Текст книги "Ярче звёзд (СИ)"
Автор книги: Вера Окишева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 25 страниц)
– Что это может значить? – загадочно спросила она у нас.
Я пересчитала количество цветов и выдала предположение:
– Через тринадцать дней ты его или увидишь, или он решится на следующий шаг.
– Через тринадцать? – расстроенно переспросила Лена.
– Как раз на день рождения Маруси, – заметил Ян.
Мы переглянулись. Я не уловила логики. При чём тут мой день рождения? Лена тоже нахмурилась.
– Мы идём в столовую? – спросил Яндор.
Лена покачала головой.
– Там уже никого нет.
Я надела ботинки, поблагодарила Яна, который улыбнулся мне на прощание. Лена шла, прижимая к груди букет, и рассматривала цветы.
– А почему так долго ждать? – наконец заговорила она, когда мы остановились у её двери. Я пожала плечами. Кто этого Хемера поймёт.
– Наверное, это что-то другое означает. Надо поискать язык цветов.
– Чего? – не поняла я её.
Та взглянула на меня с превосходством и, покачав головой, шепнула:
– Маруся, ты в любовных делах полный профан. Составляя букет, можно вложить в него смысл. Это как азбука. Каждый цветок что-то да значит. Пойду посмотрю.
Мы разошлись каждая в свою комнату. Я, переодевшись в пижаму, долго не могла уснуть. Сообщение, что деньги упали на счёт, пришло и это ело совесть. Перед глазами встали образы старушек, которые хоть и веселились, но не выглядели такими уж радостными. Одиночество оставило след в их глазах, пролегло морщинами на белых лицах.
В этом плане моей маме повезло, у неё есть я. Но я упорхнула из дома, и теперь она там одна. Надо завтра обязательно позвонить ей. Набраться смелости и позвонить. На этой грустной ноте поплотнее закуталась в одеяло, выключила свет. Тишина давила на уши. Не было гула турбин, не было звуков шагов – вот она разница между станцией и планетой. Словно попала в вакуум.
Перелегла на другой бок, написала сообщение Яну. Ленка скинула азбуку цветов с надписью, что ничего она не поняла. Пробежалась глазами по тексту и тоже не поняла. Ответила, что навряд ли ухажёр так извращался, что изучил азбуку. Ответ лежит на поверхности. Если завтра будет ещё один букет и в нём три алые розы, значит, я права – это календарь, отсчёт до дня встречи. Ленка прислала обиженный смайлик. Я посмеялась над ней и, наконец, расслабилась. Сон пришёл незаметно, зато снился мне обнажённый Яндор, лежащий на кровати и манящий меня рукой.
Вскочила под звук будильника и долго не могла собраться с мыслями. Образ обнажённого манаукца терзал разыгравшееся воображение.
– Соберись, Маруся. Соберись. Это Ян, а ты для него сестричка. Просто сестричка.
Яндор
Лёжа в кровати, Шалорт вспоминал разговор с отцом. Тот предлагал прибрать Марусю к рукам, сделав её своей подопечной, считая это лучшим вариантом. Он видел в ней не только подругу сына, но и товарища, с которым – Керим был в этом уверен – Ян сможет добиться небывалых высот. Уже неважно кто из них двоих станет капитаном, они оба дополняют друг друга.
Яну же казалось, что слишком рано требовать от Маруси таких решительных шагов. Она слишком ослеплена своей мечтой, чтобы погрязнуть в игре политиков. И Дракон толкал её вперёд к цели, боясь, что в конце пути будет падение. Она прозреет и поймёт, что кроме Яна она не может никому доверять, хотя до этого было ещё далеко. Но уже сейчас Сандерс начала подчиняться ему, неосознанно принимая его решения за свои. Парень был благодарен бабулям, которые стали ярким примером того, кто такие подопечные.
После сообщения от Маруси спать расхотелось окончательно. Шалорт решил наведаться к ней и, накинув толстовку, шёл по коридору, не скрываясь. Он беспрепятственно проник в комнату Маруси, набрав несложный код. Спящая девушка казалась такой трогательной в свете уличного освещения, падающего из окна. Яндор лёг, положив голову на подушку, обнял тонкий стан Маруси, удивляясь её беспечности. Хочет стать капитаном, а сама не просыпается от чужих поползновений. Совершенно беззащитная, ранимая, но гордая. Зарывшись носом в тёплые кудряшки, Ян усмехнулся. Шампунь поменяла, хотя унжирцы щедры в этом плане, и бесплатные моющие средства стояли большими флаконами в душевых. Да и полотенца тоже присутствовали. Убирались в комнатах специальные роботы один раз в день и поэтому в инструкциях, что лежали возле зеркала на столике, было выделено крупным шрифтом: «Мелкие вещи на полу не оставлять».
Шалорт не сомневался, что и здесь было много камер и прослушивающих устройств. Его очень беспокоил взгляд ректора на Сандерс. Не перегнул ли Ян палку, выделяя девушку из общего потока землян, хотя она и сама бросалась в глаза своей незаурядностью. Манаукец осторожно, еле касаясь, убрал крутой завиток со лба девушки, улыбаясь своим мыслям. Очень незаурядная и привлекательная.
Местное солнце заглянуло в окна и разбудило Яна. Он поспешил вернуться к себе, чтобы не быть застигнутым в очень щекотливом утреннем состоянии.
Встретившись с Марусей в столовой перед первый уроком, Шалорт ловил на себе её задумчивые и оценивающие взгляды. Он радостно ей улыбнулся. Кто-то начинает взрослеть и расценивать его как мужчину. Но это оказалось не единственным новшеством. Второе было не очень приятное: Бореско подсел за их стол и в наглую, игнорируя Яндора, флиртовал с Марусей, предлагая ей прогулку по городу Эрнике, на окраине которого и располагалась академия.
– Будет здорово! – радостно подхватила идею Лена, заглядывая манаукцу в глаза.
Маруся пожала плечами, решив, что это будет полезно, заодно и работу можно подыскать.
Найти работу стало делом дня, идеей фикс всех землян. Они спрашивали друг у друга, знает ли кто, куда можно устроиться. Бореско предлагал Марусе работу, правда, на долгое время. Ян сразу отверг его предложение.
– Нам учиться остался год, а потом она станет капитаном, и если кто-то узнает о работе в другом месте, то её могут не взять.
Маруся покивала головой, соглашаясь с Шалортом. Учёбу она уже успела оплатить за два года. Поэтому просто искала возможность поскорее вернуть деньги Яну.
– Можно уволиться заранее, – предложила Лена, и Бореско сник, лишь улыбнулся.
– А много платят? – уточнила Сандерс.
– Много, только там так просто не уволиться, – Яндор зауважал парня. Бореско не стал навязывать слишком явно работу агентом.
– Ты-то сам чего не идёшь туда? – опять влезла Лена.
– Он, надо полагать, уже работает, раз знает, что уволиться сложно, – подсказал Ян, ехидно улыбаясь растерянному Алану.
– Я не работаю там. Слишком большая ответственность.
Сандерс оживилась, взглянув на парня, и Ян увидел осуждение. Да, девушка не прощала слабости перед грузом ответственности.
– Может, стоит принять предложение? – неожиданно спросила она у Алана. – Это поможет тебе стать лучше.
Шалорт беззвучно рассмеялся, запивая смех апельсиновым соком. Хемер тоже не смог сдержать эмоций, только Сандерс не понимала, что больно ударила по самолюбию Алана, она всего лишь искренне хотела ему помочь сто́ящим советом.
– Ладно, забыли про работу, – нашёлся Бореско, вновь становясь весёлым. – Можно в кино сходить.
– Как заманчиво, – опять поддержала его Лена. – Маруся, пойдём?
– Да, давно не ходила, – отозвалась Сандерс, а Хемер на манаукском прошептал еле слышно:
– В темноте не видно следов крови.
– Да, и труп проще прятать, – согласился с ним Яндор.
В ответ Маруся рассмеялась, и Шалорт понял, что та изучала манаукский.
Лена обиженно спросила, почему подруга заливается смехом, но та и слова не могла сказать, только мотала головой и вытирала слёзы с глаз.
– Пойдёмте, – выдала она сквозь смех. – Я хочу посмотреть…
Надо было отговорить Сандерс. Яндор слишком поздно понял, что теряется в гуще толпы. Он никогда не водил в такие заведения, как развлекательные центры, девушек. Раньше не было желания, да и девушек тоже не было. А вот Бореско в этом потоке ярких местных жителей и студентов академии, которым пришла на ум такая же идея развлечься, был как рыба в воде. Он схватил Марусю за руку и повёл её за собой. И только Хемер, вовремя одёрнувший Шалорта за плечо, помог ему прийти в себя от ярости, затмевающей разум. Лена первые минуты прогулки еще пыталась привлечь к себе внимание Яндора, но потом поняла, что это бесполезно.
Фильм выбрали про космических пиратов. Ян отошёл купить напитки, Хемер за снеком для Лены, а Бореско с Марусей оказались в очереди за билетами.
– Знаешь, мне нравятся твои кудряшки, – услышал Ян и резко обернулся.
Маруся отстранилась от руки Алана, который попытался прикоснуться к её волосам.
– Ян, – позвал Хемер, привлекая его внимание. Он указал манаукцу на его руки, по которым стекала сладкая жидкость. От пластиковых стаканов ничего не осталось. Лена задумчиво глядела на Шалорта, а тот вновь взглянул на Марусю.
– Не шути так, – обиженно произнесла она и отвернулась от Алана.
– Нет, они и вправду бесподобны.
– Алан, закроем тему. Шуток о моих волосах я за всю жизнь столько слышала, что надоело.
Бореско обнаглел до того, что легко поцеловал Марусю в щёку, она отшатнулась от блондина, и терпению Шалорта пришёл конец.
– Ян, а давай я куплю напитки, – встала на его пути Локоткова, протягивая ладонь, намекая на кредитки.
– У Хемера попроси, – отрезал Яндор, обходя рыжую стороной. Он грубо расталкивал людей и унжирцев, пробираясь к Марусе. Она заметила его приближение, и на её лице появилось облегчение.
Маруся
Поцелуй Алана был таким стремительным и неожиданным, что я смутилась. Лёгкий мазок по щеке, а какой взгляд при этом, что невинный с виду поцелуй превратился в обещание.
Я развернулась, желая уйти. Мне не нравились такие намёки. Заметила приближающегося Яна и вздохнула с облегчением, правда, потом поняла, что рано радовалась. Шалорт схватил Бореско за футболку и встряхнул, шипя:
– Не смей к ней прикасаться.
– А то что? – нагло бросил Алан.
Я же рассматривала парней с нарастающей паникой. Очередь оживилась и на нас стали косо смотреть.
– А то в больнице окажешься, – пообещал Ян, приподнимая Алана над полом.
– Ян! – бросилась я разнимать парней.
Схватилась за рукав его клетчатой рубахи и тихо зашептала:
– Ян, перестань. Нас же выгонят отсюда.
Манаукец оттолкнул Алана и порывисто прижал меня к себе.
– Давай уйдём сами, – предложил он, взял за руку и хотел вывести, но я замотала головой, услышав возмущённый голос Лены.
– Я кино пришла смотреть, – запротестовала я, жутко смущаясь устроенной сцены, – и я его посмотрю.
Алан поправил ткань футболки, усмехнулся, прежде чем повернуться к кассе. Я отобрала свою руку и встала рядом с ним, опасливо поглядывая на взбешённого Яндора. Тот долго стоял, прожигая меня нечитаемым взором, но не ушёл.
Купив билеты, мы сели на свои места. Я с Леной, парни сзади. Из-за произошедшего инцидента суть фильма не укладывалась в голове. Лена расхваливала игру унжирских актёров, я же с трудом определяла кто мужчина, а кто женщина. Время от времени поворачивалась, проверяя, не припрятали ли манаукцы уже труп Алана. А тот, будто бессмертный, ещё и успевал урвать у нас сладости, которые купил для Лены Хемер. При этом он постоянно касался меня, словно специально.
После фильма Лена позвала всех к себе, так как спать ещё не хотелось. Хемер поддержал идею, Алан тоже. Я пожала плечами, настроение было хуже некуда. Возвращались мы в академию на рейсовом аэробусе, вместе с другими студентами. Академия была местной достопримечательностью, и многие жители зарабатывали на учащихся. Я рассматривала ночной пейзаж, мелькающий за окном. Всю жизнь мечтала попасть на планету и вот моя мечта осуществилась. Только радости она не принесла, лишь тоску по дому, по звёздам. Непривычно видеть за окном непроглядную темень и уличные фонари, стремительно чертящие световые полосы по краю дороги. Грустно вздохнула. Одно разочарование.
Из-за отсутствия комендантского часа в общежитии было оживлённо. Мы прошли по коридору, встречая знакомых. Лена беспрестанно с кем-то здоровалась, махала рукой, выкрикивала имена. В ней было столько оптимизма. Я же лишь настороженно поглядывала на хмурого Яндора и неумолкающего Алана. Они с Леной явно нашли друг друга и могли поддержать любую тему, нам с манаукцами приходилось лишь слушать и односложно отвечать.
Лену ждал очередной букет, прикреплённый к ручке двери. Девушка восторженно пискнула, бросаясь к нему. Она отцепила цветы и пересчитала их, поглядела на Шалорта.
– Три, – с придыханием сообщила подруга мне. Алан не понял и переспросил, что это значит. Я пожала плечами, манаукцы промолчали. А по всему выходило, что я права. Хемеру требовалось набраться наглости для следующего шага.
Вечер подруга решила устроить романтический. После того как мы подкрепились незамысловатым ужином, она положила на стол ополовиненную бутылку с чаем, которую купила в холле корпуса.
– А теперь давайте мириться. Поиграем в бутылочку, тот, на кого укажет горлышко, целует того, на кого указало донышко, – выпалила она и крутанула бутылку.
– Эй! – только и успела я крикнуть, как Лена вскочила, указывая на Яндора, примостившегося рядом со мной как раз напротив Лены.
– Я целую Яна! – выкрикнула она, заставляя того подняться.
– Лена, что за глупые игры! – психанула я, начиная заводиться.
То, как она, обхватив руками лицо Шалорта, через стол притягивает его к себе, а потом целует и совершенно не целомудренно, а очень страстно, что вывело меня из себя.
– Классная игра, – развеселился Алан и толкнул бутылку, которая и круга не сделала, указав на меня и его.
Я замотала головой. Радостная Лена села и тут же захлопала в ладоши, требуя подчиниться дурацким правилам игры. Алан не стал дожидаться, когда я встану, перегнулся через стол и поцеловал мне тыльную сторону кисти руки, которой я успела закрыть рот.
Ян оттолкнул Бореско, и тот, грустно рассмеявшись, плюхнулся на место, потирая лоб рукой.
– Игра и вправду дурацкая, – признал он.
– Проверим, – невозмутимо заявил Хемер, вращая бутылку и отодвигая Яна с его места. В итоге Лене пришлось целоваться еще и с Хемером, а я решила покинуть сомнительную вечеринку.
– Я спать, – объяснила я всем, и Яндор поднялся за мной следом.
Мы двигались по коридору в тревожном молчании. Между нами впервые была такая напряжённость. Я не удивилась, когда он зашёл ко мне в комнату. Скинув куртку, бросила её на кровать. Ян, как обычно, взял её и повесил в шкаф.
– Давай поговорим, – решилась я на разговор по душам. – Что с тобой происходит? Ты чего злишься?
Именно его злость меня настораживала. Если раньше в академии Шерридана я изредка наблюдала его вспышки ярости, то теперь они стали чаще.
– Давай, – сел вполоборота рядом со мной на кровать Ян.
– Что с тобой происходит? Ты же чуть не подрался с Аланом! – я не собиралась читать нотации, но оно само как-то вышло.
– Он к тебе пристаёт, – холодно отозвался Шалорт, смотря на меня очень внимательным и потемневшим взором. Мне стало неуютно, но я не прятала глаз.
– Ян. Я думала, вы пошутили про кровь и труп.
– Где ты изучала манаукский?
– На «Астрее». Ян, не уходи от ответа. Ты что, собирался его ударить?
Ян усмехнулся, зарылся руками в волосы, прежде чем тяжело вздохнуть.
– Я думал, ты понимаешь меня, Маруся. Но, как я погляжу, тебе нужны слова. Ты мне нравишься. Я не могу видеть, когда кто-то прикасается к тебе или разговаривает. Меня это злит. Ты моя.
– Вот ещё, – возмутилась в ответ и попыталась отсесть, но Ян покачал головой, предупреждая этого не делать. – Ян, ты же сам говорил, что тебе интересна только дружба.
– Я ошибся, Маруся. Не только дружба с тобой, но и ты вся.
Я замотала головой.
– Бред какой-то, – тихо пробормотала, пытаясь увидеть в глаза Яна смех, что это всё шутка. – Ян, мы друзья и только. Я не твоя девушка.
– Моя, Маруся. У вас же мужчина выбирает себе женщину, завоёвывает её. Я больше не могу ждать, ты слишком красива и привлекаешь других мужчин.
Я вскочила с кровати, расстроенно поглядывая на манаукца, и отошла от греха подальше. День сегодня явно не заладился.
– Почему ты решил, что можешь меня называть своей? Это из-за кредитов, что ты дал взаймы? Мы же друзья, я думала, что ты от чистого сердца мне пытаешься помочь, а ты…
– А я от чистого сердца! Потому что люблю! Потому что забочусь о тебе! – рявкнул на меня Яндор, да так громко и неожиданно, что я вздрогнула. Вся моя смелость улетучилась, но я тут же взяла себя в руки. Нет, так дело не пойдёт. Нужно прекращать этот балаган.
– Ян, я не могу принять…
Дракон хмыкнул.
– От меня ты ничего не можешь принять, а от других – да? Я не требую от тебя ничего взамен, но и просто другом быть не могу.
Шалорт медленно, слишком медленно приближался. Это пугало больше, чем его крик.
– Я обещал тебе, что помогу достичь твоей мечты, и я это сделаю.
Я замотала головой. Это непомерная для меня цена. Я не хотела таким способом победить.
– Ян, так нельзя.
– Можно, Маруся. Я знаю, что у вас, землян, это можно.
Это были его последние слова, прежде чем он прижал меня к стене и поцеловал, сминая моё сопротивление, не слушая криков возмущения.
Его горячие губы накрыли мои, поглощая рвущийся наружу звук. Его руки блокировали мои, его тело прижимало моё к стене. Я, словно муха, прижатая пальцем, не сдвинуться в сторону, не спрятаться от требовательного поцелуя. Это было унизительно. Я стала вырываться сильнее. Никогда бы не подумала, что он поступит со мной так. Это было обидно и горько.
Ян смотрел мне глаза, а я мотала головой, желая прервать это издевательство. Дракон недолго целовал, но мне показалось это вечностью. Он отстранился и наслаждался видом моих слёз, что скользили по щекам, и сдерживаться у меня не было сил.
– Уходи, – приказала, хотя всё ещё была в плену его рук, всё еще затылком больно упиралась в стену. Но я не хотела показать, что он сломал меня. Я всегда доверяла ему, чувствовала себя с ним в безопасности. Он же ведь спал вместе со мной в одной комнате.
Дракон прикоснулся пальцами к моей щеке, а я отвернулась, не в силах выдержать издевательскую ласку.
– Маруся, я люблю тебя. Этого не исправишь.
– Уходи, – чуть громче приказала, судорожно всхлипнув.
– Не показывайся мне на глаза, – прошипел в самое ухо Ян, будоража страхом. Такого Дракона я ещё не знала и сильно испугалась. Его пальцы всём сильнее сжимали мои руки, а жаркий шёпот словно проникал в душу, сея панику. – Я не сдержусь, если увижу. Избегай меня, как можешь. Я монстр, Маруся. Если увижу тебя с другим, я сорвусь. Так что будь добра, не попадайся мне на глаза, поняла?
Он ушёл, а я осела на пол, сбитая с толку, громко всхлипывая. Я не понимала, как так произошло. Я не могла понять, почему так всё повернулось. Почему?
Я разревелась, поджала колени и уткнулась в них лицом. Вот так заканчивается дружба? В одночасье разбивается всё тёплое и дорогое? Я словно умирала от боли. Мне не нужна была такая дружба и навязанные отношения тоже.
Я проревела несколько часов, пока не нашла в себе силы перебраться на кровать и, закутавшись с головой, игнорировать звонки от Ленки и Бореско. Кому нужна такая любовь и дружба? Лучше бы я оставалась одинокой, и никто бы не мог причинить мне боль.
Яндор
Боль в груди разрасталась и туманила взор красными всполохами. Манаукец шёл по коридору, шатаясь как пьяный. Злость, ненависть, боль, всё смешалось в душе. Сердце рвала тоска. Найти Бореско не составило труда, но его улыбка помогла сдержаться.
– Бей, чего ждёшь, – насмешливо подначивал блондин. – Избей меня. Пусть она увидит тебя настоящего, модифицированный. Пусть поймёт, какой ты урод. Избей меня, ведь если я окажусь в больнице, она придёт ко мне. Я всё равно завоюю её.
Яндор опустил взгляд, сжимая кулаки. Бореско был прав. Если Ян не сдержится, то он потеряет Марусю навсегда. Шалорт развернулся и медленно побрёл по коридору.
– Трус, – бросил в спину Алан. – Ты же понимаешь, что губишь её. Из-за тебя от неё отвернутся все.
Ян шёл, с трудом сдерживаясь, чтобы одним ударом не размозжить черепную коробку ущербного о каменную стену.
– Я смогу её сделать счастливой, так что отцепись от неё, – продолжал вдогонку Бореско, и Шалорт не выдержал – сорвался в бег.
Куда бежал – он не знал, да и не видел ничего. Минув академический городок, он бежал, сдерживая силу, вспоминал слёзы, причиной которых был он. Её хриплый голос, полный презрения, убивал его. Что он натворил? Зачем не удержал свою сущность? Ревность – пагубное чувство. Оно разрушило его контроль, разрушило дружбу. Ян ворвался в пролесок и отпустил свою силу, помчался так, что воздуха в лёгких не оставалось. Летел, не чувствуя ног, жмурясь от ветра, бьющего в лицо. Резкий обрыв, прыжок и ледяная вода приняла разгорячённое тело. Бушующее море, острые камни, хлёсткие капли начинающегося шторма. Ян не замечал ничего этого, он плыл под водой, пока хватало воздуха, всплывал, чтобы вздохнуть и вновь плыл, чтобы убить себя, свою чёрную сущность. Он и сам не осознал, когда захотел подчинить себе Марусю. Её упорство взбесило, подстегнуло надавить, взять силой. И он чуть этого не сделал, если бы не слёзы. Они бриллиантами искрились на светлых ресницах, срывались с них, омывая еле заметные веснушки.
– Уходи, – вновь услышал Ян и замер, отдавая себя воде.
Если бы не Бореско, он бы подождал еще немного, если бы не его поползновения к кудряшкам, именно тогда что-то сломалось в Яне. Это его кудряшки – белые, упругие, самовольные завитки, пахнувшие самым притягательным запахом. Ян открыл глаза, в них стояли слёзы, но капли с неба смывали их, унося в море. Солёная вода качала на своих волнах, иногда накрывала манаукца с головой, но он не шевелился, разглядывая чёрные тучи, скрывающие собой звёзды. Вдали сверкнула молния. Одежда давно насквозь промокла, но Яндору было безразлично всё, пока на руке не завибрировал коммуникатор.
Моргнув, манаукец поднёс его к глазам. Отец. Звук звонка уносил ветер. Опустив руку, Ян попытался успокоиться. Холода манаукец не чувствовал, лишь боль. Желание умереть опять вернулось, как тогда, на больничной койке, после очередной операции. Он забыл, что такое боль, но она не забыла о нём и вернулась.
– Маруся, – тихо позвал Яндор, и небо ответило ему раскатом грома. Он наговорил ей такие глупости. Правда, в тот миг его поглотило тёмное желание сорвать с неё одежду и заставить признать, что она его, вся, полностью. Только его. Низменные, животные инстинкты взяли верх, и на миг ему привиделось, как он это делает. Как наполняет собой хрупкую Марусю, а она кричит, вырывается, бьётся под ним от боли.
– Я монстр, – шепнул Ян, рассмеявшись. Дождь усилился, как и волны, которые всё сильнее качали распростёртое тело манаукца.
– Я монстр! – громче крикнул Шалорт, признавая себя поверженным. Они добились того, чего хотели, эти безликие унжирские доктора. Он сильнее любого манаукца, он быстрее ветра. Он много чего может, но заполучить одну единственную, ту, что ему доверяла – уже никогда.
– Я ничтожество, – шепнул он, и его голос потонул в очередном раскате грома.
Коммуникатор на руке продолжал вибрировать, мешая полностью погрузиться в самобичевание. В этот раз пришло сообщение от отца.
Моргнув, Яндор стёр капли дождя с лица, прежде чем прочесть сообщение: «Позвони мне срочно!»
Шалорт усмехнулся. Срочно он точно никому и ничего не обязан, но тревога за родителя заставила вернуться на берег, который чёрной полосой виднелся вдали. Легко преодолел расстояние ровными гребками, пронзая ледяные волны, пенные гребни. Красные глаза заливали порывы начавшегося шторма, закрывая обзор. Яндор, цепляясь пальцами о каменные уступы, поднялся вверх по обрыву. Подставил лицо дождю, затем медленно побрёл в лес, чтобы укрыться под хвойными деревьями. Добежал до академии, и только там неспешной походкой вернулся к себе в комнату, наплевав на то, как он выглядит со стороны. За окнами сверкали молнии, шквалистый ветер обрушился на городок. Мокрый Яндор шёл навстречу Хемеру, стоящему возле его комнаты. С рубашки и джинсовых брюк вода стекала на чистые полы, образуя ручейки. Роботы-уборщики двигались следом за манаукцем, стирая солёные разводы.
– Что случилось? – тихо спросил его Хемер, но Ян даже слушать его не стал, молча вошёл в комнату, закрывая перед прихвостнем отца дверь.
Приняв душ и переодевшись, Яндор перезвонил отцу.
– Сын, – короткое слово вместо приветствия, и тишина.
Керим всё понял по безразличному взгляду сына, по потухшему взору.
– Порой женщин сложно понять, сынок. Они выбирают, полагаясь на свою особенную логику…
– Чего ты хотел? – прервал его Ян, переводя пустой взгляд на голограмму отца.
– Беспокоился.
– Я жив, – отозвался Шалорт и выключил коммуникатор.
Он лёг на кровать. Не удержавшись от соблазна, достал другой коммуникатор и включил его. Она спала, закутанная одеялом с головой. Спала, разбросав одежду. На его руке завибрировал комм, опять отец прислал сообщение.
«Затаись, не показывайся ей на глаза неделю. Пусть поймёт, что ты стал для неё воздухом. Можно сыграть на ревности, на её подруге, хотя это не лучший приём. Но не давай ей о тебе забыть. Через подругу, пусть она говорит о тебе ей. Поверь, она сама придёт, если любит».
Яндор перечитал строки отцовского совета, и в душе появилось спокойствие. Если любит. Но она не любила его, да и навряд ли полюбит.
Тяжело вздохнув, Ян вновь стал смотреть на экран с фильтром ночного зрения, где на кровати спала та, в чьих руках осталось сердце Дракона.
Новоман
Дом четы Махтан
В кабинете Викрама он и Линда сидели за столом, глядя в экран моноблока, и ели мороженое. Женщина со всеми удобствами расположилась на коленях мужа. Тонкий шёлк халата скатился с гладкой кожи бёдер, оголяя их. Мужская рука время от времени поглаживала коленки Линды, поднимаясь всё выше. Но женщина нетерпеливо хлопала по шаловливым пальцам, отвлекающим её от присланной видеозаписи.
– А у них во всех комнатах камеры стоят? – поинтересовалась она, наблюдая, как белокурая девушка вскочила с кровати и стала отходить от Шалорта. Дизайн в унжирской академии порадовал глаз своим вкусом и отсутствием железа. Пусть и пластик, но достаточно крепкий. А розовые оттенки были приятным дополнением.
– Да, даже в душевых.
– Что? Даже там! – возмутилась Линда, оборачиваясь к Викраму.
– Любимая, что ты хочешь от унжирцев. Они же помешаны на этом и не считают чем-то зазорным смотреть, как другие сексом занимаются.
– Ну да. Что это я, – выдохнула та в ответ и зачерпнула мороженое. Следить за развитием отношений этой парочки вошло в семейную традицию. Перед сном они с мужем просматривали отчёты, которые уже не мог читать Джохар из-за ухудшения состояния Сониры. Ревность фаворитки перешла все границы, и бедного Джо просто держали на домашнем аресте. Президент, конечно же, принял заявление об отпуске, и некоторые дела были переданы Махтану, хотя это и не входило в его обязанности.
– Это он зря, еще и с языком, – пробормотала Линда, качая головой.
– Что, вообще, на него нашло. Манаукцы так не поступают, – возмутился Викрам, гневно втыкая ложку в фисташковое мороженое. Трёхкилограммовая банка накренилась, оставляя влажный след на полированной поверхности стола, и встала на место.
– Любовь, – со вздохом протянула Линда. – Это Бореско хорошо придумал, так развести его.
– Думаешь, специально?
– Да. Ты видел, как он висел в руке Яндора? Словно безвольная тряпка. Он ждал, когда тот его ударит, и тогда Мария точно бы стала защищать его. Но и жалкого вида хватило, чтобы сердобольная повелась.
– Я думал, женщины выбирают сильнейшего, – неопределённо произнёс Вик, поглядывая на жену.
Та, облизнув ложку, стукнула мужа по лбу.
– В любой женщине есть материнские инстинкты. Мать-заступница. Вот на этом и сыграл Бореско.
На экране Шалорт покинул комнату, а девушка скатилась по стене на пол, и из динамиков послышались звуки рыдания.
– М-да, нехорошо получилось, – покачала Линда головой, сетуя на тугодумность Марии. Если бы она была на её месте, то ни за что бы не отпустила Шалорта, а эта? – Дети, – прошептала она, глядя на следующий кадр.
Шалорт приближался к Бореско, и тот подтверждал теорию Линды о подставе.
– Как по нотам прошло, – заявила она мужу, указывая ложкой на экран.
Викрам не понимал женщин. Глядя на манаукца и землянина, он с готовностью мог поспорить с кем угодно, не сомневаясь в выигрыше, что Яндор сильнее. Логичнее выбрать его. Махтан взялся за ложку, почерпнул мороженое, слушая крики землянина вслед уходящему Яну.
– Он дождётся, что как-то утром его не досчитаются в классе, – пробормотал брюнет.
Линда кивнула, ожидая свою очередь, чтобы взять холодное лакомство. Дверь в кабинет отворилась, и в проёме встал тёмный силуэт Елизаветы.
– Так вот кто ворует моё мороженое! – громко выкрикнула она, приближаясь к пойманным с поличным родителям.
– Лиза, а ты чего не спишь? – попытался быть строгим Викрам, но у него не получилось.
Линда взяла ведёрко с мороженым, слезла с колен мужа, поцеловав его на прощание, и отдала трофей дочери.
– Вроде уже взрослая, а такая жадина, – ворчливо заявила женщина, выпроваживая дочь за дверь кабинета.
– Это моё любимое мороженое. Ваше шоколадное. А фисташковое я себе заказывала! – не унималась Елизавета, но ведёрко из рук матери приняла.
– Шоколадное закончилось, – стала оправдываться Линда, которая еще вчера его доела, а утром не заказала новое, поленилась.
– Теперь я знаю, чем вы занимаетесь по ночам. Моё мороженое едите без спроса!
Викрам, закинув руки за голову и откинувшись на спинку кресла, беззвучно смеялся, наблюдая за своими девочками. Жадность у манаукцев была в крови. И своё они не отдавали. Взгляд красных глаз обратился к монитору, где белокурая Мария, медленно шагая, забралась в кровать, закутываясь в одеяло. Шалорт не отдаст её никому. Успокоится и вернётся. Да только нужен ли он этой землянке? Может, пора было убирать его со сцены? Говорил же он Джо, что Шалорт нестабилен, а теперь ещё и сердечные переживания.
Тяжело вздохнув, Махтан решил написать рекомендации. Парня нужно отправить хотя бы к таким профессионалам, как Жибор.
– Даже не думай, – возмутилась Линда от дверей. Она достаточно быстро вернулась и заметила печаль в глазах мужа. Она прекрасно поняла, о чём тот думал и хотел сделать.
– Ты обещал мне, что не будешь соваться.
– Но, Линда, он сорвёт всё дело.
– Какое дело, любимый? – брюнетка, покачивая бёдрами, игриво улыбнулась мужу, просто упала ему на колени, обняла за плечи. – Вы ставку всё равно на Хемера делаете, а Шалорт отвлекает на себя внимание спецслужб. Не смей отсылать его. И вообще, неужели тебе неинтересно посмотреть, что будет дальше? Это же любопытнее, чем сериалы смотреть, лёжа на кровати.
Взгляд Вика задержался на ложбинке, подчёркнутой кружевной оборкой ночной сорочки. Халат плавно скатывался с плеча соблазнительницы, и мужчина не мог ни прикоснуться губами к манящей его бархатистой коже. Дыхание Линды чуть прервалось, да и сама она замерла на миг, в блаженстве прикрывая глаза.
