Текст книги "Ярче звёзд (СИ)"
Автор книги: Вера Окишева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 25 страниц)
– Маруся, сюда кто-то идёт, – предупредил меня любимый, ссаживая при этом на песок и поправляя одежду.
Ещё раз обратила внимание, что слух у манаукцев на удивление чуткий. Ян всегда загодя предупреждал о непрошеных свидетелях, и я всегда доверяла ему.
– Вот вы где! – радостно крикнул появившийся из-за поворота Хемер, демонстрируя нам бутылку шампанского.
Он был не один, его друзья манаукцы тоже появились. Все весёлые, в лёгких спортивных куртках. Они несли два ящика шампанского и пакеты из местного магазина.
– Чего празднуем? – уточнил Яндор, усаживая меня на колени, чтобы я, как обычно, прикрыла его состояние стояния.
Я уже была привычная и просто откинулась спиной на грудь любимого.
– Я скоро стану папой! – прокричал Хемер, и парни радостно заголосили.
– Когда? – в шоке спросила, так как Лена мне ничего не рассказывала, неужели другая его осчастливит и поэтому Ленка так часто плачет?
– Как получится, врач сказала, что срок два месяца. А когда Лена разродится, время покажет.
Я с облегчением тихо выдохнула. Вот я глупая. Он же обожает мою подругу, почему я усомнилась?
– А разве у вас не принято праздновать рождение ребёнка? – тихо уточнила у Яндора. – У нас заранее нельзя.
– У нас дети рождаются не так часто, как у вас, поэтому сама новость о зачатии – это великая радость для манаукцев.
Парни быстро организовали поляну. Ян много пить не давал, прикрываясь тем, что мне еще учить много чего. Но я-то понимала, на что он намекал, и в принципе была согласна с ним.
– Хемер, – позвала я счастливого будущего папашу, – только Лене не говори, что ты уже всем рассказал про беременность. Поверь, она не обрадуется.
– Да, я знаю, – отозвался тот мне в ответ. – Всё скрытничает, боится.
Я покачала головой над недалёкостью мужчин. Ян прижал меня к себе, прикасаясь губами к виску.
– У нас хороший центр построили на Новомане, поверь, она родит. Сложнее всего зачать, с этим врачи справиться не могут, а по вынашиванию там опыт такой, что смертность среди новорожденных сведена к минимуму.
Я подозрительно воззрилась на Яндора.
– А ты-то откуда знаешь такие подробности?
Дракон быстро отвёл глаза, улыбаясь и уходя от ответа, и предложил выпить за здоровье Лены.
Я же пребывала в полной прострации. То есть он изучал эту тему? Он готовился стать папой? Страх перед незапланированной ранней беременностью поднялся в душе и растёкся приятной тёплой волной. Он планировал наше с ним совместное будущее так далеко? Глядя на то, как парни искренне поздравляют Хемера, поймала себя на мысли, что и в этом у манаукцев есть большое отличие от землян. Для одних зачатие радость, праздник, а для других напряжённый момент, порой отчаянный шаг. Мест на станциях на всех не хватает и к рождаемости детей наше правительство стало подходить с опаской, даже планировался законопроект о налоге на детей и лишь вмешательство унжирской стороны, потребовавшей не ущемлять права граждан ССР, заставило отказаться от этой дикой мысли. Но положение с каждым новым членом государства усугублялось.
Мы с Яндором уже выбрали несколько таинственных районов нашей галактики, куда непременно стоит заглянуть. Координаты хранили у себя в голове, так как в коммуникаторах и других носителях было опасно, ведь всё равно неминуемо расследование, и нельзя оставлять следы. Так хотелось найти дом для землян, пусть и с таким суровым климатом как здесь, мне казалось, это сущие пустяки: холод, долгая зима, ведь главное свой родной дом, простор, ветер.
Я подставила лицо под его ласковые холодные пальцы. Ветер. Море опять сегодня волновалось, серые низкие тучи сгущались у горизонта, наливались фиолетовым оттенком. Наверное, будет гроза. Но мне бесконечно нравилось вглядываться в серую морскую даль, порой высматривая корабли, огромные танкеры, лёгкие, летящие над волнами катерки и птиц. Крылатые и свободные, они красиво планировали в сильных потоках воздуха, порой ныряя за рыбой. Планета жила своей жизнью, не обращая внимания на нас. И было в этом что-то глубокое и вечное, как космос.
Я задумалась о своём и упустила момент, когда все засобирались в академию. Я попыталась помочь убрать мусор, а основная часть работы легла на плечи парней. До сих пор не понимала, почему они не нашли себе пар. В академии набралось с десяток девчонок, желающих познакомиться с ними, в основном, конечно, представительницы унжирской расы, но была и парочка землянок. Манаукцы же держались особняком и сами не пытались с ними завязать отношения, похоже, не осознавая, что здесь их порядки и нормы поведения не сработают, что им самим нужно проявить инициативу и подойти. Какие же они всё же скромники, хоть и выглядят суровыми мужчинами.
Линда
– Какая мерзость, – тихо вздохнула шия Махтан, останавливая кадр порнофильма, чтобы перевести дух. Такое в её практике свахи было впервые, и вдруг женщина призналась себе что устала. Как будто мыльный пузырь лопнул, и пришло понимание: всё – надоело!
Викрам оторвался от просмотра отчётов на своём коммуникаторе, чтобы взглянуть на ту самую мерзость, что смотрела жена. Затем недоумённо перевёл взгляд на Линду, та пожала плечами, закрывая окно видеопроигрывателя.
Вернувшись домой, он застал жену крайне напряжённой и дёрганной. Она забыла о том, что они поссорились, и с большим облегчением встретила его радушно и душевно. Поэтому Вик тут же почувствовал, что у жены неприятности, но не домашние, а, верней всего, по работе. Вот только он и не предполагал, что Линда увлечётся порнофильмами с участием нонарца и унжирки.
– Вик, я так больше не могу, – грустно выдохнула любимая жена, забираясь ему под руку и кладя голову на грудь. – Они все извращенки ненормальные.
Такой Викрам Линду видел впервые. Словно маленькая испуганная девочка, она жалась к нему в поисках защиты. Отложив отчёт, Махтан укрыл любимую одеялом поплотнее, крепче прижимая к себе. Супружескую спальню освещал лишь слабый свет ночников, в доме четы Махтан царила сонная тишина. Лиза давно спала у себя, Вик лично проверял дочь, слуги тоже разошлись по своим комнатам, и откровенничать супругам никто не мешал.
Линда тяжко вздохнула, обняла Вика рукой, прикрывая глаза.
– Манаукцы нынче не в моде. Какая-то зараза распустила слух, что поцелуй нонарца обладает галлюциногенным эффектом, и что секс с жабами пикантен и экзотичен. Мерзость!
Линда передёрнула плечами, уткнулась на несколько секунд в грудь мужу, переживая неприятные моменты. Перед глазами женщины всё ещё стояли сценки из порнофильма.
– Не понимаю этих извращений, я жаб с учёбы терпеть не могу, а тут сексом хотят заняться и, знаешь, что противнее всего?
– Что? – тихо спросил Викрам, внимательно слушая жалобы своей жены.
– Нашлись извращенцы-нонарцы, которые согласны связать себя брачными узами с землянками. Куда катится мир? Что, вообще, происходит во вселенной? Неужели унжирцы добились своего?
– Нет, просто кто-то пустил слух и поверь, это ненадолго.
– Надолго, – проворчала Линда, – у жаб всё строго, они и жён подбирают из таких, кто рыпаться не будут, сексуальных рабынь, а их слюна и вправду обладает галлюциногенными свойствами и вообще наркотическим эффектом, и возможно будет привыкание. Я уже целую статью написала и выложила в сеть, вот только всё равно находятся больные на голову и почему-то обязательно ко мне в агентство приходят! А я обязана помочь, отказ портит имидж, но и не могу так больше. Вик, я увольняюсь. Буду дома сидеть. Не хотят манаукцев, сами пусть ищут себе мужей, а с жабами я дел иметь не хочу. На всю жизнь намолилась их богине, и посол до сих пор в кошмарах снится, особенно его поцелуй со жрицей, прям тошнит.
Викрам задумался, вспоминая, когда в последний раз у любимой были дни неврастении и неадекватности, скосил глаза на комм, сверился в календарём. Смутные подозрения закрались в его мысли. Напрямую спросить мужчина не решался долго, слушал, как тяжело вздыхает жена, вырисовывая на его груди пальчиком круги.
– Кхе, Линда, я тут подумал. Так, может, не из-за нонарцев тебя тошнит и причина недомогания в другом?
Линда подняла на него взгляд, приподняла бровь.
– А если это из-за меня? – лукаво улыбнувшись, намекнул Вик ей. – Может, кто-то немного беременный?
Второго ребенка, конечно, они не планировали, но если любимая всё же согласна, то Махтан тем более всеми руками был бы за. И он готов забыть свой первый позор и поклясться, что такого бедлама в родильном отделении, который он устроил при рождении Елизаветы, больше не повторится, лишь бы Линда была согласна.
– Ви-и-ик, я вообще-то не просто так лежу и не набрасываюсь на тебя. Начались они, начались, родимые. Так что выключи улыбку мистера Вселенная, она меня заводит.
Викрам грустно усмехнулся и поцеловал жену в макушку. Значит, не в этот раз.
– Увольняйся, раз противно. Работа должна приносить удовольствие, – поддержал он её идею, но вместо радостных глаз увидел недовольно надутые губы.
– Легко сказать увольняйся, знаешь, какая у меня обширная картотека, знаешь, скольких я бы еще пристроила в хорошие женские руки. Тоже мне умник нашёлся.
Линда обиженно легла на свою подушку и отвернулась от мужа.
Тот пожал плечами, вновь включил коммуникатор и, погружаясь в чтение, тихо шепнул:
– Ох уж эти ваши женские дни. Никогда не знаешь что ответить.
– Вот ничего и не говори, – буркнула Линда, поправляя одеяло.
Викрам улыбнулся и положил ладонь на её ягодицы, чуть сжимая, и, не отрываясь от чтения, весело заявил обиженной жёнушке.
– Я тоже люблю тебя.
Глава 15
Яндор
Море было спокойным, хотя небо хмурилось, тяжёлые тучи затянули его. Ветра сегодня не было, и мир погрузился в напряжённое спокойствие. Яндор сидел на берегу, Маруся лежала на его груди, рассматривая файл, вывешенный на сайте академии. Наконец началась практика, которую они ждали больше полугода. Марусю откровенно разочаровал дизайн крейсера: как она и предполагала, зад у него оказался слабым местом, ахиллесовой пятой. Теперь Сандерс мозг ломала, как исправить упущение конструкторов, хотя унжирцы уверяли, что он практически непробиваемый – многоуровневая система защиты экранированными щитами, усовершенствованная обшивка, поглощающая радиацию звёзд, новейшая система охлаждения и многое, многое другое, всё только самое лучшее.
Завтра первый вылет. На душе было странно тревожно. Комиссия улетела, расследование закончилось. Всё обошлось, казалось бы, да только Ян не мог избавиться от тяжёлого осадка. Липкий страх скребся в тёмных закоулках души.
– Вот смотри, – произнесла Маруся, увеличивая проекцию крейсера, – что это? Я понять не могу.
Ян задумчиво пригляделся к небольшой коробке, от которой в разные стороны расходились провода.
– Похоже на дополнительную систему контроля. А к чему ведут провода?
– К мозгам крейсера. Что-то не нравится мне это. Вот тут такая же стоит, – Маруся ловко перевернула проекцию корабля вверх тормашками и увеличила, указывая пальцем на развязку схем под двигателями. – И вот тут. Дублируют, значит, были проблемы при тестировании?
Шалорт заинтересованно провёл по проекции пальцем, пытаясь вызвать окошко с названиями и краткой характеристикой, но ничего не произошло.
– Я уже пробовала, – пробормотала Маруся, вызывая проекцию одного из штурмовиков, которыми был оснащён крейсер.
– В этих тоже дублирующие системы есть.
Девушка указала на коробки, идентичные тем, что и в крейсере, только чуть меньшего размера.
– Предположения?
– Дублируют…
– Или дистационка…
– Взлом паролей капитана?
Маруся кивнула. Их пальцы встретились в стремлении нажать на коробку, чтобы увидеть ветки проводов. Ян вздрогнул от холода. Он сжал тонкие ледяные пальчики и поднёс к своим губам, согревая дыханием.
Суровое лето не дарило тепла, только дни стали бесконечными. Местная звезда не заходила за горизонт, и они с Марусей часто засиживались на пляже до глубокой ночи, так как она не бывала тёмной, лишь накрывала пологом тишины, хотя здесь, у моря, звуки рождались более древними силами подводных течений, не останавливающих свой бег ни на миг.
Ян поднял любимую, усаживая её к себе на колени, внимательно слушая её предположения.
– Короче, нужно будет попробовать взломать эту систему. Мне кажется, это дистационка. Смотри что нашла.
Яндор опять воззрился на проекцию знакомой коробочки, при нажатии на которую вспыхнуло информационное окно.
– Новейшая разработка унжирцев. Нашла упоминание только на пиратском сайте, кто-то хочет купить дистанционную дублирующую систему. И всё, тишина.
Скромная информация о коробочке содержала лишь название и общую характеристику. Она дублировала сигналы, записывала и передавала на сверхдальние расстояния.
– Крейсер тестовый, вернее всего для сбора информации.
– Вот и я говорю, надо взломать её, иначе не попрыгать, – расстроенно произнесла Маруся, выключая проектор.
Яндор слушал, как печально вздыхает любимая, и понимал её расстройство. Коробочки располагались так, что просто не добраться, правда, она и не догадывалась о том, что её сообщник на многое способен и так рано расстраиваться ей не стоило. Растянув губы в ухмылке, Шалорт обнял девушку крепче, закутывая в полы своей куртки.
– Разберёмся с дистанционкой. Может, домой?
Очередной тяжёлый вздох заглушил усиливающийся прибой. Тучи, что ещё несколько минут назад были у самого горизонта, стремительно приближались.
– Маруся, гроза, – пробормотал Шалорт, вглядываясь в надвигающуюся мглу, пронзённую ярчайшими молниями.
– Чёрт, надо бежать! – вскочила на ноги Сандерс, – а то промокнем.
Яндор поднял девушку на руки и побежал лёгкой трусцой, подгоняемый порывистым ветром, пришедшим с моря. Вот оно затишье перед бурей. Север Ваинары был суров, и расслабляться не позволял. Когда Шалорт забежал в подъезд общежития, то не успел поставить девушку, как в двери ударили упругие струи ливня.
– Надо же, – удивлённо шепнула Маруся, обнимая Дракона за талию, – еле успели.
Яндор повёл её к лифтам, оглядываясь на входные двери. Чувство тревоги всё усиливалось, как и ураган, который накрыл академию без предупреждения.
Маруся, как обычно, направилась в душ, скромно бросив взгляд возле двери, молчаливо приглашая с собой. Ян неспешно разделся, вспоминая ректора, которая продолжала навязчиво искать с ним встречи. Причём не только ему она не давала спокойно жить, но и другие парни уже выли, не зная, где спрятаться от назойливой унжирки, грезящей о манаукских сперматозоидах.
А хотелось Яну только одну единственную, такую милую, скромную Марусю с её часто мёрзнущими тонкими пальчиками, которые любили греться о его член. Сначала Шалорт был шокирован таким поползновением любимой к его сокровенной плоти прямо на улице, но с каждым разом старался быть более сдержанным, когда она развлекалась подобным образом, и бурно не реагировал, если только Сандерс не специально разводила его на экстремальный секс на лоне природы.
Яндор присоединился к любимой в душе, прижал её животом к стенке кабины, бодаясь в ягодицы эрегированным членом. Маруся обернулась к нему. Захватив её губы в плен, Ян зарылся рукой в её мокрые кудряшки, прикрыв глаза, глухо застонал. Он погладил её плоский живот от пупка вниз и двинулся к треугольнику золотых волосков. Маруся судорожно выдохнула и прогнулась в пояснице, от чего упругие ягодицы плотно прижались к возбуждённому паху. Медленно, с трудом сдержавшись, Шалорт овладел податливым телом, которое за столько месяцев привыкло к его размеру, к его ласкам, к его страсти. Ян удивлялся, как гармоничны они с Марусей в стремлении быть единым целым, в неутомимости плотской любви, в возвышенности духовной. Их сердца словно бились в одном ритме, стоны смешивались от размеренного темпа. Вёл обычно Яндор, как сейчас, а Маруся царапала стеклянную поверхность, чуть всхлипывая, умоляла его, сама не понимая о чём конкретно. Быть жёстким с ней Ян не мог себе позволить, боялся испугать, ведь каждый раз было желание чуть сильнее сжать волосы, чуть резче войти, чтобы смешались боль и наслаждение. Хотелось урчать в упоении, чуть прикусывая кожу на плечах и шее Марии, но манаукец крепился, получая несравненное удовольствие от того, что держал себя в узде. Он вводил любимую в чувственный экстаз, и та раскрывалась перед ним всё больше, позволив ему делать с ней что угодно, взращивая в душе Яна цветок разврата, который набирал силу и сочился своим соком, наполнив сладкими запретными фантазиями его мысли.
Девушка всё еще была для него узкой, плотно сжимала затвердевшую плоть, не дав ей проникнуть так глубоко, как стремился Ян, желавший наполнить собой любимую до основания. Страх порвать и принести боль останавливал Яндора в последние минуты, когда он, казалось, терял голову от невообразимого блаженства.
Глухо застонав, Ян вышел из девушки, почувствовав наступление разрядки, и, обхватив рукой член, начал ласкать, подводя себя к пику. И не заметил, как Маруся развернулась к нему лицом, опустилась, ласково прижалась губами к потемневшей головке члена и провела по ней языком. Вид белокурой головы и ощущение горячего рта на его плоти сделали своё дело, судорога пронзила тело, и семя выплеснулось прямо в ласковый ротик.
– Маруся, – хрипло выдохнул Ян, сжимая непослушные кудряшки в кулаке, с осуждением глядя в веселящиеся глаза такой же непослушной любимой. Сколько раз говорил он ей, что не ждёт от неё ничего взамен, что не надо ему делать минета, он и так заводится с пол-оборота, только подумав о девушке.
Мария сплюнула сперму, вытерла губы тыльной стороной ладони, чуть кривясь.
– Солёная, – пожаловалась она Яну, – и невкусная.
– Я же говорил.
– Теперь и сама знаю, – легко рассмеялась Маруся и потянулась за поцелуем.
– А ты там сладкая, – приподняв бровь, сокровенно шепнул Ян, подхватывая девушку, чтобы она, как обычно, запрыгнула ему на талию.
Они целовались упоительно долго, пока Маруся не сдалась.
– Воздух закончился, – рассмеялась она, стирая с лица Яндора капли воды. – Давай спать, завтра вылет.
Ян усмехнулся – вечно командовала. Просто не может без этого, хотя и подчинялась ему беспрекословно, порой не замечая. Шалорту нравилось, как управлять ею, так и подчиняться самому. В этом, наверное, и заключается истинная тайна любви: будь счастливым всегда и всюду, и только с ней, единственной и неповторимой, принимая её такой, какая она есть, со всеми её недостатками и достоинствами, ведь и она любит тебя таким, какой ты есть, не исправляя и не осуждая. Яндор надеялся, что вскоре сможет решиться и открыться Марусе, и когда она узнает правду о нём, то не сбежит, не отвернётся.
Дождь бушевал всю ночь и утро. Из-за сильного ветра были отменены занятия, так как на трассе, ведущей в город, произошла авария и образовалась пробка. Спасатели эвакуировали попавших в ловушку студентов и горожан, развозя их по домам, а тех, кому требовалась медицинская помощь, по больницам. Вылет разрешили ближе к вечеру, под чутким руководством главнокомандующего унжирским флотом.
Крейсер стоял на приколе орбитальной военной базы. Маруся опять рылась в своём коммуникаторе, и Яндору стало любопытно, что в этот раз так заинтересовало неугомонную любимую. Скосив глаза, он чуть не выдал своё любопытство. Сандерс, ловко обойдя системы военных, выискивала информацию о паролях и кодах доступа.
То, что старенький на вид коммуникатор оказался прокаченным и достаточно мощным, Шалорт убедился лишь недавно, когда решил проверить, что нового нарыла девушка на своих сокурсников. Заодно вытащил контакт её матери из чёрного списка, а то та постоянно донимала дочь, спрашивая, почему она никак не может до неё дозвониться. Маруся порой была настолько наивной, что Ян временами сомневался в её адекватности. Где-то проявляла чудеса гениальности и прозорливость, а в каких-то моментах оказывалась непроходимо глупой. Но даже это манаукцу нравилось в ней. Маруся так и не догадалась заглянуть в чёрный список, хотя, может, руки не доходили, так как в голове у любимой постоянно были навязчивые идеи.
Вдруг перед его глазами появилось увеличенное изображение экзокостюма для женщин. Яндор еле успел отклониться. Ну вот, только что о паролях думала, теперь о костюмах.
– Эх, жаль, дорогой, – с грустью вздохнула любимая, а Шалорт усмехнулся, ему вспомнилась Елена, которая так же тоскливо вздыхала над очередным новомодным нарядом известных дизайнеров.
– Не отвлекайся, а то опять прослушаешь вступительную речь главнокомандующего, – пожурил он девушку, понаблюдав, как смешно та морщила носик.
– Ой, да что нового он нам расскажет? Только о субординации и беспрекословном подчинении, ну еще чтобы ничего без спроса не трогать, да только кто его слушать будет.
Студенты, сидящие рядом, повеселились над её словами, согласившись с Марусей. Разве нашёлся бы хоть кто-нибудь в своём уме, не потрогавший занимательное приспособление, особенно если не знал его назначения? Да и как же еще узнать, зачем оно и что делает, если не потрогать, не покрутить, не попробовать оторвать. Ян и сам был такой же. Исследовательский азарт был присущ всем их однокурсникам. Они заразились им от Маруси, которая, не слушая предупреждений, вечно во что-то влезала, и приходилось её спасать то от разъярённых преподавателей, а то и от настоящей беды. Сколько уже было таких случаев? Яндор сбился со счёта и уже не пытался считать, просто старался не выпускать её из поля зрения, дабы уберечь от очередной гениальной идеи.
Всё шло как обычно. Ян скучал, стоя рядом с манаукцами, поглядывал на Марусю, которая делала вид, что внимательно слушала, а сама витала в мыслях и, судя по выражению её лица, далеко отсюда. Шалорту опять придётся рассказывать ей о том, что она прослушала. Юноша ловил себя на мысли, что ему надоела игра в шпионов. Хотелось покоя, спокойствия, вечного космоса и любимую рядом. Картинка стояла перед глазами как живая, и Маруся в ней обнажённая, так как они были одни на крейсере, а он его капитан. Хитро ухмыльнувшись своим мыслям, Яндор решил-таки, что пора выходить из игры, ведь все мечты Маруси он и сам мог исполнить, а она, как женщина, должна подчиниться ему. Хотелось как можно скорее официально объявить всему миру, что она только его.
Маруся
Давно я так не уставала. Утром лекции, после обеда вылеты, вечером подготовка к экзамену. Главнокомандующий не солгал, сказав, что жалеть никого не будут. Не жалел, и глаз с меня не спускал, и к управлению не подпускал. На все мои возмущения говорил, что ещё рано. Хотя и соглашался, что видел во мне огромнейший потенциал, и, по его мнению, я была первым кандидатом на пост капитана крейсера. Вообще, мы с Эароном подружились. Адмирал был унжирцем уже в возрасте, высоким, с мягкими чертами лица, его грустные голубые глаза отражали немалый жизненный опыт. Но больше всего меня удивляли абсолютно седые, коротко стриженые волосы на манер наших военных-землян. Мне нравилось, как он умело уводил меня с капитанского мостика, не повысив при этом голоса, придумав на ходу кучу разных поручений, которые я, конечно, быстро исполняла и появлялась за его спиной, подглядывая из-за плеча его секретные коды доступа.
Яндор, видать, ревновать меня к адмиралу стал, вечно ходил с недовольным выражением лица, как только я появлялась в обществе унжирца. Но всё это мелочи. Пароль адмирал не менял, и я его запомнила. Контроль сетчатки глаз обойти было легко, уже давно разработаны технологии, позволяющие делать слепки, да и Эарон так любил заглядывать мне в глазки, ну я и не удержалась и теперь у меня есть линзы. Только бы не засудили. Ведь могут. Вся авантюра, которую я затеяла, с каждым днём становилась всё более животрепещущей. Адреналин в крови зашкаливал, и меня окрыляло чувство, близкое к эйфории. Я хотела еще раздобыть отпечатки пальцев, и для этого нужно было заманить адмирала почаёвничать, но Ян всё портил своим постоянным присутствием. А еще я с предвкушением поглядывала на пропуск адмирала.
– Ян, можно попросить тебя не строить такие убийственные рожи, – проворчала я, когда очередной раз он встретил меня возле кают-компании.
– Тебе не нравится моё лицо? – холодно осадил меня любимый, на что я закатила глаза и прошла мимо, досадуя, что упустила адмирала. Он от Дракона как чёрт от ладана бегал, ссылаясь на неотложные дела.
– Ян, оно пугает, – тихо шепнула, приподнимаясь на носочках, чтобы дотянуться до его губ. – А мне очень надо. Так что будь любезен с адмиралом. Умоляю…
Приподняв жалобно бровки, поцеловала хмурого манаукца, который жёстко схватил меня за талию.
– Объяснишь? – коротко, а я заулыбалась и кивнула.
– Конечно, раз сам не догадываешься, – пожурила я его, облизнулась и ещё раз поцеловала. – Ты не ревнуешь меня к нему?
– Ревную, – спокойно отозвался Яндор.
Я удивилась его прямоте. Пальцы Дракона на моей талии стали причинять боль, и я попыталась вырваться.
– А что я должен был подумать? – отчитывал меня как маленькую ревнивец, шипя похлеще змеи. – Ты же так и вьёшься возле него, так и липнешь.
– Да отпусти ты меня! – не выдержала и чуть не упала, когда манаукец убрал руки. Я закатила глаза, призывая все силы, чтобы не сорваться и не проговориться. Ну что ему стоит пораскинуть мозгами? – Дома поговорим, – строго заявила и пошла по своим делам.
Поручений было мало, а до конца смены времени полно, но видеть Яна пока не могла. Откуда в нём такая ревность? Подумаешь, вьюсь, так для дела же. Его вон вообще окучивает ректорша, старая грымза, как вспомню о ней, так и трясёт. Губы свои красной помадой красит и улыбается во все тридцать два зуба, ослепляя их белизной. Старая, а всё молодится.
– Чёрт, и чего завелась-то? – тихо вздохнула, заворачивая в очередной коридор. – Подумаешь, липнет, она ко всем липнет.
Вечером меня ждал самый настоящий разбор полётов. Яндор был крайне зол и молчалив. Я не любила именно эту стадию его недовольства, вроде и не орал, и не ругался, но его молчаливый укор давил на психику.
Я утянула его в душ, чтобы нас не услышали, да и его следовало расслабить, в конце-то концов. Ян опирался локтями о стенку душевой, заслонял меня от струй воды и внимательно слушал, а я, как могла, вкратце объяснила, чем, собственно, занималась.
Дракон прикрыл глаза, сжав зубы так сильно, что желваки выделились на скулах.
– Нет, это опасно.
– Чем? – не поняла я его.
Красные глаза вспыхнули недовольством.
– Это опасно и точка. Из тюрьмы мне тебя не достать, а ты именно там и окажешься, если продолжишь в том же духе.
Я обиженно сложила руки, опираясь спиной о стенку, взглянула на Дракона исподлобья.
– Если не одумаешься, я за себя не ручаюсь, – еще одно предупреждение, и я начала беспокоиться.
– Да чего я не учла? – вскинулась, пытаясь понять, в чём моя ошибка. Я всё просчитала. Пароль нужен был на крайний случай. Я не собиралась его использовать.
– То, что тебя могут подставить другие, – прошипел в ответ Яндор. – Одного уже убрали, думаешь, на этом всё закончится?
Я вздохнула, сдавшись.
– Ян, это на случай непредвиденных ситуаций.
– Остановись на паролях, отпечатки не нужны, – предостерёг он в ответ и, главное, так сурово взглянул, словно я должна была у него спросить. Я упрямо поджала губы.
– Не злись, – приказал Шалорт. Не попросил, а именно приказал.
– О, мне даже это запрещено? Ты теперь каждый мой шаг собрался контролировать?
– Нет, просто когда ты злишься, я завожусь и уже серьёзно разговаривать не могу, в голове только одно: как я тебя шлёпаю по голым ягодицам.
Воображение тут же нарисовало мне то, о чём говорил Дракон, и мне это не понравилось, но выглядело забавно. Я усмехнулась.
– Ты садист? Вот бы не подумала.
– А я тебя предупреждал еще в самый первый раз, что я монстр, и что теперь уже не сбежишь от меня. Так что прекращай соблазнять унжирца, мне это не нравится.
– Тогда и ты перестань уже общаться с ректором. Мне надоело заставать вас в коридорах академии.
– Я тут не при чём, она сама. А уйти я не могу, потому что когда она меня находит, я, как обычно, жду тебя в этот самый момент.
– Значит, меняем место встречи, – проворковала я, ласково провела рукой по светлой коже на груди любимого, там, где пряталось его сердце, гулко бьющееся.
Хитро прищурившись, я предложила:
– Возле мужского туалета на втором этаже?
Ян шумно выдохнул, облизнулся и, наконец, ожил, сокращая расстояние между нашими телами.
– Договорились.
Он взял губку, налил на неё гель и приступил к омовению моего тела, как всегда, смешав эти действия с лёгкими и страстными поцелуями, ласкал мою грудь, дразнил соски. Его руки изучали каждый сантиметр моего тела, возбуждая. Блеск в красных глазах рождал во мне безумное желание, которое передавалось между нами, многократно увеличившись. И когда сил терпеть ни у кого уже не было, всё выливалось в бурный секс.
В этот раз Ян удерживал мои руки над головой, брал меня яростно, упиваясь выражением моего лица, с пугающей улыбкой рассматривал, то ускорялся, то медленно двигал бёдрами.
– Ян, прошу, – единственное, что я могла говорить в такой момент.
Моё тело давно предало меня, полностью подчинившись желаниям Дракона. Он мастерски доводил меня до исступления, и я не могла ни о чём думать, лишь чувствовать. Полное наполнение горячей плотью, всё глубже и глубже, всё приятнее и невообразимее, так, что стирались грани реальности. Я кричала, когда мне не хватало ярости, жёсткости.
– Ещё, – умоляла, пока не утонула в искрящемся миге, задохнувшись от экстаза.
Намного позже я долго лежала с открытыми глазами и рассматривала потолок, слушая, как практически беззвучно Ян нажимал кнопки компьютера. А я, погружённая в сонную негу, думала, что мне сказочно повезло. Повернулась к любимому, который, как обычно, сидел на полу возле столика и занимался расчётами, готовил конспекты.
– Я люблю тебя, – тихо шепнула, не в силах молчать.
Яндор замер, затем медленно обернулся, вытащив из ушей наушники. А у меня в глазах стояли слёзы. Я не помнила, как оказалась в спальне после душа. Но я была бережно вымыта и переодета в пижаму, и даже укутана в одеяло так, как это делала я – в кокон, чтобы можно было обнимать не только подушку, но и угол одеяла, что, собственно, я и делала. Когда Ян моргнул, я протянула к нему руку, улыбнулась, и слёзы сорвались с ресниц. Дракон забыл, что держал чашку с чаем и чуть не пролил. Убрав её на стол, он перебрался ко мне под одеяло.
– Я тоже люблю тебя, Маруся, – лёгкий шёпот, невесомое касание его губ моего виска, и самые надёжные объятия во вселенной прижали меня к обнажённой и горячей груди.
В сновидения я провалилась тут же, стоило прикрыть глаза и расслабиться и подумать, что скорее бы закончить учёбу и объявить его своим мужем.
