Текст книги "Логайн. Потерянные дни (СИ)"

Автор книги: Веласко Мессалит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

Несколько лет назад перед двором Гаэлдана готовился предстать странствующий зверинец. Дворяне были поглощены созерцанием пожирателей пламени, глотателей ножей, канатоходцев и огромных с'редит. Но Логайна поразил распорядитель зверинца. Он был высоким темноволосым мужчиной, в разноцветном шелковом плаще, который дал бы фору кричащим цветам лудильщиков. Присутствие этого человека было поистине гипнотическим. Казалось, он держал толпу в своих руках с того момента, как вставал перед ними, взмахивая своим нелепым плащом. Когда шоу закончилось, Логайн разговорил его, и за несколько пенящихся кружек эля мужчина раскрыл Логайну достаточно коммерческих секретов. Впору было свой зверинец открывать.

– Трюк состоит в том, – говорил человек, – чтобы всегда играть для задних рядов. Тогда самый последний человечишка будет уверен, что ты обращаешься к нему лично. И обязательно ходит туда-сюда, чтобы никто не чувствовал себя забытым.

Логайн сразу принял этот урок близко к сердцу. Его глаза скользили по дальним рядам собравшейся толпы, пока клетка гремела по улицам Кеймлина, направляясь ко дворцу. Взгляд мужчины перебегал туда-сюда, и где бы он не остановился – воцарялось благоговейное молчание. Простенький прием, подумал Логайн. Но весьма эффективный.

Процессия миновала последний поворот, и перед глазами мужчины предстала раскинувшаяся громада Королевского Дворца Андора. Взгляд Логайна, который продолжал разглядывать задворки толпы, скользнул по какой-то фигуре, сидящей на вершине стены. Человек? Что, во имя Света, он там делает? Логайн пригляделся, но был вынужден прищурить глаза. Проклятое солнце, – подумал он, поднимая руку, чтобы защититься от вездесущего света... который не был светом солнца.

Логайн удивленно уставился на человека. Сидевшую на стене фигуру окружал ореол золотого пламени. Прежде ему не приходилось видеть подобного. Логайн оглядел толпу, собравшуюся вокруг его клетки. Люди молчали, глядя на него со смесью страха и благоговения. На него? Камнеголовые идиоты! Могут ли они не замечать эту сияющую золотым фигуру? Логайн снова посмотрел на человека. Золотистое свечение стало ярче, если подобное было вообще возможно. Но теперь он понимал. Он знал, что мужчина, кем был он не был, потрясет самые основы мироздания, в десять раз сильнее, чем когда-либо смог бы он сам. Мужчина не знал, откуда пришло это понимание, оно просто было. Внезапно, Логайн оказался даже рад своей клетке. Ему не слишком хотелось оказаться еще ближе к этой мистической сверкающей фигуре.

В тот же момент Логайн понял, что его свободная рука все еще застыла в воздухе. Он опустил взгляд на толпу. Люди застыли от ужаса. Похоже, стоило ему поднять руку, чтобы прикрыть глаза от солнца, и они уже решили, что он готовится призвать молнию или огненный шар. Осторожно, он опустил руку, и толпа взорвалась разъяренными воплями, словно стремясь наверстать упущенное прежде, чем дворцовые ворота проглотят процессию. Логайн запрокинул голову и расхохотался над абсурдностью происходящего.

Гомон толпы резко стих, стоило клетке въехать в ворота дворца. Процессия вошла во двор и остановилась. Спустя несколько мгновений, один из стражей достал ключ и отворил дверь. Стоило Логайну сделать шаг наружу, и двойное кольцо, состоящее из Айз Седай, идущих снаружи, и стражей, следовавших внутри, окружило его. Сопровождение? Какая честь! Прежде, чем процессия вошла в королевский дворец, один из стражей сомкнул пару кандалов на запястьях Логайна. Когда он предстанет перед королевой, ничто не должно быть отдано на волю случая.

Путешествуя по миру, Логайн бывал в Кэймлина, но никогда прежде не заглядывал внутрь Королевского Дворца. По краям залов, высеченных из белого мрамора, возвышались ряды высоких колон. Несомненно, огирская работа. Логайн видел нечто подобное в Кайриэне. То и дело на их пути попадались слуги в красных ливреях, которые прятались за колонны, когда процессия проходила мимо них. Самым скромным удавалось даже спрятаться за гобеленами, украшавшими стены. Про себя, Логайн усмехнулся. Дорогу Дракону Возрожденному!

Наконец, сопровождаемый своей "свитой" Логайн оказался в помещении, которое, по видимому, представляло собою главный зал. Массивные двойные двери распахнулись, открывая огромное помещение. По краям плиточной дорожки, ведущей к помосту, выстроились два ряда белых каменных колонн. На вершине помоста был установлен Львиный Трон Андора, который окружали огромные гобелены, изображавшие льва Андора на красном поле. Рядом с троном сидела женщина, державшая в руках вязание. Логайн узнал лишенное возраста лицо Айз Седай. Отлично, еще одна треклятая ведьма. На самом же троне восседала Моргейз, королева Андора. Она была ниже, чем представлял себе Логайн.

Пройдя полпути по главному залу, эскорт остановился. Разумеется, они не позволят такому опасному человеку оказаться слишком близко к королеве Андора. Один из сопровождавших его мужчин вышел вперед. Коренастый человек среднего роста с проседью в черных волосах. Он определенно не был стражем.

– Капитан-Генерал Гарет Брин, – провозгласил он. – С посольством от Белой Башни и Лжедраконом, взятым под стражу.

– Так это наш скептик, – сказала Моргейз надменным тоном.

Скептик? Логайн слышал много гадостей в свой адрес. Безумец. Друг Темного. Лжедракон. Но скептик – это что-то новое.

– Я – Логайн, – начал он. – Из благородного дома Абл...

– Я знаю, кто ты, – прервала его Моргейз.

– Как удобно, – улыбнулся Логайн, подавляя раздражение от того, что его прервали. – Тогда, мы можем обойтись без предисловий.

Капитан-Генерал Гарет Брин обернулся к Логайн.

– Ты стоишь перед Мор...

– Я знаю, с кем говорю, – остановил он человека, даже не глядя в его сторону. Взгляд его глаз застыл на Моргейз. – Ну тогда, Моргейз, – продолжил он, – можешь встать на колени и присягнуть мне.

Логайн чувствовал, как с каждым его словом воздух в зале становится все гуще. Как этот побежденный человек смеет требовать от королевы преклонить колени и присягнуть ему? Некоторые слуги сдавленно вскрикнули. Стражи и гвардейцы выхватили оружие. Даже красные сестры, окружавшие его, вскинули брови. Логайн подозревал, что не будь они Айз Седай, то вовсе разверещались бы от страха. Моргейз лишь слегка вздрогнула. Логайн ухмыльнулся и продолжил.

– Вы для этого привезли меня сюда, нет? Я не вижу иной причины, по которой меня могли столь грубо отвлечь от моих дел на севере, – совершенно довольный собой, Логайн окинул взглядом красных сестер. – Я даже был удостоен эскорта, и даже экипажа! Такая честь!

– Посмеялись и хватит, Логайн, – вышла из себя Моргейз. – Ты побежден. Твои армии рассеяны, твое абсурдное провозглашение скоро забудется, а в Гаэлдане тебя лишили всех титулов и земель. Ну и кто ты теперь?

Логайн напрягся. Последнее замечание было особенно болезненным, но он все еще сохранял достоинство.

– Человек, обладающий истинным величием, – начал Логайн, пристально смотря в глаза Моргейз, – не нуждается в титулах, чтобы подчеркнуть это. Осыпать себя почестями и хвастаться этим перед остальными – прерогатива мелких дворянчиков. Так они скрывают свою ничтожность.

Смелый взгляд Логайна недвусмысленно давал понять, кого он имел в виду, говоря о "мелкими дворянчиками". Ему пришлись по вкусу признаки ярости, исказившей лицо Моргейз. Кажется, слухи о характере королевы не врут.

– Ты испытываешь мое терпение, – процедила женщина сквозь стиснутые зубы.

– Только не думай, что твое надменное притворство хоть на секунду обмануло меня, – продолжил наседать на неё Логайн. – Своим видом ты можешь обмануть необразованного деревенского простака, но оба мы знаем, что твое снисходительное самообладание не имеет ничего общего с истинным благородством. Ты закуталась в заимствованные почести и считаешь себя королевой.

– Да как ты смеешь так говорить со мной? – подскочила на своем троне Моргейз. – Я Королева Андора, а ты...

– Ты – кукла, танцующая на веревочках Тар Валона, – Логайн усмехнулся, когда его замечание остудило гнев Моргейз. – Я знаю твою историю, Моргейз Траканд. Они говорят, ты была допущена в Башню только из-за своего королевского происхождения. Да ты едва способна направлять. Тебе должно быть мерзко полагаться на, – он оглядел свой эскорт и Айз Седай, – подосланных в услужение.

Атмосфера в зале совершенно изменилась. Теперь главным был Логайн. Мужчина ехидно улыбнулся, чувствуя свое преимущество. Пришло время добивать.

– И ты ожидаешь, что я почувствую себя ничтожным в твоем присутствии? – он крикнул, вкладывая в свою фразу всю силу легких. – Я – Логайн Аблар! Я заставляю молнии рассекать небеса, по моему приказу поражая моих врагов! Мне подчиняются ветра и дожди, готовые поглотить любого, кто противостоит мне! Незримыми руками я разрываю землю, и высекаю пламя из камня! И я ни перед кем не преклоню колени. Тем более перед тобой!

Казалось, он никогда в жизни не слышал ничего громче той тишины, что воцарилась в зале в тот момент, когда он закончил свою речь.

Прежде, чем Моргейз смогла ответить на выпад Логайн, двери распахнулись и в зал влетел слуга. Он пробежал мимо Логайна вместе с его стражей и повалился на колени перед Львиным Троном.

– Моя королева! – проговорил он, задыхаясь и пыхтя. – Милорд Галадедрид сообщает о нарушителе в дворцовом саду! Это какой-то грязный мужлан. Он вооружен и угрожает безопасности миледи Илейн и милорда Гавина!

Все взгляды устремились на Логайна.

– Кто-то из твоих лакеев решил устроить спасение? – Моргейз спросила то, о чем, без сомнения, думали все. Мгновение, Логайн ошеломленно молчал. Могли ли его люди действительно прийти на помощь? Нет, это должно быть тот человек со стены! Логайн рассмеялся. Человек, который разломает мир врывается во дворец, а в цепях почему-то один Логайн? Свет, как это нелепо! Он все еще смеялся, когда стражи потащили его прочь из тронного зала, в подземелья.

Логайн никогда прежде не спал в подземелье. Его камера состояла из жесткой каменной плиты, которой едва хватало на то, чтобы лечь, маленького зарешеченного окошка на стене, покрытого соломой пола и восьми деревянных стульев, выстроившихся вдоль стены. Восемь сестер, поддерживающих щит Логайна, были тут как тут. Но он даже не обратил на них внимания. Он уже давно привык к их присутствию.

Лежа на плите, которая явно никогда не задумывалась, как кровать, он размышлял над сверкающей фигурой, которую видел на стене. Кем же мог быть этот человек? Так или иначе, Логайн знал, что этот человек должен потрясти мир до самых основ. Он вспомнил понятие, вычитанное им некоторое время назад. Та'верен. Мог ли он быть одним из тех легендарных персонажей, которые так часто управляют узором Колеса Времени. Это возможно... Может быть, он Возрожденный Дракон?

Эта мысль заставила Логайна застыть. Если тот незнакомец со стены был Драконом, значит им не был Логайн. Эта мысль ему не понравилась. Он фыркнул. Конечно, он был Драконом Возрожденным! Как может быть иначе? Пророчества говорили о нем, уверяя его в этом! Разумеется, они, местами, были поняты иначе, но они все еще работали, не так ли?

Нет, Логайн не мог отрицать горькой правды. Его провозглашение было простой ошибкой. В своей гордыне он переиначил пророчества, чтобы претендовать на то, что не принадлежало ему по праву. Он не был Драконом Возрожденным. Он был им почти! Почти! С этим провозглашением и попыткой забраться на Драконову Гору, слово "почти" стало звучать, словно история всей его жизни.

Когда последняя мысль мелькнула в его голове, Логайн провалился в сон без сновидений.

========== Одиночество ==========

Слабый свет растущей луны заливал верхний этаж амбара. Сидя на тюке сена, Логайн стачивал грани игральной кости. Этот набор был вторым. В то время, как первый должен был приносить своему владельцу лишь выигрышные комбинации, этот будет создан для проигрышей. Логайн неплохо наживался на своем новом умении. Он уже выиграл достаточно, чтобы купить себе меч, кафтан и коня. Примерно месяца шатания по захудалым трактирам и гостиницам с лихвой хватило, чтобы узнать кое-что о способах смухлевать при игре в кости.

Он обнаружил очень удобную и прибыльную стратегию. Перво-наперво нужно было использовать тот набор, что создан для проигрышей. Это заставляло противников расслабиться, усыпляя их бдительность обманной чередой удач. После этого можно было менять кости на те, что гарантировали выигрыш, таким образом отыгрывая все потерянное и даже получая прибыль. Если же противник начинал подозревать неладное, всегда можно было вернуться к проигрышному набору и заказать выпивку, чтобы успокоить толпу. Удача, в конце концов, может быть очень ветреной, и к концу ночи Логайну просто честно везло.

Нет, как раз Логайну-то не везло ни капли. Везло Далину. Он вздрогнул. Имя было отвратительным. Не нужно было позволять этой мерзкой Маре уговорить себя взять его вместо Гвайра. Свет, эта женщина упрямая, как мул! Логайн был благодарен Маре – или как там её зовут на самом деле – за предложение отомстить, но полтора месяца скитаний по Кайриэну и Андору в поисках Свет знает чего даже камень способны вывести из себя.

Амаена, доманийка, была не так плоха, как Мара, однако всегда держалась в тени подруги. В свое время, Логайн знал немало доманиек. Достаточно, чтобы понять – слухи о них вовсе не слухи. Но Амаена была самой нелепой доманийкой из тех, что он встречал! Да она и мужа своего соблазнить не способна! К тому же, у Логайна не было настроения для подобных вещей. Год, проведенный в Белой Башне, способен кого угодно заставить держаться подальше от женщин. Особенно после того, что они сделали с ним.

Серенла, последняя из их группы, была, безусловно, самой приятной. Вернее было бы сказать, что она беспокоила Логайна меньше всего. Избавься девушка от привычки смотреть на него недоумевающим взглядом широко распахнутых глаз – была бы даже приятной. И уж конечно, она ничуть не заслуживала имени – или псевдонима – Серенла. Если кто-то среди них и был упрямой дочкой, то это, разумеется, Мара. Одно радовало Логайна: ни одна из женщин не носила лишенного возраста лица Айз Седай.

Нож скользнул в руках, едва не лишив мужчину большого пальца. Он подавил рвущиеся проклятия. Размышления о спутницах спутали его мысли и отвлекли от работы! Сконцентрируйся! – приказал он себе. – Это кропотливая работа! Логайн поднял кость, разглядывая её в лунном свете. Все выглядело хорошо. На гранях кубика не было ни единой зарубки. Те мгновенно выдали бы шулера. По сторонам, там, где кости коснулся нож, виднелись следы стачивания, но это легко исправлялось с помощью песка и слюны. Логайн прищурился, ему нужно было осмотреть все лучше, но лунный свет тут не помощник. Машинально, мужчина потянулся к Источнику...

Ничего. Мир оставался тусклым и безжизненным.

Логайно хотелось орать, рыдать и перерезать себе горло. Причем совершать все это одновременно. Он все еще мог ощущать биение Источника – пылающее зарева льда и огня. Он дразнил Логайна обещанием экстаза и силы, которые теперь были навеки недоступны для мужчины. Боль все еще была свежей. Даже теперь, спустя год после того, как Красная Айя укротила его. Укрощение. Свет, как он ненавидел это слово. Оно заставляло гнусное деяние выглядеть чем-то вроде треклятски милосердного убийства! Они будто добивали захромавшую лошадь! Он никогда не простит Белую Башню за то, что они отобрали у него, и если ему удастся сдержаться и не придушить Мару, он отомстит им всем!

...и что потом? До сих пор только жажда мести заставляла его жить. Что случится, когда он пресытиться ею?

Крепче сжав нож в руке, он сунул его обратно в ножны. Кости он запихнул в сумку. На сегодня достаточно. Он лучше рассмотрит кости при дневном свете. А сейчас он хотел спать. Прислонившись спиной к стене сарая, мужчина закрыл глаза.

– Что вы забыли в моем амбаре?

Сон мгновенно оставил Логайна, и он резко выпрямился. Выхватив нож, мужчина подполз к краю чердака, глядя вниз. Туда, где спали женщины. Проклятые спутницы поднимались на ноги перед ворвавшимся в сарай человеком. В руках ночной гость держал подвешенный на шесте фонарь. Прощай нормальный сон.

– Убирайтесь отсюда, воры! – заорал фермер на женщин. Бесшумно, Логайн натянул кафтан и перчатки для верховой езды. Соскальзывая с верхнего этажа, он на мгновение завис в воздухе, чтобы приземлиться как можно тише. Стараясь не выдать себя, он крадучись двинулся к фермеру с фонарем. Если он сможет заставить мужчину смягчится, его спутницы, без сомнения, увидят его в ином свете и проявят капельку уважения. Ну, в конце концов, они смогут просто вернуться ко сну.

В самый неподходящий момент крадущегося позади фермера Логайна заметила Серенла.

– Нет! Подожди! – вскрикнула женщина.

Этот крик заставил мужчину обернуться, чтобы встретиться лицом к лицу с Логайном. Фермер замахнулся, чтобы нанести удар, но рефлексы Логайна были быстрее. Один удар в голову, и фермер повалился на спину... роняя свой фонарь прямо в солому. Вспыхнувший огонь быстро распространялся по стогам сухой травы. Кровь и кровавый пепел!

Перебравшись через стог сена, Логайн выскользнул через окно в дальней стене амбара. Там он оставил их лошадей – чтобы избежать ненужного внимания. Быстро отвязав животных, он повел их к лесу. За спиной Логайна пламя медленно пожирало амбар. Он обернулся через плечо. Женщинам удалось сбежать? Он выбросил их из головы. Если они сбежали, ну, с ними все будет хорошо. А если сгорели заживо, чтож, веди они себя поприятнее – все могло бы обойтись!

А как же моя месть? – подумал Логайн.

Внезапно, с фермы выскочила толпа людей. Недолго думая, Логайн привязал лошадей к кусту и помчался обратно к сараю, по дороге выхватывая меч из ножен. Оказавшись вблизи толпы, он затормозил и прижался спиной к дому. Инстинкты, приобретенные во время путешествий по Лесу Теней, очень помогали. Присев у стены, он вытащил нож и слегка сжал рукоять в умелом захвате. Если его обнаружат, нож станет для него последним средством обороны. Мечи были для устрашения, а ножи – для убийства.

Логайн выглянул из-за угла. Около дюжины людей толпились вокруг горящего амбара, размахивая дубинками и во всю силу легких выкрикивая проклятия и оскорбления. Мара, Амаена и Серенла стояли в центре толпы, пытаясь защититься от разъяренных фермеров. Ну, по крайней мере, они выбрались из амбара.

Логайн убрал в ножны меч и кинжал. Сейчас он никак не мог помочь женщинам. Сразиться с одним человеком – одно дело, но в одиночку лезть на двенадцать – это выше его способностей. Логайн подумал, что мог бы прикинуться местным лордом и потребовать у людей передать преступниц для суда, но он понятия не имел, что за лорд правит этой частью Браймского Леса. Любой крестьянин мог разоблачить его, просто спросив, от чьего имени он действует. Это был риск, которого Логайн не желал принимать.

Крадясь вдоль стены дома, он заметил распахнутое окно. Заглянув внутрь, Логайн обнаружил пустую комнату. Судя по свече, которая все еще горела на столе, хозяин покинул её не так давно. Нечто, лежащее рядом со свечой, блеснуло в тусклом свете. Кошель с золотом! Как глупо было оставлять окно открытым! Не озаботившись раздумьями, Логайн влез в комнату и взял кошель со стола. Выскользнув из дома, он вернулся к лошадям. Никто не преследовал его, и он скрылся среди деревьев.

Он шел несколько часов, ведя лошадей под уздцы. Огонь пожара скрылся из виду, но он не останавливался. Логайну хотелось оказаться как можно дальше от тех фермеров, когда они обнаружат пропажу денег. К рассвету он добрался до небольшого ручья, который превратился в жалкую струйку, высушенный летней жарой. Логайн жадно приник к воде, не обращая внимания на привкус грязи, и лошади последовали его примеру. Лошади все еще пили, и Логайн откинулся спиной на ствол дерева. Живот заурчал от голода. Он не ел целый день и, в отличие от коней, он не мог жевать траву. Проигнорировав голод, он задумался над сложившейся ситуацией. Одной из них была старая кобыла с погнутой спиной, но за остальных можно было получить неплохую цену. Если бы кто-то решил поинтересоваться тем, откуда взялись лошади, Логайн просто отправил бы его к тому купцу, у которого он купил своего черного жеребца. Пока кто-то будет искать подтверждения его рассказу, сам он окажется очень далеко.

Было еще золото. Логайн открыл кошель и вывалил его содержимое на ладонь. Четырнадцать золотых марок и сорок семь серебряных пенни. Ничтожная сумма. Большую часть монет отлили в Алтаре. Значит, будут стоить меньше, чем половина остальных. Логайн сгреб монеты, высыпая их обратно в кошель. Их едва хватит на одну золотую крону, но все же.

В голове Логайна вспыхнула внезапная мысль. Он был свободен! Первый раз за долгое время он был действительно свободен! Логайн улыбнулся и сунул кошелек в карман. Так долго! Прошел примерно год с тех пор, как Красная Айя вытащила его из постели и потащила в Белую Башню, где он проводил время под бдительным присмотром. Даже когда он удрал из Башни во время бунта, или переворота, или что там это было, то все равно позволил втянуть себя в грязную игру Мары. Но теперь он действительно свободен!

Я должен вернуться и помочь женщинам. Эта мысль оказалась для Логайна совершенно неожиданной. И о чем он только думает!? Разумеется, он ничего им не должен! Он наконец избавился от проклятых гарпий и совершенно не желал ехать к ним на помощь, словно какой-то тупой рыцарь из менестрельских сказочек. Что за глупости! Он и так слишком долго страдал от их тирании, но теперь с этим покончено. Теперь он был свободен делать все, что ему вздумается.

Ну и что мне делать со своей свободой? – подумал он. Логайн так долго рвался на волю, что едва ли задумывался над тем, куда девать свою свободу. Он не мог вернуться домой. Не после того, как его лишили земель и титулов, и уж точно не после беспорядков, которые он устроил во время своего короткого пребывания в качестве Лжедракона. Он перепробовал многое, но никогда ничему не учился по-настоящему. Так что ему едва ли удастся стать ремесленником. Даже если с помощью своих махинаций с костями ему повезет выиграть достаточно денег и осесть в городе, рано или поздно его узнают. Ему было не сбежать от прошлого.

Логайн не был свободен. Он просто остался один.

Я должен вернуться и помочь женщинам. Эта мысль снова вызвала в нем волну протеста. Почему он должен им помогать? Поменяйся они местами, и женщинам бы до него дела не было. Он даже не надеялся, что те оценят его помощь, так почему он им что-то должен? Потому что без их помощи не будет никакой мести. Логайн нахмурился. С этим было сложно поспорить. Свет, он никогда не избавится от этих невыносимых женщин?

Логайн собрал лошадей, которые паслись на клочке зеленой травы у ручья. Сев на жеребца, он развернул коня туда, откуда пришел ранее. Скача вперед, он ненавидел женщин. Они были нужны ему, а он им – нет. Он был просто приятным дополнением к плану Мары. Вероятно, она будет обвинять Логайна за то, что он сбежал. Ей будет плевать, что без его побега не было бы никакого спасения. Свет! Ну почему Создатель сделал женщин такими неблагодарными? Благодарные или нет, – сказал себе Логайн, – они мой единственный шанс отомстить. И он получит свою месть!

========== Исцеление ==========

– Это случилось примерно два с половиной года назад, – начал Логайн. – В Косамелле. Тогда они явились ко мне впервые.

Сегодня присутствовал только один дворянин. Это был пожилой мужчина, высокий – хотя не такой высокий, как Логайн – с белой бородой и морщинистым лицом. Посетитель представился лордом из Муранди, но Логайн смог заметить неестественность акцента. Оговорок было достаточно, чтобы распознать, что человек пришел из мест, лежащих гораздо южнее. Скорее, из Тира. Такой путь ради моего рассказа! Логайн был польщен тем, что мужчина проехал столько миль ради него, но, несомненно, больше всего впечатляло, что посетителю удалось обвести вокруг пальца Айз Седай. Логайн подозревал, что сестры никогда не позволяли людям разговаривать с ним, прежде не узнав, откуда те явились.

"Малая Башня", как называли себя мятежницы, жестко контролировала тех, кто видел Логайна. Чаще всего люди приезжали из Алтары. Было несколько мурандийцев и иногда – даже кайриэнцы и андорцы. Кроме того, они отбирали лишь тех, кто мог оказать поддержку их восстанию или хотя бы отказаться от поддержки противников. Никому из гаэлданцев, разумеется, не позволено было увидеть Логайна. Он спрашивал об этом, и одна из сестер сказала, будто так они защищают его от возможной мести. Разумеется, она сформулировала свой ответ так, чтобы обойти клятвы, не дававшие ей врать. Сам он считал истинной причиной подобной избирательности то, что каждый гаэлданец отлично знал – не существует никакого "Косамелле". Это могло привести к осложнениям.

Логайн продолжал.

– Они застали меня спящим, и отгородили от Источника, – в голове закрижились непрошенные воспоминания. Пробуждение посреди ночи. Покалывание на коже. Щит, не дающий коснуться Источника. Воздух, оборачивающийся вокруг него и поднимающий над землей. Больше года минуло с момента его пленения, но воспоминания оставались такими свежими. Логайн оттолкнул мысли прочь и продолжил. – Главной у них была сестра, назвавшаяся Джовиндрой...

Логайн никогда прежде не слышал этого имени. Его назвала Мара. Она сказала каждый раз упоминать Джовиндру. У них с этой... Джовиндрой... какие-то личные счеты? Может быть, она была одной из сестер, схвативших и укротивших меня... Логайн выбросил подобные предположения из своей головы. Лучше всего просто не думать об этом. Он продолжил...

– ...но я припоминаю еще какую-то Тувин. Она много говорила, – Мара дала ему список имен красных сестер, чтобы упоминать их каждый раз, когда он рассказывал свою сказку. За несколько месяцев, Логайн указывал на Барасин, Певару, Кэтрин, Лемай, Тсутаму, Теслин, Духару, Галину, Тарну... Свет, да он, пожалуй, перебрал половину Красной Айя. Все они хороши, – с ехидной усмешкой подумал Логайн. – По крайней мере некоторые из них должны быть причастны к моему пленению. – Я слышал, как они упомянули Элайду. Будто она знала, что они затевают.

Мара была особенно непреклонна, требуя упоминать Элайду, хотя сам Логайн не питал бы на счет этого особых надежд.

– Они дали мне выбор – умереть на месте или принять их предложение. Не то, чтобы они говорили, будто уже делали подобное. Но все тяжкие труды казались... отрепетированными. Они не объясняли мне, что побудило их сделать такое предложение, но, оглядываясь назад, я, кажется, все понимаю. Захват мужчины, который может направлять, почти не приносит славы. А вот пленение Лжедракона...

Молчаливое согласие до сих пор смущало его. Горин Рогад провозгласил себя Возрожденным Драконом в надежде урвать себе маленькое королевство, Мазрим Таим, кажется, сделал тоже самое только ради того, чтобы покрасоваться, но Логайн провозгласил себя Драконом, потому что искренне верил в это. Если бы проклятый парнишка ал'Тор заявил о себе раньше, – кипятился Логайн. – Он мог удержать меня от этой маленькой ошибки!

– Большую часть года, красные сестры помогали мне избегать пленения. Они предупреждали меня, когда рядом находились другие Айз Седай и даже поощряли, когда я называл себя Драконом Возрожденным, – ложь ранила Логайна, но, стиснув зубы, он продолжал. – Когда я понял стяг Дракона, сестры информировали меня о расположении и силах всех моих врагов. Поэтому я всегда знал, где и когда следует нанести удар. Они продолжали передавать мне важные сведенья, до тех пор, пока не предали меня. Сейчас я понимаю, что должен был догадаться об их намерениях раньше.

Дворянин не выказал никакой реакции. Он просто сидел, молча слушая рассказ Логайна. Странно, ведь обычно благородные лорды и леди пытались вклиниться, чтобы выразить свою точку зрения на то, почему история совершенно невообразима или заявить, что Логайну нельзя верить. Сам Логайн наслаждался этими нападками. Подобные проявления мелкого высокомерия только тешили его эго. Но этот лорд был другим. Он выглядел понимающим... даже сочувствующим. Его даже не отпугивал тот факт, что некогда Логайн был способен направлять. Свет, это нервировало. Логайн легко справлялся с трудностями. Но вот сострадание. Что ему с этим делать?

– ...это конец моей истории, – сказал он после неловкой паузы.

Дворянин выпрямился и спросил:

– На что это похоже?

– Похоже что? – Логайн склонил голову на бок.

– Сайден, – ответил мужчина. – Как это – направлять силу? Мне всегда было интересно.

С большим трудом, Логайну удалось скрыть удивление. Никто и никогда не спрашивал его о таком. Никогда.

– Это сложно описать, – начал он. – Это... это не похоже на другие ощущения... – Это самое потрясающее чувство, которое способен испытать человек! – ...чувства обостряются и... – Только это заставляет меня чувствовать себя живым! – ...человек начинает думать, что способен на поступки... – Это самая могущественная сила во вселенной! – ...но есть еще порча... – Да мне плевать на проклятую порчу! – ...думаю, это просто... – Свет, как же я нуждаюсь в этом!

Логайн замолчал, пытаясь ухватить источник. Но все тщетно. Далекий океан льда и пламени смеялся над его попытками, оставаясь вне пределов досягаемости. От этого хотелось рвать на себе волосы. Несправедливо! Его месть Красной Айе придавала жизни смысл, но, что важнее, она удерживала его от тоски по утраченному. Все усилия, положенные на восстановление своего душевного равновесия в течение этих недель сладкой мести, пошли прахом из-за одного простого вопроса! Будь проклят этот дурацкий лорд с его треклятым сочувствием!

– Мне нужно идти, – сказал Логайн, выскакивая из гостиницы не дожидаясь разрешения от сестры, присматривавшей за ним. Его лицо могло оставаться идеально спокойным, но Логайн чувствовал, как глубоко внутри него что-то трещит по швам. Он мчался по улице. Сестра и её страж старались поспеть за ним.

– Думаю, на сегодня достаточно, – сказала она, наконец догоняя его. Женщина отчаянно пыталась сделать вид, что внезапный уход Логайна был её собственной идеей. Логайн ускорил шаг. Только так он мог удержаться от того, чтобы придушить сестру.

Салидарский лагерь мятежных Айз Седай представлял собой беспорядочное скопление каменных строений, раскинувшихся на нескольких небольших холмах посреди леса. Прежде, чем мятежницы пришли сюда, это место пустовало многие годы, но на то, чтобы сделать городок хотя бы пригодным для жизни, была положена уйма усилий. Логайн поспешил миновать узкие улочки, чтобы вернуться в маленький домик, который отвели для него сестры. Войдя внутрь, он постарался удержать себя от того, чтобы хлопнуть дверью.