Текст книги "Тайна с глазами, полными любви"

Автор книги: Василий Дыш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

Глава 14

О детях заботились няни. Родственники старались отгородить ее от этой заботы – наверное боялись, что она своим влиянием на детей, сделает их такими же неугомонными как она сама. Рами не вмешивалась в бытовую сторону детей, она не умела готовить еду, да ей и ненужно было, с ее минимальными потребностями в пище. Только заботилась о правильности питания. Детей и родственников, если те хотели присушиваться к ее рекомендациям. Она не считалась со временем объясняя и уговаривая даже, принять то, что она как врач рекомендует. На работе ее уважали, пациенты госпиталя и города, да что там города – ее маленькой страны искали встречи с ней именно с Докторе Руссия – Русский Доктор. Так ее называли те, кто не знал по имени. Все знали, что она училась в России в Москве. И это был знак качества и престижа. Качества и доверия, который она подтверждала свои лечением. Своим проникновением в нужды и тайны болезни людей. Казалось, она научилась лечить не только тела, но души. Пациенты отказывались от других врачей и искали ее – просили о приеме. Приходили в другой раз если Докторе Руссия была занята. Там не принято, что бы пациент оплачивал работу врача деньгами. Это неправильно. Но благодарные пациенты, а это в основном были простые бедные люди, впрочем, как и многие жители ее страны вообще, они приносили банки варенья – соленья и прочие нехитрые заготовки сделанные дома ими или кем-то из родных. Просили принять дар в благодарности. Она принимала, не в силах обидеть отказом. Она видела их глаза и знала их боль, которую как могла, минимизировала своим знанием.

Пациенты уходили преисполненные чувства благодарности за то, что Докторе Руссия приняла из скромных даров – так уютно им в душах, а Рами, взяв эти банки и корзины раздавала их по больнице. Медсестрам, служащим, охранникам – тем, кто нуждался более, чем она. Пусть такой малостью, но от чистого сердца она творила добро. Так она себя ощущала. Жить для людей. И если она в жизни выбрала такую профессию врача, то она будет лучшей по излечиванию всего с чем столкнулась и столкнется в дальнейшем. Она училась, читала медицинские статьи в научных журналах. Ездила на симпозиумы, консультировалась, слушала, применяла.

Ей это было приятно и нетрудно. Ведь она человек, ей «повезло» быть богатой. Ее долг – делится с теми, кто в нужде.

Родственники постоянно приводили на прием к ней или отвозили ее на визиты к другим пациентам – богатым, из знатных семей ее страны. Она ездила туда. Но не как к престижному больному, а как к человеку, который ищет ее помощи, ее лечения. Часто покупала лекарства за свои деньги для больных, у который не хватало средств или снадобье было очень дорого. Просто так. Потому что видела иногда, что родственники больного не заинтересованы даже что-то тратить на здоровье человека, зачастую очень старого человека, к которому она пришла на помощь. Она научилась это замечать, и сама выписывала рецепт для покупки самой же лекарства, необходимого для больного. Она жалела и уважала старость потому, что видела чуть глубже, чем морщинистое седовласое и измождённое лицо. Она видела через перископ глаз стариков их души, страдания, пережитое.

А может быть, она хотела именно через этих старых людей, передать что-то для мамы, но не подталкивая их к этому, а продлевая жизни их своим врачеванием, что бы в конце их жизненного пути они вспомнили о красивой доброй Докторе Руссия. Передали там, что дочка выросла достойная памяти мамы.

Есть такое понятие «капсула времени» Она видела в стариках такие необыкновенные хранилища их жизней, прожитых вопреки, а не благодаря правителям воюющей страны. Что они забирали с собой – лишь доброе слово и понятливую заботу, но не от родных детей, а от Докторе Руссия. Пусть так и будет:

– Когда Аллах призовет вас на встречу пред своим ликом, вы знаете, для вас я сделала все возможное, и не возможное. Отдала вам кусочек себя. Передайте это маме, когда встретитесь там – там откуда когда-то прилетело то перышко в детстве. Там, где всегда добро.

Она помогала многим семьям в городе. Отдавала свои или специально купленные вещи бедным. Жертвовала денежные суммы. Деньги для нее были как «конфетная бумага». Она не испытывала проблем – богатый папа оплачивал все расходы.

Не любила одеваться богато, хотя могла себе это позволить – ей это не нужно. От того, что фигура и тело ее были идеальны ее работой над собой, она могла надет абсолютно простую недорогую одежду. И на ней она смотрелась как одежда брендовых модных марок. Она украшала одежду, а не на оборот.

Злые языки, сдерживаемые знанием кто ее отец, вернее кто ее родственники, все равно распускали всевозможные призванные оскорбить ее слухи – она была выше их. Не принимала никакой негатив со стороны. Ей хватало той атмосферы жестоких правил, которые были у нее дома и в ее жизни всегда.

Творила добро и кидала его в воду – так она когда-то слышала в России.

Скажите – скучно? А вот и нет. Она находила покой для себя, в заботе о нуждающихся. Могла помочь, хотела и помогала.

Глава 15

В очередной раз она сидела на организованном для нее братьями свидании с женихом. Она сидела с их другом в ресторане. Ей было смертельно скучно и неприятно, быть в обществе навязанного ей мужчины. Само ощущение, что эти смотрины предназначены лишь для того, чтобы «жених» хвастался своим богатством. И щедростью, как-то узко направленной на самого себя. Он заказал так много еды, мясной – жирной и пряной. Стол на двоих был заставлен многочисленными блюдами, которые издавали запахи его возможностей. Он прокомментировал ее вопросительный взгляд объяснением:

– Я очень люблю поесть. Особенно для того, чтобы я смог понравится такой красивой девушке как ты.

Что он этим хотел сказать Рами не поняла, но ей стало противно.

«Жених» ел, а Рами искала повод уйти.

Она легко чувствовала пустоту человека именно в его внутреннем мире. В его эрудиции, знаниях. Она не видела ни в одном из навязываемым ей вариантов того, который хоть близко приблизится к образу, который она себе придумала для счастья. Ничего не екало в ее сердце и внутри оставалась то же самое сердце Снежной королевы. Снежная королева и все. Прекрасная и неприступная. Все ее женихи кичились богатством, полученным от родителей или наследуя его ни приложив и чуть ума или усилий. Они все были из богатых фамилий и уже это поднимало их самомнение в собственных глазах. Они любовались собой, показывая, как бы ненароком дорогие часы, перстни, цепи и браслеты, дорогие костюмы – все то что, по их мнению, должно впечатлить невесту. Ни один не пытался понравится ей своим умом.

Она тяготилась этим обществом фальшивых личностей. Богатство ей не нужно. Она достаточно обеспечена. У нее прекрасная любимая работа, где она достигла больших высот.

Но нет рядом родственной души, которую она сразу бы узнала.

И она отказывала. Уходила, прощалась.

Постоянно ощущала себя вещью, которую опять кому-то показывали ее братья. Они пытались лишить ее своего мира, который был иным с самого ее рождения. Она понимала, что никогда ее не примут как родную в эту семью, в семью ее отца. В которой она всю жизнь была лишней. Никем, тайной. Позором, проклятием.

Она сбегала к подруге в соседний город, когда догадывалась, зачем ей сказал брат, что завтра утром заедет за ней. Даже красила свои волосы в самые ядовитые и нелепые цвета – «пожар на голове», что бы от нее сразу отказались претенденты. Знала – очередной жених, друг брата, будет показывать свою крутость и богатство. А глаза пустые. Совсем пустые, только гордость в них за родню и предков. А что в нем своего? Что его интересует кроме денег и удовольствий? Ответы не оправдывали самых худших ожиданий. Она и не ожидала. Продолжала жить. Стараясь не вспоминать прошлого, которого не было. Но и будущее для нее было только в мечтах, жёстко корректируемые братьями и отцом. Пытаясь найти некую защиту себя, прячась под тем самым прозвищем которое ей, кто-то когда-то дал – Снежная Королева.

Ей даже нравилось, что ее так называют. Она знала, еще из русского фильма – сказки, который когда-то смотрела, какая была Снежная королева. Прекрасная, гордая, смелая, дерзкая, недоступная. Очень красивая женщина. С ледяным сердцем. Но в отличии от сказочной королевы, ее сердце было настоящим. Она не была выше людей.

В ее сердце помещалась вся ее страдающая страна. Она знала, что творится кругом. Разницу между людьми не имеющих даже маленькой части такого богатства как у ее родственников. О том, что отчаянные люди идут на риск и смерть в угоду истинным кукловодам – политикам ее страны. Она видела кровь, оторванные конечности, внутренности, мозги раненых которые были ее пациентами. Война – вечная война. За что? За землю? За то, что не увидеть? За религию? Религию она принимала. Она ее искала, она ее ощущала, она верила. Не выделяя там свое место, которое есть в указаниях, трактуемых по отношению к женщине. Она не хотела обсуждать это место. Так должно быть.

Сравнение с замурованными заживо не будет преувеличением для женщин, которые, согласно их традиции, выходят из дома только дважды – один раз при переходе в семью в мужа, второй раз на свои собственные похороны. Догматы, законы, правила – она с рождения в них. Они регулируют ее жизнь.

Она еще и работала – наверное единственная из женщин семьи. Отец следил за тем что бы она работала именно в простом госпитале:

– Если ты хочешь жить как принцесса – то будь, а если ты упрямишься – то работай грязно и тяжело.

Конечно жены братьев учили ее жить, презрительно недоумевая о том, что она работает как простолюдинка. Такая Золушка из сказки, только без принца своего. Жены братьев вели праздный образ жизни после замужества. Модничали, путешествовали с мужьями и развлекались. Они называли своей работой ублажение мужа и воспитание детей. И занятием своей внешностью – опять же для мужа. Так их воспитали в семьях родителей.

Не смотря на некую пренебрежительность отношения к Рами, они признавали – у нее есть вкус и шарм. Красота и ум. Они тоже пытались копировать ее – покупали такие же наряды, но – не шло к их фигурам ничего так, как это смотрелась на Рами. Волосы они наращивали искусственно, косметические процедуры заменяли им спортзал. Рами все равно была красивее их. Не действовала на нее трудная работа, тяжелые ночные дежурства, срочные вызовы. Она была источником их зависти и примера. Но не в том, как она работает над собой – обручи, спортзалы, занятия физическими упражнениями для поддержания себя в раз определённой комфортной ей форме – нет. У жен братьев не хватало той настойчивости, упорства и выдержки. Зачем трудиться над собой так тяжело, если у них есть деньги? Косметолог сделает искусственные тела и прически, откачает жир и подтянет кожу, увеличит грудь и уменьшит нос. Все они могли позволить себе. Делать все равно нечего – дети под присмотром нянек и слуг, мужья постоянно в бизнесе и в разъездах. Лицемерие их было очень заметно. Когда бывало, при беседе ни о чем, с женой брата, вдруг раздавался звонок мужа, то жена конечно отвечала на вызов, но видели бы вы выражение лица женщины во время этого. Неприязнь, отвращение и даже злость – отвлекают ее от разговора. Но голосом жена была такая как положено быть супруге богатого мужа. Приветливая и ласковая. Нет она не могла дать совет мужу по его работе, которая ей была не понятна, только дежурный вопрос:

– Когда ждать и какой подарок привезешь для меня и детей.

Трубка ложилась после разговора, чуть ли не как использованная салфетка – брезгливость и раздражение.

Все это Рами замечала. Задумываясь, как можно и зачем так жить! Жене с мужем! Ведь они и не любят, наверняка, друг друга по-настоящему, если нет заботы и интереса в голосе при разговоре с отсутствующим супругом. Лишь подчинение и неприязнь. Показное внимательное на публике и противоположное за спиной мужа, детей и старших. Рами жены братьев, не стеснялись.

Они знали историю ее рождения и жизни – мужья рассказали, конечно, свою версию. Самую гадливую и обидную унижающую ее. Поэтому жены и вели себя с ней свысока.

Глава 16

Такая обстановка сложилась вокруг нее после смерти мужа.

Она с ужасом поняла, что ее падчерица, ту которую она воспитывала и заботилась, жила с ней в одном доме, окончательно приняла сторону ее братьев. Падчерица стала «работать» на братьев. Постоянное наблюдение за тем, что делает мачеха, контроль всего, что рядом. Все тот же час становилось известным братьям. Вплоть до пропажи мобильных телефонов – на время люстрации и обнаружении их в самых неожиданных местах, после проверки содержимого. Падчерица мстила мачехе. Все контакты проверялась. Все фото просматривались. Вся жизнь была «под колпаком». Помимо ограничений секретности своего рождения и родства, она всю жизнь жила в состоянии слежки. Для чего, с какой целью? До сих пор у неё нет ответа даже приблизительного, даже намека. Для контроля всего ее существа?

Такого просто не может быть. Так неоправданно это все. Это делает жизнь невыносимой для неё как человека. От того она и не спала ночами. Наслаждалась часами темноты и одиночества, когда ее надсмотрщики отдыхают.

Ее дети росли талантливыми, сообразительными и красивыми. Это было заметно всем. Братья со своим потомством, просто исходили черной завистью. Может быть корили своих жён, что их дети не такие как дети сестры. Ведь по родству они не только мужья и жены, а троюродные или какие-то родственники одного фамильного клана. И все, что их соединяет – во имя клана, для клана.

Отец был на пике карьеры. Он очень редко появлялся, полностью отдав права на нее, на заботу о ней, братьям. Иногда присылая подарки, драгоценности, которые были ей совсем не нужны. Она не любила золото. И хоть все знали, или догадывались о ее вкусах в подарках, но как бы специально дарили ей безвкусицу – лишь бы золото и потяжелее.

Отказываться не было сил потому, что опять как всегда, боялась спугнуть хоть такую заботу от отца. Папа оставался для нее самым родным. Но не могла она выразить эти чувства никак. Ее нет. Не существует.

Когда папа заболел тяжело с госпитализацией, она приехала в больницу в другой город, но ее не пустили к отцу. Пока не уйдут родные сыновья, пока не схлынули журналисты и фотографы.

Она прождала весь день, сидя в коридоре больницы, в самом ее незаметном углу. И плакала без слез. В руках она держала пакет, коробку с папиными любимым печеньем. Она знала его вкусы и специально заказала испечь ей их в кондитерской своего города. Представляла, как папа обрадуется визиту дочки и гостинцу.

Мимо шли люди, все двигались вокруг этого события с ее отцом, а дочка не имела права нарушить это действо даже своей тенью – таковы правила ее жизни. Навсегда. Она не была в официальной жизни папы. Нет у него дочери – не существует.

Газеты, новостные каналы ТВ были заполнены фото и кинохроникой визита сыновей папы, вот папа лежит в палате, на обследовании, вот идет по коридору сопровождаемый с двух сторон его детьми – опорой его клана, дает интервью о своем самочувствии. Улыбается.

Все есть – ее лишь нет. Вообще нет. А она спешила, она волновалась, может больше всех – ведь папа единственный, кого она чувствовала родным, она его кровинка.

Кто, как не дочка, может искренне проявить заботу об отце? Она же сама доктор, она знает, что это был за приступ, что может быть. Знала, наверное, и как лечить папу. Готова была сидеть возле его кровати, держа за руку и следя за дыханием во сне.

Может быть вспомнит маму – они вместе вспомнят. И он расскажет какая была мама при их встрече. Вдруг скажет:

– Ты такая же красавица как мама. Я люблю тебя доченька.

Она не даст ему заплакать – почему-то ей представлялось, что папа должен заплакать, как и она, когда вспомнят маму – она конечно заплачет. Папины глаза она вытрет салфеткой, сожмет его руку в поддержке – папа мужчина, он должен быть сильным. Это женские ее слезы, привычно заполнят глаза.

Она так и не попала в палату отца. Передала печенье через врачей и уехала поздно ночью.

Глава 17

От того что бы попытаться отвлечься от своего одиночества среди людей, она стала играть в игры в телефоне, планшете. Простые игры, где можно выращивать цветы сажать деревья украшать город, тем самым забыться хоть на время.

Такие стимуляторы жизни, которую она может изменять по своим возможностям и желаниям. Так как видит и хочет она сама никому, не давая отчета в действиях. Это был некий побег в мир мечты, которая не покидала ее. Вокруг было все тоже самое. Работа, общение с Динкой, обязательные торжества и даты ее родственников, в которые ее вовлекали без ее желания. Ведь все это было в границах той же клетки из благополучия материального, но не душевного.

Телефонная игра, которую ей загрузила Динка однажды, показалась обычной. Построение и развитие своего виртуального города – просто, красиво и скучно. Но рейтинг игры был большой, и она подсела, распробовав градостроение.

Конечно, тяготило, что играть начала только, и развивать город свой можно было идя по ступеням уровней, выполняя какие-то задания, задуманные авторам игры.

Была возможность – купить украшения и развитие городка за деньги, игровые и реальные. Хотелось сотворить свой мир – мир красоты и великолепия. И, может проникнуть туда, хотя бы во сне.

Оплата производилась автоматически. Она только нажимала кнопки подтверждения покупок. Суммы не большие и город стал расти. Тем более там были такие красивые, знакомые здания, достопримечательности и чудеса света. Покупала еще. Строила свой городок – красиво и только так как захотела сама.

Старший брат однажды спросил:

– Куда ты тратишь деньги так регулярно? Почему? Ты что игроманка? Прекрати.

Рами не понимала – с таким богатством как у брата, с его бизнесом в стране и по всему миру, он еще оказывается контролирует и ее банковские счета. Она не интересовалась сколько денег там лежат где и что. Папа регулярно переводил ей какие-то суммы, не большие по меркам богатых людей, но существенные, что бы она не ощущала изменения в свободе для себя совершать какие-то покупки в интернете и магазинах. Но даже эти переводы денег на ее счет, отец не совершал сам – через других людей с иных счетов. Все продолжалось держаться в тайне.

В этой игре Рами обнаружила появившуюся недавно функцию – чат. Онлайн. С игроками. Можно было написать вопросы, ответы, советы, приветствия, шутки. Ограничения чата не позволяли полностью насладится общением с людьми из разных стран, возрастов, занятий. Все они были инкогнито, скрывались за аватарками и никами, но ей повезло – она нашла русскоязычных товарищей в чате. Это было как небольшое чудо. Ей так хотелось еще больше русского общения для себя. Русского духа, настроения, свободы в суждениях. Воспоминаний о Москве и России. Ее молодости. Она и сейчас была молода, но она так одинока. Еще не нашла цель жизни. Для себя. Для других она жила всегда. Она была как кукла, красивый выставочный манекен. Который можно именно выставить на показ братьями, перед своими товарищами. Она это знала. Очень мало было у нее возможностей делать что тот для себя самой, она всегда была нужна кому-то. Но не себе. Жить по приказам и без желаний, которые разнятся с решением мужчин из ее семьи.

В игре с чатом с русскими новыми друзьями, Рами стала играть еще более упоенно. Она играла уже не покупая игровую валюту, а зарабатывая ее выполняя задания, но уже не одна. Она была с русскими.

Перезнакомилась со всеми. В том доверии, которое подразумевают скрытые за аватарками невидимые собеседники. Конечно ее спрашивали кто она, откуда. Она сказала лишь, что она из своей маленькой, но гордой страны. Название страны было в названии ее городка. Рами очень любила свою страну и гордилась тем, что она патриотка. Рассказывала в чате о обычаях страны, еде, что-то о фольклоре, истории. Собеседники были очень приветливые. И очень, как ей показалось, эрудированные. Потому, что они не удовлетворялись, узнав что-то из ее рассказа о свей стране, а сами вспоминали что-то из своего знания. Было интересно.

Рами все так же была очень загружена делами. В ее жизни ничего не поменялось внешне. Но она старалась при любом свободном времени, брать в руки планшет и открыть игру. Увидеть знакомые аватарки друзей. Даже знала про каждого что-то из личного. Семью, детей, настоящие имена.