Текст книги "Ложная тревога"

Автор книги: Вернор (Вернон) Стефан Виндж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 43 страниц)

Уил кивнул. Идея оказалась не такой уж блестящей.

– Возможно, все обернется к лучшему, Уил, – умиротворенно продолжал Ричардсон. – Я знаю, твой дружок-горлопан мне не поверит – просто потому, что это я говорю, – но мне кажется, что Среднему Западу не стоит ввязываться в эту драку. Мы оба знаем: из этого завоевательного похода ничего не выйдет – и в ближайшее время это станет очевидно. Вопрос заключается только в том, сколько жизней положат обе стороны и сколько всего при этом будет разрушено. И еще – сколько зла затаят люди. Эти мексиканцы заслужили, чтобы на них скинули бомбу… да и не только этого… Но все это может закончиться священной войной, наподобие той, что так долго бушевала на берегах Колорадо. С другой стороны, если вы позволите им прийти и поселиться на этих землях, посадить там какое-нибудь «правительство»… что ж, лет через десять они сами собой превратятся в счастливых анархистов.

Уил невольно улыбнулся. Если разобраться, Ричардсон говорил о себе. Уил знал: этот старый самодур первоначально был атцланским агентом, который должен был подготовить вторжение на Северо-Запад.

– Ладно, Робер. Я об этом подумаю. Спасибо за беседу.

Казалось, Ричардсон действительно разговаривает с призраком Уила, стоящим на его веранде. Во всяком случае, его темные глаза смотрели прямо в глаза лейтенанта.

– Береги себя, Уилли.

Холодный северный пейзаж подернулся рябью и на миг стал похож на сон о рае, а потом исчез. Вокруг снова была жестокая реальность – с ее темным пластиком, мигающими дисплеями и оглушенными нью-мексиканцами, которые лежали на полу.

Ну, что теперь, лейтенант!

Позвонить Роберу – вот единственная идея, которую можно было осуществить. Еще можно связаться с «Полицией Штата Мичиган», но он не сможет сообщить им ничего полезного. Уил облокотился на пульт управления и закрыл потное лицо руками. Почему бы не последовать совету Робера? Позволить им прийти, и пусть силы, которые вершат историю, сами обо всем позаботятся.

Нет.

Для начала, нет никаких «сил, которые вершат историю», кроме тех, что существуют в представлении и воображении отдельных личностей. Правительство – это просто учреждение, созданное людьми тысячу лет назад. И нет никакой причины надеяться на то, что нью-мексиканцы откажутся от этой идеи – разве что принудить их к этому силой. Либо они должны сами убедиться в ее несостоятельности.

Но была и другая причина, более личная. Ричардсон рассуждает так, словно нью-мексиканское вторжение – это нечто особенное, стоящее выше таких вещей, как «коммерция», «законы», «контракты». Но он ошибается. За исключением своей силы и уверенности в собственной правоте, нью-мексиканцы ничем не отличаются от какой-нибудь банды, которая решила пощипать клиентов «Полиции Штата Мичиган». И если он умоет руки, если умоет руки «Полиция Штата Мичиган», это будет означать нарушение контракта. Подобно Роберу, «Полиция Штата Мичиган» может сказать, что надежность – это ее конек.

Значит, рано вылезать из седла и складывать оружие. Вот только вопрос: что они с Элом могут сделать прямо сейчас?

Уил повернулся, чтобы взглянуть на монитор камеры внешнего наблюдения, вмонтированный в люк. Обычный недостаток подобных устройств: картинка не поступает в компьютерную сеть кунга, а поэтому, чтобы посмотреть на монитор, приходилось подойти к двери.

Впрочем, смотреть было не на что. Штаб дивизии был уничтожен, а сам кунг стоял на дне небольшой расщелины. Наиболее сильное впечатление производила дымящаяся листва и желтый известняк. Потом послышался вой реактивной турбины. Боже милостивый… К кунгу направлялось три машины. Потом Уил увидел сержанта-срочника, с которым разговаривал несколько минут назад. Если что-то делать, то прямо сейчас.

Он оглядел окрестности кунга. Стронг – высокопоставленный правительственный чиновник. И что с того?.. Уил попытался вспомнить. В Атцлане, который фактически оставался феодальным государством, такой человек считался бы очень важной персоной. Собственно, правительство занимается только тем, что обеспечивает безопасность нескольких вождей. Однако Нью-Мексика – совсем другое дело. Ее правители выбираются путем голосования, а законы преемственности выглядят куда более разумно, так что люди вроде Стронга особенной ценности не представляют. На самом деле, в этом-то и заключается смысл. Такое государство – нечто вроде огромной корпорации, в которой граждане выступают в качестве акционеров. Конечно, это не совсем точная аналогия: ни одна корпорация не станет силой принуждать акционеров поддерживать ее существование. Но тем не менее. Если угрожать кому-то из управляющих этой огромной организации, это произведет куда больший эффект, чем, скажем, оскорбление в адрес совета директоров «Мичиганской Полиции». В конце концов, в непра… неуправляемых землях существует добрый десяток полицейских служб, куда более сильных, и многие из них заключают субконтракты с более мелкими фирмами…

Значит, вопрос заключается в том, как дотянуться до кого-нибудь вроде Президента Мартинеса или генерала Крика. Уил нажал кнопку вывел на экран изображение, которое поступало с камеры на борту самолета или вертолета, пролетающего южнее поля сражения. Юго-восточнее фермы Шварца растянулась цепочка облаков, похожая на товарный состав. Воздух как будто подернуло дымкой. С севера над горизонтом громоздились грозовые тучи. Как все знакомо… Ах, да. Предупреждение Метеослужбы Топики… Угроза торнадо…

Брайерсон поморщился. Он знал об этом еще с утра. И что-то сидящее в самом дальнем углу его сознания твердило с безумной надеждой: торнадо сам выбирает себе жертву. Конечно, это чушь. Современные ученые придумали, как уничтожать торнадо. Правда, еще не научились управлять ими…

Современные ученые придумали, как уничтожать торнадо.

Уил сглотнул. Вот что надо было сделать – если бы было время. Один звонок в штаб-квартиру. И все.

Снаружи донеслись крики, в дверь начали стучать. Хуже того: Уил услышал, как что-то царапает металл, и кунг слегка качнулся. Значит, кто-то пытается пролезть через пол… На шаги по крыше Уил просто не обращал внимания: он пытался поймать спутниковый канал и связаться с «Полицией Штата Мичиган». Вот уже появилась знакомая эмблема, черная с золотом…

И тут дисплей погас.

Лейтенант предпринял еще одну тщетную попытку ввести код, потом снова посмотрел на экран внешней камеры. Прямо перед кунгом стоял майор, его лицо казалось высеченным из камня. Уил потянулся и включил громкую связь.

– Мы только что отладили звук, майор. Что происходит?

Это остановило мексиканца, который уже приоткрыл рот, чтобы произнести заготовленную фразу. Офицер попятился и заговорил куда более спокойно, чем собирался.

– Я только что сказал, что выпадения радиоактивных осадков не отмечалось.

Один из его подчиненных шумно блевал в кустах. Возможно, радиоактивных осадков действительно не было, однако, если никто из них не получит медицинскую помощь в самое ближайшее время – а не после радиоактивного дождичка в четверг, – то это отразится не только на боеспособности солдат.

– … Поэтому нет никакой необходимости герметизироваться.

– Майор, мы почти готовы выйти на связь. Но я не хочу рисковать.

– С кем я говорю?

– Эд Стронг, Особый советник Президента, – Уил произнес эти слова с тем вызывающим высокомерием, которое сделало бы честь настоящему Стронгу.

– Ясно, сэр. Могу я поговорить с полковником Альваресом?

– С Альваресом?

Этого человека майор наверняка узнает по голосу.

– Простите, но он ударился головой об угол ящика с оборудованием и не в состоянии встать.

Офицер обернулся и бросил на знакомого Уилу сержанта косой взгляд. Тот слегка покачал головой: «Вижу». Похоже, он действительно видел. Губы майора сжались, превратившись в тонкую линию. Он что-то сказал сержанту, а потом направился к машине.

Уил вернулся к своим дисплеям. Сейчас все решают секунды. Майор явно заподозрил неладное. А без спутниковой связи у Брайерсона не было ни малейшего шанса дотянуться до Ист-Лансинга – даже если использовать канал широкого вещания. Оставался только один способ. Одна ниточка, которая, как он знал, никогда не проходила через неприятельские узлы связи. Он может связаться с Метеослужбой Топики. Они поймут, о чем он говорит. Даже если они откажутся помочь, то передадут сообщение в штаб-квартиру. Он вошел в локальную директорию. Прошло несколько секунд, потом в узком прямоугольнике появилась черно-белая картинка. Смазливый юноша за столом, судя по размерам – секретарским. Юноша ослепительно улыбнулся и произнес:

– Метеорологическая Служба Топики, отдел по работе с клиентами. Могу ли я чем-то помочь?

– Надеюсь. Моя фамилия Брайерсон, «Полиция Штата Мичиган».

Уил чувствовал, что начинает глотать слова – в течение последних часов уже несколько раз проговаривал про себя эту маленькую речь. Идея была проста, но вся соль заключалась в некоторых деталях. Заканчивая, он заметил, что майор снова идет к кунгу. Один из его подчиненных нес переговорное устройство.

Сотрудник службы по работе с клиентами деликатно нахмурился.

– Вы один из наших клиентов, сэр?

– Нет, черт подери. Вы смотрите новости? По Старой Семидесятой автостраде, в направлении Топики, двигаются четыреста танков. Вас возьмут со всеми потрохами, парень. И прикроют вашу лавочку.

Молодой человек пожал плечами. Судя по всему, он никогда не интересовался новостями.

– Бандиты собираются напасть на Топику? Топика – это город, сэр. Большой город, а не сельская община. В любом случае… Это неподходящий способ для использования торнадо-убийц. Возможно…

– Послушайте, – перебил Уил. Его голос звучал умиротворенно, почти испуганно. – В конце концов, просто передайте это сообщение «Полиции Штата Мичиган». Идет?

Юноша снова дружелюбно и ослепительно улыбнулся, показывая, что готов продолжать разговор.

– Безусловно, сэр.

И Уил понял, что пропал. Он разговаривал с идиотом, с низкопробной копией человека – что, впрочем, одно и то же. Метеослужба Топики ничем не отличается от других компаний: она хороша только в своем деле. Да, вот повезло…

Голоса снаружи звучали негромко, но внятно.

– … кем бы они ни были, они воспользовались однополостным каналом местной телефонной сети, сэр, – это срочник обращался к майору. Тот кивнул и подошел к кунгу.

Вот и все. Больше нет времени на размышления. Уил наугад ткнул пальцем в адресный лист. «Специалист по работе с клиентами» исчез, и на экране появилось мигающее кольцо.

– Хорошо, мистер Стронг! – снова заговорил майор – так громко, что его было слышно даже сквозь стенки кунга. На голове у него появилась гарнитура. – Президент на линии. Он хочет поговорить с вами. Прямо сейчас.

И его мексиканская рожа расплылась в мрачной улыбке.

Уил провел пальцами по панели. Из внешних динамиков донесся ужасающий скрежет, потом наступила тишина, и лейтенант услышал, как срочник говорит:

– Они все еще на линии, майор.

В этот момент кольцо на дисплее исчезло. Последний шанс. Даже если это автоответчик… Экран осветился, и Уил обнаружил, что оказался нос к носу с пятилетней девчушкой.

– Резиденция Трасков, – она выглядела так, словно появление рослого мрачного полицейского ее немного напугало. Однако она не заикалась и вообще вела себя как человек, которого специально научили отвечать на вопросы незнакомых людей. Ее серьезные карие глазки заставили Брайерсона вспомнить собственную сестренку. Глаза ребенка, который немного знает и немного понимает, но в меру своего разумения хотя бы пытается делать все правильно.

Это потребовало немыслимых усилий – немного расслабить лицо и улыбнуться девочке.

– Привет. Вы знаете, как записать то, что я сейчас скажу, мисс?

Девчушка кивнула.

– Тогда запиши, а потом покажи родителям. Ладно?

– Хорошо.

Девочка исчезла за пределами экрана, потом где-то в углу квартиры зазвенел регистратор, и Уил начал говорить. Быстро.

Из динамиков послышался голос майора: «Вскрывайте, сержант». Потом торопливый топот – и что-то со всей силы врезалось в люк.

– Уил! – Большой Эл схватил его за плечо. – Сворачивайся. Отойди от люка. Они стреляют из дробовиков!

Однако сейчас останавливаться было нельзя. Брайерсон оттолкнул Свенсена и махнул рукой в сторону мексиканцев. Это означало: «ложись и сделай вид, что ты один из них».

Звук взрыва напоминал жесткий треск. Стенка кунга раскололась. Однако связь не прервалась, и Уил продолжал говорить. Потом дверь рухнула – скорее всего, ее просто выбили, – и внутрь хлынул дневной свет.

– Отойдите от телефона!

Девочка по-прежнему смотрела на Уила. Только ее глаза расширились. Это было последнее, что видел У.У. Брайерсон.

* * *

Он видел сны.

Некоторые он действительно просто видел. В других он был слеп, в них присутствовали только запахи и звуки, причем вперемешку. В некоторых оставалась только боль, она становилась сильнее и сильнее, как пламя, раздуваемое ветром, пока все вокруг не становилось болью, которая скручивала кости и иглами вонзалась в каждую клеточку его истерзанной плоти. Потом боль уходила, и он снова видел. И тогда были цветы, целые цветочные джунгли. Цветы, которые почти касались глаз, и аромат скрипичной музыки.

Снег. Мягкий, чистый – насколько хватает глаз. Деревья, сверкающие инеем, на фоне безоблачного голубого неба. Уил поднял руку, чтобы протереть глаза, и с легким удивлением обнаружил, что рука слушается. Что она может коснуться его лица, когда он сам того хочет.

– Уил, Уил! Ты в самом деле очнулся!

Что-то темное и теплое приблизилось сбоку. Крошечные ручки обвили его шею.

– Мы знали, что ты вернешься. Но так долго…

И его пятилетняя сестренка спрятала личико у него на груди.

Он опустил руку, чтобы погладить ее по голове, когда откуда-то сзади появился человек в медицинском халате.

– Подожди минутку, солнышко. Он только раскрыл глаза. Это не совсем означает, что он очнулся. Такое уже случалось… – Уил ухмыльнулся, и глаза техника тоже раскрылись – чуть шире.

– Л-лейтенант Брайерсон?! Вы меня узнали?

Уил кивнул, и техник поднял голову – вероятно, чтобы посмотреть на дисплей диагностической аппаратуры.

– Действительно! – он улыбнулся. – Подождите минутку, я позову главного. Только ничего не трогайте.

Человек поспешно выбежал из палаты. Последние слова он пробормотал себе под нос, обращаясь скорее к себе, чем к кому бы то ни было: «А я уже начал удивляться: никаких отклонений… Не положено».

Бет Брайерсон посмотрела на брата.

– С тобой теперь точно все в порядке, Уилли?

Уил пошевелил пальцами ног… и почувствовал, как они шевелятся. Да, похоже, с ним действительно все в порядке… Он кивнул. Бет отступила на шаг.

– Пойду, скажу папе и маме.

Уил снова улыбнулся.

– Жду вас здесь.

Когда она убежала, Уил оглядел палату. Здесь разворачивалось действие некоторых из его ночных кошмаров. Но это была самая обычная больничная палата. Разве что немного перегруженная электроникой. И еще он обнаружил, что не остался в одиночестве. Элвин Свенсен, одетый все также вызывающе, сидел в тени возле окна. Поймав взгляд Уила, он вскочил и пересек палату, чтобы пожать лейтенанту руку. Уил усмехнулся.

– Моих родителей нет, чтобы поприветствовать меня, а Большой Эл – тут как тут.

– Тебе чертовски не повезло. Если бы ты соизволил оглядеться по сторонам, когда тебя пытались откачать первый раз, то увидел бы все свое семейство, а заодно и половину штата «Мичиганской Полиции». И все тебя ждали. Ты был настоящим героем.

– Был?!

– Ох, конечно, ты и есть настоящий герой, Уил. Но за это время столько воды утекло… – Большой Эл криво улыбнулся.

Брайерсон поглядел в окно. Ясный зимний день. И пейзаж знакомый. Он снова в Мичигане, скорее всего – в медицинском центре Оксмоса. Но Бет вроде бы не очень выросла…

– Где-то месяцев за шесть, насколько я понимаю.

Большой Эл кивнул.

– И, как ты понимаешь, я тоже не сидел здесь, ожидая, пока на твоей физиономии появятся признаки жизни. Мне просто посчастливилось побывать сегодня в Ист-Лансинге. Моя «Рэкет-группа» возбудила страховой иск против твоей конторы. Основную часть «Мичиганская Полиция» выплатила почти сразу, но остались кое-какие мелочи – вроде дырок от пуль в стенах домов. Они до сих пор тянут кота за хвост. Да в любом случае, надо было заглянуть сюда и узнать, как ты поживаешь.

– Гм-м… А как поживает нью-мексиканский флаг над Манхэттеном?

– Что? Какой флаг? Да перестань ты! – затем Эл как будто вспомнил, с кем разговаривает. – Слушай, через несколько минут сюда ввалится толпа здешних медиков, все начнут пожимать друг другу руки и говорить о том, какие чудеса творит нынешняя медицина. А больше всех будет радоваться твое семейство. И вот уже после всего этого прибудет ваш полковник Поттс. И расскажет тебе во всех подробностях, что тут произошло. Ты уверен, что готов выслушать Трехминутную версию истории Войны на Равнинах от Элвина Свенсена?

Уил кивнул.

– Отлично, – Большой Эл придвинул свой стул поближе к койке. – Так вот: мексиканцев вышибли с неуправля… извини, неправительственных земель меньше чем через три дня после того, как они сцапали нас с тобой и Джима Тернера. С точки зрения властей Республики операция на Великих Равнинах завершилась победой, учитывая ограниченное, хотя и решительное, применение войск. «Банды бродячих гангстеров», орудующие в неупра… неправительственных землях и доставляющие немало беспокойства нью-мексиканским поселенцам, понесли заслуженное наказание. Один из их главарей, некий У.У. Брайерсон, убит.

– Так получается, я покойник?

– Настолько, насколько им это нужно, – на миг Большой Эл смутился. – Не знаю, стоит ли говорить человеку в твоем состоянии, что когда-то он находился в еще более худшем состоянии… но у тебя на затылке взорвался пятимиллиметровый снаряд. Нью-мексы не тронули ни меня, ни Джима – насколько я понимаю, по чистой случайности. Но представь себя на их месте. Они вышибают дверь и видят тебя, развлекающегося с их штабной аппаратурой. Они и так обалдели от злости – думаю, никому даже в голову не пришло хвататься за станнер.

Пять миллиметров… Уил знал, что это такое. Он должен был отправиться прямиком на тот свет. Если эта штука взорвалась у основания черепа, ему снесло бы кусок левого или правого полушария. А если возле лица… Он недоверчиво ощупал собственный нос. Эл заметил это движение.

– Не волнуйся. Ты все такой же красавец. Но тогда ты действительно выглядел как покойник. Даже с точки зрения медиков. Они закатали тебя в стазис, после чего отправили вместе с нами в Оклахому. Около месяца мы провели там – все трое. Потом нас вроде как репатриировали. С твоим лицом в Окемосе проблем не возникло – думаю, с этим бы даже сами мексиканцы справились. Проблема была в другом. Ты лишился куска своих мозгов, – Большой Эл похлопал себя по затылку. – Вот его было никак заново не вырастить. Поэтому пришлось заменить ее электроникой, а потом написать программу, чтобы все это нормально работало и не ругалось с тем, что осталось у тебя в черепушке.

Уил пережил несколько секунд леденящего ужаса. Словно он внезапно обернулся назад и узрел нечто чудовищное… Значит, он действительно был мертв. Получается, все его видения – просто результат отладки этой чертовой программы?

Должно быть, он сильно изменился в лице. Эл был поражен.

– Честно говоря Уил, не такой уж он был большой, этот кусок… Ну, конечно, достаточно большой, чтобы одурачить этих мексиканских олухов…

Момент ужаса прошел, и Брайерсон был уже готов рассмеяться. Если сомневаться в существовании собственной личности, как вообще можно быть в чем-то уверенным?

– Ладно. Таким образом, нью-мексиканское вторжение завершилось весьма успешно. А теперь объясни, из-за чего они на самом деле ушли. Просто из-за Шварца и его бомбы?

– Думаю, не без этого.

Но даже после ядерного взрыва потери мексиканцев трудно было назвать тяжелыми. Погибли только те, кто находился на земле или в танках в радиусе трех-четырех километров от эпицентра – от силы две с половиной тысячи человек. Уилу эта цифра показалась огромной. Но по меркам тех же Водяных Войн… В целом, нью-мексиканцы могли с полным правом утверждать, что отделались «малой кровью».

Однако сам прецедент…

Тот факт, что даже простые фермеры имеют в своем арсенале ядерное оружие, поверг правительство Нью-Мексики в трепет. Считалось, что самой большой проблемой, с которой они могут столкнуться на Среднем Западе – это школьники, которые приносят в класс пистолеты и ружья. Возможно, мексиканцы не догадывались: узнай соседи Шварца о том, что он хранит в своих «подвалах», и они линчевали бы его… стоило бы ему сделать хоть шаг за пределы своих владений.

– … Но, думаю, не меньшую роль сыграл твой телефонный звонок.

– Насчет «истребителей торнадо»?

– Вот-вот. Одно дело – наступить на гремучую змею, а другое дело – внезапно понять, что они у тебя под ногами кишмя кишат. Готов спорить: метеослужба раздала торнадо-убийц сотням фермеров – от Окемоса до Грили.

Уил вспомнил, как увидел торнадо-убийцу в тот летний день. Обычная крылатая ракета. Их траекторию корректируют из метеоцентра; метеорологи платят фермерам за то, что те держат «истребителей» у себя. Когда начинается буря, координирующий процессор в штаб-квартире метеоцентра снимает показания датчиков и отдает команду ракетам, базирующимся в определенном районе страны. Обычно они находятся в воздухе несколько минут, но случается, что летают часами. Как только датчики обнаруживают торнадо, «истребитель» устремляется на вершину воронки, создает пузырь пятидесяти метров в диаметре и тем самым дестабилизирует ее.

Возьмите за основу время пребывания в воздухе, произведите элементарные изменения в программе управления полетом, и вы получите оружие, способное пролететь сотни километров и способное доставить тонну груза точно по адресу.

– Даже без ядерной начинки они способны нагнать страху. Особенно если использовать их так, как ты предложил.

Уил фыркнул. В самом деле, имей он дело с бандой грабителей, он предложил бы действовать именно так. Просто банда оказалась чуть побольше, чем обычно…

– Помнишь Трасков – семейство, до которого ты дозвонился в самом конце? Братец Билла Траска сдает Метеослужбе Топики помещение под три «истребителя». И одного они использовали согласно твоей инструкции. Благодаря службам новостей, весь мир знает, где найти Президента Мартинеса. Так вот, Траски закинули «истребителя» прямо на крышу особняка в Оклахоме, где El Presidente обитал вместе со своим штабом. Мы даже получили картинку со спутника. Представь себе: важные господа выскакивают на улицу и разбегаются, словно муравьи из горящего муравейника! – даже спустя несколько месяцев Большой Эл не мог вспоминать об этом без смеха. – Тем более что и пожара никакого не было. Но Билл Траск сказал мне, что написал на корпусе ракеты: «Эй, Хастингс, следующая будет настоящей!». Готов поспорить: их шишки до сих пор не могут вылезти из бункера и думают, включать глушилки или выключать. Однако ультиматум они получили. Через двенадцать часов их войска вернулись на юг и рассказывали на каждом углу, как они проучили бандитов и защитили своих сограждан.

Уил тоже рассмеялся… и комната у него перед глазами расцвела разноцветными огнями. Это не причиняло боли, но обескуражило настолько, что он умолк.

– Отлично. Так что нам не пришлось обращаться к этим болванам из «Метеослужбы Топики».

– Не пришлось. Правда, они заставили меня взять Трасков под арест – якобы за воровство. Но потом вытащили голову из песка, одумались и отвели все обвинения. И начали утверждать, что изначально идея принадлежала им. Теперь они бросились переделывать «истребителей» и продают своим клиентам права на использование их в случае чрезвычайных ситуаций.

Где-то вдалеке – теперь он вспомнил, какие длинные коридоры в медицинском центре Окемоса – послышались голоса. Ни одного знакомого… Проклятье. Медики придут к нему раньше, чем его родные. Большой Эл тоже это услышал. Он выглянул за дверь, потом снова повернулся к Уилу.

– Ну что ж, лейтенант, за сим я удаляюсь. В любом случае, сокращенную версию ты слышал, – и он снова пересек комнату, чтобы забрать свой электронный блокнот. Уил проследил за его взглядом.

– Значит, все счастливы. Кроме…

Кроме тех бедных нью-мексиканцев, которые увидели свет более яркий, чем солнце над Канзасом. Кроме…

– … Кроме Кики и Шварца. Жаль, что они не узнают, как все обернулось.

Большой Эл остановился на полпути к двери. На его лице играли лучи солнца.

– Кики и Джейк? Она слишком умна, чтобы умереть, а он – слишком скользкий тип. Старина Джейк стал самым популярным «броненосцем» Среднего Запада. Никому из нас и в голову такое не могло придти, да и ему самому тоже. Он, кажется, даже получает от этого удовольствие. Они с Кики зарыли топор войны. Сейчас даже поговаривают о том, чтобы открыть «клуб броненосцев». Знаешь, как они говорят? Если один «броненосец» смог остановить целую армию, то целая стая и подавно. Сам понимаешь. Сделать мир безопасным для неуправляемых…

С тем он и ушел. Примерно секунду Уил размышлял о том, сколько проблем будет у «Полиции Штата Мичиган» с «генералом ван Стин» и Шварцем. А потом в палату ввалилась толпа ликующих медиков.

* * *

Насколько я серьезен, когда рассуждаю в «Неуправляемых» об анархо-капитализме? Это нечто такое, что кажется мне вполне реальным. Если разобраться, это та самая конечная точка, к которой приходят многие течения, возникшие в последние пятьсот лет. Не думаю, что подобная система сможет существовать без высокой степени понимания отдельных личностей (в основе осознания которого лежит готовность долгое время проявлять интерес к собственному «я»). Если вы хотите познакомиться с детальным анализом этой идеи, настоятельно рекомендую «Машинерию свободы» Дэвида Фридмана. Если же вас интересует эта версия моей «истории будущего», прочтите «Мирную Войну» (то, что происходило перед событиями, описанными в «Неуправляемых») и «Брошенные в реальном времени» (продолжение).

Что касается ядерного оружия… Точка зрения, которой я придерживаюсь в «Неуправляемых», может показаться спорной (и, надеюсь, устаревшей). В двадцатом веке мы живем под страхом перенаселения и возлагаем надежды на ядерную монополию. Проблема состоит в другом. Возможно, таким образом можно будет предотвратить всемирную ядерную войну. Но если она начнется, воюющие стороны будут использовать тысячи различных видов оружия. Боже нас сохрани от такой катастрофы. Большинство послевоенных сценариев строятся на том, что ядерное оружие все-таки используется, но в ограниченном количестве – в первую очередь потому, что крупные силовые блоки применяли его против мелких соседей, которых терпеть не могли. Такой мир, скорее всего, будет довольно опасным (особенно для задир), но более спокойным, чем наш мир – прочтите роман «Мутант» Генри Каттнера. Из всей научной фантастики, написанной до Хиросимы, эта история кажется мне наименее запоминающейся – и наиболее пророческой. В конечном счете, конечно, даже отдельные личности могут обладать исключительной способностью к разрушению. Вот еще одно объяснение, почему расе, которая хочет жить спокойно, одной планеты мало.