Текст книги "Сивый Чуб (СИ)"

Автор книги: Вендор Райс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

• – Это была не птица…Это демон! Это бес! Я туда не пойду – Любомир не мог поверить своим ушам. Такое он точно не ожидал услышать, да еще и от кого – от Степана. Всегда спокойно относившийся ко всему, кроме своих записей он почти верещал от волнения. Это жутко взбесило Любомира. Повернуть такое дело, скрыться от погони, которая наверняка была за ними и вот перед самым укромным местом начинается бунт? Не бывать такому! Пусть хоть армия чертей сидит в доме, это не помешает ему укрыться в нем от погони. Он резко обернулся к Степану и вскрикнул:

• – Що?! Що ти верзеш бовдур? Ти що нализався вже? Який ще біс! Ану ходь сюди! – И он схватил Степана левой рукой за затылок и силой толкнул его вперед, так что тот чуть не упал. Только он приобрел равновесие Любомир отвесил ему пинка, направив еще ближе к дому. Сопроводив это действие гневным высказыванием:

• – Зараз перевірмо чи є у хаті біси! Перший до неї увійдеш привітаєшся. Біса він злякався! Сам із бісівського племені, а своїх боїться. Ану іди вперед! – Они обошли постройку с правой стороны, там где деревья своими густыми кронами почти смыкались со стеной дома. Направление которое выбрал Любомир оказалось верное – сбоку дома располагалась массивная деревянная дверь с ржавым толстым кольцом. Она не была заколочена. Однако следов того, что она отрывалась тоже не наблюдалось. Сквозь рассеянный свет луны проникающий через листву было видно что она оплетена массивной паутиной в несколько слоев, посреди которой сидел паук крупных размеров. Любомир грозно посмотрел на Степана и сказал:

• – Ну! Відчиняй, чи ти і павука вже боятися став? – Степан заломил пальцы и умоляющим

взглядом посмотрел на Любомира. Образ мерзкой твари не выходил у Степана из головы. Еге не мог стерень даже гнев предводителя. Любомир понял, что со Степаном что – то совсем не ладное. Ранее бывало он заносился слишком высоко или на оборот впадал в пучину уныния и тогда хороший пинок или крик очень даже на него хорошо действовали. В этот раз Степану такие методы не помогли. Любомир выпустил облако дыма, причмокнув и одним резким движением смахнул паутину с пауком. Отер руку о брюки, сняв остатки паутины и схватился за кольцо. В этот миг его словно всего схватила судорога. Мышцы напряглись, вены надулись. В глазах появились белые искры. Он захрипел. Все отпрянули от него, а Степан закрыв рот рукой вообще упал на зад. Любомир хрипел все громче и громе, а сам думал о том, что это дом в самом деле под бесовскими силами. Такого как сейчас он никогда не ощущал. Но понимание этого разжигало в нем гнев. Неужели он, внук характерника, слабее какой – то невидимой нечисти? Не бывать такому! Он зарычал и разорвав невидимые цепи потянул на себя дверь. Она издавая насыщенный глухой скрип поддалась и распахнулась, обнажив тьму внутренности дома. Как только дверь распахнулась поднялся резкий ветер. Зашуршали зловеще листья, а из глубины дома как показалось многим раздался глухой тяжелый стон. И словно по команде ветер также резко утих. Любомир хрустнул шеей, размял плечи, сплюнул, обернулся и с насмешкой сказал:

– Хапай смолоскипи та заходимо в середину, боягузи! – Он обнажил саблю и первым шагнул в тьму особняка. Вторым, скрипнув зубами шагнул Грыць. Третьим зажмурив глаза Степан. Лютый обождал когда тьму рассеет маслянистый огонь небольшого факела и взяв его в руку вошел четвертым.

Свет вонзился в окружающую тьму словно тупой клинок в дубленную кожу доспеха. Она словно живая была настолько плотной, что почти ощущалась кожей, словно некое существо. Она так слабо отступала от света излучаемого факелом, что на расстоянии руки уже все расплывалось в сумрачном тумане. Лютый подумал, что это не естественная тьма, но промолчал – нечего нагнетать и без того мрачную обстановку. Однако все это было как – то тревожно. Они посекли несколько часов назад своих побратимов, турков, белгородцев. Потом вдруг резко Любомир изменил план маршрута. Утопился Грыць. Погоня, которой вовсе может и нет. И под конец этот странный дом. Лютый тоже приметил, что на крышу дома приземлилось нечто, что никак не являлось птицей. Но это пока не имело значения. Главное было забрать часть своих денег и убраться поскорей от этого сумасшедшего Любомира. Но пока следует молчать…

Два факела все же лучше боролись с осязаемой тьмой. Их совместный, победоносный огонь освещал фигуры Любомира, Грыця и Степана. Любомир держал в руках прямоугольный предмет который приобретал бежевато-коричневый цвет в тусклом и чадном освещении факелов. Любомир выхватил из рук ближайший факел и поднес его ближе к предмету, но тут же он утратил интерес нему, поняв что это и сказал:

– Прокляття! Це безглузда книга. Я спіткнувся об неї, і подумав що це якась шкатулка. Може з чимось цінним. А це лише довбана книга. Тримай Степан. Це тобі подарунок від цього дому – Любомир насильно впихнул книгу Степану и добавил:

– Прочитай що на ній написано – Степан заморгал и трясущимися руками перекрутил книгу лицевой стороной к себе. На мягкой и шероховатой поверхности книги, которая к тому же была очень холодной, были фигурно выведены алым три слова на латыни. Степан снова заморгал и стал пытаться прочитать надпись:

– Вер. Верум Дуо…Деур…Деус, в. Верус. Верум Деус Верус … – он прочел это и вопросительно посмотрел на Любомира. Тот спросил:

– Ну, що це значить? –

– Я не знаю… – Испуганно ответил Степан. Любомир скорчил недовольную гримасу и сказал:

– Ти ж вчив цю поганську мову і не можеш перекласти? Ну яка з тебе користь? Відчини її може в неї є потайничок. Я згадав, що вже бачив такі книги де серед сторінок було заховано золото – Степан кивнул и начал пытаться открыть, но она не поддавалась. Любомир с удивлением и неким разочарованием наблюдал за нелепыми попытками Степана открыть книгу. Он и крутил ее и зажимал между ног и казалась даже несколько раз хотел укусить. К тому же весь процесс сопровождался визгами, свидетельствующими о беспомощности. Любомир снова скривившись сказал:

– Щось з тобою коїться? Ти не в змозі відкрити книгу? Усього лякаєшся. Здається та баба з возу в тебе посилилася, бо ти сам на себе не схожий – Гриць засмеялся на это замечание и взял книгу в свои руки. Он тоже ее покрутил, внимательно осматривая, потом ответил:

– Дивна книжечка. Дуже холодна, а на дотик наче шкіряна палітурка, але що це за шкіра не можу ніяк зрозуміти. Щось начеб то знайоме –

– Человеческая кожа… – Негромко сказал Степан. Грыць не обратил на это внимание и сказал:

– У цій книжці е маленький секрет – вона на потайному замку. Я такі бачив у бурсі. Якщо немає ключа, то її можна легко відчинити ножем. Ось зараз… – Он достал небольшой нож. Приставил его к книге, поддел и провернул. Раздался металлический звон, и книга сама собой распахнулась в руках Грыця. Листки в ней со злобным шуршанием стали резко перелистываться взад– вперед. Грыць от неожиданности бросил ее на пол, а Степан с остервенением и визгом стал топтать ее ногой. Оба факела затухли, словно на них надели колпаки, и тьма накинулась на вошедших, окружив зловещим непроницаемым саванном. Во тьме книга успокоилась. Где-то в глубине дома стали слышны металлические звуки, словно кто – то разматывает цепь. Все замерли прислушиваясь. На несколько секунд странный звук прекратился и все услышали как где то упало что – то тяжелое и явно железное. Лютий негромко сказал:

– Отамане це якесь бісовьке місце. Здається нечиста тут живе, може краще податися звідси? – Во тьме засверкало огниво Любомира – он спокойно раскуривал трубку. И как раскурил сказал:

– Маячня це все. Справжній козак на своїй рідній, Богом даній землі нічого не повинен боятися. Ні ляха, ні турка, ні москаля ні біса. Нікого! Це я вам кажу! Це моя земля, моя країна і якщо тут є нечиста, то хая краще втікає, бо якщо я її знайду відправлю одразу до пекла! – Завершив эту пламенную речь, которая педназначалась как для него самого, так и для остальных он обнажил саблю и скомандовал:

– Запалюй смолоскипи знов. Ти Лютий іди оглянь з хлопцями другий поверх. А я зі Степаном і Грицем перший. Кого знайдете вбивайте не мешкаючи, без зайвих питань. Уперед! – Он взял первый зажжённый факел и уверенным шагом направился к блеклым очертаниям ближайшей двери. Если б эти указания отдавал кто-нибудь другой, а не Любомир, то он бы так и остался в этом доме с ножом в спине. Лютый сам бы его всадил по самые лопатки и забрав золото убрался бы с ребятами подальше, скача без остановки всю ночь. Но с факелом удалялся Любомир. А с этим патриотическим фанатиком лучше не связываться и молча исполнять указания. Лютый не раз слышал о нечеловеческой силе и мастерстве боя настоящего характерника, но этой ночью стал свидетелем воочию. Те элитные охранники возле палатки вдвоем могли разнести весь лагерь в пух и прах, он слышал о таких. А Любомир один сразил их двоих…Может ему и нечистая нипочем. А вот погони боится как черт ладана. Или это какой то глубинный страх внутри него самого, страх перед тем, что он совершил нечто неправильное и теперь за ним гонится расплата? Лютый вздохнул, решив оставить эти философские рассуждения, и кивком головы показал следовать за собой – искать лестницу на второй этаж.

Огонь факела то почти затухал, жалобно мерцая, то разгорался с новой силой, выхватывая из тьмы неясные очертания старинной мебели, картин и зеркал, завешенных тканями. На резных столах стояло много разной утвари укрытой толстым слоем пыли. Грыць жадно всматривался в детали интерьера, желая найти что-то похожее на драгоценность. Он был уверен, что этот дом полон нечести. А значит ни один грабитель здесь мог не быть, следовательно можно найти много драгоценных вещей. Даже золотых! Главное не разбредаться и держаться вместе, точнее поближе к Любомиру, так как ему точно и бесы будут нипочем. Они прошли одну комнату. Отперев ногой дверь, точнее Любомир отпер ногой. Потом по небольшому коридору вошли в еще одну комнату. Осмотрели ее. Ничего похожего на чье – то присутствие на обнаружилось. Грыць даже успел прихватить несколько безделушек с собой, которые показались ему дорогими. Потом они осмотрели еще одну большую комнату с широким столом, тремя резными диванами и множеством стульев. Это видимо была гостиная. Грыць и там кое что ухватил. Неожиданно воздухе стал ощущаться легкий но устойчивый запах гниения. Грыць сказал:

– Чуєте? Щось таке смердить? То повітря було як у льоху. А зараз наче хтось здох і валяється тут цілий тиждень – Степан сухим голосом ответил на это:

– Это нечистая так воняет. Злой дух рядом… – Любомир потянул носом и сказал:

– Я зрозумів звідки йде цей сморід. Ходімо подивимось на цього духа. Впевнений що зі справжнім козаком він не зустрічався ніколи – все боягузи та селяни – И он уверенно зашагал к дальней двери. За ней был еще один коридор. Любомир передав факел Грыцю затушил Курительную трубку. Потом снова взял его и более осторожным шагом направился в конец коридора. Коридор расширился и уперся в широкую двустворчатую старинную дверь черного цвета, выполненную в готическом стиле. По бокам двери были вмонтированы металлические поручни, на которые видимо ложилась деревянная балка поперек двери, чтоб она не раскрывалась внутрь коридора. Также на двери были две круглые массивные дверные ручки. А под дверью бесформенной грудой лежала тяжелая цепь с массивным замком и старое, но все еще мощное круглое бревно. Одна из створок двери была приоткрыта. Зловоние доносилось из-за двери. Любомир понял, что вот эта цепь и бревно были на двери. И именно они так гулко упали, когда странная книга сама собой открылась. Он причмокнул и громко сказал:

– Ну, сподіваюсь, що всі чортяки вже повтікали, тому що я заходжу всередину! Чуєте? Хто б там не був – зарубаю на місці! – Любомир уверенно направился к двери. Откинул цепь в сторону, потом бревно и отворил двери, которые издали зловещий металлический скрип. За дверьми оказалась небольшая площадка и винтовая лестница вниз. Степан дрожащим от страха голосом спросил:

– Мы, что будем спускаться? – Любомир уверенно ответил:

– Так! Усіх чортяк повигоряємо! – И направился вниз по лестнице. Степан еле поспел за ним и Грыцем, чтоб не выйти за пределы освещаемого факелом пространства. Вдруг Любомир резко остановился. Грыць и Степан врезались ему в спину, а он лишь взволнованно вскрикнул:

– Ти ба! Щоб я знову народився! – Степан выглянул из-за его спины и чуть не упал в обморок от ужаса. Посреди широкой площадки на подставках стояли три старинных резных гроба черного цвета, местами с облезшей краской. А за ними располагалось огромное, намного больше человеческого роста, овальное зеркало на подставках выполненных в виде львиных лап. Свет факела странным образом не отражался на его поверхности и оно оставалось матово черным. Перед гробами стоял ящик битком набитый свечами разной формы и размеров. Но все они были черными. Из одного гроба торчал кусочек материи некогда, бывшей белой, а теперь ставшей блевотно желтоватой. Так они молча и смотрели на эти гробы. Потом Любомир передал факел Грыцю и слегка дрожащей рукой снова раскурил трубку. Выпустил дым и негромко сказал:

– Так, Грицю. Слухай мене. Я думаю ти будеш згоден, що труни не слід відкривати. Все ж таки ми козаки на, а не якісь там цвинтарні грабіжники. Згоден? – Тот утвердительно закивал. Любомир шмыгнул носом, выпустил дым и сказал:

– Добре. Тоді ввідай смолоскип Степанові, хапай ящик зі свічками і пішли на верх – Так они и сделали. Грыць молниеносно схватил ящик и побежал, спотыкаясь по ступеням наверх. За ним равномерным шагом подымался Любомир. Степан же подымаясь затылком ощущал, что за ним наблюдают. Прямо сверлят взглядом спину, хотя никого больше в подвале не было. Его очень тянуло обернуться, но где то в глубине сознания он понимал, что пожалеет об этом. Он боролся, с собой, чтоб не обернуться, и проиграл. Он обернулся и оказался прав, что пожалеет об увиденном. Крышка гроба, из которого торчала грязная материя, была приоткрыта и мерцающий свет факела отражался на белке чьего то злобного глаза…

Поднявшись из подвала Любомир решил расположиться в гостиной. Тут просторно, много диванов и стол. Единственное что смущало – это окна выходящие на улицу. Но их можно было завесить материей с зеркал. Плевать на приметы. А вот три гроба никак не выходили у него из головы. Вот теперь он точно осознал, что этот дом проклятый. Настолько проклятый, что даже враги не решились к нему подойти. Где – то он слышал, что некоторых самоубийц, вероотступников и ведьм запрещали вообще погребать в земле. Даже гроба ставить на землю запрещали. Так гробы на подставках и замуровывали в склепах, но чтоб хранить их дома в подвале? Это не нормально…Однако плевать на это! История с этими гробами и все, что с ними связанно была очень давно. Она осталась в далеком прошлом, а сейчас совсем другое время. И нечего ни злу ни духам из прошлого соваться в настоящее. А если все таки сунуться, то можно в самом деле испытать заговоренную саблю деда – характерника. Дед рассказывал, что однажды рассек ею на сметь черта, и потом показывал его рогатую голову по селу, пугая селян. Правда он рассказывал это всегда как перебирал лишнего, но в случае чего Любомир воспользуется саблей против любой не чести. А еще он подумал, что неплохо будет поджечь это чертово логово, когда они уберутся отсюда.

Любомир плюхнулся самым бесцеремонным образом на ближайший старинный диван, подняв пыль и сказал:

– Так, ну що хлопці. Будемо квартируватися тут. Попередні господарі, так розумію відпочивають собі у підвалі, а ми будемо тут. Розпалюй Гриць свічки. Спочатку зніми покривала з дзеркал, завішай ними вікна та розпалюй свічки – Сказав это он закинул ногу на ногу и выпустив дым задумался о возможной погоне. Степан негромко возразил:

– Нельзя снимать покрывала с зеркал. Где есть гроб с покойником…с покойниками – но Грыць не слушал его. Он делал то что ему приказал Любомир. И когда окна были занавешены, он стал повсюду расставлять и зажигать черные свечи необычных форм и размеров. Прихожая наповнилась насыщеным мягким светом, загнав тьму в углы, под диваны и за дверь. Теперь комнату можно было рассмотреть – в мягком, дрожащем освещении она оказалась более привлекательной. Высокий потолок тонул в полумраке. Словно некое диковинное создание на длинной ножке с потолка спускалась огромная хрустальная люстра, тускло отблескивая мириадами огней, свозь тяжелую завесу пыли. Между частями люстры колыхались пыльные паутинки. Казалось, что люстра вот-вот оторвется от крепления и начнет парить и плавать в пространстве, словно огромная медуза. На стенах висели картины в красивейших диковинных рамках, изображая фантастические виды с парящими в воздухе замками и островами, портретами людей с суровыми лицами, на фоне таких же необычных пейзажей. И несколько картин на которых явно были изображены чудовища. На двух явно было видно как человеческое существо почти трансформировались в нечто кошмарное, запрокинув голову назад. На других монстры с бесформенно разинутой зубатой пастью располагались так, словно намеревались покинуть пределы картины. Также местами между картин висело разнообразное необычное оружие от каменных топоров до изящных мушкетов. Вдоль стен размещались резные серванты с посудой, маленькие столики, диваны, диванчики и муфты. На полу лежал большой овальный цветной ковер с рисунком – молодой месяц над башней выполненной в арабском стиле. Посреди комнаты располагалась металлическая витая конструкция, напоминающая одноногий стол, только вместо самой столешницы были раскрыты лепестки металлического бутона в котором лежал крупный шар размером с человеческую голову синего цвета.

Любомир окинул эту комнату внимательным взглядом и удивился, как они не задели металлическую ногу с синим шаром, перемещаясь по комнате. У него мелькнула сумасшедшая мысль, что все в этой комнате появилось в тот миг как только зажгли свечи. Нет… Это уже слишком! А еще его удивило отсутствие хоть какой либо национальной тематики. Вообще нигде в комнате ее не было. Эта комната напоминала ему ненавистную Европу. А точнее Польшу! Он был неоднократно на приемах у ксендзов и тамошних богатеев и все они почти также обставляли свои домишки. Так может потому поляки не спалили именно этот дом из всего села, потому, что здесь жил предатель? Точно! А в подвале стоят гробы не самоубийц, а предателей! Их не захотели хоронить, проклятых ляшских прихвостней на православном кладбище, и оставили здесь! Вот и вся мистика и бесовская сила! И приземлилась на крышу кокая – то мерзкая уродливая птица. А все остальное дорисовало воображение! Вот и все – невежество и суеверный страх. Но теперь все стало на свои места – он все разгадал, можно полностью расслабиться. Любомир громко рассмеялся своей догадке и вскочил с дивана. Степан вздрогнул от неожиданности, а Грыць настороженно поглядел на него. Любомир выдохнул дым и улыбаясь весело сказал:

– Що ви бовдури ще боїтесь цієї хати? Ай – яй– яй, як не соромно. Особливо тобі Степане. Зараз я все вам поясню і всі ваші страхи як рукою зніме. Але одне мені не ясне. Ну як можна після усього разом пережитого ще чогось боятись? Це я тебе питаю Степан! – Тот виновато попустил взгляд и робко ответил:

– Ну то ж люди все были, а здесь…совсем другое. Здесь… – Любомир прервал движением руки и сказал:

– А тут що? Марновірство – от що! – Дальняя дверь отворилась и в комнату вошел Лютый со своими ребятами. Он подошел к Любомиру с опаской сказал:

– Отамане, чи вірно свічки палити? Нас і побачити можуть та ще у цій хаті все ж таки… – Любомир скривился и ответил:

– Облиш хоч ти! Якій такій хаті? Знайшли когось? –

– Ні, тільки здоровезну пусту чорну труну – Любомир снова вальяжно уселся на диван и сказал:

– Ми теж знайшли цілих три труни. Але послухайте мене сюди, хлопці – озирніться навколо і скажіть мені, що ви бачите? – Все закрутили головами, не понимая, что следует увидеть. Лютий ответил за всех:

– Якась чортопхайська, бісівська кімната. Загублене місце – ось що! – Любомир покачал головой и сказал:

– Які ж ви боягузливі бовдури. Нічого ви не бачите. Придивіться уважно – уся кімната зіставлена так, наче ми знаходимось десь у центрі Європи, а не в рідному краю. Ніде ні єдиного рушничка, чи образа не побачиш. Згодні? – Многие стали кивать. Любомир продолжил:

– А тепер поміркуйте. Чому саме цю садибу не зруйнували з усього села? Не здогадуєтесь? Ні? – Все смотрели на Любомира не понимающе. У некоторых, включая Лютого родилось предположение, что он начинает совсем трогаться умом и следует бежать, пока не поздно. Любомир тем временем, выждав паузу причмокнул, и выпустив дым ответил:

– Добре, бовдури я вам поясню. Тому що ця хата в котрій жив зрадник, чи ціла сім’я зрадників. Подивіться – усе у цій кімнаті, і скоріш як і усьому домі зроблено в Європейському стилі. Нічого нашого нема. Нічого рідненького. Ось так! І скоріш, коли ляхи пішли люди з найближчих сел здогадались, чому саме цю хату не було зруйновано. І ось коли прийшов час ховати когось з тих, хто тут жив, то їм було заборонено поховання на цвинтарях. Тому і довелось труни у хаті тримати. Час минув все забулося і лишився лише острах цього будинку – ось і вся містика, бовдури! – И Любомир снова рассмеялся. Лютий снова окинул взглядом комнату, словно только сейчас ее увидел и ответил:

– Слухайте хлопці, мені здається Отаман має рацію! Скоріш за все, так воно і є! – После слов Лютого напряжение и суеверный страх у всех, кроме Степана развеялся как туман. На лицах появилась снова самонадеянное выражение и мысль о том, что следует обшарить дом на предмет ценностей. Любомир улыбнулся, заметив, как преобразились люди от услышанной информации и сказал:

– Так, що тут ми як у бога за пазухою. Я гадаю, що тепер можливо добряче випити. Ми всі на це заслуговуємо. А ще цю хату треба добре потрусити – може є щось цінне. А після того як ми тут відсидимося, її треба буде спалити! Згодні? – Все дружно вскрикнули: «ТАК!». Любомир усмехнулся и радостно скомандовал:

– Ану Гриць неси все що у діда забрали – будемо відмічати перемогу! – Грыць с улыбкой на лице выскочил из комнаты. За ним выскочил один из подручных Лютого. Вскоре они вернулись с тремя крупными пузатыми бутылями полупрозрачной беловатой жидкости. Они поставили их на стол возле Любомира. Все кроме Степана жадным взглядом смотрели на содержимое в бутылях. Любомир поднялся и обнажил саблю. Потом ловким взмахом срубил длинное горлышко с одного из бутылей и весело сказав:

– Налітай хлопці! – Все толкаясь и радостно галдя кинулись с кружками, которые постоянно носили за поясом или в широком кармане.