Текст книги "Подарок судьбы"
Автор книги: Вера Копейко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)
Вера Копейко
Подарок судьбы
Scan: Sunset; OCR & SpellCheck: Larisa_F
Копейко Вера К 65 Подарок судьбы. – Роман. – М.: АО „Издательство «Новости»", 2001. – 160 с. (Серия «Счастливый случай»)
ISBN 5-7020-1170-8
Аннотация
Когда Вика Морозова на лесной тропинке столкнулась с высоким рыжеволосым красавцем, она и представить себе не могла, что судьба свела ее с будущим мужем. Они еще дважды случайно встретятся, прежде чем поймут, что жить друг без друга уже не смогут...
Вера Копейко
Подарок судьбы
1
Красная «шкода» Вики Морозовой уверенно крутила колесами по Минскому шоссе, которое после долгого ремонта стало широким и спокойным. Вика любила своего «шкоденка», который никогда не подводил ее, и ей было странно видеть стоящие на обочине машины с поднятыми капотами, из-под которых торчали обтянутые брюками зады сложившихся пополам водителей.
Она невольно фыркнула и придавила педаль газа. Хорошо пуститься в полет в такой сухой день ранней осени, когда все убрано на полях и огородах и окрестности словно замерли в недоумении – пора бы и холодам пасть, но те медлили, а может, завернули не туда.
«Ну-ка, ну-ка, – одернула себя Вика, – куда так разогналась? Как бы и с тобой нечто похожее не приключилось. Где поворот? – Всякий раз, подъезжая к заветному километровому столбу с цифрой «50», Вика напряженно щурилась, как бы не проскочить. – Ага, вот он, теперь вправо...»
Деревья еще не до конца оголились, они оставили кое-что из прежней красоты при себе, не желая вот так сразу взять и раздеться. «И хорошо сделали, – отметила про себя Вика, – иначе резина юзовала бы на волглых дубовых и кленовых листьях». Вот этот кусок дороги, даже не дороги, а уютной «крытой» аллеи – ветви дубов и кленов смыкались над головой, закрывая небо, – Вика любила больше всего. Дальше, где начинается рукотворное чудо на подмосковной земле – каменные и деревянные терема, – пока еще достаточно голо. Не все верят в живучесть двадцатилетних плодоносящих яблонь, пусть даже пересаженных из мичуринского сада Тимирязевской академии, и потому выращивают свои сады с нуля.
Вика направлялась к подруге Светлане на ставшую уже привычной «субботу», даже если это и не суббота вовсе, а воскресенье. Просто так нравилось самой Свете, а гости мирились с милой путаницей в календаре. Какая, в сущности, разница, если у Светы красиво, сытно, интересно и полезно?
Когда-то Вика училась со Светой в университете и жила с ней в одной комнате в общежитии. Подруга всегда была очень светской, несмотря на то что приехала в Москву из маленького городка. Выходит, неважно, откуда ты, а важно какая. Ей никогда не хватало денег, она то и дело занимала у Вики: то покупала билеты в Большой театр – Света любила балет так, как никто в окружении Вики, – то с веселой компанией уносилась к кому-то на дачу и «отрывалась» на полную катушку, то вдруг опять же с компанией садилась в ночной поезд и отбывала в северную столицу. В театр.
Но потом, когда дело дошло до распределения, они обе вышли замуж. Вике достался математик с комнатой в коммунальной квартире на станции метро «Преображенская», а Света выскочила за офицера-таможенника с отдельной однокомнатной квартирой на «Каховке». Все это произошло десять лет назад, но разве по нынешним временам это не целая жизнь?
Вика не ощущала груза прошедших лет, но чувствовала себя многократно повзрослевшей – сколько раз все начиналось с нуля, потом развивалось и достигало «полной взрослости». Ее первая взрослая жизнь закончилась разводом – их с математиком хватило на три года совместного существования, после чего они мирно разошлись, а потом... Вторая... Впрочем, какая разница? Столько всего было...
Света держалась за своего мужа крепко, и, как оказалось, она не зря получила диплом психолога. Ее таможенник в последние десять лет стал предпринимателем и теперь владел сосисочным заводиком, дачей в три этажа, громадной квартирой на Чистых прудах. Какая у него сейчас машина, Вика точно и не скажет. «Кони в моей конюшне не застаиваются», – заливисто хохотал он, когда гости высказывали удивление, заметив в гараже очередную свеженькую иномарку, а шея у него при этом радостно краснела.
На Светиных «субботах» бывали разные люди, кому как не Вике знать про это. У Вики к этим «субботам» свой интерес – Вика работала в психологической консультации и мечтала открыть свою собственную. Она любила покопаться в чужой душе, однажды совершенно точно догадавшись: все души устроены похоже, и если она способна высветить тайные уголки собственной, то стоит приложить чуть больше усилий, и ты высветишь все уголки чужой. А сейчас многие заинтересовались своей внутренней жизнью, внезапно прозрев, что внешняя проистекает из нее. «Смешно, – думала Вика, – могли бы вдуматься в слово – если есть внешняя, значит, есть ей и антипод – внутренняя».
Своих клиентов Вика приручала у Светы, которая также выполняла свою собственную задачу с помощью «суббот». Между прочим, Света не раз предлагала Вике кредит – под небольшой процент, на аренду офиса. Она не сомневалась, что Вика раскрутится и очень быстро. Но сама Вика еще не была готова.
Публика на «субботы» собиралась разная, но большей частью нужная Павлику, мужу Светы. Въезжая в ворота, которые предупредительно открыл охранник, определивший по номеру «своих», Вика поморщилась. Сегодня опять будут спрашивать одно и то же.
– А если мой муж приходит с работы и, не глядя на меня, ложится на диван перед телевизором? Как мне к этому относиться?
И Вика слышит свой хорошо поставленный, доверительный голос, который обволакивает, успокаивает, вселяет веру.
– Это значит, вам лучше всего оставить его в покое. Мозг мужчины устроен иначе, чем мозг женщины. Он не способен переключаться на другое так же быстро, как наш с вами. – Сияющая улыбка, ряд белых безупречно ровных зубов. И в ответ такая же ослепительная. – Вы обращали внимание – вы задаете мужчине вопрос, а он молчит? Уверяю вас, вы спокойно досчитаете до тридцати, когда наконец он повернется к вам и спросит: «Так за что ты меня хвалила, дорогая?» – В этом месте снова улыбка и легкий смех. А потом Вика, приподняв брови ровно такой толщины, какой они должны быть на ее лице, добавляет: – Но если серьезно, это на самом деле так и должно быть. Ваш муж, вернувшись домой, еще добрых полчаса, если не больше, не с вами, он все еще занят собственными проблемами, которые принес с собой. Поэтому незачем тотчас отправлять его мыть руки, усаживать за стол, говорить ему, что все давно остыло, о чем-то спрашивать и уж тем более просить. Его надо просто оставить в покое.
После этих слов мужчины начинали одобрительно прислушиваться к разговору, к советам, которые Вика давала их женам, любовницам, подругам. Все это происходило возле шведского камина, за стеклянной дверцей которого пылал огонь, подле него стоял столик с напитками, орешками и еще Бог знает с чем.
Вике иногда надоедало отвечать, ей тоже хотелось посидеть и посмотреть на огонь, и тогда она уходила в другую часть дома, а Света объявляла:
– Бесплатный сеанс окончен. Платные услуги вот по этому адресу. – И раздавала Викины визитные карточки с цветным портретом, именем и фамилией, ученой степенью, телефонами, пейджером и мобильником.
Эти приемы в загородном доме у Светы расширяли круг ее клиентуры, они позволяли Вике прекрасно справляться с собой и с жизнью.
Вика, нажимая на тормоз, ухмыльнулась: ясное дело, о чем Светины гости хотят узнать больше всего. Но об этом они спрашивают, когда за окном стемнеет, а в бутылках виднеется дно.
– Мне двадцать шесть лет. Но у нас с мужем такой скучный секс...
– Сколько лет вы замужем? – спокойно и заинтересованно спрашивает Вика в таких случаях.
– Пять. – Протяжный вздох.
Теплый взгляд Вики устремлен на воздушное создание с большими тревожными, как у испуганного оленя, глазами.
– Дело не в вас и не в вашем муже. – Улыбка Вики понимающая и оберегающая. – Мужчины устроены несколько иначе, чем женщины. Им хочется одерживать победы. Всегда, и чем чаще, тем лучше. Поэтому вам придется поработать с мужем самой – усложнить правила игры. Я дам один совет. – Пауза, и горячие, поедающие Вику женские взгляды. Для них она сейчас не обычная молодая женщина, она оракул. – Совет, на первый взгляд, смешной. – Снова пауза. Горячее дыхание соединяется с жаром, исходящим от камина. – Возьмите ключи от квартиры своих друзей и поезжайте туда с бутылочкой хорошего вина. Представьте себе, что это у вас... тайное свидание.
– Но у нас такая прекрасная кровать... Новая...
– И евроремонт. – Викины губы разъезжаются в понимающей улыбке. – Да, но все эти прелести вас больше не возбуждают. Мужчине нужна опасность...
Как ни странно, такой совет приводил к успеху. О чем ей сообщали при новой встрече.
Вика выключила двигатель, искренне улыбнулась, и лицо ее, ухоженное и доведенное до совершенства, стало лицом молоденькой женщины, какой она и была.
Она толкнула дверцу машины и посмотрела на дом. Красивый дом, ничего не скажешь, снаружи ничего вызывающего, простые линии, четкие пропорции – проект сделал хороший архитектор, настоящий профессионал, а не самоучка. Вика тоже построила бы себе дом, и построит, но не сейчас. У нее своя программа, очень четкая, ясная, и она не позволит себе отклониться от нее ни на сантиметр. А теперь вперед, ее уже ждут. Она посмотрела на свои швейцарские часики – какая точность. И на душе стало ровно и спокойно.
Она не верила своим глазам. «Впрочем, – одернула она себя, – неважно, если это даже так. Ничего не случилось и не случится, если на самом деле это он.
Да, он. Сомнений нет никаких. Та же круглая, почти наголо стриженная голова, отливающая золотом на солнце, словно маковка православного купола. Он стоял не один, вокруг него еще несколько гостей, но Вика их не видела. Такого не может быть. Не должно быть. Зачем? Ее сердце давно и прочно стиснуто корсетом, как она говорила сама себе. Она застегнула себя на время, и это время еще не вышло, еще нет тридцати пяти лет и не сделаны все намеченные до этого срока дела. Она не собиралась снова делить себя между делом и телом. Не то время. Она вполне успешно с собой справляется. Вика глубоко втянула воздух, потом выпустила его, хорошо зная, что такое дыхание помогает успокоиться, вентилирует легкие, утишает ток крови, в котором сейчас переизбыток адреналина. Она знала до тонкостей, как работает организм и что происходит в нем под воздействием внешних обстоятельств. Более того, она умела управлять им, как пилот сверхзвуковым самолетом. Но катастрофы случаются и с ними, прошептал зловредный голос в голове. «Не-ет, Вика Морозова, ты просто поздороваешься с дяденькой, если он подойдет к тебе, – сказала она себе, словно маленькой испуганной девочке. – Вот так, дорогая, и больше никак. Ты ведь не хочешь, чтобы жизнь поставила тебя в угол?»
– Вика! Привет, дорогая. – К гостье подплыла Света. Как всегда, она была хороша. В длинной юбке в стиле «кантри» и вязаной кофте, подходящей по фактуре и крою. Все это цвета топленого масла, прекрасно оттеняющего ее светлые волосы. Натуральная блондинка, она становилась еще более натуральной в этом наряде.
Вика ухмыльнулась. «Угу, ясное дело, из австрийского бутика. Отлично, подруга!»
– Привет, – тихо вслух добавила она.
– Сегодня у нас большой сбор! Посмотри-ка, сколько гостей! – Голос Светы стал снова громким, хозяйским, а потом тише: – Сегодня у нас еще тот паноптикум. Держись! Я сама не всех знаю. Павлик расстарался. – Я рада, что ты смогла выбраться! – снова громко и уверенно заявила Света.
Вика усмехнулась, чувствуя, как сердце возвращается на место, отлично, сегодняшний день из тех, что год кормит.
– Павлик очень рассчитывал на тебя. Ты должна была как следует поработать с немцами. Ему нужен этот контракт, как... Ну очень нужен. Но сегодня встреча сорвалась... – Света покачала головой.
– Понимаю. – Вика улыбнулась.
Павлик собирался заключить контракт, и она должна была помочь ему убедить партнеров в полезности деловых связей именно с Павликом. Но сделать это тонко и ненавязчиво, как это она умела. Павлик обещал ей некоторый интерес со сделки, если она удастся. Так что Вике было ради чего стараться. Однажды они с Павликом уже провернули похожее дело, но тогда они обхаживали оптовика из-под Питера. И у них все получилось. На эти деньги Вика и купила красную «шкоду» вместо старенькой синей «шестерки».
– Преуспевающая женщина должна ездить на хорошей машине, – заявил ей Павлик, отдавая деньги. – Иди купи.
– Ага, ты прав, – сказала она, мило улыбаясь. Потом добавила: – Большинство народу покупает хорошие машины тогда, когда уверено, что заработает не меньше, чем потратит. Но известен психологический принцип, которому надо следовать, хотя и страшновато: если чувствуешь себя богатым, значит, будешь. Если чувствуешь себя бедным, тоже будешь. Значит, все, что я заработала на этой сделке, я вложу в «шкоду» и въеду на ней в собственный успех!
Впрочем, она оказалась не так уже далека от истины. С той сделки с Павликом дела у нее резко пошли в гору.
– Вика, пойдем, я отведу тебя наверх и расскажу немного про сегодняшних гостей. В общем-то, многие тебе знакомы, а вот которые незнакомы... – Света тараторила, на чем-то делала ударение, что-то отмечала, Вика слушала, но никак не могла освободиться от какого-то внутреннего барьера, через который все слова Светы пробивались с трудом. – И еще один гость, ты его сразу заметишь – красивый мужик, он-то и хотел привезти немца, но у того сорвался вылет. – Света скривила губы. – Собака заболела, и он не полетел. Представляешь, какая-то жучка спутала нам все карты. Но когда он прилетит, то ты...
– А кто он сам? – мимоходом поинтересовалась Вика.
– Немец-то?
– Да нет, этот тип, который...
– Ах, который должен был его доставить? Да черт его знает, бизнесмен какой-то. – Она наморщила лоб.
– Све-та...
– Все, все, не буду больше морщить лоб. Никогда.
– То-то же.
– Но я не могу, как ты, держать себя ежесекундно.
Вика фыркнула и про себя подумала: «Если бы ежесекундно». Иногда ей казалось, она просто лопнет от того, как туго затянула себя, желая выполнить то, что сама себе пообещала. А вот поди ты, стоило увидеть круглую голову, отливающую золотом, и широкие накачанные плечи – причем накачанные явно не в каком-нибудь фитнесс-клубе за большие деньги, а в естественной жизни, в этом она не сомневалась ни секунды, и сердце ее сорвалось с привязи.
– Ну так что это за тип?
– Да не знаю даже. – Света озабоченно посмотрела на подругу. – Но я не думаю, что он начнет к тебе приставать с вопросами. Такие, как он, сами про себя все знают.
Это точно, но не все. Он уже приставал. Но про это Вика не собиралась говорить Светлане.
– Ну хорошо. Я сейчас разложу вещи и спущусь. Как всегда у камина?
– Да. Там все готово.
Вика спокойно прошлась по привычной комнате, из окна которой виднелось большое озеро, вода на закате потемнела, а вдали слегка окрасилась оранжевым от заходящего солнца. Тихая вода. Пустынная. Птицы улетели, сейчас они в пути – в Африку? В Испанию? Да кто куда.
Она распаковала дорожную сумку, развешала на плечиках одежду. Вика собиралась сегодня вечером надеть брюки, но сейчас передумала. А не надеть ли ей любимую шотландскую юбку – в красно-белую клетку из прекрасной шерсти, с белым пушистым свитером? И мягкие, из прекрасной светлой кожи ботинки. Да, так будет лучше.
Вика быстро приняла душ, и, как всегда, от воды ей стало легко и свободно, сердце гнало кровь быстро, словно в предощущении чего-то нового.
Перестань. Никаких предощущений. Я запрещаю.
Подумаешь, какой-то тип встретился второй раз в жизни. Вообще в природе существует примерно три с половиной сотни вариантов лица, неважно, что население Земли уже перевалило за шесть миллиардов. И этот мужчина вполне может оказаться просто похожим на того.
Вика посмотрела на себя в зеркало. Глаза темные, большие, блестели горячечным блеском, щеки пылали, губы стали полнее, словно в ожидании ласки. Ну ты же точно знаешь, что это он? Зачем морочить себе голову?
Прекрати,сказала она себе. Немедленно.
Она понаблюдала за собой. Понемногу блеск в глазах утихал, словно горевшая внутри лампочка гасла медленно, неспешно. К щекам вернулась прежняя бледность. Но... что-то внутри, внизу живота, билось и никак не хотело уняться. Там стало теплее обычного. Так тепло, как давно не было. «Ничего, все пройдет, – сказала себе Вика. – Вот, уже сейчас. Проходит».
Она провела расческой по густой челке до глаз, потом по каштановой гриве чуть выше мочек ушей – стильная стрижка, такую может сделать только мастер Элла из Дома актера. Другим просто не справиться с ее жесткими и «неправильно», с точки зрения канонов парикмахерского искусства, растущими на затылке волосами. «Они у тебя смотрят не в ту сторону», – смеялась Элла.
Вика одевалась медленно, не спеша, она должна быть в безупречной форме. Она вдруг подумала, а если это даже он, то сейчас ее ни за что не узнать. Он видел ее в каком наряде! И где! Он видел девушку с ружьем...
Но внезапно, удивив Вику до крайности, ее сердце протестующе подпрыгнуло. Оно не хотело, чтобы круглоголовый мужчина ее не узнал.
– Тьфу, черт! – выругалась Вика. – Да что он привязался к ней, этот тип? Что было-то? Ничего не было. Да, произошла встреча, скорее стычка с незнакомцем в лесу, за сотню километров от Москвы.
И снова у Вики в голове прокрутилась недавняя сцена.
...Она вышла из густого ельника на лесную тропу и вздрогнула от неожиданного крика.
– Стойте! Замрите!
Но Вика, не оглядываясь, прыгнула с тропы в кусты орешника и замерла среди плотных веток. В нос ударило запахом сырости, она почувствовала, как резиновые сапоги медленно погружаются в раскисшую после осенних дождей почву. Из-за погоды она не взяла с собой Торика, ягд-терьера, у него слишком короткие ноги для таких мест. А то сейчас бы его лай разносился по всему лесу.
– Да погодите вы, не бойтесь!
«Ну конечно, – подумала она. Не боюсь я никого». Но она крепко-накрепко запомнила слова своего деда: «В лесу, девочка, надо бояться не зверей, а людей».
В общем-то Вика не была трусихой, она давно выходит в лес с ружьем, но однажды у нее произошла неприятная стычка – пьяный деревенский мужик хотел отнять у нее ружье – это было давно и не под Москвой. Вспоминая тот случай, она себя хвалила. Не растерялась, а взяла и выстрелила в воздух. Этот звук протрезвил нападавшего, и он улепетывал по кустам, как заяц от гончей.
Но рефлекс сохранился, тем более что Вика не пыталась его подавить. Теперь она знала, что у нее всегда был пониженный порог опасности, если использовать профессиональную терминологию. И это не слишком хорошо – показная смелость ни к чему, от здравой осторожности больше пользы.
Вика потянулась к предохранителю ружья и передвинула на боевую позицию. Палец сам собой лег на спусковой крючок. Теперь она чувствовала себя совершенно спокойно.
– Девушка с ружьем! Где вы? Я знаю, вы не привидение и не растаяли в воздухе, тем более что утренний туман давно рассеялся.
В голосе мужчины она уловила нетерпеливые нотки. Это что еще за птица?
Вика пошевелилась в кустах, потом просунула стволы между ветками, а следом пробралась сама.
Круглоголовый, коротко стриженный тип в камуфляже стоял и целился прямо в нее. Из фотоаппарата с длиннофокусным объективом.
– Давно бы так, – самодовольно ухмыльнулся он и щелкнул. – Отличный кадр. Настоящая Артемида.
Вика почувствовала, как к лицу прилила кровь. Ей незачем было смотреть в зеркало, чтобы понять: сейчас она красная до корней волос.
– Простите, а кто вам разрешил... – Все еще держа перед собой ружье, а палец на спусковом крючке, она нетерпеливо вскинула голову. Пятнистая кепка свалилась с блестящих каштановых волос.
– О, вот так еще лучше! Теперь по-настоящему выставочный кадр. – Голос мужчины показался Вике сытым, как у кота, которому не пожалели налить полную миску сметаны. Точно так же вел себя кот в домике егеря, когда хозяйка Марина одаривала его по случаю приезда Вики. Так повелось давно, все привыкли, кроме бабушки Марины, восьмидесятилетней Ольги Сергеевны, которая осуждающе качала головой.
– Ох баловник, ох жулик...
Вика почувствовала, как с воспоминанием о привычном и хорошо знакомом, ничем не угрожающем и понятном, вернулось и самообладание. Теперь она уже не испуганная женщина и от этого испуга возмущенная, а человек, способный вступить в игру с любым партнером. Английское ружье двадцать восьмого калибра, изящное, с тонкой шейкой и гравировкой классическими розочками и арабесками, легкое, чуть больше двух с половиной килограммов, не отягощало руки, и Вика не ощущала его веса. С ним она чувствовала себя уверенно – она могла вложиться в него в одно движение и выстрелить. По птице, конечно.
– По-моему, прежде чем снимать, вам стоило спросить разрешения, хочу ли этого я.
Он ухмыльнулся и сделал шаг в ее сторону.
– Вам лучше остаться там, где стоите, – спокойным тоном посоветовала Вика. – У меня, между прочим, не бутафорское ружье и не холостые патроны...
Вика уловила секундное замешательство, и на то была причина: они в настоящем лесу, а не на дачных задворках, отсюда до Москвы не меньше сотни километров. Похоже, у него, кроме фотоаппарата, нет оружия. А у нее есть, неважно, что она женщина. И Вика отдала должное его сообразительности.
– Я прошу прощения, но если бы вы оказались на моем месте, то оценили бы кадр, который я увидел. Простите, если я вас испугал. Понимаете ли, кадр живой, не постановочный – редкостная находка. Я просто не мог себе отказать...
Вика убрала палец со спускового крючка, но не сняла ружье с предохранителя. Потом, нацепив ремень ружья на плечо и молча посмотрев на мужчину, сошла с тропинки в лес и скрылась за деревьями.
Высокий, широкоплечий, круглоголовый – картинный мужчина, как описывали похожих в старинных романах. Профессиональная камера «никон», с такими обычно не играют, такими зарабатывают – или деньги, или удовольствие. А чаще всего и то и другое. К людям, которые понимают, что такое удовольствие в жизни, Вика Морозова относилась хорошо.
И вот пожалуйста, этот мужчина здесь и сейчас.
Вика, нанося последний штрих на уже готовое к выходу «на люди» лицо – легкий пробег кисточки с румянами, – покачала головой. Что ж, посмотрим на него в безопасной обстановке.
Внизу было людно, Вика с удовольствием оглядела Светиных гостей – приятно смотреть на стильно, специально для загорода одетых людей. Брюки теплых тонов на женщинах, юбки, удобные и уютные, ботинки из мягкой замши на мужчинах, свитера чистых цветов осенней земли и осеннего леса. У Светы было врожденное чувство стиля, и когда она начинала устраивать субботние встречи в загородном доме, то спросила Вику:
– Как бы мне заставить гостей приезжать сюда одетыми так, как я хочу. Не в поношенных джинсах и растянутых футболках – сама знаешь, мужчина может раскатывать за рулем «ниссана», а за город напялить тренировочные штаны, линялую футболку и кроссовки, которые давно каши просят.
Вика кивала, соглашаясь с каждым словом подруги.
– Знаешь, я бы тебе посоветовала рассылать приглашения и в них, как это делается во всем мире, указывать, в чем именно ты хочешь видеть гостей.
– А мои гости это скушают?
– Обязательно. Люди любят участвовать в спектаклях, сами о том не подозревая.
– Значит, советуешь мне стать режиссером?
– Я на этом настаиваю. – Вика засмеялась. – Сама знаешь, ты режиссер от природы.
Что ж, Света оказалась отличным режиссером. За прошедшие годы – а субботы у Светы стали привычными и на них стремились попасть многие, кто хотел возле уютного камина за разговорами ни о чем встретиться с нужными людьми. Гостиная, выдержанная в естественных цветах – земли, воды, неба и солнца, – просто взывала к умиротворению и покойному ходу мыслей.
В камине за стеклянной дверцей пылал огонь, он был теплый даже на вид, не раскаленного красного цвета, а скорее, цвета настурций, которые летом укрывали ковром подъездную аллею, ведущую к дому. Света не ошиблась – эти деревенские цветы совершенно замечательны на зеленом фоне классической лужайки. Теперь же о настурциях напоминало лишь пламя – первые заморозки оказались слишком сильными даже для стойких цветов.
На столиках расставлены напитки, мисочки с орешками, засахаренными фруктами. Вино красное и белое, никакой водки гостям здесь не предлагали. Все за рулем, а Света не считала себя вправе толкать людей на риск.
– Итак, сегодня с нами снова Вика. – Света обвела взглядом гостей. – Наш психолог поможет каждому узнать всю правду, известную ей о вас.
Головы собравшихся повернулись к Вике, и по выражению глаз она поняла кое-что и о самой себе. Мужчины смотрели так, как обычно смотрят в картинной галерее на женский портрет. Нравится, но и в голову не приходит, что такая женщина может быть его. Именно к этому Света и стремилась: она не должна быть на равных с клиентом. Человек приходит за помощью, когда не может сам разобраться в себе и собственной жизни, поэтому психолог не должен быть из его «стаи». Женщины смотрели на Вику именно так, как она и хотела. Она им не соперница – слишком аккуратная, слишком деловая даже в таком наряде, как сегодня. В ней нет ничего кошачьего, того, что женщины, обладая тонким чутьем, определяют с первого взгляда. Другими словами, в Вике Морозовой сейчас не было ничего чувственного, способного насторожить кого-то из них.
Что ж, прекрасно, стало быть, она в рабочей форме, оценила себя Вика. Краем глаза она следила за круглоголовым гостем, который тоже смотрел на нее, но по его манере держаться она поняла: он ее не узнал.
Прекрасно.
Она села в кресло, тем самым приглашая Светиных гостей устроиться поудобнее.
Вика знала все, что произойдет дальше: пауза, молчание, треск поленьев в камине, потом робкий вопрос юной жены какого-нибудь коммерсанта: а может ли быть связана язва желудка с перенапряжением, хотя на самом деле ей хочется узнать другое – если он не спит с ней целую неделю, не значит ли это, что у него завелась любовница? И второй вопрос, подтверждающий истинную суть первого: как увезти мужа хотя бы на недельку – отдохнуть, тем самым заставив его отложить все дела, в том числе и любовные, на заместителя?
Вика будет всерьез отвечать на каждый вопрос, а гости, разогревшись от разговоров, камина и вина, расслабятся и примутся спрашивать о том, что им на самом деле хочется узнать. Как любовника сделать мужем? Как мужа сделать любовником? Как заработать много денег? Как продать квартиру за столько, за сколько ты хочешь...
У Вики в голове вертелись афористические ответы. Работая с группой, знала она, следует отвечать коротко, тем самым ты заинтересуешь всех присутствующих – каждый хочет слышать только о себе, говорить только о себе. Но, не давая развернутого ответа, а лишь подцепив человека на крючок интереса, ты обретаешь потенциального клиента.
– Закон человеческого разума – это закон веры. Что бы вы ни переживали, что бы ни делали – это реакция подсознания на ваши мысли. Представьте себе, вы ничем не отличаетесь от садовника, который сеет семена, – только вы сеете семена мыслей в плодородную почву вашего подсознания. Значит, какие мысли, таков и урожай.
– А в этом что-то есть... – протянула тоненькая высокая женщина с внешностью фотомодели. – Когда-то я была толстушкой, а теперь я вот такая. – Она расправила плечи и продемонстрировала себя очень умело. – Однажды я сказала себе: я похудею без всякой диеты. Вот захочу и похудею...
Вика кивала и смотрела на нее таким поощряющим взглядом, что женщина, явно не привыкшая смущаться, порозовела.
– Вы сами так решили или...
– Сама, но был толчок...
– Вы можете рассказать?
– Даже показать. – Она повернула голову к круглоголовому мужчине, который стоял с бокалом в руке, привалившись к широкому подоконнику. – Вот он...
Мужчина медленно поднял голову, оттолкнулся от подоконника, поставив на него бокал с вином, и подошел поближе.
– Я горжусь тобой, – проговорил он, наклонился к женщине и нежно поцеловал ее в щеку.
Вика почувствовала, как сердце нервно толкнулось о ребра. Кровь пульсировала в висках, тонкие пальцы задрожали. «Спокойно! – стегнула она себя наотмашь. – Что это? Неужели ревность? Да с какой стати? К кому? И почему?»
Она заерзала в кресле, Света посмотрела на часы и увидела, что прошло ровно пятьдесят пять минут, классическое время одного сеанса психолога истекло.
– Уважаемые гости! – Света приступила к режиссерским обязанностям. Теперь, когда вы узнали о себе больше, чем до сих пор, предлагаю расслабиться. Тем, кто не видел моего нового бассейна с морской водой и зимнего сада, советую прогуляться...
Вика ускользнула в свою комнату со странным чувством – с одной стороны, она радовалась, что мужчина не узнал ее даже по голосу, ну еще бы – ведь тогда ее голос был испуганный и злой, он звучал совершенно по-другому. К тому же манера говорить очень сильно зависит от одежды, ведь главное даже не тембр голоса, не слова, а интонация. И когда она вот такая, как сейчас, вычищенная и отполированная, то и интонация соответствующая. А когда она в охотничьей куртке, кепке и болотных сапогах, кажется, у нее и голос другой. Лучше всего это проверяется на животных – на собаках или лошадях. Если на тебя лает собака и ты говоришь с ней спокойным тоном, неважно, что за слова срываются с твоих губ, даже полная бессмыслица, чепуха, но нежно и нараспев, – даже самая злючка заслушается. Точно так же можно успокоить и лихого скакуна, если расточать ему похвалы бархатным, обволакивающим голосом.
Но Вика почувствовала и укол в сердце – ей стало почему-то обидно, что этот тип не узнал ее. А еще больше, призналась она себе, ее огорчило присутствие юной тоненькой женщины, в которой он принял такое участие. Если он заставил ее похудеть, значит, лепил ее для себя. А для кого же еще?
Ну да, а ты думала он одинокий странник? С такой-то внешностью? Ах, Виктория Морозова, ты ведь не какая-нибудь лаборантка с психфака, ею ты уже была, но теперь ты хорошо изучила психологию личности – и мужской и женской. Откуда такая наивность сердца? В чем дело?
Да ни в чем, резко оборвала она себя. Больше ни в чем. Вика несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула. Вот теперь все.
– Можно к тебе? – В дверь просунулась голова Светланы.
– Ну конечно. – Вика отошла от окна, откуда наблюдала за заходом солнца.
Света вплыла в комнату и прикрыла за собой дверь.
– Спасибо, дорогая подруга! – Света улыбалась, на щеках играли ямочки, а синие глаза слегка сощурились. – Но и мне спасибо. Я пришла к тебе за новой порцией карточек – все визитки расхватали. Умеешь привлечь клиента! – Она покачала головой. – Я думаю, тебе пора открывать свою контору.
