Текст книги "Эта девочка Моя (СИ)"

Автор книги: Вероника Царева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава тридцать восемь

Вдруг я слышу звук, похожий на звук открывающейся двери.

Мое зрение затуманено, и я не могу понять, кто вошел в комнату. В следующее мгновение Игорь буквально слетает с меня, и я впервые чувствую, что могу свободно дышать.

Мой взгляд мечется по кровати, пытаясь понять, что происходит? Куда делся Игорь?

Ничего не понимаю, все выглядит так, будто мои безмолвные молитвы были услышаны. В следующее мгновение, я поднимаю взгляд и вижу перед собой Кирилла. Он стоит рядом с кроватью и смотрит на меня, в его прекрасных изумрудных глазах нет ничего, кроме чистой ярости.

Наверное, мне следовало бы испугаться, но почему-то, я чувствую лишь огромное облегчение. Он разгневан, страшен и выглядит как греческий бог.

– Ты ей что-то дал? – его голос звучит, как гром, и молния в этой бури вот-вот поразит Игоря.

– Чего ты так завелся? Это просто ешка.

– Ты дал ей экстази и спрашиваешь, чего я завелся? Что, блядь, с тобой не так? – голос Кирилла становится все громче и громче с каждым произнесенным словом.

– И что? Она сама хотела этого. Она лапала меня и просила подняться сюда.

Глаза Кирилла перемещаются между мной и Игорем, и мне становится интересно, о чем он думает.

Его взгляд блуждает по моему обнаженному телу. Я должна чувствовать необходимость прикрыться, но я этого не делаю.

Я не понимаю, почему я этого не делаю, но понимаю что со мной что-то не так.

– Это действительно то, чего ты хотела, Диана? – наконец-то нарушает молчание Кирилл.

– Нет, – честно отвечаю я. – Я просила его остановиться, но он не послушал, – мое признание, словно вызывает ядерный взрыв внутри Кирилла и он набрасывается на Игоря, его кулаки методично, раз за разом врезаются в его лицо.

Я с полным отсутствием эмоций наблюдаю за тем, как Кирилл бьет Игоря лицом об пол, не давая ни единого шанса подняться.

– Я убью тебя за то, что ты тронул ее… убью, – рычит он. – Ты просто кусок дерьма, гребаный насильник.

– Кирилл! – зову его я, но он не слышит, он все еще охвачен неконтролируемой яростью, поэтому я встаю с кровати и подхожу к нему, мое тело пылает от удовольствия, когда я хватаюсь за выпуклый бицепс.

Мой взгляд перемещается по окровавленному и покрытому синяками лицу Игоря, но никаких эмоций от этого не возникает. Меня должно это волновать, но этого не происходит, это так не похоже на меня.

– Кирилл!

На этот раз я произношу его имя немного мягче, и он отпускает Игоря, позволяя ему упасть на пол.

Мгновение спустя он поворачивается ко мне. Я вижу его дикий взгляд… и я хочу его. Только его. Я дрожу и снова тянусь к нему. Он выглядит так, будто может наброситься на меня, и прямо сейчас я бы позволила ему это.

Я бы позволила ему это снова и снова.

– Я хочу тебя, – хнычу я.

Огонь в его глазах мгновенно ослабевает, и прежде чем я успеваю сказать еще хоть слово, он собирает мою одежду и хватает с пола одеяло.

– Нет, Ди. Я не буду трахать тебя в таком состоянии. Я тот еще мудак, возможно ты считаешь меня монстром, но я не буду пользоваться тобой, – его ответ как пощечина, и я хочу поспорить с ним, сказать ему, как много он для меня значит, но нужные слова не приходят.

На самом деле, ничего не приходит.

Я чувствую себя безжизненной, как будто плыву на облаке в небе.

– Давай, тебе нужно одеться, – говорит он, натягивая на меня рубашку через голову.

Я неловко протягиваю руки, и дрожь пробегает по позвоночнику, когда ткань проходит по моим оголенным соскам. Я забыла, что Игорь снял с меня лифчик.

Мои руки двигаются сами по себе, и я тянусь к Кириллу, позволяя своим пальцам пробежаться по твердым мышцам его груди.

Потребность прикоснуться к нему слишком велика, чтобы игнорировать ее. Мой пульс учащается, а между бедер начинается пульсация.

Это то, что я должна была почувствовать с Игорем.

Его грудь поднимается и опускается так быстро, что я понимаю, он тоже хочет этого, так почему же он не реагирует на меня так же, как я на него. Он делает пару глубоких вдохов и опускается передо мной на колени.

Я смотрю на него сверху вниз, в замешательстве, пока не понимаю, что он протягивает мне джинсы.

– Залезай, – приказывает он. И я чуть не падаю, когда поднимаю ногу, чтобы сделать шаг, но он хватает меня за бедро и поддерживает. Его рука на моей голой коже – это как рай, и я выпускаю легкий стон от удовольствия. – Держись за мои плечи, – его слова сдержанны.

Ему не нужно повторять дважды. Я хватаю его за плечи обеими руками, наслаждаясь ощущением того, как под рубашкой сокращаются его мышцы.

Глубоко вдыхая, я втягиваю его запах.

– Мы выйдем отсюда, как ни в чем не бывало, хорошо? – он натягивает мои джинсы на задницу и застегивает молнию.

Я слишком сосредоточена на его руках рядом с моими чувствительными зонами, чтобы запомнить, что он говорит.

– Хорошо? – повторяет он, и я вижу что-то в его глазах, что-то очень похожее на стыд.

Я хочу спросить его, что происходит, почему он чувствует себя так, но я не могу заставить себя сделать это. Я просто хочу поцеловать его, почувствовать его руки на своем теле.

– Хорошо, – бормочу я, когда он выпрямляется.

Мои руки все еще на его плечах, но вдруг этого прикосновения становится недостаточно, мне нужно больше. Обхватив его шею руками, я прислоняюсь к нему, и моя голова упирается ему в грудь.

Прижав ухо к его груди, я улыбаюсь, услышав биение его сердца. Я уверена, что в любой момент он может снова оттолкнуть меня, как это было в тот первый раз, когда я его обнимала, но он этого не делает.

Я подхожу еще ближе, прижимаясь к нему всем телом, пока мы не оказываемся так близко, что я чувствую каждый дюйм его мускулистого тела.

Какое-то время мы так и стоим, он позволяет мне обнять себя и даже кладет руку мне на спину. Я не говорю ему об этом, но если бы я могла остаться так навсегда… я бы так и сделала. Но это прекрасное мгновение не может длиться вечно, и как только я закрываю глаза, то чувствую, как он начинает отстраняться, мягко надавливает мне на плечи и увеличивает расстояние между нами до вытянутой руки.

– Нам нужно идти, – его голос звучит настойчиво.

Я не хочу уходить или хочу уйти с ним.

– А ты пойдешь со мной?

– Я отвезу тебя домой, если ты об этом.

– Я не хочу идти домой. Я хочу пойти с тобой, – хмурюсь, или, по крайней мере, мне кажется, что я хмурюсь, на самом деле я не знаю.

– Ди, не начинай, – я слышу предупреждение в его голосе, но я не чувствую страха, ведь я знаю что это Кирилл… настоящий Кирилл, а не тот мудак, которым все его считают в этом универе.

Сейчас это именно тот мальчик, в которого я влюбилась, мальчик, который впервые целовал меня и пугал пауками, мальчик, который смеялся надо мной, когда я впервые подстригла челку и стала похожа на пацана.

– Пожалуйста? – я не хочу, чтобы он уходил. Я не хочу, чтобы он меня ненавидел. – Мы можем просто снова стать друзьями? Я скучаю по тебе, мне так тебя не хватает, – начинаю бормотать я, мои колени подрагивают от слабости.

– В тебе говорят наркотики. Ты не думаешь так всерьез.

Он выглядит так, будто хочет мне поверить, но я понимаю, почему этого не происходит…

Глава тридцать девять

– Я не хочу оставаться одна. Я хочу быть с тобой… пожалуйста, Кир… пожалуйста, – мои пальцы вцепились в его рубашку.

Сжимая ткань в руках, я хочу, чтобы он понял, что это и есть настоящая я.

– Черт, Ди, – рычит он в разочаровании. – Пойдем. Нам лучше уйти, не поднимая шум, за такое меня могут, выкинуть из универа, – и тут я вспоминаю, что Игорь все еще лежит на полу.

– С ним все будет в порядке? – спрашиваю я Кирилла, когда мы начинаем выходить из спальни в переполненный коридор.

– Плевать на него, если бы я мог убить его и избежать наказания, я бы убил. Но так как я не могу, он будет жить.

Я пожимаю плечами, надеясь, что завтра я смогу разобраться во всем этом гораздо лучше.

Мы пробираемся через дом, Кирилл хорошо ориентируется в толпе, проталкиваясь сквозь нее, пока мы не достигаем того, что выглядит как черный ход, а не тот, через который я вошла.

У меня трудно получается, перебирать ногами, мое тело и мой разум плохо связаны друг с другом. Кирилл, должно быть, тоже заметил это и поэтому его руки крепко обхватывают меня. Он практически держит весь мой вес, пока мы идем.

В этот момент я поминаю, что больше никогда не хочу его отпускать.

Наконец мы выходим за ворота, прохладный воздух целует мою кожу, от чего я начинаю дрожать.

– Ты уверена, что хочешь пойти ко мне? – шепчет он мне на ухо, когда я неуверенно покачиваюсь.

– Да… Я уже говорила тебе, что скучаю и хочу, чтобы мы снова стали лучшими друзьями.

Кирилл ничего не отвечает на мои слова и просто продолжает идти. Мы доходим до подъездной дорожки, а после в одно мгновение оказываемся у входа. Я пытаюсь подняться по ступенькам, но ноги не идут.

Кирилл вздыхает и подхватывает меня, осторожно перекидывая через плечо. Он открывает входную дверь и заходит внутрь. Его ботинки стучат по лестнице, а мое тело раскачивается взад и вперед.

Когда мы достигаем вершины лестницы, я чувствую, что меня может вырвать.

– Кир… – хнычу я. Он останавливается у двери, доставая, ключ от комнаты.

Прежде чем я осознаю это, он осторожно опускает меня на ноги, мое тело скользит по его спине, пока мои ноги не касаются пола.

Глядя на него сверху, я вижу того самого человека, которого хотела увидеть, когда впервые появилась здесь.

Кирилл Цепов. Мой лучший друг… мой любимый мужчина, за которого я мечтала выйти замуж и родить от него детей.

Я облизываю губы, пока мы стоим так некоторое время.

Словесная рвота. О, Господи. Она приближается. Она поднимается в моем горле. Я ничего не могу сделать, чтобы остановить слова.

– Я люблю тебя, Кирилл, – шепчу я, прижимаясь горячей щекой к его груди.

Глава сорок

Кирилл

– Я люблю тебя, Кирилл, – когда я слышу эти слова, дыхание перехватывает.

Я даже не могу, черт возьми, ответить на эти четыре маленьких слова.

Я знаю, что Диана понятия не имеет, что происходит, но я не могу отделаться от ощущения, что это какая-то больная шутка. Единственные слова, которые я всегда хотел, чтобы она сказала, и она говорит их сейчас, после всего дерьма которое случилось, после того, как я разрушил все, что нас связывало.

– Давай, я дам тебе рубашку, чтобы ты могла переодеться, – я прочищаю горло, чувствуя, что в нем застряли эмоции размером с шар для боулинга.

Это наркотики говорят, напоминаю я себе. На самом деле она ничего этого не имеет в виду.

Завтра утром она снова начнет меня ненавидеть, а я снова буду ненавидеть себя.

– Ты ведь останешься со мной, да? – она не может иметь в виду то, о чем спрашивает меня.

В любой другой день она не хотела бы, чтобы я находился на расстоянии километра от нее, но сейчас она хочет, чтобы я был рядом.

Нет, она не хочет меня. Не хочет. Мы как огонь и бензин друг для друга. Взрывные, мощные, и если мы окажемся слишком близко друг к другу, мы сожжем все дотла.

То, что у нас было раньше, ушло навсегда, осталось лишь далеким воспоминанием, к которому мы никогда не сможем вернуться. И все же я не могу не позволить этой ночи быть такой, какая она есть.

Я не могу не притворяться, что мы все те же два человека, так безнадежно влюбленные друг в друга. Для нее… сегодня я буду притворяться, что я все тот же, каким был раньше.

– Если это то, чего ты хочешь, – я веду ее к своей кровати, к месту, где у меня никогда и ни с кем, ничего не было.

Это моя комната, мое пространство для отдыха, мое убежище. Я никогда не приводил сюда девушек, сколько бы они ни умоляли и ни ныли.

Так что, наверное, в каком-то смысле она у меня первая, Бог свидетель, она первая девушка, которая оказалась в моей постели, в моей спальне.

С ней связанно так много воспоминаний.

Мое первое свидание, хоть это и было не более чем чаепитие, устроенное на заднем дворе. Мой первый поцелуй под большим дубом в парке. Мой первый танец на выпускном вечере, где я просил, умолял ее, потому что, по моему мнению, она была единственной девушкой, достойной танцевать со мной.

Она была первой девушкой, которую я когда-либо любил и фактически единственной, мне трудно принять, что это однажды изменилось.

Кивнув головой, она позволяет мне толкнуть ее на матрас.

Я вижу ее затвердевшие соски, проступающие сквозь рубашку, и мне приходится сдерживать себя, чтобы не протянуть руку и не провести по ним пальцами.

Интересно, оттолкнет ли она меня, если я зайду слишком далеко, скажет мне "нет", как она сказала это Игорю.

Гребаный ублюдок, я и не думал, что могу ненавидеть кого-то больше, чем самого себя, но он взял верх. Тот факт, что он накачал ее наркотиками и затащил в спальню, как будто она была какой-то дешевой шлюхой, заставляет меня бушевать подобно вулкану.

Оставив ее на кровати, я иду к комоду, роюсь в нижнем ящике с футболками.

Там я нахожу футболку, которую она всегда надевала, когда оставалась ночевать у нас дома, в те ночи, когда из-за ссор родителей она не могла уснуть.

Спереди на ней выцветший логотип Микки Мауса, материал поношен, но она все еще цела и все еще ее.

Я никогда не признаюсь в этом, но когда она ушла, я оставил эту дурацкую футболку для того чтобы никогда не забыть, как она пахнет.

В конце концов, ее запах исчез вместе с ней, но я не смог забыть ее.

Я много раз хотел выбросить ее, но перед глазами всплывал образ Ди, которая смотрела на меня с улыбкой, ореол ее белокурых локонов свисал по спине, ее большие голубые глаза пронзали меня насквозь, видя то, что я не позволял видеть никому другому.

Глава сорок один

Повернувшись, я протягиваю футболку ей, наблюдая, как неописуемые эмоции охватывают ее лицо.

Должно быть, действие наркотиков понемногу проходит, так как я замечаю, что пелена спала с ее глаз.

– Ты сохранил ее. Боже мой, Кир. Я везде искала эту футболку, когда мы переехали, и не могла найти. Я думала, она потерялась, думала, что где-то забыла ее.

– Ди, это просто футболка, – я пожимаю плечами, прекрасно зная, что это гораздо больше, чем просто футболка.

– Просто футболка? – она поднимается с кровати, ее тело раскачивается.

Я без раздумий хватаю ее за бедра, поддерживая, пока она смотрит на меня, ее пухлые розовую губы слегка приоткрыты.

Я отстраняюсь от нее, зная, как близок к тому, чтобы потерять контроль, к тому, чтобы поцеловать ее. Рядом с ней все кажется нормальным, таким, каким должно быть.

– Пойдем, уложим тебя в постель, – я заставляю ее идти назад, пока мы не доходим до края кровати.

Она хватается за низ своей рубашки и стягивает ее, обнажаясь по пояс. У меня перехватывает дыхание. Я видел ее полуголой раньше, но тогда я был в такой ярости, что не нашел времени рассмотреть ее по-настоящему, но теперь, я могу это сделать.

Ее сиськи идеальны, как раз нужного размера, полные, на вид упругие, с нежно-розовыми сосками, затвердевшими до предела, так и просящими, чтобы их пососали.

Идеальные… как и все остальное в ней.

Она просто сидит и смотрит на меня, ее глаза безмолвно умоляют меня прикоснуться к ней.

Это наркотик. Она не делает ни единого движения, чтобы надеть рубашку, поэтому я забираю ее и второй раз за сегодняшний вечер помогаю ей одеться.

Затем, словно осознав, что она просто сидит передо мной без движения, она начинает возиться с пуговицей на джинсах.

Ее руки неуклюжи, и она испускает разочарованный вздох, который заставляет меня усмехнуться.

Очаровательно. Это все, о чем я могу думать.

На третьей попытке расстегнуть пуговицу я наклоняюсь и расстегиваю ее сам.

– Что ты делаешь Кирилл? Не приставай, – говорит она с нескрываемым сарказмом.

В ее глазах мерцает веселье.

Несмотря на то, что мне не следует этого делать, я наблюдаю за тем, как она снимает джинсы, в то время как я начинаю раздеваться сам.

К тому времени, когда я остаюсь в одних трусах, она наконец-то справляется с джинсами. Я обхожу кровать и ложусь на одну сторону, оставляя ей достаточно места, чтобы лечь. Но когда она плюхается на кровать, то сразу же направляется ко мне, пытаясь забраться на меня сверху.

– Диан, остановись, ты не хочешь этого, – я хватаю ее за талию и заставляю лечь рядом со мной.

– Пожалуйста, я хочу этого, я хочу прикоснуться к тебе, – хнычет она, потянувшись ко мне, ее маленькие ладошки приземляются на мою руку.

– Я тоже хочу, чтобы ты прикоснулась ко мне.

Наркотик, это наркотик… продолжаю напоминать себе в которыйт раз.

– Неужели ты не хочешь прикоснуться ко мне, Кир? – она дразнит, и мне трудно отказать ей.

Я никогда не говорю "нет" любой хотящей меня девушки, но Диана не любая.

– Ди, остановись, – предупреждаю я, едва сдерживаясь от того, чтобы перевернуться, схватить ее и заключить в объятия, присвоить себе то, что всегда принадлежало мне.

Она, должно быть, чувствует напряжение в воздухе, потому что хмурится.

– Ты хотя бы обнимешь меня?

Мое сердце готово треснуть прямо посередине.

В ее голосе звучит отчаяние, как будто она думает, что умрет, если я не обниму ее.

– Хорошо, я обниму тебя, но это все. Больше ничего будет, и я это серьезно, – я едва успеваю произнести последнее слово, как она уже прижимается ко мне.

Она обнимает меня одной рукой и закидывает свою ногу на мою, ее колено оказывается в опасной близости от моего твердого как сама сталь члена. Мой взгляд переходит на ее голые ноги, я любуюсь ее кремово-белой кожей.

Она действительно не хочет тебя.

Мое тело напряжено, каждый мускул, каждая клеточка умоляет меня уступить ее желаниям и моим собственным эгоистичным потребностям.

– Я скучаю по тебе, – мурлычет она мне в грудь, ее кудри щекочут меня.

– Ты уже говорила мне об этом, – это все равно ложь. – Просто давай спать. Утром ты будешь чувствовать себя по-другому, поверь мне.

– Почему ты так ненавидишь меня? Ты ненавидишь меня за то, что я люблю тебя? Так не должно быть, – ее слова немного расплываются.

– Диан, пожалуйста, давай спать, – я не могу говорить с ней об этом, не сейчас, а может быть, никогда.

Сегодня я могу притвориться прежним, но это не изменит того, кто я сейчас. Я закрываю глаза, надеясь, что она больше ничего не скажет, мне кажется, что на сегодня достаточно эмоций.

Когда через некоторое время она замолкает, я благодарю Господа за это. Через некоторое время ее дыхание выравнивается, и я еще раз открываю глаза, чтобы посмотреть на нее.

Она цепляется за меня, как будто действительно хочет меня, нет, как будто она нуждается во мне, и как бы я хотел, чтобы это не было ложью.

Глава сорок два

Адреналин прокачивается по моим венам, вытаскивая меня из неглубокого сна, когда громкий шум ударяет по моим ушам.

Ди. Моя первая и единственная мысль. Я смотрю на пустое место рядом со мной, прежде чем быстро осматриваю комнату. Наши глаза встречаются, и меня охватывает облегчение. Она все еще здесь, и с ней все в порядке.

– Прости, я не хотела тебя будить. Я просто захотела в туалет, – говорит она с пола рядом с кроватью. – Я просто споткнулась, – ее голос хриплый, как будто у нее пересохло в горле.

Готов поспорить на что угодно, что ее голова сейчас раскалывается. Она не так много выпила прошлой ночью, но отходняк от экстази сам по себе похож на похмелье.

– Ты в порядке?

– Да, я в порядке, – она поднимается на ноги и убегает в маленькую ванную, примыкающую к моей комнате.

Я встаю с кровати и натягиваю футболку, а затем спортивки.

Понятия не имею, что, черт возьми, я собираюсь ей сказать. Она больше не под кайфом от наркотиков, а значит, все, что она скажет, ее реакция, все будет честным, правдивым.

Она возвращается через несколько минут, ее глаза смотрят в пол, как будто она потерялась в мыслях. Ее взгляд поднимается, когда она видит, что я стою, прислонившись к комоду. Она открывает рот, как будто собирается что-то сказать, но я обрываю ее прежде, чем она успевает произнести первый слог.

Я не уверен, что готов выслушать ее слова о том, как сильно она ненавидит меня за все, что произошло прошлой ночью.

– Не надо! Просто не говори ничего прямо сейчас, – приказываю я, стараясь, чтобы в моем голосе не было никаких эмоций.

Ее глаза расширились, растерянность вырисовывается в ее прекрасных чертах. Я просто не хочу услышать, как она это скажет. Я не хочу слушать, как она признает, что я был прав, и то, что она чувствовала прошлой ночью, было из-за наркотика, которые были в ее организме.

– Кир…

– Я сказал, не надо, – снова обрываю ее я, но я не могу не заметить обиду в ее глазах. – Давай просто забудем, что эта ночь вообще произошла. Просто возьми свои вещи и уходи.

Я прохожу мимо нее и захожу в ванную, закрывая за собой дверь.

Прошлая ночь была первой за долгое время, когда я спал всю ночь, и первой, когда я спал с девушкой не только ради секса.

Держась за край раковины, я замечаю свои распухшие и побитые костяшки пальцев. Я ухмыляюсь, думая, как, должно быть, выглядит сейчас лицо этого ублюдка. Надеюсь, ему больно, нос сломан, а глаза опухли, но если это не так, полагаю, я смогу преподать ему еще один урок.

Воздух наполняет мои легкие, и я выдыхаю его. Я делаю это еще несколько раз, давая ярости в отношении Игоря утихнуть. Мои мысли снова переключились на Диану.

Я только что сказал ей забыть о прошлой ночи, как будто это так просто, как будто я сам могу это сделать. Я качаю головой в недоумении и перевожу взгляд на зеркало.

Я чувствую себя как наркоман, впервые употребивший наркотик после того, как несколько лет был чист.

Я тянусь за своей зубной щеткой и, взяв ее, понимаю, что она мокрая.

Неужели она только что воспользовалась моей зубной щеткой?

Отгоняя эту мысль, я чищу зубы и умываюсь. Я тысячу раз повторяю себе, что я не то, что ей нужно, и ее поведение прошлой ночью было всего лишь реакцией на наркотики, которые дал ей Игорь, но внутри меня теплится надежда, что, может быть, дело не только в наркотиках… может быть, она действительно этого хотела.

Когда я выхожу из ванной, я обнаруживаю, что комната пуста. Облегчение и разочарование одновременно обрушиваются на меня. Эта комната еще никогда не казалась такой пустой, и поскольку здесь была она, больше нет ощущения, что она принадлежит мне и только мне.

Оглянувшись на кровать, где всего десять минут назад она лежала в моих объятиях, спала, не спорила со мной и не говорила, что ненавидит меня, а просто мирно спала, я хочу вернуть этот момент.

Мое сердце бьется с бешеной скоростью. В комнате все еще пахнет ею, ванилью и мятой… а может, мне это только кажется. Не удивлюсь, если это так.

Черт. Мне нужно проветрить мозги и выплеснуть накопившуюся энергию. Есть несколько разных способов, которым я могу прибегнуть, чтобы помочь себе, но спать с кем-то другим и снова испоганить лицо Игорю, это не очень хороши идеи, тем более что единственный человек, который мне нужен сейчас – это Диана.

Посмотрев на свои кроссовки возле шкафа, я решаю пробежаться.

Может быть, если я буду бежать достаточно долго и быстро, то смогу обогнать проблемы, одолевающие мою жизнь.