Текст книги "Нечаянная радость"

Автор книги: Вера Боголюбова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

Все дружно поддержали тост. Ирина для вида только пригубила и тут же поставила свою рюмку на стол.

Обычное застолье, звон хрустальных бокалов, тосты, шутки, смех. Салаты, традиционный винегрет, другие закуски. Взгляд Ирины задержался на бутербродах с красной икрой. Она еще ни разу в жизни ее не ела. Но тарелка стояла далеко, и она постеснялась протянуть к ней руку.

– Можно за вами поухаживать? – наклонился к ней Сергей, сидевший слева.

– Что? Нет, спасибо! Я сама. – Она положила себе пару ложек салата из ближайшей салатницы и взяла кусочек хлеба.

– Вам подать бутерброд с икрой? – не унимался беспокойный сосед.

– Да, пожалуйста! – смущенно согласилась Ирина.

– С какой?

– Что? – не поняла она вопроса.

– С какой икрой? С красной или черной?

– Я никогда не ела ни той, ни другой. – Она в растерянности пожала плечами.

– Тогда я вам подам и то, и это. Не возражаете?

– Нет, – смутилась она и покраснела.

– Можно вашу тарелочку?

Она подала ему свою тарелку, он положил на нее два бутерброда.

– Пожалуйста! О, да вы не выпили совсем ничего!

– Прошу вас, не настаивайте!

– У нас на столе есть другие напитки. Что вам налить?

– Разве что лимонада, – улыбнулась она.

Вскоре застолье стало более веселым, посыпались анекдоты, шутки. Все от души смеялись. Пили умеренно, много говорили, перебивая друг друга. Участия в веселье не принимала только Ирина. Она морально не была к этому готова. Долгое затворничество наложило свой отпечаток. Чтобы не выглядеть белой вороной, улыбалась, когда все смеялись над удачными шутками. Но за весь вечер никто не услышал от нее ни слова, не считая разговоров с Сергеем, и то по поводу закусок, которые щедро предлагал ей сосед.

На горячее подали картофельное пюре и большое блюдо с котлетами.

– Позвольте, я вам положу? – наклонился к ней Сергей.

«Вот пристал как банный лист», – с досадой подумала Ирина, но вслух сказала:

– Да. Немного пюре и одну котлетку. – Она изобразила благодарную улыбку.

– Вы не пробовали копченого омуля?

– Не только не пробовала, но даже не знаю, что это такое и как оно выглядит.

– Это такая рыба, которая водится только в Байкале. Вот вам, отведайте. – Он положил ей кусочек рыбы.

– Спасибо! Откуда столько необычных деликатесов?

– Это я привез из Сибири. Нравится?

– Очень! Ничего подобного не ела. Вы там живете?

– Да. Живу и работаю.

«Господи! Чего это я к мужику пристала со своими вопросами? Еще подумает черт те что». – И она усердно занялась едой, а вернее, сделала вид, что занимается ею.

После горячего Татьяна предложила:

– Давайте потанцуем! – И включила магнитофон.

Все с удовольствием поднялись, стулья задвинули под стол, освобождая пространство для танцев. Татьяна стала убирать со стола грязную посуду. Ирина тут же кинулась ей помогать, протянула руку за тарелкой.

– Разрешите пригласить вас на танец! – Кто-то тронул ее за локоть. Ирина оглянулась. С учтивым поклоном перед ней стоял Сергей.

– Можно чуточку позже? Я помогу хозяйке с посудой, – оправдываясь, проговорила она.

– Иди, дурочка! Я сама управлюсь, – зашипела на нее Татьяна.

«Теперь мне все понятно, – подумала Ирина. – Она хочет сосватать меня за Сергея. Ну уж нет. Не на ту напали».

– Я же хотела как лучше, – оправдываясь, проговорила она и поставила тарелку обратно на стол.

– Я тоже хочу как лучше. Иди, пока тебя приглашают, – настойчиво повторила Татьяна.

Ирина застенчиво улыбнулась Сергею, пожала плечами.

– Придется танцевать. Хозяйка настаивает.

– А вам не хочется? – глядя на нее с загадочным прищуром, спросил Сергей.

– Что вы, что вы! – поторопилась ответить она, чтобы не обидеть мужчину. – Просто я уже век не танцевала.

Она окинула его с ног до головы оценивающим взглядом. Да, с Виталием его даже сравнить нельзя. Тот был эталоном красоты. А этого в толпе и не заметишь. Обыкновенный мужичок. Только вот много доброты в его улыбке и глазах.

Она подала ему руку. Его ладонь оказалась твердой и мозолистой, но горячей и, как ей показалось, нежной. Вторую руку Сергей положил ей на талию. Вел он легко и как-то грациозно, танцевал великолепно. От его близости веяло уверенностью и спокойствием.

С шумом и визгом в комнату вбежали проснувшиеся дети.

– Тетя Ирочка! – Ванятка повис на шее Ирины. – Почему так долго к нам не приходила? У моей машины колесо потерялось, а папка не хочет ее починить. Ты мне починишь?

– Обязательно. Только в другой раз. Договорились?

– Да, ты снова долго не придешь, а я хочу сейчас.

– Я починю тебе сегодня, – пришел ей на выручку Сергей.

– Честное-пречестное?

– Только найди колесо.

– Сейчас найду. Оно закатилось под кровать.

– Вот вечером и займемся этим, когда проводим гостей.

– Ура! Я побежал искать колесо! – Ванятка выбежал из комнаты.

К Ирине подошла Олюшка, старшая дочь Татьяны.

– Здравствуйте, тетя Ира. Я уже исправила двойку по письму. Я больше не двоечница.

– Вот умница! Я вам шоколадки принесла. Таня, подай мне сумочку, я положила ее на сервант. – Татьяна протянула ей сумочку, и Ирина достала оттуда две шоколадки.

– Это тебе и Ванятке.

– Спасибо, тетя Ира.

– Олюшка, – обратилась к ней мать. – Играйте в своей комнате, и чтобы мы вас не слышали.

– Хорошо, мама. – Девочка вышла.

Татьяна тем временем успела сменить посуду, расставить чайный сервиз и сервировать стол множеством вкусностей.

После очередного танца она подошла к Ирине с Сергеем, которые стояли у окна.

– Сережа, я тоже хочу с тобой потанцевать.

А тебе, Ириша, скучать не придется. У моего мужа нет пары. Вот он стоит перед тобой и давно мечтает тебя пригласить.

Татьяна увела Сергея, а Ирина пошла с Григорием, мужем Татьяны. Новый партнер вообще не умел танцевать. Вероятно, у него был плохой слух, он часто сбивался с ритма, отчего отчаянно краснел, но снова решительно вел партнершу. Потом ее пригласил Николай, который был просто великолепен. Кружился с изяществом, оберегая свою даму от столкновений с другими танцующими.

– Как тебе моя подруга? – спросила Татьяна у брата. – Постарайся ей понравиться. Очень скромная, домовитая. Хорошая хозяйка. Порядочная женщина.

– Признаться, я как-то пасую перед ней. В разговор сама не вступает. Все время молчит. Только отвечает на мои вопросы, и то нехотя. Она такая юная и красивая! Я против нее кажусь стариком.

– Это она выглядит так молодо. Ей уже двадцать пять. Ты всего на три года старше. Иди и не отходи от нее весь вечер. Постарайся понравиться.

Сергей послушно направился к Ирине и больше не отходил от нее ни на шаг. Разговаривали они мало, лишь обменивались незначительными фразами. В какой-то момент в танце Сергей хотел прижать к себе партнершу, но та умело соблюдала нужную дистанцию. Больше таких попыток Сергей не делал, хотя танцевали теперь оба с удовольствием и неохотно последовали призыву хозяйки сесть за стол. Настроение Ирины заметно улучшилось.

Посередине стола возвышался электрический самовар, вокруг которого красовались домашний торт, печенье, хворост, рулет с орехами, сладкий пирог.

После первой чашки чая Ирина хотела уйти, но не решилась подняться первой. Ей нравилась эта компания. Она еще ни разу после гибели мужа так хорошо не веселилась.

– Ну, мальчики и девочки, просим нас извинить, нам с Николаем пора отчаливать. – Юля поднялась из-за стола. – У Коли завтра утром очень важная встреча на высоком уровне. Опаздывать ни в коем случае нельзя.

– Но завтра ведь воскресенье, – напомнила Татьяна.

– У моего Коленьки день не нормирован, – гордо заявила Юлия. – Такая работа. А встречу ему назначили именно на воскресенье. Спасибо за прекрасный вечер и великолепный стол. Мы с Коленькой замечательно отдохнули и рады были познакомиться с очаровательной Ириной. Всего вам доброго!

После их ухода поднялась и Ирина.

– А ты куда! – удивилась Татьяна. – У тебя тоже завтра деловая встреча на высоком уровне?

– Я просто знаю, как ты устала. Такой стол накрыла. Тебе тоже надо отдохнуть.

– Ладно тебе, подружка. Мне ведь помогали двое мужчин. А я только командовала. Посиди еще с нами.

– Нет, Таня. Я давно так хорошо себя не чувствовала, но все же устала. Тем более, что ты мне ничего не сказала о гостях. Прости, пожалуйста!

– Ну, что с тобой делать, – уступила хозяйка. – Сергей, проводи нашу гостью, чтобы я не волновалась.

– Татьяна, не надо! Я сама прекрасно найду дорогу, – вспыхнула от смущения Ирина.

– Позвольте вас проводить! – К ней подошел Сергей и посмотрел с такой надеждой, что она сдалась.

– Хорошо, пойдемте.

Когда они вышли, Сергей взял ее под руку.

– Позвольте?

Ирина замешкалась, растерялась. Не позволить – можно обидеть человека, а он весь вечер был так внимателен к ней.

– Пожалуйста, – смущенно ответила она.

Виталий никогда не брал ее под руку. Чаще они ходили, взявшись за руки, или он обнимал ее за плечи.

Разговор долго не клеился. Молча подошли к трамвайной остановке.

– Вы далеко живете? – спросил Сергей.

– Минут двадцать на трамвае, – не задумываясь, ответила она.

– Может, прогуляемся пешком? Грязи нет, морозец подсушил тротуары. Идти будет приятно.

– Но идти придется далеко.

– Если вы устанете, сядем на трамвай.

– Пойдемте, – пожала она плечами.

Он снова взял ее под руку. И снова в ее памяти всплыл Виталий. Она тряхнула головой, сбрасывая наваждение.

– Вам холодно? – забеспокоился спутник. – Может, стоило поехать на трамвае?

– Нет, нет. Мне нисколько не холодно. Смотрите, какое звездное небо! У вас есть с собой деньги?

– Есть. Почему вы спросили?

– Просто увидела молодой месяц. Знаете примету? Увидишь молодой месяц, а в кармане есть деньги, значит весь месяц будешь с деньгами.

– А много надо иметь при себе денег?

– Можно даже мелочь. Главное, чтобы они были.

– А у вас есть?

– Ни копейки, – засмеялась Ирина.

– С удовольствием вам одолжу.

– Зачем? Чтобы я потом целый месяц одалживала? Не надо. Я не люблю долги.

На мосту через железнодорожные пути они остановились.

– Давайте, постоим немного, – попросила Ирина. – Здесь часто проходят поезда дальнего следования. Я еще ни разу не ездила далеко. На электричках только приходилось. А так хочется куда-нибудь поехать, чтобы ночью спать под перестук колес. А вон и поезд. Кажется, ашхабадский, а вообще-то могу и ошибиться, просто я знаю, что есть такой поезд.

Локомотив издал пронзительный сигнал, и в считанные секунды поезд промчался под ними.

– Вы почувствовали, как завибрировал мост? – вопросительно глянула она на спутника.

– Нет. Не обратил внимания. Вы же не предупредили меня заранее.

– Тогда давайте подождем следующего поезда.

Вновь показались мощные огни, освещая рельсы.

– Это электричка. От нее меньший эффект, но все равно можно почувствовать. – Электричка стремительно пролетела под ними. – Ну как? – Она глянула на него.

– Есть легкая вибрация. Едва заметная, но есть.

– Вот видите? А когда идет грузовой состав, то даже становится страшно.

– А вы романтик, Ирина. – Он внимательно посмотрел на нее.

– Какой там романтик! Просто часто приходится здесь ходить. Когда были проблемы с транспортом, на работу добиралась пешком по этому мосту. Летом еще ничего. А вот зимой, когда темно, не очень приятное ощущение. Пойдемте, а то путь не близкий.

Дальше они шли молча. Ирину терзали две мысли. Вдруг на прощание он захочет ее поцеловать? Как поступить в таком случае? А если напросится на чашку чая? Что тогда делать? Отказать? Прогнать? А если он будет настаивать и приставать? Дать пощечину? Но ведь его сестра для нее самый родной человек на всем белом свете. И зачем только Татьяне надо было приглашать ее на этот обед?

А так вроде бы он ничего. Мужичок крепенький. Только вот возраст непонятный. Он из тех людей, которым можно дать и двадцать пять и сорок лет. Почему ей Татьяна никогда ничего не рассказывала о своем брате? Женат он? Есть у него дети? Приехал вроде бы из Сибири. Во всяком случае, он сам так сказал. Но эта информация ни о чем не говорит. Какая разница, откуда человек приехал? Спросить вроде бы неудобно. Еще подумает, что она им заинтересовалась.

Мысли Сергея были направлены в то же русло. Молодая женщина понравилась ему с первого взгляда. Но его насторожило, что во время танца, когда он хотел прижать ее к себе, она не позволила этого сделать. Почему? Ведь прижать партнершу во время танца не возбраняется. Это так естественно. Ничего крамольного в этом нет. Как поступить дальше? Поцеловать ее на прощание? А если она обидится, возмутится? Нет. Не следует торопить события.

А женщина хороша! Прямо картинка! Особенно, когда краснеет от смущения. Робкая, стеснительная. Таких скромниц сейчас не встретишь. Но что-то уж слишком молчалива, каждое слово из нее приходится вытягивать. Сама ни о чем не спросит, не поинтересуется. Не навязывать же ей себя со своими проблемами. А вообще-то сестра лишь бы с кем не познакомит. Надо подробней расспросить у нее об Ирине.

– Вам не скучно со мной? – неожиданно спросила Ирина. – Мы все молчим и молчим.

– Я подумал, а вы сказали, – засмеялся Сергей. – Но знаете, мне с вами очень хорошо. И даже молчать приятно.

– Правда? Тогда давайте продолжать в том же духе, – улыбнулась она. – Я столько дум успела передумать.

– И о чем же думали, если не секрет?

Они стояли под ярким фонарем. Ее обаятельная улыбка очаровала его.

– Так, ни о чем и обо всем, – ушла она от прямого ответа. – На этот вопрос вообще трудно ответить. А вот и мой дом, – неожиданно заявила она.

Он не стал ее целовать, не стал напрашиваться на чашку чая, чего она так боялась, а просто улыбнулся и протянул ей на прощание руку.

– Спасибо за чудесный вечер. Я счастлив, что у моей сестры такая замечательная подруга.

Она вложила в его натруженную ладонь свою изящную ручку. Он слегка пожал ее и неожиданно поцеловал кончики пальцев.

– Спокойной ночи! Вам не будет страшно подниматься по лестнице? Я вижу, подъезд не освещен.

– Нет, что вы. Я привыкла. У нас, слава Богу, относительно спокойно.

– Где ваши окна?

– На третьем этаже крайние слева. Угловая квартира.

– Поднимитесь домой и сразу зажгите свет, чтобы я был уверен, что вы благополучно добрались.

– Хорошо. Так и сделаю. Спокойной ночи. Спасибо, что проводили.

Она взбежала на третий этаж, быстро открыла дверь, включила на кухне свет и подошла к окну. Сергей стоял и смотрел вверх. Увидев ее в освещенном окне, помахал рукой, повернулся и зашагал прочь. Она смотрела ему вслед, пока тьма не поглотила его удаляющуюся фигуру.

Ирина решила в понедельник расспросить Татьяну о Сергее. Есть ли у него семья, дети? Нет, лучше не надо. А то еще подумает, что она им интересуется. Ни к чему все это. Ей больше никто не нужен. Хватит. Была уже замужем, познала, что это такое. Нечего заглядываться на других мужчин и не надо никем интересоваться. А все-таки почему Татьяна пригласила ее именно на этот обед, когда приехал брат? Что-то тут не так.

Она боком протиснулась к дивану, надела ночную сорочку и легла. Мысли вновь и вновь возвращались к минувшему вечеру. Попыталась представить себе лицо Сергея. Ничего не получилось. Обычный, ничем не примечательный человек. Разве что добрый. Но доброте невозможно придать какой-либо облик.

А Сергей шагал по улицам ночного города и его одолевали невеселые думы. Пять лет назад он безумно влюбился в сибирячку по имени Светлана. Кровь с молоком, певунья, плясунья, хохотушка. На его любовь ответила взаимностью, сыграли свадьбу. Но совместная жизнь оказалась до слез короткой. Через год Светлана умерла при родах, оставив ему крохотную дочь Наташу. Эту трагедию он переживает до сих пор. Если бы не дочь, последовал бы, наверное, за своей любимой. Растить девочку ему помогает мать. Дочка растет слабенькой, часто болеет. Теперь ей четыре года.

Мать частенько заводит разговор о новой женитьбе. Даже невесту ему присмотрела. Не по душе ему эти разговоры. Но и мать понять надо. Трудно ей с внучкой. Девочка с характером, упрямая, непослушная. Избаловали ребенка, ни в чем не отказывали. А все из-за частых болезней. Что ни зима, то воспаление легких. Постоянный кашель мучает девочку. Теперь врачи признали у нее хронический бронхит, настойчиво рекомендуют сменить климат на среднюю полосу России. А сейчас и другая беда приключилась с малюткой. Затосковала, все просит, чтобы приехала мама.

Сергей остановился на мосту, где полчаса назад провожал с Ириной поезда. Машины с шуршанием проносились мимо, прогрохотал трамвай, величественно проплыл троллейбус. Где-то далеко послышался призывный сигнал локомотива. И вскоре с нарастающим шумом показался поезд. Его мощные прожектора разрезали тьму пополам, освещая тонкие струны рельсов, разбегающихся в разные стороны на многочисленных стрелках. Сергей замер в ожидании, прислонившись к перилам, чтобы уловить реакцию моста на движение поезда. И действительно, слегка дрогнули перила, едва уловимая вибрация отозвалась в его теле. Он прикрыл глаза и мысленно воспроизвел образ женщины, совсем недавно открывшей ему эту маленькую тайну. Постоял еще немного на мосту и продолжил свой путь.

Дома у Татьяны была тишина. Дети и муж давно спали. Хозяйка протирала полотенцем хрустальные бокалы, проверяя на свет качество их чистоты. Сергей осторожно прикрыл дверь, чтобы не шуметь. Стал снимать обувь.

– Это ты? – встретила его удивленная сестра. – Я, признаться, раньше утра тебя не ждала?

– С чего бы это?

– Ты вдовец, она вдова. Вам и карты в руки.

– Значит, ты плохо знаешь свою подругу. Она не из тех, кто первого встречного положит в свою постель. Уж очень стеснительная и скромная. Какая-то несовременная.

– Но хороша! Признайся честно.

– Хорошая, не отрицаю. Но меня что-то не очень волнует.

– Ты просто закостенел без женской ласки, вот и не волнует поэтому. Приглядись к ней получше, своди в ресторан, пригласи в театр. Просто погуляй по городу, поговори с ней. Она большая умница, но такая же закостенелая, как и ты. После гибели мужа ни на одного мужика не глянула. Айсберг, а не женщина. Ее еще растопить надо.

– Расскажи поподробнее. Я же ничего о ней не знаю. Такая молчунья, слова о себе не сказала.

– Ага! Заинтересовался? Задело все-таки за живое? Садись. Я чай поставлю. Разговор будет долгим.

И начала Татьяна свой рассказ. Как семь лет назад прямо из ПТУ пришла к ним совсем юная девочка, почти ребенок. Тоненькая, изящная, с белыми кудряшками. Все женщины в их большом коллективе ее полюбили. Ирина не отказывалась ни от какой работы. За все бралась с охотой, все делала играючи. Она оказалась талантливой швеей. Постепенно ей начали доверять более сложные операции, а через два года она стала закройщицей. Заказчицы записывались к ней в очередь, появились постоянные клиенты. А это уже о чем-то говорит. В таком возрасте не каждой под силу.

– Потом мы заметили, что в конце рабочего дня к ателье стал приходить очень красивый парень. Выяснилось, что встречает он нашу Ирочку. – Татьяна налила чай в чашки. – Пей, я только что заварила.

– Говоришь, красивый?

– Да, очень. Хоть картину с него пиши. Я сама ничего подобного не встречала. Но наша Ирочка была ему под стать. Красивая пара. Прохожие вслед оборачивались. Потом всем коллективом сыграли им свадьбу, поскольку оба были сиротами. Через год Ирине дали однокомнатную квартиру. Жили они душа в душу, надышаться друг на друга не могли. Так прошло три года. Все бы ничего, но не было детей. Ирина всех врачей обошла. И все в один голос заявили, что она совершенно здорова, и посоветовали проверить мужа. Вот на этом и закончилось их счастье.

– Что ты имеешь в виду?

– Когда она сказала об этом мужу, тот не поверил и запил.

– Скорее поверил. Иначе бы не запил, – задумчиво проговорил Сергей. – Он, видимо, прекрасно знал причину своего недуга, но скрыл это от всех, в том числе и от жены. Теперь вообще никто ничего не узнает.

– Может, ты и прав. Кто его разберет. Я над этим не задумывалась. – Татьяна медленно размешивала сахар в чае.

– Что же было дальше? – Сергей налил себе вторую чашку.

– А дальше был несчастный случай. Подробности не хочется рассказывать. Одним словом, Ирина вдова, сердце ее никем не занято. Уж в этом ты можешь мне поверить. Так что не теряй случая. Такого, скорей всего, больше не подвернется. Твоей Татке нужна мать. Ирина на эту роль подходит идеально. Видел, как к ней ринулись мои дети? Вот то-то же. Небось к Юлии никто не подошел.

– Татьяна, ты говорила, что вашего ателье больше не существует. Где же сейчас работает Ирина?

– Как это ни печально, ателье наше действительно закрыли. Я оставалась там до последнего дня. Ирина тоже не уходила. Она и представить не могла, что когда-нибудь бросит свою работу. Еще осталось несколько пожилых женщин предпенсионного возраста. Их просто уже нигде не брали на работу. Пришли новые хозяева здания, в котором располагалось наше ателье, и разрешили нам забрать все, что мы пожелаем, но в кратчайший срок освободить им помещение. Даже машину нам дали и грузчиков. Так не терпелось завладеть всем этим. Мы взяли несколько швейных машин и перевезли их в квартиру к Ирине.

– К Ирине?!

– Да. В ее квартире мы устроили маленькое ателье, где и работаем по сей день.

– Но ты же сказала, что у нее однокомнатная квартира.

– Однокомнатная. И тем не менее мы там ухитряемся работать и зарабатывать. Я у них за начальника. Обеспечиваю всех работой, закупаю ткани, сбываю готовую продукцию. Зарабатываем не ахти как много. Но все же от голода не умираем. Ирина у нас раскраивает ткани, остальные шьют. Еще Ирина готовит на всех обеды. Для этого мы выделяем ей на расходы нужную сумму.

– Невеселая история. Но почему ты все-таки осталась с ними? Я ведь обеспечил вас на многие годы. Разве тебе этого мало?

– Мало, Сережа. Мне нужен коллектив. И он у меня есть. Мне нужно заботиться о ком-то. А тебе огромное спасибо. Ты нас просто озолотил в прямом и переносном смысле. Хватит и нам, и дети не будут знать нужды.

– Только поосторожнее с реализацией.

– Это я все знаю. Но пока на жизнь хватает, и мы золото не трогаем. Пусть лежит, оно ведь не портится. Дети подрастут, им квартиры покупать надо будет.

– Детям ничего не говорите о золоте. А то еще проболтаются нечаянно где-нибудь. Похвастаться ребятишкам могут. Так и до беды недалеко. «Светиться» нельзя ни в коем случае. Сейчас опасное время.

– Не волнуйся. Не подведем. Ну а ты что собираешься делать? Будешь продолжать знакомство с Ириной?

– Что сейчас загадывать? Время покажет. Я пошел спать. Уже поздно. Спокойной ночи! А ты считаешь, у меня есть шанс завоевать Ирину.

– Трудно сказать. Я бы сама этого очень хотела. Не зря же пригласила ее на обед. Мечтала вас познакомить. А ты почему об этом спросил?

– Ты же сама сказала, что у нее муж был красавец. А я к таковым не отношусь. Она, глядя на меня, будет все время сравнивать. И я окажусь в явном проигрыше.

– Ты бери ее не красотой, а заботой, уважением, лаской и вниманием. Она сейчас холодная. Надо растопить лед в ее душе, отогреть как следует, а уж потом предпринимать более решительные шаги. Я имею в виду объяснение в любви.

– До этого еще далеко. – Он тяжело вздохнул. – И у меня на покорение ее сердца совершенно нет времени. Может, завтра пригласить ее в ресторан?

– Ни в коем случае! Ей совершенно нечего надеть. Видел, в чем она пришла? Это ее лучший наряд. После похорон мужа долго выплачивала долги. Ведь он пропил все, что у них было. Постельное белье, посуду. Даже ее наряды. Она просто откажется пойти с тобой. И с ее настроением по ресторанам не ходят. Я постараюсь ее приодеть. Ну, выдам ей премию, что ли. Я бы своими нарядами с ней поделилась, но у нас разные размеры. А вообще, идея! Куплю хорошее платье ее размера, а ей скажу, что в магазине ошиблись, а назад не берут. Надеюсь, не откажется принять от меня.

– Она будет чувствовать себя перед тобой в долгу и обязательно постарается вернуть деньгами. Пока не торопись. Смотри, не обидь ее этим. Потом что-нибудь придумаем.

– Ты когда улетаешь?

– Через два дня.

– А когда приедешь?

– Недели через две, может, через месяц. Поработаю еще немного на своей шахте, намою золотишка и приеду. Надо купить квартиру, лучше две. Ты присмотри мне дом, где продаются квартиры, и чтобы гараж был поблизости. Вот тогда и вернемся к этому разговору. А сейчас надо спать. – Он посмотрел на часы. – Уже четыре часа. Хорошо, что сегодня воскресенье, можно выспаться.

Впечатление от разговора с сестрой было настолько велико, что Сергей так и не смог уснуть. С рассветом он поднялся, оделся и вышел на улицу. Город освещали первые лучи солнца. Редкие прохожие спешили по своим делам.

При свете дня все выглядело совсем иначе, чем вечером. Сергей закрыл глаза, мысленно стараясь воспроизвести маршрут вчерашней прогулки с Ириной. Вот и трамвайная остановка. Здесь они немного постояли в ожидании трамвая. Теперь ясно, куда идти. Он вспомнил, как взял женщину под руку, как напряглось ее тело, протестуя против его прикосновения. Но она пересилила себя и не отняла руку, не оттолкнула его. Может, это и есть начало? Но выводы делать слишком рано.

А вот и мост уже виден. Он вновь остановился и стал ждать поезда. Вскоре показался товарный состав. Длинной змеей он медленно полз по стальным рельсам, вагон за вагоном. Тридцать восемь, тридцать девять, сорок. Монотонный перестук колес на стыках отзывался в мощном теле моста едва уловимой дрожью. Вагоны послушно катились за локомотивом. Сорок семь, сорок восемь и еще два. Показалась шустрая электричка, остановилась, поглотив немногочисленных пассажиров. А вот и скорый. Стук, стук, перестук, и все стихло вдали в утренней дымке рассвета.

Сергей, не торопясь, пошел дальше. Вот и дом, где живет Ирина. Окна квартиры зашторены. Он прошел вдоль дома, немного постоял у ее подъезда и медленно тронулся в обратный путь. Значит, все же задела его сердце очаровательная блондинка. Он никак не мог избавиться от мыслей о ней, стараясь представить лицо, глаза, светлые локоны. Вспомнил, как легко вспыхивают ее щеки ярким румянцем.

В понедельник утром, как всегда, все сотрудницы маленького ателье собрались на квартире у Ирины.

– Вот что, дорогие мои, – начала привычную пятиминутку Татьяна. – Со сбытом у нас проблемы. По нашим ценам перестали брать продукцию. Снижают до минимума, а сами продают дорого. Если так будет продолжаться, мы скоро совсем прогорим. Надо продавать самим. Кто из вас пойдет на это?

– Я! – не задумываясь, предложила свою кандидатуру Марья Даниловна, крупная краснощекая женщина. – Я пойду торговать. Давно уже думала об этом.

– Хорошо, Марья Даниловна. Но торговать придется на улице.

– Ничего. Я уже приглядела тут одно местечко. Недалеко отсюда кольцо девятого трамвая, и проходит «восьмерка». Народу скапливается много. Там уже организовался небольшой рынок. Торговля идет бойко.

– Замечательно. Мы вам оформим разрешение на торговлю, все расходы на оплату места и налоги тоже берем на себя. Как только документы будут готовы, можете приступать.

– Я все сделаю сама. Я уже сфотографировалась на документы. Там требуется две фотографии.

– Ну, Марья Даниловна! Это просто замечательно! Освобождаем вас от работы для оформления документов.

– Вот здорово! Тогда разрешите мне идти? – Она поднялась со своего рабочего места у окна.

– Идите. А мы будем с нетерпением ждать вас.

Марья Даниловна поспешно ушла.

– Итак, женщины! Самый трудный вопрос, кажется, решен, – облегченно вздохнула Татьяна. – Ткани хватит месяца на два. А там видно будет. Мне обещали в одном магазине продать остатки ситца по сходной цене. На мужские трусы вполне пойдет. Там у них несколько сотен метров. А в другом магазине, но уже дороже, есть ситец разных расцветок на женские ночные сорочки. Я тоже его куплю. Это три рулона. Еще я видела приличный материал на халаты. Но еще подумаю. Может, что-нибудь подвернется дешевле.

– Татьяна, – подала голос Екатерина Сергеевна, – ты придержи пока нашу зарплату. Закупи побольше ткани. Сама видишь, как все дорожает. Еще не известно, что нас ждет впереди. Мы вполне обойдемся обедами, которые готовит Ирина.

– Это только с согласия коллектива. Я не возражаю.

– Мы все согласны, – подтвердила Лидия Анатольевна. – Уже обсуждали этот вопрос. Только выдавай Ирине деньги на продукты, чтобы она готовила нам обеды. Без них мы не проживем.

– Договорились. Ну, работайте, а я побегу по своим делам.

Женщины занялись шитьем. Под рукой у каждой из них лежали стопки раскроенной ткани, заготовленные Ириной в воскресенье. Сама она отправилась на кухню готовить обед. Татьяна пошла следом.

На столе для раскроя ткани лежали кучки разноцветных лоскутков. Ирина сдвинула их в сторону, протерла стол и открыла холодильник.

– Что собираешься сегодня готовить? – поинтересовалась Татьяна.

– На первое хочу сделать рассольник на мясном бульоне. На второе – макароны по-флотски. На десерт могу предложить только чай. Ты хотя бы раз загляни к нам в обед, поешь вместе с нами.

– Мне совершенно некогда. У меня ведь семья. Я хочу потратить часть своих денег на закупку ткани. Они потом с лихвой вернутся. Надо сегодня объехать несколько складов. Подберу все остатки, пока не повысили цены. Я, конечно, не буду лишать вас зарплаты. У меня есть немного свободных денег, вот их и пущу в ход. А что будем делать дальше, даже не знаю.

– Не ломай голову. Даст Бог день, даст и пищу.

– Твоими бы устами… – Татьяна немного постояла в дверях, ожидая, что Ирина спросит о Сергее, но не дождалась. Сама говорить на эту тему не решилась. – Я пошла, Иринушка.

– Удачи тебе! Когда придешь?

– Не знаю. Как все закуплю и достану транспорт. Даже если не уложусь в рабочее время, ты же ведь все равно никуда не уйдешь из дома.

* * *

Все вошло в привычное русло, будто и не было знакомства с Сергеем. Жизнь потекла своим чередом по принципу: нам бы день продержаться да ночку пережить. Далекоидущих планов не строили, поскольку в перспективе все равно ничего не светило.

Но нет-нет да и вспоминала Ирина Сергея. Она все старалась воспроизвести в памяти его лицо, но ей это не удавалось. Уж слишком неприметная личность. Ничего запоминающегося. Она все ждала, что Татьяна хоть что-нибудь скажет о нем. Но Татьяна упорно молчала. Сама же заговорить на эту тему стеснялась.

Воспоминания о Сергее стирались, постепенно уходили в прошлое, когда однажды подруга шепнула ей:

– Завтра ждем тебя на обед в то же время. Не опаздывай.

Ирина вздрогнула от неожиданности, яркий румянец окрасил щеки. Она хотела возразить Татьяне, но той и след простыл. Пыталась чем-нибудь заняться, но все валилось из рук. Бросила все дела и села на табуретку.

«Зачем я ему? Что он себе другой женщины не найдет? А почему он должен искать? Чем я хуже других? Может, я ему приглянулась? Но ведь Виталик… Опять Виталик! Пора забыть его. Человека давно уже нет в живых, а все равно он в моем сердце. Но надо подумать и о себе. Мне уже двадцать пять. Я тоже могу быть счастливой. Но я уже была счастливой, пока Виталик не запил. Его тень будто преследует меня. Не могу от нее избавиться. На других мужчин смотрю через призму его красоты. При чем здесь красота? Хватит, налюбовалась. Этой красоты в своей жизни получила полной мерой».