Текст книги "Место Силы 3. Тьма внутри (СИ)"

Автор книги: Василий Криптонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

01. Лодка

Я стоял посреди комнаты, в которой мне являлся один из Хранителей. Той комнаты, куда провёл меня Ликрам.

Он же привёл меня сюда и на этот раз, только теперь без мотоциклетного шлема с непрозрачным стеклом. Закончилось время секретов, теперь все оказались в одной лодке, и эта лодка только что от души черпанула дерьма.

Из чего мы смогли заключить, что плыть придётся по сточным водам.

Как будто кто-то сомневался…

На прощание, перед тем, как пропустить меня внутрь, Ликрам окинул меня неприязненным взглядом. Наверное, в его влажных мечтах я должен был от этого взгляда вспыхнуть и сгореть за три секунды.

Технически, Ликрам мог бы поджечь меня взглядом буквально. Однако он как был, так и оставался дрессированной мартышкой при Хранителях, и без их санкции не шевельнул бы и пальцем. Тем более в отношении меня. Ведь именно ко мне Хранители проявляли ничем, казалось бы, не обоснованное любопытство.

«Вольно», – не выдержав, сказал я Ликраму, прежде чем войти внутрь.

С момента полной консервации Места Силы прошёл едва ли час, а я уже нажил себе лютого врага на весь оставшийся период существования – язык не поворачивается назвать это «жизнью».

Ну а как иначе?

Если послушно делать то, чего с воплями требует от тебя каждый встречный-поперечный, то врагов у тебя, конечно, не будет. Другой разговор, если ты поступаешь так, как считаешь нужным. Даже если при этом косячишь на каждом шагу.

Лучше уж косячить и спрашивать по итогу с себя. Чем потакать Ликраму и потом плакать, что он тебя подвёл.

Дверь закрылась у меня за спиной. И вот я снова в этой странной пятиугольной комнате. Пять тёмных панелей, не разберёшь, то ли вовсе непрозрачных, то ли стеклянных, отделяющих помещение от других, заполненных тьмой.

То ли и в самом деле за прозрачными панелями – пустота.

Я избегал вглядываться в них. Больно уж тягостное ощущение осталось с прошлого раза. Посмотрел себе под ноги.

Я стоял на пятиугольном участке пола. Белом, слабо светящемся. Потолок ничем не отличался. Пожалуй, если бы в моё отсутствие комнату повернули вверх тормашками и поменяли в ней направление гравитационного поля, я бы ничего не заметил.

Всё тот же стул, похожий на трон. Или на электрический стул. Или на какую-то псевдофутуристическую хрень из древнепиндосских мультиков.

Я и в этот раз не стал на него садиться. Мне, собственно, и не предлагали, а пионер, как известно, должен быть вежлив всегда.

– Здравствуй, друг, – послышался негромкий голос.

Я поднял голову.

Ага, вот они. Все пятеро. Большая честь. В прошлый раз со мной разговаривал один… Вернее, одна. А теперь явились все.

Пять панелей. Пять «инопланетян».

Моё изменённое сознание, которое позволяло за пару часов выучить любой иностранный язык, мигом просканировало лица и фигуры этих представителей чуждой расы. Я уловил микроскопические, на человеческий взгляд, отличия. И теперь не перепутал бы их, даже если бы меня разбудили среди ночи и стали бы показывать фотографии.

Да, я бы совершенно точно сказал, кто стоял за какой по счёту панелью.

Самым интересным мне показался парень, что возник позади меня. Фишка в том, что позади меня была дверь. Однако она была покрыта тем же материалом, что и панели, и закрывалась, не оставляя ни малейшей щели. И вот, на ней красуется один из инопланетян-Хранителей. Интересно, а если Ликрам сейчас психанёт и решит ворваться внутрь? Изображение Хранителя разорвёт?

Да пофигу, разорвёт не разорвёт. Главное, что мы можем из всего этого вынести – это простое, как удар кувалдой, откровение: нет за панелями никакой «пустоты». Это всего лишь экраны. Крутые, нереально фантастические, но – экраны.

А на экране, как мы все хорошо знаем, показать можно всё, что угодно.

Я повернулся к той девице, что говорила со мной в прошлый раз, и она улыбнулась мне жуткой инопланетянской улыбкой:

– Реальность – лишь форма существования энергии, Крейз. Законы и правила задаёт тот, кто создаёт эту реальность. И он же может их нарушать. В известных пределах.

– Хочешь сказать, что если я разобью панель, то не увижу микросхем? – усмехнулся я. – Хочешь сказать, что вакуум высосет отсюда весь воздух и меня вместе с ним?

Ответила мне не она, а чувак слева от неё:

– Для тебя есть только один способ узнать наверняка – разбить.

А потом в разговор вступил тот, что справа:

– Как ты можешь быть уверенным, что произойдёт, пока не совершишь?

– Пока коробка закрыта – жив кот или мёртв? Кто знает?

– Одно можно сказать точно. Разбив панель, ты повредишь эту комнату, и она потеряет большую часть своих замечательных свойств. Которые могут ещё тебе пригодиться.

Последний голос раздавался у меня за спиной. Я не стал оборачиваться. Вообще предпочёл сконцентрироваться на той, что была моей самой первой собеседницей.

Ну а что? Она же тогда снизошла до разговора, пока остальные предпочли забить. Я, как говорится, не злопамятный, просто злой, и память хорошая.

– Эту реальность ведь не я творил, – сказал я ей. – А вы. Так что вы знаете наверняка.

– Думаешь? – Хранительница так по-человечески склонила голову.

– Угу. Когда я сдаю преподу доклад – уж я-то точно знаю, что в этом докладе к чему.

– Даже если не глядя скачал первый попавшийся за полчаса до сдачи? – Голос из-за спины.

– А если речь идёт не о докладе, а о театральной постановке?

– Как думаешь, смог бы Шекспир понять, что именно показывают в двадцать первом веке на сцене русские актёры, полагая, будто играют «Короля Лира»?

– Хороший пример. Если бы речь шла о «Гамлете», он бы догадался по черепу.

– Так, ребята, давайте хватит, а? – повысил я голос. – У меня уже голова кружится. Если я сейчас блевану – никто из нас этому не обрадуется.

– Тебе нечем блевать, – усмехнулась Хранительница. – Ты уже много дней ничего не ел, всё питание поступало в твоё тело внутривенно.

– С этим разберусь, – заверил я её. – У меня сейчас два главных вопроса. Что происходит, и что нам делать?

Хранительница кивнула:

– Хорошие вопросы. Для начала разберёмся с первым. Место Силы законсервировано. Никто не может войти внутрь, никто не может выйти наружу. Теперь это – замкнутая система.

– Значит, она рано или поздно остановится?

– Всё рано или поздно останавливается. Но от твоих решений зависит: рано или поздно.

– Почему от моих? Что во мне такого особенного?

– Этого мы не знаем. Мы лишь наблюдаем. И мы видим, что лишь твои решения приводят к действительным изменениям. Даже если они не благоприятны. По протоколу, ты не должен был проснуться.

– Ну… Постель была неудобная, вот я и…

Хранительница продолжала улыбаться своей жуткой улыбкой.

– То, что произошло сейчас в Месте Силы – ситуация настолько невероятная, что, боюсь, не осталось никаких правил, которые ты смог бы нарушить. Значит, тебе и управлять этой ситуацией. Таков твой выбор.

Я кивнул. Это уже было понятно. Пусть командирствовать над всеми выжившими мне было не ахти как интересно, но оставлять на этом посту Ликрама хотелось ещё меньше.

– Почему погибли те люди… аватары которых погибли?

– Это – один из принципов, на которых основана вселенная. Принцип единства сознания. Сознание, пережившее смерть в одном теле – умирает. Те, кого вы не успели разбудить – погибли.

– Что, нельзя было сотворить ещё пару-тройку миллионов клонов? – не поверил я.

Хранительница опять улыбнулась, прищурившись. И это было даже слишком, через край по-человечески, я чудом сдержал дрожь.

Но когда рядом со мной возник человек – сдержать не получилось.

Я шарахнулся, призвал топор и замер, готовый к атаке.

А он замер напротив меня, в точно такой же позиции.

– Отражение? – спросил я.

– Что за хрень, где я?! – спросил мой двойник. Моим голосом!

– Вот клон, – буднично сказала Хранительница. – Для примера я взяла срез твоего сознания после того, как ты прошёл паучьи Врата.

– Где Алеф?! – закричал клон. – Где все?! Какого…

Он опять уставился на меня. Я открыл было рот, чтобы хоть что-то объяснить, но не придумал, что.

Не успел.

Клон как-то странно дёрнулся и без всякого перехода осыпался прахом. Даже топор прекратил существовать.

Хранительница щёлкнула пальцами, и прах исчез.

– Цивилизация, гибель которой ты видел во сне, достигла невероятных результатов в области превращения энергии в материю, – как ни в чём не бывало, сказала она. – Мы создаём киберсимбионтов. Мы создаём реальности, Крейз. Но мы не можем создавать армии клонов. Сознание нельзя скопировать, сознание нельзя возродить. Это – закон.

Я молча проглотил услышанное.

– Однако, – продолжала Хранительница, – ты положил Камень Жизни в грудь аватара. В грудь Лин. На это система рассчитана не была. Возникла внештатная ситуация. Обнаружив более мощный источник питания, Место Силы переключилось на него. Теперь Лин – важнейший человек из всех выживших. И она подчиняется тебе.

– Угу, сейчас трусы намочу от восторга, – буркнул я.

– Прекрати думать, как человек, Крейз, – проскрипел голос из-за спины. – Начинай уже думать, как командир. Её влюблённость – твой рычаг. Используй его с умом. Как ты сделал час назад.

Час назад…

Я ощутил холодок внутри.

Что я сделал час назад?! Даже сам себе не смог бы адекватно объяснить собственную логику в тот момент. А с последствиями нам всем разгрёбываться ещё очень и очень долго.

Ха! Да кто-то тут – настоящий оптимист. «Долго». За «долго» ещё придётся повоевать. И благодарить за это нужно кого?

Ну же, Крейз. Выйди, поклонись. Публика ждёт тебя. Публика аплодирует и выкрикивает твоё имя…

02. Я принял решение

Час назад

Свет моргал, как будто кто-то всерьёз вознамерился довести нас всех до эпилепсии. Красные вспышки, чередующиеся с полной темнотой. И каждый раз, как Место Силы погружалось в темноту, в голову закрадывалась нехорошая мысль: окон нет, фонариков нет. Если кто-то или что-то решит отрубить даже этот истерический стробоскоп, мы просто окажемся в кромешной тьме.

– Господи, да пусть это говно уже прекратится! – завопила Сиби и почему-то зажала ладонями уши. Впрочем, она и зажмурилась.

Я стоял в палате пятёрки Данка, лихорадочно пытаясь привести мысли в порядок. Это было нелегко…

За несколько минут я увидел гибель базы, практически заглянул в лицо Чёрной Гнили. Проснулся. Убил своими руками Лин. Увидел, как Лин, живая и здоровая, стоит здесь. И тут же – мигающий красный свет.

Даже ёжику – тому, который в лесу, а не этому придурочному мячику, пуляющемуся иглами, – ясно, что мигающий красный свет – это к дерьму.

Однако не ревела сирена, и громовой голос не говорил чего-нибудь типа «Внимание! До самоликвидации Места Силы при помощи ядерного взрыва осталось три минуты».

Впрочем, от неизвестности легче не становилось.

– Лин, что это значит? – крикнул я.

В чём-то я разделял чувства Сиби. Действительно, возникшая атмосфера каким-то непостижимым образом создавала впечатление оглушительного грохота. Хотя «больничный цилиндр», как я стал про себя называть эту хреновину, был абсолютно тих. Ни тебе киберов, ни тебе инопланетян. Куда они, кстати, все подевались?

– Это… – Лин говорила с трудом. Она как будто силилась прочитать что-то на полузнакомом языке. – Это – сигнализация…

– Да ясно, что не дискотека, – проворчал Майлд. – А выключить можно? Только что горел нормальный свет. Впрочем, я уже согласен на темноту.

– Тьма, – пробормотала Лин. – Тьма вырвалась из заточения.

– Вот сука! – поддержала Райми. – Не могла, понимаешь, сидеть в заточении.

Лин, казалось, вовсе её не слышала. Она как будто даже начала покачиваться, словно шаман в трансе.

– Тьма вырвалась, – начала она тараторить скороговоркой. – На всех уровнях сейчас что-то типа Наказания, только гораздо хуже. Смерть кругом, все умирают. Сбой в системе. Мы должны выбрать, кого будем пробуждать, а остальных отключить. Срочно!

Лин выпала из транса. Уставилась на меня широко открытыми глазами. Я не сразу сообразил, что она ждёт от меня решения. Я был её командиром.

– Скольких сможет прокормить Место Силы? – раздался голос от входа.

Я повернул голову. Увидел Ликрама. Он стоял, тяжело привалившись плечом к косяку. Ну, хоть встал – уже добрый знак. Впрочем, отчего бы ему не встать. Тут у нас даже оторванные руки вырастают быстрее, чем в нормальном мире заживают царапины.

При условии, конечно, если эти руки любезно сожрут, а не положат в корзинку.

– Ну?! – рявкнул Ликрам.

– Прекрати орать на неё! – прикрикнул я.

– Каждая секунда промедления – чья-то смерть! – отрезал Ликрам. – Скольких, Лин?

– Я не знаю! – простонала она. – Чёрт, у меня же не компьютер в башке, я – просто батарейка, и тут ещё два источника силы, в которых я ни черта не понимаю!

– Примерно, – сказал я.

– Не знаю… Чтобы не ошибиться – десять… Нет, двадцать пять. Да, пусть двадцать пять, это – точно.

– Одиннадцать уже есть, – быстро заговорил Ликрам. – Значит, ещё четырнадцать, так? Разбуди три пятёрки с десятого уровня. Людей! Нам понадобятся лучшие из…

– Нет, – сказала Лин. – Нет, нам нужно больше. Десять уровней. Десять пятёрок. Это пятьдесят. А чтобы хотя бы чередоваться через день – нужна сотня. Господи, есть ведь ещё уровни других рас!

Лин застонала.

– Значит, буди сотню избранных с десятого уровня! Не хватит там – буди с девятого! – заорал Ликрам.

Но Лин смотрела не на него. Она смотрела на меня. Я был её командиром и даже больше, чем командиром.

– Сколько всего можно спасти? – спросил я.

– Триста двенадцать, – ответила Лин даже раньше, чем я закончил вопрос. – Триста десять. Триста восемь…

Я вспомнил нишу в прачечной. Вспомнил «прописи», которые положил там Хирург. Прописи, которые до меня увидел Дуайн и разболтал стаффам. И у стаффов возникла религия.

Они верили, что кто-то однажды заберётся на самый верх и освободит их.

Освободит… Как будто этот звездец, что нас окружает, можно назвать свободой хотя бы даже с сарказмом.

Но альтернатива – смерть.

– Буди всех, – сказал я.

В очередной красной вспышке мне почудилось облегчение в глазах Лин. Она как будто даже мне улыбнулась.

– Нет! – заорал Ликрам. – Нет, ты не можешь, ты не имеешь пра…

Мягкий белый свет загорелся повсюду.

Лин, выдохнув, рухнула на пол. Я бросился к ней, приподнял её голову, положил себе на колено. Попытался нащупать пульс.

Пульс определённо был.

– Ты что наделал? – просипел у меня за спиной Ликрам. – Ты что сотворил, ты, полоумный кусок…

– Не визжи, – срезал его Майлд. – Крейз и Лин только что починили электричество. Возблагодарим их за эту маленькую радость, прежде чем начнём разбираться, что за херь тут вообще творится.

– Я скажу тебе, что за херь тут творится, Майлд, – сказал Ликрам. – Место Силы в этом режиме сможет прокормить не больше двадцати пяти человек. А жить здесь будут больше трёх сотен. И нам не в шахматы играть предстоит, а драться! Точно так же, как прежде!

– Херь какая, – пожаловалась Сиби. – Это значит, придётся идти в бой голодной? Да я голодная такая злая, что самому дьяволу рога оторву.

Звуки шагов. Я повернул голову и увидел, что в палату вошли все наши. Сначала – Гайто, потом – Сайко и Алеф. Все они были в обтяжке. Успели одеться.

В отличие от меня. Я-то выскочил, как был. Торопился.

И сейчас я сижу в таком виде на полу. На колене у меня голова бесчувственной Лин…

Лин открыла глаза. Мутный взгляд сфокусировался на моём лице. Губы тронула слабая улыбка.

– Привет, – чуть слышно произнесла Лин. – Ты тоже рад меня видеть, или что это упирается мне в плечо?

Блин… Да уж, три-ноль в нашу пользу. И почему каждый новый этап в моей жизни здесь обязательно начинается с какой-то двусмысленной позиции, в которой участвует Лин? В этот раз, кстати, вообще не смешно. Моя официальная девушка стоит у меня за спиной и внимательно смотрит. Сцена, достойная самого дебильного аниме за всю историю человечества.

Что я мог сделать в такой ситуации?

Я засмеялся.

А снаружи уже доносились чьи-то крики. Слышался грохот ломающихся крышек. Новая жизнь разбивала скорлупу.

03. Забери меня

Но сейчас было не до смеха.

– Лин не смогла верно оценить ресурс Места Силы, – сказала Хранительница. – В действительности, сотню единиц можно содержать без каких-либо ограничений. Две сотни – впроголодь. Три сотни – нереально. Это вопрос распределения энергии. Конечно, можно и отключить некоторые узлы…

– А ещё что можно сделать? – перебил я.

– Можно вернуть на место второй источник энергии. Чёрную Гниль.

– Так! – Я выставил руки перед собой и присел-таки на самый краешек электрического стула. – Вот давайте на этом этапе уже немного углубимся, окей? Какого хрена? Вот чего я не понимаю! Чёрная Гниль – это дерьмо, которое затопило ваш мир. Оно сейчас ломится сюда снаружи, но оно будет ломиться десять тысяч лет, если я всё правильно понимаю.

– Правильно, – согласилась Хранительница.

– Так какого чёрта она делает здесь?! Что это за аттракцион на уровнях?

– Ты мог бы и сам уже догадаться, Крейз. Здесь мы держали небольшой кусок, который удалось оторвать от Чёрной Гнили. Удалось заманить его в ловушку этой реальности. Он порождал всех тех тварей, с которыми ты сражался. Сам же он был в заточении, за энергетическими контурами. Но в момент переключения питания на Лин, контуры ослабели. И Гниль вырвалась из заточения.

– Зачем?

– Я не понимаю твоего вопроса.

– Зачем вы держали Гниль здесь?

– На то было много причин.

– Назови хоть одну.

– Это долгий разговор. Ты сам сумеешь найти ответы, Крейз. Но сейчас тебе нужно принимать решения. Тебе нужно уже начинать драться. Иначе скоро порождения Гнили будут здесь. Начнётся битва, у которой возможен только один финал.

Как будто нам всем в принципе тут грозит какой-то другой финал…

– Нужно очистить уровни, – заговорил другой женский голос; да, я обратил внимание, что две из трёх Хранителей были женского пола, остальные трое – вроде как мужики. – Один за другим. Ты получишь консоль, её передаст тебе Ликрам.

– Почему Ликрам? – не понял я.

– Потому что только с ним мы можем непосредственно контактировать.

– Почему?

– Он безопасен для нас.

– Я вас не трону.

– Мы знаем. Но наши миры слишком различны. Тебе тяжело дышать в нашем мире. А мы можем тяжело заболеть, просто постояв рядом со мной.

– Ладно. Так что за консоль?

В руке Хранительницы появился банальный планшет. Дюймов двенадцать.

– Ты сможешь сам распределять токи, – пообещала она. – Но это не имеет никакого значения, если ты не выйдешь на охоту. Только ты из всех живых сможешь загнать Чёрную Гниль обратно. И кто-то должен будет активировать контур, если у тебя не останется сил.

– И ещё, – привлёк моё внимание парень из панели справа. – Нам необходимо изменить тебе мозг.

Он указал на устройство, висящее надо мной.

Я скептически приподнял бровь.

– Серьёзно? Типа, я вот так просто сел, натянул себе на голову этот «шлем ужаса» и позволил трахнуть меня в мозг ещё один раз?

– Не будь нелепым, Крейз! – повысил голос парень. – Ты столько дней лежал в капсуле анабиоза, где мы имели полный доступ к твоему мозгу. Неужели ты думаешь, что если бы мы хотели что-то там изменить – мы бы этого не сделали?

– Ну, если ты настаиваешь, – усмехнулся я, – то у меня вот какие мысли. Вы не предполагали, что ситуация обернётся именно так. Вы нацелились на простую консервацию. Однако всё пошло наперекосяк и пошло быстро. Прежде чем вы успели глазом моргнуть – я уже вырвался из вашего сраного ланчбокса, и менять мне мозг стало поздно.

Повисла тишина. Через несколько секунд парень, что предлагал мне использовать трон, переспросил:

– «Ланчбокса»?

– Так он называет капсулы анабиоза, – пояснила Хранительница, которая разговаривала со мной больше всех. – Крейз, мой друг прав. Сейчас мы все связаны одной целью…

– Только вот способы достичь этой цели у нас могут быть очень разными, – перебил я, но Хранительница не обратила на это внимания:

– Как ты успел заметить, технологии, подобные технологиям твоего мира, здесь не работают. Мы не сумеем породить рацию, при всём желании. Не в этой реальности. Однако в наших силах настроить твой мозг так, чтобы он мог работать, как рация. Это пригодится тебе, когда ты спустишься на уровни.

– Зачем это?

– Кто-то же должен вести тебя. Кто-то должен объяснить тебе, что делать.

– Не волнуйся, – вмешался вновь тот парень, – мы будем видеть и слышать только то, что ты захочешь нам показать. Мы уважаем свободу воли и частную жизнь.

– Сказал мудак, который занимается похищением людей, – съязвил я.

– Мы не занимались похищениями. Мы – Хранители. Всё, что мы делаем – следим за функциональностью Места Силы.

– Тогда кто?! – закричал я.

Ответ меня просто вынес:

– Место Силы.

– В… смысле?

– Это – сложнейшая система, в достаточной степени автономная и, с некоторыми оговорками, разумная.

– Но построили её – вы?

– Мы – Хранители. Мы лишь Храним.

– А кто создал всё это? Кто создатель?

И снова нить разговора перехватила Хранительница:

– Миллиарды людей до тебя задавались подобными вопросами. И миллиарды будут биться над ними после. Если, конечно, мы дадим им время. А времени всё меньше. Позволь нам разблокировать тебе телепатические способности, Крейз. Поверь, это вмешательство неприятно нам гораздо более, чем тебе. Мы будем обеспечивать распространение волн, которые не должны здесь распространяться.

– Но с некоторых пор распространяются, – мрачно добавил Хранитель.

– Помолчи!

– А что? Мы можем уронить авторитет? Мол, мы не понимаем чего-то, происходящего в Месте Силы?

Садясь на трон, я думал, что, в принципе, не обломался бы, если бы мне просто сожгли электрошоком мозги. И вроде как не самоубийство, и весь этот аттракцион закончится.

Натянув шлем, я и вправду почувствовал в висках, в затылке и темени покалывание, сродни электрическому. Но оно было скорее приятным, чем болезненным.

– Если хочешь, – раздался голос от двери, – я поменяю тебе местами каналы восприятия боли и наслаждения. Тогда для эйфории тебе нужно будет постоянно драться и избегать половых отношений…

– Дурная идея, – перебила разговорчивая Хранительница. – Тогда он быстро погибнет.

– Давайте безо всякой херни, – попросил я. – Речь шла про телепатию. Разрешаю также разблокировать телекинез, экстрасенсорику, умение летать, проходить сквозь стены и неуязвимость. Остальное – не трогать.

– Окееей, – пропела другая Хранительница. – Сейчас укусит комарик…

В затылок как будто вонзился раскалённый докрасна бур. В долю секунды он достиг переносицы и исчез.

А я обнаружил себя на полу. Лежал и орал, не в силах остановиться.

– Готово, – сказала разговорчивая Хранительница. – Выйди, как только сможешь. И пускай сюда зайдёт Ликрам. Война продолжается.

Я пропустил её слова мимо ушей. Потому что в этот самый момент услышал в голове тихий печальный голос, который произнёс: «Забери меня отсюда. Пожалуйста».