Текст книги "Простая история (СИ)"

Автор книги: Вера Чиркова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)

Город встретил меня обычной предобеденной оживленной суетой и запахами готовящихся на каждом углу блюд. Плов и шашлык, манты и фунчьоза, суп из нута и шорпо, горячие лепешки и всевозможные пирожки. А также сладости, напитки, холодная вода и жареные орешки нескольких видов поедались покупателями прямо на месте или уносились домой.

Гостиницу, возле которой с утра до вечера сидела женщина с портретом, я старался обходить по другой стороне улицы, чтоб не встречаться с ищущим, умоляющим взглядом бедной матери. И сегодня заранее перешел на противоположную сторону, и прибавил шагу, когда до знакомого фасада осталось всего два дома. Шагая с деловым видом, вышел из-за угла и сразу заметил у гостиницы толпу зевак, обсуждающих какое-то происшествие. Переходить улицу было поздно, поэтому я продолжал идти, как ни в чем не бывало, а, сравнявшись со стоящей под деревом женщиной в читэре, поинтересовался, что там произошло.

– Майниру-эни задавил конем какой-то негодяй, – горько выдохнул девичий голос и на меня глянули черные глаза в мокрых пушистых ресницах.

– Случайно? – у меня был очень веский повод задать именно этот вопрос.

– Ей говорили, чтоб не сидела здесь… – убито вымолвила она и вдруг вскинула на меня испуганные глаза, – а ты… кто такой?

– Я с ней один раз разговаривал. Она искала сына, – опечаленно произношу, чтобы не напугать девушку еще больше, – но, к сожалению, я его не знал. Я сам ищу друга, он пропал прямо из гостиницы.

– Ты давал ей деньги? – черные глаза смотрят испытующе.

– Да, серебряный квадрат, шесть дней назад.

– Пойдем, – бдительно оглянувшись по сторонам, девушка надвинула пониже на лоб читэру, и быстро пошла прочь.

Я, разумеется, отправился следом. Девушка что-то знала, и, хотя я пока не был уверен, что это именно то, что может мне пригодиться, но отказываться от информации не собирался. Каждый день, бродя по улицам, и перекусывая под открытым небом, я жадно ловил обрывки разговоров, намеки и сплетни. Большинство оказывалось ненужной пеной, но малые крохи по настоящему интересных сведений я складывал в копилку своей памяти, чтобы позже соединить между собой в стройную версию происходящего. И несмотря на то, что я пока знал и подозревал очень мало, эта, простая на первый взгляд, история, с каждым днем казалась все более зловещей.

– Сюда. – Девушка остановилась возле узкой калитки в высоком глинобитном заборе и достала огромный ржавый ключ.

А уже через пару секунд запирала калитку за моей спиной.

– Ты живешь одна? – глядя на облезший домик в глубине неухоженного сада, спросил я.

– Нет, вечером приходит дядя, – неуверенно ответила она, и я понял, девушка лжет.

Или никакого дяди нет, и она сказала так, чтобы я не напридумывал себе каких-нибудь планов на ее счет, либо он ей не дядя. Но во всех случаях, меня это пока не волнует ни с какой стороны.

– Это хорошо, – ободряюще киваю хозяйке, – где будем разговаривать?

– Вот здесь, – указав мне на топчанчик, стоящий над арыком и прикрытый стареньким ковром, кивнула девушка и пошла в дом.

А я сел на указанное место и приготовился ждать. Однако она вышла из дома почти сразу, поставила на топчан кувшинчик, глиняные кружки и положила какой-то предмет, завернутый в платок.

– Это холодный чай, будешь? – наливая себе в кружку, спросила меня и первой сделала несколько жадных глотков.

Я налил себе чай, отхлебнул и уставился на нее вопросительно.

– Сначала у нее отбирали портреты, – без всякой предыстории начала она рассказ, – но я рисовала ей новые. Потом ей пообещали хорошие деньги, если она перестанет там сидеть. Потом стали угрожать. Но она не обращала внимание на угрозы, кроме сына у нее никого не было.

– А ты?

– Я просто с ней дружила. Их дом был раньше по соседству, но когда Рашат пропал, она его продала и отдала деньги людям, которые пообещали найти сына. Но не нашли, а деньги потратили. Она ночевала около гостиницы под кустом, повара приносили ей объедки. Когда становилось холодно, она приходила ночевать сюда. А летом снова уходила жить в кусты, ведунья предсказала ей, что однажды к той гостинице придет человек, который найдет ее сына. Я в это не верю, уже два года прошло, как Рашат пропал, а она верила и все боялась его пропустить.

– Он пропал из гостиницы?

– Да, он там работал. Помощником повара, он очень любил готовить. Майниру-эни всегда говорила, если я выйду за него замуж, то мне не придется резать свои пальчики, Рашат будет меня кормить.

– Ты его невеста?

– Нет, он любил другую девушку. Но она уже давно вышла замуж, через месяц после его пропажи.

– Так может это ее новый муж так подстроил, чтобы жениться на ней?

– Нет. Он хороший парень, и приехал из провинции после того как пропал Рашат. У него здесь живет вторая мать, а первая жила в селе. Когда она умерла, он приехал навестить мать, увидел Зейду и остался.

Да, известен мне этот местный обычай, отдавать первенца родителям. С моей точки зрения неплохая традиция, молодые родители имеют возможность поднакопить средств и опыта, а их родители получают радость в жизни и опору на старости лет.

– А как пропал Рашат?

– Какой-то посетитель попросил его позвать, они поговорили с минуту, и ушли вместе. С тех пор его не видели.

– Ты что-то хотела мне показать?

– Да. Вот это, – она быстро развертывает портрет и показывает его мне.

И снова ощущение, что я где-то уже видел это лицо, заставило меня наморщить лоб.

– Ведь ты же его видел? – настойчиво смотрят на меня черные глаза.

– Нет. Не видел. Но вот прищур глаз мне почему-то кажется знакомым. Только я не могу никак вспомнить, где я мог его видеть. Но что не два года назад, а намного раньше… вот это почти точно.

– Ты не врешь, – печально кивает она, – а как пропал твой друг?

– Тоже из гостиницы, только всего одиннадцать дней назад. К нему пришел незнакомый человек, и они ушли вместе, поговорив всего пару минут. И, что хуже всего, девушку, которая запомнила посыльного, пять дней назад убили в номере клиента. Поэтому я тебя прошу, не встревай в это дело. Уничтожь все портреты Рашата, не жалей, раз ты можешь написать его по памяти, то напишешь еще. И если у тебя нет дяди, то ночуй у подруг. Или еще лучше, съезди, навести родственников.

– А ты? Тоже поедешь к родственникам?

– Я – другое дело. Я могу за себя постоять. И у меня есть друзья, которые обо мне беспокоятся.

– А у меня нет больше ни друзей, ни родственников, – печально произнесла она. – Да и дядя не совсем дядя. Он калека, собирает у базара милостыню, а ночевать приезжает сюда. И он говорит точно так, как ты, чтобы я не писала портреты. Но если никто ничего не будет делать, все так и останется?!

– Я буду искать, пока не найду. А ты слушай дядю, похоже, он хороший человек. Мне нужно идти, запри калитку. И еще, если нужна будет помощь, нарисуй синей краской три кружка на том объявлении, что висит у ближайшей башни переноса. Я там каждый день хожу.

Через полчаса, купив по пути кувшин охлажденной воды, подслащенной медом, я входил во двор дома, где меня ждала бессонная ночь под пьяный хохот хаиннов и визг их ночных подруг.

Глава 3

– Завтра рано утром мы уедем, и сюда вернется хозяин, – хаинн не спеша потягивал из маленькой чашечки горячий бульон. – Тогда вы можете уходить.

Он снова прикрыл глаза, припадая узкими губами к чашечке, а я оглянулся на догорающий за крышами домов закат и выматерился про себя. Хитрец, однако, наш наниматель.

– Нет. Так не пойдет. Сначала уйдем мы. А вы можете ехать, когда хотите. Я не собираюсь выяснять с хозяином дома, чего и сколько вы разбили. Мы договаривались вас охранять, мы свою работу сделали. Никто из вас не пострадал. А за дом мы не отвечаем.

– Тогда можете идти сейчас. Сегодня нас охранять не нужно, – зло раздулись тонкие ноздри.

– Как скажешь, – спокойно кивнул я и отправился к летней кухне, в которой мы прожили эти шесть дней.

Мои компаньоны поняли все с полуслова и за пару минут собрали все свои вещи. А еще через пять минут мы дружной кучкой неторопливо шли по улице, в сторону западной башни, если искать недорогой ночлег, то это самое подходящее направление.

– Джиль, ты куда пойдешь? – Когда мы отошли от дома достаточно далеко, спросил Кадин.

– Пока не знаю.

Я очень хорошо понимал тайный смысл его вопроса. За эти шесть дней мы успели присмотреться друг к другу и понять, что наши жизненные позиции чем-то очень схожи. Так иногда со мной бывает, встречаешь совершенно незнакомого человека, общаешься несколько дней и остаешься с ним друзьями на всю жизнь.

– Тогда может, пойдем в одну гостиницу?

Вот он и прозвучал, ключевой вопрос, но если б они знали, как мне трудно на него ответить. Они мне однозначно нравятся, эти непростые парни, несмотря на то, что так и не раскрыли ни своего положения, ни настоящих имен. Но ведь я и не задал ни одного вопроса. Потому что тогда должен был в ответ рассказать о себе, а вот как раз этого сделать и не могу. Во-первых, не имею права. Во-вторых, в чужой стране сохранить тайну – значит остаться в живых, это я заучил наизусть.

Я еще раздумывал над ответом, когда взгляд привычно отыскал на стене листок объявления. Ноги уже сами остановились, подчиняясь подсознательному приказу, а я всё смотрел на три неровных кружка, синевших в свете магического фонаря.

– Вот дьявол! – мысли неслись в голове тревожным беспорядочным роем, сожаление, что так и не прикупил ножей, было среди них главным.

– Джиль, что случилось? – остановившийся рядом командир легко поймал направление моего взгляда. – Что это значит?

– Я ухожу. Одному человеку нужна помощь. Если вы захотите… можно встретиться здесь завтра… в обед, – оглянувшись по сторонам, тихо бросил я, и быстрым шагом направился к переулку, что вел в сторону дома художницы.

Топот трех пар ног, догоняющих меня, был отлично слышен, однако я не останавливался. Раз хотят идти, пусть идут.

Несмотря на то, что я был возле этой калитки всего один раз и то днем, дорогу в резко сгущающейся темноте нахожу без размышлений. Это необходимое качество Клариссе пришлось тренировать во мне не один день, зато теперь я не теряюсь ни в лабиринтах, ни в незнакомых городах.

Несколько раз резко дергаю за веревочку, и дребезжащее треньканье железяки кажется мне похоронным звоном. Ну, вот почему я не сходил ее проведать, ведь ясно было, что за девчонкой нужно последить!

– Кто там? – Тихий голосок дрожит от страха.

– Я. – Вот черт, а ведь мы с ней так и не познакомились!

– Кто?

– Серебряный квадрат. – Она должна вспомнить, ведь именно по этим словам опознала меня в прошлый раз.

Скрипит ключ, дверь распахивается и девушка бросается мне на грудь.

– Ну, ну, успокойся, все будет хорошо! – почти вношу её во двор, и, обернувшись, киваю спутникам, – входите и запирайте дверь.

– А это кто? – запоздало встревожилась она.

– Мои друзья. Они тебя не обидят. Пойдем в дом, там поговорим.

Я веду художницу по дорожке к слабо освещенному проему распахнутой двери, придерживая за плечи, и когда мы до нее доходим, вежливо пропускаю парней вперед и тихо шепчу ей в ушко:

– Я Джиль.

– Зара. – сообразительно шепнула она в ответ, и мы вошли в домик.

Первая, самая большая, комната была, по обычаю, всем сразу. И прихожей и гостиной и столовой. Стопка одеял на сундуке в одном углу, в другом зимний очаг и рядом полки с посудой. Потом две двери в маленькие спальни, рядом с входной дверью сундук для одежды и над ним несколько вбитых в стену колышков, на которых висят теплые вещи. Еще один сундук, для продуктов с другой стороны от двери, а рядом на скамеечке кувшин с водой. Пол застлан старенькими кошмами, вдоль стен узкие подстилки и подушки, посредине маленький столик. Просвечивающую во всем бедность скрадывают просто идеальная чистота и порядок.

– Садитесь! – сразу начала суетится девушка, – я сейчас чай сделаю.

– Зара, – остановил я ее, садясь на сундук, – сначала скажи, что произошло.

– Дядя… – на глазах девушки вскипают слезы, – вчера не приехал ночевать. И сегодня еще нет…

– А он никогда… не ночевал в другом месте? – осторожно спрашиваю её, прикидывая, кому мог помешать старый калека?

– Ему больше негде, – печально качает она головой и слезы вновь текут по щекам. – Я не знаю, что и думать?

– Значит так, – оглянувшись на молча сидевших наемников, решил я. – Мы остаемся тут ночевать, а утром я схожу, и попробую узнать что-нибудь. Сейчас там все равно никого нет. Познакомься с моими друзьями и давайте сварим мясо, а то оно до утра пропадет. Давай, показывай, где у тебя что.

– Очаг во дворе, только дрова рубить нужно…

– Я Дирам. – поднялся с подушек молчун, – где дрова?

– Я Рудо, – держа в руках корзину с продуктами, подходит язва, – воду из арыка брать?

– Нет, там колодец, в углу сада… я покажу… – рванулась Зара, однако парень качнул головой.

– Сам найду.

– Я Кадин, – заметно поздоровевший за эти шесть дней командир попытался выйти следом, однако я придержал его за руку.

– Не беги. Это не то, о чем вы подумали. У нас просто общая беда, а не роман. Я женат, а Зара приличная девушка. Она художница, но сейчас не может продавать свои картины. Ей опасно выходить из дома. Деньги приносил дядя, он калека… но как ты слышал, куда-то пропал. Зара, ты что-нибудь ела сегодня?

– У меня была лепешка. И крупа есть… правда немного… – тихо отвечает она, – но ты не волнуйся… я договорилась с одним торговцем, он поставит в лавке мои картины.

– Ладно, с этим я сам разберусь, а сейчас иди, присмотри хозяйским глазом за ужином, – кивнул я.

– Ты ее не обидел… сказав, что у вас не роман? – деликатно поинтересовался Кадин, когда Зара упорхнула.

Присутствие четырех крепких мужчин явно придало ей смелости.

– Я вижу её всего второй раз, и это нужно сказать сразу. У меня замечательная жена и никто другой мне не нужен. Потому и не люблю давать пустых надежд, не хочу, чтоб эта милая девушка страдала, ей и так хватило горя, – мотнул я головой. – И вас предупреждаю, не ищите здесь приключений. Иначе… вы меня разочаруете.

– Понял, – с невольным уважением хмыкнул командир, внимательно рассматривая меня, словно видел впервые, – пойдем, посмотрим, чем там все заняты? Ты ведь не станешь рассказывать подробности ваших проблем?

– Пока сам не разберусь, не стану. Не обижайся, это не потому, что я не доверяю вам. Слишком часто гибнут те, кто что-нибудь знает.

– Ну, ну, – загадочно хмыкнул он, и первым вышел в ночь, освещенную только россыпью по-южному ярких звезд, маленькой лампой и жаром очага, вокруг которого суетились Зара с язвой.

Хотя сегодня это прозвище совершенно не подходило вредному парню, он был сама любезность и предупредительность. Я тихонько толкнул Кадина в плечо и, показав ему взглядом на шелестящего вокруг художницы друга, сделал страшные глаза.

Он понимающе кивнул и позвал:

– Рудо, пойдем, польешь мне, я умыться хочу.

Парень сначала досадливо дернул плечом, как кот, которого отвлекают от миски со сметаной, но, расслышав что-то знакомое только ему в интонации командира, послушно пошел следом в темную глубину садика.

Молчун, резавший при свете лампады овощи на маленьким столике, сообразительно глянул им вслед, потом на меня, и хитро ухмыльнулся. Ох, чувствует мое сердце, этому тоже придется объяснять правила поведения. Или оставить это на Кадина? Мне сейчас нужно решить, с чего начинать завтра поиски, и какие приемы конспирации применить. Простая история Джуса с каждым днем пахнет все хуже.

Проснулся я на рассвете, потянулся и понял, что впервые за несколько дней выспался нормально. Свернул постеленное у двери в комнату Зары одеяло, на котором спал, и вышел в утреннюю свежесть.

– А вот и капитан. – встретил меня веселым и ехидным блеском глаз язва.

Он уже разводил огонь в очаге, на котором стоял закопченный пузатый чайник. Рядом на скамье сидел Кадин, нарезая тонкими ломтиками холодное мясо. Интересно, а куда они-то так рано собрались? Проходя мимо парней, подумал я, и тут же одернул себя. У них могут быть свои дела, не зря же они что-то ищут в городе.

Когда я, умывшись, вернулся к очагу, к язве и командиру уже присоединился молчун.

– Обсудим план действий. – оглянувшись на дверь, деловито начал Кадин и до меня наконец дошло, куда они собрались.

– Парни… – начинаю нелегкий разговор, прикидывая, какими словами нужно сказать, что обойдусь своими силами, чтобы их не обидеть. – Давайте я просто схожу без всякого плана и посмотрю, а вы пока будете охранять Зару.

– А как мы будем с ней объясняться, если ты не придешь? – серьезно смотрит Кадин. – Нет, одного мы не отпустим. И не надо так смотреть. Мы ввязались в это дело по своей воле, значит, все будет поровну, и хлеб и опасность.

– Кадин, я конечно, рад, что вы решили мне помочь… но уходить от погони я умею лучше вас. Если я буду один, то уйду от любого, а если мне нужно будет тащить с собой еще кого-то, то мы можем попасться вместе.

– Ты вор? – Пристально смотрит Дирам.

– А похож?

– Нет. – решительно качнул головой командир, – нисколько не похож. Скорее, наоборот… ищейка.

– Нет, не ищейка. – тем же задумчивым тоном продолжает разговор Рудо. – Скорее тайный отдел… или, как у короля Торреля, око.

Я, ничем не выдавая своей осведомленности в этом вопросе, все с той же невозмутимой насмешкой слушал это расследование, но внутри у меня все сжалось при этих небрежно брошенных словах. И роль язвы при Кадине со второго места поменялась на первое. Теперь я не сомневался, что все его дурачества, на которые я насмотрелся за эти дни, были только игрой. Очень хорошей игрой.

– Торрелевым очам тут делать нечего. – буркнул Дирам, – они приравниваются к шпионам.

– Но это не значит, что они сюда не ходят. – задумчиво на меня поглядывая, заключил командир.

Ну и чего они добиваются? Хотят меня запугать, или пытаются намекнуть, что вычислили, кто я на самом деле? Ничего это им не даст. Я умею молчать и вывести меня из себя невозможно.

Дребезжание толстого гвоздя о стенки треснутого колокольчика, раздалось как раз в тот момент, когда на пороге появилась румяная со сна Зара.

– Ой, дядя! – пискнула девушка и рванулась к калитке.

Я в два прыжка догнал художницу и, обхватив одной рукой за талию, второй зажал ей рот.

Дирам метнулся в дом, видимо, за оружием. Рудо, прихватив большой кухонный нож, неслышными шагами двинулся к калитке, внимательно оглядывая забор.

– Иди в комнату и ни слова! – Подталкивая Зару к дому, прошипел я и бросился за развесистый куст кизила.

Кадин уже сидел за кустами шиповника с другой стороны дорожки.

Колокольчик задребезжал снова.

– Кто там? – женским голоском пискнул Рудо и отскочил за стену.

– Это я, Саир, открывай, девочка.

– А где твой ключ? – пискнул Рудо, и метнулся к другой стене.

Не хочет, чтобы по голосу поняли, в каком месте он стоит, понял я. Осторожность наемника заслуживала похвалы. Впрочем, теперь я был почти уверен, что ни наемником, ни простым воином он не был никогда.

– Где-то потерял. – Немного помолчав, ответили за дверью. Ну, ты мне откроешь, или нет?

– Уже открываю. – Осторожно высунув из-за угла руку, Рудо быстро крутнул ключ.

Второй рукой язва крепко держал наготове нож. Однако первый удар нанес вовсе не им, а ногой. Когда ворвавшийся в калитку мужчина в простой одежде махнул перед собой острейшим ятаганом, очерчивая полукруг смерти, предназначенный нашей наивной хозяйке, в бок ему ударил носок крепких сапог. Мне даже показалось, что я слышу хруст ребер.

Убийца на секунду скрючился от боли, но в следующий миг уже повернулся к Рудо, отводя руку для нового удара. И в этот момент в него вонзился мой нож. Я не очень хорошо умею драться на мечах и копьях, не те у меня темперамент и храбрость. Прыгать, не видя земли под ногами, с тяжелой железякой в руках, когда противник норовит отхряпать тебе все, что он посчитал лишним… нет, такое удовольствие не для меня. Вот выждать удобный момент и точно метнуть нож иди дротик, это я люблю и умею. Очень хорошо умею.

Убийца больше не шелохнулся. Рудо схватился руками за ветку стоящего рядом с дувалом дерева, легко подтянулся и выглянул за ограду.

– Ушел. – Перевел для меня его мину Дирам, вылезая из кустов.

Рудо к этому времени успел захлопнуть калитку и оттащить от дорожки труп.

– Кто это? – Прижав руки к губам, потрясенно смотрела на окровавленное тело Зара.

Ну, вот почему ей не сидится там, куда ее отправили? Сейчас начнет либо рыдать, либо падать в обморок.

– Твой убийца. – серьезно заявил Кадин.

А я думал, он умнее! Разве можно такие вещи говорить девушкам? Готовясь ловить падающее тело, рассердился я оглядываясь на командира. И поймал стынущий виновато-упрекающий взгляд. Не понял, с чего это он мне демонстрирует такие эмоции. Неужели… не поверил в то, что я сказал вчера вечером?! Или поверил, но не до конца?

– Значит, и Майниру-эни он убил? – к моему удивлению, девушка падать в обморок вовсе не торопилась.

Но на всякий случай к топчану я ее оттеснил и принудил на него сесть. Чтобы не разбилась, если все-таки надумает падать.

– На груди у него знак гильдии наемных убийц. – Подошедший Рудо свалил рядом с нею кучу интересных вещиц.

Пояс с двумя дюжинами острых штучек, предназначенных для метания, и прицепленными ножнами с уже вставленным в них ятаганом, амулеты, тяжелый кошель с деньгами, еще один, с пузырьками различного вида, и прочая мелочь.

– Отдай Джилю, это его трофей. – Сухо скомандовал Кадин.

– Пояс мне, и кошель с ядами, потом посмотрю что там, остальное вам. – отказался я, забирая пояс и снимая с него ножны.

– А ятаган зачем снял?

– Мне не нужен, я дерусь метательными ножами.

– А если промахнешься? – Испытующе глянул Кадин.

– Пока не промахивался. – пожав плечами, отдаю ятаган Рудо.

Было заметно, что оружие ему очень понравилось. Впрочем, я не сомневался, что если бы он не захотел, чтобы было заметно, то никто ничего бы не догадался.

Мы не стали закапывать убийцу, время поджимало. Нужно было срочно все бросать и уходить. Тот, кто приходил с убитым, побежал не развлекаться. И неизвестно, сколько гильдийцев он приведет себе в подмогу.

Я искренне полагал, что главная проблема будет с Зарой, ведь это её единственное имущество, к тому же родной дом. Но девушка повела себя на удивление разумно, и даже подала нам несколько неплохих идей. Конечно, не все они подошли, но кое-что мы с удовольствием осуществили, хотя и собирались в страшной спешке.

И лучшей из этих идей, было уходить не тем путем, что мы пришли сюда, а через маленькую незаметную калиточку в соседний двор. Из которого можно было выйти на другую улицу.

– А хозяева нас не выдадут?

– Дом продается, – спешно складывая в мешок свои вещи, сообщила Зара. – Там целыми днями ходят покупатели. И никто пока не купил, хозяин заломил слишком большую цену.

И действительно, никто не обратил особого внимания, когда трое мужчин, важно обсуждая достоинства и недостатки якобы осмотренного дома, вышли из калитки. За нами послушными и молчаливыми тенями следовали две женщины, до глаз завернутые в читэры. Они несли корзины, а у нас были перекинуты через плечо мешки с самым ценным, что не смогла оставить в брошенном доме Зара. Нужно ли говорить, что это были ее картины.

– Где остановимся? – когда стало ясно, что от погони мы улизнули, спросил Кадин.

– Я бы снял на пару дней небольшой домик в той стороне, где живут торговцы. Там конечно, дороже, но искать нас не будут. – предложил я.

– Может, наоборот, в птичьих гнездах? – там столько людей, что не только нас, армию не найдешь. – Засомневался Кадин.

– Джиль правильно говорит. – Сообщил из-под читэру голос Рудо. – В птичьих гнездах каждый третий работает соглядатаем на гильдию воров или убийц. Остальные попрошайки, а они внимательны как ястребы. А торговцы своими делами заняты, и заборы у них в два человечьих роста. Хоть наводнение вокруг, пока во двор не хлынет, не заметят.

– Значит, идем в торговый район. – постановил Кадин.

– Нет, на базар. – снова не согласился я. – если мы придем в таком виде, никто с нами даже разговаривать не будет.

Через час, переодевшись в добротную одежду, и переложив вещи из мешков в дорогие сумки из полосатого непромокаемого останского шелка, мы заняли достархан в чайхане, заказали обед и специально громко начали жаркий спор, снимать на два дня домик, или комнаты в гостиной.

– Я свою жену в общий дом не поведу! – очень натурально сердился Дирам. – Что там делать приличной женщине, целый день слушать пьяную ругань?

– Лично я тоже не хотел бы, чтобы моя сестра ходила в общую умывальню с чужими людьми. Может, все-таки поищем домик? – поддерживал его я.

– Да разве я против? Только как его найти? Ходить по улицам и всех спрашивать? Нас за ненормальных не примут? Да и женщины уже устали. Может, попробуем пожить в гостинице? – сетовал Кадин.

– Как ты можешь мне такое предлагать! – возмущался Дирам и все повторялось по второму, третьему кругу. Уже был съеден плов и острый салат из кудрявой капусты и морских моллюсков. Уже выпили мы по третьей пиале душистого чаю с пирожками и ореховой халвой, а спор не утихал.

– Извините меня, уважаемые, – вежливый голос подошедшего хозяина мы услышали, разумеется, не сразу.

– Ну, что тебе? – с досадой бурчу я.

– Вам нужен на пару дней домик?

– На пару или на три, мы пока не знаем. – Сердито кивнул Дирам. – Мы ехали на свадьбу к моему племяннику, а башни переноса оказывается, изменили правила. Вот мы и ждем разрешения, сегодня прошение подали. Сказали, решение будет через два или три дня. Если не пустят, вернемся домой.

– Тогда я вам помогу. Есть человек, который сдает дом, небольшой, но вам как раз хватит. Я пошлю за ним мальчишку.

– Все блага мира на твою добрую голову, чайханщик! – обрадованно вздохнул Кадин. – А повозку нельзя будет найти, женщины сильно устали, мы с дороги.

– Будет и повозка, – заметив в руке командира серебряный квадратик, закивал хозяин и ринулся устраивать наши дела.

Меньше чем через час мы запирали за собой калитку, приведшую в тенистый садик, укрытый за высоченным глинобитным забором. В глубине сада белел аккуратный домик. Можно было передохнуть и спокойно обдумать свои дальнейшие действия. И еще я понимал, что придется хоть немного объяснить новым друзьям, во что они ввязались. Вот только не мог пока решить, сколько именно информации достаточно для того, чтобы не обидеть их и не подставиться под удар самому. Ведь тот, кто ничего не знает, выдать не может.

– Как будем спальни делить? – Томным голоском спрашивает Рудо, обходя комнаты. – Мальчики отдельно, девочки отдельно?

– Что? – немедленно наигранно сердито возмутился я. – чтобы я разрешил своей сестренке жить с тобой в одной комнате? Не забывай, что ты замужняя женщина, тебе не положено от мужа дальше трех шагов отходить.

– Поняла, ты сам с ней поселишься. – кротко помахала ресничками жена Дирама.

– Дирам. – деловым тоном позвал Кадин, а когда молчун к нему обернулся, серьезно пожурил, – помнишь, я тебя предупреждал, когда ты женился на моей сестре, что её нужно для порядка каждую неделю наказывать, иначе на голову сядет? Почему ты меня не послушал?

– Прости брат, дурака, сейчас исправлю эту ошибку. – снимая со стены красивую витую плеть, покорно вздохнул Дирам.

– Милый, неужели ты сможешь ударить женщину? – Пробираясь вдоль стеночки к выходу, приторным голоском взывал язва. – Ты же клялся мне в вечной любви! Милый, разве можно бить… ай!

– Я же тебя не бить собираюсь, а только наказывать! – серьезно сообщил Дирам, следя за передвижениями Рудо, как кошка за мышью.

И кровожадно прищелкивая при этом кончиком плети.

– Вы что это, всерьез, что ли, драться собрались? – Не выдержала Зара. – Кадин, ну скажи им!

– Не переживай, девочка, это у них от сидения в повозке ноги затекли, разомнутся немного и успокоятся. – мягко улыбнулся художнице командир, и Зара, неожиданно вспыхнув, убежала осматривать спальни.

А я в который раз подивился ее проницательности. Кадин за то короткое время, что знаком с нею, ни одним словом не выдал своего статуса.

Пока парни бегали по саду, мы заняли три комнаты, честно оставив им самую большую, так как спален было всего четыре. Правда, при желании любой из них мог спокойно разместиться и в общей комнате, а при нужде и просто под кустом, неженками они не были ни в коей мере. И все же я понимал, что намного более обеспеченный образ жизни был им привычнее.

Однако спрашивать, что за события сорвали эту троицу с родных мест, пока не собирался. Если захотят, расскажут сами.

– Джиль, ты, что собираешься сейчас делать? – Кадин возник в дверях комнаты ответом на мои мысли.

– Сбегаю в город, и весь к вашим услугам. – хмыкнул я.

– Рудо возьмешь?

– Если не станет снимать читэру, уж больно ему идет этот наряд. – пошутил я.

– Могу все время в ней ходить, раз тебе так понравилось. – с притворной обидой буркнул язва. – на что только не пойдешь ради друзей.

А вот про друзей он сказал не просто так. Как бы ни шутил и не дурачился Рудо, но цену словам он знал. Да только и я ее знал, если уж назвался другом, то будь им, а не просто числись.

– Моим другом сейчас быть очень невыгодно. – пытаюсь деликатно отшутиться, но Кадин этой шутки не принял.

Без стеснения прошел в мою комнату, уселся на лежанке и вопросительно уставился на меня.

– Рассказывай.

– Не стесняйся. – мурлыкнул Рудо, устраиваясь рядом с ним.

– Меня подождите. – держа в руках кувшин с холодной колодезной водой, в дверях стоит Дирам.

– Это мужское собрание? – не успел он удобно устроится на ковре, как в комнату заглянула Зара.

Меня начинал душить нервный смех. Да они хоть понимают, в какую передрягу пытаются влезть? Устроились поудобнее, глазки горят любопытством. Ну, прямо детки, пришедшие послушать страшную сказку!

– Здесь Джиль хозяин, его спрашивай. – предупредил Кадин.

Можно подумать сами они о чем-то спрашивали! Ввалились и требуют объяснений. Впрочем… а вот с этого мы и начнем.

– Входи Зара, садись. – Снимая одеяла с низкого сундука, приглашаю я. – И рассказывай всё по порядку, твоя история старше.

Глава 4

Возле башни переноса по-прежнему дежурили охранники хана, но народу было намного меньше. Те, кто понимал, что этим способом попасть в Великое королевство Этавир им не удастся, ринулись искать другие пути. Корабли теперь отходили от пристани тяжело груженные товарами, в пассажирских каютах и под навесами на палубах не было ни одного свободного места. Срочно комплектовались караваны и обозы, на тумбах, где оставляли заявки наниматели, каждое третье предложение было для проводников и воинов-наемников.

– Интересно, с какого… ему пришла в голову эта мудрая идея… – ехидно шипел Рудо, читая правила для желающих воспользоваться башней переноса.