Текст книги "Его двуличная любовь (СИ)"
Автор книги: Вера Окишева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)
– Как ты узнал, что я люблю летать?
– Твой взгляд подсказал. На крыше, – ответил Рик, и я вспомнила то, как мы стояли, обнявшись, вглядываясь в огни ночного города.
– Ты очень внимательный, – сделала ему комплемент, так как другой бы, наверное, просто не заметил моей любви к высоте.
Я её не боялась, даже прыгала с парашютом несколько раз. Непередаваемая смесь чувств страха и дикого восторга, а затем гордость, что сумела, не струсила, переборола себя. Адреналин в крови зашкаливал, а голова кружилась. Так и сейчас, улыбка просто приклеилась к губам.
– Хочешь взять управление на себя? – спросил Рик, а я резко обернулась к нему, не веря своим ушам.
– А можно? – с придыханием переспросила.
– Конечно, всё для тебя, – томно ответил Рик и переключил штурвал, отпуская свой, при этом демонстрируя свободные руки.
Я завизжала, вцепилась в свой штурвал и почувствовала, что если прежде он легко поддавался, то теперь нужно было прилагать силы, чтобы удержать его в одном положении.
– Рик! – верещала я. – О боже, Рик!
Я сама управляла флаером! Сама! И он меня слушался! Мы пролетали вдоль главного проспекта, между небоскребов, словно по лабиринту. Я потянула штурвал на себя, набирая высоту, хотелось полностью оторваться от земли, взмыть под самые облака.
Мужской смех придавал уверенности и дарил спокойствие. Мы раза три облетели город по кругу, пролетели под мостом, нарушая очередной свод правил. Пилотировал в этот момент Рик, а я, подняв руки, подгоняла его.
Если бы топливо не закончилось, мы бы ещё долго парили в облаках, но всему приходит конец.
Когда флаер на автопилоте приземлился на посадочной площадке крыши торгового комплекса, я была словно пьяная. Рику пришлось чуть ли не на руках меня вытаскивать из кабины.
– Рик, это было так здорово! Просто до невозможности! Это лучший подарок в моей жизни!
Брюнет долго молчал, слушая мой лепет, уводя меня с крыши. А я, поблагодарив усатого хозяина флаера, практически повисла на руке Рика, шепча ему слова благодарности. Но стоило нам оказаться в кабине лифта, как Рик прижал меня к стенке, с жадностью впиваясь поцелуем в губы, я так же отвечала отчаянно и безрассудно. Гладила его по волосам, плечам, прикрыв глаза. Рик обхватил руками мои груди, склонился к ним и стал покрывать холмики ласковыми поцелуями. Я тихо постанывала, зарываясь в густой шёлк его волос, откинув голову, принимала несдержанную ласку его жарких губ. Неожиданно лифт щёлкнул, предупреждая, что он остановился, его дверцы плавно разошлись в стороны, а мы с Риком замерли, глядя друг другу в глаза. Безумие, просто безумие!
Рик пришёл в себя первым, поправил на мне платье, прижал мою голову к своей груди, пряча меня от посторонних глаз тех, кто вызвал лифт, и теперь заходивших в него. Я слышала тихие голоса мужчины и женщины, они не поняли, чем мы занимались, или сделали вид. Я прислушалась к их голосам. Но они обсуждали деловые переговоры и места, куда они направлялись. Я с облегчением выдохнула и обмякла в крепких объятиях Рика.
В лифт больше никто не вошёл, и он быстро доставил нас на первый этаж. Я украдкой поглядывала сквозь прозрачную стенку кабины на мелькающие этажи, густо покраснела, осознавая, что нас видно всем желающим. Рик меня окончательно испортил, я чуть у всех на глазах не отдалась ему. Хотя, наверное, если бы он захотел, то я бы это сделала, просто не смогла бы устоять. Он действовал на меня как вино, я пьянела от него, забывая обо всём.
Рик поднял моё лицо, заключая его в свои большие ладони, требовательно взглянув в глаза, тихо шепнул:
– Не бойся, я с тобой.
Я развеселилась, удивляясь банальности его реплик. Словно заученные фразы. Но, тем не менее, услышать их было приятно, особенно сейчас, когда совесть выла внутри меня, призывая к нравственности. Правда, та, видимо, взяла отпуск, так как мне было хорошо.
Шагая рядом с Риком, держа свою руку на его локте, переплетая пальцы, я уже смелее оглядывалась, счастливо улыбаясь. Незабываемый сюрприз грел душу, и память заботливо перелистывала особенно захватывающие моменты. Мой кавалер открыл передо мной заднюю дверцу машины, бережно усадил. Я недолго недоумевала, почему не как обычно спереди. Рик сел ко мне, включил автопилот, назвав пункт назначения – один из лучших ресторанов города. Машина легко тронулась с места, а Рик затонировал окна и припал к моим губам, продолжая то, на чем мы остановились в лифте.
Жадные ладони оглаживали груди, поцелуи разве что не клеймили, я вздрагивала, судорожно дыша каждый раз, когда меня пронзало острое удовольствие.
– Соня, – жаркий шёпот с хрипотцой ласкал слух.
Я отвечала тем же, звала его, ласкала руками, скользнув под ткань сорочки, наслаждаясь гладкими рельефами спины, перекатами мышц. Рик подмял меня, кладя спиной на сидение, навис, срывая с моих губ страстные поцелуи. Его руки нетерпеливо пробрались под подол платья, поднимая его к талии. Я выгнулась, застонав, когда почувствовала проникновение пальцев, которым и тонкая ажурная полоска была не преграда.
– Соня, моя девочка, – с голосе Рика было столько нежности и желания, что тело моё наполнилось слабостью, поддаваясь чарам страстного любовника.
Краткий миг передышки, когда его руки отпустили меня, но губы удерживали в своем плену, закончился долгожданным теплым прикосновением внизу живота. Я, вцепившись в плечи Рика, вскрикнула от наслаждения. Он медленно наполнял меня. Наши тела объединялись, с жадностью сплетаясь. Даже в столь неудобной позе я растворялась под натиском сладострастных атак брюнета, подгоняла его, двигая бёдрами в такт с ним. Упивалась мягкостью его губ, умирала от разрывающего меня счастья.
Мир сконцентрировался для меня на одном миге, на одном человеке, на тех ощущениях и чувствах, которые он во мне рождал. Я купалась в лучах искромётного восторга, обвивала руками и ногами Рика, пытаясь с ним слиться, вобрать его в себя полностью, испить до дна, чтобы сторицей отдать ему всю себя без остатка.
Его протяжный стон и пробежавшие под моими пальцами судороги были опьяняющим ощущением моей власти над мужчиной. Он потерял голову от меня, я была его богиней. А он для меня крыльями, которые я раскрыла и парила над бренной землёй, переживая очередную маленькую смерть, слушая, как оглушительно бьётся моё сердце. Рик удерживал себя на руках, с улыбкой рассматривал моё лицо.
– Ты как? – тихо шепнул.
Я послала ему воздушный поцелуй, не в силах разговаривать.
– Мы приехали, – подняв голову, просветил меня Рик.
– Может, домой? – слабо улыбаясь, спросила.
Рик покачал головой, а я залюбовалась игрой света в густых чёрных волосах.
– У нас свидание, – напомнил мне Рик.
Сколько раз я мечтала на свиданиях поскорее оказаться дома, так как ухажёр был насколько нудным, что хотелось его пристрелить, освободить мир от этого недоразумения. И впервые я мечтала затащить мужчину к себе в постель, а он ломается. Хотя от бурного соития в машине не отказывался.
– Как я появлюсь в мятом платье, в испачканных чулках в ресторане?
– Соня, всё хорошо. Сходишь в дамскую комнату, приведёшь себя в порядок, а я пока закажу нам ужин. И если хоть кто-нибудь посмеет тебе что-то сказать, то пожалеет об этом, клянусь, – настаивал и убеждал одновременно Рик, беспрестанно улыбаясь мне улыбкой сытого кота.
Я поняла, что один голод он утолил, теперь требовалось утолить другой – поесть.
Протяжно вздохнула. Мне некуда было деваться, так как у меня были сомнения в том, что Рик так просто позволит мне уйти домой.
Ему моего согласия даже не надо было, он всё понял по моему лицу. Быстро поцеловал, сел и стал заправлять одежду, затем потянулся к бардачку, достал оттуда салфетки. Душу неприятно царапнуло, что такие вещи у него всегда под рукой. Совесть, наконец, добудилась до нравственности и стыд, гадкий и липкий, стал сковывать сердце.
Взяла предложенные салфетки, нервно стала вытирать бёдра, пытаясь не смотреть, как Рик занимается тем же, убирает следы нашего грехопадения с брюк.
– Соня, – неожиданно громко позвал меня он, когда закончил заниматься собой. – Соня, что случилось? Я что-то сделал не так?
Странная тревога заставила сознаться в своих мыслях.
– И часто ты занимаешься сексом в машине?
Рик застыл истуканом, холодно оглядывая меня, затем мёртвым голосом спросил:
– А ты?
– Я?! – возмутилась, сжав руки в кулаки, подалась к нему и зашипела: – Это мой первый раз, понял?
Брюнет расслабленно выдохнул, провёл рукой по волосам, и озорная улыбка осветила его лицо.
– Ты не поверишь, но у меня тоже первый раз.
– Да неужели? – недоверчиво переспросила, поглядывая на упаковку салфеток в его руке.
– Ты ревнуешь? – невпопад спросил меня Рик, а я растерялась, изумлённо моргнула.
– Вот ещё, – тихо буркнула, но была схвачена и пересажена на колени.
– Ты ревнуешь, – заверил меня Рик, затем потёрся носом о висок, тихо шепнул на ушко: – Не знал, что это так приятно, когда твоя любимая тебя ревнует. Я запомню это чувство.
– Рик, перестань, – попыталась увернуться я от его губ, так как неприятный осадок всё ещё щекотал душу.
Его слова, что я у него первая, с кем он занялся сексом в машине, не принесли спокойствие, скорее, обратный эффект. Неужели я опустилась до такого!
Но факт остаётся фактом, я теряю голову рядом с ним, позволяя себе то, что осуждала раньше, кривила губы, услышав подобное от подруг. А оказалось, сама такая же.
– Пойдём, поедим. Тебе надо набраться сил для вечера, – искушающе шептал Рик, а я млела, силы мои таяли, и я вновь оказалась готова идти за ним, куда он позовёт.
Ресторан оказался пустым, так как обеденное время подошло к концу, а до ужина ещё несколько часов. Я, нервно сжимая в руке сумочку, с облегчением вздохнула и сбежала от Рика в дамскую комнату, чтобы привести себя в надлежащий вид.
***
Рик сел за столик, бросил недовольный взгляд на телохранителей, которые неотступно и порой незаметно следовали за ним. Они разместились за дальним столиком, чтобы не нервировать хозяина. Брюнет вздохнул, отворачиваясь от них. Заказал на интерактивной панели меню блюда для них с Соней. Взглянув в окно на залитую солнцем улицу, он поморщился, хватаясь за виски руками. Острая боль пронзила голову, на глаза выступили слёзы. Рик захрипел, судорожно сжимая руки в кулаки, опираясь ими о стол.
Телохранители сорвались со своих мест, бросились к нему. Официантка, которая хотела узнать, что случилось, была грубо отодвинута в сторону, отгоняемая приказом не приближаться.
***
Чтобы привести себя в божеский вид, я потратила чуть ли не рулон туалетной бумаги. Вертясь у зеркала, пыталась проверить чистоту платья. Затем расчесала волосы, возвращая им гладкость. Блеск для губ скрыл припухлость от поцелуев. Я долго ещё стояла, опираясь о край раковины, пытаясь взять себя в руки. Нужно быть собранной, так как мы были в общественном месте, где стоит себя вести прилично. Только мысли постоянно возвращались к словам Рика, что мне надо набраться сил для вечера. Да, для очередного раунда силы мне потребуются. Ненасытный Рик приручил моё тело, и оно воспламенялось по его желанию от мимолетного поцелуя, от многообещающего лукавого взгляда. Подумать только, приручил за сутки! Нет, так дело не пойдёт. Нужно быть сильнее, нужно ещё повоевать, поупрямиться. Мужчины любят завоёвывать неприступные крепости.
Дверь открылась, и вошли две официантки. Девушки были чем-то взволнованы и постоянно оборачивались, поглядывая в зал ресторана.
Я стала убирать расчёску и блеск для губ в сумочку, когда услышала их разговор.
– Он припадочный? – испуганный вопрос одной и не менее эмоциональный ответ:
– Да кто его знает. Может, эпилепсия?
Молоденькая девушка включила кран и подставила руки, обиженно продолжая:
– Страшно-то как. Ещё и эти прибежали, нахамили. Кто, вообще, такие?! Ему врач нужен, а они...
Больше слушать я не стала, тревога охватила меня, и я поспешила выйти в зал. Очень надеюсь, что они не о Рике, а каком-то другом посетителе. Я шла, оглядывая зал, и заметила его, сидящего за одним из столиков возле окна. Он находился в окружении вчерашних мужчин. Я замедлилась, настороженно глядя на них.
Один из них меня заметил и осторожно покачал головой. Я растерялась окончательно, вновь воззрилась на Рика, отмечая небольшие изменения. Он был одет в пиджак, с кем-то разговаривал по айфону, параллельно перекидываясь фразами с сидящим слева мужчиной на неизвестном мне языке. Я остановилась напротив столика, не зная, что предпринять. Напряжённая тишина воцарилась, стоило мужчинам посмотреть на меня.
– Рик? – вопросительно позвала я, вновь замечая, как один из незнакомцев покачал головой и даже показал рукой мне уходить.
Что за новость?
Рик внимательно меня рассматривал, без тени улыбки. Я нахмурилась, поражаясь перемене в его лице. Чужой взгляд пришпилил меня к полу, тяжёлый и неприятный.
– Рик? – презрительно переспросил он.
К нему тут же подался мужчина, с которым до моего прихода Рик общался и, поглядывая на меня, стал что-то шептать ему на ухо. А мне продолжал делать знаки всё тот же незнакомый брюнет, к нему присоединился его сосед. Они намекали, что мне лучше уйти и это бесило.
Рик, наконец, наслушался своего помощника и вновь окинул меня оценивающим взглядом.
– Я так понимаю, что Рик провёл с вами ночь, надеюсь, вы не возомнили себе ничего на его счёт, и не будете искать с ним встреч, – заявил он мне, кривя губы в презрительной усмешке.
Кто это был, я не понимала, но он как две капли воды был похож на Рика.
Я во все глаза рассматривала чужого мужчину, удивляясь поразительному сходству. Или кто-то очень хорошо играет.
На стол легла пачка купюр, и язвительные слова окончательно выбили почву у меня из-под ног.
– Это на расходы, если вдруг возникнут последствия этой, ничего не значащей, интрижки: на аборт и на лечение после него. Забудьте о Рике, вы с ним никогда больше не встретитесь.
Я усмехнулась, пытаясь совладать со слезами. Гордость не позволяла разрыдаться на глазах этого урода, который так похож на Рика. Не произнеся ни слова, направилась к выходу.
Я не слушала крики, которыми пытались меня остановить. Вышла на улицу, слепо сощурилась от яркого света, пытаясь понять, где я нахожусь, и в какую сторону следует идти. Чёрная машина Рика стояла там же, на парковке, где мы её оставили. Непонятно куда он делся и как уехал, или его увезли. Мысли вяло текли у меня в голове. Пустота в душе засасывала, забирая всё тепло и чувства.
Как я добралась до дома, не помню, просто очнулась от того, что обожглась горячей водой, когда наливала себе чай в кружку. Вода перелилась через край, обожгла пальцы и некрасиво растекалась по столешнице шкафа.
Поставив чайник на плиту, включила кран, под холодную воду поставила повреждённую руку, всхлипнула, давая волю слезам.
Вот так и умирает сердце.
Глава 3
Спустя месяц
Спутник Сатурна Титан
Темноглазый брюнет рассматривал отчёты своего секретаря о контрактах с земными партнёрами, и устало тёр виски. Проблемы накатывались одна за другой, словно волнами накрывало. Поставки срывались из-за аварии грузовоза, на который уже погрузили цистерны с жидким газом. Другие грузоперевозчики отказывались сотрудничать, так как Титан сейчас был далеко от основных межзвёздных трасс. Нужно было выждать время. Но, увы, его не было. Партнёры вроде сначала и согласились подождать, но сегодня потребовали срочно доставить груз. Неустойка, которая грозила его фирме, могла пошатнуть не столько его состояние, сколько репутацию.
И, казалось бы, Нейтман сумел договориться об отсрочке, как неожиданно ему стали звонить чёрные коллекторы и требовать выплатить неустойку. Чтобы заплатить требуемую сумму, Нейт нашёл новых покупателей на груз, который застрял на орбите Марса. Грузовоз был пристыкован к одной из многочисленных перевалочных станций, ожидая ремонта. Для земных партнёров была готова новая партия. Вся загвоздка была в перевозчиках.
В кабинет лёгкой тенью вошла высокая и стройная женщина. Она несла в руках поднос, на котором стоял небольшой чайничек и чашка на блюдце.
– Дорогой, ты должен отдохнуть, – заботливо произнесла Ясина, ставя поднос перед мужем.
Нейтман улыбнулся ей, бережно взял её ладонь, поднёс к губам, целуя.
– Всё хорошо. Я скоро освобожусь, – заверил он свою жену, с благодарностью рассматривая нежные черты лица. Светло-карие глаза Ясины всегда светились любовью к нему. А розовые пухлые губы были слаще мёда. Длинные волосы, чёрные, как сама ночь, жена предпочитала поднимать кверху, открывая тонкую длинную шею. Свежая, лёгкая, словно солнечный зайчик, с которым посчастливилось ему встретиться. И ради неё он должен быть сильным.
Ясина налила ароматный чай, поставив чашку перед ним на стол. Нейтману пришлось покорно отвлечься, убрав в сторону планшет.
– Врач сказал делать перерывы, а ты опять забыл его рекомендации, – отчитала Ясина своего мужа, обошла стол, встала за креслом и стала разминать его напряжённые плечи.
– Дело серьёзное, дорогая. Нужно обязательно его решить.
Ясина замерла, и Нейтман почувствовал, как её пальцы дрогнули на его плечах. Он накрыл их своей ладонью, легко сжимая.
– Я справлюсь, обещаю, – услышала Ясина и с грустью поцеловала мужа в макушку.
– Не стоит, дорогой, не давай обещаний. Я не требую. Я понимаю и люблю тебя.
– Я тоже, – тихо шепнул Нейтман, разворачиваясь на кресле и ловя жену в объятия, усадил к себе на колени. – Мне скоро придётся вновь лететь на Землю.
Ясина вся подобралась, обеспокоенно глядя мужу в лицо. Нейтман видел, что она расстроилась.
– Ну что ты, моя хорошая, – он ласково позвал её, гладя ладонью по спине.
– Я каждый раз боюсь, что ты не вернёшься. Ведь это опасно, – попыталась вразумить Ясина.
– Глупости не говори, – одернул её Нейтман. – Я никогда не брошу тебя. Я обязательно вернусь к тебе.
Ясина обхватила ладонями лицо любимого и поцеловала. Затем отстранилась и заверила:
– Я верю тебе. Я знаю, что ты любишь меня, Нейтман.
В кабинете воцарилась тишина. За большим панорамным окном была глубокая ночь. Сатурн закрывал собой солнце, а так же половину небосклона. Его кольца фантастически прекрасной радугой огибали круглый бок жёлтой планеты.
Город под куполом мирно спал, и только на буровых установках шла полным ходом. Уже давно земляне переселились на спутник Сатурна, создавая рабочие городки в самых суровых условиях. Отец Нейтмана, Валентино Мелори, был первым основателем Камило, этого небольшого городка. Он приобрёл в собственность буровые установки и стал добывать жидкий метан. И вот сейчас, после смерти отца, Нейтман обязан был не дать зачахнуть его делу. Он, как наследник, должен был сделать всё, чтобы труды Валентино Мелори не пропали даром. Это было сложно – конкурировать с другими поставщиками руды, которые располагались на более обжитых спутниках и планетах.
Но если опустить руки, то пострадает очень много людей, которые доверились ему – Нейтману. Целый город умрёт, если Мелори не справится.
Но у него не было столько сил и деловой хватки отца. Не было стремления стать первым. Так как он по себе знал, как это опасно – перейти дорогу кому-то более сильному и беспринципному. Отцу не раз угрожали расправой, даже выкрали Нейтмана, которого отец выкупил, чуть ли не разорившись. Но и после этого Валентино встал на ноги!
Нейтман стиснул зубы, вспоминая своего строгого отца, который вдалбливал ему с детства, что он должен быть сильным, несгибаемым под невзгодами и стремиться только вперёд, не оглядываясь на свои проигрыши.
Правда, самого Валентино подкосила смерть жены. Он после похорон словно постарел на десяток лет. И тогда восемнадцатилетнему Нейтману пришлось взять бразды правления в свои руки.
Земля
За окном уже лето, а я опять не в настроении. Мелкий дождь моросил, орошая зелень деревьев и принося долгожданную прохладу. Я наблюдала, как распускаются зонты, словно разноцветные цветы. Бока высоток горделиво искрились в лучах солнца, наколдовывая небесные мостики радуг, прозрачных, но прекрасных. Лето, пора любви. Секретарь активно готовилась к своей свадьбе, отпросилась сегодня по магазинам, и я отпустила её, втайне завидуя. Я прошла этот этап своей жизни, оставив далеко позади. Но всё же помню волнующий трепет, который сопровождал дни перед бракосочетанием.
Клиентов сегодня не было. Пора отпусков – затишье во многих сферах. Город слегка опустел – многие жители семьями разъезжались по жарким странам к морям, набираться энергии и здоровья. Так сделал наш директор, и фирма вздохнула с облегчением. Когда начальства не было, можно было и полениться, не забывая при этом про план, в котором объём продаж на этот месяц снизили.
Отпив уже остывший чай, отошла от окна, возвращаясь к рабочему столу. Время близилось к обеду и пора уже хотя бы сделать вид, что я работаю. И для начала я проверила электронную почту. Она всегда была полна всевозможными предложениями, поэтому их стоило проверять и удалять лишние. За этим занятием меня и застал звонок Ларисы.
После того памятного похода подружка вновь превратилась в скромную домохозяйку. Муж, узрев её пьяную, проникся и на коленях поклялся завязать с изменами.
Я была рада, узнав, что она так и не сумела изменить. Сказала, что даже целуя того брутального блондина, постоянно видела образ мужа и в итоге сбежала, поскандалив с несостоявшимся любовником.
Я взяла айфон, приняла видео-звонок, не отвлекаясь от нудного занятия – удаления писем, поздоровалась с Ларисой.
– Привет, – отозвалась она, счастливо улыбаясь и махая перед экраном какой-то белой палочкой.
Я пригляделась и узнала в ней тест на беременность.
– Поздравляю! – радостно воскликнула, но затем вдруг задумалась. – Вы уверены, что сможете содержать троих детей? Толик много не зарабатывает.
– Конечно, сможем, – отмахнулась Лариска, любовно поглаживая тест. – Я решила сюрприз ему сделать, в коробочку упакую и во время ужина подарю.
Я представила эту картину и рассмеялась.
– Ларик, лучше не за столом, – осторожно стирая слезы, не согласилась я с её идеей, – не дай бог, подавится на радостях. Лучше перед сном, когда в кроватку ляжете.
Подруга задумчиво взглянула на тест, потом на меня.
– Уговорила, – заявила она. – Так даже пикантнее будет.
Я кивнула, поглядывая на Лариску. Она была счастлива. По-настоящему. Глаза её искрились, а в сочетании с взъерошенными волосами, которые тёмным золотом обрамляли её лицо, преображали в лесную нимфу. Да и зелёный шёлк домашнего халатика усиливал эффект.
– Как у тебя дела? – сменила тему подруга.
Я пожала плечами, держа улыбку, в то время как сердце неприятно сжалось.
Я знала, что Лариска очень переживала за меня, считая себя виноватой в том, что случилось месяц назад. Если бы она меня не позвала, то всё было бы иначе.
Я же пыталась объяснить ей, что она тут ни при чём. Что я взрослая женщина и сама принимаю решения. Ведь могла и не пойти, отказаться, как и остальные девчонки.
Стыдно признаться, что в тот день, когда пропал Рик, я горько и безудержно проревела несколько часов. Такой и застала меня подруга, которая не могла до меня дозвониться и, встревожившись, поехала ко мне домой. Я ей тогда всё рассказала, в подробностях, желая поделиться своей болью. Зря я это сделала. Лариса очень чувствительная и любящая подруга, она теперь каждый день звонила, чувствуя вину и угрызения совести.
Мы тогда напились и всю ночь смотрели слезливые мелодрамы. Наутро за Лариской приехал муж, а я с жутким похмельем отправилась на работу, где напугала начальство, которое решило, что я заболела. А я и заболела – меланхолией. Порой часами могла смотреть в окно, наблюдая за людьми, у которых было всё лучше, чем у меня. Подруги решили взять надо мной шефство и любили нагрянуть ко мне в гости, если я забывала позвонить хоть одной из них.
Я была благодарна девчонкам и старалась забыть о кареглазом искусителе, который всё же сумел украсть моё сердце.
– Всё отлично, – заверила её.
– Точно? А то я буду сегодня занята и не смогу приехать к тебе.
– Твоя очередь? – насмешливо спросила, немного раздражаясь.
Всё же это утомительно, когда каждый день кто-то следит за тобой, словно нянька.
Лариса кивнула, подмигнув.
– Только девочкам не говори, что ты нас раскусила, – попросила она, состроив жалобное личико.
Ну как тут откажешь. Беззвучно смеясь, кивнула в ответ.
– Ладно, не буду тебя отвлекать, побегу готовить праздничный вечер и сюрприз.
– Удачи, – пожелала я ей, а заодно мысленно и Толику, чтобы с достоинством выдержал сюрприз и принял его как положено.
Стоило мне вернуться к работе, а точнее, к раздумыванию, чем бы заняться, как позвонила Татьяна. Протяжно вздохнув, приняла вызов, краем глаза отмечая оживление в коридоре. Время обеда подошло, и сотрудники потянулись к выходу.
– Привет, я сегодня уезжаю в командировку, – отрапортовала подруга.
– С богом, – ответила я.
Татьяна у нас была бизнес-леди. Высокая жгучая брюнетка с колючим взглядом серых глаз. Тонкие губы постоянно, поджимались, не терпя возражений, и крылья прямого носа предупреждающе приподнимались. Таня была порой жёсткой, но верной подругой, как в принципе и женой. Я всегда завидовала её несгибаемой воле и вере в победу. Вечно занятая, в постоянных разъездах. Раньше она никогда не отчитывалась передо мной, а вот теперь, как по уставу, объявляла о своих отлучках. Мне иной раз было интересно, что они себе напридумывали. Ведь не ждут же от меня глупых необратимых поступков.
– Если что – я на связи! – предупредила Татьяна и дала отбой.
Я покачала головой и так каждый день. Ещё Маринка сегодня не звонила, но непременно это сделает. Не любила ждать, но именно это и делала в течение всего рабочего дня.
День клонился к вечеру, когда она соизволила вспомнить обо мне. Очень долго рассказывала про своего сынишку, которого она разве что не боготворила. Скинула пару фотографий, попросила помочь поучаствовать в конкурсе и проголосовать за неё. Маринкина жизнь всегда была насыщенной, и порой мне в ней не было места. Да я, впрочем, и не сильно расстраивалась. Многое в её мировоззрении меня удивляло и шло в разрез с моими принципами.
У нас с ней всегда так было, ещё со школьной скамьи шло непонимание и только стараниями Ларисы и Татьяны мы с Мариной всё ещё худо-бедно общались.
По дороге домой купила продуктов, памятуя, что надо есть хоть изредка. А то все на работе думают, что я села на диету, особо жёсткую. Поэтому я изменилась и не лучшую сторону.
Квартира меня встретила родными запахами и уже привычной тишиной. Сбросив туфли, прошла на кухню, заложила продукты в холодильник, зашла в спальню переодеваться – всё как всегда, ничего нового. Набившая оскомину рутина.
Шёлковый халат привычно укрыл плечи, и пояс плотно стянул его на талии. Включив телевизор, приступила к готовке, краем уха слушая новости. Наша планета развивалась в ускоренном темпе и богатела, как заверял премьер-министр. Он успокаивал, обещая, что в этом году рост инфляции не возрастёт выше пяти процентов.
Я усмехнулась, но решила поверить ему на слово. На планшете отыскала в сети рецепт пасты и уже не отвлекалась на политика. Затем позвонила маме и долго с ней общалась, делясь рецептом и слушая её новости. Отец сегодня решил встретиться с армейскими друзьями, поэтому мама скучала. У брата тоже было всё хорошо. Внуки радовали, хотя мама была скептически настроена по поводу методов воспитания, которые выбрала невестка.
Я тихо посмеивалась, сочувствуя Алине. Сколько бы та ни старалась, но постоянно делала что-то не так. Впервые я узнала свою маму с этой ворчливой стороны. Для меня она была, как и прежде, любящей и внимательной. Всегда поддерживала в любых начинаниях. И для всех стало сюрпризом ревнивое отношение бабушки к внукам.
Ароматные запахи наполнили кухню, я попробовала пасту, закатив глаза. Мама поздравила меня с успехом в приготовлении ужина. Сохранила себе рецепт и попрощалась со мной, решив тоже попробовать приготовить это блюдо.
Я в последнее время любила ужинать на балконе. Стояла, привалившись бедром к перилам, держа в руках тарелку, ела и рассматривала город, слушала пение птиц, подставляла лицо лучам заходящего солнца, наслаждаясь ласковым ветром, заблудившимся в моих волосах. Пасту решила запивать чаем, который забыла заварить.
Вернулась на кухню, занялась его приготовлением, но неожиданно раздался звонок в дверь. Неужели Марина решила нагрянуть? Вроде поговорили с ней.
Приблизившись в двери, включила видеофон и вздрогнула. За дверью стоял Рик и улыбался. Прикрыв глаза, отступила назад подальше от входной двери, которая отделяла меня от того, кто принёс мне столько боли и разочарования.
Звонок в дверь повторился, я, вздрогнув, замерла. Оглянувшись, неожиданно увидела своё отражение. Я была жалкая, с выпученными от страха глазами на бледном лице, с трясущимися губами. Разозлившись на себя, смело подошла к двери и открыла, гневно воззрившись на Рика. Он же вошёл внутрь квартиры, держа в руках букет цветов, а дверь за его спиной с лёгким шипением закрылась. Я неотрывно следила за ним, он был всё так же неотразим, в легкой рубашке молочного цвета, заправленной в строгие серые брюки.
– Соня, – ласковый голос резанул по сердцу, как острый нож. Я со всего маху влепила ему пощёчину, затем ещё одну и ещё.
Рик стоял, прикрыв глаза, а меня трясло от злости.
– Что тебе надо от меня? – зашипела я на него. – Мало поиздевался?
Глаза цвета тёмного шоколада распахнулись, и меня обдало арктическим холодом.
