Текст книги "Найденыш (СИ)"

Автор книги: Василий Блюм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 25 страниц)

Василий Блюм
Найденыш

ЧАСТЬ I

ГЛАВА 1

Останки, некогда величественного корабля, возвышаются безобразной обгорелой грудой, по почерневшей облицовке пробегают злые искры, кое-где струйками сочится ядовитый дым, земля в радиусе нескольких десятков шагов засыпана обломками, повсюду в неестественных позах застыли люди: обожженные тела, оторванные конечности, запекшаяся кровь.

Взглянув на картину разрушения, Зола брезгливо скривился, Мычка нахмурился, Шестерня же лишь хмыкнул, деловито принялся обшаривать трупы, уткнувшись в землю, подобно отыскивающему добычу псу.

– Хотелось бы все же узнать, свидетелями чего мы стали, – негромко произнес Дерн.

– Хочешь узнать – найди живого. – Подземница остановилась рядом, обвела взглядом холм, куда рухнул корабль.

Мычка указал рукой на далекие силуэты людей подтягивающихся со стороны города, сказал деловито:

– У нас немного времени. Здесь уже полно любителей поживиться, скоро появятся любопытствующие, а за ними подоспеет стража. Если мы хотим что-то узнать, нужно поторопиться.

Вершинник угрожающе потянулся к луку, отчего копошащиеся неподалеку темные личности отпрянули к ближайшим развалинам. Зола кивнул, не говоря ни слова, двинулся в сторону останков, остальные разбрелись, заинтересованные каждый своим. Переступая через тела и обходя обломки, Зола, шаг за шагом, приближался к остову удивительного сооружения, не без содрогания осматривая останки. Если издали корабль казался просто большим, то вблизи он устрашал размерами. Зола сломал голову, пытаясь представить, каким образом смогла подняться в воздух такая махина. Корабль ударился о землю с такой силой, что толстые плиты брони разошлись, словно сделанные из глины, и борта зияли многочисленными пробоинами.

Возле одной из пробоин, достаточной, чтобы пройти, не нагибаясь, маг остановился, несколько мгновений с подозрением вглядывался в черноту, из нутра тянуло гарью, что-то тихо шипело и потрескивало, после чего, решительно шагнул внутрь. Легкие тут же забило дымом, а глаза стали слезиться, Зола надсадно закашлялся, двинулся не глядя, но тут же больно приложился о твердое. Стараясь дышать, как можно реже, маг вытянул руки, пошел, нащупывая пространство впереди.

Под подошвами хрустит, потрескивает, ноги, раз за разом ступают по мягкому. Стараясь не думать о том, чьи останки он попирает ногами, маг упорно двигался вперед. Постепенно глаза привыкли, а проникающие через многочисленные щели обшивки солнечные лучи упростили задачу, и вскоре стали видны даже незначительные детали, но облегчения это не принесло. Внутренние части корабля напоминают фарш, в котором невозможно вычленить хоть что-то: покореженные переборки, смятая, спрессованная мебель, непонятные вещи, от высокой температуры, спекшиеся настолько, что превратились в однородную твердую массу.

Зола с неудовольствием отметил, что предметы стали расплываться, а в ушах тоненько зазвенело. Не хватало только потерять сознание и глупо погибнуть, задохнувшись ядовитым дымом. К тому же, над головой угрожающе похрустывает, источенный огнем остов вот-вот грозит развалиться. Маг сделал еще несколько шагов, и уже собрался повернуть, но слуха коснулся шорох. Зола, сперва, не обратил внимания, тлеющая древесина, то и дело потрескивает, издавая невнятные шумы, но шорох повторился. Повертев головой, маг обнаружил участок уцелевших переборок, подошел ближе. Взгляд утонул в зловещей полутьме комнаты. В чудовищном месиве изломанных останков правильные очертания уцелевшего интерьера кажутся чудом.

Взгляд пробежался по расколотому шкафу, перепрыгнул на груду книг, по которой, вгрызаясь в хрупкую бумагу, весело прыгают шустрые огоньки, алхимическому столу, колбы и реторты большей частью разбились, а уцелевшие сплавились в причудливый конгломерат, скользнул по скособоченным картинам с почерневшими ликами. Но не это привлекло внимание, посреди комнаты, на полу застыл мужчина: лицо искажено страданием, пышный балахон почернел, нижняя часть тела вывернута под неестественным углом, скрюченные в предсмертной судороге руки прижимают к груди деревянную коробку.

Над головой вновь угрожающе захрустело, посыпались щепки, воздух наполнился сажей. Издали донесся взволнованный крик Дерна. Зола решительно наклонился, дернул коробочку на себя, но застывшие пальцы держали крепко. Маг взялся обеими руками, потянул, но в этот момент мужчина открыл глаза, беззвучно зашевелил губами. От неожиданности Зола едва не отскочил, но совладав с собой, наклонился, пытаясь хоть что-то разобрать в едва слышном хрипе.

– Важно… карта… Нельзя, чтобы попала…. Будут охотиться…

Мужчина говорил все тише. Отвлекая внимание, вновь донеслись крики, на этот раз к Дерну присоединилась Себия. Зола недовольно дернул щекой, единственный выживший тратил последние мгновения жизни, пытаясь сообщить что-то очень важное, и зов друзей в этот момент казался неуместен.

Позади затопало. Раздался, полный ярости, крик:

– Быстрее, сейчас рухнет свод!

Золу рвануло, поволокло словно куклу, больно ударяя о балки, но мгновением раньше умирающий обмяк, вместе с последним вздохом выпустив из рук драгоценность. Вокруг грохотало, рушилось, ноздри забило сажей, а кожу саднило от сыплющихся ото всюду искр, но в ушах, повторяясь, раз за разом, звучало предсмертное – «сохрани», – а пальцы мертвой хваткой удерживали коробочку.

Едва Мычка, волоча за собой мага, словно тюк, выметнулся наружу, остов летающей машины вздрогнул, с гулким вздохом осел, накрыв погребальным костром останки команды. Земля вздрогнула, взметнулись тучи сажи, поток горячего воздуха пригнул к земле, сыпанул мелких злых углей, что с голодным остервенением набросились на одежду, выжигая в ткани дыры и оставляя на коже неприятные болезненные волдыри.

Шестерня после пронесшейся волны сажи стал похож на обгорелый пень, сплюнул черным, сказал с отвращением:

– Ай, Зола, вот молодец, любо дорого смотреть! Корабль вместе со всем добром разрушил – глазом не моргнул.

Глядя на оседающее облако пепла, Дерн покачал головой, сказал негромко:

– О некоторых вещах лучше не знать вовсе…

Не обращая внимания на застывший в глазах друзей вопрос, Зола спрятал коробку, уложив на самое дно заплечного мешка, ни на кого не глядя, произнес:

– Пойдемте, здесь больше ничего не найти, а избыточное внимание нам ни к чему. – Он кивком указал на толпу горожан, что в суеверном ужасе столпились неподалеку. Люди мялись, испуганно смотрели на обломки, но любопытство превозмогало страх, и подбадривая друг друга, люди медленно двигались вперед, а наиболее дерзкие уже занялись мародерством, с радостными возгласами стаскивали с трупов одежду.

При взгляде на мародеров лицо Себии брезгливо исказилось, а когда какой-то, особо шустрый парнишка, вместе с кольцами стал срезать у павших пальцы, рука потянулась к кинжалу. Однако, коснувшись рукояти, пальцы отдернулись, лицо девушки стало отстраненным, круто развернувшись, она двинулась за Золой, что уже деловито вышагивал на пару с Дерном в сторону города, взбивая посохом облачка пыли. Тут же заторопился Мычка. Шестерня до последнего медлил, с сожалением глядя на разбросанные повсюду останки воинов, в чьих кошельках наверняка скрывалась не одна сотня монет, но друзья уходили и, махнув рукой, пещерник заспешил следом.

Навстречу, запруживая дорогу, перли толпы людей. Сперва, народ сторонился, опасливо поглядывая на пятерых вооруженных путников, особенно пугались Шестерню, устрашающе перекосив рожу, пещерник шел буром, раздвигая встречных плечами, но вскоре вокруг поднялись домики и стиснутые в узком пространстве улочки, люди перестали уступать. Чувствуя, что еще немного, и толпа увлечет назад, путники свернули на прилегающую улочку, остановились, тяжело дыша.

Последним из людского водоворота вырвался Шестерня, рявкнул раздраженно:

– Секиру Прародителя мне в печень! Шеи попереломают, только бы зрелище не пропустить.

Мычка взглянул на пещерника, сказал со смешком:

– Когда мы шли туда, что-то ты не особо ругался, летел, аж пятки сверкали.

– А то другие не летели? – парировал Шестерня. – Сам бежал, спотыкался, и Себия тоже, и даже Дерн.

Болотник кивнул, сказал серьезно:

– Я много путешествовал, но летающих кораблей не видел. – Он нахмурился, отчего на лбу образовались глубокие морщины, добавил тише: – К тому же, там была Шейла.

Все помрачнели, лишь подземница отвернулась, подчеркнуто демонстрируя пренебрежение, бывшая хозяйка гильдии взошла на летающее судно, и направляясь к обломкам, каждый в глубине души рассчитывал, если не найти ее живую, то хотя бы отдать последний долг, упокоив тело, как того требовал обычай подземников.

Зола прервал тягостное молчание, сказал сварливо:

– Ладно, что было, того не вернуть. Тем более, что это не мы ее бросили, а скорее наоборот. – Маг до сих пор не мог пережить пренебрежение, с которым хозяйка отозвалась об удивительных открытиях, сделанных им во время тяжелейшего похода, зачастую с риском для жизни, к тому же, лежащая в мешке коробка разжигала любопытство. Мельком оглядев спутников, Зола скороговоркой произнес: – Думаю, что сейчас будет уместнее всего разойтись. В связи с… гибелью хозяйки и роспуском гильдии у всех, наверняка, найдутся неотложные дела. Встретимся вечером у рынка.

– Постой, – Дерн тронул мага за плечо, – не лучше ли, собраться в стенах родной, таверны?

– Шейла собиралась покинуть город, и, скорее всего, продала здание, – с сомнением произнес Мычка. – Возможно, там уже кто-то живет.

– Потеснятся, – сурово бросил Шестерня. – А не захотят… – он не договорил, многозначительно коснулся секиры.

– Хорошо. – Зола кивнул, исчез в переплетении улочек.

Себия проводила мага задумчивым взглядом.

– Значит, вечером в таверне…. Хоть я там была всего один раз, но дорогу помню. Постараюсь не опаздывать, – с этими словами девушка исчезла в ближайшем переулке.

Мычка поспешил за подземницей. Проводив его взглядом, Шестерня ухмыльнулся, повернувшись к Дерну, сказал:

– Что-то у меня в горле першит от сажи, надо б промочить. Поблизости есть неплохая харчевня… – он замолчал, вопросительно воззрился на товарища.

Дерн покивал, произнес в раздумье:

– Пожалуй, ты прав. Тем более, в городе у меня дел нет.

Шестерня ухмыльнулся, кивком указав направление, бодро зашагал, уверенно ориентируясь в головоломном хитросплетении лазов и переулков.

* * *

Когда Мычка пришел к условленному месту, уже стемнело. Здание таверны возвышалось в сгущающихся сумерках темной громадой. Мычка обратился в слух. Ни звука, лишь ветер шуршит песчинками да потрескивают рассохшиеся ставни. Успокоившись, Мычка повернул голову и вздрогнул всем телом. Подсвеченная тусклым светом месяца, из тьмы на него уставилась чудовищная маска: мертвенно-серая кожа, огромные, заполненные чернотой глаза, тонкая полоска губ с запекшейся кровью…

Черные глаза мигнули, губы слегка разошлись и…, наваждение прошло, жуткое существо обернулось знакомыми чертами. Украдкой выдохнув, Мычка перевел дух. Он так и не смог привыкнуть к удивительным метаморфозам, происходящим с жителями подземелий, исполненные изящества лица, коим серый оттенок кожи при свете солнца придавал определенный шарм, в сумраке превращались в жуткие маски, способные навести оторопь на кого угодно.

– Чисто? – мягко прошелестел голос подземницы.

Мычка кивнул, двинулся к входу. Сделав шаг, он спохватился, что спутница не заметила жеста, но Себия скользнула мимо, и вершинник, в который раз, подосадовал на забывчивость, уж кто-кто, а жители подземелий видели во тьме не намного хуже, чем при ярком свете.

С тихим скрипом отворилась дверь, Мычка вошел в таверну, остановился на пороге. Зал, под сводами которого раньше звенели голоса посетителей, встретил угрюмой тишиной, даже насквозь пропитавший балки стен, запах дыма с уходом хозяйки, как будто, ослабел. В дальнем углу, возле коптящего факела, за столом скрючился человек. Мычка невольно улыбнулся. Зола не изменял привычкам, невзирая на обстоятельства, место и время, в первую очередь, уделял внимание магическим свиткам и древним фолиантам, забывая о сне и пищи, а мелочей, вроде скрипа половиц или шороха вытаскиваемой из ножен стали, так и вовсе не замечал.

Мычка подошел ближе, легонько хлопнул мага по плечу. Зола дернулся, глянул дико, но тут же, нахмурился, сказал с раздражением:

– Мы же договаривались на вечер!

– Скоро полночь.

Мычка взглянул на стол, где среди прочих бумаг покоилась карта с множеством разбросанных по всей поверхности непонятных значков.

Перехватив взгляд вершинника, Зола нахмурился, одним движением сгреб карту, бережно, стараясь не повредить пожелтевшую бумагу, спрятал в заплечный мешок.

У стола возникла Себия, взглянула остро.

– Дерн с Шестерней не появлялись?

Заметив мелькнувшую в лице подземницы тревогу, Зола отмахнулся:

– Что им станется? Не иначе, пошли в харчевню, горло промочить. Да все выбраться не могут. – Он к чему-то прислушался, хмыкнул: – Кстати, вот и они.

Мычка, что уже некоторое время ловил доносящиеся с улицы звуки, улыбнулся. За дверью грохнуло, кто-то смачно приложился об косяк, грохнуло вновь. Дверь с треском распахнулась, в зал ввалился Шестерня, нетвердой походкой двинулся в сторону друзей. За ним следом шел Дерн. Болотник ступал ровно, но судя по сосредоточенному выражению лица, давалось это не просто.

Шестерня подошел к столу, оглядел друзей мутным взглядом, сказал со смешком:

– Не вижу радости на лицах.

Пахнуло густым перегаром. Когда подошел Дерн, запах стал нестерпим. Себия поморщилась, отступила на шаг.

Зола мельком взглянул на друзей, сказал, не обращаясь ни к кому в отдельности:

– Не буду многословен, но я ухожу.

Возникла пауза. На мага смотрели непонимающе. С неизменной сосредоточенностью в лице Дерн поинтересовался:

– Что-то случилось?

– Ничего особенного, у меня возникли срочные дела. – Зола уронил взгляд на доски столешницы.

– Что может случиться за вечер, что заставит бросить друзей и отправиться в полное опасностей путешествие в одиночку? – поинтересовалась Себия.

Зола было вскинулся, но заметив, куда смотрит подземница, поперхнулся. Из заплечного мешка, неаккуратно свернутый, торчал кусочек карты. Маг поспешно убрал мешок со стола, сказал примирительно:

– Я понимаю, это выглядит странно, но мне действительно нужно идти, и идти одному. К тому же, я не хочу подвергать вас ненужному риску… – Поняв, что сболтнул лишнее, Зола поспешно встал, засобирался, сгребая разбросанные по столу свитки.

Все растеряно переглядывались, не зная, что сказать. Выражая общее настроение, Мычка спросил с затаенной грустью:

– А как же гильдия? Конечно, хозяйки больше нет, но есть таверна, постоянные клиенты, известность в городе. Мы могли бы продолжать работать, или, расширив дело, нанять новых людей…

По-прежнему пряча глаза, Зола произнес скороговоркой:

– Не вижу причин, почему вам не заняться всем этим без меня. Старый раздражительный маг не лучший партнер, к тому же, меня всегда злило, что ради ничтожного заработка приходится отрываться от научных изысканий, заниматься бессмысленными вещами, с какими глупые селяне обычно обращаются в гильдию.

Глядя, как Зола поднимается и направляется к двери, Шестерня произнес:

– Мне неприятно говорить, но нам будет тебя не хватать.

Маг обернулся, в его глазах мелькнула грусть, но ответ прозвучал сухо:

– Это быстро пройдет. Не будем затягивать прощание. Я ухожу.

Чуть слышно скрипнула дверь, раздался приглушенный голос:

– Ты уйдешь, но не раньше, чем я позволю.

Как ужаленный, Зола развернувшись, отступил на шаг. Остальные замерли, всматриваясь в обозначившуюся в дверном проеме закутанную в плащ фигуру. Несколько долгих мгновений незнакомец стоял недвижимо, затем рванулся вперед.

ГЛАВА 2

Зола отшатнулся, защищаясь, выставил руки. Воздух замерцал, вокруг ладоней мага сформировался уродливый нарост, угрожающе вспух, начал наливаться опасным багрянцем. Но незнакомец оказался быстрее. Двигаясь короткими рывками, он уже через мгновение оказался возле мага, уворачиваясь от огнешара, извернулся немыслимым образом, с силой ударил. Зола отлетел к стене, ударился всем телом, безвольной куклой сполз на пол.

Смазанной тенью метнулась Себия, выходя из ножен шелестнула сталь. Следом, среагировав на мгновение позже, прыгнул Мычка, в тусклом свете факела угрожающе сверкнули клинки, вспарывая воздух, метнулись к цели. Но противник поступил неожиданно, не обнажая оружия, он ловко подхватил упавший мешок Золы, зигзагами побежал назад, стремясь к выходу.

Шестерня, до этого момента, с задумчивым видом следивший за происходящим, нахмурился, неторопливо вытащил секиру, взвесив в руке, коротким движением послал вслед беглецу, но тот, словно ощутив опасность, в последнее мгновение резко ушел в сторону, и тяжелое лезвие с глухим треском врезалось в косяк. Перекатившись через плечо, незнакомец подскочил, молниеносно выхватил меч, заметался по комнате, по-прежнему, придерживая одной рукой мешок, а свободной, действуя настолько энергично, что казалось, клинок ткет в воздухе, едва заметную сеть.

Раскинув руки, Шестерня попытался схватить противника, но лишь сгреб воздух, получив чувствительный пинок, завалился на пол. Глядя на пыхтящего под ногами пещерника, Дерн потащил из-за пояса кистень, несколько мгновений всматривался, не в силах вычленить врага в сверкающем вокруг вихре, с обреченным видом опустил оружие.

– В угол! – выдохнула Себия. – Гони его в угол.

Разъяснять не потребовалось. Зажатый в углу, даже самый совершенный воин теряет подвижность, скованный пространством не способен полностью проявить мастерство. Мычка удвоил усилия, начал оттеснять противника к стене, клинки зазвенели громче, раз за разом, высекая злые искры. Под градом ударов незнакомец медленно, но неотвратимо отступал, по-прежнему, удерживая мешок Золы, хотя из-за пояса выглядывала рукоять длинного кинжала. Мычка с холодком отметил, стоит противнику протянуть руку, выпустив обременяющую ношу, как исход боя станет сомнительным, если незнакомец даже одной рукой умудряется сдерживать двоих врагов, то воспользуйся он вторым оружием…

Отбросив опасения, Мычка удвоил усилия, стремясь закончить затянувшийся бой, когда что-то пронеслось мимо, с отчаянной руганью метнулось к врагу.

– Держу!

Растопыренные руки пещерника с силой сомкнулись, сгребая противника, смяли, лишая подвижности. Жалобно хрустнули кости, захрустела разрываемая ткань. Но в этот момент ярко сверкнуло, на мгновение ослепленный, Мычка ощутил легкое дуновение, негромко хлопнула дверь, а когда проморгался, вглядываясь через мельтешащих в глазах огненных мух, противник исчез.

С победным кличем Шестерня возился на полу, продолжая бороться с врагом. Неспешно подошел Дерн, несколько мгновений всматривался в шевеление под ногами, сказал негромко:

– Мне кажется, Зола не одобрит, когда увидит, что ты сделал с его заплечным мешком.

Шестерня затих, некоторое время лежал недвижимо, затем поднялся, сказал, как ни в чем не бывало:

– Сперва, пусть расскажет о людях, что не боятся в одиночку заглянуть на огонек в гильдию наемников, чтобы своровать мешок с пожитками.

– Это был не человек, вершинник, – Себия вложила кинжал в ножны, пригладила растрепавшиеся волосы. – В человека ты, скорее всего, попал бы.

– И он действительно был один, – добавил Мычка, прислушиваясь. – За стенами таверны ни звука.

Дерн покачал головой, сказал задумчиво:

– Как бы этот один не привел друзей. Если их будет, хотя бы трое, боюсь, у нас возникнут сложности.

Шестерня ощерился, покосившись на мага, сказал зло:

– Скорее, раньше сложности возникнут у кого-то другого, если он будет продолжать прикидываться ветошью.

Его слова возымели действие. Зола, что до этого момента не подавал признаков жизни, зашевелился, охнув, выпрямился, застыл, ошеломленно озираясь. Его губы зашевелились.

– Мешок, где мой заплечный мешок, он забрал его?

– Конечно, – Шестерня обвел друзей ехидным взглядом. – Мы его отдали, еще и поблагодарили, что от хлама избавил. Да ты не волнуйся. Сам же сказал – уходишь, далеко и надолго. А тут человек зашел, предложил помощь. Ну, мы и попросили, чтобы харч твой донес. Иди, на выходе из города догонишь.

Заметив, что глаза Золы выпучились, а рот приоткрылся, Мычка покачал головой, сказал поспешно:

– Тут твой мешок. Шестерня спас, рискуя жизнью. Разве только немного помял…

Маг бросился через комнату, подхватив мешок, метнулся к факелу, трясущимися руками начал судорожно перебирать содержимое. Друзья с удивлением следили за его действиями.

– Похоже, Золе есть, что нам рассказать. Но меня интересует не это. – Себия пригнулась, провела ладонью по половицам, лизнула пальцы.

Шестерня перевел взгляд на подземницу, сказал отстраненно:

– Сперва, один спятил, трясется над своими пожитками, словно, там корона прародителя пещерников, теперь вторая – облизывает доски. – Он уставился на Себию, спросил участливо: – Может, тебе лучше стол попробовать, там все же едят иногда, оно вкуснее будет?

Отвечая на вопросительные взгляды товарищей, Себия нехотя произнесла:

– Вспышка… Я знакома с веществом, что вершинники используют для таких эффектов. На полу остались крупинки пепла.

Мычка с уважением взглянул на подземницу, с тех пор, как девушка присоединилась к их небольшой компании, она, то и дело, преподносила сюрпризы, демонстрируя знания в самых различных областях, спросил осторожно:

– А у тебя, случаем, нет подобного? Как мы успели убедиться, в особо тяжелых случаях это может оказаться незаменимым.

Себия потупилась, произнесла с сожалением:

– Нет. У подземников слишком чувствительные глаза. Подобные фокусы со светом не для нас.

От стены донесся возглас облегчения. Взгляды немедленно обратились на мага, что с удовлетворенным видом складывал вещи обратно в мешок. Болотник пытливо взглянул на друга, сказал с нажимом:

– Зола, надеюсь, теперь ты посвятишь нас в свои планы?

– Это становится опасно для всех, – добавил в тон Мычка.

– К тому же, незнакомец не достиг цели, он вернется, и вполне возможно, не один, – подлила масла в огонь Себия.

Под требовательными взглядами друзей Зола хмурился, менялся в лице, наконец, не выдержал, сказал с раздражением:

– Хорошо, хорошо. Демон с вами. – Заметив улыбки, вскинулся: – Но не думайте, что я прямо сейчас выложу всю подноготную. В останках корабля я наткнулся на нечто… – он замялся, подбирая слова, – на некие знания. Не могу точно сказать, о чем идет речь, еще сам не разобрался. Поэтому хотел уйти один: разыскать, проверить, выяснить…

Шестерня покачал головой, сказал с презреньем:

– И в этом – весь Зола. Неужели ты не мог так прямо и сказать, мол – нашел карту сокровищ, хочу отправиться на поиски, но помощи просить боюсь, потому, как не уверен, хватит ли на всех?

Скрывая улыбку, Мычка добавил:

– Тем более, мы не претендуем на многое, ведь идея принадлежит тебе, как и таинственная карта.

Поддерживая игру товарищей, Дерн вставил:

– К тому же, если сокровищ окажется много, впятером мы унесем гораздо больше…

Слушая друзей, Зола то краснел, то бледнел, наконец, не выдержал, воскликнул раздраженно:

– Да нет там никаких сокровищ! А если и есть, это вовсе не то, что вы понимаете.

– Конечно, конечно, – елейным голосом поддакнул Шестерня. – Но ведь проверить не мешает. Я уже пошел искать мешок побольше.

Ухмыльнувшись, пещерник двинулся к проходу, ведущему на второй этаж, исчез за дверью. За ним ушел Мычка. Дерн подошел к магу, положил руку на плечо, сказал негромко:

– Зола, гильдии, какой она была раньше, больше не существует. Все изменилось. И каждый пойдет своим путем. Но я не вижу причин не начать этот путь вместе.

Рядом возникла Себия, произнесла серьезно:

– Я многое знаю и умею, но это относится лишь к жизни в пещерах, а в верхнем мире – я новичок. Я не буду обузой и с удовольствием пойду с вами, хотя бы часть пути, но если вы – против, не смею настаивать.

Зола взглянул на товарищей, сказал со вздохом:

– Хорошо, не будем спорить. Думаю, вы быстро поймете, что ошиблись, – отвернувшись, маг сел на скамью, замер, вперив взгляд в пространство.

Дерн поманил подземницу пальцем, двинулся по лестнице. Они поднялись на второй этаж, вошли в когда-то бывшую родной комнату. Себия с интересом огляделась, прошлась вдоль стен, дотрагиваясь до развешенного повсюду оружия, зачерпнула из бочки с воды, не желая мешать, пристроилась в уголке на лавке.

Пока Мычка снимал со стены пояс с метательными ножами и пристраивал за плечом лук, Шестерня извлек из-под лавки ворох доспехов, начал сосредоточенно перебирать, не в силах решить, что именно надеть, Дерн же, неторопливо складывал в котомку глиняные горшочки, от которых, несмотря на плотно притертые крышки, разило терпким ароматом.

– Ну, вот и все, – облаченный в доспехи с ног до головы, Шестерня встал в проходе.

Мгновением позже, к нему подошел Мычка, а за ним и Дерн. Себия поднялась со скамьи, подошла к выходу, взглянула на мужчин, что сгрудились у выхода, не решаясь покинуть комнату. На их лицах застыло выражение, какое бывает у тех, кому предстоит навсегда покинуть насиженное место. Подземница неслышной тенью проскользнула в коридор, спустилась по лестнице. Вскоре, под тяжелыми шагами заскрипели ступеньки, мужчины, один за другим, появились в зале.

Зола уже стоял у двери, нетерпеливо переминаясь, и едва спутники показались в проеме, вышел на улицу. Глядя, как маг исчез в ночи, Шестерня хмыкнул, сказал подчеркнуто бодро:

– Золу ничем не проймешь, вот только об стену шарахнули, едва душу не вышибли, а на улицу полез первым.

– Вряд ли наш ночной гость ждет у двери, – заметил Мычка. – Думаю, он уже понял, что в одиночку не справиться.

– Он-то, может, и понял, да другие об этом не знают, – ворчливо отозвался Шестерня.

– Думаешь, будут и другие? – Дерн вопросительно поднял бровь.

– Будут, – упрямо произнес пещерник. – За просто так люди ночами в гильдии не вламываются, пусть даже, в заброшенные. Уж не знаю, что там нашел Зола, и не совершаем ли мы ошибку, отправляясь вместе с ним, но бдеть надо в оба.

Последний раз, окинув взглядом темную громаду таверны, не оглядываясь, зашагали вдоль улицы. Первой, опередив остальных на несколько шагов, крадучись двигалась Себия, зная способности подземных жителей к ночному зрению, никто не воспротивился, следом, погруженный в раздумья, шел Зола, заплечный мешок размеренно покачивался за спиной, посох глухо постукивал о камни мостовой. Дерн и Шестерня двигались по обе стороны мага, держа руки на оружии, время от времени, окидывали окрестности суровыми взглядами. Мычка замыкал отряд. Приотстав, вершинник ловил звуки ночного города, иногда поворачивая голову, вслушиваясь в далекие шумы.

Из города выбрались без приключений. Когда последние домишки остались за спиной, а вокруг, серебряная, в лунном свете замерцала степь, с редкими островками деревьев, вздохнули с облегчением. Если обычному городскому жителю, привыкшему к тесноте узких улочек, вольный простор показался бы опасным, то наемники только сейчас позволили себе расслабиться. Не понаслышке, знакомые со скрытыми опасностями города, где намного проще получить стрелу из глухого оконца, удар тяжелой дубиной по голове в темном переулке или тычок ножом в толпе респектабельных граждан, чем нарваться на неприятности в самой дикой местности.

Протоптанная множеством ног дорога, с глубокими выбоинами от колес тяжело груженых повозок, плавно изгибается, обходя группки деревьев и небольшие холмы, но порой, словно норовистый конь, прет напрямую, с трудом карабкается на крутой бок холма, чтобы после стремительно скатиться вниз, побуждая ускорять шаг под тяжестью собственного веса. Изредка, к дороге примыкают робкие тропки, с трудом различимые, словно вытоптанные осторожными животными, тропки теряются в высокой траве, уводя к невидимым во тьме деревушкам и одиноким охотничьим домикам.

Впереди наметилась развилка, основная дорога, отбросив от себя неширокую ветвь, в этом месте круто забирала влево, куда и двинулись наемники, но маг вдруг резко остановился, повертев головой, коротко бросил:

– Нам направо.

Некоторое время шли молча. Дорога сузилась. Чтобы не продираться через колючий кустарник по бокам, пришлось растянуться цепочкой. Шестерня задумчиво поинтересовался:

– А почему именно сюда, а не на следующую тропинку, или на одну из прошлых, вон их сколько было?

Мычка хмыкнул:

– Так мы ж, за сокровищами идем. А на тех тропках их нет.

Пещерник взъерошил бороду, сказал понимающе:

– А ведь верно. Я, было, хотел предложить разбить лагерь, но теперь понимаю, что ни к месту.

– Почему? – откуда-то из темноты поинтересовалась Себия.

– Так ведь, искатели сокровищ ходят только ночью, без факела, и исключительно, запутанными тропками, – с подчеркнутой серьезностью ответил Шестерня. – Вот мы и идем, как настоящие искатели.

– Только луна мешает, – задумчиво добавил Дерн. – Слишком хорошо все видно. А так бы, действительно, как настоящие…

Мычка повернул голову, взглянул с недоумением, не веря, что болотник решился на шутку, но Дерн смотрел прямо перед собой, не выказывая и тени эмоций, и вершинник отвернулся. Зола некоторое время крепился, игнорируя подначки друзей, наконец, не выдержал, сказал едко:

– Я за собой силком не тянул. Если кому-то не нравится, можете вернуться. Город рядом.

– И попасть в руки вершиннику, что с таким рвением пытался заграбастать твое добро, – хохотнул пещерник. – Он, наверное, уже и друзей привел: сидят – ждут, когда же вернутся эти доблестные наемники.

– Я бы очень хотела надеяться, что это так.

От тихого голоса подземницы повеяло таким холодом, что Мычка невольно сглотнул, спросил осторожно:

– А может быть по-другому?

– Они могли обогнать нас и устроить засаду или установить на дороге ловушки. А быть может, сейчас идут по нашим следам, выжидая удобный момент для атаки.

Услышав последние слова, Шестерня озирался, сказал нервно:

– Вот за что люблю пещерниц – умеют вовремя испортить настроение.

– Внимание! – голос Себии зазвенел натянутой струной.

Все разом остановились, словно уткнувшись в стену. Опыту подземницы доверяли, и, едва услышав в голосе Себии тревожные нотки, мгновенно обнажили оружие, застыли, напряженно вглядываясь во тьму. В бледном свете луны изумленным взорам представилась удивительная картина.