Текст книги "Эра Огня 5. Мятежное пламя (СИ)"

Автор книги: Василий Криптонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 43 страниц) [доступный отрывок для чтения: 16 страниц]

Глава 21

В противоположность всем другим постройкам магов Воздуха, местный застенок (как это учреждение на самом деле называлось, я так и не выяснил) был тесным и мрачным. В полутёмной комнате я сидел за ржавым металлическим столом и смотрел на лысого мага-следователя. Ощущение было такое, будто это меня в чём-то обвиняют. Хотя... Отчасти так и было.

– Давайте-ка ещё раз, – вздохнул маг, демонстративно делая скептическое лицо. – Вы утверждаете, что познакомились с господином Гетаиниром, когда скрывались от правосудия в Дирне.

– Нет, – покачал я головой. – Мы не скрывались.

– Но думали, что скрывались.

– А это важно? То, что мы думали, и то, что мы реально делали – разные вещи.

– Ошибаетесь. Преступное мышление...

– На Материке прямо сейчас находится убийца и похититель. На что мы тратим время?

Маг прищурился на меня:

– Не нужно торопиться, сэр Мортегар. Мы во всём разберёмся...

– Гетаинир убил инспектора, должностное лицо, только для того, чтобы тот не принёс в Сезан сведения о ситуации в Дирне.

– Да, за это он и был осуждён. Однако нет никаких оснований считать, что этот человек находится на Материке. Вы же сами утверждаете, что он был только магом Земли. А в лечебнице действовал маг Огня.

– Вы зациклились на одном, – сказал я, потирая лоб рукой. – Пытаетесь обвинить кого-то из нас. Но какой смысл? Боргента – член нашего клана, Ямос и Тавреси – наши друзья...

– Если бы убивали только врагов, этот мир был бы прекрасным местом, – возразил следователь. – Но увы. Куда чаще друзья убивают друзей, а любящие – возлюбленных.

– Никакого мотива, – продолжал я. – Зачем нам похищение ребёнка?

– Для отвода глаз. Чтобы запутать следствие и вплести какого-то Гетаинира. Лично я считаю, что ребёнка уже нет в живых.

– Вы издеваетесь! Хорошо, давайте я тоже поиздеваюсь. А почему обвиняют только наш клан? Как насчёт пузырьков с сонным зельем? Их делают маги Воздуха. Как тебе такое, Шерлок?

Что такое Шерлок, лысый не понял, однако подачу принял легко:

– Да, мы об этом думали. Среди вас ведь трое магов Воздуха, правильно? Леди Авелла, госпожа Акади и госпожа Алмосая, я никого не упустил? Ну и вы – маг Пятой Стихии.

Я откинулся на спинку неудобного стула и устремил взгляд в потолок. Следователь мастерски создавал впечатление, будто всё кончено, дело лишь за малым, и вся наша компания навеки заедет в магическую тюрьму, а то и вообще на эшафот.

– Показания простолюдинов, а тем более рабов судом не рассматриваются, – продолжал он, – однако на уровне следствия мы не можем упустить один момент. Эта Тавреси утверждает, что господин Ямос, посмотрев в сторону разбившегося окна, как будто узнал кого-то. С Гетаиниром он, по вашим словам, не должен был быть знако́м. Так кто бы это мог быть?

– Не «кто», а «что», – процедил я сквозь зубы. – Он увидел стеклянный шар. Такие были в ходу у нас в академии. Вы вообще помните высоту окон первого этажа? Кого бы он там мог увидеть?

– Например, кого-то из магов Воздуха, подлетевших на нужную высоту? Кстати, вы ведь тоже умеете летать, правда? Не расскажете, где вы пропадали после того, как закончили испытание?

Как горох об стену. Авелла говорит, что на Материке маги делают то, что им нравится. Оно и видно. Этот буквально упивался допросом, того гляди обделается от восторга.

– Ладно, – сказал я. – Вы не желаете меня слушать, упёрлись в свою версию. Однако задерживать меня не имеете никакого права, уровень не ваш. Так что я, пожалуй, тоже упрусь в свою версию. Вы можете нести свою чушь, а я буду свою, оба будем счастливы. Итак, если бы я был Гетаиниром и похитил ребёнка. Что бы я сделал дальше? Нужно бежать с Материка, это однозначно. Для этого нужен маг Воздуха с неплохим рангом. Вербовать его заранее? Сложно. Маги Воздуха себе на уме. Сегодня он с радостью соглашается помочь, а завтра забудет об этом напрочь, или сдаст тебя страже. Возможно, у Гетаинира был какой-то рычаг давления. Шантаж? Возможно... Что-то о ком-то выяснил. И, тем не менее, если верить Акади, никто с момента пожара Материк не покидал. Защиту приоткрыли один раз, локально, чтобы впустить меня, а потом снова заблокировали наглухо.

– А я слышал, что в Каменном страже своя защита, которой управляет госпожа Авелла, – вставил следователь. И тут нашёл, к чему прицепиться!

– Значит, Гетаинир всё ещё здесь, – говорил я, не обращая на следователя внимания. – Он скрывается. Но на Материке полно магов, и никто – никто! – не опознал его по моей рассылке.

– Сделанной незаконно, прошу заметить. Вы создали помеху следствию и, вполне возможно, оклеветали невиновного.

– Значит, он скрывался. Не заводил знакомств.

– Да просто нет никакого Гетаинира на Материке, сэр Мортегар! И никогда не было. Скажите, за что вы убили Ямоса? Он задолжал вам денег? Я слышал, что вы неоднократно ссужали его крупными суммами...

– Очень даже может быть, что у них с Мелаиримом договорённость на особую дату. Гетаинир ждёт, когда его заберут. Отсюда следуют два вывода. Во-первых, скоро на Материк пожалует Пламя собственной персоной. А во-вторых, Гетаинир заранее подготовил место, чтобы затаиться. Место, где его не будут искать. И где он сможет кормить грудного младенца... Стоп!

Я вскочил со стула под скептическим взглядом следователя.

– Грудного ребёнка кормят грудным молоком, – сказал я, торопясь ухватить за хвост осенившую меня мысль. – Если бы он нашёл кормилицу среди магов... Нет, это вряд ли, мага сложно запугать, или убедить пойти на подобное. А вот простолюдинка за пару серебряных монет вполне может согласиться и не задавать вопросов. Авелла сказала, что на Материк подняли две деревни. Где они? Так, ладно, забудьте, спрошу у тех, кто знает.

Отшвырнув с дороги стул, я шагнул к двери.

– Сэр Мортегар, мы не закончили, – поднялся следователь.

– Я закончил. Сайонара.

***

В этот раз девочку мы оставили на Акади и Алмосаю. Сами отправились в ближайшую деревню. Втроём. Под покровом невидимости и сгущающейся темноты.

– Тавреси как? – спросил я, пока мы летели.

– Очень плохо, – сказала Авелла.

Она и сама выглядела не ахти как. Явно всю ночь не спала. Глаза запали, покраснели.

– Где ты её оставила?

– В гостинице. Не знаю, как быть с ней дальше... В дом она возвращаться не хочет.

– Дай ей время, – посоветовала Натсэ. – Пусть смирится с утратой. И, да, ещё было бы неплохо найти ребёнка.

Авелла поморщилась:

– Она проклинала ребёнка. Говорила, всё из-за него. Говорила, пусть бы лучше его никогда не было...

– Да-да-да, все так говорят, – отмахнулась Натсэ. – А потом вдруг замечают, что у ребёнка глаза покойного возлюбленного, и тают. Я подобное видела раз сто, не принимай близко к сердцу.

Помолчав, Авелла сказала:

– Знаешь, я представить не могу, как можно было пережить всё, что пережила ты, и остаться человеком.

– Для меня всё это было жизнью, единственной, которую я знала. А человеком я стала уже потом. Вот деревня. Опускайтесь.

Деревня была здесь так же к месту, как «Жигули» шестёрка в Голливуде. Очередной утопающий в зелени коттеджный посёлок, аллея, мощёная крупными камнями, ведёт от него к краю Материка через высаженную по линеечке рощу... И вдруг роща обрывается и начинаются простецкие хижины, покосившиеся заборы, из-за которых слышится коровье мычание и мужицкий мат-перемат. Где-то пилят, где-то колотят, где-то уже отколотили и бухают.

– Пойду одна, – сказала Натсэ, когда мы опустились. – Не возражать. Я посмотрю. Если найду его и пойму, что сама не справлюсь – вернусь за вами. Но просто летать и смотреть сверху без толку, он не такой дурак.

– Если он тебя увидит – узнает, – сказал я.

– Не узнает, – заявила Натсэ.

Она оделась в самую простую одежду, какую только нашла. Платье мешком – кажется, из гардероба Тавреси – на ногах стоптанные в кашу туфли. А теперь она ещё повязала на голову платок. Потом присела, зачерпнула немного земли сбоку от тропинки, растёрла в руках и размазала по лицу. Когда она встала и потупила взгляд, Авелла в восхищении ахнула. Действительно, узнать Натсэ в этой неряшливой деревенской девице было невозможно.

– Ждите, – велела она и быстрым шагом вошла в деревню.

– Мортегар, – сказала Авелла, провожая её взглядом. – Я вот подумала... Если, как ты говоришь, Гетаинир ждёт какого-то дня, чтобы его забрал Мелаирим...

– Думаю, так, – кивнул я.

– А почему? Да, через Землю им не связаться, Материк не пропускает такое. Но ведь Мелаирим умеет пользоваться твоим заклинанием. И мог научить Гетаинира. Тот мог написать ему в любой момент.

Сердце неприятно сжалось. Авелла была права, кругом права.

– Может, просто не подумали, – пробормотал я, сам понимая, насколько глупо такое предположение.

– И вообще, почему Дракон до сих пор не напал на Материк? – продолжала рассуждать Авелла.

– Может, в этом и причина? – предположил я. – Как-никак, Материк невидим и легко перемещается. Кто сказал, что Мелаирим может видеть его? Да, Огненное зрение у него есть наверняка, но всё же, с такого расстояния... Когда я был магом Огня, я не мог видеть сквозь невидимость. Ну, огонь души мог разглядеть, да, но не с расстояния в несколько километров.

– Всё же, если бы Гетаинир написал...

– Написал что? «Привет, Мелаирим, у меня всё готово, я на Материке, а Материк – в небе?»

Авелла хмыкнула. Похоже, мои слова показались ей убедительными. Мне они и самому такими казались.

– Значит, – сказала она, – Гетаинир должен подавать Мелаириму какие-то знаки.

– Либо должен привести Материк в какое-то заранее оговорённое место, – сказал я. – Кто управляет Материком?

– Маги Воздуха. Но сейчас он просто дрейфует... Приказ может отдать глава клана, регент, заместитель, военачальник.

– Либо ловушка, – выскочила как из-под земли Натсэ. Хотя, почему, собственно, «как»? Она маг Земли, вообще-то. – Ловушка на земле. Мелаирим сделает что-то, что заставит Материк прилететь туда...

Н-да, Старик был прав. Моё заклинание лучше истребить, пока не поздно. Возможно ли это?

Вы хотите удалить ветвь заклинаний «Мессенджер «Социофоб». Да/Нет.

Я пока не спешил с выбором...

– Ты нашла его? – спросила Авелла.

– Его там нет, – покачала головой Натсэ. – Летим в другую.

Другая деревня оказалась на другом конце Материка. Летели что есть духу, но всё равно вышло долго, уже совсем стемнело. По пути я продолжил пытать интерфейс:

Можно ли запретить определённым магам использовать заклинание?

Интерфейс подумал, потом выдал:

Сделать ветку эксклюзивной для Ордена? Вам понадобится утвердить Орден. Да/Нет

Отличная идея! Конечно, да.

– Упс, ветка связи пропала, – заметила Натсэ.

– Да, это становится слишком опасным, – сказал я. – Мы потом утвердим Орден Социофобов, и у нас ветка вновь станет активной.

– Орден Социофобов! – покачала головой Натсэ. – Вот никогда бы не подумала, что до такого дойдёт. Но ладно...

Вторая деревня располагалась более гармонично. Этот берег Материка был чем-то вроде парка, и магического жилья вблизи не было. Вот это уже больше походило на правду. Вполне в духе Гетаинира – залечь подальше от цивилизации и творить всякую гнусность.

Работали так же. Натсэ пошла на разведку, мы с Авеллой затаились. Натсэ вернулась уже через пять минут.

– Сидит в доме, – доложила она. – Там только женщина, одинокая. Ну, и ребёнок.

– И что мы теперь будем делать? – Авелла принялась заламывать руки, пытаясь совладать с волнением.

– По-хорошему, надо бы стражу вызвать, – задумчиво сказал я.

– Смешно, – кивнула Натсэ.

– Сам смеюсь... Ладно, руководи. Ты у нас главная в таких делах.

Натсэ задумалась.

– У Гетаинира вполне может быть магическое зрение, мы не знаем его ранга. Он может увидеть наше приближение даже сквозь невидимость. Пусть не поймёт, кто конкретно, но... догадается, я думаю. Значит, действовать нужно либо издалека и очень кропотливо, либо – с налёта. Чтобы он ничего сообразить не успел.

Она помолчала, притопывая ногой в такт каким-то своим мыслям, покивала.

– Летим.

– Куда? – хором спросили мы с Авеллой.

– Вверх. Хорошо так вверх. Зависнем над крышей дома и будем ждать. Должен ведь он иногда выходить по нужде. Он там молоко пьёт, тварь...

Сначала мы поднялись, а потом уже переместились так, чтобы находиться над домом. Расстояние было приличным. Я попытался вглядеться Огненным зрением и не различил через крышу фактически ничего. Может, и он нас не видит. Хорошо бы...

– Рунной защиты там нет? – осведомилась Авелла.

– Нет, ничего подобного, – покачала головой Натсэ. – Вряд ли он способен создать мало-мальски толковую защиту. Его стратегия – бежать и прятаться, либо, если чувствует силу, переть напролом. Сейчас он прячется. И силы у него никакой нет.

Мы прождали полчаса. За это время выкатилась на небо огромная луна и посеребрила деревню. Вдруг Натсэ дёрнулась:

– Смотрите! Вот он вышел.

И вправду, рядом с домом появилась крохотная козявка. Она постояла, будто принюхиваясь, и поползла в сторону уличного туалета. Как только козявка скрылась там, Натсэ махнула рукой.

Пошли!

Мы обрушились вниз с огромным ускорением. Я попросил воздух нас разогнать, Авелла сколдовала вокруг нас защитный пузырь, который с треском лопнул, разбившись о землю, оставив круглую выемку.

– Задержите его, – крикнула Натсэ, первой бросаясь в дом.

Мы с Авеллой поднялись на ноги и повернулись к туалету. Из дома донёсся женский визг, потом – грохот, удары... И вот раздался плач ребёнка.

Из туалета.

– Ну в чём дело? – Дверь туалета распахнулась, и перед нами предстал Гетаинир с младенцем на руках. – Честному человеку уже и нужду справить нельзя. Сразу какой-то погром... А, это вы! Рад видеть, сэр Ямос, госпожа Боргента. Как делишечки? У меня прекрасно.

Натсэ вырвалась из дома, подобная демону. Платок с неё слетел, глаза горели.

– Ты ублюдок! – рявкнула она. – Да как ты посмел?..

– Посмел что? – фыркнул Гетаинир. – Обхитрить тебя? Уж извини, Тавреси, но я не мог иначе.

В руке у Натсэ что-то сверкнуло.

– Не двигаться! – Гетаинир перестал валять дурака. Правой рукой схватил ребёнка за голову. Младенец завизжал...

– Мерзавец, – прошептала Авелла.

Натсэ не двигалась. Я тоже не знал, что поделать. Да ему мгновения не понадобится, чтобы раздавить эту крохотную головёшку, тут ни одна Стихия не поможет...

сможешь изменять и создавать Вселенные...

Я поспешно закрыл глаза. Ладно... ладно, Старик. Ладно, беру свои слова обратно. Сейчас, если мне удастся провернуть нечто вроде того, что делала со мной Сиек-тян...

В темноте они стояли рядом. Натсэ и Авелла. Не настоящие, а те, что представлялись моей душой.

– Чего ты хочешь? – спросили они хором.

– Спасти сына Тавреси, – сказал я.

Они переглянулись и кивнули одновременно. Вместе сделали шаг вперёд, и я открыл глаза.

– Вы сами всё уничтожили, сэр Ямос, —разглагольствовал Гетаинир. – А ведь он говорил...

Я сделал шаг вперёд, чувствуя невидимые нити, протянувшиеся между мною и Гетаиниром.

– Стой! – крикнул он, но не дёрнулся.

– Морт! – забеспокоилась Натсэ.

Я сделал ещё один шаг. Разглядел капли пота и страх в глазах Гетаинира.

– Отпусти голову ребёнка, – тихо сказал я. – Разожми пальцы и медленно опусти руку.

Он подчинился.

– С ума сойти, – пробормотала Авелла. – Может, он правда и в ламантина может превратиться?

– Отдай ребёнка Авелле, – приказал я. – Аккуратно, медленно. Авелла?

Она пошла вперёд, протягивая руки. Гетаинир двинулся ей навстречу, но вдруг остановился.

– Отдай ребёнка! – повысил я голос.

Гетаинир улыбнулся:

– Он ведь просил: отдай то, что взял. Но вы притащили её сюда. Огненную Деву. Часть его души.

Я уже слышал нарастающий рёв ветра. Ветра, поднимаемого двумя могучими крылами.

– И неужели вы думали, что он её не найдёт?! – выкрикнул Гетаинир и расхохотался.

Из-за края Материка величественно поднялся Огненный Дракон и расправил огромные крылья над деревней.

Глава 22

Нечасто бывает так, что смотришь на что-то и понимаешь: всё. Это конец. И ты в этом виноват.

Глядя на Огненного Дракона, я думал именно так. После слов Гетаинира мне захотелось воткнуть в землю меч рукояткой и броситься на лезвие. И, честное слово, я был к этому близок. Единственное, что меня останавливало – понимание того, что нужно бороться. Не за себя, так за тех, кто стоит рядом.

Но чёрт побери, действительно, это ж надо было додуматься приволочь на Материк одно из созданий Мелаирима! Слабое утешение: не я это придумал. Все главы кланов облажались одинаково.

– Отдай ребёнка! – заорал я, срывая голос.

Невидимые нити натянулись и зазвенели. Гетаинир, покачиваясь, двинулся к Авелле. Дракон пока ещё висел за границей Материка. Он нас, должно быть, и не видел. Но вот он размахнулся крылом и ударил. Там, где только что был чистый и прозрачный воздух, невидимый купол окрасился алыми и жёлтыми сполохами. Поползли трещины.

Авелла вытянула руки, готовая забрать младенца...

Ещё один удар огненного крыла, и пылающие осколки защиты посыпались внутрь. Отверстие было слишком мало, чтобы дракон в него протиснулся... Но для Мелаирима оказалось в самый раз. В мгновение дракон исчез, а в пробитое отверстие прыгнул человек в алом плаще. Ещё прежде, чем его сапоги – тоже алые – коснулись земли, он взмахнул рукой. Звено за звеном в воздухе образовалась металлическая цепь, опутала Гетаинира. Мелаирим дёрнул цепь на себя, и Авелла успела лишь коснуться свёртка с младенцем. Гетаинир, вскрикнув, отлетел к своему хозяину и упал на спину. Мелаирим забрал у него ребёнка.

– Вот и всё, – тихо сказал он. – У каждой истории должен быть свой конец.

***

Самое сложное в любой истории – это начало. С чего всё началось? С рождения? До рождения? За секунду до смерти? Наши истории начинаются тогда, когда что-то (или кто-то?) стирает всю прежнюю жизнь и ставит вокруг нас новые декорации. Играй, или умри. Третьего не дано.

Ничуть не легче финал. Когда всё заканчивается? Когда нужно подвести черту и сказать: «Всё!»? Когда найдены все ответы, или когда исчерпаны все возможности? Когда все нашли своё счастье, или умерли? А может, просто тогда, когда ты опустишь руки и поймёшь: «Я больше не могу сражаться».

Начало и конец... Их легко перепутать. И там, и там нередко царит беспросветный мрак. Просто кто-то должен взять на себя смелость и поставить точку, либо запятую. Мелаириму было не занимать смелости, когда он, вновь обратившись в Дракона, взмахнул крыльями, поджигая крыши домов. Это была точка. Но мне, кажется, удалось пририсовать к ней неуклюжий «хвостик», когда я сделал шаг вперёд и вытянул руку навстречу дракону.

– Материк ты не захватишь! – крикнул я.

В деревне начинался переполох. Люди выскакивали из горящих домов и, увидев огромного пылающего дракона, с воплями кидались врассыпную.

– На что он мне? – загрохотал знакомый уже слитный голос, мужчины и женщины. – Я его уничтожу!

– Э-э-э... Нет, это – тоже нет, – мотнул я головой.

Теперь управление магией души частично прописалось в магическом сознании, и сделалось немного легче.

Доступны следующие виды воздействия:

Магия ближнего боя

Магия подчинения

Магия защиты

Магический ресурс души: 2000

Ну вот. Привык я всё-таки к наглядности. Так и поверить легче, что магия – настоящая.

Подчинение

Вновь натянулись десятки невидимых нитей, запели, загудели от напряжения. Заревел дракон.

– Отдай нам ребёнка! – крикнул я. – Ты не заберёшь его!

Ребёнок был где-то там, в толще пламени, под защитой Мелаирима. Я надеялся, что под защитой... Ведь Мелаирим вполне мог подумать, что ребёнок Боргенты обладает врождённым иммунитетом к огню.

– Да... как... ты... смеешь! – с трудом проскрежетал своим невероятным голосом дракон.

Нелегко ему это давалось, но он преодолевал мою настойчивость. Я сделал ещё один шаг навстречу, сжал руку в кулак, будто стягивая пучок невидимых нитей. Дракон застонал.

Магический ресурс души: 1200

Сильное сопротивление

Опасность: Стихия может лишиться контроля

Я слегка ослабил натяжение. Вспомнилось ещё кое-что из сказанного Стариком. Он тогда это как бы вскользь бросил. Сказал, что Мелаирима нельзя убивать, потому что тогда Пламя лишится всякой узды и попросту выжжет мир как есть.

И теперь я понял, что происходит. Я внушением воздействовал на Мелаирима, тот изо всех сил сопротивлялся, а Огонь тем временем брал над ним верх. И если Мелаириму мог противостоять хотя бы я, то Огню никто не смог бы противопоставить ничего. По крайней мере, пока.

– Что мы можем сделать? – спросила Натсэ, подскочив ко мне.

– Ничего, – процедил я сквозь зубы.

Никто не мог ничего сделать. Ситуация патовая. Ну, до тех пор, пока у меня душевный ресурс не закончится. Однако я чувствовал страх и смятение Мелаирима. Он не понимал, с чем ему довелось столкнуться.

Дракон шагнул ко мне когтистой лапой. Жарким воздухом мне взметнуло волосы, плащ затрепетал на ветру.

– Стражи летят, – сказала Авелла.

Лучше бы не летели. Хотя...

Дракон разинул пасть, и струя огня полетела в меня, в нас – Авелла и Натсэ и не подумали отступить.

Защита

От моей руки, всё ещё вытянутой по направлению к дракону, разбежались фиолетовые разряды. Пламя ударило по полуневидимой преграде. Преграда отреагировала фиолетовым свечением.

Магический ресурс души: 754

701

648

Поток огня прервался. Дракон взревел:

– Что ты такое?!

– Я то, что убьёт тебя! Отдай ребёнка, мразь!

В дракона ударили потоки воздуха – подлетели магические стражи. Он секунду колебался, потом, взмахнув крыльями, отскочил назад. Неуклюже, как курица. Это было бы смешно, если бы не было так страшно.

– Морт, он уходит! – крикнула Натсэ.

– Вижу...

Нити рвались, одна за другой, и я не мог этому препятствовать. Мелаирим быстро нашёл противоядие: он отпускал поводья разума, и управление брало на себя безумие Стихии. А Стихии я не мог диктовать свою волю. И не мог позволить ей взять верх окончательно.

Дракон взлетел к пролому в защите и исчез. Остался такой внезапно крохотный Мелаирим, который по инерции вылетел в пробитую дыру и протянул руку вниз. Из руки вылетела цепь. Гетаинир снизу протянул к ней руки...

– Нет уж! – крикнула Авелла.

Гетаинира ветром отшвырнуло в сторону.

– Не сегодня, – сказала Натсэ.

Её цепь оказалась быстрее. Она не выбрасывала её из руки, а сотворила из земли возле Гетаинира. Цепь трижды обвилась вокруг него, а Натсэ, присев, подняла другой её конец и потянула к себе.

Я поднял взгляд к пролому и успел заметить край алого плаща. Мелаирим исчез. Из дыры с рёвом вылетал ветер. Несколько магических стражей подлетели к ней, быстро залатывая прореху. Один подошёл к нам.

– Так-так, сэр Мортегар, – произнёс он.

Я без особого удивления узнал лысого следователя.

– Так-так, у кого-то новая версия, – кивнул я. – Что теперь? Чем порадуете? Успели заметить, что ребёнок у Мелаирима?

– Успел, – нехотя подтвердил следователь. – Но... А это кто?

– Это? – Натсэ как раз подтащила к нам скулящего Гетаинира. – Это та самая крыса, о которой вам говорили. Двустихийник, похитивший ребёнка, убивший Ямоса и поджёгший больницу. Можете его допросить. Пусть он вам расскажет, какой он невиновный и несчастный, потом вы его отпустите и отправите на казнь Боргенту. Что вылупился?! Иди, делай свою работу: выпускай мразей и наказывай невинных. А правосудие возьмёт на себя клан Огня. Раз больше некому.

***

Подходили к концу вторые сутки без сна. Занималась заря. На Материке, казалось, никто не спал в эту ночь. Сперва залатали пробоину в защите, потом успокоили деревенских. Материк спешно перегнали в другое место.

Словно испугавшись выговора Натсэ, следователь для разнообразия прислушался к здравому смыслу. Гетаинира бегло допросили – он и не думал ничего отрицать, понял, что попался с поличным, – и бросили в Воздушную тюрьму. Боргенту с извинениями отпустили домой, всучив в качестве компенсации мешочек с золотыми.

– Вот, – сказала она мне, протянув мешочек у дверей застенка. – Для казны.

– Нет-нет, не ему, – запротестовала Натсэ. – Отдай белянке, пусть в своём Хранилище держит. На этого рассчитывать нельзя, он в любой момент может вычудить что угодно.

Боргента выполнила указание, Авелла спрятала мешочек.

– Можно мы полетим домой? – умоляющим голосом попросила Боргента. – Как там моя девочка?

Мы полетели.

Стоило войти внутрь, как из гостиной нам навстречу, держась одной рукой за подол Акади, вышла девочка и громко и чётко сказала:

– Мама!

– Это как-то само получилось, – будто извиняясь, сказала Акади. – Она ползала, ползала, и вдруг пошла...

Боргенте, кажется, сделалось плохо, она покачнулась на месте, но всё же совладала с собой. Подошла к малышке, присела, протянула руки. Девочка отлепилась от подола «бабушки» и, радостно смеясь, шагнула навстречу маме, упала ей в объятия.

– Надо бы ей уже имя придумать, – задумчиво сказала Натсэ. – Она ведь вот-вот болтать начнёт.

Сюрпризы на этом не закончились. В гостиной нас ждали незнакомые люди. Они были похожи меж собой: седые, бородатые, с лицами, изборождёнными морщинами. Разнились глобально лишь цветом плащей.

– А, – сказал я вместо приветствия, когда они, все трое, поднялись мне навстречу. – Это вы – учёные, о которых я просил?

Переглянувшись, старцы поклонились. Молча.

– Ясно... – Я потёр уставшие глаза. Блин, как же всё вовремя-то... И спать времени нет. А надо. Попросить их зайти попозже? Нет, лучше попрошу...

– Кто-нибудь, сварите, пожалуйста, кофе, – сказал я. – Я... сейчас.

Я поднялся на третий этаж, но спальня Огневушки оказалась пустой. Я шёпотом выругался. Да что ж такое! Ну на минуту отвернуться нельзя.

– Где она? – крикнул я, сбежав на первый этаж. – Где Огневушка?

Ответила мне госпожа Алмосая:

– Сэр Мортегар, её забрали ещё вечером.

– Что значит, «забрали»? Кто забрал?

– Господин Дамонт и с ним представители трёх кланов. Они пленили её комбинированной магией и унесли для исследований...

– Куда?! – застонал я.

– Надо полагать, в академию Атрэма, – приятным баском сказал один из старцев, в белом плаще. – Только там есть условия и возможности для сколь-нибудь серьёзных исследований.

– ***, – сказал я. – Ждите здесь.

Я пошёл к двери. Авелла метнулась следом.

– А ты куда? – спросил я.

– Тавреси... Она, наверное, уже проснулась.

– Авелла, тебе поспать надо хоть немного.

– Тебе тоже, Мортегар.

– Эй, ну и кому я кофе делала? – спросила Натсэ, появившись из кухни с подносом в руках.

– Прости! – покаялись мы дуэтом. А я добавил: – Натсэ, не выпускай никуда этих магов! Они мне очень нужны.

– Да легко, – вздохнула Натсэ. – Госпожа Акади, госпожа Алмосая, вы мне поможете?

– Ну разумеется! – хором отозвались Воздушные магини.

Они с увлечением играли в ребёнка, как будто сами были детьми и возились с куколкой.

***

Авелла решила проводить меня в академию Атрэма. Это было поистине величественное заведение. Ничего общего с академией Земли в Сезане. За белоснежной оградой высилось основное здание, напоминающее скорее дворец, со множеством шпилей, башенок, с развевающимися белыми стягами. А вокруг него скромно стояли постройки попроще. Сараюшки, одним словом. У нас в подобных олигархи живут всякие.

– В большом учатся, – на ходу пояснила Авелла, когда мы спустились перед воротами. – И администрация. А это – исследовательские корпуса, там ведут научную деятельность мудрецы...

– Вы студенты? – Нам преградили дорогу двое стражников в белых доспехах. Рыцари.

Интересно, из чего эти Воздушные доспехи? Выглядят как металлические. Но ведь металл – это же Земля. Как они это себе объясняют?..

– Я – дочь регента главы клана, госпожи Акади, – грозно сказала Авелла, глядя на высокого рыцаря снизу вверх. – А это – мой магический супруг, глава клана Огня. У него незаконно похитили личное имущество и удерживают в академии. Вы хотите скандала на межклановом уровне?!

Рыцари дрогнули. Опустили мечи. Видимо, основную информацию о себе Авелла им позволила прочитать.

– Вы там только не слишком, – попросил робко один.

– Чего-нибудь оставим, – заверил его я.

Мы вошли в ворота, а следом за нами начал набирать силу поток учеников. Вот о чём я даже не задумался. Несмотря на все изменения в мире, академия Атрэм продолжала обучать студентов. И явно старалась принять больше, чем предполагалось учредителями. Я заметил, что внутрь стремятся и серые, и зелёные плащи.

– Она обладает магией Огня и Земли, – говорила Авелла, таща меня за руку в глубь академгородка. – Убивать её не станут. А место, где можно сдержать её магию, тут только одно. Вот это здание.

Здание отличалось от остальных. Остальные больше походили на дома в классическом смысле. А это была башня. Невысокая, в пять этажей, но широкая в основании и, что самое интересное, без окон.

Стоило толкнуть дверь, как нас буквально оглушил визг.

– Вот твари, – выдохнул я.

Авелла бросилась вверх по винтовой лестнице. Я побежал за ней. Пролёт, ещё один... Не сразу я понял, что бегу по ледяным ступеням. Потом ощутил холод.

– Что вы делаете? – закричала Авелла, ворвавшись в помещение, освещённое летающими фонариками.

Там было трое магов. Они, кутаясь в шубы, стояли возле стеклянной (или ледяной?..) стены. Все трое повернулись на крик.

Дамонт, Логоамар и Денсаоли. Одна, без Асзара. Во взгляде, брошенном на меня, мелькнула растерянность. Ну что ж, хоть эту я сумею, если надо, перетянуть на свою сторону.

– Сэр Мортегар, – кивнул мне Дамонт.

– Да-да, я! – Я подошёл к нему быстрым шагом. – По какому праву вы...

Я осёкся. То, что происходило за прозрачной стеной, выглядело попросту дико. Огневушка, совершенно голая, если не считать ошейника, была распята в воздухе. Она плакала, но слёзы замерзали у неё на щеках – так там, внутри, было холодно. Увидев меня, она дёрнулась, глаза вспыхнули надеждой.

– Хозяин, хозяин, мне плохо! Очень плохо!

Голос доносился слегка приглушённым.

– Мне казалось, вы поняли, что лучше не мешать, – сказал Дамонт. – Учитывая ситуацию...

– Нет никакой ситуации, – оборвал его я. – Мы нашли Гетаинира, он в тюрьме, Боргента свободна, приходил Дракон, мы его вытолкали. А вы тут с вечера сидите безвылазно? Идите и поработайте! Распространите правильные слухи, провозгласите меня героем. А её, – показал я на Огневушку, – нужно немедленно отпустить.

– Необходимо, – подтвердила Авелла. – До ночи она должна покинуть Материк. По ней Дракон легко находит нас. Держать её здесь небезопасно.

Как бы меня сейчас ни трясло от злости, я всё же призадумался. Ночь, до ночи... Почему Огонь нападает в основном ночами? И тогда, когда появился Старик, он вылез ближе к вечеру. Почему-то все здесь, на Материке, уверены, что днём бояться нечего...

– Если Мортегар и Авелла так говорят, – быстро заговорила Денсаоли, – значит, так оно и есть. Мы должны её выпустить.

– Мы и так узнали довольно много, – пожал плечами Логоамар. – Вряд ли удастся выжать из неё больше...