Текст книги "Лучший для тебя (СИ)"
Автор книги: Вера Окишева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)
Были в моей работе неприятные моменты. Вот не понимала я никогда, как можно кого-то живого и в кипящую воду. Но работа есть работа. Заказ сделан, и хочешь, не хочешь, а надо приготовить. Набрала воду в чистую кастрюлю и поставила на огонь, а сама занялась мужем. Решила приготовить для него домашнее рагу в горшочках по семейному рецепту.
Попросила порезать мясо, заняла его хоть чем-нибудь. А то постоянно дергал своими вопросами.
С мясом он управился быстрее меня. Я картошку чистила медленнее. Подсунула Коширу шинковать морковь и лук. Пусть поревет, чтобы жизнь не такая радостная была для него. Когда все приготовления закончили, слоями заложила в горшочки и убрала в разогретую печь.
Не успела передохнуть, как Кошир заглянул в кастрюлю с членистоногими.
– Кто это? – полюбопытствовал муж.
– Это раки, – отмахнулась от него, а сама собиралась с мыслями. Воду посолила, осталось лишь решиться.
– Какие смешные, – заметил Кошир, нагибаясь над кастрюлей и заинтересованно рассматривая. – И зачем они тебе?
– Капитан хочет, чтобы я их сварила, – печальный вздох вырвался из груди. – А я не могу.
– Почему, – тут же заинтересовался блондин, уже меня рассматривая с любопытством.
Передернула плечами от неприятного ощущения, словно я под микроскопом оказалась. Но решила поделиться с ним своими страхами.
– Понимаешь, их живыми надо в кипящую воду кидать. Сердце кровью обливается, как подумаю.
– Живыми? – переспросил Кошир, странно улыбнувшись. Опять обратил свой пристальный взгляд на членистоногих в кастрюле, предложил: – Давай помогу. Куда кидать?
Удивленно взглянула на него.
– Тебе их не жалко? – возмутилась, когда блондин достал одного за заднюю лапку, поднося к глазам.
– А они вкусные? – вернул мне вопрос Кошир, кивая на рака головой.
– Да, – честно призналась.
Хотя с ними мороки больше, чем вкуса. Поэтому я их не жаловала.
– Нет, конечно, не жалко. Капитана жалко будет, – отвлекшись, я упустила суть разговора.
– Почему? – не поняла, при чем тут Джексон.
– Ну, если они такие вкусные, то ему ничего не достанется, – с этими словами он бросил несчастного рака в кипящую воду.
– Постой! – не успела остановить его.
Жалобно смотрела, как алеет броня рака. Бедненький, он еще пытался спастись, дергая ножками.
– Ой, смотри, как смешно краснеет. А так должно быть? – весело поинтересовался этот живодер.
– Чурбан бесчувственный, как ты мог? – в негодовании вскричала на Кошира.
Я бы придумала что-нибудь не настолько ужасное. Я бы, может, заморозила их в морозильнике предварительно. Им не было бы так больно!
Манаукец обхватил меня за плечи, разворачивая зареванное лицо к себе.
– Я что-то сделал не так? – обеспокоенно спросил.
В ответ взвыла, давая волю слезам:
– Ты его убил!
– Какая разница кто убил? Ты или я?
– Им же больно, – всхлипнула, уткнувшись в грудь мужу.
– Детка, ну не стоит так убиваться самой. Подумаешь, букашка какая-то умерла. Хочешь, я их даже есть не буду.
– Хочу, – буркнула, отстраняясь.
– Давай-ка, чаю попьем. Садись, у тебя тут где-то видел отличный чай.
Сноровисто отыскал в бесконечных шкафах упаковку с заваркой. Нашел и чайничек. Я с улыбкой следила за его действиями, поражаясь отточенности и скупости. Никаких лишних движений. Когда залил чайник, нашел пару чашек.
– В третьем шкафчике печенье есть, – подсказала ему, умиляясь проявленной заботе.
Разлил нам чай, придвинул мою чашку. Пока накладывала сахар, размешивала и попробовала на вкус, краем глаза заметила, как этот прохвост пересыпал остальных раков в кастрюлю с подсоленной водой. Выплюнула чай и возмущенно крикнула:
– Кошир!
А он в ответ только подмигнул и строго сказал:
– Не отвлекайся, пей чай. А я посмотрю, как они смешно краснеют. У тебя тут столько интересного!
С тяжелым сердцем посмотрела на часы, засекая время. Чай с трудом сглатывался из-за вставшего кома в горле. Не понимала я мужчин. Что интересного в том, как умирают раки?
– Ты садист! – припечатала его, чтобы хоть немного совесть проснулась.
– Не без этого! – прилетел веселый ответ.
Пораженно взглянула на мужа, склонившегося над кастрюлей, пытаясь понять, кто он на самом деле. Неужели садист! Но он же обещал быть нежным.
Станция «Астрея»
В кабинете стояла напряженная тишина. Докторишка и Викрам выжидательно смотрели на меня, а я таращилась на результаты анализов и готова была взорваться.
– Этого не может быть, – прошептала, испуганно взглянув на молодого доктора. – Этого не может быть!
– Ну почему же не может, – возразил ши Трона.
– Блокиратор, – потрясенно шептала, голос осип от переживания. – У меня блокиратор.
Небрежно бросила результаты на стол доктору, а сама готова была волосы на голове рвать. Хотелось что-нибудь разбить, но, осмотрев медицинский кабинет, ничего бьющегося не нашла. Стерильно белые стены давили на меня, словно я попала в ловушку. Да и поведение мужчин наталкивает на мысль, что в моем душевном здоровье они сомневаются.
– Я прекрасно вас понимаю, но и вы поймите, что абсолютно любой блокиратор не дает стопроцентной гарантии. Понимаете, шия Махтан?
– Нет, не понимаю! – взвилась, подозрительно взглянула на счастливую улыбку Викрама.
– Шия Махтан, успокойтесь, – циничный голос, и безучастный взгляд врача удручал еще больше. – Ну, со всеми бывает. Девяносто девять процентов – это же не сто. Ну не расстраивайтесь вы так. Я уверен, что из вас выйдет самая счастливая мамочка.
– Мамочка? Что за слово такое противное!? – вскричала, вскакивая со стула. – Вик, поклянись, что ты тут ни при чем! Что ты к этому не причастен!
– Линда, – одернул меня Вик, хватая за руку и усаживая себе на колени. – Да что за бред тебе лезет в голову. Это мой ребенок! Как это я тут ни при чем?
– Я имею в виду, что вы не разыгрываете меня, и этот доктор самый настоящий доктор, а не твой переодетый агент.
Меня била мелкая дрожь. У меня была самая настоящая паника. Ребенок! У меня будет ребенок! Какой ужас!
– Линда, давай наймем земного врача? – спокойным голосом предложил Вик.
– Давай, – согласилась с ним. Встала и потянула его к выходу. – Пошли.
Но так просто эту глыбу с места было не сдвинуть. Любимый стоял и выжидательно так на меня смотрел. Неприятно даже стало под таким укоризненным взглядом.
– Только ответь мне, любимая, ты не рада, что у нас будет ребенок? – голосом, еле сдерживающим гнев, прошипел Вик.
И тут плотину у меня снесло. Он еще и предъявляет мне претензии!
– А должна радоваться? – стала наступать на него, тыча пальцем в грудь. – Чему я должна радоваться? Что стану толстой уродиной, от которой тебя будет воротить? А какая-нибудь вертихвостка тебя уведет, а потом я останусь одна с твоим ребенком на руках. А у него будут твои глаза. А ты там где-то счастливо и беззаботно будешь жить с другой? Чему я должна радоваться?
– Линда, успокойся. Я люблю тебя. И буду любить тол… Любую, – вовремя исправился любимый под моим взглядом. – И, если честно, то меня оскорбляет твоя реакция на такое радостное известие.
Сильные руки обняли, притягивая к широкой груди. Я понимаю, что делаю ему больно, но как же страшно. Я не хочу повторить судьбу матери. Воспитывать детей одной – это очень тяжело. Особенно если твой ребенок смешанной крови.
– Я боюсь рожать, – призналась Викраму. – Это страшно, Вик. Это ужасно больно, я читала. Говорят, боли адские. Мне страшно, что вдруг ты разлюбишь. Столько историй, что после появления ребенка мужчина остывает к жене. Я боюсь тебя потерять!
– Линда, не проверим – не узнаем, – спокойным голосом ответил любимый. – Тут никто не застрахован. Но я хочу от тебя детей. Наших с тобой детей. Да я тебя на руках готов носить от счастья. А ты сомневаешься во мне. Линда, перестань. Это больно.
– Обещай, что не разлюбишь! – потребовала от него. – Клянись, что не найдешь вместо меня… О, не-е-ет… А как же…. Мы же теперь не сможем…
– Чего не сможем? – какой у меня недогадливый покровитель!
– Любить друг друга по ночам! – гневно прошептала, выразительно взглянув на Викрама. – Обложили со всех сторон! Вик, даже думать не смей ходить налево! Я что-нибудь придумаю. Почитаю, найду… Я же умру, если не смогу прикасаться к тебе…
– Линда, у тебя в голове такой бардак постоянный творится. «Виртом» займемся, говорят, стоящая вещь, – тихо посмеивался, крепко обнимая.
– Что такое «вирт»? – внимательно посмотрела в веселящееся лицо любимого.
– Ну, его придумали для снятия напряжения, – пустился в разъяснения Вик, подталкивая меня к выходу. – Надеваешь очки, подключаешься к сети, ищешь партнера и воплощаешь все свои похотливые мечты. Пойдем, купим и дома опробуем.
– Нейтрализатор выпить не забудьте, – понеслось нам вслед.
И я поняла, что Вик опять сумел увлечь меня другим, чтобы перестала переживать.
– Вик, прости, – покаялась перед ним, – я такая трусиха.
– Все боятся беременности, – легкий поцелуй в висок подсказал, что я прощена. – Знаешь, какие мама истерики закатывала? Когда Дармир родился, я готов был его утопить от ненависти. Все нервы вытрепала. Надеюсь, ты будешь не такая истеричка.
– Я не истеричка! – вскинулась я, ткнув его локтем в живот.
Любимый рассмеялся, уклоняясь от удара.
– Линда, я только что это же и сказал.
***
Жаркие стоны любимой распаляли сильнее, чем картинки в виртуальной реальности. Вик понял провальность своей идеи, стоило ему увидеть Линду в одежде женщины-кошки и с меховыми ушками. Они находились в темной комнате с бордовыми стенами. Большая кровать была украшена балдахином. Красные простыни и золотые подушки, мерцание свечей – полное погружение в интимную обстановку.
Линда мурчала, как настоящая кошка. Сначала толкнула его на кровать, забираясь на него. Прелюдия в исполнении шершавого языка, который чувственно прошелся пару раз по коже, была ужасна. От неприятного ощущения мужчина передернул плечами.
Но вид грудей, обтянутых черной кожей, сглаживал картину, придавая пикантность ситуации.
В фантазии Линды она была блондинкой, полногрудая, с осиной талией и длинным хвостом. И вот эта часть виртуального тела плотно обхватывала его ногу, ластилась, вызывая незабываемое удовольствие.
Сама любимая стонала от резких глубоких толчков, которыми награждал ее мужчина. Но как бы ни старался, ощущения были совсем не те, что в реальности. Не хватало правдивости происходящего. Недовольство возрастало, прорываясь утробным бебвзе рычанием в груди. Линда уже два раза возвращалась с небес, с блаженством благодаря его за это, а сам мужчина все никак не мог достичь этого пика. Сорвав очки, он взглянул на Линду, которая лежала на их алтаре любви, на двуспальной кровати, лаская себя руками, выгибалась навстречу волнам накатывающего наслаждения.
Ноги Линды призывно были раздвинуты, а грудь высоко поднималась. Стиснув зубы, Викрам медленно подошел к кровати, где постанывала изнемогающая любимая.
– Если очень осторожно, то можно, – процитировал он слова ши Трона.
Соблазн был слишком велик, как и риск навредить.
– Если очень осторожно, то можно, – повторял, как мантру, манаукец, сдерживаясь из последних сил. Любимая была столь прекрасна в своей распутной лихорадке.
Тяжелое дыхание, сбитая белоснежная шелковая сорочка. Блуждающие руки сдвинули подол до самой талии, открывая вид на белый атлас трусиков. Тонкие пальчики, отодвинув мешающую ткань, пробрались к черным завиткам.
Виртуальная Линда ничто по сравнению с обольстительной реальной. И почему она решила, что ему нравятся блондинки? Нет, шоколадного цвета локоны Викрам ни на что не променяет.
Опустившись на кровать, мужчина потянулся рукой к любимой. Его пальцы переплелись с ее тонкими, углубляя проникновение, срывая протяжный сладкий стон. Дыхание у манаукца стало еще тяжелее. Он не мог уже остановиться. Погружал пальцы в горячее лоно любимой, чувствуя сок ее желания. Закрыв глаза, Вик глубоко вздохнул, прощаясь с контролем.
– Я осторожно, очень осторожно, – пообещал он Линде, которая уже скинула очки, отдаваясь настоящим ласкам мужчины.
– Вик, – позвала она, разрешая ему все что угодно. Растянувшись на кровати, мужчина подтолкнул Линду, прося лечь на бок.
Плавным движением руки стянул трусики. Погладил соблазнительный изгиб бедра любимой, подгибая ее ногу в колене. Нежный аромат, исходящий от Линды, вот чего ему так не хватало в «вирте». Этот ставший родным аромат. Приспустив плавки на бедра, Викрам прижался к округлым ягодицам любимой. Прикоснулся губами в поцелуе к нежной коже шеи и осторожно вошел во влажное, истекающее лоно.
Из груди вырвался стон, больше похожий на удовлетворенный рык. Линда была, как всегда, нестерпимо соблазнительна, влажна и горяча. Такой, как он любит. Нерешительно начиная двигаться, Викрам пытался контролировать каждое проникновение, чтобы не навредить. Поощряя его судорожными стонами, Линда подстраивалась под него, упираясь руками, выгибала спину.
Резко входить в нее Вик остерегался, но именно этого ему не хватало до разрядки. Страдальчески застонав, мужчина ускорился, чувствуя, что, наконец-то, стало получаться. Наслаждение болезненно стягивалось в одной точке, чтобы в очередном рывке выплеснуться.
Замерев, переживая судороги, Вик крепко прижал к своей груди Линду, зарываясь носом в шоколадный шелк волос, заплетенных в тугую шишку на затылке.
– Вик, это что-то! – пробормотала Линда. – Я тебя не променяю на этот суррогат. Выброси на помойку. Ты лучший!
– Я тоже люблю тебя, – сипло прошептал Викрам, не желая разлучаться с любимой, внутри нее было так удивительно горячо и приятно.
ГЛАВА 4.
Орбита планеты Шиянар, военный космический корабль землян “Капитан Ли”
Кошир
Шпионить за землянами изнутри оказалось намного проще, чем он предполагал. Подыгрывая капитану, Кошир сумел войти к нему в доверие, внося правки в уже готовый и проработанный план земного правительства по организации первой волны восстания. Практики ведения революционных войн во спасение угнетенных и внедрения демократического порядка у землян было предостаточно.
Кошир не скупился, рассказывал в красках обычные будни манаукцев, нагнетал обстановку подробностями кровопролитных поединков, в которых ему выпала честь стать победителем. Да, янарат хвастался и хвастался с особенным удовольствием, глядя, как бледнели земляне, отворачивались от него и прятали в застывших глазах страх.
Красавица-жена радовала своей кротостью и невинностью. Это оказалось непреодолимым препятствием для Кошира. Убедить Тамару, что в роли его фаворитки ей будет лучше, он не сумел. А прочитав земные справочники, понял, что и не сумеет. Менталитет у Тамары не тот, что у манаукцев. Она негативно воспринимала само слово, не говоря уже о смысле статуса фаворитки.
Кошир, конечно, не оставил попытки обманом или уловкой заставить ее изменить свое решение. Но мысль, что он муж Тамары, грела душу. Но ее наивность могла сыграть плохую службу Коширу. Вроде взрослая девушка, а все в добро верит.
План по соблазнению действовал. Женушка стала сдавать позиции, привыкала к нему, и уже не смотрела на него глазами, полными тихого ужаса.
Кошир понимал, что по меркам землян не красавец, как оказалось. Вся женская часть команды от него шарахалась, как от заразного. Особенно завхоз. Милейшая женщина и такая мнительная. Найти общий язык не получалось пока ни с кем, земляне по большей части были военными. Они всегда оставались в общении с ним настороженными, следили за каждым своим словом.
Коширу даже было их немного жаль. Особенно медсестричку, которая была еще слишком юна.
Янарат решил, что будет держаться ближе к жене, так как только там у него был свободный доступ к оружию. Тамара даже подумать не могла, в каком стратегически важном месте работает. А вот капитан понял.
Он не раз приходил сам проведать манаукца и постоянно заставал его обнимающегося со своей женой. Тамара жутко смущалась и долго извинялась перед своим начальником, пытаясь высвободиться из объятий Кошира. Но альбинос не отпускал ее, демонстративно по-хозяйски прижимая к себе, и бесшабашно улыбался капитану, весело подмигивая. Джексон претензий не предъявлял, но намекал, что отвлекать Тамару во время работы не стоит. И получал неизменный ответ от янарата:
– Не мои проблемы.
Так проходили веселые деньки Кошира на корабле землян. Шиямата ежедневно получала отчет, что он жив и здоров. Сам мужчина собирал информацию и организовывал восстание на своей собственной планете. Жизнь янарата била ключом.
Первой с корабля сбежала завхоз. Не выдержала неожиданных появлений Кошира. Тамара постоянно что-то забывала у нее попросить, и он, как истинный муж, бегал по ее поручениям, о которых Тамара не догадывалась. Медсестру он запугал, зажимая ее в углу. Ей и четырех раз хватило понять, что от пятого ей не отбиться, и она сбежала от греха подальше. С остальными дамами было туго. Привлекать странным поведением к себе и без того пристальное внимание капитана, Кошир не желал. Успокаивал себя манаукец лишь мыслью, что он сделал для них все, что мог. Остальное уже не в его власти.
На третий день пребывания на корабле, когда Тамара привыкла к назойливому вниманию мужа и постоянному его присутствию, Кошир решил, что пора переходить ко второй фазе приручения.
***
Тамара
Звук звонка с трудом пробивался сквозь марево сна. Через силу разлепила тяжелые веки и не сразу поняла, что меня разбудило. Циферблат часов показывал, что еще было время сна.
Противный звук повторился. Кто-то упорный пытался меня вытащить из кровати. Я даже догадываюсь кто.
Кошира с трудом отправила спать, он никак не хотел уходить. Я безумно устала от работы, поэтому в крайне грубой форме выставила его, пообещав, что если не послушается, то не приготовлю ему булочек с корицей и сахарной пудрой. Только под страхом ужасной угрозы он оставил меня одну.
Еле-еле дошла до дверей, включила видеофон. Ну точно! Кошир улыбался в камеру и прошептал:
– Тамара, мне срочно! Прости, что разбудил.
– Что случилось? – прошептала в ответ, открывать без уважительной причины я не собиралась.
Он мне за день надоел, еще ночью решил донимать.
– Впусти меня, и я расскажу, – настаивал манаукец, напряженно шепча в микрофон.
– Кошир, – взмолилась я, приваливаясь плечом к стене. – Я хочу спать, давай утром.
– Утром будет поздно, – прошептал динамик голосом мужа.
Вот настырный, и где их только делают? Протяжно вздохнула, но разблокировала дверь, которая тут же автоматически отворилась, пропуская внутрь альбиноса. Удивленно воззрилась на подушку в его руках. Ни слова не говоря, Кошир, сбросив обувь, прошел мимо и забрался на кровать, а я стояла с закрытыми глазами, так как подушка была нужна для прикрытия причинного места.
– Ты совсем стыд потерял!? – взвизгнула, когда сообразила, что это не белое нательное белье, а его кожа.
– Это у тебя ни стыда ни совести! – получила обиженный ответ. – К ней муж пришел, а она его голого в коридоре столько времени продержала. Я замерз!
Демонстративно завалившись на кровать, Кошир закутался, скрывая от моих глаз свою наготу. Отчитал меня как малолетнюю девчонку.
– Кошир, не смешно! Что за выходки? – вопиющая наглость не укладывалась в голове. – Ты что себе позволяешь?
– Тамар, не шуми и спать ложись. У тебя завтра очень тяжелый день! – приказные нотки опять стали пробиваться в его голосе.
Наглый, избалованный, самовлюбленный тип – вот кто мой муж! Никакого уважения к моим чувствам и желаниям. Встала у кровати, упираясь руками в бока.
– Вот именно! – выкрикнула в ответ. – Уходи к себе! Нечего тут лежать у меня в кровати!
– Я твой муж! А это мое законное место, рядом с женой! – очень резко ответил Кошир, обижая своими словами.
Опять он злился и давил своими правами на меня, как законный супруг.
– Да сколько можно повторять, что я тебе фиктивная жена, – в сердцах вскричала, готовая кинуться на него с кулаками.
Эти его постоянные намеки, что я обязана быть ему послушной, ублажать его каждую прихоть, выводили из себя. Смотреть не могу уже в его красные глаза и на самодовольную ухмылку.
– Столько же я раз буду повторять тебе, что не фиктивная, – обманчиво ласково вернул мне Кошир, – а самая что ни на есть настоящая. Ну, или фаворитка, как тебе удобнее.
Как же устала от его перепадов настроения. То взрывается, угрожая, то опять ласков и игрив.
– Достал, – выдохнула.
Спать хотелось жутко. Схватила с кровати одеяло и подушку, направилась в ванную. Но не дошла!
Который раз поразилась, как легко и непринужденно Кошир поднимает меня на руки, словно не чувствовал мой вес. Встретившись с его укоризненным взглядом, поняла, что очередной раз проиграла. Он упертый как баран. Легче уступить ему, чем бороться. Все равно заставит сделать как ему надо.
– Тамар, в ванную утром сходим, а сейчас спать! – насмешливо проронил Кошир, укладывая меня на кровать.
Оттолкнуть его от себя не получалось. Он, как демон, ловко удерживал меня ногами, укутывая одеялом.
– Я не буду спать! – пыхтела я, пытаясь отодвинуться от него хоть немного, а то его пах обжигал мои бедра. – Ты голый!
– Нет, именно спать и будешь, – убежденно сказал муж, крепче прижимая к себе. Его голос вновь поменял тональность, соблазняя и обещая. – Ты не готова сейчас со мной не спать и предаваться страсти. У тебя послезавтра выходной, вот тогда и будет жаркая ночь любви, а сейчас спать.
Замерла от искушавшего соблазна, отравляющего меня раз за разом. Он неумолимо подталкивал меня к краю пропасти, обещая сбросить в пучину порочного огня, в которой не будет мне спасения.
У него получалось услаждать мой слух жаркими речами. Ласковые руки дарили лишь тревожные ласки, смущающие, но столь желанные. В объятиях мужа я чувствовала себя в безопасности, млея от любопытства узнать, о чем постоянно говорит Кошир. В его опытности сомневаться не приходилось. То, что с ним я могу получить незабываемый яркий миг наивысшего наслаждения, тоже. Пугало лишь то, что он не испытывал ко мне трепетных чувств. Я для него жена, просто статус, просто четыре буквы, обязанность, но не женщина. Да и он, пусть и привыкла к нему, но в мечтах я представляла себе все совсем не так. Я мечтала о любви.
Слезы опять навернулись на глаза. Тихое рыдание сдавило горло. С трудом проглотив его, развернулась лицом к мужу, которого скрывала от меня темнота.
– Кошир, я не хочу без любви, – прошептала я ему.
– Прости, – короткое, но такое горькое слово было приговором для меня.
Он не отступит, он мой муж, как и говорил. Я могу мечтать сколько угодно, а он мой муж.
Крепче прижав к себе, Кошир поцеловал в лоб, осторожно погладил по волосам. А я, продолжая тихо всхлипывать, доверчиво прижалась к обнаженной и горячей груди. Он не мешал изливать свое горе, только успокаивающе целовал волосы, перебирая пальцами локоны. Так и уснула в его объятиях, зареванная, прислушиваясь к мерному дыханию мужа.
***
Кошир
Ночь с женой была прекрасна! Кошир мечтать не смел, что ему настолько понравится. Держа в объятиях Тамару, он исследовал каждую черточку ее лица. Россыпь веселых веснушек, тень, лежащую на ровной коже щек. Шелковистые волосы чуть заметно колыхались от его дыхания, отливая плавленым огнем.
Сама девушка была на удивление мягкой и теплой, безумно приятно прижимать ее. На ум приходило лишь одно сравнение. Кошир словно держал пирожок, только что приготовленный самой Тамарой – мягкий, пышный, дарящий тепло и сладкий вкус ванили смешанный с корицей.
Так бы и съел ее, но надо подождать. Ее доверчивость сбивала захватнический настрой, усмиряла его напористость.
Будильник сработал, оглушая. Выключив его, Кошир с умилением смотрел, как Тамара смотрит на него сонными глазами. Пока она была столь беззащитна и ранима, Кошир провел рукой, зарываясь пальцами в ее волосы. Склонился над девушкой и поцеловал. Сначала нежно, чтобы не спугнуть, поделиться хорошим настроением, а потом намекнуть, что она его женщина, а он ее мужчина, тот, которому она раскроет свою страстную натуру. Он обещал проникать в нее так же страстно, как сейчас языком. И что кровь в венах девушки разгорится в ответном пламени, она будет хвататься за Кошира в слабых попытках всплыть из подхватившего ее водоворота проснувшихся чувств так, как сейчас она цеплялась за его руки, удивленно хлопая ресницами. А Кошир пьянел, воруя неповторимый вкус корицы и ванильного сахара. Нехотя разрывая поцелуй, Кошир следил за тем, какую бурю эмоций заставил всколыхнуться в девушке, и ему это нравилось.
– Доброе утро, детка! – соблазнительно прошептал Кошир, гладя по волосам все еще пребывающую под впечатлением утихающих чувств Тамару. Ему очень нравились ее слегка волнистые локоны. Они играли отблесками света, привлекая внимание к себе, заставляя присматриваться, восхищаться красотой.
– Доброе, – прошептала Тамара в ответ и зарделась от смущения.
Мужчина усмехнулся, покачал головой и притянул жену к себе, неосторожно прижимаясь к ее бедру. Вздрогнув, девушка испуганно посмотрела в его глаза.
Ну разве можно не подшучивать над такой трусишкой? Кошир не стал себя мучить и поддался соблазну подначить алеющую скромницу-женушку.
– Прости, детка, но я мужчина, поэтому он у меня есть. И я уже давно тебя разглядываю, как ты спишь, вот тело и реагирует на твое присутствие, – витиевато объяснил, боясь, что прямого ответа на удивленный взгляд девушки, как сильно он хочет прямо сейчас сделать ее своей полноценной женой, Тамара не поймет.
Выскользнув из его рук, девушка сбежала в ванную комнату, прикрываясь одеялом, где для надежности не иначе заперлась. Еще раз усмехнувшись, Кошир достал из наволочки припрятанную одежду. К моменту, когда Тамара появилась в комнате, все также обмотанная в одеяло, Кошир был уже готов и даже успел кровать застелить покрывалом. Он вальяжно разлегся на подушках, выжидательно поглядывая на дверь в ванную комнату. У девушки от удивления рот открылся. Она неприлично уставилась на самодовольно улыбающегося манаукца.
– Поторопись, а то на работу опоздаешь, а восхищаться моей неотразимостью вечером будешь, – поймал ее на месте преступления мужчина.
– Еще чего! – смутившись, воскликнула возмущенно Тамара. – Ты меня обманул!
– Когда? – наигранно удивился Кошир, забавляясь негодованием жены.
Он даже сел на кровати, чтобы лучше слушать обвинения в свой адрес.
– Ты вчера сказал, что я тебя голым в коридоре держала, а у самого одежда была?
– А вот и нет! Я стоял голым! Сама видела! – не согласился мужчина, подмигивая раздосадованной девушке. – Том, хватит обижаться. Признай, что спать со мной приятнее, чем одной. Я безумно рад и благодарен тебе за то, что пустила меня к себе.
Махнув на него рукой и не проронив ни слова, девушка повернулась к шкафу, откуда взяла вещи и так же, демонстративно не обращая на него внимания, вернулась в ванную комнату. Проводив ее насмешливым взглядом, Кошир вновь упал на подушки, счастливо улыбаясь. Она идеально ему подходит! Несомненно.
А уже на кухне состоялся разговор, который Кошир не мог больше откладывать.
Подойдя к Тамаре со спины, привычно прижался, помогая ей управляться ножом, который явно был для нее тяжеловат. Тепло и аромат девушки опьянял, Кошир потерся носом о ее волосы. Жена сама не заметила, как склонила голову набок, приоткрывая нежную шелковистую кожу плеча, чем не мог не воспользоваться мужчина. Провел языком по молочному бархату плеч, лукаво улыбаясь, наслаждаясь реакцией Тамары на ласку.
Она вздрогнула, чуть не порезавшись, но манаукец успел удержать нож.
– Что ты делаешь? – испуганно прошептала жена, осторожно обернувшись.
Их губы были так близко друг от друга. Кошир пристально рассматривал розовый соблазн, удерживаясь попробовать и его на вкус.
Протяжно выдохнув, Кошир спросил у девушки, застывшей в его объятиях:
– Я никак не могу понять, почему ты не хочешь меня. Я для тебя уродлив?
Смутившись, Тамара отвернулась, опуская голову. Подозрение, что это так и есть, больно ранило Кошира. У себя на планете он был первым красавцем. Никто не мог устоять перед ним, а землян его красота только пугала.
– Ну, ты бледный такой, – прошептала Тамара и замялась. Быстро бросив взгляд на удивленного словами девушки манаукца, добавила: – Болезненно бледный.
– Я альбинос, – возмущенно выдохнул мужчина.
Претензии девушки поразили своей предвзятостью. Ведь он не виноват, что таким родился.
– Я понимаю, – кивнула Тамара. – Просто ты, наверное, питался плохо. Но я обещаю, что больше голодать тебе не придется.
Заверения девушки взбесили Кошира. Он резко отстранился, не зная, что еще ему следует сказать, чтобы она поняла, как сильно обижает его своими словами.
– Я не голодал! – оправдываясь, вскричал он. – С чего ты это взяла?
Тамара вновь испугалась его, понуро опустила голову. Увидев, до чего опять довел жену, манаукец попытался успокоиться. Решительно приблизился к ней, заключая в объятия. Только так Тамара расслаблялась, переставая замыкаться. Почему-то она увереннее чувствовала себя в его руках.
– Понимаешь, ты такой худой, – задумчиво протянула жена, положив ладонь на крепкие мышцы пресса, проступающие под футболкой.
Кошир пораженно воззрился на макушку Тамары. Девушка явно не шутила. Отстранившись от нее, придирчиво оглядел себя со всех сторон и перевел взгляд на оценивающе рассматривающую его жену, подозрительно сощурился.
– Где худой? – с вызовом спросил, желая разрешить этот вопрос до конца.
Тамара опять махнула на него рукой и подошла к шкафу, открывая створки. В ее руке появилась тарелка. Легко развернувшись, девушка ловко открылась крышку большой кастрюли. Ароматный пар заклубился вверх. Тамара сноровисто орудовала половником, наполняя тарелку, которую сразу поставила на стол перед ним.
– Вот суп, поешь, он очень полезен.
Вернулась к шкафу, чтобы достать столовый прибор для него. Но Кошир не собирался успокаиваться:
– Где я худой?
Тамара делала вид, что не слышала его вопроса, положила рядом с тарелкой ложку и блюдце с ломтиками хлеба. А сама захлопотала по работе, приговаривая:
– Я еще тебе котлетки сделала. Уверена, тебе они понравятся.
Следя на ней недовольным взглядом, Кошир сложил руки на груди и не двигался с места.
– Ты избегаешь ответа, детка, – обманчиво ласково проговорил манаукец. – Я спросил, где я худой?
Девушка услышала в его голосе предупреждение и прониклась. Взмахнула руками, разворачиваясь к нему лицом, и возмутилась:
– Вот пристал! Да везде худой! Щеки впалые, под глазами темные круги, тощий. Вообще, на смерть похожий. Вот посмотри на капитана и поймешь, о чем я говорю!
– На капитана? – прошипел манаукец.
Опять этот землянин. Он никак не мог взять в толк, Тамара намеренно его злила, или просто была слишком глупа. Как можно сравнивать собственного мужа с другим мужчиной? Но девушка кивнула и вернулась к своим рабочим делам.
