Текст книги "Записки путешественника по параллельным мирам (СИ)"

Автор книги: Василий Меркулов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

   Самый жестокий из всех авторов, Шрам, постоянно выдумывал какие-нибудь ужасы. И нам, рабам автора, с тяжёлым сердцем приходится обыгрывать все его фантазии. Что поделаешь, денег за участие в его книгах платят больше всего денег.

   Я взглянул на руку сидящей передо мной женщины. Меня покоробило от ужаса. Все ногти на её правой руке были перевязаны бинтами. Несложно было догадаться, что этих ногтей уже попросту не было.

   В порыве ярости я крепко стиснул зубы. Что этот зверь-автор творит? Всё то, что случилось с музой во время романа, переносится и в её настоящую жизнь. Когда девушку освободят из этой книги, содранные ногти так и останутся при ней. Кого впечатлит такая муза? Кто возьмёт её в другое произведение? На что ей жить, в конце концов?

   Внезапно автор завладел моим сознанием.

   – Что ж, фрау Миллер, – произнёс я, чеканя шаг мимо стола, за которым она сидела. – Или как вас теперь называть? Елизавета Фунова? Весьма похвально, что вы всё-таки согласились с нами сотрудничать.

   – Я всё вам рассказала, герр Штрахенбайер, – ответила фрау Миллер. – Больше я не знаю ничего.

   – Ну, это определять не мне, – усмехнулся я. – Это решат вышестоящие лица. В конце концов, на второй руке ногти у вас ещё остались, – я со злобной улыбкой подмигнул ей.

   Ненавижу! Ненавижу автора! Ненавижу себя за то, что следую его воле! Ненавижу! Ненавижу!!!

   – Можете даже не рассчитывать, – спокойно заявляет Фунова. – Я всё равно больше ничего не знаю.

   Внезапно нас обоих передёрнуло. Автор отвлёкся. Освободил нас обоих из-под чуткого контроля.

   – Меня неплохо потрепали, – показала мне свои перевязанные пальцы. – Кстати, по твоему приказу.

   – Настанет день, и я убью Шрама! – со злостью сказал я. Это было всеобщей мечтой любого муза. И все понимали, насколько эта мечта несбыточна.

   Шрама можно было увидеть на детской площадке. Он сидел всегда на одной и той же лавке, в то время как его десятилетняя дочь бегала по площадке. Убивать автора было запрещено, а уж тем более – отца маленькой девочки.

   Я поморщил лоб. Как можно имея такую замечательную дочь писать такую гадость.

   – Как тебя зовут? – спросил я девушку.

   – Юля, – представилась она. – Юля Алетинова. А тебя как?

   – Я – Сергей Мискин, – проговорил я. – Ты где живёшь?

   – А зачем тебе? – переспросила Юля.

   – Ну, судя по твоей руке, на ближайший месяц ты выведена из игры, – произнёс я. – А жить-то на что-то надо. Я буду тебе помогать. Всё ж таки, получается, что это по моей вине всё так случилось, – улыбнулся я.

   Немного помявшись, Юля всё-таки согласилась.

   – Я живу на улице Попова, 65. – сказала она. – Первый подъезд, квартира 16. Буду ждать...

   Внезапно раздался оглушительный звук сирены.

   " – Внимание! Автор закончил творчество! Всем приготовиться к возвращению! Автор закончил творчество!" – женский голос звучал, казалось, отовсюду.

   – Что ж, до встречи! – помахала мне Юля здоровой рукой.

   – До встречи! – выдавил улыбку я.

***

   Мы – музы. Мы те, кто вдохновляет писателя на творчество. Автор ведь не просто так, из пустоты создаёт своих персонажей. Он видит нас на улице, в магазинах, в массовке по телевизору. Затем образ муза или музы возникает в голове у автора, и он начинает выдумывать для нас приключения. И мы попадаем в мир автора.

   Когда автор берётся за нас, мы полностью теряем свою волю. Мы выполняем лишь те действия, которые описывает автор в своих книгах. У нас нет никакой свободы выбора. Пока автор не отвлечётся.

   Отвлечением называется тот момент, когда автор переключает своё внимание с одних персонажей на других, никак с ними несвязанных. Если автор отвлекается, нам вновь возвращается свобода действий. Мы можем делать всё, что угодно. Даже убить друг друга. Это, правда, не рекомендуется. В случае, если кого-то убили, и вдруг в игру вернётся автор, то он рискует получить переутомление. То есть, у автора ум за разум заходит, и он заканчивает творчество на сегодняшний день. До тех пор, пока не найдёт где-нибудь схожего человека, который встанет на место ушедшего персонажа. Короче говоря, пока не найдёт нового муза на место старого.

   Всё, что происходит в книгах с музами, происходит с нами и в реальной жизни. Умрёшь в книге – умрёшь и в реальности.

   Браки между музами, конечно, никем не запрещены. Но мы стараемся не заключать подобных браков. В таком случае ребёнок на сто процентов родится музом, тогда как в смешанных браках такое рождение составляет пятьдесят процентов. Мы всё же надеемся, что наши дети станут нормальными людьми. Уж слишком опасна жизнь муза.

   Как это ни банально, за свои подвиги мы получаем не опыт. И не здоровье. Мы получаем обычные деньги. Причём, как правило, чем опаснее книга, тем больше денег нам достаётся.

   Кто платит нам деньги, мы не знаем. Просто когда мы возвращаемся в реальность, они уже оказываются у нас в карманах. Никак по-другому мы зарабатывать просто не можем. Любое дело, за которое мы берёмся, просто валится из рук.

   Когда автор прерывает своё творчество, мы возвращаемся в то место, откуда мы исчезли. В реальном мире все наши приключения не занимают и секунды. Если книга завершается без нас, мы всё равно получаем гонорар. В конце концов, мы же участвовали.

   Чтобы стать героем книги, достаточно просто попасться к автору на глаза. Он запомнит тебя и, если захочет, возьмёт в книгу. Меня пока на главные роли ни разу не брали. Так, проходняк. Но меня и это вполне устраивает

   В нашем городе существует несколько авторов. Вот как подписываются некоторые из них:

   Шрам. Про него уже было достаточно сказано. Садист с маленькой дочкой. Обожает сочинять хорроры с подробным описанием всех ужасов пыток и жутких смертей. Да, безусловно, опасно. Но сколько денег за это можно получить...

   Солнышко. Молодая мама. У неё двое замечательных детишек. Близнецы, мальчик и девочка. Пишет она, в основном, для них. Попасть в её книгу – всё равно, что попасть в рай. Никто не умирает, никому не причиняют боль – в общем, сказка. Правда, и цена за неё смешная. Но перебиться, в принципе, можно и на Солнышке.

   Одиссей. Здоровый бугай с небольшой бородкой, но без усов. Имя такое он получил за то, что любит по поводу и без повода говорить "Я – Одиссей". Опасный тип. Может убить своего муза только ради смеха. Все помнят отца Прохора. Одиссей заставил несчастного старика гонять по городу с автоматом в руках, а затем и вовсе жестоко расправился с ним, приковав его наручниками к поезду. Несчастный священник...

   Унылый Трудяга. Воспитан в семье коммунистических тружеников. Описывает, в основном, суровые будни рабочего класса. Скука неимоверная, но... зарабатывать-то хоть как-то надо.

   Мадам. Пишет любовные романы. В принципе, тоже вариант для зарабатывания денег, но есть одно "но". В прошлом романе главный герой трагически погиб. Если у неё погибает даже главный герой, то что уж говорить о нас, простых смертных. Рискованно, но довольно прибыльно.

   И, наконец, Корсар. Пишет свои произведения, в основном, по мотивам фильмов и аниме. Риск погибнуть, безусловно, есть, но работать куда спокойнее чем, скажем, со Шрамом.

   Они творцы наших жизней. Они наши Боги.

   Мы любим их. Мы поклоняемся им. Мы ненавидим их.

   Но, так или иначе, жить без них мы не сможем.

***

   Я вновь оказался в той же самой подворотне. Всё то время, что я провёл в книге пролетело за одну секунду. Для случайных прохожих я просто на секунду исчез и тут же появился на том же месте. Если такие и имелись, то они, скорее всего, просто подумали, что у них проблемы со зрением.

   Я сунул руку в карман и вытащил хрустящие банкноты. Сорок пять тысяч рублей. За проходную роль, однако. Неслабо, очень неслабо.

   С неба всё также лил дождь. Я спокойно наблюдал, как капли падали с небес, растворяясь в грязных лужах. Здесь, в подворотне, ливень был нестрашен.

   " – Какая-то хреновая зима! – подумал я. – Середина декабря, а тут – сплошные дожди. Оказаться бы сейчас где-нибудь на море, на солнце..."

   В моей голове взвыла сирена.

   " – Внимание! Автор Корсар вызывает вас в свою книгу! Внимание! Автор Корсар вызывает вас в свою книгу! Будьте готовы к перемещению!"

   Я грязно выругался. Да что ж такое? То, бывает, я неделями никому не нужен, а здесь – здрасьте, пожалуйста! Второй раз подряд! Я бы пожаловался, да только кому? Авторам?

   " – Три... Два... Один..." – прозвучал голос, и я вновь провалился в мультики.

   Я открыл глаза. Моя недавняя мечта сбылась. Над головой палило солнце. За кормой раскинулось бескрайнее море.

   Я стоял на корабле в неопрятной пиратской одежде. Рядом со мной стояла толпа таких же головорезов как я. Во главе стоял сам капитан, безумно похожий на Джека Воробья. Всё понятно. "Пираты Карибского моря". Что ещё можно было ожидать от Корсара?

   Я ещё раз взглянул на капитана. Вот и для двойника дело нашлось. Двойники – это очень похожие на героев фильмов музы. Они всегда появляются в книгах, когда автор вставляет в своё произведение образы, воплощённые актёрами. Актёры главных ролей музами не являются. Музы могут быть разве что только в массовке.

   Наш корабль на всех парах приближался к другому британскому кораблю. Корабль неприятеля был уже подбит, но команда его сдаваться не собиралась.

   – На абордаж! – донёсся голос одного из пиратов.

   – НА АБОРДАЖ!!! – вторил ему хор голосов других пиратов. Вместе со мной, естественно.

   Наконец-то автор отвлёкся от меня. И началось основное веселье. С криком "Е-е-ху!" я перепрыгнул на канате на другой корабль. На меня тут же кинулся молодой офицер. Два удара мечом, и шпага офицера улетает прочь. Я присвистнул. Автор, оказывается, наделил меня не дюжей силой. Веселье продолжается!

   Убивать офицера я не собирался, калечить тем более. Я поднёс меч к его горлу и скорчил страшную рожу. Молодой офицер в ужасе бросился бежать, истошно вопя. Я усмехнулся. Так, кто на новенького?

   Внезапно мой взгляд пал на жирного графа, наивно спрятавшегося за какой-то бочкой. Я узнал его. Это был Вячеслав Коркин.

   С ним у нас были старые счёты. В одной из книг несколько лет назад этот гад, когда автор отвлёкся, сломал мне палец, лишив меня заработка на ближайший месяц. Я разве что только милостыню не просил. И это понятно. Кому нужен покоцанный муз?

   Гнев окрасил моё лицо в алый цвет. Нет, Коркин, такого я простить не могу.

   – Эй, Коркин! – крикнул я. – Обратный отсчёт твоей жизни начался!

   Три...

   Коркин, в ужасе узнав меня, рванул прочь.

   – Два...

   Я в два прыжка нагнал его.

   – Один...

   – Нет, пожалуйста! – провизжал он. – Прости... ПРОСТИ!!!

   – Поздно, Коркин, – произнёс я. – Поздно!

   И меч пронзил его жирное тело.

***

   Я стоял на краю утёса и смотрел вдаль. Я был одет в богатые одежды века этак восемнадцатого. Рядом со мной, плотно обнимая меня, стояла прекрасная девушка. В книге Мадам мы были Софией и Джеральдом. В жизни девушку звали Аней. Я знал её. Несколько раз нам доводилось видеться в общих книгах, но настолько близко – впервые.

   – Завтра я уплываю, – задумчиво сказал я. – Я бы остался с тобой навечно, но родина зовёт.

   – Прошу тебя, милый, не оставляй меня! – попросила меня Аня/София. – Я не смогу жить без тебя!

   – Прости, родная, но я должен, – с грустью ответил я.

   Аня пристально посмотрела на меня. В её глазах сочетается кошачья нежность и щенячья преданность. Я не смог остановить себя и поцеловал её...

   ...София сладко потянулась в постели. Я окинул взглядом её прелести и улыбнулся.

   – Это была прекрасная ночь! – произнёс я. – Самая лучшая ночь в моей жизни!

   – О да, милый! – ответила Аня. – Всё было просто великолепно!

   – Мне пора! – сказал я.

   – Поцелуй меня на прощанье! – попросила меня она.

   – Конечно же, дорогая! – откликнулся я и примкнул к её губам.

   Автор отвлёкся.

   – Я её НЕНАВИЖУ!!! – в ярости заорал я.

   Аня даже поёжилась от неожиданности.

   – Серёж, ты чего? – спросила меня она.

   – Ненавижу! Ненавижу! НЕНАВИЖУ!!! – продолжал я.

   – Да что с тобой? – не поняла Аня. Она, похоже, всерьёз озаботилась моим психическим состоянием.

   – Смотри по тексту, – пояснил я. – Джеральд не смог остановить себя и поцеловал её... А дальше сразу: София сладко потянулась в постели. А ГДЕ ЭТО? Ну, то самое? Где она, "самая лучшая ночь в моей жизни"? Раздразнила и бросила на самом финале! Я убью эту авторшу, ей-богу, убью!

   – Ну Серёж, – промурлыкала Аня. – Ну ты же взрослый человек! Ты же сам всё прекрасно понимаешь. В конце концов, – в её глазах мелькнул озорной огонёк. – Мы ведь можем это и исправить!

   Я потянулся к ней и поцеловал. Только теперь уже по своей воле.

   ...если я скажу, что это была самая лучшая ночь в моей жизни, то я, безусловно, совру. Но это было реально классно!

***

   Я стоял и звонил в дверь, ожидая, пока её откроют. Юля без посторонней помощи долго не протянет. Покоцанный муз на фиг никому не нужен. Алетинова ещё, конечно, срубит бабла за участие в Шрамовском творении. Но на дальнейшую жизнь ей этого явно не хватит.

   Юля открыла спустя несколько минут. Если бы я не знал природу музов, я бы подумал, что она спала. Но музы не спят. Автор может засесть за своё произведение когда угодно. Даже ночью. Поэтому мы должны быть готовы к участию в действии в книге в любую минуту.

   – А, это ты, Сергей, – проговорила она. – Я уж думала, что это какой-то почтальон случайно забрёл в мою квартиру.

   Я заметил, что она прячет от меня покалеченную руку. Я ещё раз в сердцах проклял Шрама. Надо же быть таким садистом!

   Я протянул Алетиновой шуршащую пачку банкнот.

   – Вот, возьми! – сказал я.

   Юля вскинула брови.

   – Серёжа, зачем...

   – И не перечь, Юль, – проговорил я. – Уж я-то по себе знаю, что значит быть покалеченным музом. Держи!

   Юля дрожащей рукой взяла пачку.

   – Спасибо тебе! – срывающимся голосом сказала она.

   Алетинова с трудом держалась. Я подошёл к ней и обнял. Около минуты мы простояли обнявшись. Затем Юля, похоже, взяла себя в руки и отстранилась от меня.

   – Спасибо тебе! – утирая слёзы, повторила она.

   – Всегда, пожалуйста, Юля! – улыбнулся я.

   Я не смог бы оставить Юлю одну в таком состоянии. Но она была не одна.

   – Юля, кто это? – донёсся старушечий голос из комнаты. – Вы уже целый час там стоите! Закрывай двери!

   – Это мама, – пояснила Алетинова.

   – Ага, – понял я. – Ну, не буду тебя задерживать...

   Юля встала на цыпочки и поцеловала меня в щёку.

   – Спасибо, – вновь повторила она. – До свидания!

   – До встречи! – сказал я и медленно побрёл к выходу из подъезда.

   Я не спеша пошёл прочь. У меня не было никакой конкретной цели моего пути. Я просто слонялся по городу, пока не встретил ЕГО.

   Мне навстречу шёл натуральный гот. Он был одет во всё чёрное, а его тёмные, как смола, волосы свисали чуть ли не до пояса. Он был моложе меня лет этак на семь.

   Как говорится, рыбак рыбака видит издалека. Я сразу понял, кто перед мной. Муз. Такой же никчёмный и одинокий, как я. И он распознал меня также.

   Я подошёл к нему и протянул ему руку.

   – Серёга Мискин, – представился я.

   – Лёха Новиков, – ответил мне гот и пожал мою руку.

   Вскоре мы вдвоём уже сидели за столом в ближайшей пивной.

   – Ну, и на кого ты работаешь? – спросил меня Лёха.

   – Так, по-разному, – ответил я. – На Мадам. На Корсара. На Шрама...

   – Да ты отчаянный! – отметил Лёха.

   – А сам-то на кого работаешь? – спросил я.

   – В основном на Одиссея, – произнёс Новиков.

   – И не страшно? – поинтересовался я. – У Одиссея даже главные герои погибают, что уж говорить о простых смертных...

   – Не, для меня всё в шоколаде, – сказал Лёха. – Я у Одиссея Путешественник по параллельным мирам. Перехожу из одной книги в другую, говорю исключительно умные слова для других персонажей и исчезаю. Немалое бабло, между прочим, получаю.

   На Одиссея я вышел ещё до того, как он стал Одиссеем. Он был простым студентом, когда что-то писавшим, но в последнее время с этим завязавшим. Потом он перешёл в другой университет. Я уже и забыл о нём, когда он вызвал меня в свою книгу.

   Сейчас он пишет о моей судьбе до того, как я стал героем его предыдущих книг. Я практикуюсь в путешествии по другим мирам. Не всё пока получается, но надежда есть. Не хочешь со мной поприкалываться?

   – А почему бы и... – начал было я, когда в моей голове вновь взвыла сирена.

   " – Внимание! Автор Унылый Трудяга вызывает вас в свою книгу! Внимание! Автор Унылый Трудяга вызывает вас в свою книгу! Будьте готовы к перемещению!"

   – О, меня вызывают! – произнёс я.

   – Кто? – спросил Лёха. – Шрам?

   – Не, Унылый Трудяга, – ответил я.

   – А, ну тогда смотри там, не умри, – рассмеялся Новиков. – От скуки...

   Голос произвёл обратный отсчёт, затем быстро прокрутились мультики и я оказался посредине леса с бензопилой в руках. Рядом со мной стояло ещё пятеро здоровых мужиков также с бензопилами.

   " – Лесоповал, – понял я. – О, Боже! Как это захватывающе!"

   – Ну что, поработаем сегодня? – спросил я.

   Какой-то идиотский вопрос.

   – Да, работы – непочатый край... – произнёс стоявший рядом со мной мужик.

   Я окинул его согревающим добрым взглядом.

   Внутри у меня всё похолодело. Я узнал его.

   Это был Евгений Нефремов. Отморозок среди музов. Можно так сказать, местный криминальный авторитет. Что самое плохое, по совместительству Нефремов был любовником Ани, с которой я провёл ночь в произведении у Мадам.

   И просто так Нефремов не появляется.

   – Грянем нашу? – спросил один из работяг. Наверное, отморозок Нефремова.

   – Эх, дубинушка, ухнем! – возорал я.

   Как придурок. Ей-богу, как придурок.

   Бензопилы впились в деревья. И тут я понял. Бензопилы. БЕНЗОПИЛЫ. Они же распилят меня на фиг! Я был готов кинуться бежать, но чёртов Трудяга и не думал отставать от меня. Против своей воли я продолжал горланить песню бурлаков и пилить дерево.

   Работа спорилась.

   После двухстраничного нудного описания лесоповала автор, наконец, отвлёкся. Я кинулся было бежать, но меня в два прыжка нагнал один из друзей Нефремова.

   – Ну что, Серёжа? – подошёл ко мне Евгений, куря сигарету. – Покувыркался с моей девкой? Теперь плати.

   – Я... что... Деньги? – промямлил я. – Я заплачу! Честно, я заплачу! Скажи только сколько и я...

   – Заплатишь, – улыбнулся Нефремов. – И ты даже не представляешь себе, насколько высокую цену ты заплатишь. Вяжите его.

   Я вырывался как мог, но спустя пару минут всё ж таки был привязан к дереву.

   – Одноногий муз может найти себе работу, – произнёс Евгений. – Точно также, как и одноглазый. Любая история про пиратов без таких не обходится. А вот с одноруким музом будут большие проблемы...

   Он завёл бензопилу.

   – В последний раз на моей памяти однорукий муз пригодился при создании сценария "Твин Пикс", – улыбаясь проговорил Нефремов. – Повезло тогда парню. Посмотрим... А вдруг повезёт и тебе?

   " – Внимание! Автор закончил творчество! Всем приготовиться к возвращению! Автор закончил творчество!" – прозвучал спасительный голос оттуда-то сверху.

   – Распилю, суку!!! – Евгений с бензопилой ринулся на меня.

   Я зажмурил глаза. Передо мной промелькнули спасительные мультики, и я вновь оказался в пивной.

   – Серёг! Ты как? – обратился ко мне Лёха.

   – Могло быть и лучше, – пробормотал я. – Чуть было руку не отпилили.

   – Трудяга решил поприкалываться? – вскинул брови Новиков. – Что-то не похоже на него.

   – Да если б Трудяга! – отозвался я. – Тут всё гораздо хуже...

   И быстро ввёл Лёху в курс дела.

   – Знаешь, что я тебе скажу, Серёга? – произнёс Новиков. – Бежать тебе отсюда надо. Причём быстро. В другой город, например. Там тебя точно искать не будут. Сколько там тебе перепало?

   Я сунул руку в карман. Семь тысяч рублей. Жалкие копейки. Я со злостью скомкал банкноты, и уже хотел их в сердцах выкинуть, когда Лёха меня остановил.

   – Ты что, Серёг? – схватил мою руку он. – Всё-таки тоже деньги. Не стоит так просто с ними расставаться.

   – А что ты предлагаешь делать? – спросил я. – Переезжать? Ты хоть представляешь, сколько это стоит? Даже если я продам свою однушку, на переезд денег не хватит. Что мне теперь, работать исключительно на Шрама? Спасибо, жизнь у меня всего одна.

   – Ну почему же именно на Шрама? – сказал Новиков. – Присоединяйся ко мне. Работай на Одиссея.

   Я аж пивом поперхнулся.

   – На этого психа? – спросил я. – Да никогда в жизни!

   – Да, в общем-то, не так страшно на него работать, – проговорил Лёха. – Евреям на него работать опасно. Он к ним не слишком хорошо относится.

   – Вот в этом я с ним солидарен, – откликнулся я. – Нас с детство учили, что Советский союз боролся с фашистами. То есть за евреев. А кто потом развалил союз, скажите на милость? Фашисты? Евреи же и развалили! Горбачёв вон, когда союз распался, сказал: " – Спасибо Иуде, что дал нем развалить такую великую страну!". То есть, они разрушили страну, которая за них боролась. Очень благородно, нечего сказать.

   – Да, при союзе было хорошо... – сказал Новиков.

   – При союзе таких, как Шрам, сажали в психушку и связывали им руки в смирительной рубашке, чтобы они не могли писать, – сказал я. – И платили за такую фигню копейки. Зато Унылый Трудяга давал приличный доход. Мадам и Корсар убивали гораздо меньше народу. А таких авторов, как Солнышко, было полным полно.

   Что поделать, коль теперь времена такие...

   – Так что, ты согласен работать на Одиссея? – спросил Лёха.

   – А о чём он хоть сейчас пишет?

   – Сейчас он пишет о том, как я начал карьеру Путешественника по параллельным мирам. Я прыгаю по разным мирам, попадая в различные ситуации, смешные и грустные. Почти никого не убивает. Ну что, согласен? – он протянул мне руку.

   – Согласен! – пожал руку я.

***

   Я шёл по тёмным улицам. Одиссей был странным типом. Очень любил ходить один, когда уже становилось. Это, с моей точки зрения, было рискованным делом, даже учитывая рост и габариты этого автора.

   Я чувствовал, где он, используя чутьё. Оно помогает вычислить нам, музам, где находится тот или иной автор. Так, Одиссей всё ближе... ближе... Ага, вот он!

   Я подошёл к автору вплотную.

   – Извините, сигареты не будет?

   – Не курю! – сурово ответил автор.

   Я прекрасно знал, что Одиссей не курит. Но мне надо ж было как-то привлечь к себе внимание. (Весьма расхожая фраза у музов).

   – Эй, парень! – произнёс автор мне вслед.

   Я обернулся.

   – Скажи кому-нибудь "Я – Одиссей!" – произнёс он и пошёл прочь.

   Я внимательно посмотрел ему вслед, и, покрутив пальцем у виска, побрёл своей дорогой. У каждого свои тараканы в голове.

***

   – А ты что, и вправду настоящий гот?

   Мы с Лёхой сидели в моей квартире и курили кальян. В этот момент мы просто наслаждались жизнью.

   – Не-а. – возразил Новиков. – Но надо ж как-то привлечь к себе внимание авторов! Вот и наряжаюсь так, что краше в гроб кладут. И группу HIM я не слушал, не слушаю и слушать не буду. Так что гот я только для авторов.

   – Ах ты, позёр! – шутливо пригрозил ему кулаком я.

   И мы вместе рассмеялись.

   " – Внимание! Автор Одиссей вызывает вас в свою книгу! Внимание! Автор Одиссей вызывает вас в свою книгу! Будьте готовы к перемещению!"

   – Ты тоже это слышишь? – спросил меня Лёха.

   – Конечно, – отложил я трубку кальяна. – Что ж Лёха... Прощай на всякий случай!

   – Да ты не переживай, – произнёс Новиков, пока голос отсчитывал обратный отсчёт. – Всё будет ништяк!

   Перед глазами побежали мультики. По их окончанию я оказался сидящим в кресле качалке стариком с огромным пузом. Казалось бы, ничего странного, если бы это кресло не стояло посреди города. Ещё более удивительным было то, что кроме этого старичка на улице никого не было. Улицы были совершенно пусты.

   Из ниоткуда передо мной появился Лёха. И тут я заметил самую странную особенность этого мира. На крыше стояло огромное количество людей. Может, это какой-нибудь местный обычай?

   – Тоже не веришь в спасенье? – ухмыльнулся я Лёхе.

   – В какое спасенье? – не понял Новиков.

   – Не прикидывайся веником! – подмигнул я лже-готу. – По радио же говорили: единственное спасенье – сматываться как можно дальше. А крыши не спасут – только разве что сорвёшься вниз и убьёшься раньше времени, – в этот момент слева от меня раздался крик и один человек упал с крыши. – Как этот, например! – кивнул в его сторону старик и широко ухмыльнулся.

   – Извините... – промямлил Лёха. – Я не понимаю, о чём вы говорите... Просто я не местный...

   Я внимательно посмотрел на него и разразился хохотом.

   – Ха! Он не местный! – угорал я. – Из Водограда все валят пачками, а этот сюда приехал, чтобы полюбоваться стихийным бедствием! – в этот момент сзади меня раздался крик. Похоже, кто-то ещё полетел с крыши.

   – Я действительно не понимаю! – в сердцах воскликнул Новиков. – Объясните мне, что происходит! – справа от меня ещё кто-то свалился с крыши, но я уже не предавал этому значения.

   Я внимательно посмотрел на Лёху и, пожав плечами, начал говорить.

   – Ты, я вижу, и впрямь рехнулся! – печально проговорил я. – Ну что ж, в таком случае слушай то, о чём нам говорят в течение последних трёх месяцев.

   На город идёт волна. Огромная, гигантская ВОЛНА!!! Все хотят забраться как можно выше, но это не спасёт. Волна слишком большая. О, а вон, кстати, и она!

   Новиков поглядел, куда показывал я. И обомлел.

   Гигантская волна постепенно накрывала город. Кто-то слева от меня с криком сорвался с крыши.

   – Ура! – завопил я. – Мы всем умрём!!!

   Лёха щёлкнул пальцами обеих рук и исчез.

   Автор отвлёкся. Волна остановилась.

   Я перевёл дух. Да, таким идиотом мне ещё быть не доводилось. Едва от меня отлегло чувство, что я рискую быть утопленным, как появилась новая беда. Из дверей одного из домов выбежало пять мужиков с бейсбольными битами. Одним из них был Нефремов.

   – О, Серёга! – помахал он мне рукой. – А мы тебя уже давно приметили. ХАНА ТЕБЕ, ТВАРЬ!!!

   И мужики кинулись на меня.

   " – Внимание! Автор закончил творчество! Всем приготовиться к возвращению! Автор закончил творчество!" – прозвучал спасительный голос.

   – Все равно я тебя достану! – сплюнул в мою сторону Евгений.

***

   Мы с Лёхой сидели во дворе его дома и вместе курили.

   – В реальном мире они, конечно, к тебе не сунутся, – проговорил Новиков. – Здесь то, что они хотят сделать, карается законом. Они будут поджидать тебя в одном из миров автора.

   – И что же мне делать? – спросил я.

   – Не прыгай пока по книгам, – ответил Лёха. – Избегай авторов. И всё будет чики-пики.

   – Ага, будет! – горько усмехнулся я. – А жить я на что буду? Деньги откуда будут браться? Из воздуха?

   – Ну, может, я тебе помогать буду, – пожал плечами Новиков.

   – Не вариант, Лёха, – возразил я. – Я, похоже, придумал, что делать...

***

   Я стоял около выхода из подземного перехода и курил одну за другой. Солнышко должна была здесь пройти с минуты на минуту с огромной коляской. Весь прикол заключался в том, что специальных перильцев для колясок. Именно благодаря этому я и собирался выделиться.

   Мои расчёты оправдались. Молодая красивая блондинка шла по переходу, катя перед собой коляску, в которой спала её маленькая дочь. Прелестная картина. И вдруг молодая мама остановилась. Отсутствие перильцев не позволяло ей закатить коляску вверх по лестнице. Обескураженная Солнышко замерло на месте.

   И тут появился я.

   – Позвольте, я вам помогу! – вызвался я.

   – Ой, спасибочки вам! – просияла Солнышко.

   Я взял в руки коляску и понёс её вверх по лестнице. Совершенно не тяжёлая, но очень дорогая для мамы ноша. Я без труда донёс коляску вверх по лестнице и поставил её на землю. Роль в книге мне была обеспечена.

   – Надо же, какой молодец! – услышал я голос сзади.

   Я обернулся. Передо мной стоял Евгений Нефремов со своей бандой.

   – Может, мы вам как-нибудь поможем? – спросил он у Солнышка.

   – Да нет, спасибо! – улыбнулась женщина.

   Солнышко пошла своей дорогой, а я стал спускаться вниз по лестнице.

   – Увидимся в книге! – еле слышно произнёс Нефремов и рассмеялся у меня за спиной.

***

   " – Внимание! Автор Солнышко вызывает вас в свою книгу! Внимание! Автор Солнышко вызывает вас в свою книгу! Будьте готовы к перемещению!"

   Я был готов. Лёха беспрестанно звонил мне, но я не брал трубку. Не хватало ещё только умереть у него на глазах.

   После обратного отсчёта и быстрых мультиков, я переместился в книгу.

   Я стоял в чёрном балахоне. У меня на голове была чёрная шляпа, а также усы и седая борода. Судя по всему, я был волшебником. И отнюдь не добрым.

   Действие происходило в пещере. Я узнал этот мир. Это был мир Никиткина.

   Никиткин – третьеклассник обычной школы. Учится только на пятёрки, между прочим. Однажды он со своими друзьями попадает в сказочный мир, где встречает много новых друзей. Но не всё так гладко в сказочном мире. Здесь помимо добрых персонажей живёт разбойник Мрачкин со своей бандой. Именно с ним и его кознями борется наш герой-третьеклассник.

   Автор взялась за текст.

   – Сюда! – раздался детский голос. – Нам сюда!

   Из-за угла выбежало трое мальчишек и одна девочка.

   – Ага, попались! – выкрикнул я, размахивая волшебной палочкой. – Я – злой волшебник Лямочкин! Сейчас возьму – и превращу вас всех в лягушек!

   И я страшно расхохотался.

   Детишки резко попритихли. Похоже, я сильно напугал их. И тут девочка заговорила со мной.

   – Лямочкин, а почему ты злой?

   Я слегка опешил.

   – Ну, я всегда был злой, – как бы оправдываясь, сказал я. – Мне все всегда кричали: "Ты – злой! Ты – злой!". А я за это превращал их в лягушек. Так всё и случалось.

   – А мне кажется, что ты вовсе не злой! – сказала девочка, подошла ко мне и обняла меня. – Ты – хороший. Помоги нам, пожалуйста.

   Я прям сомлел. Никто и никогда не говорил таких слов моему персонажу и, уж тем более, не обнимал. Я улыбнулся. По щекам побежали слёзы умиления.

   – Конечно же, я вам помогу! – сказал я. – Что я могу для вас сделать?

   – За нами гонятся разбойники Мрачкина! – произнёс самый прыткий из ребят. Видимо, он и был Никиткиным. – Открой для нас выход из пещеры!

   – С радостью! – откликнулся я и направил волшебную палочку на стену. – Эни-бойся, дверь откройся!

   Стены пещеры разошлись, и перед нами предстала лужайка. Дети радостно побежали на выход. И лишь девочка повернулась ко мне и сказала:

   – А теперь расколдуй всех, кого ты превратил в лягушек! Они все хорошие. Просто глупые.