Текст книги "Сам себе психолог"

Автор книги: Вера Каппони

Соавторы: Томас Новак
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

Трудно сказать, носят ли слова пана А в данном случае манипулятивный характер или он просто не сумел раскрыться в полной мере. Манипуляторы и другие, по каким-то причинам не вызывающие у нас симпатий люди тоже могут говорить правду.

Я: Не могу сейчас сказать что-либо определенное. Я не хочу и не буду манипулировать начальством. Но одно могу обещать точно, что не пойду к нему с этими документами, если увижу, что он не в настроении и думает совсем о других вещах. Обманывать никого не стану. В случае, если он потребует корреспонденцию, я не буду укрывать ваши бумаги.

Весь вопрос в том, какой путь изберет Яна. Она сама себе судья. Яна может пресечь даже малейшую попытку манипулирования, сказать ясно и определенно: «Материалы я передам директору сразу, как он придет». Но может поступить и более мягко, выбрать, так сказать, подход, граничащий с принятием манипулирования. Однако даже при компромиссе важно соблюдать ассертивный принцип: аморальное не может быть ассертивным.

Остается открытым один непростой вопрос, следует ли Яне пойти навстречу инженеру и выбрать то наиболее подхдящее время, когда их шеф будет расположен выслушать любое известие. С точки зрения ассертивности, человек вправе удовлетворить любое пожелание, даже представленное в манипу-лятивной форме, если и сам он того желает. Предположим, Яна верит, что в пакете инженера содержится ключ к тому, чтобы сохранить как само предприятие, так и рабочие места. В этом случае она вправе полагать, что, будучи раздраженным, следовательно, несговорчивым, пессимистически настроенный директор сметет сей «ключ» со стола в мусорное ведро, даже не заглянув внутрь пакета. Манипулирование имело бы место в той ситуации, если бы Яна уступила нажиму инженера при отсутствии собственного мнения насчет документа (не говоря уже о наличии мнения негативного).

Сходным образом следует оценивать и другие гипотетические ситуации и вытекающие из них диалоги.

Гимназического «кореша» (второй диалог) можно было бы, разумеется, урезонить, прибегнув к агрессии, упрекнуть его в том, что, мол, думает он не столько о дружбе, сколько о деньгах. Можно было бы в сердцах напомнить ему прописные истины: не дели, дескать, шкуру неубитого медведя, не занимайся прожектерством. Можно было бы придать агрессивности и вульгарный характер фразой примерно следующего содержания: «Знаешь, что я тебе посоветую: вместо того, чтобы клянчить деньги, смастери-ка один гроб, ляг в него сам и больше не надоедай порядочным людям!». Все это можно, если не принимать в расчет того факта, что подобные действия не принесут нам ничего хорошего и, поступая таким образом, мы только наживаем себе врагов, как бы пришиваем к мешку из грубой холстины еще более грубую заплату. Между тем мы встаем перед дилеммой: что хуже, попытка друга манипулировать нами или последующая наша агрессивность?

Разумеется, можно было бы отреагировать и положительно: на все утвердительно кивать головой, потом рискнуть и, не исключено, лишиться последних пяти тысяч, которые были отложены отчасти на приобретение угля, отчасти на «черный день». Наша пассивность могла бы реализоваться в какой-нибудь немудреной фразе типа: «Ну, не знаю, я и рад бы тебе помочь, поживем – увидим...». В данном случае мы, конечно, провоцируем нашего приятеля на более активный нажим с его стороны. Ассертивность же предполагает однозначное решение. Оно, разумеется, может быть как положительным, так и отрицательным. В первом варианте мы, допустим, просто хотим помочь другу, хоть и считаем наивным его план быстрого обогащения (и потом не удивляемся, оставшись без денег). Или же план приятеля показался нам многообещающим, и мы не прочь заняться предпринимательской деятельностью в сфере похоронного бизнеса. А может, мы делаем это потому, что у нас достаточно денег и чувства юмора и названную сумму мы воспринимаем как своего рода плату за текущую информацию о становлении фирмы своего приятеля. Согласие тоже может быть ассертивным – при все том же условии, что мы сами этого желаем.

Наконец, у нас есть полное право и отказать другу. Просто совершенно однозначно мы будем настаивать на своем. Мол, мы рады видеть его, нам приятно вспомнить юношеские забавы. Мы признаем, что в ту пору он действительно нам помог, и это очень мило с его стороны. Однако в настоящий момент мы не можем дать ему денег в долг. В том случае, если решение вопроса зависит только от нас, мы обоснуем свой отказ (например, отсутствием лишних денег, неверием в сам проект, нежеланием становиться гробовых дел мастером и т. д.). В принципе, можно обойтись и без объяснений.

Мы не обязаны выискивать разного рода приличествующие случаю псевдопричины. Можно сказать так: «Я с удовольствием дал бы тебе денег, но моя жена отнесется к этому без воодушевления». Предполагается, что супруга – лицо, реально распоряжающееся семейным бюджетом, – в данной ситуации наверняка скажет «Нет». Однако не будем ссылаться на жену, если она равнодушна к финансовым вопросам и мы сами безапелляционно и автократично распоряжаемся каждым грошом.

В третьем из приведенных выше диалогов описано манипу-лятивное согласие с просьбой дочери, когда эта просьба явно не по душе матери. Эмоциональный шантаж, жалобы и отчасти прикрываемые патетикой угрозы обесценивают слова матери настолько, что о самом согласии уже не идет и речи.

Наоборот, уместно говорить о мощном и категорическом отказе, основанном на стремлении вызвать сочувствие. В противовес этому можно привести слова украинского мага, шамана и гипнотизера А. Кашпировского. На одном из своих сеансов он сказал: «Не жалейте меня. Это излишне. Никто не сумеет пожалеть меня лучше, чем я сам...». Сеанс нам понравился, как и процитированные слова. Мать девушки, желающей пойти в поход, имеет право как выразить свое согласие, так и отказать. Она сама вправе решить, обосновывать ей свое решение или нет. Обоснование отказа неуместно главным образом в тех случаях, когда все существенное на данную тему звучало уже десятки раз и всякие повторы означали бы лишь переливание из пустого в порожнее. А этого допускать нельзя. Итак, реплики матери могли бы выглядеть в диалоге весьма строго:

А: Мамочка, я хотела бы в выходные пойти с одноклассниками в поход.

Б: Понимаю, что хотела бы, однако мне не хочется, чтобы ты шла в этот самый поход.

А: Ну почему, объясни. Я что, маленькая?

Б: В свои пятнадцать лет ты, конечно, уже не маленькая. Но просто я не хочу, чтобы ты шла с одноклассниками, и вообще с кем-либо, в поход.

А: Но это недемократично! Запрещать запрещаешь, а объяснять ничего не хочешь. Ты поступаешь ужасно старомодно, вот.

Б: По некоторым вопросам я действительно придерживаюсь несколько старомодных взглядов. Сейчас речь не об этом. Просто я не хочу, чтобы ты шла с кем бы то ни было в поход.

А: А Итке родители разрешили. У нее никаких проблем не возникло. Не то что у меня.

Б: Что ж, значит, у Итки совсем другие родители. Я же просто не хочу.

Нельзя сказать, что ассертивность в своих подходах предполагает наличие каких-либо противоречий с подходами воспитания детей, обоснования и объяснения той или иной позиции, убеждения и т. д. Все это важно, однако не всегда тождественно предмету нашего интереса. С точки зрения ассертивности, следует не повторять до бесконечности сказанное тысячу раз, а взвесить, подходит ли данный момент для объяснений. Впоследствии мы сами решим, стоит ли объяснять лишний раз, почему мы не хотим, чтобы в пятнадцать лет дочка провела ночь с друзьями вне дома, или ограничимся просто отказом. Выбрав вариант объяснения, мы, конечно, должны считаться с тем, что все наши мотивации могут быть приняты в штыки. Разговор станет обтекаемым, менее конкретным. Существует также опасность того, что наши непродуманные высказывания лишь подольют масла в огонь. Но если мы вообще откажемся от объяснений, то с большой степенью вероятности будем отнесены к людям чересчур холодным, черствым, высокомерным и, одному богу известно, каким еще. Итак, существует ли альтернатива сухому признанию крылатой фразы «Все, что вы скажете, может быть использовано против вас»? Да, существует. В этом случае, конечно, от вас требуется умение понять другого человека, вникнуть в его переживания. Один из классиков современной психологии американец К. Роджерс пишет об этом так: «Я осознал величайшую ценность того, что позволяю себе понимать других людей; форма, в которую я облек свою мысль, может показаться странной. Однако следует именно позволить себе понимать окружающих. Полагаю, что это так. Наша первая реакция на высказывания других людей заключается в мгновенной оценке и анализе сказанного, но не в понимании. Когда кто-либо выражает свои чувства, убеждения или мнения, мы испытываем желание оценить это или как правильное, или как ошибочное (глупое, аморальное, безрассудное и т. д.). Крайне редко мы позволяем себе уяснить, что значат слова другого для него самого. Думается, происходит это по той причине, что попытка понять окружающих чревата для нас определенным риском. Если мы действительно позволим себе понимать других, то данное обстоятельство может изменить нас. А мы боимся перемен.» Между тем, преодолев свой внутренний страх, мы окажемся на верном пути, ведущем к эмпатической ассертивности.

Действуя в рамках вышеназванного подхода, мы открыто даем понять своему оппоненту, что видим, как он себя чувствует и в каком положении находится. Но, конечно, все это не означает, что мы должны идти на поводу у его желаний. Мы вправе охарактеризовать и собственные чувства. При этом необходимо учитывать следующее, речь должна идти о последовательном описании наших переживаний, а не об очередном критическом замечании. Например, матери девушки не стоило бы говорить: «Я боюсь за тебя, в свои годы ты могла бы это понять». Ей следовало бы поступить согласно эмпатической формуле:

Когда ты делаешь X в ситуации Y, я чувствую Z

Казалось бы, все очень просто, но это не так. Дело в том, что многими людьми данная формула понимается как призыв именно к дальнейшей критике. К словесному бичеванию, упрекам, чтению нотаций, поучениям, к описанию собственных недугов, и все это с недвусмысленным указанием на виновника всех бед. Между тем речь идет не о критике оппонента, а об описании чувств. Итак, сначала мы познакомим вас с тремя ошибочными попытками изъясниться согласно приведенной формуле, а затем – с той, которая представляется верной.

Ошибочно: Если я отпущу тебя в поход, то буду думать, что моя дочь пошла по рукам.

Ошибочно: Если я позволю тебе делать все, что заблагорассудится, какой же я буду матерью?

Ошибочно: Если я разрешу тебе пойти в поход, это даст тебе повод думать, будто ты можешь делать все,

что захочешь, достаточно только уговорить меня; как же я буду воспитывать тебя после этого? Куда все это приведет, одному богу известно. В конце концов, пора и честь знать... А то еще выйдет как в тот раз, когда тебе приспичило поехать в Австрию и там у тебя свистнули кошелек с паспортом. Сколько сраму и хлопот было! Чего только я не пережила, никто об этом не ведает, никто этого не оценил, а ты и тем более. Могла бы уже и поумнеть... (тут критик входит в раж и ведет себя так, словно ударился в чтение реестра всевозможных грехов или своеобразной книги жалоб и предложений).

Верной же представляется позитивная постановка вопроса, когда делается акцент на наших чувствах, продиктованных поведением оппонента. Например:

Если бы ты пошла с друзьями в поход на выходные,

когда ты делаешь X в ситуации Y,

я стала бы за тебя переживать я чувствую Z

Допустив, что все дело в нас самих, в нашей перцепции происходящего, в том, как мы воспринимаем данное явление, мы с вами оказываемся на правильном пути к эмпатической ассертивности, то есть к подходу, суть которого состоит в понимании другого человека. Разумеется, не все в нем нас устраивает, но отнюдь не потому, что мы изначально невежественны, злы и вообще отвратительны во всех отношениях. С точки зрения эмпатической ассертивности, в рассматриваемой нами ситуации можно было бы реагировать следующим образом:

А: Мамочка, я хотела бы в выходные пойти с одноклассниками в поход. Переночуем в палатке.

Б: Понимаю, что хотела бы. Мне очень жаль, но я не могу тебе этого позволить. Романтика, природа – все это понятно, однако я бы просто изнервничалась. Места бы себе не находила, зная, что ты там, далеко, с незнакомыми мне мальчишками. Мне было бы страшно за тебя, как мать я совсем бы голову потеряла.

А: О каком страхе ты говоришь, чего тут в самом деле бояться? Мы не собираемся делать ничего предосудительного. Туда поедут Юра и Томаш из нашего класса, да еще Ленка.

Б: Родители всегда чего-то боятся. Как только я не воевала со своей мамой, а вот с годами сама становлюсь такой же. Мне очень неприятно отказывать тебе в романтическом путешествии, но в пятнадцать лет два мальчика и две девочки в одной палатке – это уже слишком!

А: Ты все время клонишь к тому, что мы будем там заниматься чем-то предосудительным. Будто нельзя предположить что-нибудь хорошее. Об алкоголе и ухажерах речи не идет. Разве ты не понимаешь, как это прекрасно – посидеть вечером у костра! Чистый воздух, роса поутру... Это ведь совсем не то, что дома. Тут же сиди и смотри в этот ящик. Мамочка, ты ведь тоже была молодая, пойми меня!

Б: Я тебя понимаю, знаю, что ты сейчас испытываешь, но такова уж родительская судьба, иногда приходится быть строгой. Наш случай как раз такой. Нет, я тебя не отпускаю.

Следует отметить, что последняя фраза может стать той, которую мать впоследствии будет повторять с усердием, достойным лучшего применения, нежели при отказе собственному чаду.

Итак, вы уже имеете достаточное представление об ассер-тивности, чтобы можно было подвести некоторые итоги. С точки зрения ассертивности, поведение бывает пассивным, агрессивным и ассертивным.

Человек ведет себя пассивно в тех случаях, когда, вопреки собственным убеждениям, позволяет собой манипулировать, не настаивает на своем и потом сожалеет об этом. Он внутренне переживает, не ест и не спит. Но не смешивайте пассивность с добровольным удовлетворением чьего-либо желания или с великодушным всепрощающим жестом по поводу непорядочного поступка, совершенного по отношению к вам. Если друг попросил у вас взаймы необременительную сумму денег и вы решили ему помочь, то это не является уступкой манипулированию. Решение ваше абсолютно ассертивное. Точно так же, когда, к примеру, вы приходите домой из магазина с заплесневевшей колбасой и не спешите предъявить претензии продавцу, а бросаете ее в мусорное ведро, ваше поведение не всегда можно назвать пассивным. Все зависит от того, насколько исчерпан для вас вопрос в результате выброса колбасы в ведро и возвращаетесь вы к нему мысленно или на словах либо нет, скажем, по той причине, что вы богаты и вам безразлична потеря десяти крон, уплаченных за этот продукт; или потому, что вы подсчитал время, которое затратите на возвращение в магазин с целью предъявить свои претензии, и поняли, что за этот срок легко заработаете сто крон; или просто оттого, что вам вообще никуда не хочется идти с этой колбасой. Все данные решения ассертнвны. Пассивным ваше поведение можно было бы назвать в том случае, если бы злополучная колбаса не давала вам покоя целый вечер, к примеру, вы занялись бы игрой в «Дядюшку Бы»: мол, что было бы, если бы я купил колбасу в другом магазине, если бы у меня был другой характер и я добился бы удовлетворения своих претензий, если бы я был вегетарианцем и т. д. В таких случаях люди нерешительные могут весь вечер курсировать между телевизором, ведром и хозяйственной сумкой, то и дело повторяя, что так просто они этого не оставят. Вынут колбасу из ведра, положат ее в сумку и уж завтра покажут этим продавцам в магазине! От этой идеи они постоянно отказываются и вновь и вновь бросают свою колбасу в отходы. Сей эпизод может растянуться на целую неделю.

Агрессивный подход нередко напоминает своеобразного близнеца пассивного поведения, но, разумеется, появившегося на свет вторым. Из-за неспособности добиться своего вы рассердитесь на себя настолько сильно, что тут будет недалеко и до плохих слов. Причем не обязательно в адрес продавца – можно разрядиться и на другом объекте (хотя подобная тактика тоже не принесет желаемого эффекта). Скажем, пропесочить, по случаю, членов семьи или наподдать собаке. Такая агрессивность видна невооруженным глазом. Между тем агрессия может выразиться и в манипулировании другими людьми, в том числе с использованием медоточивых речей. Например, втолковывая кому-либо, что, мол, нравственному человеку не следует позволять себе таких-то вещей (на самом деле речь идет лишь о том, чтобы добиться от оппонента того поведения, которое нас устраивает), вы тоже поступаете агрессивно, поскольку сообщаете собеседнику, что с его стороны будет аморальным не исполнить ваши наказы.

Ассертивное поведение отличается ясностью и прямотой; оно предполагает существование искренних отношений. Сообщаемое вами должно соответствовать тому, чего вы действительно желаете, и быть при этом понятным для окружающих. С точки зрения ассертивности, человек сам творец своего счастья, строить которое необходимо, конечно, с учетом уважения интересов других людей (их "я"), то есть по меньшей мере действовать честно по отношению к ним. Если в воскресенье вы планируете отправиться с семьей в горы, ассертивно было бы сказать им об этом прямо. Рассуждения на тему, какой сильный в городе смог, как полезен детям чистый, особенно горный воздух и чем вы готовы пожертвовать ради своих детей, – все это из области манипулирования (даже если сказанное вами – святая правда). Попробуйте говорить за себя и о себе.

Как добиваться желаемого

ассертивным путем

Весьма полезной составной частью ассертивных тренажей является тренировка умения добиваться от окружающих выполнения наших справедливых требований без манипуляций. Наиболее известной моделью, на которой обучают данному навыку, служит эпизод, происшедший в американском супермаркете и получивший название «Я хочу свое мясо». Покупатель, которому из пяти кусков мяса завернули только четыре, хотя заплатил он за все пять, возвращается в магазин и спокойно, с достоинством, без страха и агрессивности то и дело повторяет: «Я хочу свое мясо», и так до тех пор, пока не добивается своего.

Если данный прием вам приглянулся, ознакомьтесь на будущее с несколькими основными правилами.

1) Следует точно представлять себе, чего вы хотите. В этом залог успеха. Не иронизируйте по поводу того, будто это нечто само собой разумеющееся. Тот, у кого нет привычки лгать самому себе, понимает, насколько это непросто. Существуют среди нас и такие, кто отрицает, будто порой склонен не признаваться в собственных мотивах. Последние не ассертивны по той простой причине, что попались на удочку абсолютно неассертивному мифу. Если они попробуют реализовать на практике вышеприведенную технику, то воспроизведут нечто такое, что в большей или меньшей степени будет напоминать пародию на ассертивность. На уровне слов они еще могут справиться с задачей, однако по неречевым каналам противоположная сторона получит информацию другого плана: «Я чувствую себя беспомощным. Сам не знаю, чего хочу». Вы прямо-таки напрашиваетесь на то, чтобы вам сказали: «Коли не знаете, чего хотите, ступайте домой и подумайте, а нас не задерживайте!».

2) Свои требования формулируйте точно. Ясно и коротко.

Например: «Обменяйте, пожалуйста, эти ботинки, они треснули через две недели, как я стал их носить».

3) Вступая в переговоры, помните, что в Центральной Европе существуют правила речевого этикета, о чем не следовало бы забывать. К примеру, при возврате товара необходимо прежде всего поздороваться. В подобных случаях мы пользуемся также словами «пожалуйста», «будьте любезны» и т. п., хотя, в сущности, ни о какой просьбе с нашей стороны речи не идет. Просто это выражения, присущие хорошо воспитанным людям. Наконец, это залог того, что вас не сочтут неоте санным грубияном, которого неплохо было бы поучить хорошим манерам, указав на дверь.

4) Что бы ни происходило, настаивайте на своем. После того как вы изложите свое требование: "Поменяйте мне эти

ботинки!", самолюбие противоположной стороны будет задето, и к этому вы должны быть готовы. Хочешь – не хочешь,

но тем самым мы как бы даем понять продавцу, что он торгует некачественным товаром. Стало быть, критикуем уровень фирмы. К тому же для продавца это служит предупреждением о том, что следует ждать осложнений, финансовых потерь и т. д. Не стройте иллюзий, будто ваши слова оставят торговца равнодушным. Итак, принимайте в расчет вероятность того, что вам вернут брошенную перчатку. Например, скажут, будто брак в товаре возник по причине неправильного с ним обращения. Вас это не должно вывести из равновесия. Ведь речь идет всего-навсего о попытке вызвать в вас чувство вины и таким образом переломить ситуацию в свою пользу. Но вы-то знаете, как вам поступать. Спокойно повторяйте: «Поменяйте, пожалуйста, ботинки».

5) Подобные случаи, когда человек добивается удовлетворения своих требований, нередко на законных основаниях, а противоположная сторона отрицает их справедливость, весьма неприятны и вызывают оправданное негодование. Человек говорит себе, мол, как это так, правда на моей стороне, а они обращаются со мной, как с обманщиком. Знайте, однако, что как только в вашей душе зародятся злость, страх, испуг и другие подобные чувства, с техникой удовлетворения справедливых требований дело худо. Противоядие найти нетрудно.

Отнеситесь к своим действиям как к игре, тренировке. Например, вы просто обучаетесь технике, проверяете на собственном опыте, правду ли сказали вам авторы этой книги. Развлекитесь. Сосредоточьтесь, положим, на том, что станется с торговцем, когда неожиданно для него вы поведете себя иначе, нежели это принято в ваших краях. Вместо того чтобы объяснять ему, почему именно брак изделия не мог возникнуть по вашей вине, лаконично настаивайте на своем.

6) Удовлетворение требований посредством настаивания на своем (иногда такой способ поведения называют техникой «заезженной пластинки») – прием действенный, но не универсальный. Если после пяти-десяти повторов фразы ваши справедливые требования не будут удовлетворены, завершите свое выступление. Дело в том, что неассертивно пребывать в магазине три часа кряду вплоть до закрытия и потом выходить из него в сопровождении полицейских, беспрестанно повторяя все то же: «Поменяйте, пожалуйста, эти ботинки». Можно было бы перейти к способу, называемому специалистами конфронтационной ассертивностию. В этом случае ваши действия воспринимались бы продавцом как угроза. Но будьте осторожны! Практиковать данный прием уместно лишь в том случае, если вы уверены на все сто процентов, что правда на вашей стороне. Итак, вы можете сообщить продавцу, какие дальнейшие шаги предпримете, ежели ваше справедливое требование не будет удовлетворено (например, напишете в газету, обратитесь в суд). Если ваш оппонент не пойдет на попятный, ассер-тивно осуществить выдвинутые угрозы.

Изложенный подход великолепен, однако применение его ограничено определенными рамками.

а) Воспользоваться им можно в том случае, если наши претензии носят характер конкретных и сравнительно легко

удовлетворяемых требований (вот почему люди столь часто тренируются именно на диалогах, связанных с рекламациями по поводу бракованного товара).

б) Следующий ограничительный фактор обусловлен наличием определенного равнодушия к последствиям наших действий со стороны того, от кого мы добиваемся удовлетворения своих справедливых требований. Если же произойдет так, что какой-нибудь продавец одного из энного количества частных магазинов нашего города будет, как говорится, сыт по горло нашими претензиями, то данное обстоятельство не должно нас волновать. Будь на то наша воля, мы вообще можем не посещать его магазин. Либо из нежелания видеть продавца еще раз, либо из-за того, что хотим наказать несолидного предпри нимателя: пусть он потеряет в нашем лице клиента, а за покупками мы будем ходить к другому. Но если нами будет «сыт по горло» такой продавец, от которого мы зависим (потому что нигде больше не покупаем хлеб), тогда дело хуже.

Б) Данной техникой нам не следовало бы пользоваться в тех случаях, когда для нас нежелательно, чтобы оппонент чувствовал себя после диалога побежденным (даже если бы мы победили в красивом и честном бою).

Иначе говоря, речь идет о контактах, при которых, имея понятие о порядке предъявления претензий, вы не стремитесь к тому, чтобы продавщица

а) приготовила вам нынешним вечером вкусный ужин;

б) выгладила рубашку;

в) пошла бы вместе с вами в гости к друзьям и там видела бы все в радужном свете, а не отпускала колкие реплики в ваш адрес;

г) по возвращении домой темпераментно занималась бы с вами любовью;

д) смирилась бы с тем, что после этого занятия вы, будучи приятно утомленным, уснете, вместо того чтобы еще часик поболтать с ней о том, как вы ее любите;

е) встала бы на другой день рано утречком и приготовила вам на работу второй завтрак;

ж) разбудила бы вас нежными поцелуями;

з) стерпела бы то, что на ее ласковые попытки разбудить вас вы реагируете несколько нервно;

и) не напомнила бы вам о том, что после сна у вас не слишком-то приятно пахнет изо рта;

к) поспешила бы за аспирином или аллохолом, когда вы, проснувшись, станете жаловаться на боли в голове и желчном пузыре;

л) не реагировала бы на ваше недомогание словами: «Знаешь, парень, тебе уже не двадцать лет!», ибо, во-первых, вы не выносите обращения «парень», а во-вторых, не любите, когда вам напоминают о возрасте;

м) не реагировала бы на ваше недомогание в пропагандистской манере: мол, здоровый образ жизни и воздержание от употребления спиртных напитков – залог утренней и вечерней бодрости;

н) снесла бы то, что к завтраку вы выйдете одетым не по форме;

о) не заметила бы вам: «Все толстеешь, пора бы отказаться от бутербродов с салом на завтрак»;

п) отправилась бы на работу с мыслью о том, где бы купить продукты подешевле, чтобы вечером приготовить мужу хоть и недорогой, но вкусный ужин;

р) не отправилась бы на работу с мыслью: «Мой муж болван, не то что шеф нашего магазина, недавно, как бы ненароком, он так и прижался ко мне на складе»;

с) не потянулась бы вслед за шефом на склад, зная, что больше там никого не будет;

т) по возвращении с работы уделила бы максимум внимания детям, чтобы у них не возникало проблем в школе;

у) не стала бы упрекать вас за то, что вы, в свою очередь, задержались на службе;

ф) не озадачила бы вас решением насущных проблем, едва вы, усталый, переступите порог дома;

х) стерпела бы то, что за ужином вы почитываете газету и хоть и не часто, но все-таки чавкаете;

ц) не отвлекала бы вас разговорами от просмотра вечернего выпуска новостей, потому как этого вы просто терпеть не можете;

ч) не напомнила бы вам о том, что Гораки уже купили «видик», а вот в вашей семье его, видимо, никогда не появится;

ш) расценила бы ваши слова «Эх, пивка бы!» в качестве следующей информации: "Дорогая, твой муж страдает от жажды, он был бы несказанно счастлив и вместе с тем весьма признателен, если бы ты любезно согласилась пойти к холодильнику, где наверняка стоит припасенная тобой бутылочка пива, и принесла бы ее, как, впрочем, и открывашку, не тратя время на замечания типа: «Ну и что дальше?» или «Ноги-то, чай, еще не пропил; коли уж я таскаю тебе это пиво, так что руки вытянулись не хуже, чем у обезьяны, мог бы и сам сходить за ним к холодильнику; ишь сидит, словно паша турецкий»;

щ) исполняла бы требования, изложенные в пунктах а)-ш) как нечто само собой разумеющееся и на протяжении длительного времени, сознавая, что речь идет лишь о малой толике притязаний, составляющих, по вашему мнению, фундамент семейного благополучия.

Если вы чувствуете себя зависимыми от удовлетворения перечисленных, хотя в большинстве своем совершенно невыполнимых, претензий, то, повторяем, использование техники «заезженная пластинка» проблематично. Предъявляя подобные требования, вы, конечно, можете добиться своего (не только в области рекламаций), но можете вызвать со стороны оппонента и антипатию по отношению к себе, как осознанного характера, так и не осознаваемую им.

Наши предыдущие, скорее теоретического плана рассуждения можно подкрепить фрагментом этюда, разыгранного во время одного из курсов обучения ассертивности. Речь идет о диалоге между двумя участниками: молодой, несколько нервной, вспыльчивой женщиной и мужчиной лет сорока, который имел такой вид, будто пережил немало семейных сцен.

Ж: Вынеси, пожалуйста, мусор, ведро уже полное!

М: Ладно.

Ж: Вынеси, пожалуйста, мусор, ведро уже полное!

М: Ладно.

Ж: Вынеси, пожалуйста, мусор, ведро уже полное!

М: Говорю тебе, вынесу. Не вскакивать же мне с места по первому твоему зову.

Ж: Вынеси, пожалуйста, мусор, ведро уже полное! М: Я же сказал, что вынесу. Неужто трудно минуточку подождать?

Ж выказывает нетерпение, переходит на слезливый тон – словом, не выдерживает роли): Ты ведь пообещал. Так вынеси, наконец, ведро!

Помимо прочего, диалог был прерван по той причине, что обоим его участникам явно не хватило терпения. Они позволили себе слишком много отрицательных эмоций, же сумев сдержаться даже в игровой ситуации.

Идет ли речь о выносе мусорного ведра, что порой расценивается как святое дело, неписаный долг супруга, или о каких-либо других обязанностях, включая сферу интимных отношений, выполнение которых в данный момент проблематично, а то и невозможно, всегда следует руководствоваться иными приемами, нежели техникой «заезженной пластинки». Мы имеем в виду те «волшебные слова», которые подразумевает...

Просьба об одолжении

Данный подход основывается на том, что человеку не следует ждать, когда другие прочтут его желание по глазам. Нужно уметь попросить, не боясь того, будто тем самым вы себя компрометируете. Просьба об одолжении может носить сугубо личный характер: «Пожалуйста, сделай это ради меня», «Будь добр, окажи мне одну любезность». Тон просьбы должен быть соответствующим, не приказным или укоризненным. Разумеется, существуют два возможных исхода: нашу просьбу либо удовлетворят, либо нет. Если удовлетворят, мы поблагодарим и открыто выразим радость по этому поводу. Если нет, перенесем это как спортивную неудачу и порадуемся хотя бы тому, что попробовали рискнуть. К варианту отказа нужно быть готовым заранее. Услышанное нами «нет» – не повод для того, чтобы почувствовать себя обиженными, уязвленными, оскорбленными или обманутыми. Еще хуже было бы удариться в размышления о том, как лучше всего отомстить.