Текст книги "Несравненное право"

Автор книги: Вера Камша

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 51 страниц) [доступный отрывок для чтения: 19 страниц]

Говорил, впрочем, один Астен. Клэр молчал, потом медленно поднял голову, и я отступила в тень. Это была трусость, но мы редко стремимся взглянуть в глаза тому, кому уже не помочь.

Как выяснилось, трусила я совершенно зря. Мой друг меня не узнал, да и не мог узнать. Я редко думала об Астене как о маге – слишком уж мягким и спокойным он казался. Даже давешняя история с Эанке и та не заставила меня почувствовать не умом – умом я все понимала, – а глубинной сутью, что брат Эмзара мало тому уступает. Сейчас принц что-то сделал с осиротевшим Клэром, что-то, притупившее боль. Художник двигался словно в тумане, явно не осознавая, ни где он, ни что с ним. Астен встал с колен и легко поднял Тину на руки, совсем как тогда, когда избавил нас от жутковатых синих искр.

– Помоги, – отрывисто бросил он, и я послушно принялась собирать рассыпавшиеся вещи Последней Незабудки, присоединив их к краскам Клэра. – Да нет же! Бери Клэра за руку и веди, а это… Это сейчас никому не нужно.

Я молча сложила фрукты и краски под разлапистым кустом и сжала пылающие пальцы. Клэр этого не заметил.

Назад мы шли молча. Астен чуть впереди. Мягкий свет его обруча освещал тропинку, так что споткнуться я не боялась. Клэр покорно шел за мной; у меня было странное ощущение, что я веду с собой не взрослого мужчину, а олененка на уздечке. Стемнело; деревья, обступившие нас, были совсем черными, и только небо в крупных холодных звездах поздней осени еще отсвечивало темной синевой. Я брела как в бреду, дорога до поселения, обычно недлинная, растянулась до бесконечности. И опять мне показалось, что за мной следят какие-то странные, ни на что не похожие глаза. Не со злобой и не с любовью, а как-то оценивающе. Так смотрят на лошадь, прикидывая, стоит ли на нее ставить, или это будет пустой тратой золота.

3

Это был пересказ легенд и преданий, записанных еще до Войны Монстров по прихоти его матери, королевы Лебедей, и вот теперь Эмзар сосредоточенно вглядывался в страницы манускрипта. Он знал эту книгу, сколько себя помнил, но до недавнего времени полагал, что за всеми этими историями не стоит ничего или почти ничего и они могут быть интересны разве что жадному до чудес детскому уму или поэту. Но над Таррой поднимался ураган безумия, и местоблюститель Лебединого трона вспомнил о «Фиалковой книге». Оставалось отыскать в куче изысканной словесной шелухи зерно истины. Дело не двигалось, и Снежное Крыло был почти доволен, когда юноша из Дома Ивы взволнованно, но строго по этикету доложил, что глава Дома Розы Астен Кленовая Ветвь просит аудиенции.

Гадая, что могло понадобиться брату, Эмзар поспешил в Зал Лебедя. Астен стоял у окна, тонкие пальцы нервно теребили кисти занавесей. Тратить время на приветствия он не стал, а устало опустился в кресло у стола и буднично произнес:

– Только что убили Тину.

Яркие голубые глаза местоблюстителя широко раскрылись, но лицо осталось спокойным.

– Кто?

– Уверен, Эанке и ее приспешники, но уверенность не есть доказательство. Никакой магии. Стрела в спине. Лук, из которого она выпущена, полагаю, уже покоится в болоте, должным образом обработанный. Заклинание сродства нам ничего не даст.

– Ты рассказывал про нападение Эанке на Тину. Я должен был понять…

– Ты не мог понять, – Астен безнадежно махнул красивой рукой, – тогда это была лишь отвратительная каверза. Девушки несколько недель проходили бы с опухшими лицами. Согласен, это неприятно, особенно женщине, но не смертельно. Это не слишком переходило границу прежних выходок моей дочери, но убийство! Это уже серьезно. Я уж не говорю о том, что станется с молодым Клэром…

– А где он?

– Я держу его в Серых Грезах.

– Боюсь, – Эмзар тряхнул темными волосами, отбрасывая назад выбившуюся из-под серебряного обруча прядь, – долго оставлять его в таком состоянии нельзя. Он не только потерял свою любовь, он – художник, а художник, задержавшись в Грезах, может там и остаться.

– Я не видел другого выхода. Надо было отнести Тину домой, сообщить тебе, позаботиться о Герике, собрать родных… Я боялся, что Клэр может что-то сделать с собой или… совершить какое-то безумство.

– Убить Эанке?

– Хотя бы. – Синие глаза Астена стали на удивление жесткими. – Возможно, смерть моей дочери необходима для спасения клана, но Эанке слишком сильна в магии.

– То есть ты не был уверен, что Клэр выйдет победителем? – Голос Эмзара стал резким. – Неужели ты думаешь?..

– Сейчас самое время попробовать захватить власть и вырваться из мира Тарры с помощью Лебединого камня. И я не уверен, – Астен взглянул в лицо брату, – что эта попытка окажется безуспешной, ведь защиту, если я правильно понял то, что рассказал Рамиэрль, будут ломать с обеих сторон. Мы, возможно, и уйдем, но те, кто ворвется сюда через открытую нами дверь, не оставят Тарре даже надежды…

– Не думаю, что нас отпустят. – Эмзар тяжело вздохнул, и на его лице, прекрасном, не знающем возраста лице Светорожденного, вдруг проступили следы прожитых столетий. – Я пытаюсь разобраться в том, что мы считали детскими сказками. Силы, что затаились по ту сторону барьера, безумно голодны. Им все равно, что за добыча идет к ним в пасть – эльфы ли, люди или же, охорони Великий Лебедь, грязные гоблины. Ты всерьез полагаешь, что у Эанке есть сообщники?

– Дом Лилии всегда с нежностью смотрел на трон. Собственно говоря, у них на дороге лишь мы с тобой и Рамиэрль. Эанке отдаст свою руку Фэриэну, который из династических соображений будет готов какое-то время терпеть ее норов. Вместе они попробуют заполучить Камень и, кто знает, вдруг сумеют его подчинить…

– Все это так, хотя другие Дома вряд ли на это согласятся.

– Ты забываешь, как все сейчас напуганы. Эльфы не слепы, хоть иногда и кажутся таковыми. Стараниями Эанке и Примеро с его предсказаниями все поняли, что Тарру не ждет ничего хорошего. Мы здесь чужие, не живем, а прозябаем. Так почему мы, Светорожденные, должны гибнуть вместе с остальными, когда появился шанс уйти? В Убежище многое изменилось. Даже за последние месяцы…

– Я все же не думаю, что дело зашло так далеко, – Эмзар машинально поправил и так безупречно лежащие складки туники, – но все равно я не понимаю, зачем кому-то понадобилось убивать Тину? Как вообще это случилось?

– Как я понял из рассказа Герики, они забрались на мыс Светлячков. Клэр рисовал, Герика смотрела, а Тина побежала за красками и едой на всех троих. На обратном пути ее застрелили. Небезынтересна одна подробность. Герика внезапно почувствовала необъяснимую тревогу и потащила Клэра назад. Когда Тину убили, они были почти рядом. Клэр сразу же почувствовал несчастье, а вот Геро, напротив, испытала облегчение. Кстати, она встретила на тропе Эанке и Фэриэна.

– И они ее выпустили?

– Да, но не думаю, что они этого хотели. Эанке ненавидит Геро, к тому же та видела их в очень неподходящем месте. Но в Убежище моей гостьи немного опасаются, а девочка повела себя очень умно. Она шла прямо вперед, словно ее врагов вовсе не существовало.

– Ты говоришь так, словно видел все своими глазами.

– А я действительно видел. – На мгновенье лицо Астена озарилось улыбкой, тут же, впрочем, погасшей. – Они растерялись, когда поняли, что Герика не собирается ни останавливаться, ни отступать, а потом… Я дал понять своей дражайшей дочери, что не допущу ни убийства, ни чего-либо еще.

– Тебе тоже стоило бы поостеречься, брат. – В голосе Эмзара чувствовалась неподдельная тревога. – Не думаю, что родственные связи служат сегодня хорошей защитой.

– Я тоже не думаю, – сверкнул глазами Астен, став удивительно похожим на своего спутавшегося с людьми сына, – но она мне ничего не сделает. Пока. Просто потому, что я сильнее и ее, и Фэриэна.

– Как знаешь, – с сомнением протянул правитель, – хотя на твоем месте я все же проявил бы осторожность. Не представляю, что же нам теперь делать. Надо изобличить убийцу, но, ты говоришь, это невозможно?

– Боюсь, что так. Тина убита в спину, вряд ли видела, кто стрелял, так что даже если ты рискнешь…

– Я рискнул бы, будь хотя бы один шанс, но они недаром воспользовались обычным оружием, а не магией. Тут ничего не поделаешь. Постой! – Эмзар в волнении хлопнул ладонью по полированной столешнице. – Я понял! Нас сбила с толку ненависть Эанке к Тине и ее первое нападение… Стрела предназначалась Герике. Они были убеждены, что Тина, как всегда, смотрит, как рисует муж, а у Герики такая же накидка.

– Верно, – согласился Астен. – А девочка не так проста, как кажется с первого взгляда. Она почувствовала, что против нее что-то готовится. Разумеется, когда они сочли Геро мертвой, напряжение спало и ее, как она сама говорит, «отпустило». Все сходится. И то, что они не ожидали никого встретить, – Клэр бы еще не скоро ушел с мыса. И то, что они обомлели, увидев Герику живой и невредимой, и, видимо, решили, что она сильнее, чем им казалось.

– А зачем ты сам пошел на берег? – неожиданно осведомился Эмзар.

– Я? – Кленовая Ветвь чуть смущенно улыбнулся. – Я хотел скоротать с ними вечер и догадался, где они могут быть…

– С ними? – приподнял соболиную бровь старший.

– С ними, – твердо ответил Астен. – Что будем делать?

– Хоронить Тину. Приводить в чувство Клэра. Разбираться в том, кто и чем дышит и на кого можно положиться. Многие из тех, кто готов был слушать Эанке, теперь призадумаются. Незабудку любили, ее единственный враг известен. Надеюсь, Рамиэрль скоро вернется, а нет, будем договариваться и с Кантиской, и с Эландом сами. Хватит сидеть в болотах! – Эмзар встал. – А теперь идем к Клэру.

– А Герика? – в упор спросил Астен.

– Герику придется держать за семью замками. Покушение может повториться.

– Я позабочусь о ней.

– Я в этом и не сомневался, – ухмыльнулся местоблюститель Лебединого трона. – Ты безусловно о ней позаботишься.

4

Эстель Оскора

Я второй час сидела на покрытой бархатистой вишневой тканью скамье в бывшей спальне Тины и держала за руку Клэра, как мне и было велено. Эльфы приходили и уходили, на нас они смотрели с сочувствием и какой-то опаской. Клэр пребывал в полной прострации – заклятие Астена, похоже, мог снять только сам Астен, а может, родичи художника и Тины полагали, что чем дольше Клэр пробудет в сумеречном состоянии, тем лучше.

Последнюю Незабудку унесли закутанные в желтое[4]4
  У эльфов траурная одежда желтого цвета – цвета увядающих листьев.


[Закрыть] женщины ее семьи. Я не представляла, как эльфы обряжают своих мертвецов, но отчего-то мне казалось, что их обычаи не так уж сильно отличаются от наших. Скорбь есть скорбь, и смерть есть смерть, перед ними все равны. Астен куда-то исчез, и я не знала, что делать дальше. Очень хотелось пить… Даже не пить, а выпить вина или чего-то в этом роде, но хозяева ко мне не подходили, позвать же кого-то я не решалась и точно так же не решалась оставить Клэра, хотя рука затекла, а в голове шумело.

Я вглядывалась в отрешенное лицо и гадала, что же будет, когда он придет в себя. Они любили друг друга. Я в первый и, возможно, в последний раз видела, как это бывает, когда любовь взаимна и лишена даже налета грязи, лжи, подозрений. И снова причиной несчастья оказалась я. Я, и никто другой. Пойди я с Тиной или вместо нее, она бы осталась жива. Все пошло бы по-другому, и если бы я сразу же послушалась внутреннего голоса, а не воевала с собой, упуская драгоценное время, если б заставила Клэра немедленно пойти на поиски… Хотя я не представляла, что опасность грозит именно Тине.

Наконец дверь распахнулась, и вошли Астен и Эмзар в непривычных для меня белоснежных, отделанных серебром одеяниях. Очевидно, для эльфов это что-то означало, так как все как по команде уставились на своего правителя. И опять мне почудилось, что Эмзар похож на кого-то, кого я прекрасно знаю, но память предпочитала дразнить меня туманными намеками.

Астен подошел ко мне, высвободил руки Клэра из моих, зачем-то поцеловал меня в лоб и, забыв о моем существовании, повел Клэра за собой. Все или взволнованно следили за ними, или с тревожным интересом оглядывались на спокойно расположившегося у окна Эмзара, за плечами которого стояли два телохранителя с обнаженными мечами, – такого я в Убежище еще не видела. Впрочем, это были их обычаи и их заботы, а я оставалась кромешно чужой.

Я молча вышла из осиротевшего Журавлиного гнезда и побрела по залитой лунным светом тропинке назад к краю Пантаны. После всего этого кошмара мне не хотелось ни сидеть в четырех стенах, ни разговаривать. Об Эанке я не думала; боюсь, в моем мозгу вообще не осталось ни одной мысли, даже самой глупой. Над болотом клубился туман, образуя причудливые фигуры. Пронизанные лунным светом, они казались живыми. Мир был поделен на два цвета. Белый и черный. Черное небо с белой луной. Белое болото с черными провалами незамерзающей воды, над которыми танцевали туманные столбы, черные стволы деревьев, черные росчерки высохшего тростника и белый, белый иней…

Не знаю, сколько я так просидела. Затем, словно бы из ниоткуда, возник Астен. Наверное, ему тоже захотелось уйти от всех, а я заняла его излюбленное место на стволе сломанного давнишней бурей бука. Принц-Лебедь кивнул мне и, плотнее закутавшись в серебристый плащ, превращавший его в почти невидимку, уселся на землю в тени ивняка. Мы молчали, да и о чем мы могли бы говорить? Стареющая луна медленно ползла среди холодных звезд. Было до невозможности тихо, а потом раздался шорох, и рука Астена столкнула меня с бревна на припорошенные робким первым снегом смерзшиеся листья. Я ничего не успела толком понять, а эльф уже лежал рядом, прикрывая меня собой. Затем он приподнялся на локте, и тут нас окружило огненное кольцо, отделив от окружающего мира. Ревущее пламя стягивалось вокруг нас. Я повела себя вполне в своем духе, а именно застыла в изумлении, а вскочивший на ноги Астен сплетал и расплетал пальцы, что-то выкрикивая. Его усилия увенчались успехом. Лепестки огня перестали тянуться к нашим лицам, они устремились вверх, малиновое свечение сменилось ярко-синим, и мне показалось, что я внутри колодца, стены которого сделаны из раскаленного летнего неба.

Я так и не поняла, сколько мы просидели в огненном плену. Вернее, это я сидела у ног Астена, а он стоял, удерживая огонь на расстоянии, и время от времени ободряюще мне улыбался. Затем пламя вновь стало меняться – передо мной пронеслись все цвета радуги, потом огонь стал белоснежным, как крыло лебедя в солнечном свете, и внезапно погас. Мы вновь стояли на поляне на краю болота, но уже не одни. Эмзар и с ним десяток эльфов с беспокойством всматривались в наши лица.

– Все в порядке. – Астен пытался улыбнуться, но, когда он сделал шаг вперед, его повело в сторону, и я невольно подхватила его под локоть.

– Вас пытались убить. – Эмзар не столько спрашивал, сколько утверждал.

– Не меня – ее. – Астен кивнул в мою сторону. – За ней, похоже, следили. Я подошел позже, с другой стороны… Они меня не видели, иначе… Иначе не пустили бы в ход это заклятье… Но они его держали долго. Во всяком случае, достаточно, чтобы от нее не осталось даже пепла.

– Что ж, придется вспомнить, кого не было в этот вечер в Доме Журавля. Или кто ушел оттуда сразу же за ней. – Эмзар взял меня за руку. – Идем.

Я повиновалась. Да и что мне оставалось делать? Не появись Астен, я была бы уже мертва, что не было бы такой уж большой потерей, если б не развязывало руки, рога, или что там у него есть, Белому Оленю. Как это ни печально, моя жизнь нынче принадлежала не мне.

Я давно так себя не ненавидела. Из-за охоты, которую развязали за мной какие-то твари, гибли те, кто достоин жизни и счастья, а я даже защитить себя не могла. Тоже мне Эстель Оскора, «право выбора» и так далее! Что я могу выбрать, если магии во мне не больше, чем в лягушонке? Я подавленно молчала, пока мы шли к Лебединому чертогу, пока Эмзар и Астен сосредоточенно проверяли заклятия и расставляли стражей. Наконец мы остались одни. В обитой серебристым атласом комнате было тепло, даже жарко, а у меня зуб на зуб не попадал. Со стороны это, видимо, выглядело печально, потому что Эмзар плеснул в кубок какого-то зелья, что-то ему шепнул, отчего кубок окутало рубиновое сияние, и велел мне выпить.

Я опять повиновалась. Положительно, в этот вечер я не была способна делать что-то осмысленное. Снадобье оказалось горьковатым и пахло чем-то, напоминающим полынь с примесью меда. Дрожать я перестала, зато у меня подкосились ноги, и я буквально упала в подставленное Астеном кресло, словно со стороны глядя на двоих эльфов, темноволосого и златокудрого. Без сомнения, решалась моя судьба, но мне было как-то безразлично.

Глава 6

2228 год от В. И. 16–17-й день месяца Звездного Вихря

Пантана. Убежище

Малый Корбут

1

Запад оставался чистым, но с севера медленно и уверенно наползали тяжелые тучи, обещая снег. Роман не был знатоком Корбутских гор, но прекрасно помнил, что Гремиху и Лисий хребет, которые немногим севернее, в эту пору уже заметает. Зима внушала надежду; пока звездный Иноходец не проломит копытом лед, во Фронтеру и Внутренний Эланд не пройти, а значит, он может успеть отыскать Эрасти.

Эльф-разведчик придержал Топаза, невольно залюбовавшись открывшимся видом. Дальше на восток не забирался никто из известных Роману людей или эльфов. Гоблинские поселения должны были лежать в стороне от его пути, а след Уанна давно потерялся. Эльф огляделся еще раз – вполне подходящее место для ночлега. Ему повезло, что он наткнулся на эту речку, вверх по течению которой можно проехать верхом. Больше всего Роман страшился дня, когда придется или расстаться с лошадьми и пешему углубиться в незнакомые зимние горы, или повернуть назад. И то и другое было гибельно. Выжить в одиночку без магии в Последних горах в месяц Копьеносца не по силам даже гоблину. Вернуться, не дойдя до Места Силы, не узнав, что с Уанном, означало крах всего предприятия, а вспоминая раз за разом события лета и осени, Роман убеждался, что он должен отыскать Эрасти, знавшего и о Пророчестве, и о Белом Олене, и об Эстель Оскоре…

Теперь Роман сожалел, что не взял с собой Герику. Несмотря на былую изнеженность и неприспособленность, она казалась подходящим спутником, к тому же Эрасти должен увидеть Эстель Оскору. Конечно, Эмзар и отец о ней позаботятся, но Эанке… Рамиэрль не то чтобы ее боялся, он просто понимал, что сестра опасна и что для Герики будет лучше оказаться от нее подальше.

Привычно устраивая лагерь и возясь с лошадьми, эльф думал о том, что ему предстоит. Соглашаясь идти вместе с Примеро и остальными, он не слишком задумывался о дорожных тяготах – впереди ждал Уанн, а рядом шли маги. Теперь он остался один.

Рамиэрль не сомневался, что поступил правильно. Он не мог допустить, чтобы Примеро завладел кольцом. Либер отнюдь не был уверен, что маленького волшебника постигнет судьба осквернителя кантисского храма. Там сработала ловушка, подготовленная самим Проклятым, а вот способно ли себя защитить кольцо как таковое… Рассказа о печальной судьбе Амброзия было довольно, чтобы напугать Эанке, но Примеро настойчивее и опытнее, а его желание завладеть талисманом росло с каждым часом – уж это-то Роман видел. Так же как и то, как за прошедшие месяцы изменился Примеро, словно бы дорвавшийся до одному ему известного источника силы. Растущее как на дрожжах могущество сделало мага-недомерка несносным; он, конечно, пытался сдерживать свой норов, но благие намерения пропадали втуне. Брюзжание и придирки становились невыносимыми, но на третий день после их встречи Примеро успокоился, и это было намного хуже.

Роман насторожился, подметив на маленьком остром личике блаженную ухмылочку. Либер знал главу Преступивших не первый год и понимал: подобное выражение могли вызвать лишь мечты о власти. Именно тогда Роман почувствовал, что допустить Примеро к Месту Силы нельзя. Либер ругал себя за спешку и за выпрошенную у Прашинко помощь, без которой он бы опоздал к сроку и преспокойно отправился бы на поиски Уанна. Подвела привычка держать слово, и Рамиэрль растерялся, едва ли не в первый раз в своей жизни разведчика. Заставить девятерых Преступивших повернуть он не мог, вести их вперед, повинуясь зову кольца, не хотел. Он ничего не имел против могучего Туриса или целителя Кэрля, но Примеро слишком долго жил среди Светорожденных, ежедневно ощущая свое убожество.

То, что маг завидовал эльфам, Роман понял давно, но до истории с Лужей это его не волновало. Разведчик считал Примеро мнительным, но не злобным. Теперь же Роман твердо знал, что маг его ненавидит. За все. За то, что Рамиэрль Звездный Дым при рождении получил все дары, присущие его народу, – бессмертие, красоту, способность к высшей магии. За то, что родился в семье принца. За то, что был волен приходить в Убежище и покидать его. Наконец, за то, что именно он, Нэо Рамиэрль, отыскал талисман Проклятого. Теперь эта ненависть рвалась наружу.

2

– Вам придется воспользоваться магией, трясинники на снегу оставляют слишком заметные следы, да и в эту пору на них нельзя положиться, они просто спят на ходу. – Эмзар озабоченно потер переносицу. – Боюсь, это не последний раз, когда тебе придется прибегать к волшбе.

– Но и не первый, – откликнулся Астен. – Похоже, пора вспоминать то, чему нас когда-то обучили из любви к традициям.

– Жду тебя назад не позже чем через пять недель. – Эмзар строго взглянул на брата. – Ты нужен мне тут, запомни это.

– У меня хорошая память, – спокойно откликнулся младший, – но пока меня не будет, я хотел бы, чтоб рядом с тобой был Клэр… Ему сейчас тяжело.

– А я ему предоставлю достойное развлечение? – Снежное Крыло невесело рассмеялся. – Но вообще-то ты прав. Его нельзя оставлять одного, но и меня тоже. Одинокий правитель – мертвый правитель, особенно в эпоху великих перемен. И все равно не задерживайся у Архипастыря и не волнуйся – о Герике он позаботится лучше, чем кто бы то ни было.

– Человеческая Церковь прекрасно умеет убивать, – пожал плечами Астен, – не хуже, чем наши собратья…

– И она же великолепно умеет прятать концы в воду. – Взгляд Лебединого владыки стал отрешенным, будто он припомнил нечто, известное лишь ему. – Приходится признать, что мы своего обещания выполнить не смогли. Сохранить жизнь Герике нам пока удалось, но третий раз ты можешь не успеть. Не сомневайся, мы правы, отсылая ее в Кантиску, но мне не нравится, что с ней идешь именно ты.

– Не нравится, потому что я тебе сказал про Эфло д’огэр? Ты не хуже меня знаешь, что расстояния и предосторожности в этом случае не спасают. Все, что мы можем, – пойти навстречу судьбе.

– Наша мать так и поступила. Астени, я никогда не говорил, что ты для меня значишь?

– Не говорил, – Астен через силу улыбнулся, – но я знал. И ты тоже знаешь. Теперь мы можем считать, что все нужное сказано. Герика с Клэром?

– Да, он должен провести ее к берегу.

– Похоже, – Астен взглянул на расшитое звездами небо, – они уже на месте. Пора.

Снежное Крыло согласно кивнул. Провожать Астена он не пошел – место правителя было здесь, в ставшем вдруг бесконечно пустом и холодном чертоге. Делом Эмзара было спрятать следы уходящих в Синей Тени, он не мог позволить себе увидеть собственными глазами, как его единственный брат исчезает в лунном свете вместе со своей тревожной спутницей. Эмзар догадывался, что Астен возвращаться не намерен, и не в силах остающегося было что-либо изменить. Местоблюститель Лебединого трона подавил вздох и склонился над мерцающим синим кристаллом – сегодня ему потребуется все его умение…

3

Позавчера они как раз устраивались на ночлег. Осторожность требовала передвигаться быстро, но скрытно, поэтому магия для облегчения тягот пути по общему уговору не применялась. Кто знает, как стерегут Последние горы, а обнаружить следы волшбы мог бы самый простенький Кристалл Поиска в руках глупейшего из «синяков». Конечно, непохоже, чтобы те забрели так далеко, но рисковать не стоило.

Роман обтирал верного Топаза, когда его окрикнул Кэрль. Эльф искренне любил целителя за добрый нрав и невозмутимость, но на сей раз бородатая физиономия мага казалась озабоченной.

– В чем дело, эмико? – сочувственно осведомился Роман, любовно ероша черную блестящую гриву. Кэрль молча протянул руку. Удивленный таким поведением, Роман честно ее пожал и почувствовал у себя в кулаке некий предмет, при ближайшем рассмотрении оказавшийся кристаллом кастеора. Эльф оторопело уставился на лиловый огонек, бешено трепыхавшийся в сером кристалле. Так вот оно что! Недозволенная волшба, причем неимоверно сильная и очень близко.

– Примеро? – Задавая вопрос, Роман уже знал ответ.

– Он. Поганец знает подноготную каждого из нас. Укрыть волшбу от своих просто, но того, что я прихвачу такую вот игрушку для начинающих, он не предусмотрел. Это его вечная беда. Он никогда не мог предусмотреть все, потому-то в свое время нам и пришлось бежать… Ну да сейчас не до старья. Я наблюдаю за ним второй день. Он чего-то или кого-то ждет, и мне это совсем не нравится.

– Мне тоже, – согласился Роман. – Предательство?

– Похоже на то, – кивнул головой Кэрль, – так что лучше бы тебе, дружок, немедленно убраться куда подальше.

Роман оторопело уставился на целителя.

– Куда я пойду и зачем?!

– Мне этого знать не стоит. Думаю, туда и затем, куда ты и шел. В конце концов, Эрасти звал тебя, а не целый выводок волшебников, из которых половина метят в боги. Примеро ошибается, когда думает, что знает о нас все. Мы с Турисом не так просты, как кажемся, нам есть чем удивить и его, и тех приятелей, которых он себе раскопал, но это наше дело. Дело Преступивших. А твое дело не здесь и не с нами.

Одной из привычек Романа было принимать решения немедленно. Эльф не просто поверил Кэрлю, но всем своим существом понял, что маг прав. Зима надвигалась, и нужно было успеть перейти горы до большого снега.

– Вижу, ты согласен, – пробасил Кэрль. – Лошадки при тебе. Седлай, и вперед! Я не желаю знать, куда ты двинешь, но до утра о твоем уходе никто не прознает. А если все пойдет как надо, то и до вечера.

Роман молча взнуздал возмущенно фыркнувшую Перлу. Кобыла не то чтобы устала, но настроилась на приятную ночь в обществе Топаза и все еще вкусной травы горного луга. Однако чувство долга возобладало, и Перла покорно позволила навьючить на себя сумки.

– Может быть, уйдем втроем? – Вопрос был изначально бессмысленным, но не задать его бард не мог.

– Нет, – спокойно ответил Кэрль. – За Примеро нужен присмотр. А ты, если я хоть что-то понимаю, скоро нагонишь Уанна. Вы вдвоем сделаете больше, чем мы вдесятером. А если не сделаете вы, то никто не сделает.

Рамиэрль больше не спорил. Спустя десятинку Топаз легким галопом несся к золотым осенним лиственницам, оседлавшим пологий склон ближайшей горы.

Прошло десять дней. Либер не знал, что сталось с теми, кого он оставил, хотя на второй день бегства и уловил всплеск магической энергии в той стороне, откуда приехал. В одном Роман не сомневался – его собственные следы, что обычные, что магические, запутаны так добротно, что обнаружить беглеца можно лишь по воле случая. Это было бы просто великолепно, знай он, где Уанн и что ему, Рамиэрлю, сейчас делать.

4

Было еще темно, когда три фигуры в мерцающих, подобно инею, в лунном свете плащах остановились на окраине Пантаны. Кстати поваливший крупный снег сшивал небо и землю торопливыми неряшливыми стежками. На открытом месте наверняка начиналась немалая метель, но в лесу еще было тихо – густые ветви сдерживали ветер.

– Вы уходите в первый день Истинной Зимы, – тихо сказал тот, что был повыше. – По-моему, это означает…

– Это ничего не означает, – откликнулся второй. – Время примет кончилось. Они хороши, когда все идет, как заведено от века.

– И все-таки, Астен, – первый, казалось, вернулся к прерванному разговору, – подумай еще раз. Что мне делать в Убежище? Мне тут каждое дерево напоминает о беде. А без тебя Эмзар остается как без рук… Для всех будет лучше, если с Геро пойду я.

– Нет, Клэри, – Астен говорил тихо, но уверенности в его красивом голосе хватило бы на десяток кардиналов, – ты должен остаться и пережить свою боль. Только тогда ты станешь тем, кем должен стать. И потом, ты пока не знаешь того, что знаю я, а рисковать Герикой нельзя. В Убежище за ней охотились одни, за его пределами найдутся другие. Я не удивлюсь, если они уже где-то рядом и, несмотря на все усилия Эмзара, нам придется драться. Я пока еще лучший боец, чем ты, – Дом Розы всегда славился боевой магией… Ну и наконец, я похож на своего сына, к которому внешний мир привык, а твоя внешность неизбежно повлечет пересуды. Держать же изменяющее заклятие – значит скрываться от людей, но криком кричать магам о том, что рядом творится Недозволенная волшба… Нет, Клэр, идти должен я.

– Но почему? – впервые подала голос женщина. – Почему Клэр не может идти с нами, если ему тяжело оставаться?

– Потому, – резко сказал Астен, – что кто-то должен быть рядом с Эмзаром. Клэри единственный, кому я могу верить до конца. Он не мог убить Тину, а значит, покушаться на тебя.

– Я поняла, – кивнула головой женщина. – Будем прощаться.

Все трое откинули капюшоны, подставив лица падающему снегу. Слов не было. Клэр бережно поднес к губам руку тарскийки, та в свою очередь провела тонкими прохладными пальцами по бледной щеке эльфа и, закутавшись в плащ, пошла по еще не заметенной тропе. Мужчины, оставшись одни, какое-то время стояли и смотрели друг на друга, после чего обнялись совершенно по-человечески, и Астен быстро зашагал вслед за Герикой. Клэр долго смотрел им вслед, потом стряхнул снег с плаща и медленно побрел в Убежище.