Текст книги "Демон или тихоня (СИ)"

Автор книги: Вероника Морозова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 29 страниц)

– Эм… А здесь живет Вероника Макарова? – раздался неуверенный голос снаружи. Я ухмыльнулась и резко распахнула дверь.

– Ну, здравствуй, – ухмылку с лица убрать было почти невозможно.

– А… Привет, – сказал Орлов, недоуменно глядя на меня.

– Что уставился, как баран на новые ворота? – я приподняла одну бровь.

– Ну… Я не понял, что… Короче, я твой голос не узнал, – Саша почесал репу, вперив взгляд в пол.

– Что, все настолько плохо? – я сделала шаг назад, позволяя блондину пройти, но он так и стоял на пороге. – Проходи, что ли, а то встал на пороге…

Парень неуверенно вступил в мою квартиру, но все еще топтался у входа. Пришлось рукой отодвинуть его, чтобы появилась возможность закрыть дверь. Неожиданный, конечно, визит, только с какой целью? Пришел просить прощения? Почему-то мне стало смешно, когда представила, как Орлов становится на колени и вопит: «Ах, Вероника, я так виноват перед тобой! Прошу, извини меня, если сможешь, или я никогда не прощу себе этого преступления и буду вынужден на веки остаться у тебя в рабстве, заглаживая свою вину…». Круто было бы, конечно, я б не отказалась от Орлова в качестве раба, но, как известно, мечтать не вредно. Не, ну, а что, он бы мне супчик готовил, тяжести таскал…

– Как дела? – выдал парень после довольно длительного молчания, когда мы таки прошли в комнату. До этого я его запинала в ванную, заставив помыть руки. Как можно зайти в дом и не помыть руки?

– А что, по моему голосу не понятно, как у меня дела? – раздраженно спросила я, юркнув обратно под одеяло. А фига ли, я болею, мне можно.

– Ну да, о чем я, – Саня сжал губы и снова замолчал. Некоторое время мы смотрели друг на друга в полной тишине, как вдруг по дому раздался звук, схожий с ревом умирающего кита. Так, это не у меня и явно не у Муси…

– Милостивый сударь, я все понимаю, но не соблаговолите ли Вы таки мне, пожалуйста, объяснить цель Вашего визита? – выдала я такую фразу, предварительно обдумав ее секунды три. Орлов некоторое время непонимающе смотрел на меня, после чего таки сообразил, что тут происходит и ответил:

– Мне просто надо было куда-то пойти, – его серые глаза встретились с моим непонимающим взглядом. Их обладатель вздохнул и откинулся на спинку моего стула, отчего тот натужно скрипнул. Ну, да, на нем же не сидел никто тяжелее моей мамы. – Там долго объяснять… В общем, я не могу вернуться домой. На улице не очень-то жарко, и мне нужно где-то находиться, желательно в тепле. Вот.

– Что, серьезно что ли? – я лишь удивленно выгнула бровь, но внутри почувствовала легкое беспокойство, которое поспешила задавить сарказмом. – Двойку в школе получил, и батя пообещал тебя выпороть за это?

– Не смешно, – буркнул он, скрещивая руки на груди. Это выглядело даже несколько мило, что вызвало у меня легкую улыбку, которую было реально сложно сдержать.

– Ладно, идем по порядку. Ты хочешь жрать.

– Да.

– И почему ты не можешь домой пойти?

– Потому что.

– Логично, – я сжала губы, понимая, что придется вставать снова. Вот же блин. Ладно. Я довольно быстро приняла вертикальное положение, слегка пошатнувшись, и двинулась на кухню. Вчера совсем плохо было, но сегодня хоть на стенку не опираюсь, уже прогресс.

– Что с тобой случилось-то? А то ты на связь ни с кем не выходишь, да и выглядишь… не очень, – Орлов шел сзади. Мы зашли на кухню, где я стала осматривать содержимое холодильника. Куриный суп, котлеты есть, два запасных литра молока…

– Тебе суп или котлеты? – безразлично спросила я, почему-то уже заранее зная, что он выберет. И не прогадала.

– Котлеты, – ответил Саша. Поставив перед ним контейнер, я начала доставать тарелку из тумбочки. Сама, конечно же, есть не хотела. Орлов уже взял вилку и положил в тарелку две котлеты, не дожидаясь, пока это сделаю я. Поставив еду в микроволновку, он повернулся:

– Сколько греть?

Молча устанавливаю время и сажусь на соседний стул. Блондин тоже садится и как-то напряженно на меня смотрит. А я все такая же мрачная и тихая, потому что мой голос как-то не располагает к разговорам. Да и что я скажу? Ах, да…

– А нахрена ты ко мне приперся? Я тут как бы болею, заразу разношу.

– Не знаю. Просто… Считай, что захотелось.

– Логично, – я подперла кулаком щеку, продолжая рассматривать лицо Сани. И вот на черта ты мне здесь? Я болею, мне нужны тишина и покой.

– Если хочешь, я уйду, – он смотрит так же пристально. Экстрасенс хренов, – только можно поесть?

– А что, денег нет на Макдак? – в моем голосе снова скользнули ехидные интонации. Хреновое настроение, оно такое…

– Есть, но…

– «Но я хочу пожрать нахаляву», – да что ж сегодня такое со мной?

– Нет. Просто… Ну, не знаю. Мне скучно, – выдал Орлов, заставив меня хлопнуть себя по ногам.

– Ах, ну да, болеющий человек – это огромное развлечение! – я уже просто не могла сдерживаться, сарказм пер сам.

– Не в этом плане, – кажется, парня уже начало раздражать мое поведение, – просто мне как-то непривычно в одиночку шататься где-то, мы обычно с друзьями ходим.

– А, то есть, я сейчас должна сгладить одиночество? Вчера шлюха, сегодня собутыльник – неплохой прогресс, – я пожала плечами, потянувшись за графином с водой, но тут же вздрогнула от резкого удара по столу. Пить расхотелось.

– Может, хватит, – вещал абсолютно спокойный голос Саши, но в нем сквозила прямо-таки непередаваемая злость, переходящая чуть ли не в ненависть. Я медленно положила руки на место, боясь дернуться лишний раз.

– Хорошо-хорошо, давай только без истерик, – вырвалось у меня, и Орлов бросил на меня такой взгляд, что, кажется, любое следующее слово может послужить причиной моей скоропостижной смерти. В полной тишине прозвучал писк микроволновки. Блондин без единого звука поглощал пищу, а я как-то заворожено наблюдала за данным процессом. Что сейчас было? Видимо, у него нервишки шалят, и для этого есть повод.

Наконец, это закончилось, а головокружение как раз вернулось, поэтому я решилась все-таки встать из-за стола и пойти в комнату. Постельный режим, как бы. Сзади раздался соответствующее дребезжание посуды о раковину, после чего Саня пошел за мной. Испуг уже испарился, кажется.

– И все-таки, почему ты домой не можешь вернуться-то? – спросила я уже в который раз. Ну, надо же выяснить.

– С отцом поругался, – коротко, но ясно. Только недостаточно.

– И что? Мама же волноваться будет, – пожимаю плечами. Я сколько раз с родителями ссорилась, и ничего!

– Не будет, – отрезал блондин, но отступать так просто я не собиралась. Нужно же до конца разобраться! В этом вся я.

– А что, боишься, что отшлепает за то, что домой поздно пришел? – усмехаюсь, но тут же прикусываю язык.

Скажите, на вас когда-нибудь смотрел убийца? На меня, кажется, смотрел. Будущий. И что-то мне в этом совсем не нравится. Похоже, Орлов реально разозлился, но пока сдерживался.

– Не смешно, – просто сказал он, отворачиваясь и рассматривая трещины на стене.

– Но, может, лучше… – снова начала я, но на этом и закончила.

– Да, блять, Ника! – рявкнул парень, и я еле подавила желание заползти с головой под одеяло. – Меня и так уже все заебали, хоть ты не беси!

Губы сами задрожали, и я натянула одеяло повыше. Это было так неожиданно, что испугалась я не на шутку. Однако, с первого раза я только теоремы учу, видимо, а потому…

– Но мама твоя все равно волнуется, – уже практически прошептала, голос будто пропал.

– Да нет у меня матери, отвалите!

В комнате было слышно только тиканье часов. Мы смотрели друг на друга: я – с испугом, он – с ненавистью. Через несколько секунд страх отступил, зато теперь я поняла, что такое настоящий стыд. Двойки за поведение, которые мне доводилось получать в началке, рядом не стояли с этим. И вот на кой я вообще в эту тему полезла? Идиотка, потому что. Хотя, черт, это ведь так логично. Похоже, логика не всегда помогает.

Орлов сел на пол. Не на стул, а прям на пол. И прислонился спиной к тумбочке, закрыв лицо руками. Он немного потер его, после чего таки убрал руки и посмотрел на меня. Только сейчас я заметила, что под его глазами залегли очень даже неплохие синяки. М-да. Похоже, я чего-то здесь не понимаю.

– Ладно, прости. Просто я… Я уже так задолбался от всего. Там сложно все, понимаешь? – парень снова потер глаза. – И за физ-ру прости. Семен уже объяснил, что для тебя это сравнение смерти подобно. Но я не подумал как-то… И обижать не хотел. Мозг как-то отключился, я реально… Пф-ф-ф, это бесполезно. В общем, прости, я дурак, я признаю.

Удивительно, какой эффект порой оказывают извинения. Обычно злишься на человека, копишь в себе эту ярость, выбираешь удобный момент, когда можешь сказать что-то обидное… А человек берет и извиняется. И всё. Злость как-то сама уходит непонятно куда, все оскорбительные слова пропадают, а на ситуацию начинаешь смотреть трезвее и даже свою вину начинаешь чувствовать. Так что теперь мне было стыдно в двойне.

– Эм… да ладно… ты прости… – ответила я. Как же это странно звучит с моим голосом. Кстати, кажется, он начал прорезаться, но Джигурда все еще не дремлет. – Я не знала…

– Никто не знал. Вообще, об этом знают только Пашка, Олег и Мандарин, остальные вообще не в курсе.

– А мне не расскажешь? – осторожно спросила я.

– Хм… – Саша задумался. Где-то с минуту подумал, после чего выдал:

– Расскажу, почему бы и нет. Только давай сыграем в одну игру…

****Глава 29

POV Ники.

В тишине отчетливо было слышно, как открылась дверь, и в комнату вошла Муся, тряся своим пузом. Кошка мирно держала путь к моей кровати, но Саша, не раздумывая, сгреб несчастную животинку к себе, начал рассматривать. Отцепись от моей кошки, сволочь! Так, ладно, сейчас у меня есть другая проблема. Мой друг – Пила.

– Что?

– Да не бойся, все предельно просто. Ничего такого от тебя не требуется, просто скажи сначала «Да».

– Да?

– В общем, суть, – Орлов отвлекся от рассматривания моей несчастной кошечки (которой вообще было индифферентно происходящее вокруг нее), – просто игра «Вопрос-ответ». Ну, как бы, я задаю вопрос, ты отвечаешь и тоже задаешь вопрос, на который я отвечаю. Только с одной поправочкой, окей?

– Так, стоп, какой поправочкой? – насторожилась я. Знаем мы эти «поправочки», это как мелкие буквы в договорах, они вроде незначительны, но на них потом можно так напороться…

– Если ты не отвечаешь на вопрос, то должна будешь выполнить какое-нибудь желание, – хитро улыбнулся Саня. Так, а вот это улыбка мне совсем не нравится. По-любому уже пару вопросов таких подготовил. Ладно, допустим.

– Я так понимаю, на тебя это условие тоже распространяется? – я начала поправлять подушку так, чтобы было удобно сидеть. Правда, я потом все равно приняла полусидящее полулежащее положение, но это не важно.

– Естественно, – блондин пожал плечами, поглаживая Мусю по голове. Та тихо млела, а я уже начинала ее ревновать к однокласснику.

– Так, ну, хорошо, допустим. Я так понимаю, это вызвано рядом вопросов ко мне? – спросила я, размышляя, что хочу спросить у своего друга помимо местонахождения его матери. Все-таки, надо дать человеку с мыслями собраться. Тогда… Ладно, давайте пойдем по порядку. Вспомним его первый день в нашей школе…

– Конечно, – парень кивнул.

– Кто начинает?

– А вот это уже второй вопрос, – коварно усмехнулся Орлов. – Теперь я спрашиваю.

Вот сволочь, без моего ведома начал! Ну, ладно…

– Хорошо, внимаю, – я скрестила руки на груди, прикрыв глаза.

– Сколько весит твоя кошка?

Я остановила руку, потянувшуюся ко лбу, и сжала губы. Вашу Машу… Не мог посерьезней вопрос придумать? Саня такой Саня.

– Восемь килограмм, если угодно, – я вздохнула, формулируя вопрос. – Хорошо, теперь я. Пойдем по хронологии событий с того дня, как ты к нам пришел. Как тебе наша школа?

М-да. Немного не то, что хотела спросить. Впрочем, зайти издалека не такая уж плохая идея. Только почему Орлов на меня так странно смотрит.

– Ты реальный ботан, походу. «Пойдем по хронологии событий!» – передразнил меня блондин, за что получил подушкой в тыкву. Кошка проводила испуганными глазами летящий объект, но не ушла. – Ладно-ладно, – подушка вернулась ко мне, но промахнулась, – честно говоря, ничего особенного в вашей школе нет. Люди только неадекватные слегка, а так ничего, нормально в принципе. Почему твоя кошка такая жир… толстая? – поспешил поправиться одноклассник, заметив мой уничтожающий взгляд. Жирной мою кошечку он собрался назвать! Жирной ее могу называть только я, понял, да?!

– Она стерилизованная, – спокойно ответила я и, встретив вопросительный взгляд, тут же пояснила, – это как кастрированная, только про кошек так не говорят. Коты кастрируются, кошки стерилизуются, но суть одна. Так, м-м… Хорошо. Скажи, на кой черт ты ко мне полез в первый день?

Орлов серьезно задумался, а я вспомнила тот эпичный день. Неплохо я его приложила, все-таки. Не зря у братца училась-таки. Но как он на меня орать начал… Причем я даже не помню, что конкретно этот умник орал.

– Если честно, я подумал, что ты местная ботаничка, над которой все издеваются, – в ответ на мой нервный смех парень недовольно сжал губы. – Да-да, я понял уже, что к тебе подходить в принципе опасно, наверное, остальные это тоже знали. Но все одобрили мою идею, в общем-то! К тому же, ты была единственной, кто игнорировал мое существование. А когда я только вошел, так вообще такую рожу состроила… В общем, ты мне тогда не понравилась сильно. С этим понятно? – я нахмурилась и кивнула. Неужели я действительно так сильно похожа на ботаника? А, это, наверное, из-за очков, они мне никогда особо не нравились. Хотя я так к ним привыкла… Даже сейчас иногда пытаюсь их поправить, тыкая пальцем в переносицу. Но все-таки, неужели человека можно разозлить одним лишь игнором?

– Так, теперь мой вопрос. Как раз то, что я давно уже хочу спросить: что с твоей одеждой?

– В смысле? – я выпучила глаза.

– Ты одеваешься, как бомж, – Саня почесал в затылке, пока я снова прицеливалась в его буйную головушку. – Ну, не как бомж, просто… Как это сказать… В общем, в школе ты носишь одни и те же штаны, которые, между прочим, сильно растянуты, если ты не заметила. А кофты твои… Это ж просто пиз… – словив новый прожигающий взгляд, парень кашлянул и продолжил. – В общем, они тоже выглядят растянутыми и все какие-то огромные, бесформенные. Понимаю, что удобно и все такое, но, блин, это же некрасиво! Нахрена ты так одеваешься?

– Эээ… – вырвалось у меня. В общем-то, на этом все закончилось.

– Ну-у? – в ожидании протянул парень. Ему что, реально так интересно?

– Ну-у… Как бы… – попыталась я сформулировать свою мысль, что, собственно, успехом не увенчалось. Наконец, мне удалось собрать мозги в кучку, и я выдала:

– Короче, я не считаю школу местом, куда нужно наряжаться. Я стараюсь одеваться так, чтобы ко мне не придирались учителя и чтобы было удобно. То, что другие наряжаются… Ну, это их дело.

– Н-да. Странная логика.

– Ничего странного. Скажи мне вот что: зачем ты пришел ко мне домой первый раз? Причем с клеем!

– Эм… Какие-то сложные вопросы ты задаешь. Ладно, скажу. На тот момент хотел доказать себе, что не раскис и все еще ненавижу тебя. То есть, тогда ненавидел, сейчас нет!

– Хм… Допустим.

– Теперь я. Почему ты меня в первый день положила?

– А что в этом удивительного? – я приподняла брови.

– Ты издеваешься? – Саша сощурил глаза. – Скажи, тебе каждый день попадаются девки, способный тебя в один прием опрокинуть на землю?

– Ладно, это редкость, но… Блин, я защищала свою гордость. Как могла, защищала, в общем-то. У меня была возможность отправить тебя в нокаут, так почему бы ей не воспользоваться? – я развела руками. А что, я не права, что ли?

– Действительно, – буркнул Орлов.

– Мне кажется, это было вполне логично. Хорошо, мой вопрос… Хм. Ладно, спрошу все-таки, – я смутилась. Всегда смущаюсь, затрагивая такие темы. – Ты реально в Марину влюбился что ли?

– Может быть, – блондин пожал плечами. Так, стоп…

– Какой «может быть»? Тут как бы либо да, либо нет!

– Не знаю. Она мне как бы нравится, но не знаю, влюбился я прям в нее или нет…

– Ты чо, не влюблялся ни разу?

– Не-а.

Вот это поворот. Я молча сидела и хлопала глаза. Я как бы уже второй вопрос подряд задала, но это не важно. Главное, чтоб он не спалил.

– Кстати, ты уже второй подряд вопрос задаешь. Так что с меня два вопроса! – жизнерадостно сообщил одноклассник. Таки спалил. Но блин, человек за гребаные семнадцать лет не влюблялся ни разу… Такое бывает вообще? Тем более, это Орлов, на которого девки пачками вешаются! У него же бывших можно выстроить вдоль всей улицы, и то не хватит места! Чего-то я определенно не понимаю в этой жизни.

– Так, ну-с, – парень потер ладони друг о друга, – раз уж пошла такая пьянка, вот еще один интересующий меня вопрос. У тебя есть парень?

Я смерила Сашу уничижительным взглядом.

– Я что, похожа на человека, у которого есть парень?

– Я догадывался, что у тебя никого нет. А почему?

Суживаю глаза. Чо за тупые вопросы пошли?

– Сань, это тупой вопрос. Никого нет, потому что никого нет! Блин, это необъяснимо. Я никому не нравлюсь, мне никто не нравится… Ну, вот, сложилось как-то так. Это все, что я могу сказать.

Блондин снова начал чесать репу. Неужто это так странно в его понимании? Ах, ну да, мы же говорим об Орлове, которому не нужно бегать за девушками, ибо те гоняются за ним сами. Он, наверное, вообще одинок не бывает. Я же кондовый форева элон и давно перестала париться насчет своего одиночества. Стала даже гордиться этим. Не знаю, почему. Просто я типа вся такая пофигистка, мне никто не нужен и все такое. Уже как-то вошло в привычку думать, что это круто. Но почему-то именно сейчас я почувствовала в душе странную, сосущую пустоту, поглощающую меня изнутри. Она жаждет заполнения, из-за нее сердце томится в муках и ждет… Ждет чего-то невероятного, огромного, сильного, чего-то фантастического и в то же время настолько естественного. Я не могла понять этого ощущения, хоть оно на меня и нападало с некоторой периодичностью. Это больше походило на какую-то меланхолию, которую я всегда списывала на гормоны. Наверное, так оно и есть. И это всё, конечно, замечательно, но можно хотя бы сейчас меня в покое оставить? Я не хочу снова в депрессию впадать, и так болею!

– Так, спрошу тогда тебя… Эм… Какой у тебя любимый цвет? – божечки, какой я редкостный долбан! Ну, не знаю, что спросить.

– Синий.

– Прикольно, у меня тоже.

Н-да. Идеальный разговор.

– А тебе все-таки хотелось бы парня иметь? – продолжал гнуть свое Орлов. Как-то это подозрительно.

– Чувак, меня пугают твои вопросы, если честно.

– Просто думаю, может, свести тебя с кем-нибудь?

– Не-не-не, не надо мне такого счастья! Спасибо, как-нибудь без этого проживу! – я подняла руки вверх, но вот хитрожопая улыбка с лица Сани так и не слезла. Он же там реально что-то задумает, не дай Боже! Мне и так весело живется.

– Ну, ладно. Так и быть, не буду тебя пока трогать.

Ох, не нравится мне это «пока»…

– Слава тебе, Господи, – буркнула я. – А теперь объясни мне, какого хрена ты не можешь вернуться домой?

Вот он, момент истины! Повеселились и хватит. Надо наконец-то выяснить, что не так с ним. Может, я помочь чем-нибудь смогу? К тому же, чем меньше Саня находится здесь, тем лучше для него. Я как бы болею, вирусы разношу…

Блондин обреченно вздохнул. Конечно, он ожидал этого вопроса, но желание отвечать на него, видимо не увеличилось. Что ж весьма печально, ибо я все равно вытрясу из него нужную информацию. Мне же интересно!

– Хорошо. Раз уж на то пошло, я сам на это подписался. Помнишь Снежану?

– Конечно! Ее трудно забыть! – усмехаюсь.

– Так вот. Эта… Насколько я понял, к мату ты относишься плохо, так что опущу все эпитеты. В общем, эта долбанутая стерва написала на меня заяву в полицию. Весело, не правда ли? – Орлов хмыкнул, глядя на мои округлившиеся глаза. – Поверь, я тоже не ожидал. Загребли меня вчера в ментовку, короче, и сидел я там до самого вечера, пока внезапно батя не вернулся. Потом явилась Снежана с родителями своими. Мы довольно быстро все разрулили, и меня даже отпустили домой. Вот только дома мы как раз сильно разосрались, и этот мудак сказал, что должен был тогда на аборт согласиться, – Саша поморщился, а я прикусила губу. Не люблю, когда люди плохо о своих родителях говорят, но слова Орлова старшего еще хуже. Мне бы такое сказали, я бы, наверное, в истерику впала и не вылезала из нее неделю. В общем, все правильно Саня сделал.

– Короче, я свалил из дома, послав его. Теперь думаю, что дальше делать.

Понятно… Теперь все понятно. Хотя нет, не все. Осталось два вопроса, которые, блин, меня сейчас больше всего волнуют. Но до них мы еще дойдем.

– Ясно…

– А теперь скажи, ты реально ботаник или притворяешься?

– Эм… Смотря кого называть ботаником. Но я себя таковым не считаю. Скорее, как ты выражаешься, притворяюсь, – мои губы тронула легка улыбка. – Почему у вас с отцом такие плохие отношения?

– Потому что он мудак.

– Логично. Но все-таки?

– Не знаю, так сложилось. Я регулярно вылетаю из каждой школы, куда прихожу. Его вызывают постоянно к директорам, к учителям, он таки приходит, а потом жутко бесится. Мы сремся, после чего он отправляет меня в новую школу и забывает о моем существовании, а я снова вылетаю оттуда через месяц-другой. Отработанная схема, так сказать, – парень пожал плечами. Он так спокойно обо всем этом говорит… Как так можно? Неужели уже настолько привык к этой «отработанной схеме»? В груди что-то болезненно начало сжиматься.

– Ника, – блондин отвлек меня от моих размышлений, – зачем ты притворяешься ботаником?

Хороший вопрос, кстати. Я уже настолько привыкла к своему образу, что перестала задумываться об этом. Ботаничка и ботаничка, что тут такого? Этих ботаничек повсюду… С той только разницей, что я не настоящая ботаничка, спасибо моему характеру за это.

– Просто. Ну, не знаю, это удобно, – я откинулась на подушку, – никто не донимает, не надо с одноклассниками общаться лишний раз, учишься себе спокойно, списывать даешь время от времени, за это тебя и не трогают, – пожимаю плечами. – Просто мне чужд выпендреж в любом его воплощении. Я только знаниями хвастаться люблю, а яркая внешность, шутки за триста и дешевые понты – это уже как-то не мое.

Судя по лицу Орлова, я только что описала большую часть его жизни. М-да. Может, теперь мне кто-нибудь объяснит, как так вышло, что я с ним дружу? Мои друзья – это обычно такие же форева элоны и аутсайдеры, как я. Возможно, я однокласснику своей дружбой неудачу принесу? И станет он таким же, как мы… Да не, это уже за гранью реального. Это же Саня!

– А почему ты из каждой школы вылетаешь?

– Хе-хе. Просто мне обычно нечем заняться, вот я и довожу учителей, всякую фигню творю. Одной училке тараканов принес в банке и на стол вывалил. Как она орала… – парень засмеялся. Видимо, для него это, и правда, веселые воспоминания. Н-да, понятно все с ним. Неужели все настолько плохо? И будет ли он страдать той же фигней в нашей школе?

– Думаю, ты поняла меня.

– Ага, – отвечаю как-то сдавленно. Орлов ведь это делает не потому, что это просто весело, а потому что отец на него внимания не обращает. Наверное. Из меня психолог так себе.

– Окей. Не надоело тебе быть… такой? Разве не тошно быть ботаничкой и форева элоном?

– Нет. Ничуть. Это весело. Таки спрошу… где мать у тебя? – по коже невольно пробежали мурашке от этого вопроса, а в животе будто что-то неприятно сжалось. Может, она умерла? Блин, зря я это спросила, зря…

– Не знаю. Где-то в Америке, возможно. А может, и в Европе. Без понятия.

Я вопросительно наклонила голову на бок. Чо?

– Хорошо, вижу глубокое непонимание на твоем лице. В общем, когда мне было… Сколько мне было? Лет семь мне было. Офигеть, десять лет прошло! – Орлов почесал тыкву, а у меня появилось легкое покалывания в ладонях от нетерпения.

– Так, и что?

– Да что? Когда мне семь было, мама сильно разосралась с батей в тот день. Они так орали дико, а я в соседней комнате сидел и слушал, хотя даже слов толком разобрать не мог. Страшно было как-то. Зайти к ним не решался, по-любому прибили бы тут же. А потом странное шуршание громкое было. Когда я открыл дверь комнаты, то увидел, как мама чемодан на колесиках катила. На меня только мельком глянула и дверью хлопнула, выходя. Отец тогда был подавленный какой-то, меня чуть ли не пинками отправил спать. А на следующий день у нас был серьезный разговор. Он сказал, что… – Саша запнулся, сглотнув, – что мама с другим, и она уезжает куда-то на запад. Вроде, в Америку все-таки. Ну, вот, как-то так, – блондин поднял на меня глаза, и я почувствовала, что в любой момент могу зареветь. Не раскисать, Макарова! Мысленно отвешиваю себе пинка и сжимаю край одеяла. Реветь она вздумала. – С тех пор батя стал трудоголиком, а я… А я стал долбоебом, которому нечем заняться.

Одноклассник улыбался, глядя на меня. Видимо, мое состояние не укрылось от его внимательного взора, поэтому парень неожиданно рассмеялся, весело воскликнул:

– Что с лицом? Не грусти, лови котейку! – и кинул мне на кровать кошку! Я вздрогнула, вжимаясь в подушку. Муся же выпустила шасси когти, испуганно вытаращив глаза, но приземлилась более ли менее удачно. Ногу мне не сломала своим весом и на том спасибо.

– Чо ты делаешь, блин! – заорала я, придвигаясь к своему питомцу и поглаживая его по голове, чтобы успокоить. – Издеваешься над бедной животинкой. У нее ж стресс!

– По-моему, она смешно летела!

– Она сейчас линять начнет!

– Да ладно тебе!

– Дурак…

Блондин снова засмеялся. Как быстро он умеет отвлекаться! Вот сейчас обратно в него кошку кину и посмотрю, как он будет уворачиваться. Сволочь.

– Про игру помнишь еще?

– Так себе игра…

– Ничего. Скажи, почему ты решила заняться танцами?

И тут я вернулась с небес на землю. Блин. Блин. Почему именно этот вопрос? Не мог что-то другое спросить?

– Ну… Ну… Ну, нет, этого я не могу рассказать.

– Почему?

– Потому что не могу. Если ты узнаешь, то обстебешь меня. А еще ты можешь рассказать кому-то другому, что тоже не есть хорошо. В общем, нет, не скажу.

– Плохого ты мнения обо мне, однако! Ну, да ладно, тогда желания.

Блин. Желание. Блин. Я уже и забыть успела.

– М-м… Окей. Внимаю.

– Ты приготовишь мне блинчики…

Склоняю голову набок.

– … когда я попрошу. Не сейчас.

Наклоняю голову еще сильнее.

– Что?

– Да ничего… – вздыхаю. Блинчики так блинчики. Внезапно я взбодрилась. Ну, это же означает, что они ему понравились! Вау, я умею хорошо готовить! Какая неожиданная новость, однако.

– Где ты ночевал сегодня, умник?

– У Олега. И я по лицу твоему вижу, что ты хочешь услышать, как это примерно выглядело, – я кивнула. Истину же глаголет человек. – Ладно, расскажу об этом в двух словах…

Примерно двенадцать часов назад.

POV Саши.

– Ну, здравствуй, ночной гость.

Я переступил через порог уже знакомой квартиры. Похоже, судьба все же решила немного отвлечь меня от созерцания ее пятой точки и показать свое личико, а потому я неожиданно обнаружил на Айфоне сообщение от Олега, что его родители уехали к кому-то в гости с ночевкой, а потому я могу припереться к нему. Правда, сообщение было отправлено несколько часов назад, но это неважно. Позвонив другу и объяснив ситуацию, я все-таки получил разрешение завалиться у него спать. Я пока не знал, куда пойду дальше, но возможность переночевать хоть где-то – уже прорыв.

– Ага, привет.

– Кого там принесло? – раздался голос, заставив мурашек устроить небольшой забег по моему телу. Только этого не хватало… неужели родители Олега не увезли ее с собой. Сам Олег, кстати, обреченно вздохнул и сделал быстрый шаг в сторону. Мимо него пролетело нечто, снеся меня обратно на лестничную площадку. Только этого не хватало!

– Слезь с меня, нечисть! – рявкнул я, с силой отталкивая вцепившуюся в меня девушку, и та улетела обратно в квартиру. Я метнулся обратно, друг поспешил закрыть за мной дверь. Пока я снимал обувь, это восьмое чудо света с радужными волосами уже успело оклематься и уже стояло на ногах.

– Опять ты? Пришел моего брата совращать снова, блондинка? – весело воскликнула девушка. Я убью ее однажды.

– Иди нахер, обдолбанная отаку!

– А вот и не пойду! Я должна защищать братика от посягательств на него таких, как ты!

– Я тебе сейчас…

– И что же ты мне сделаешь, укеша?

– Тебе пиздец, детка…

Завязалась небольшая борьба, вследствие которой мои руки, шея и немного лицо покрылись многочисленными царапинами, зато я смог заломить ей руки за спину, уложить на пол и сесть сверху.

– Как дела? – совершенно спокойно спросил Михайлов, усевшись в кресло. Похоже, происходящее сейчас на полу его мало волновало.

– Помогите! Насилуют!

– Да нормально все, как сам?

– Слезь с меня, гребанный уке! Мой брат…

– Тоже вроде ничего. Чего так поздно пришел?

– … Трахнет твою сексуальную попку, и ты ощутишь…

– Это долгая история, я тебе потом расскажу.

– … Боль всех укеш на этой планете!

– Хорошо, тогда в тишине поведаешь мне эту определенно увлекательную историю.

– Олежка! Спаси!

– Окей, – я уселся поудобней на дрыгающемся подо мной тельце.

– ОЛЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕГ!

– Ну, чего тебе? – мой друг, наконец-то, соизволил обратить внимание на свою сестру.

– Да так, ничего. Я, вон, тоже хотела рассказать, как у меня дела, – неожиданно спокойным голосом произнесла девушка. Я тут же насторожился.

– М, правда? Ну, что ж, Даша, я слушаю тебя, – вздохнул ее брат, подпирая щеку кулаком.

– Признаться честно, дела у меня не очень, а точнее ВСЕ ОЧЕНЬ ПЛОХО, ЭТОТ ЖИРНЫЙ ОТДАВИЛ МНЕ ПОЧКИ И ПЫТАЕТСЯ МЕНЯ ИЗНАСИЛОВАТЬ, А ТЕБЕ ПОФИГ, ААААААА! – выдала Даша, силясь порвать мои (и, вероятно, не только мои) барабанные перепонки. От ее дерганий радужные волосы мельтешили перед глазами, только усиливая головную боль, мучившую меня последний час. И нахрена она их так покрасила? Создается ощущение, будто кто опрокинул ей на голову пачку с жидкой гуашью.

Н-да, Даша – это самый настоящий фрик, потому что к ее радужным волосам добавлялся пирсинг в носу, три-четыре прокола в каждом ухе, странная одежда и – о, черт! – кошачьи ушки, слетевшие сейчас на пол. Плюс она любит громко поорать. Остается загадкой, как Олег с ней вообще живет, зато ясно, почему он такой тихий.

– Ясно, – ответил он на тираду сестры и снова посмотрел на меня, – слезь с нее, пожалуйста.

– Чего-о-о?! Чтобы эта извращенка мне лицо расцарапала? Ну, нет уж!

– Слезь.

Окей-окей. Когда друг говорит таким голосом, значит, нужно действительно сделать так, как он просит. Я послушно слез и уселся в другое кресло, расслабляясь, что, в общем-то, было ошибкой.

– Умри! – гаркнула Даша, и ее кулак прилетел в спинку кресла в нескольких миллиметрах от моей головы (благо, я успел вовремя наклонить ее). Как же она меня задолбала.