Текст книги "Собиратель Сухоруков (СИ)"
Автор книги: Василий Кленин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
– Самую первую отдадим смотрителю рынка, – начал я. – Он будет собирать плату за пользование прилавком. Сколько, на ваш взгляд, стоит брать платы за один день?
Универсального эквивалента не было, поэтому мои советники прикинули расценки сразу на несколько видов товаров. В итоге суточная аренда прилавка торговцам обойдется в 40 зерен какао или четверть головы соли, большой горшок маиса, пять локтей агавового или два локтя хлопкового полотна.
– А как торговец потом подтвердит, что он купил себе место? – спросил Сын Обезьяны.
– А смотритель на что? – удивился я.
– Смотритель – всего лишь человек, – пожал плечами поклонник обезьян, не очень-то веривший в порядочность людей. – На такой доходной работе у него появится искушение взять плату дважды, например.
Неужели я принес в этот мир не только радости прогресса, но и коррупцию? Похоже, что так и есть, если четлане сами рассматривают подобные варианты.
– Я знаю! – поднялся Шикальиеци. – Смотритель должен выдавать купцам специальный знак на право торговли. По утрам выдавать, а по вечерам забирать. Так он не запутается. Знаки можно вырезать из камня…
– И освятить на алтаре! – влез в диалог Ннака.
Не то, чтобы оцколи был слишком набожным. Просто Ннака наверняка уже подумал, как знаки начнут утаивать или подделывать. С освященным «билетом» такое провернуть сложнее.
– А с местных тоже будут плату брать? – спросил кто-то из излучинцев.
Я задумался. Поддерживать местных производителей важно. Да и рынок надо заполнить, особенно, на первых порах. Но, с другой стороны, придут обычные крестьяне и завалят все прилавки банальной кукурузой. Какая мне от этого польза?
– Местные мастера могут торговать без платы, – наконец, объявил я решение. – Но только те, кто предложит добротные товары. Отбирать буду лично я. Местные смогут занимать не более пяти прилавков. И на первом из них всегда будут мои товары.
– Какие это? – загомонили советники.
И я кивнул Лучу Света, которому велел подготовить минипрезентацию. Мои инженеры уже вовсю экспериментировали над стеклом и подготовили небольшую линейку товаров. Во-первых, те самые пресловутые бусы (идею подсказал я, как обычно, не владея методой). «Инженеры» отрезали комочки тестообразного стекла от общей массы, обкатывали между двух досочек, а потом быстро протыкали костяной иглой.
Затем Циль Наукаль показал пару образцов «Великого Змея». Густое стекло растягивали, как карамель и наматывали на конус. Получалась декоративная поделка, которой, благодаря внешнему сходству со змеей, мы решили придать религиозный окрас. Будем продвигать культ с помощью бижутерии. «Змеи» были разного размера, в головы им мои мастера вдавливали камушки-глазки. Было бы еще стекло прозрачное – вообще шикарно смотрелось. В КБ придумали даже, как сделать посуду: выливали стеклянный расплав на глиняную болванку, тот медленно стекал по стенкам вниз, застывал – и получались сосуды. На узкой болванке – стакан, на широкой – миска. Верхнюю каёмку ровняли на точильном камне, и в итоге выходил пригодный для употребления сосуд. На некоторых «инженеры» даже успевали оттиснуть какой-никакой орнамент. А как посуда играла на свете! В КБ уже успели выяснить, что наиболее прозрачным стекло получается из песка в ручье, хотя, оно всё равно оставалось мутным и неоднородным.
– Ну как? – окинул я взглядом советников, многие из которых видели стекло впервые. – Сколько вы отдадите за такие товары.
– Что это за камень? Дайте посмотреть! – загалдели за столом.
Луч Света пустил свои изделия по рукам, предупредив, что они хрупкие. Кто-то тут же предлагал цену за ту или иную вещицу, все предложения Ннака тут же записывал в восковую табличку. Его лицо на глазах расцветало от удовольствия.
– Это стекло, – пояснил я собравшимся. – И пока оно будет продаваться только для приезжих. Более того, продавать я его буду только за ценные вещи: обсидиан, золото и медь, хлопок, бумагу. За привозные готовые изделия.
Вздох разочарования волной прокатился по небольшому залу.
– Большой человек, а почему ты хочешь продавать стек-ло на самом первом прилавке? – спросил вдруг Сын Обезьяны.
– Разве непонятно? – удивился я наивному вопросу. – Самое лучшее надо ставить вперед, чтобы привлечь внимание.
– Так. Конечно, если ты хочешь продать свои товары. Но мне показалось, что ты хочешь привлечь внимание проезжающих к своему рынку.
– Поясни.
– Все приезжие будут видеть… стек-ло. Удивляться. Радоваться. Они скупят твой удивительный камень. И не пойдут к другим прилавкам. Даже не посмотрят на товары других мастеров и торговцев.
Вот это да! Ведь в самую суть зрит обезьяний сын! Если у продавцов не будет прибыли, сама идея рынка провалится. Значит, надо ставить свой прилавок назад? Но тогда до него могут и не дойти. И я не получу прибыль, а приезжие не узнают о моем уникальном товаре.
– Я знаю, что делать, – улыбнулся казначей. – Володыко, надо просто поставить несколько вещиц из стек-ла – самых красивых – у смотрителя рынка. Если того спросят про дивный камень, тот скажет, что купить это можно за самым дальним прилавком. Люди пойдут туда, а заодно увидят все другие товары. И купят то, что им нужно.
– Отличная мысль!
– Погодите! – вдруг влез в беседу «прынц». – Мы не о том говорим. Почему люди, плывущие по реке, вообще должны остановиться возле рынка? Почему они должны платить за прилавок? Почему должны хотеть что-то купить? Пойми, Хуакумитла, ты нам уже целую луну рассказываешь про свои планы, но всё равно мы многого не понимаем, всё кажется… странным. А что могут знать чужие люди?
– Мы думали об этом, Кровавая Чаша, – буркнул Ннака. – У берега должен находиться специальный человек, который будет встречать проплывающих и объяснять им всё, что они могут сделать на рынке, в трактире и гостинице.
– А для того, чтобы люди приставали к берегу, на берегу что-то должно привлечь их внимание, – добавил я.
– И что это? – недоверчиво спросил Шикальиеци, ему было обидно, что на его вопрос уже заранее нашли ответ.
– Вот, – я вынул разрисованную доску.
На доске в углу сидел индеец со счастливым лицом. Вокруг него были разложены легкоузнаваемые вещи: украшения, наборы из перьев, кольца, колокольчики, початки маиса. В руке человек держал чашу с чем-то дымящимся и очевидно вкусным. А в противоположном верхнем углу причудливыми кольцами скрутился Золотой Змей Земли.
– Такое изображение мы разместим на берегу…
– Кто же его рассмотрит с реки! – фыркнул «прынц».
– Оно будет во много раз больше.
– Где вы такую огромную доску найдете? – вредный Носаченыш уперся рогом и не желал сдаваться.
– Это будет рама пять на пять шагов. Ее мы обтянем тканью, и на ткани нарисуем этого счастливого человека. Который пришел на рынок. Купил много товаров, посидел в таверне, вкусно пообедал – и благодарен за всё это Великому Змею!
Да, я решил сделать банальный рекламный баннер. Образец, по моему словесному описанию нарисовал местный резчик по камню. Не знаю, насколько понятен посыл картины, но даже сам по себе трехметровый баннер привлечет внимание проезжающих.
– И это еще не всё. На самом берегу мы устроим развлечения, которые заинтересуют чужих людей, – я снова кивнул Лучу Света.
Новая презентация. Циль Наукаль вынул из корзины пару моделек. Первая – банальные качели: рама с перекладиной и доска, подвешенная на двух петлях. Вторая – карусель. Я, как мог, объяснил принцип, а мой начальник КБ предложил изящное решение: вертикальный столб, наверху которого будет вырезан штырь. На оный будет насажено уже известно в КБ цельное колесо, а к колесу – подвязаны канаты с петлями-сидушками. Конечно, крутить такую карусель придется самим катающимся, но ведь другие способы здесь никому не известны.
Я долго думал, как приманить людей к берегу, и ничего лучше в голову не пришло. Из всех возможных развлечений (причем, заметных издалека), меня хватило лишь «качели-карусели». Но удивить могут и они. Возведение поручили Лучу Света и бригаде заслуженного строителя Кровавой Чаше. Ох, наплачется с ним мое КБ!
После короткого обсуждения мы решили, что трактир будем строить поэтапно. Первым делом кухня сразу с парой печей. Потом открытый зал, вроде веранды: глинобитный пол, легкий палисад вместо стен и пальмовая крыша. Я настоял, чтобы, как минимум, одно «едальное место» было сделано по новой моде, которую я насаждал: с высоким столом и стульями. По счастью, один мастер, выполнявший мой личный заказ, уже знал, как это делать.
В последнюю очередь к трактиру пристроят полностью закрытый зал. Там я собирался в будущем даже живую музыку организовать. Буду приезжих звезд приглашать… Группу Arvicola vulgaris, будь она неладна!
Новый спор разгорелся, когда начали обсуждать штат трактира. Мне показалось, что управляющий, два повара и три официантки/уборщицы – отличный вариант. Но в разговор влез Ннака.
– Всем им кто станет платить?
– Мы с тобой, – с улыбкой ответил я, намекая на казну. – А управляющему достанется доля с прибыли трактира.
– Не будет прибылей, володыко. Ежли они кажный день будут варить гору еды, а народу в трактире не будет, то о каких прибылях речь можно вести?
– Местные могут заходить…
– Зачем это им? Еда, чай, не бесплатная. Лучше уж дома поесть.
Тут горец прав. Культуру хождения по барам/пабам здесь еще нужно будет формировать. Пока любой нормальный четланин предпочтет поесть дома, а не в чужом месте. Да еще и за плату.
– Ну, можно готовить только тогда, когда будут посетители.
– Во-во! Шесть человек сидят на задах, ничего не делают, а я им плати!
Меня слегка кольнуло это «я», но, в принципе, Мясо прав: неэффективная модель выстраивалась.
– Давай так: повара готовят, но, если посетителей нет или мало, то вечером еду будут уносить в Аграбу. Для дворца, для воинств.
– Тогда зачем нам в Аграбе своя кухня? – продолжал бухтеть Ннака.
В итоге нашли компромиссный вариант: пока сокращаем штат таверны до трех человек, которые будут готовить определенную нормы еды ежедневно. Либо проедят на месте, либо увезут в Аграбу. Ну, а, если вдруг в таверне будет аншлаг – то на помощь трактиру будут приданы повара из центральной кухни.
Меня долго мучил вопрос о том, когда «открывать» предприятие. Конечно, хотелось сделать уже совсем всё, чтобы смотрелось прям «вау!». Но, с другой стороны, церемонии открытия с перерезанием ленточки тоже не выйдет. Здесь нет толп, которые можно согнать в одно место и зараз всё показать. Вернее, излучинцев согнать можно, но зачем? Всё же делается для приезжих. А те бывают у нас не так часто. Так что «открываться» надо сразу, как заработают самые первые объекты. Кто-то увидит – другим расскажет. Те пресловутые «другие» приедут посмотреть, а у нас еще что-то новое появится. А, значит, и первым будет что посмотреть – надо опять ехать в Излучное.
Первым делом решено было строить качели-карусели. Вторая группа начнет возводить прилавки.
– Ннака, за них отвечаешь ты, я тебе уже показывал, что мне нужно. За сколько управишься?
– Если всех пленников дашь на это, то при хорошей погоде за пять дней управлюсь.
– Ну, сейчас зима – время сухое.
– Я за четыре свою часть построю! – гордо выкрикнул Шикальиеци.
Не мог «прынц» не выпендриться. Хотя… идея с «соцсоревнованиями» мне понравилась! Надо подумать на досуге, как ее применить с выгодой.
– Людей для работы набираем уже сейчас. Чтобы в любой момент могли приступить.
– У меня есть пара смышленных безродов, чтобы стать смотрителями: на прилавках и в таверне, – кивнул Ннака.
– Нет, у меня для этого имеются другие люди.
На самом деле, не было у меня людей. Просто аппетиты ушлого горца надо сдерживать. Давать ему руки такие хлебные места я не собирался. Почти бесконтрольные управляющие, преданные Мяс,у однозначно начнут проносить доходы мимо казны. Нет, конечно, оцколи оказался одним из самых полезных людей в моем окружении. Но он всё больше «увлекался» на новой должности. Недавно я узнал, что горец столковался с генералом Глыбой и «отжал» себе половину усадьбы Носача. Когда я окончательно переехал оттуда в Аграбу, то в усадьбе стала жить дежурная двадцатка золотых, что патрулирует Излучное. Им, конечно, столько места не требовалось, и Ннака сумел уговорить Прекрасную Слезу выделить ему часть дома и хозяйственные постройки. Теперь там был уже целый склад. Не казенный, а личный склад горца! Какие-то неизвестно откуда взявшиеся его люди, что-то приносили, уносили. Ннака уже начал ссужать товары местным, утятник Носача снова наполнился живностью.
Нет, я уверен, что внаглую Мясо казну не обворовывает. Хотя бы, потому что я регулярно проверяю «гросбух» и периодически устраиваю ревизии в самих хранилищах. Но что-то утекает: через кухню, через обеспечение едой рабочих, пленников. Так что, наверное, я поищу управляющих в роду Шитайи. Капибары всегда славились хозяйственностью. И мне спокойнее: Ннака будет следить за ними, а те не будут делиться «доходами» с горцем.
Надеюсь.
Разговоры в тени – 3
– Вот он! Вон! Я же говорил, имачата! Вон гигантский человек, клянусь прелестями Серебристой Оленицы! Всё, как я говорил: сидит, настойку пейотовую пьет.
– Почему ее, Колечко?
– Ну, а что еще? Вон, какое лицо довольное…
– А ну, тихо все! Гребите помедленнее, – старший в лодке замялся, глядя на огромное изображение человека, заметное за сотни шагов. – Хозяин Вод, да что это такое? Стена?
– Нет, я близко видел. Это ткань так разрисована.
– Но зачем? Это такое подношение богам?
– Не знаю, имачата. Но владычный Змей там нарисован – это точно.
– Ведем лодки туда.
Через полсотни гребков две лодочки, влекомые течением Великой, подошли к гигантской раме с довольным человеком. На берегу оказалось довольно людно, но имачата Большое Ухо решительно скомандовал:
– Выгребаем прямо на берег.
В тот же момент от кучки подростков отделился смуглый паренек и поспешил к лодочникам.
– Приветствую вас, гости! Коли прибыли вы с миром и открытыми руками на землю великого владыки – мы рады вашему прибытию!
– А ты кто такой вообще?
– Меня зовут Колючий Куст из рода Колибри. Я здесь для того, чтобы рассказать вам подробно обо всем, что может быть вам интересно.
– Нам?
– Всем гостям, что прибывают в Излучное. Да не обидит мой вопрос почтенных гостей, но скажите: откуда вы прибыли?
– Из Сытных Лёжек, юнец. Это далеко к северу.
– Я слышал об этом селении. Нечасто к нам приплывают оттуда.
– Два дня дороги, и это еще вниз по воде. О чем же ты должен рассказать нам, Колючий Куст?
– О многом, почтенные! Все обычно спрашивают об этих сооружениях из бревен и веревок. Вот это – качи-ели. Пока они заняты, но скоро освободятся. А это кару-цэль – хоть сейчас можно прокатиться.
– Но для чего это? Я вижу знаки Золотого Змея на столбах. Это ритуал?
– Нет, это просто развлечения! И совсем бесплатные. Вот так залезаешь в петлю, садишься, разбегаешься, и кару-цель сама тебя несет, – гостеприимец с плохо скрытым удовольствием стал нарезать круг вокруг столба, забыв о прямых обязанностях.
– А это что такое? – выкрикнул вдруг Колечко, отошедший на правах бывалого в сторону и наткнувшийся на странное сооружение, собранное из множества непонятных частей.
– О! Это появилось всего пару дней назад, – паренек резво подскочил к непонятной штуковине. – Это алтарь.
– Алтарь? – выпучил глаза Большое Ухо, привыкший к маленьким домашним алтарям.
– Сиятельный владыка Хуакумитла, помня, что гости прибывают к нам по реке, велел установить алтарь Речного Наездника, чтобы все могли попросить у него защиты в дальнем путешествии.
– Хозяин Вод – предок моего рода! – гордо подбоченился имачата. – Уважить покровителя – мой священный долг. Но этот алтарь такой странный. Как мне почтить Речного Наездника?
– О, это очень просто! Всего за три щепотки соли ты можешь получить плошку благословленной воды – а дальше алтарь всё сделает сам.
– Где наша соль? – имачата обернулся к своим людям, забрал мешочек у одного из них. – Куда нужно положить соль?
– Вот дырочка для этого.
Большое Ухо торжественно всыпал в отверстие три щедрые щепотки соли, а Колючий Куст тут же зачерпнул полную плошку подкрашенной воды и протянул ее имачате.
– Лей вот в эту чашу наверху.
Алтарь оказался еще более странным, чем показалось первоначально. В нем всё оказалось подвижным. Чаша, наполнившись, наклонилась, и вода полилась вниз на маленькие стаканчики. Те, прикрепленные к колышкам, потянули последние вниз, что-то закрутилось, завертелось – сбоку вверх сама собой начала подниматься деревянная лопаточка. Достигнув верхней точки, она описала полукруг, качнув с десяток медных колокольчиков. Те мелодично зазвенели – словно горный звонкий ручеек.
– Если просить о чем-нибудь Речного Наездника под звуки алтаря, дух Великой яснее слышит просьбы.
– Я тоже хочу помолиться Хозяину Вод! И я! И я! – загалдели наперебой селяне.
Соль в походе была общая, так что имачата отдал мешочек своим людям. Те возносили молитвы к алтарю раз десять, кто-то передал великому духу реки даже две просьбы.
– Если вы устали, то дальше, у деревьев приготовлены места для отдыха: с лавками, с выложенным камнями кострищем.
– А мы не можем отдохнуть у своих лодок?
– Можно, конечно. Но зачем? Лодки вы можете крепко привязать у причала, где за порядком следят золотые стражи. А на биваках отдыхать удобно, там даже хворост приготовлен. Сегодня все биваки, кроме одного, свободны.
– Мы не устали, – за всех высказался Большое Ухо.
– Тогда я приглашаю вас на наш рынок!
– К вам сегодня приехали купцы?
– К нам часто приезжают купцы. Наш рынок открыт каждый день. Пройдемте вон к той палатке: почтенный Широкий Дуб из рода Капибар там всем распоряжается.
Почтенный Широкий Дуб также оказался весьма молодым, хотя и постарше мальчишки-проводника.
– Да пошлет вам Золотой Змей долгих лет! Желаете ли вы вести у нас торговлю, почтенные гости?
Лодочники слегка смутились.
– Нет, Широкий Дуб, – ответил за всех имачата. – У нас нет с собой товаров для продажи. Мы приехали...
– Чтобы присмотреться? – с улыбкой подсказал управляющий.
– Да, чтобы присмотреться, – важно кивнул Большое Ухо.
– Что ж, привезете товары в следующий раз. Жаль, конечно. У нас сегодня как раз два прилавка свободны. И плата за них совсем небольшая.
– Плата? – изумились гости. – За что плата? Просто за место торговли?
– Так и есть, – кивнул Широкий Дуб. – Это ведь не пустое место. Там для торговца построили прилавок, ящики для товаров, навес, защищающий от солнца и дождей.
– А просто на земле у вас торговать нельзя? – нахмурился вождь пришлых. – Чтобы не платить.
– Конечно, можно – вон там у реки. Или можете спуститься чуть ниже по реке – к галечному берегу Клювастых Крыс. Но лучше торговать здесь: плата невелика, а сюда приходят со всего Излучного. И приезжие купцы сюда стремятся. Вот сейчас у нас торгует один толимекский торговец: привез много диковинных раковин с морского берега, хлопок тоже. Он сразу два прилавка выкупил.
В это время имачата Сытных Лёжек рассмотрел дивный стаканчик на краю прилавка управляющего. Тот вроде был сделан из камня – неведомого, полупрозрачного – но так тонок, что трудно представить, как возможно так камень обработать! Стенки неровные, но такие гладкие!
– Что это?
– О! Это стектла, – улыбнулся Широкий Дуб. – Дивный, но очень хрупкий камень. Секрет его знают только несколько мастеров владыки Хуакумитлы. Вы можете посмотреть сами – стектла продается в самом конце рынка.
Гости тут же воспользовались предложением. Рынок был небольшой – шагов пятьдесят в длину. Товары на высоких прилавках смотрелись призывно. Трудно было пройти мимо них спокойно. Задержались лёжкинцы и возле диковинных раковин. Другой пожилой мастер привлек их к своим необычным поясам из кожи с хитрыми костяными креплениями. К тем поясам можно было крепить мешочки и сумочки, всё выглядело необычно, но удобно. Целый прилавок занимали горшки – на диво легкие и изящные. Но лодочники шли к главной диковине – прилавку со стектлой.
А там глаза просто разбегались! Из дивного камня мудрые мастера владыки вырезали и плошки, и диски, и трубки, и бусы. С краю стоял целый ряд извивистых змеек – имачата сразу узнал великого духа владычного рода – Золотого Змея Земли.
«Поставить бы его дома, рядом с Наездником – все беды мой дом обходить начнут!» – размечтался Большое Ухо.
– Почтенный! – обратился он к торговцу. – Что бы ты хотел получить за этот кумир? За самый маленький!
– А что у тебя имеется, гость дорогой?
– Мы товары не везли, но у меня есть маис, несколько хороших шкурок, вяленое мясо пекари…
– Прости, но не могу тебе продать. Владыка Хуакумитла настрого велел мне менять изделия из стектлы только на определенные товары. На камень крови земли, на золото или медь, на какашут или другие совсем редкие товары…
– Змейку приобрести желаете? – раздалось из-за спины.
Лодочники резко обернулись – позади стоял незнакомый рослый верзила. Тоже весьма молодой – тут, на рынке крутились почему-то именно такие. По случаю зимы, незнакомец был закутан в широкий хлопковый плащ. Дорогой плащ – весь густо разрисованный обережными знаками. По всему видно, что парень был непростой. Может быть, даже сын какого-нибудь вождя. Имачата подбоченился, вышел вперед и кивнул.
– Желаем. А вот торговец отказывается менять. Ни на мясо, ни на зерно.
– Не сердитесь на него, почтенные. Торговец не смеет нарушать волю владыки, а тот строго велел менять стеклянные товары только на особо ценные вещи, – верзила выговорил дивное слово «стектла» как-то совсем по-иному. – Возможно, в ваших землях имеются какие-нибудь ценные товары, которые вы могли бы привезти в следующий раз?
Имачата задумался, а верзила вдруг подмигнул:
– Зачем нам на улице стоять, если разговор серьезный. Пойдемте в таверну!
– Куда?
– Да вон туда, – сын вождя махнул рукой в дальний конец рынка.
Там, на небольшом возвышении раскинулось низкое, но длинное здание.
– А кто там хозяин? – поинтересовался имачата, заподозрив, что в этом доме и живет семья верзилы. Хотя, странный дом – весь без стен, всё напоказ.
– Кто платит, тот и хозяин, – улыбнулся верзила. – Пойдемте! В таверне вас накормят едой, дадут напитки, какие захотите.
– И пейотовую настойку? – влез в разговор Колечко.
– Нет, такого там нет. Но имеется октли из сока агавы. Пойдемте, я угощу вас!
И вся компания потянулась вслед за парнем в плаще. Тот, кстати, был не один: имачата только сейчас заметил, что подле верзилы отирается какой-то неприметный тип. Судя по лицу – явно не местный.
Внутри таверны лодочники сразу собрались развалиться на циновках и подушках, но сын вождя повел их к уродливому высокому столу. Всем пришлось кое-как моститься на неудобных штуках из палок и досок. Пока гости недовольно елозили, верзила уже вовсю расспрашивал имачату, кто они и откуда. Какая-то взволнованная женщина в расписной рубахе подбежала к их столу, верзила велел ей принести всем по кружке октли и жареного мяса.
– У меня есть вяленое мясо! – расщедрился Большое Ухо.
– Нет, имачата. В таверне принято есть и пить то, что здесь предлагают. За плату – люди ведь стараются для посетителей. Но сегодня я вас угощаю. Ешьте и пейте вволю!
Простенькие глиняные кружки брякнулись о стол (с мясом попросили подождать), лодочники сунулись в них носами, а верзила продолжал выпытывать.
– Значит, Сытные Лёжки на севере? Далеко ли от вас Жаркие Земли находятся?
– Вот почти сразу за нами и начинаются, – пояснил Большое Ухо. – Наше селение – самое крайнее. Все удобные селения по Великой другие четлане заняли, так что нам пришлось ехать на окраину. Дальше горы расходятся. Места начинаются сытные, но и людей там много – поселиться негде. Города стоят: Чурумуко, Ингуаран, Уакана. И все они служат пурепеча.
– А вы – нет?
– Мы – четлане! Чужим правителям не служим!
– А владыке? Владычному роду вы клятву верности не приносили?
Лежкинцы стушевались.
– На Великой никогда не было власти владыки, – выдавил, наконец, из себя имачата. – Всегда здесь жили без защиты Золотого Змея.
– А кумир-то его приобрести захотел! – подмигнул сынок вождя. – Я видел! Не хочется, значит, под власть владыки?
– Досточтимый, но ты и нас пойми, – влез в разговор Колечко. – Никогда мы не отсылали подати, а тут отсылать придется. Такой убыток!
– Владыка будет вас защищать.
– Мы вон где, а твой владыка даже под боком власть свою проявить не может, – брякнул кто-то из лодочников. – Что-то Черное Урочище ему в верности не клянется. И владыка это терпит. Так почему мы должны?
– Может, просто своим умом думать надо, а не на Урочище смотреть? – играя желваками, ответил верзила.
– Слишком маленькое мы селение, чтобы думать своим умом, – вздохнул Колечко. – Как привыкли, так и живем. А слово Ицкагани и его отца на Великой всегда было самым важным. Власть владыки священна, власть Золотого Змея высшая. Но это всегда было далеко, на Серой Воде.
– Времена меняются. Вы сами видите это – просто оглянитесь вокруг.
– Времена меняются, уважаемый, – покладисто кивнул Большое Ухо. – Но пока еще не видно, как они изменились. Мы подождем.
В это время женщина принесла к столу широкое блюдо с жареной олениной. Кусочки мяса утопали с густой подливе – и сразу десяток рук с жадностью потянулся к аппетитной еде. Лишь имачата вдруг застыл на месте и похолодел. Верзила, который с не меньшей жадностью набросился на еду, распахнул свой богатый плащ. Но мясо ухватил только левой рукой… Потому что правая у него была маленькой, скрюченной, прижатой к туловищу.
Сухой рукой.
– Владыка! – вождь рухнул на глинобитный пол и уткнулся в него лбом. – Прости! Прости нас за глупость и дерзость! Прости за речи недостойные.
– Встань, – сухо ответил Хуакумитла. – Встань и садись, как сидел. Что мне до ваших речей. Они лишь продолжение ваших мыслей. Вот мысли печалят.
Лодочники сидели, обомлев, переводя взгляд с имачаты на владыку. Куски оленины колом встали в их глотках, руки сами собой убрались под стол.
– Ешьте, говорю! – рыкнул верзила. – Или вам мое угощение не по душе?
Все тут же запихали во рты по второму куску.
– Не бойтесь. Владыка ценит прямые речи. Даже, если они неприятны. Неволить вас не буду. Не желаете обрести благодати великого Змея – живите без нее. А вот то, что не желаете своим умом жить – это грустно. С таких людей толку мало. Может, и не нужны вы мне тогда вовсе.
Хуакумитла впервые отхлебнул октли. В полной тишине.
– Теплая! – скривился он. – Давайте уже к нашим делам вернемся. Что у вас имеется на продажу, что бы могло заинтересовать меня?
Лёжкинцы начали робко перечислять то, что имеется в их селе. Вплоть до лодок и даже женщин.
– Не то, – скривился владыка, как от октли. – Всего этого много и в Излучном и в Крыле. Может быть, в окрестностях села имеется какой-нибудь редкий камень? Или соль?
– Нет, – вздохнул имачата. – Соль нам тоже привозят.
– Но вы ведь недалеко от больших городов Жарких Земель. Наверняка, вы к ним ездите или они к вам. А уж в городах должны быть нужные мне товары: бумага, медь, хлопок, например.
– Медь у них точно есть, –кивнул Большое Ухо. – И хлопок в Жарких Землях растят. Только, владыка, ты не представляешь, как дорого за всё берут торговцы пурепеча. А у нас селение небогатое, живем, в основном, тем, что сами добываем: маис, тыква, перец да мясо.
– Мясо?
– Мясо, – подтвердили лодочники. – Этого у нас много. Селение ведь неспроста так назвали. Земли хорошей для полей поблизости не так много. Вокруг болотистые заросли. А в них в изобилии растет тлапалецли – кровавый цветок. Вот его луковицы обожают пекари! В этих зарослях постоянно бродят стада в сорок-шестьдесят голов – всюду их сытные лёжки. Охота в наших краях легка и обильна!
– Подождите, – владыка подобрался. – Но это ведь то, что нужно. Можете ли вы поймать живых пекари?
Лёжкинцы пожали плечами.
– Наверное, можно. Мы не пробовали.
– Только мне нужны не взрослые, а молодые поросята. Когда пекари рожают? Весной, осенью?
– Ну, владыка, ты даешь! – захохотал Колечко. – Пекари круглый год помёты заводят!
– Отлично! Ловите поросят. Таких, чтобы уже молоко не пили, но еще не выросли. За каждого целого и здорового поросенка я вам дам нитку бус. За двух – стаканчик. А за трех и кумир великого Змея получите!
– Много ли тебе нужно, владыка? У нас пекари в избытке. Вдруг у тебя стектлы не хватит?
– Если поймаете десятка три – не ошибетесь. За этих точно заплачу.
Лодочники загалдели, пытаясь перевести полторы двадцатки поросят в бусы, стаканчики и фигурки змеев. Похоже, вскоре в Лёжках всё селение выйдет на большую охоту. А что? Зима, можно и этим заняться.
– А на что они тебе, владыка? Любишь поесть нежной поросятинки?
– Они мне тапиров заменят, – непонятно ответил Хуакумитла.
Разговоры в тени – 4
– Ты где?
– Тише. Я здесь, Кровавая Чаша. Зайди за камень.
– Ноги можно переломать. Зачем ты мне назначил встречу здесь?
– Слышишь, как шумит вода, срываясь с плотины, благородный сын имачаты? Если нас и увидят в эту безлунную ночь, то уж точно не смогут подслушать. Ибо мне нужно сказать тебе очень важное. То, что не должен услышать никто.
– Да, подошел бы в любое время и тихонько шепнул, если это тайна.
– Я не хочу, чтобы нас видели вместе. А потом не связали наши разговоры с тем, что ты, возможно, сделаешь впоследствии.
– «Возможно, сделаю»? Безрод, мне всё меньше нравится этот разговор.
– Не стоит быть столь грубым, наследник мудрого имачаты. Ты ведь наверняка знаешь, кто я и откуда.
– Да, я видел тебя раньше в Черном Урочище. Не бойся, я не выдам тебя Сухой Руке. Мне плевать на это. Так что можешь ни о чем не просить.
– Я пришел просить тебя не об этом, Кровавая Чаша. Я хочу попросить тебя о чем-то большем, чем моя свобода или даже жизнь. Я прошу тебя сделать великое дело ради спасения многих добрых людей. Взываю к светлой памяти твоего благородного отца, что сидит сейчас по правую руку от своего желтоглазого предка. Он наверняка благословит тебя из-за грани, если ты выслушаешь и исполнишь мою просьбу.
– Да говори уже!
– Сначала поклянись клыкастым Котом, убийцей ягуаров, что никому в Излучном не расскажешь об этом.
– Я никому ничего рассказывать не собираюсь. Но клясться не намерен, тем более, именем духа моего рода.
– Тогда я вверяюсь твоему благородству, сын имачаты. Ибо промолчать нельзя – от этого так много зависит.
В скалистом закуточке возле скальной запруды, что на дальнем берегу от Аграбы повисла напряженная пауза.
– Тебе нужно бежать, Кровавая Чаша! Срочно! Бежать в Черное Урочище. Ты должен предупредить почтенного Ицкагани о том, что ему угрожает большая опасность!
– Какая опасность?
– Сухая Рука замыслил недоброе. Он стремится не просто напасть на великого имачату или убить его. Нет, он намерен разрушить весь его мир!
