355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Веласко Мессалит » Логайн. Потерянные дни (СИ) » Текст книги (страница 1)
Логайн. Потерянные дни (СИ)
  • Текст добавлен: 30 мая 2017, 20:00

Текст книги "Логайн. Потерянные дни (СИ)"


Автор книги: Веласко Мессалит


Жанр:

   

Разное


сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

Annotation

Перевод фанфика по фандому Колесо Времени. Моя первая и последняя работа с данным... жанром. Этот рассказик показался мне крайне очаровательным и, что необычно для фанфика, хорошо написанным, поэтому я взялась за его перевод. На данный момент я считаю его своей лучшей работой. Все права принадлежат автору: www.fanfiction.net/s/10491594/1/Logain-s-Lost-Days

Мессалит Веласко

Мессалит Веласко

Логайн. Потерянные дни






========== Восхождение ==========


От автора:

Кто-то мог бы назвать это произведение «фанфиком». Но мне бы хотелось рассматривать его, как возможное развитие событий. Историю, произошедшую в ушедшей эпохе или неком отражении мира...

Вращается Колесо Времени, Эпохи приходят и уходят, оставляя после себя лишь воспоминания, которые становятся легендами. Легенды обращаются в мифы, и даже мифы рассыпаются в прах, когда Эпоха, давшая им начало, приходит вновь. В Эпоху, которую некоторые зовут Третьей, Эпоху, которая давно ускользнула в прошлое, Эпоху, которая лишь только наступит, на вершине Драконовой Горы родился ветер. Ветер не был началом, ибо нет ни начала, ни конца оборотам Колеса Времени. Но начало чему-то все же было положено...

Ветер устремлялся вниз, охлаждаемый ночной свежестью, и летел вперед, послушный силе собственных порывов. Он овевал крутые утесы и скользил по земле, поросшей редкой травкой. Оказавшись, наконец, у подножья горы, он растрепал длинные темные волосы молодого мужчины, который карабкался вверх по склону. Мужчину звали Логайном, наследником благородного гаэлданского дома Аблар. Высокий и широкоплечий, он еще не перешагнул порога средних лет и был полон решимости забраться на Драконову Гору.

Он и сам не знал, что заставляло его совершать подобные путешествия. Возможно, те часы, те долгие ночи, которые он, будучи еще ребенком, проводил в семейной библиотеке за чтением "Странствий Джиина Далекоходившего", породили в его душе страсть к путешествиям. Может быть ему хотелось повидать мир и, благодаря полученному опыту, научиться лучше управлять собственными делами. Да, простые жители Гаэлдана, в конце концов, могли с подозрением относится к чужакам, но лорды были лишены подобной роскоши. Именно так он объяснил свой отъезд отцу и матери, отправляясь в путь. С тех пор минуло много месяцев. И он до сих пор был не уверен в том, что соврал. Может быть, сказанное стало лишь еще одной гранью истины. В Кайриэне ему говорили, что лучшие лжецы знают, как использовать правду. И быть может, он так и поступил. А может все эти рассуждения – просто очередная глупость Дайс Дей'мар.

Может быть его страсть к путешествиям стала проявлением безумия, которое приходит вслед за способностью направлять. Логайну с успехом удавалось сдерживать проявления своего таланта... своего проклятого секрета, на протяжении почти пяти лет, и он до сих пор казался достаточно здравомыслящим. По крайней мере самому себе. Хотя, в сущности, это был лишь вопрос времени. Однажды порча захлестнет его, заставляя впасть в безумие и уничтожить все, чем он дорожил. Всех, кем он дорожил. Если только прежде его не найдет и не укротит Красная Айя.

И что тогда? Что делают красные сестры с мужчинами после укрощения? Оставляют наедине с гневом людей, которых те могли убить? Тихо вешают в каком-нибудь тайном застенке Белой Башни? Или сохраняют им жизнь и содержат в башне, чтобы пресечь любые неприятности? Никто не знал этого наверняка. Даже Гвайр Амаласон, самый известный из Лжедраконов Третьей Эпохи, был просто вычеркнут из истории после своего укрощения. Что сталось с ним в конце концов осталось загадкой, хотя вероятнее всего башня просто казнила его. Логайн бросил взгляд через плечо. Где-то вдалеке, менее чем в дне пути от горы, мерцали огни Тар Валона. Если ему действительно не терпится узнать, что Красная Айя делает с мужчинами, способными направлять, он может просто отправиться прямо к воротам Белой Башни и проявить себя!

Логайн подозревал, что причиной, по которой ему все еще удавалось сдерживать безумие, стало его умение занять чем-нибудь свое время. Увлечения, насмешливо подумал он. Разве хоть какое-то из этих простых занятий могло сравниться с чистым экстазом сайден. Вероятно, большинству людей он должен был казаться вечно захваченным вихрем деятельности. И все это было тщательно спланировано, чтобы удержать себя от поползновений к Единой Силе. Он охотился. Ездил верхом. Читал все книги, что попадали ему в руки. Самостоятельно выучил Древнее Наречие. Вместе с разведчиками он путешествовал по Лесу Теней. Он искал квасец в Горах Тумана. Отслужил два сезона в Легионе Стены. Он пытался научится драться на мечах, и пускай наставник сказал, что ему, вероятно, никогда не стать мастером клинка. И, разумеется, Логайн путешествовал. Но здесь, менее чем в полудне пути от Белой Башни, у него не было никаких причин удерживать себя от прикосновения к Источнику.

Логайн запнулся. Идиот! Нужно сосредоточится на текущей задаче. Даже здесь, когда пройдена менее чем треть пути до вершины, любой неверный шаг может закончится полетом вниз по склону и свернутой шеей! Мужчина глянул под ноги, чтобы понять, обо что он только что споткнулся. Тело. Он не был удивлен. Он слышал рассказы о множестве трупов, рассыпанных по склонам Драконовой Горы. Они напоминали о глупцах, которые мечтали о вечной славе, намереваясь первыми покорить гору. Логайн снова осмотрел труп. Было в нем что-то странное. Человек был облачен в серо-коричневый кафтан и свободные штаны того же цвета. Его голова была обернута повязкой, которая скрывала лицо за черной вуалью. Айилец.

Логайн откинул вуаль с лица человека. От того мало что осталось. Должно быть, тело пролежало здесь с самой Айильской Войны, что пронеслась по этим землям двадцать лет назад. Человек умер, когда Логайн был шестилетним мальчишкой. Теперь от айильца осталась лишь кучка костей и несколько прядей светлых волос. Светлых? Это необычно для айильцев. Сам он никогда не был в Айильской пустыне, но всегда был уверен, что все айил имеют рыжие волосы. Пожав плечами, он продолжил свое восхождение на гору.

Вслед за первым стали попадаться и другие тела, в разной степени сохранившиеся. Зрелище было довольно мрачным, но Логайн не мог удержаться от того, чтобы внутренне не посмеяться над этим. Неужели никому из этих идиотов не пришло в голову задуматься, каким тяжелым может быть восхождение без подготовки и подходящей экипировки? Прежде, чем отправиться в свое путешествие, Логайн достал себе пачку новых крюков и клиньев. Он потратил небольшое состояние в Кайриэне, чтобы запастись вяленым мясом и галетами. Кроме того, прежде, чем начать свое восхождение, он наполнил несколько фляг водой из чистого ручья. Едва ли еда будет вкусной, зато она поможет ему выжить. Он проживет дольше, чем эти давно мертвые путешественники, какую бы жалкую провизию они с собой не брали. Вероятно, ему стоило пополнять запасы в Тар Валоне, но, в конце концов он отказался от этой мысли. Восхождение на Драконову Гору – риск, которого с лихвой хватало на одну поездку.

Склон становился все круче. Трава, и без того редкая на подобной высоте, исчезла полностью. Угол наклона земли здесь был таким большим, что временами Логайну приходилось ползти почти на четвереньках, чтобы не повалиться на спину. Время приближалось к полудню, когда стена перед ним стала совершенно вертикальной. На мгновение, он остановился. Хорошее время, чтобы перевести дыхание. Скоро ему потребуются все силы. Мужчина залез в сумку, доставая пару шипов, которые он прицепил к своим ботинкам. Кроме того, он вытащил пару клиньев, недавно выкованных в Джеханнахе. Проглотив жесткий бисквит и запив его водой, Логайн был готов продолжить свой путь.

Вонзив клин в стену, мужчина начал взбираться по ней.

Сохраняй темп, – подумал он. – Шаг, потом следующий. Все как дома, на Гареновой Стене.

Медленно и упорно, он все выше взбирался по стене. Клинья находили трещины, ботинки цеплялись за мельчайшие уступы, и Логайн преодолевая еще один шаг, поднимаясь на еще один дюйм. Порывы ветра налетали на ровный камень, но это не останавливало мужчину. Мышцы болели от напряжения, дышать стало тяжело, но он не сдавался. Наконец, Логайн добрался до уступа, торчащего из отвесной скалы. Передышка! Он втащил себя на уступ, становясь на ровный камень.

Логайн поежился. Воздух был слегка разреженным, к тому же на такой высоте было очень-очень холодно. Разумеется, он был готов к этому, а потому вытянул из сумки меховое пальто. Завернувшись в него, он уселся подле сумки, восстанавливая дыхание и жуя еще один кусок хлеба. Сидящий рядом скелет прижимался к каменной стене. Логайн внимательнее присмотрелся к своему безмолвному компаньону. Человек был одет в теплую куртку, отделанную мехом. Он до сих пор сжимал в руке лазательный клин. Мужчина нахмурился. Этот не был любителем. Он пришел сюда подготовленным и умер, как и все остальные. Ну что же, – подумал Логайн. – Значит, Драконова Гора забирает жизни не только у неумелых авантюристов. Человеку с опытом грозит та же опасность. Мысль была, мягко говоря, неприятной.

Логайн поднялся на ноги и подхватил свои припасы с земли. Сейчас он был где-то на полпути к вершине горы, но впереди его ждала только отвесная стена. Глубоко вздохнув, мужчина снова вернулся к своему сражению с горой. Он стремился все выше, к скрытому за облаками пику Драконовой Горы. Ветер становился все сильнее, а воздух все более разреженным. Как такое возможно? Если здесь так мало воздуха, то откуда браться ветру? Логайн снова заставил себя подтянуться вверх. Невероятный ветер проникал под его куртку, каждое мгновение пытаясь сорвать её с человека, но тот не уступал. Он собирался добраться до вершины. Он сделает это!

Наконец, все происходящее стало слишком невыносимым. Нехватка воздуха, усталость и пронизывающий холод доконали Логайна. Собрав все силы, он заставил себя подтянуться еще на дюйм. Проклятье, – подумал он, задыхаясь. – Вот так я и умру? Логайн задался вопросом, скольких до него постигла та же участь? Сколькие, обессилев, просто бросились вниз, чтобы, словно перезрелый плод, разбиться о каменный склон? Мужчина посмотрел вверх. Прямо над его головой виднелся еще один уступ. Так близко. Всего в спане и футе над головой. Это было даже меньше его роста. Но как бы близко не нависал спасительный выступ, сейчас он был словно за милю от Логайна. Он никак не мог заставить себя добраться до него. Он чувствовал, как лазательные клинья ускользают из его скрытых перчатками рук. Мужчина зарычал. Нет! Это не конец! Не здесь! Не сегодня! Должен быть какой-то выход...

Логайн мог чувствовать Истинный Источник. Он пульсировал где-то на грани его восприятия. Маня его. Соблазняя его. Мгновение, мужчина помедлил. Если направлять тут, прямо под носом у Белой Башни, это, вероятно, будет замечено Красной Айя. Действительно ли он готов к такому риску? И о чем он думает? Нет времени на сомнения! Логайн потянулся к Источнику. Его желудок сжался от ощущения порчи. Но он не останавливался...

Наконец, он ухватился за него. Сайден! Жизнь! Экстаз! И сила! Какая сила! Он зачерпнул больше, удерживая максимально возможное для себя количество Силы. Да! Больше! Еще больше! Логайн ощутил, как сила течет через него, вызывая прилив адреналина, который сжег всякую усталость! Сейчас он был таким сильным! Сильнее любого живущего на земле! Рванувшись вверх, Логайн рассмеялся...

Подтянувшись на уступ, он рухнул на землю. Тяжело. Абсолютно обессиленный. Но все еще живой! Прилив адреналина, вызванный прикосновением к источнику, дал ему достаточно сил, чтобы забраться в безопасное место. Сейчас он чувствовал себя усталым, как никогда в жизни. Свет, он мог пробежать тысячи лиг и все остаться бодрее, чем сейчас! Логайн все еще удерживал сайден. Даже совершенно истощенный, он все еще был силен. Мужчина снова рассмеялся. Логайн, непобедимый! Потихоньку, силы возвращались к нему. Как только руки снова стали слушаться его, он залез в сумку и вытащил оттуда горсть вяленного мяса. Жадно засовывая его в рот, он запивал её водой, не утруждая себя даже тем, чтобы как следует прожевать еду. Видела бы меня мать, – подумал он, представляя, как была бы шокирована его леди-мать, стань она свидетельницей подобных манер! Ест, как какой-то айильский дикарь! Но ему было все равно. Он остался жив! Логайн затолкал в рот еще мяса. Еда была так себе даже с чувствами, обостренными сайден. Но, проклятье, он, кажется, никогда не пробовал ничего вкуснее!

Мужчина поднял взгляд. Драконова Гора все еще маячила над ним, зовя продолжить восхождение. Даже сейчас, когда он так измучен, перспектива забраться на вершину все еще манила его. Улыбнувшись, Логайн покачал головой. Он не полезет дальше. Ему не удалось покорить Драконову Гору, но и ей не удалось одержать над ним верх. Он забрался достаточно далеко. Наверное, дальше, чем любой, бывавший тут прежде. Для Логайна Аблара этой победы было достаточно.

Отвернувшись от Драконовой Горы, Логайн вгляделся в земли, расстилавшиеся под его ногами. Никогда еще перед его глазами не представало такого невероятного зрелища! Лига за лигой во все стороны разбегались зеленые просторы. Тар Валон скрылся за горой, но Кайриэн был отлично виден. Свет, Кайриэн! Логайн покинул город четыре дня назад, но вон он, гордо стоит на берегу Алгуэньи. Прямо за Кайриэном возвышались Кинжал Убийцы Родичей и Хребет Мира, словно часовые, стоящие на краю изолированной Айильской пустыни. На востоке темнел зеленый массив великого Браймского Леса, за ним, на юге сверкал в лучах солнечного света Кеймлин. Еще южнее лежали Холмы Кинтара, а там и Фар Мэддинг, где огромный тер'ангриал ограждал мужчин и женщин от прикосновения к Истинному Источнику. Там мужчина мог бы спрятаться, – рассуждал Логайн. – Прожить жизнь, как уважаемый городской житель, найти жену, создать семью. Больше никаких прикосновений к Истинному Источнику. И Красная Айя никогда не узнает о нем. Логайн покачал головой. Бежать и прятаться – это выбор труса.

На востоке раскинулись на многие лиги до самых Черных Холмов зеленые равнины Каралейнских Степей. И где-то там, на границе зрения, его обостренного сайден зрения, едва различался дымный контур Гор Тумана. Логайн никогда не мог представить себе ничего подобного! Он словно рассматривал карту. Живую карту размером с целый мир!

Но если это действительно карта, то где же страны? Но всех виденных Логайном картах, земли были разделены на страны. Так где же они? Он снова бросил взгляд вниз и нашел Эринин, которая обозначала древнюю границу между Андором и Кайриэном. Или это Алгуэнья? Или Луан? Или еще какой-нибудь безымянный приток? Могла ли даже река обозначить границу? Возможно, две страны просто провели в воздухе некоторую линию, их разделяющую.

И это поразило его.

– Нет никаких стран! – произнес он, адресуя свою реплику пустоте.

Почему это понимание так долго ускользало от него? Нации и страны, что все это значит, кроме линий на картах? Чем один берег реки отличается от другого? Как может воображаемая линия заставить простых сельских жителей думать, будто их что-то разделяет? Страны существуют, потому что люди обманывают себя наличием границ! И умирают за это! Это же бессмысленно – умирать за линию в воздухе. Сколько крестьян пало в многолетних попытках Андора и Кайриэна пожрать друг друга! Как много несчастных гаэлданцев было убито в мелочных пограничных стычках между Амадицией и Алтарой? Лежащие далеко на юге Тир и Иллиан погрязли в многовековой вендетте. И чего они достигли, заваливая трупами и заливая кровью Равнины Маредо?

Что-то должно остановить это безумие. Но что? Могут ли страны объединиться друг с другом под одним знаменем? Это вряд ли. Люди веками пытались сделать это, и не достигли успеха. Если нации не объединяться сами, – подумал Логайн, – тогда что-то должно заставить их сделать это. Но что за человек смог бы заставить народы склониться перед своей волей? Логайн знал неплохой ответ. Возрожденный Дракон. Пророчества говорили, что однажды он возвратиться. Они говорили, что Дракон расколет мир на части. Он сотрет все границы, перед ним рухнут все клятвы. Он принесет человечеству многие страдания, прежде чем поведет народы на Последнюю Битву. На самом деле, пророчество было довольно зловещим. Но раз людям суждено объединиться, прежде существующие народы должны расколоться, чтобы позже вновь собраться воедино. Пророчество говорило: "лицом к лицу он встретится с Тенью и вновь вернет в мир сияние Света". Это был единственный способ сохранить прочный мир. Да, если Логайн хочет послужить человечеству, он должен стать Драконом Возрожденным.

Или, может... "На склонах Драконовой Горы он будет рожден". Так говорило пророчество. Логайн родился в Горах Тумана. Как его отец и отец его отца, но он всегда находил Древнее Наречие удивительно гибким. "Рожден" могло значить и "возрожден", и почему бы не назвать возрождением это обретение новой цели на склоне Драконовой Горы?

"Рожден девой с мужчиной не венчаной". Этот пассаж, казалось, мог бы смутить его, но это можно было обойти. Древнее Наречие скрывало в себе множество тонкостей, которыми можно было воспользоваться. Некоторые диалекты странно относились к понятию пола. Какие-то игнорировали его вовсе. И если "рожден" могло значить "возрожден", то почему бы следующему отрывку не трактоваться как "Мысль, явившая себя молодому неженатому мужчине"? Логайн признавал, что все это выглядело натянуто, но тем не менее, такое могло быть.

"Взращен он будет старой кровью, и древняя кровь будет бежать в его венах". Понять это было гораздо легче. Здесь четко указано на то, что Дракон будет рожден и воспитан в старой дворянской семье. И здесь Логайн подходил как нельзя лучше. Благородный дом Аблар, как и многие благородные дома Гаэлдана, вел свой род от Гарена, древнего героя Довлана. Именно народ этой страны в конечном итоге стал гаэлданцами. Родословная некоторых семей восходила даже к Манетерену, хотя в лучшем случае эта кровь была сильно разбавленной. В любом случае, Логайн не испытывал недостатка в древней крови.

Остальные пророчества говорили о том, что должен совершить Дракон прежде, чем отправиться на Последнюю Битву. Которые в свое время так или иначе будут исполнены, – подумал Логайн. Единственное выделявшееся среди остальных пророчество касалось Тирской Твердыни. Оно утверждало, что Твердыня не падет, покуда не явится народ дракона. Это указало ему цель, к которой следовало стремиться. Если Логайн сможет собрать армию и взять Тирскую Твердыню, у людей не останется выбора, кроме как признать его возрожденным Льюсом Терином Теламоном. И он сможет заняться объединением народов, и он возглавит их триумфальный марш на Тармон Гай'дон.

Разумеется, это будет не просто. Логайн ожидал, что многие не признают его провозглашения, или поверят ему и поднимутся против. Может быть король Джоханин и Верховный Совет даже попробуют конфисковать его владения и лишить его титула. И не приходится сомневаться, что стоит ему заявить о себе, как Красная Айя придет за ним во всей своей силе. Слухи о том, что он может направлять разнесутся быстро. Не важно. Логайн может просто связать их с собой, как и весь остальной мир.

Поднявшись на ноги, он окинул взглядом земли, которые однажды объединит. Потянувшись к Источнику, он зачерпывал все больше силы. Сайден переполнила его, и Логайн рассмеялся. Зловонная порча кружила вокруг его души, но мужчине было все равно. Он был таким могущественным. Самым сильным человеком в мире.

Свет! Сколько же силы!

– Я – Логайн Аблар! – крикнул он. Ветер подхватил его слова, швыряя их эхо ему в лицо. – И я Дракон Возрожденный!


========== Пленение ==========



Логайн прислонился к толстым железным прутьям клетки, которая удерживала его, словно какую-то редкую зверушку. Восемь красных сестер пристально следили за ним, словно в любой момент он мог разломать прутья своей тюрьмы и сбежать. От этой мысли, Логайн закатил глаза. Он был сильным, но все же недостаточно сильным для таких подвигов.

Армия Логайна пронеслась через Гаэлдан и Амадицию, проделав весь путь до Муранди. Его люди наголову разгромили мурандийские силы, и уже готовились осадить Лугард. Люди пребывали в исключительно хорошем расположении духа, и Логайн счел уместным позволить им отметить свой успех прежде, чем они начнут скучную и нудную осаду. А позже, той же ночью, Красная Айя схватила его.

Все произошло так быстро. Логайн проснулся, ощущая покалывание на своей коже, и нашел себя в окружении восьми женщин, облаченных в красное. Он вскочил с кровати и попытался потянуться к сайден, только чтобы обнаружить, как нечто отрезало его от Источника! Когда он попытался бросится на женщин, нечто... остановило его. Словно сам воздух обернулся вокруг тела и поднял его над землей! От этого воспоминания в нем снова закипал гнев. Выкрасть вражеского командира посреди ночи было трусливо, но Логайн не мог не признать разумности подобной тактики.

Он отчаянно пытался поднять тревогу, когда сестры тащили его прочь, но знал, что все попытки тщетны. Его войска еще не оправились от последствий празднования, а красные сестры вели с собой стражей. Он не мог винить своих людей за то, что те не спешили к нему на выручку. Только дурак решится бросить вызов стражу, если он слышал о них хотя бы половину того, что знал Логайн. А он многое рассказывал своим людям.

Когда повозка с грохотом понеслась вниз по дороге, Логайн задумался о том, что станется с его армией, потерявшей предводителя. Разумеется, они не станут продолжать свое шествие к Тирской Твердыне. Никто из его лейтенантов не имел сколько-нибудь значительного опыта военных кампаний, кроме разве что одного тарабонца, который утверждал, что участвовал в Нокском Восстании, произошедшем восемью годами ранее. Но даже он не знает ничего об осадах. Может быть, его войско придет ему на выручку? Логайн покачал головой. Это возможно, но едва ли случится. Может быть, они просто разойдутся, вернуться в свои дома и никогда не будут говорить о том, что сделали. Вероятно, это было бы лучше всего, но Логайн считал, что вероятнее всего его армия погрязнет в преступности и хаосе.

Ярость переполняла Логайн. Он действительно оставлял за собой разрушения, но ведь не просто так! Он должен был расколоть мир, чтобы возродить его более сильным, словно шахтер, крошащий руду, чтобы выплавить из неё сталь! Но теперь он в руках у Красной Айя, у него больше не будет возможности ничего возродить и сам он будет уничтожен. Стараниями Белой Башни мир так и останется разломанным. Вероятно, он войдет в историю, как еще один Лжедракон, одурманенный и сведенный с ума силой. Дураки! Да что они знают о силе!?

Но самым невыносимым стало отсечение от Источника. Это было гораздо хуже крушения его великих планов, хуже унижений, которые он терпел от красных сестер. Логайну было плевать на железные прутья. Их могло вообще не быть. Честно говоря, ему даже льстило то, что они считали его таким опасным. Но лишить его экстаза сайден! Этому не могло быть прощения!

Руководство армией занимало мысли Логайна, держа их подальше от Единой Силы. Разумеется, исключая случаи использования силы в бою. И даже тогда он тщательно контролировал её использование. Он совершенно не желал, чтобы земля поглотила его армию вместе с армией противника! Но здесь, в этой треклятой клетке, никто не занимало его мысли, и вожделение вернулось с удвоенной силой. Никогда прежде ему желание коснуться Источника не было таким сильным. И в этом ему было отказано. Свет! Даже тошнотворная пленка, которая плавала на поверхности сайден, стала бы сейчас благословением!

С момента его пленения прошло уже около месяца. Поначалу он тратил каждое мгновение, борясь со щитом и отвлекаясь лишь на то, чтобы поесть, попить, поспать и облегчить нужду. Спустя несколько дней он прекратил свои безумные попытки проломить щит, и стал выжидать момента, когда тот ослабнет. Например, когда сестры, удерживающие щит, сменялись. Но все его попытки были тщетными, и он, наконец, сдался. Было ясно, что сестры и раньше имели дело с непокорными пленниками, и он, кажется, не сильно отличался от остальных.

По дороге, Айз Седай выставляли Логайн в его железной клетке в каждом городе, деревне или ферме, которые они проезжали на своем пути. Все города были разные. В небольших деревушках поглазеть на него приходили немногие. Чаще казалось, что их больше пугает вид Айз Седай и стражей, нежели сам Логайн. В больших городах люди толпились вокруг клетки, стоя так близко, как только осмеливались подойти к стражам, которые кольцом окружали Логайна. Разумеется, большие толпы никогда не отличались спокойствием. В действительности, его поход затронул жизнь не так уж многих андорцев, но ведь весь мир слышал о Логайне, который призывал молнии себе в услужение и заставлял землю проваливаться под ногами своих врагов. Часто толпа становилась неуправляемой, а иногда что-нибудь гнилое пролетало сквозь прутья клетки, едва не достигая Логайна. Но по какой-то причине, стоило ему посмотреть на них, и они затихали. Он ведь огражден, не так ли?

Вне зависимости от поведения толпы, Логайн всегда помнил о том, как следует держать себя. "Бедствия – еще не повод для терять достоинство". Так говорили ему в юности. Они забрали у него земли, они отняли у него армию. Скоро Айз Седай заберут у него Силу, но им никогда не забрать у него то, кем он являлся! Этой маленькой унции неповиновения хватало, чтобы заставить Логайна держать спину прямо, а голову – гордо поднятой. Даже в зубах самых жестоких головорезов.

В одной из маленьких деревушек случилось нечто неожиданное. Клетку Логайн выставили на полчаса, что было обычным для таких маленьких селений. Мало кто пришел поглядеть на него. В действительности, единственным зрителем был маленький мальчик. На вид ребенку было лет семь-восемь. Он выбрался из какого-то закоулка и уставился на Логайна. Но без страха. Лишь с удивлением. Что это за человек? Почему его так охраняют?

В конце концов, мальчишка отправился к пекарю, и вскоре показался снова. Теперь он тащил в руках корзинку, в которую были уложены несколько буханок хлеба. Под удивленным взглядом Логайна, ребенок прошлепал к клетке. Мальчик не обращал никакого внимания на взгляды Айз Седай. Казалось, даже стражей впечатлила храбрость парня! Как мог этот ребенок приблизится к самому опасному человеку, какого видела эпоха, и не проявить и капли страха? Мальчик остановился лишь на мгновение. Он отломил большой кусок хлеба и просунул его между прутьями. Словно только теперь заметив хмурые взгляды Айз Седай и стражей, он попятился назад.

Логайн с удивлением уставился на ломоть. Размером с кулак, кусок все равно был больше того, чем кормили сестры Логайна в течение дня. Это было первое истинное проявление доброты, виденное им с момента пленения. Он поднял хлеб.

– Погоди, – крикнул он ребенку.

Мальчик обернулся, и Логайн разломил кусок напополам, предлагая вторую половину ребенку.

– Посиди со мной немного, – он улыбнулся. – Еда вкуснее, если есть с кем её разделить.

Мальчишка просиял и двинулся назад к клетке. Логайн кинул ему хлеб, и тот поймал его. Мальчик сел на землю, прямо перед клеткой, и Логайн тоже опустился на пол. На несколько мгновений прутья исчезли. Больше не было щита, Айз Седай и стражей. Просто двое друзей, которые мирно разделили хлеб.

Это было по крайней мере неделю назад. Теперь клетка неслась в сторону Кеймлина. Там Логайн предстанет пред очами Моргейз. Милостью Света Королева Андора, Защитница Королевства и прочая куча пышных титулов, которыми Андор награждает своих правителей. Логайн держался за прутья на потолке своей клетки, чтобы не спотыкаться, стоило только повозке угодить в выбоину или налететь на камень. Он щурился от раннего полуденного солнца... Сейчас он мог разглядеть лишь башенки Королевского Дворца Андора, маячившие на горизонте. Логайн нахмурился. С сайден, – сказал он себе, – я мог бы увидеть отсюда весь город. Он посмотрел на красных сестер, сидящих по краям его клетки. Каждая из них вернула ему хмурый взгляд.

К удивлению Логайна, на полпути их процессия начала замедляться. Это странно... Зачем бы им останавливаться здесь?

– Мы уже на месте? – спросил он красную сестру. Вопрос был саркастичным лишь наполовину. Она не ответила. Логайн развернулся, чтобы посмотреть туда, откуда они пришли. Позади них двигалась внушительная процессия. Мужчина покачал головой. Они собираются сделать из этого спектакль. Это безвкусная демонстрация могущества призвана была ознаменовать, что Логайн, Лжедракон, повержен.

Первой двинулась компания трубачей, восседающих на своих конях. За ними пешком последовала колонна барабанщиков. Потом ряды конницы, каждый солдат которой нес Львиное Знамя Андора. А потом огромный полк копейщиков и лучников, чьи доспехи помогали распознать в них Гвардию Кэймлина. Вслед за гвардейцами потянулись все новые знамена. девять пчел Иллиана, восходящее солнце Кайриэна, три полумесяца Тира и множество флагов, которые Логайн даже не утруждался узнать. Прежде, чем знамена обогнали их, клетка двинулась снова. Логайн поглядел на тех, кто завершал процессию с флагами. Разве им не нужно выйти вперед? Почему они следуют позади?

Разумеется, – подумал Логайн, когда понимание, наконец, пришло к нему. – Все это просто ради спектакля. Эти знамена должны были представлять народы, которые поднялись против него на поле брани, а теперь празднуют свою победу. Но разумеется, на самом деле они не сражались с ним, и Логайн не мог не заметить, как мало здесь знамен Муранди, Алтары и Гаэлдана. Эта пышная и претенциозная процессия целиком и полностью являла собой ложь. Все было выставлено так, будто Логайн был побежден в битве, а не вытащен из собственной постели посреди ночи. Проклятье, какая идиотская нелепость!

Как только первые ряды трубачей оказались в зоне слышимости Кеймлина, воздух прорезал отвратительный звук. Логайн поморщился, когда этот шум достиг его ушей. Это что, триумфальные фанфары? Свет! Больше похоже, что Темный пытает мешок котов! Трубачи хотя бы потрудились настроить свои проклятые инструменты перед выездом? Проезжая через ворота, Логайн отметил, что улицы города до отказа забиты людьми. И все они пришли посмотреть на меня! – размышлял он. – Какая честь!

Логайн слегка усмехнулся и расправил плечи. Если народ пришел увидеть Дракона – как он может отказать им? Клетка вкатилась в город, и шум толпы ударил его, словно волна. Он все еще стоял прямо, хватаясь рукой за верхние прутья своей клетки. Куда бы Логайн не бросил свой взор, толпа начинала медленно стихать, трепеща от благоговения. Он научился управлять толпой годы назад, еще до того, как провозгласил себя Драконом Возрожденным.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю