистра Мохнурия, – объяснил брат Клопундий и тоже зашёл в избу. За ним прошмыгнул Ползук. – Ну что, народ, отправляемся? Жучино, заводи.

Изба затряслась и загудела. Наступил исторический момент.

– Пока, ребята! Удачно долететь! – помахал рукой Федя.

– Не скучай, служивый! – попрощался Мохнурий и задраил люк, то бишь захлопнул дощатую дверь.

– Федь, у меня батарейка села, – пожаловалась Катя. – А я так хотела заснять старт.

– Что-то мне не нравится, как она гудит, – озабоченно сказал Федя.

– Фи. Можно подумать, ты когда-нибудь слышал, как гудят летающие избы.

– Не слышал, но такое ощущение, будто у них антифриз вытек.

Изба чуть покосилась, но взлетать не спешила. Гул усилился и стал каким-то надрывным, а из-под низа потянулся тоненький белый дымок. Федя схватил Катю за руку, и на всякий случай они отбежали подальше. Мотор крупно завибрировал, заухал, зафырчал, с крыши отвалился пласт соломы, и изнутри раздался нечеловеческий – в смысле, ненасекомый – вопль Мохнурия:

– Выключа-ай!

Почти сразу же грохнуло. Избу сотряс удар, стекло вылетело, и из окна повалил густой чёрный дым. Стало тихо. Федя и Катя испуганно посмотрели друг на друга, потом осторожно подошли поближе.

В избе раздалась ругань. Дверь отворилась, и пулей выскочил Ползук. За ним не спеша вышли остальные пятеро, перемазанные в копоти.

– Крыхрында лопнула, – объявил дон Жучино. – Отлетались. Теперь это просто изба.

Комментарий к 11. Новогодние приключения Феди и Кати

Я точно знаю, что по крайней мере один читатель это читает:)

Последняя глава наготове, осталось поджарить с боков и перевернуть на другую сторону. Надеюсь, что она будет на самом деле последней, ахаха)))

========== 12. Улёт ==========

Комментарий к 12. Улёт

Краткое содержание предыдущей главы (которая из-за ошибки автора вышла в эфир недописанной и тут же была убрана в черновик, вследствие чего читателям не пришли уведомления и теперь она лежит нечитанной. Пардоне муа, меа кульпа): Федя и Катя преодолевают множество трудностей в новогоднюю ночь и ценой невероятных усилий доставляют насекомым бесценное горючее. Но внезапно возникают непреодолимые обстоятельства…

«Где их прятать? Если половину в мою квартиру, а половину в Катину… нет, в Катину нельзя, Катя с родителями живёт. Если Катина мать увидит Паурона, то… Личная жизнь накроется, короче. Да и не уверен я, что Кате будет приятно каждый день слушать триста куплетов обращательного стиха в исполнении Клопундия. Нет, надо искать другие пути. Может, на базу их отвезти в два рейса? Там, правда, холодно на складах, ну да им не привыкать. Может, уговорю впасть в спячку на пару месяцев… А, чёрт, не получится, они же про какие-то особые условия говорили.

Что же делать-то, ёлки-палки?! Всех к себе отвезти? Да я с ними за три часа с ума сойду. Разве что Ползука одного взять, он хотя бы не разговаривает. Посажу его в ванну. Сам буду купаться в качалке… Ага, зашибись. Придёт ко мне Катя, а я ей: дорогая, не обращай внимания, у меня в ванной двухметровый плавунец. Ты, главное, близко не подходи, чтоб он тебе руку не откусил.

А если попробовать у них в избе эту, как её, крыхрынду починить? Вдруг там не такие уж сложные детали? Да нет, не получится. откуда на Земле клопендрийские стандарты? Во я влип с этими ползучими…

Так. Можно им всем билеты до Геленджика купить, там тепло. Тьфу, что я гоню, они же весь вагон перепугают. Чёрт, чёрт, чёрт. Придётся купить домишко на отшибе, привезти им туда дров и каждый день ездить в супермаркет за жратвой. А зачем, собственно, что-то покупать? Ведь функции избы-то у корабля сохранились! Печку маленько разворотило, конечно, но это полдня работы. Блин, кирпич покупать, раствор… Как же меня всё это задолбало. А в ближайшие три дня ни один магаз не работает, стало быть, надо привезти им пока буржуйку. И стекло опять вставлять, ёлы-шпалы! Господи, какая же у меня жизнь дерьмовая…» – такие мысли вихрем пронеслись в Фединой голове.

– Ладно, – сказал паук, – звоню на Клопендру. – Он высморкался на снег, вытер лапу о брюхо и достал сморкфон. Где он его прятал, Федя с Катей так и не поняли. – Алло! Это Паурон. У нас корабль сломался, пришлите за нами космотакси. Галактика Млечный Путь, Солнечная Система, Земля, Северное полушарие, Россия, Центрально-Чернозёмный район, Верхние Задраловки, излучина речки Безрыбки, изба на отшибе. Шестиместный. Десять минут? Хорошо. Ждём.

– Что, вы так с самого начала могли? – вытаращился Федя. У него аж руки опустились.

– Ага, – кивнул Паурон.

– Это шутка такая?

– Зачем шутка? – обиделся Мохнурий. – Шуткой были мои снеговики – кстати, как они тебе, ничего? Я старался! Ваше высокоползие, рычаги-то не снять ли? Чтобы какой-нибудь умелец случайно не запустил движок.

– Сымай… магистр, – сказал паук и посмотрел вверх. – Скоро подлетят. Вы бы отошли с поляны, молодые люди. А то там сопло реактивное.

Мохнурий сбегал в избу и вынес «рычаги» – красную рыбку и зелёную лягушку.

– Ой, какие миленькие! – восхитилась Катя. – У меня такие в детстве были!

– Возьми, красавица, всё равно они нам теперь без надобности, – великодушно разрешил бражник. – Только о снег оботри, а то их закоптило.

Вдалеке раздался гул тяжёлого самолёта – так гудят бомбардировщики. Снегопад прекратился.

– Летит, – деловито сказал Клопундий и убежал в избу собирать скарб.

Катя с восторгом вертела в руках рычаги управления звездолётом, неотличимые от обычных детских игрушек. А до Феди начало доходить, что, собственно, происходит.

– Значит, вы в любой момент могли вызвать такси? – аккуратно поинтересовался он.

– Ну да, – пожал надкрыльями Жучино. – Клопендра не бросает своих насекомых. И иноземных тоже. Связь налажена постоянно.

– А какого дихлофоса вы мне мозги пудрили горючим?! – рявкнул Федя. – За каким тапком я всю ночь мотался туда-сюда, как дурак, удирал от ментов по бездорожью, катал в своей машине всякую малолетнюю гопоту и тратил свои деньги, время и нервы?

– Пути инсектицизма неисповедимы, – ответил Клопундий, вышедший из избы с ворохом барахла, и поднял фасеточные очи к небесам.

– Ну вы жуки! – покрутил головой Федя. Больше всего на свете ему сейчас хотелось, чтобы у него в руках оказалась мухобойка величиной с избу.

– Лично я клоп.

– А я бражник.

– Кыш с поляны, раб, а то космотакси сядет на тебя, – сказал Паурон.

И правда, небо разверзлось. Стало светло, как днём, и над поляной зависло оглушительно гудящее нечто. Из дна нечта выбивался бенгальский огонь – не слишком жаркий, но Федя с Катей всё равно отбежали. Нечто село, подняло шесть боковых дверок, и насекомые быстро и без лишнего шума заняли места.

– Пока, служивый! – крикнул на прощанье Мохнурий и помахал платочком. – Не скучай без нас!

– Уж точно не буду! – громко ответил Федя.

– Раб, объявляю тебе благодарность за хорошую службу и дарую тебе звание Почётного Инсекта! – провозгласил главниссимус.

– Пасиб. А подъёмные?

– Оставляю тебе в личное пользование нашу избу. Сделаешь в ней ремонт и можешь там жить!

– Да ты сама щедрость.

– Не забывай мои проповеди! – напомнил брат Клопундий. – Я улетаю с надеждой, что зёрна упали на благодатную почву и ты станешь истинным инсектицистом!

– Можешь не сомневаться, – заверил его Федя. – Я уже чувствую, как у меня растут духовные надкрылья.

– Если когда-нибудь отремонтируешь избу для полётов, не забудь новую гмувузию залить! – проорал Жучино.

– А ты не забудь таксисту на чай дать, – посоветовал Федя. – Он через всю вселенную гнал, бедный, чтоб за десять минут успеть.

– Это беспилотник, – ответил Жучино, и люки захлопнулись.

Овальное судно снова загудело, поднялось на столпе бенгальского огня и зигзагами ушло в облака.

– А завтра в газетах опять напишут, что видели НЛО, – сказал Федя. – И ведь не поспоришь!

– Ну что, пора и нам по домам? – спросила Катя.

– Поехали. Чёртовы инсектоиды! – он погрозил кулаком дыре в облаках, которая уже начала затягиваться.

– А по-моему, они славные, – улыбнулась Катя. – Игрушки мне подарили.

– Старое барахло.

– А тебе избу.

– Старое барахло два. И на неё надо ещё умудриться оформить документы.

– Дадим объявление. Если не найдётся собственник, то можно будет оформить как свою – это не очень дорого.

– Не о таком коттедже я мечтал. – Они сели в машину, и Федя включил мотор. – Ладно, с паршивой овцы хоть шерсти клок. Кадры с этими рабовладельцами гораздо ценнее. Приедем, я смонтирую фильм и закину в интернет. Сенсация будет. Ты всех шестерых засняла?

Катя удивлённо уставилась на него.

– Ой, Федь, а я их вообще не снимала. У меня только пейзажи, ветки крупным планом, снежинки. Сегодня так красиво было, всё в снегу. А про насекомых я как-то не подумала… Федь, ну зачем ты такие слова при мне произносишь? Я думала, ты вообще не умеешь ругаться. Не рви сцепление, а то я чувствую себя как в космическом корабле. А помнишь, ты мне что-то про увеличительный порошок рассказывал? Будто бы Мохнурий высыпал его в реку, и после этого вывелись большой плавунец и большая стрекоза. Как думаешь, больше точно никто не вывелся? Ну почему сразу приколистка… Я серьезно говорю. Не хотелось бы летом приехать сюда на пляж и встретиться с трёхметровой водомеркой, или, не дай бог, пиявкой. Бр-р. Ладно, молчу. Больше ни слова о насекомых. Ой, смотри, трактор полицейскую машину тащит! Не только у нас с тобой приключения. Слушай, Федь, а давай завтра весь день не отвечать на звонки? Отключим телефоны, закажем из ресторана всяких вкусностей и поставим какой-нибудь старый сериал. Должны же мы хоть немножко пожить для себя…

Эпилог

В темной-темной воде под ледяной толщей беспокойно металось что-то огромное, чёрное и блестящее. Его передняя часть была в диаметре около двух метров, в длину оно достигало не менее пятнадцати и внешне походило на кольчатый резиновый шланг, сужающийся к концу. Оно сжималось, растягивалось, свивалось кольцами и мягко билось об лёд, но не нашло выхода и устремилось вниз по течению. Маленькая речка Безрыбка впадала в речку покрупнее, та впадала в Дон, Дон впадал в Азовское море, а из моря никому не известный подземный проток шёл через весь материк, проходил под океанским дном и впадал в шотландское озеро Лох Несс.