Текст книги "Второй шанс"

Автор книги: Вера Волкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

Annotation

Второй шанс

Автор: Вера Волкова

Беты (редакторы): Cinzano

Фэндом: Ориджиналы

Пейринг или персонажи: человек / оборотень

Рейтинг: NC-17

Жанры: Фэнтези, Психология, Повседневность, POV, Hurt/comfort, Мифические существа, Попаданцы, Антиутопия, Первый раз

Предупреждения: Насилие, UST

Размер: Миди, 76 страниц

Кол-во частей: 18

Статус: закончен

Статус: «Ты погиб, зная, что человечество умрет... Что делать, если тебе дали второй шанс прожить свою жизнь? Как смотреть в глаза девушке, которая изменит тебе в будущем? Можно ли простить друга, который предаст тебя? У тебя есть еще время выяснить, кто твой настоящий враг... Судьба подарила тебе еще одну возможность. Не упусти ее»

Посвящение: всем читателям и автору заявки (черному барашеку) за прекрасную идею!!! Отдельное спасибо моей бете Cinzano, за то что веришь и поддерживаешь.

Примечания автора: Спасибо всем за оценки и комментарии. Уважаемые читатели,в этом фанфике я хотела показать нелегкий путь одного героя.

Описание: «Ты погиб, зная, что человечество умрет... Что делать, если тебе дали второй шанс прожить свою жизнь? Как смотреть в глаза девушке, которая изменит тебе в будущем? Можно ли простить друга, который предаст тебя? У тебя есть еще время выяснить, кто твой настоящий враг... Судьба подарила тебе еще одну возможность. Не упусти ее»

Начало

Пробуждение

Призраки прошлого

Встреча

Выборы вожака

Я хочу забыть тебя

Избранный зверем

Неизвестное прошлое – часть первая

Неизвестное прошлое – часть вторая

Неизвестное прошлое – часть третья

Неизвестное прошлое – часть четвертая

Неизвестное прошлое – часть пятая

Неизвестное прошлое – часть шестая

Неизвестное прошлое – часть седьмая

Примечание к части

Неизвестное прошлое – часть восьмая

Неизвестное прошлое – часть девятая

Неожиданное настоящее

Неизвестное будущее

Начало

Август 2047 года

Заброшенное здание корпорации, когда-то одной из самых могущественных в нашей стране, было огромным. Теперь оно выглядело, как высокая надгробная стела, возвышающаяся над уничтоженным и разрушенным городом.

Непрекращающиеся военные действия между мутантами и людьми привели к гибели миллионов. Правительство нашей страны создавало колонии для укрытия выживших. Я прошел несколько точек нашей охраны, отмечая, что некоторые бойцы уже мертвы. Видимо, зверям удалось прорваться через наше оцепление.

Мутанты – полулюди-полузвери, ошибка корпорации «Стейлс». Наверное, правильно было бы их назвать оборотнями из жутких фантазий. Но все это оказалась страшная реальность, созданная человеком.

Молодой парень Анатолий продолжал болтать со мной всю дорогу. Он, как всегда, дошел до того, что начал рассуждать, что, если бы пять лет тому назад слабые люди не дали свое согласие корпорации на проведение опытов над человеком, ничего бы из этого не произошло.

Я, слушая уже не в первый раз пустую болтовню напарника, старался сконцентрировать свое внимание на периметре. Мы патрулировали границы, делая все возможное для безопасности этой зоны. Толя, бледнея, внезапно прервал словесный поток, по-видимому, что-то заметив в пустой улочке, заваленной мусором. Ветер доносил сильный запах разложения, вынуждая прикрыть лицо специальной маской.

Как же я ненавидел весь этот мир. Мир без будущего. Мир, в котором каждый день надо было отвоевывать право на жизнь.

Когда мы подошли ближе, то оказались у заложенного деревянными досками прохода.

 – Что это? Надо проверить, куда ведет это ход, – заподозрил я неладное.

Напарник попытался отговорить меня, предлагая связаться по рации с центром, чтобы к нам прислали еще одну группу.

 – Ты сегодня какой-то подозрительный. Если испугался, жди здесь.

В свои сорок лет я уже давно перестал бояться боли. После всех пережитых мной предательств и падений, смерть скорее была бы подарком судьбы. Нет, я так думал далеко не всегда. Иногда я вспоминал наивного глупого парня, мечтавшего о добре. Но он умер от поступков близких ему людей, старавшихся больнее ударить в спину, раз за разом отрывая часть его души.

Гладкий брус на удивление легко поддался. Отставив его в сторону, я попробовал пролезть в образовавшийся лаз. В тяжелой броне это оказалось не так-то просто сделать.

 – Толя, за мной не ходи. Я только проверю и вернусь, – прокричал я в его сторону.

Избавившись от нагрудного панциря, я все-таки протиснулся внутрь. И, спрыгнув на бетонный пол, дал время привыкнуть глазам к темноте. После нескольких минут передо мной открылся проход с кривыми коридорами.

Я шагнул вперед, и в то же мгновение из тени появилась мужская фигура с чем-то в руке и с нечеловеческой скоростью двинулась в мою сторону. Мне хватило доли секунды, чтобы оценить ситуацию: я не смогу победить нападавшего. Опыт мне подсказывал, что передо мной мощный мутант. Возможно, даже предводитель стаи. Все мои отработанные движения были ничем против его силы.

Зная о своем преимуществе, он играл. Бросая меня, как куклу, о сырые стены, мутант давал мне шанс подняться и снова бил. Сползая, я вставал, чтобы нормально дышать, и сплевывал кровь, которая текла по лицу, попадая в рот.

После нескольких ударов я не смог уже встать. Очевидно, устав от ожидания, оборотень сам схватил меня одной рукой и поднял над собой, заставляя смотреть прямо в глаза.

 – Ты никто. Слабый человек, возомнивший себя властелином этой планеты.

 – А разве вы имеете право править этим миром? – прохрипел я.

Лицо мутанта исказила злая усмешка, и он, не давая мне возможности отстраниться, вонзил в мою плоть свои длинные изогнутые когти.

Я видел приближавшуюся смерть в его глазах. Я смотрел на него, словно желая запомнить каждую черту ненавистного лица со звериным оскалом.

 – Очень жаль, что ты не увидишь, во что превратится твой мир. Через несколько недель его не станет, – его жуткий смех был похож на горловой рык. – Наш вид умирает. И знаешь, если не будет нас, не будет и вас. Мы потянем человечество с нами в бездну.

 – Я рад, что вы сдохните, – мой смех оборвался от его когтей на моей шеи.

Последнее, что я видел, так это его звериные глаза, смотрящие прямо в душу. А еще я испытывал дикое желание отомстить.

Потом же были мои почетные проводы. Я стал героем. Героем, так и не успевшим предупредить мир о приближавшейся гибели.

Пробуждение

Проснулся я от чувства падения с большой высоты. Удар выбил воздух из легких. Я резко поднялся, вдыхая живительный кислород. Я умер? И едва эта мысль сформировалась в моей голове, как я схватился за разорванное горло. Кожа под пальцами оказалась целой и невредимой.

Мозг отказывался объяснять происходящее. Только что я умирал, выпотрошенный оборотнем, а в другой миг оказался в своей комнате. Тело, в отличие от разума, реагировало нормально. Поднявшись на ноги, я подошел к окну. Распахнув тяжелые занавески, я впустил свет в окружающую меня темноту. Глаза привыкли к яркому солнцу, и все происходящее начало вырисовываться сначала мутными образами, а затем и достаточно четкими силуэтами.

«Этого не может быть!» – хотелось заорать во весь голос.

Я закрыл глаза в надежде, что все исчезнет, как сон, и ситуация разъяснится. Но сколько раз я бы ни открывал и ни закрывал глаза, картина оставалась та же. Город, разрушенный до основания, стоял нетронутым, и первые лучи солнца отражались в грязных стеклах целых домов.

 – Противоестественный поворот, – прошептал я.

Прислонившись лбом к прохладному стеклу, я попытался привести в порядок чувства. Ни мысли, ни слова ни в коей степени не передавали всего того, что было на сердце.

На стене висел календарь. Сейчас был май две тысячи двадцать пятого года. Это двадцать два года назад. Через неделю мне исполнится восемнадцать.

Мне не было страшно. Я давно убедился, что природа наградила меня выносливостью. Я не сломался раньше, не сломаюсь и сейчас. Приняв окончательное решение – жить дальше, я пришел к еще одному выводу: никому нельзя доверять. Я не хотел повторить судьбу Сары Коннар, героини фильма «Терминатор», где за попытку спасти человечество ее поместили в сумасшедший дом. Тем более до даты обратного отсчета семнадцать лет. Только в две тысячи сорок втором году корпорация «Стейлс» примется за опыты над людьми. Так что надо просто жить, ничем себя не выдавая.

Хотя мне и удалось убедить себя не паниковать, но чувство тревоги осталось. Поэтому я невольно вздрогнул от звука открывающейся двери.

 – Ты уже проснулся? Хорошо, иди завтракать, – проговорила мать в приоткрытую дверь.

 – Да, я сейчас, – отозвался я хриплым голосом. Это внутреннее волнение давало о себе знать. Но мать не придала этому значение, скорее всего списав на утреннюю хрипоту.

Открыв давно знакомый мне шкаф, я ужаснулся. Как раньше я носил это? Комплексы, связанные с внешностью, заставляли безосновательно прятать свое тело в бесформенные рубашки. Отыскав под всей этой ненужной стопкой вещей на вид нормальную толстовку и джинсы, я был готов к выходу.

 – Когда у тебя экзамены? – спросила мать, передавая мне чашку черного чая.

Затолкав поглубже желание выпить бодрящий кофе, еле сдерживая недовольную гримасу, я пригубил горячий напиток. Родители запрещали употреблять кофе, поскольку были уверенны, что он приносит вред растущему организму. Не говорить же им, что причина моей смерти не кофеин, а жуткое чудовище, которым пугают детей.

 – Хм… – задумался я. То, что мне предстоят экзамены, я совсем забыл. Еще раз придется проходить через это. Пауза затягивалась, поскольку дату я вспомнить не смог.

 – Ты что, не помнишь, когда у тебя экзамены? – возмутилась мать, очевидно по-своему истолковав заминку.

 – Просто у меня голова болит, – попытался оправдаться я.

 – Ты не заболел? – и ее прохладная рука легла на мой лоб. Я уже забыл, как приятна материнская забота.

 – Нет, я здоров. Плохой сон приснился, – почти правду сказал я.

 – Это все твои компьютерные игры перед сном, – возмутился отец, откладывая утреннюю газету. – Сколько я раз говорил, чтобы ты прекратил этим заниматься? А ты ему разрешаешь, – переключил он свое внимание на мать.

 – Кто, я? Ты отец. Вот ты и воспитывай, – не менее жестко припечатала она в ответ.

Следя за их ссорой, я впервые наслаждался. Они были живые и рядом, только руку протяни… Сколько раз я в душе просил прощения у них? За то, что не успел приехать и спасти обоих. Они погибли в первые часы прорыва мутантов в город. Я так и не нашел их тела под обломками разрушенных домов. Не один раз я мечтал сказать, как сильно их люблю. Но сейчас при взгляде на них слова терялись. Оказывается, так трудно произнести без причины простые слова…

 – Ладно, все, хватит, – первым затих отец, снова погружаясь в чтение.

 – Никита, у тебя скоро день рождение. Ты придумал, какой хочешь подарок от нас? – возобновила разговор мать, убирая грязную посуду со стола.

 – Вот и все твое воспитание. Сначала ругаешь, а потом подарками одариваешь, – вновь ощетинился отец.

 – Причем здесь это? Если ты забыл, твоему сыну восемнадцать лет, – опять перешла на крик мама.

За прошедшие годы я успел позабыть, какими они были эмоциональными.

 – Можно я еще подумаю? – вмешался я в их диалог. Голова с непривычки действительно заболела. Принимать решение о подарке я не хотел. Да и забыл я, что может хотеть обычный подросток.

 – А может, ты друзей куда-нибудь сводишь? Я в твои годы больше времени проводил с друзьями, – предложил отец, вставая из-за стола.

 – Да, было бы неплохо. Я сегодня с ними поговорю.

 – Ну, вот и отлично. А теперь поехали, а то я на работу опоздаю, – и как ни в чем не бывало, быстро чмокнув маму, он направился к дверям.

Я помнил, что всегда уходил, ни с кем из них не прощаясь, но в эту минуту мне остро захотелось почувствовать, что все это не плод моей больной фантазии. Поэтому, недолго думая, я подошел к матери и поцеловал ее быстрым легким касанием. Мягкая кожа и родной запах подарили мне давно забытое тепло.

 – Ну, что ты, родной. Не обращай внимание на отца. Ты же знаешь, что мы тебя любим. Иди, а то, и правда, опоздаете, – потрепав меня по голове, она поспешно отвернулась, скрывая предательский блеск в своих глазах.

Пока мы ехали, я жадно всматривался в мелькавшие улицы за окном. Я уже стал забывать все это. Война вытеснила хорошие воспоминания, оставляя взамен картинки разрушенного мира. Я начал воевать сразу после академии. Поэтому и помнил лишь изнурительную войну.

Я нервничал перед дверью в класс. Хотелось превратиться в невидимку. Усмехнувшись собственным мыслям, я все же дернул дверь на себя и вошел в залитое светом помещение. За учительским столом никого не было, он располагался в противоположном конце комнаты. И парта, за которой я сидел, тоже находилась в той стороне. Поэтому мне пришлось пройти между рядами других.

Никто не обернулся, когда я не торопясь шествовал к своему месту. Только худощавый парень едва заметно махнул головой, когда я посмотрел в его сторону. Перебирая имена одноклассников, я вспомнил и его. Паша. С ним мало, кто общался. Общество сверстников его заклеймило по причине нездоровой тяги к однополой любви.

Конечно, сейчас я смотрел на это по-другому. В моей постели перебывали и парни, и девушки. Когда живешь в полной темноте, все равно, кто дарит тебе тепло. Особенно, когда знаешь, что завтра может и вовсе не наступить. Но будучи подростком, я испытывал отвращение к таким людям. Сейчас я уже не походил на того семнадцатилетнего парнишку, какой был в те годы. Тот наивный мальчик перестал существовать с того момента, когда его предали два близких человека, которым он доверял. Лучший друг, Саша из параллельного класса, и любимая девушка, Таня.

Через какое-то время я оправился, стараясь вычеркнуть их имена из памяти навсегда. Научившись прятать свои чувства глубоко в подсознании, я больше не позволял играть с собой.

Сегодняшний день перевернул всю мою жизнь… Не будет больше Грозового Никиты, который, оканчивая школу, мечтал поступить в военную академию, жениться и обзавестись семьей. Не будет и бойца с позывным «Гроза» из элитного подразделения смерч. Все эти люди стерты с линий судьбы. Они затерялись то ли в прошлом, то ли в будущем. Осталась только израненная душа, заключенная в мальчишечьем теле, которая отчаянно ненавидела мутантов. Именно в эту минуту, перебирая ногами по школьному паркету, я понял, что прежний я умер. Но появился другой, который сделает все возможное, чтобы не допустить хотя бы части страданий, грозящих человечеству.

 – Можно? – поинтересовался я, останавливаясь напротив Паши.

 – Да, – отодвигаясь к стене, прошептал он.

Некоторое время шокировано посматривая в мою сторону, он все-таки не выдержал:

 – А тебя не беспокоит, что про меня говорят?

 – А тебя? – спросил я в ответ. Не мог объяснить, почему…, но этот парень вызывал у меня симпатию.

 – Наверное, нет, – и он неуверенно дернул плечами.

 – А меня – тем более, – равнодушно произнес я, открывая тетрадь.

Раздался звонок, и в класс вошел учитель. С его появлением на меня с новой силой набежали воспоминания. Воспоминания, в которых я едва не умер, спасая его.

Призраки прошлого

Мощная рука с хрустом сдавила кости девушки, случайно оказавшейся на улице. Сжимая штурмовую винтовку, я замер на месте, не решаясь стрелять. Беспомощно наблюдая со стороны, я не в силах был сделать шаг. Звериная пасть, лишенная шерсти, сомкнулась, обрывая ее жизнь. Эта картина так и стояла перед глазами. Звук ломавшихся костей повторялся вновь и вновь.

Ни малейшего проблеска эмоций не отразилось у мутанта в глазах. Только желание охоты, усиленное безграничными возможностями и невероятной силой. Внезапно оборотень отреагировал на мое близкое присутствие. И он стремительно развернулся так, что кровь недавней жертвы, окрасившая его грудь, полетела в разные стороны алыми брызгами. Я приготовился стрелять, но сзади чужая рука сомкнулась на моей шее, не давая возможности сделать вздох. Опустив голову, я увидел, как окровавленные кончики изогнутых когтей, всаженных в спину, появлялись из моей груди.

 – Нет, – громкий крик разорвал ночную тишину.

 – Все хорошо, – мать, прибежавшая на мой шум, прижала к себе, стремясь укрыть от всего плохого.

Я прикрыл глаза, уткнувшись головой в ее плечо, и тяжело дышал. Мокрые от пота волосы неприятно липли и холодили кожу. Это был всего лишь сон… Очередной кошмар из моей реальности.

Там, в далеком будущем, я спал без сновидений: урывками, утомленный эмоционально и физически, погруженный в забытье. А сейчас воспоминания, словно мерзкие черви, копошились в моей голове, вынося на поверхность давно забытое и похороненное. Стоило закрыть глаза, и, как кадры из старого кино, мелькали знакомые и незнакомые люди. Они умирали раз за разом. Мысли, что это еще не произошло, что большинство увиденных мной в предсмертных агониях людей еще даже не родились на свет божий, не приносили облегчения. Ведь я все это пережил, увидел, почувствовал. Как бы там ни было, будущее для меня останется настоящим, а настоящее – прошлым. Судьба смешала карты, и теперь у меня вместо завтра будет вчера.

В первый день в школе я не справился с собой. Гонимый внутренними демонами я ушел из нее, не дождавшись конца. Я устал ворошить старое. Гуляя по небольшим улочкам, я слушал городской шум, чтобы умиротворенным вернуться домой. Но стоило на город опуститься ночному занавесу, и все повторилось вновь.

Я боялся предстоящего дня. Опасался последствий, которые могут произойти из-за моего вмешательства в размеренный ход жизни. Завтра на уроке химии один из одноклассников затеет спор с учителем, Александром Владимировичем, и, видимо, не вынеся уязвленного самолюбия, будет ожидать его после уроков в почти безлюдном проходе между многоэтажных домов. А мы с другом Сашей как раз будем проходить мимо и увлеченные беседой не сразу заметим почти живого учителя и двух знакомых парней с ножом в руках.

Мечтавший о подвигах и о чести я, не задумываясь, кинусь на помощь учителю. Не успею наклониться и буду отброшен одним из дружков нашей местной звезды. Упираясь лицом в грязный асфальт, я провожу исчезающий образ убегающего друга, по-заячьи озирающегося на меня. Сколько времени продолжится избиение, я не помню. Последствие сильного удара по голове. В итоге Александр Владимирович скончается от ножевого ранения, а я отделаюсь несколькими переломами и множественными ушибами на теле.

Саша будет избегать меня. Он не позвонит и в больницу не придет. А мама спустя время признается, что родители друга предложили деньги, чтобы я не упоминал о присутствии Саши при этой драке. Поскольку это темное пятно может лечь на его блестящую карьеру в будущем.

Может быть, я бы смог простить Сашину трусость, которая заставила бросить меня в беде. Но я не смог примириться с его молчанием, которое привело к смерти человека и чуть не стоило жизни мне. Ведь что ему стоило вызвать помощь? Но он предпочел молчать…

Говорят, что без нужды ничего не изменится. А я безумно желал, чтобы учитель жил. Я был знаком со скрытыми точками неизбежности, способными изменить его судьбу.

Поэтому на следующий день я сделал все ради этого. Я не позволил случится этому бессмысленному спору, уводя разговор в другое русло. Не знаю, к чему могут привести последствия моего поступка. Но я был счастлив, что смог сохранить одну жизнь в моем длинном пути.

 – Привет, – подсел ко мне в столовой Саша.

 – Привет, – отозвался я.

Друг разместился рядом, вешая синий рюкзак на спинку стула.

 – А почему тебя вчера не было?

 – Голова разболелась, и я ушел, – пальцы сами собой сжались в кулаки, пришлось мысленно посчитать до десяти, чтобы не сорваться.

Я его изучал, вспоминая. Рыжие волосы непослушной копной едва скрывали оттопыренные уши. Забавный чуть курносый нос, покрытый россыпью красных веснушек, всегда придавал ему комичный вид, а большие тонкие губы расплывались в улыбке, стоило ему начать говорить.

«Почему?» – я мечтал задать ему этот вопрос. Разве можно остаться с тем, кто способен ударить в спину? Мой ответ – нет. Словно решив для себя, я опустил взгляд.

 – Ты пригласил Таню на выпускной? – поинтересовался он, лениво попивая сок из стакана.

Оказывается, это должно было произойти вчера…

Сашина одноклассница, Таня, мне нравилась давно. Вернее не так. Я любил ее несколько лет. Я помню, что долго не решался признаться ей. Но когда все-таки смог открыться, пригласив ее на выпускной, она согласилась. И стала моей девушкой. Я был окрылен. А потом меня жестоко спустили на землю. В один день я увидел Таню и Сашу в недвусмысленной позе. Мне не нужны были объяснения. Да и что можно было сказать? Сначала она утешала меня, когда я остался без друга, а потом утешала его…

 – Я передумал, – спокойно ответил я.

 – Как?! Ты же ее любишь. И она останется без пары. Да и я ей уже намекнул, что ты подойдешь, – покраснел друг, пытаясь до меня достучаться.

 – Вот и пригласи ее ты. Она же тебе нравится. А я пойду, мне еще в библиотеку нужно заскочить, книгу вернуть, – сказал я, направляясь к двери.

 – Какая книга? Ты же не любишь читать, – крикнул мне вдогонку уже бывший друг.

 – По химии. Собираюсь поступать на химфак, – улыбнувшись, ответил я. Враг был растерян и повержен.

Тогда я выбрал военную академию, поскольку после смерти учителя у меня пропал интерес к наукам. Но теперь я поступлю по-другому.

«Родители будут рады», – подумал я.

Встреча

Ко мне подошел Александр Владимирович и встал рядом, глядя на небольшие кучки разодетых выпускников. Негромко, но так, чтобы расслышал я, он произнес:

 – Ну вот и закончилась школа. Теперь тебе предстоит большая дорога в жизнь.

Я смотрел на мужчину и не верил, что, наконец, покину это место. Я вздохнул полной грудью. Впервые с того времени, как я вернулся в прошлое, дышалось так легко. Чувство свободы поднималось во мне и рвалось наружу сквозь построенные барьеры сдержанности, ставшие привычными для меня за эти дни.

Торжественные возгласы слышались отовсюду. Бывшие школьники смеялись и обнимались, поздравляя друг друга. Долгая учеба закончилась.

 – Ты точно не пойдешь с нами? – еще раз поинтересовался Паша, отделяясь от пестрой толпы.

Единственный, с кем я смог найти общий язык. Однако другом он мне так и не стал.

 – Нет, я домой, – не говорить же ему, что я только рад избавиться от общества детского сада. Я не мог смотреть на них по-другому. Жаль, что нельзя было отмотать жизненный опыт назад и стать беспечным подростком. Как бы глупо это ни звучало, но для меня из сверстников они превратились в детей.

 – Как знаешь. Если передумаешь, звони, – кивнув ему в ответ, я с ним и распрощался.

Позвонив родителям, я соврал, что иду на вечеринку к Юре из параллельного класса. Деньги у меня еще оставались с моего дня рождения, поэтому я пошел в бар в надежде напиться от души.

Дмитрий

Двери распахнулись. Из бара потянулись смешанные запахи, заставляя меня сморщить нос. Я медленным шагом добрел до столика в самом дальнем углу. Раскрасневшаяся молоденькая официантка в обтягивающей униформе, ставя на стол бокал с коньяком, зазывающе улыбнулась мне и ушла. Я едва его содержимое выпивал за вечер. Но заказывал скорее по привычке, грея прозрачный бокал в руке и наслаждаясь игрой благородного напитка.

Небрежно окинув глазами собравшихся людей, я зацепился взглядом за молодого парня в светлой рубашке, так же сидевшего чуть в стороне, словно отгородившегося от всего мира. На его столе стояла початая бутылка водки и нехитрая закуска. «Студент», – предположил я. Хотя для студента мелковат.

Он не был красив, но что-то в нем привлекало внимание. Длинная челка густых русых волос не позволяла разглядеть половины лица. Каждый раз, выпивая рюмку, он запрокидывал голову назад, при этом беззащитно оголяя шею. Жадно проглатывая горячительный напиток, он заставлял двигаться шустрый кадык. Это простое действо завораживало, принося болезненное напряжение моему телу.

Интерес не пропадал, а только возрастал с каждой новой попыткой соблазнить его чужаками. Парень пьяно водил головой, не произнося не единого слова.

 – Привет, как дела? – поинтересовался я у Ромы, пересаживаясь ближе к бару.

 – Добрый вечер, Дмитрий Сергеевич, – отозвался тот, мешая очередной коктейль.

 – Рома, а что за молодость напивается у тебя в заведении?

 – Там все в порядке, я проверял. Он совершеннолетний.

 – Совершеннолетний говоришь, – задумчиво крутанулся я, опять устремляя взгляд на уже изрядно охмелевшего паренька.

 – И сколько же он выпил?

 – Так уже вторая пошла, – словно извиняясь, проблеял бармен. Он знал мое негативное отношение к алкоголю, а особенно среди молодежи.

 – Он один? – почему-то спросил я.

 – Да, вроде. К нему даже наша Ларочка клеилась, но безуспешно. Хотя чего с него взять? – пожал он плечами, не понимая интереса, вызванного этим залетным парнем.

Ларочка – местная девушка, зарабатывающая себе на жизнь не столько проституцией, сколько раскруткой нетрезвых клиентов. Я усмехнулся. Во мне просыпался азарт.

Устроившись поудобнее, я наблюдал за тем, как какой-то широкоплечий блондин запросто уселся рядом с нетрезвым недоразумением, начиная общение. Официантка принесла еще одну запотевшую бутылку водки и поставила перед ними.

 – За знакомство, – громким басом провозгласил тост новый знакомый русоволосого, отголоски его голоса донеслись до моего слуха.

Блондин потянулся, чтобы чокнуться, но не успел, поскольку русый, не дожидаясь, опрокинул алкоголь в себя. Здоровый парень недовольно приподнял бровь и последовал его примеру.

Зрелище становилось с каждой минутой все занятнее. Блондин, очевидно, собирался споить русого и увести к себе домой. Мне вдруг безотчетно захотелось ударить здоровяка, заявляя свои права на этого мальчишку.

Наблюдая за их весельем, я, не чувствуя вкуса, потягивал коньяк. Блондин нахальными руками оглаживал спину уже ничего не понимающего пацана. Во мне всколыхнулась ярость, постепенно заволакивая рассудок. Вцепившись побледневшими пальцами в грани стакана, я старался прийти в себя. Не хватало еще взрослому мужику кидаться на малолеток в баре.

Парень поднял голову и растерянным взглядом пробежался по залу, будто отыскивая кого-то. После повернулся к блондину и что-то ему сказал. Блондин резко поднялся и покраснел. Следуя к выходу, он бросил нехороший взгляд через плечо. Но русый этого не заметил, снова углубляясь, очевидно, в свои внутренние переживания.

Через несколько минут парень сидел, уже расслабленно откинувшись на спинку стула, расстегнув верхние пуговицы на рубашке, провоцируя, завлекая.

«Да что ты творишь?» – так и хотелось бросить ему.

Но вместо этого, не до конца понимая, что творю, я приблизился к его столику.

 – Свободно? – спросил я, немного наклоняясь.

Парень, стараясь сконцентрироваться на разговоре, осмотрелся.

 – Так вроде да, – ответил он приятным голосом.

 – Выпьем? – предложил я, занимая место напротив. Наполняя его рюмку, я следил за ним.

Русый, вновь не чокаясь, выпил, мощным ударом возвращая рюмку на стол. Это был еще подросток с глазами глубокого синего цвета моря в тихую ясную погоду. Глаза которого с каждой новой порцией алкоголя заволакивал плотный туман, лишая крупиц разума.

 – Кого хоронишь? – мне стало интересно. Судя по настроению мальчишки, что-то произошло. Только я успел сделать глоток коньяка, парень ответил:

 – Себя, – от такого заявления я закашлял, при этом выпитое попало в нос, вызывая новые приступы кашля и жжение. Обмакнул платком остатки алкоголя с лица, я подозвал официанта за расчетом. Когда начинаются такие разговоры, пить больше нельзя.

На улице парню стало хуже, несколько раз очистив организм, он, облокотившись на меня, заснул. Вызванный таксист помог затолкать совершеннолетнего на заднее сиденье, избавив меня от лишних хлопот. Немного подумав, я назвал свой адрес и прикрыл глаза.

Зачем я вообще потащил незнакомца к себе, да еще и такого молодого? Я не знал. Отложив до завтра все вопросы, я насладился тихой поездкой.

 – Я умер, – прошептал парень, когда я разбудил его около своего дома. – Понимаешь?

Синие глаза пристально посмотрели на меня, и я увидел столько боли, отражавшейся на поверхности их глади.

Мне хотелось помочь мальчику, сделать так, чтобы ему стало легче. Но он опять спрятался в ракушку, не реагируя на слова. Единственное, что он позволял мне, так это поддерживать его рукой, чувствуя под одеждой тепло молодого тела.

Я держал мягко, но крепко, не позволяя мальчишке упасть. Наконец, парень дал себя вести, не зная куда, полностью доверившись мне.

 – Ну вот, мы на месте, – сказал я, закрывая дверь, но парень так и не пришел в себя.

 – Пока полежи здесь, – я погрузил бессознательное тело на кровать. – Я только диван разберу.

По моему возвращению, парень уже сладко спал, обнимая подушку. Будить было жаль, поэтому я оставил его, уходя и прикрывая за собой дверь. Ночью я проснулся от душераздирающего крика, наполнявшего мою квартиру. Не до конца отойдя ото сна, я не сразу понял, что произошло. Память вернулась резко, напоминая о вчерашнем госте. В одном нижнем белье я пошлепал в спальню и застыл, рассматривая мальчишку. Спящий гость судорожно вздыхал, прижимая к себе одеяло. Рубашка задралась, оголяя живот с проступающими ребрами.

Снова крик. И он прячет лицо, пытаясь отогнать свою боль.

Потребовалось несколько быстрых шагов, и я был рядом. Осторожно сев на краешек кровати, я коснулся его мокрого лба. Парень вздрогнул от моего прикосновения, но его дыхание начало выравниваться. Медленно, чтобы не напугать, я прошелся по его плечам и зарылся в русых волосах, успокаивающе гладя, будто случайно пальцами касаясь белоснежной кожи.

Кровать прогнулась под тяжестью моего веса. Я осторожно скользнул под одеяло, не отпуская от себя напуганного паренька.

 – Что же случилось в твоей жизни? – прошептал я ему в макушку, стараясь не думать о кошмарах, приходивших на ум.

Глаза медленно начали закрываться, и я уснул.

Пробуждение не было похоже на обычное утро, когда я просыпался в одиночестве в пустой квартире. Было тепло и хорошо. Несколько минут я просто лежал, не открывая глаз, наслаждаясь теплом и не думая ни о чем.

Но вспомнив про гостя, я привстал, пробуждая рядом лежащего парнишку.

 – Доброе утро, – пожелал я ему.

Он открыл глаза, потом словно не веря, закрыл. А в следующий миг они распахнулись, наполненные ужасом. Парень вскрикнул, отползая от меня подальше. Я, не понимая происходящего, выставил обе ладони.

Но это движение еще больше заставило его ошалело озираться. Он весь сжался, не отводя взгляда от моих рук.

 – Не бойся я тебя не трону, – произнес я.

Мальчик, в безумной попытке сбежать, упал, запутавшись ногами в одеяле. Я не шевелился, давая время ему успокоиться. Но он, не слушая мои уговоры, пятился к двери, дрожавшими пальцами прикрывая свою шею.