355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Василий Сорокин » Друзья Карацупы » Текст книги (страница 5)
Друзья Карацупы
  • Текст добавлен: 12 октября 2016, 02:00

Текст книги "Друзья Карацупы"


Автор книги: Василий Сорокин



сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

ПЕРВАЯ ПОМОЩЬ

Расскажите, пожалуйста, о наиболее распространенных болезнях собак. Как определить болезнь, как оказать первую помощь?

Александр Сергеев

У собак много бывает болезней. Наиболее распространенная и опасная заразная болезнь – чума, но люди ею не заражаются. Ваш дружок стал вял, отказывается от корма, дрожит, нос у него сухой и горячий, температура тела повышена. В дальнейшем появляется слизистое, а затем гнойное истечение из носа и глаз, веки и нос склеиваются гноем, собака тяжело дышит, кашляет, у нее запор или понос. В зависимости от того, какие органы наиболее поражаются, различают легочную, желудочно-кишечную и нервную формы чумы собак. Нервная форма чумы протекает наиболее тяжело.

Прошу вас, Саша, и всех юных собаководов: при первых же признаках чумы сразу везите попавших в беду ваших воспитанников в ветеринарную лечебницу или, если есть возможность, вызывайте ветеринарного врача на дом.

Подвержены собаки и нервным расстройствам незаразного характера. Причина? Сильная перегрузка центральной нервной системы. Дайте собаке полный покой, прекратите дрессировать, окружите заботой, вниманием. А необходимые лекарства пропишет ветеринарный врач.

Болеют четвероногие друзья и катаром желудка и кишечника из-за недоброкачественного корма. Как определить этот недуг? Собака отказывается есть, у нее рвота, в животе урчит. Ей необходимы диета и лечение по назначению врача.

Встречается у собак, к сожалению, и рак, и ревматизм, и кожные заразные и незаразные заболевания. Во всех случаях появления у собаки признаков заболевания, повторяю, необходимо сразу же вести заболевшую в ветеринарную лечебницу.

Своего четвероногого питомца вы видите и утром, и днем, и вечером. И ночью он рядом с вами – если не в доме, то во дворе. Поэтому вы имеете возможность своевременно обнаружить то или иное отклонение в состоянии его организма, оказать первую помощь, когда в этом есть необходимость.

Если у вас возникнут подозрения на болезнь, внимательно осмотрите своего дружка, измерьте температуру тела, посчитайте пульс и дыхание. Температура тела у взрослой собаки должна быть от 37,5 до 39 градусов, у щенят до года – от 38 до 39,2 градусов.

Чтобы измерить температуру тела, необходимо встряхнуть термометр, смазать нужный конец вазелином и осторожным вращательным движением ввести его на несколько сантиметров в прямую кишку, где держать десять минут. После этого вынуть термометр, очистить его ватой и посмотреть температуру. Измерять температуру у собаки надо с помощником. Хозяин держит собаку, предварительно надев на нее намордник или связав ее челюсти крепкой тесьмой, а помощник вводит в прямую кишку термометр и через десять минут извлекает его.

Ну, а как подсчитать пульс? Приложите ладонь к грудной клетке слева или пальцы на бедренную артерию (на внутреннюю поверхность бедра, где толчки от сокращения сердечной мышцы наиболее ощутимы). Если пульс превышает 120 ударов в минуту, значит, он повышен против нормы, если пульс менее 70 ударов, то это пониженный пульс. Значительные отклонения пульса от нормы свидетельствуют о заболевании собаки.

Но вот в лечебнице поставили правильный диагноз, выписали лекарство. Жидкие лекарства подмешивайте в обычную пищу или молоко, а таблетки и порошки давайте собаке в кусочках мяса.

Хорошо, если вы, ребята, научитесь оказывать первую помощь в случае ран, ушибов, вывихов суставов, ожогов, обморожений. Если собака поранила ногу, смажьте рану настойкой йода и наложите бинт, а при сильном кровотечении постарайтесь быстрее остановить его, наложив выше раны жгут. Если же рана на голове, туловище или шее – забинтуйте чистой тряпкой или бинтом, смазав рану настойкой йода. Смазывается йодом и место ушибов, чтобы избежать в дальнейшем подкожного гнойного воспаления.

Однажды в ночной схватке с нарушителями границы Ингус получил сильные ушибы. Я прикладывал в течение двух дней на место ушибов смоченную холодной водой тряпку, и мой четвероногий помощник почувствовал себя значительно лучше. А в другой раз, прыгая с высокого берега, Ингус вывихнул ногу и стал, естественно, хромать. Я и мой товарищ по службе быстро вправили сустав. Я держал собаку, а мой помощник одной рукой оттягивал ногу, а другой прощупывал сустав и помогал костям принять правильное положение.

При переломе ноги забинтуйте место перелома и прилегающие участки ноги, наложите по всей длине конечности прутья, фанеру либо жесть, прибинтуйте шину бинтом либо шпагатом, дайте своему питомцу полный покой.

При ожогах смажьте пораженное место несколько раз подряд трех-четырехпроцентным раствором марганцевокислого калия, чтобы образовалась твердая корочка. При сильных ожогах – третьей и четвертой степени – больное место смажьте рыбьим жиром или растительным маслом. Если не окажется под рукой ни того, ни другого, можно приложить тертый картофель.

Ну, а если ваш дружок обморозился? Заведите его в теплое помещение, постарайтесь отогреть руками и тщательно растереть обмороженное место и, как только кровообращение восстановится, наложите повязку. При сильном обморожении ноги поместите ее в теплую воду и постепенно добавляйте в нее горячую до тех пор, пока терпит опущенная в воду ваша рука.

Ваш друг попал в беду… Окажите ему первую помощь, если есть необходимость, немедленно доставьте в ветеринарную лечебницу или вызовите ветеринарного врача на дом, выполните все предписания врача.

Однако помните всегда и везде: легче предупредить болезнь, чем ее лечить. Ласковое отношение, заботливый уход, правильное содержание, свежая, хорошая пища – все это способствует сохранению здоровья собаки.

Ну, а если болезнь все-таки нагрянет? Я верю вам, ребята, вы сделаете все, чтобы вызволить собаку из беды. Она отплатит вам преданной службой, готовностью верно служить, а если понадобится, то и отдаст за вас самое дорогое, что есть на свете – жизнь.

СОБАКИ НА ВОЙНЕ

НЕОБЫЧНЫЙ МУЗЕЙ

Собаки на войне? Так и вижу изумленно поднятые брови юного собеседника. А люди старшего поколения – те, кто прошли через жаркое фронтовое пламя, нисколько не удивятся. Что же особенного? Четвероногие друзья помогали нести нелегкую ратную службу, стойко сражались с врагом. Ветераны не раз были свидетелями тому.

В одном из очаровательных уголков Подмосковья расположена центральная ордена Красной Звезды школа военного собаководства, которая справит скоро полувековой юбилей. Интересно побывать в ее музее. Бросается в глаза транспарант со словами: «Собака прошла путь от пещеры каменного века до кабины космического корабля». Прочитав эту фразу, тут же вспоминаешь дерзких путешественниц – Стрелку, Белку и Лайку. Они первыми с помощью человека познали мир невесомости и, если бы на тех ракетах были иллюминаторы, первыми смогли бы взглянуть на нашу планету издалека. А другой весомый вклад в науку! В начале двадцатого века с помощью собак человек покорил оба полюса – и Северный, и Южный. Долгое время в Арктике самым надежным транспортом считалась собачья упряжка. Везде и всюду с нами четвероногие друзья. На охоте, на пастбище, в экспедиции, в походе.

Когда грянула Великая Отечественная война, на передовую стали направлять и четвероногих бойцов. Вот впечатляющая цифра. Только одна центральная школа за военные годы подготовила и отправила на фронт более шестидесяти тысяч собак по различным службам. Почти половина всех находящихся на фронте собак несла ездовую службу. А знаете, сколько они вывезли с поля боя тяжелораненых и контуженных бойцов и командиров? Более миллиона! В любое время года спешили на помощь. Летом – с колясками, зимой – с санями, волокушками.

Кроме отрядов ездово-нартовых собак, были сформированы и посланы на фронт отряды истребителей танков, а позже отдельные батальоны собак-миноискателей. И снова мы обратимся к цифрам. Лохматые бойцы подорвали триста танков. Всем памятна Сталинградская битва. Так вот, отряд четвероногих истребителей, которым командовал майор Кунин, подбил тридцать два танка. Собаки отважно бросались со взрывчаткой на спине под днища и, погибая, подрывали стальные махины.

Неоценима помощь собак и как связных. Сквозь шквал огня и завесы порохового дыма спешили они с важными боевыми донесениями в штаб, доставляли приказы на передовую. Более ста двадцати двух тысяч важных боевых донесений доставили они за четыре неполных года, сообщает один из стендов. Но и это не все.

– Взгляните-ка сюда! – говорит секретарь комсомольской организации школы старший лейтенант Вячеслав Гузенко – мой экскурсовод.

Вижу храброго эрдельтерьера с катушкой тонкого телефонного кабеля.

Четвероногие бойцы устанавливали связь часто под убийственным огнем противника. А после боя, если оставались в строю, то есть не были ранены или убиты, вновь принимались за дело – сматывали провода. За время войны они размотали около восьми тысяч километров кабеля и столько же смотали. Если протянуть этот провод напрямую, он два раза обошел бы фронт от Белого до Черного моря.

Неоценима помощь собаки-миноискателя. Миллионы мин нашли четвероногие сыщики на полях, на разрушенных предприятиях, в домах, спасли таким образом жизнь тысячам советских людей. Воспитанник центральной школы Дик обнаружил около двух тысяч мин разной конструкции.

А знаете, как был разминирован Петродворец? Тысячи опасных находок обнаружили четвероногие саперы в городе парков, садов и дворцов, оскверненном и разрушенном фашистами. С помощью собак были ликвидированы и многоярусные минные поля на прибрежной полосе Финского залива от Ораниенбаума почти до Ленинграда. Чтобы четвероногие сыщики всегда находились в «спортивной форме», их помещали на ночь в вольеры среди… мин с различным составом взрывчатки. Минеры Лебедев, Маншуков, Шиляева и многие другие, работая с собаками, сняли по нескольку тысяч мин каждый.

17 июня 1945 года в Петродворце, вторично освобожденном – на этот раз уже от мин, – состоялось большое народное гулянье.

Участвовали четвероногие сыщики и в разминировании таких европейских столиц, освобожденных советскими войсками, как Варшава, Будапешт, Прага.

Воспитанница Московского клуба служебного собаководства Осоавиахима Динка была хорошим миноискателем. Да к тому же, будучи заброшенной на самолете в глубокий тыл врага, пустила под откос вражеский эшелон. Подробности вы прочтете в одном из очерков. А здесь хотелось бы сказать вот что. Окончилась война. Но Динка, как и многие ее собратья, еще долго находилась на боевом посту – искала мины. Когда Динка постарела, потеряла чутье, она была переведена на «пенсию» и долгое еще время жила в школе. Курсанты с уважением смотрели на четвероногого фронтовика, внесшего свой вклад в великую Победу над врагом. Она была живым примером собачьей отваги и преданности человеку.

Тридцать пять лет подряд возглавлял центральную школу военного собаководства генерал-майор Григорий Пантелеймонович Медведев. Григорий Пантелеймонович – участник гражданской войны, кровопролитных боев на реке Халхин-Гол, награжден орденом Ленина, четырьмя орденами Красной Звезды, орденом «Знак Почета», медалями. В годы войны центральная школа была удостоена ордена Красной Звезды. Так высоко оценило правительство ее заслуги перед страной, ее постоянную и эффективную помощь фронту.

Готовили собак для различной службы на передовой и другие учебные подразделения. За время войны клубы служебного собаководства Осоавиахима воспитали и передали армии десятки тысяч собак различных пород – овчарок, лаек, эрдельтерьеров и т. д. Свой вклад внесли и охотничьи клубы. Хорошо искали мины, например, сеттеры, пойнтеры. Не остались в стороне и дворняжки. Рослые и сильные собаки ходили в упряжке вместе с лайками и гончими, а те, что поменьше, доставляли боевые донесения, а некоторые, у кого чутье оказалось посильнее, искали даже мины – служебных-то собак не хватало, приходилось выручать…

Эта необычная страничка минувшей войны заставляет с еще большим уважением взглянуть на нашего верного четвероногого помощника.

Немного осталось в армии бывших фронтовиков, воевавших в необычном роде войск. Но мне посчастливилось. В центральной школе меня познакомили с подполковником Константином Алексеевичем Мориным, начальником учебно-строевой части.

– Последний день служу, – с грустью сказал офицер. – Он посмотрел на циферблат, улыбнулся и тихо добавил: – Через четыре часа окончится моя служба.

Тридцать два года прослужил Морин в «необычном роде войск». Участвовал в битвах – Сталинградской, на Курской дуге, форсировал Днепр, брал Берлин. Командовал он ротой ездово-нартовых собак.

– В пятидесятом отдельном отряде служил, – рассказывает Морин. – Помню рядового Дозоурова. Двумя орденами Ленина, орденом Красной Звезды был награжден за мужество и отвагу. Раненых он вывозил с поля боя. Стрельба не стрельба – а, бывало, мчится со своей упряжкой, лишь бы успеть спасти истекающего кровью. Погиб Дозоуров. Из-за собаки. Выскочила на бугорок во время перестрелки, он следом. Хотел поймать…

Помолчал Морин.

– Ухожу вот, – в голосе послышались взволнованные потки. – В сорок первом пришел я сюда. Подучился – и на передовую. Многим из нас, офицеров, центральная школа военного собаководства дала путевку на фронт.

Попрощавшись, Морин уходит – последний день службы, однако дел много.

– Напишите потеплее о военных собаках, – бросает он с порога. – Заслужили они доброе слово.

Не знаю, удалось или нет выполнить эту просьбу, однако предлагаю вниманию читателей несколько коротких очерков о четвероногих фронтовиках, с честью выдержавших трудный экзамен на полях сражений Великой Отечественной войны.

БЕССТРАШНАЯ ЗМЕЙКА

На свет она появилась в южном городе. Летом на улицах было много пыли и солнца. Зной до позднего вечера струился в окна, и лишь к ночи жара спадала.

В это время Змейка любила прогуливаться по берегу широкой реки. Лунный свет падал на воду. Плыли, шлепая по воде колесами, пароходы, то и дело раздавались гудки неутомимых буксиров. Пахло влажным песком, ракушками.

Собака полной грудью вдыхала речную прохладу. А вскоре Змейка узнала и название реки – Дон! Скажет, бывало, хозяин: «Пойдем на Дон» – встрепенется вся, начнет скакать, сдернет со стены и принесет в зубах поводок. Всем своим видом выражает нетерпение, словно говорит: «Ну чего так долго собираешься, давай быстрее!».

Как и всем собакам, имя Змейке дали в раннем детстве. Уже тогда проступали в ней задатки бойкой и беспокойной натуры.

Хозяин не баловал Змейку, воспитывал строго, даже сурово, добиваясь – где лаской, а где и голосом – того, чтобы она в точности выполняла команды. К полутора годам Змейка успешно прошла курс обучения на дрессировочной площадке Осоавиахима, брала барьер, взбиралась на лестницу, ходила по буму, прыгала через широкую канаву. Юная овчарка научилась самоотверженно, самозабвенно защищать хозяина, когда на него «нападали», сторожить вещи. Попробуйте – отнимите! Ощетинится, оскалится, встретит постороннего сердитым лаем. Замахнется «чужой» палкой – Змейка взвивается в высоту, и если бы не гремящая цепь, так бы, кажется, и повалила чужака на землю – лежи и не шевелись. А сама бы уселась рядом, ни на секунду не спуская глаз с постороннего. Пусть хозяин придет и решит его судьбу.

Такая была Змейка в собачьем детстве и отрочестве – храбрая, трудолюбивая, но непоседа. Любила побегать наперегонки, никогда не оставалась на берегу, если хозяин купался. Бултыхнется в воду и плывет к нему – как бы не случилось какой беды.

Шли месяцы. Совсем взрослой стала Змейка, однако от своих привычек не думала отказываться. По-прежнему была живой, непоседливой. Так бы и жила до конца своих дней в доме на высоком берегу Тихого Дона, если бы не война.

То, что враг перешел границу и хлынул на нашу землю – этого Змейка, конечно, не знала. Она лишь догадывалась: случилось что-то тяжелое, непоправимое. В домах слышался плач. Многие семьи провожали близких на фронт. Однажды стал собираться и ее хозяин. Поначалу Змейка думала – на охоту, поскольку укладывал рюкзак, стала радостно вилять хвостом, но кто-то цыкнул, и собака присмирела, виновато потерлась о хозяйские ноги. Глава семьи погладил ее, глухо сказал:

– Ну, Змейка, прощай!

Вместе с семьей она провожала хозяина до самого вокзала, в первый, быть может, раз не выполнив приказание немедленно идти домой. И когда эшелон тронулся, пошла вдоль перрона, а когда перрон кончился и последний вагон проплыл мимо, соскочила на шпалы и, повизгивая, побежала по шпалам. Она бежала так версты две, а, может, и все три. Поезд уже давно скрылся из виду. Наконец, остановилась, села на горячую, почерневшую от смолы шпалу, подняла голову и завыла. Домой Змейка вернулась лишь поздно вечером. Хозяйка не ругала собаку, понимая, что и Змейке нелегко переносить разлуку с человеком, который, хотя и строг был, зато справедлив, щедр на ласку.

Змейка не находила себе места. Она все ждала – вот откроется дверь и войдет хозяин, большой, веселый и добрый. Она бы прыгнула ему на грудь и стала лизать лицо, и лаяла бы, и повизгивала от счастья. Но как-то ранним утром пришел старый почтальон, потоптался у порога и несмело вручил письмо. Татьяна Анисимовна со страхом надорвала краешек и осторожно вытащила лист бумаги с казенной печатью. Пробежала глазами – и вдруг схватилась за сердце и закричала не своим голосом. Змейка поняла – в дом пришло горе, ощетинилась, залаяла, считая почтальона виновником страшной вести.

С тех пор притихли все в доме. И Змейка уже больше не прыгала, не скакала. Она часами сидела неподвижно и смотрела на дверь, все еще надеясь увидеть самого близкого для нее друга.

Как-то ночью донеслась канонада. Змейка встретила голос накатывающейся войны злым рычаньем. А через неделю Мария Анисимовна Русинова связала большой узел, одела ребятишек, присела на минутку и, горестно покачав головой, произнесла:

– Эвакуируемся, Змейка. Бои-то идут у самого города. Слышишь пальбу. То-то и оно! И что с тобой делать, ума не приложу… Людям, и тем места в эшелоне не хватает. Приходили тут из клуба Осоавиахима. На учете там состоишь. Предлагают послать тебя в армию.

Она разговаривала с собакой, словно с человеком. Змейка внимательно слушала то, что говорила Мария Анисимовна, и хотя ничего не понимала, чуть повиливала хвостом.

– Может, отомстишь за Павла Харитоновича…

Услышав знакомое имя, Змейка вскочила, заметалась, кинулась к дверям.

– Пусть будет так, – тихо сказала хозяйка. – Были бы взрослые, послала бы на войну детей или сама пошла бы… Но куда уж с троими-то, мал мала меньше. Придется идти тебе. С этими словами Мария Анисимовна смахнула слезу и сняла со стены поводок.

В клубе служебного собаководства Змейка пробыла лишь неделю. В высокую загородку то и дело вводили собак. Чаще всего овчарок. Потом приехала машина с высоким решетчатым кузовом, и Змейка вместе со своими новыми знакомыми отправилась по пыльной степной дороге. Собаки не знали, куда ехали. Все они тяжело переживали разлуку с хозяевами, метались и бились о деревянную решетку.

Змейка вела себя спокойнее. С любопытством смотрела по сторонам. Услышав словно шмелиное пение, подняла морду. Высоко в небе парила странная птица. Вдруг она стремительно понеслась к земле. Автомашина завиляла, шофер то выжимал полную скорость, то резко останавливался, и тогда Змейку силой инерции бросало на стенку кабины. По сторонам дыбилась земля, осколки били в борта. Змейка почувствовала боль в передней правой лапе, увидела кровь.

Наконец колонна въехала в лесной околок, большая птица с черными крестами на неподвижных крыльях улетела, скрипнули тормоза. Донесся запах пара, над радиатором вился дымок. Водитель открыл дверцы, вылез из кабины, по-хозяйски окинул взглядом кузов.

– Ну, все живы-здоровы? – спросил он четвероногих пассажиров и, услышав в ответ лай, замахал руками: – Да тише вы, черти! Оглушите!

И рассмеялся. Но вдруг лицо у него стало серьезным.

– Что это ты там лижешь? Ранена? – спросил тревожно Змейку. Не мешкая, он поднял в кабине мягкое кожаное сиденье, вытащил заводную ручку, вставил ее в храповик, крутанул. Мотор завелся с полуоборота.

Вечером машина прибыла в расположение девятого отряда собак-истребителей танков, которым командовал капитан Федор Степанович Акишин.

– Ну, сколько привез? – спросил командир, выходя на крыльцо глинобитной избы.

– Двенадцать собак, товарищ капитан, – отвечал водитель.

– Доехали благополучно?

– Попали под бомбежку, но обошлось. Только вот эту немножко задело, – он указал на Змейку.

– Так что ж ты молчал? Доктора! Живо! – приказал Акишин.

Пришел ветеринарный врач. На Змейку надели намордник. Врач внимательно осмотрел собаку и сказал:

– Лапа не перебита. Шкурку лишь содрало.

Он промыл и забинтовал рану.

К учебе Змейка приступила на две недели позже других. Все это время за нею ухаживал красноармеец с веселым и добродушным лицом по фамилии Зинченко.

– Добрий динь, Змийка! – приветствовал он собаку утром, входя в загородку с миской. Покормив, внимательно осматривал подопечную и начинал менять повязку. Сказать, что Змейка сразу привыкла к нему, было бы неправильно. Поначалу ворчала и пробовала даже хватануть за руку, однако ласковый и спокойный голос мало-помалу обезоруживал ее. Чувствуя постоянную заботу этого молодого красноармейца, слыша то и дело его негромкий певучий голос, она с каждым днем становилась доверчивее.

Занятия начались с того, что пришлось вспомнить команды, которым когда-то обучил первый хозяин. «Сидеть! Лежать! Ко мне! Рядом! Вперед!» Довольно быстро она закрепила пройденный курс домашнего образования и перешла в следующий «класс».

Под танком – Змейке он казался огромным черным жуком – прокопали канавку, чтобы легче пройти под днищем. Зинченко поставил собаку в эту лощинку и скомандовал «Вперед!». Она озадаченно взглянула на хозяина.

– Ко мне, Змейка, ко мне! – раздалась команда помощника вожатого, который стоял за танком с миской мяса.

– Вперед! – повторил Зинченко.

И Змейка пошла, вначале робко, затем все смелее а свободнее. И как только прошла, получила вкусный гостинец.

Дня через два упражнение усложнили, заработал мотор. Змейку это насторожило. Однако она нырнула-таки под железное брюхо. А на следующий день не успела она выскочить из окопа, как танк тронулся с места, двинулся навстречу. Собака остановилась и озадаченно взглянула на вожатого. А тот и глазом не моргнул – «Вперед!». И она побежала с жилетами «взрывчатки» на спине и по бокам, слыша, как все громче лязгают гусеницы. Инстинкт самосохранения подсказывал свернуть в сторону, убежать, однако Змейка двигалась по-прежнему прямо, помня приказ. Помнила и о кусочке мяса. Собака благополучно нырнула под днище, танк остановился, и она с удовольствием проглотила вкусный гостинец.

Прошло еще несколько дней. Упражнения становились сложнее и опаснее. Змейка обязана была бежать, не обращая внимания на пулеметное таканье, на разрывы гранат и мин. Постепенно она привыкла к грозному голосу боя и мчалась – сквозь дым и огонь – к трофейному танку, рявкавшему из пушки.

Зинченко был доволен. Задачи подопечная решает успешно. Танк находится под острым углом, днища не видно. И в это время Змейка берет боевой старт и устремляется вперед. У нее хватает сообразительности обогнуть стальную махину.

Смелой и отважной оказалась Змейка. Танк крутится на месте, дрожит земля, сплошной лязг и грохот. Где уж тут, кажется, проявить себя. Беги отсюда подальше. Однако Змейка и не думает убегать. Улучив момент, она успевает прошмыгнуть под днище.

Но однажды не увернулась, попала-таки под танк. Ахнул вожатый – ну все, конец… И все-таки Змейка – редкий, наверное, единственный случай – осталась жива. А все дело в том, что она хотя и ударилась, однако не попала под гусеницу. Испугалась, правда, некоторое время болела. Зинченко беспокоился, сумеет ли и на этот раз преодолеть страх и решительно мчаться навстречу стальному чудовищу? Через неделю он все тем же громким и уверенным голосом подал команду, и она, ни секунды не раздумывая, устремилась вперед.

Учение шло к концу. Змейка успешно выдержала экзамен и уехала вместе с вожатым на фронт, где она пробыла всего лишь месяц. Три вражеских танка двигались на позицию роты. Две неприятельские машины были подбиты противотанковой пушкой. Но третий танк выстрелом поднял в воздух и пушку, и орудийный расчет и грозно, неумолимо надвигался на окопы. И тогда хлестко и, как показалось Змейке, уж очень взволнованно прозвучала команда вожатого, и она кинулась вперед. Танкисты поздно заметили собаку. Пулеметная очередь пронеслась высоко над нею. Механик-водитель попытался подставить стальной бок, но Змейка не растерялась, сердито повизгивая, описала дугу и, увидев проем между днищем и дымящейся землей, устремилась в эту широкую пасть.

Взрыва Змейка уже не слышала. Не видела и того, как медленно и нехотя осела стальная махина, как замерли гусеницы.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю