Текст книги "Новые Бермуды"

Автор книги: Василий Акулов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

ГЛАВА VIII ЧЕЛОВЕК НА ФОТОГРАФИИ

Дина лежала с открытыми глазами, хотя время было уже позднее.

«Я ведь сделала все, что могла? – спрашивала она себя и, немного подумав, отвечала: – Правда. Но почему тогда я чувствую себя виноватой, как будто не бродила по треугольнику в поисках Сан Саныча, а отсиживалась дома у телевизора?»

При воспоминании о взгляде Полины, исполненном безнадежности, безысходности, Дину вновь охватило чувство вины. Не зная, как с этим бороться, она безуспешно пыталась заснуть. Дина долго ворочалась с боку на бок, но вскоре ей удалось забыться в полудреме. Обрывки снов налетали и так же быстро уносились в никуда, словно охваченные гигантским вихрем.

К яви Дину вернул резкий звук звонка. Уже наступило утро, и солнце оранжевым апельсином висело над горизонтом.

Вновь раздался звонок. Какой-то ранний гость звонил в дверь, прогоняя из квартиры Воронцовых остатки дня. Дина посмотрела на будильник: до его звонка оставалось еще целых пять минут. «Кто же это в такую рань?» – удивилась Дина, надевая халатик. Было слышно, как папа открыл дверь и о чем-то разговаривал в коридоре с гостем. Вернее, с гостьей, потому что, прислушавшись, Дина узнала голос Полины. В дверь Дининой комнаты заглянул папа и сказал:

– Дина, просыпайся. К тебе пришли. Дверь раскрылась пошире, и Дина увидела Полину со школьным рюкзачком в руках.

– Привет, – поздоровалась Полина, входя в комнату.

– Ты сегодня в школу идешь? – обрадовалась Дина.

– Да, вот. Первый день. Вдруг раздался звонок будильника, и девочки от неожиданности вздрогнули.

– А почему ты так рано? – удивилась Дина. – Я в это время только встаю.

– Ты знаешь, я поговорить хотела. Понимаешь…

– Полина, – прервала ее Дина, – я знаю, о чем ты хочешь поговорить, но сейчас у нас нет времени. Давай после школы, а?

– Ну, давай, – нехотя согласилась Полина. Дина обрадованно чмокнула ее в щеку и сказала:

– Поскучай пока здесь, а я сейчас умоюсь и пойдем завтракать.

– Да я уже…

– Ничего, хуже не будет, – прервала подругу Дина и отправилась в ванную. Когда девочки вышли из дома, Полина не удержалась:

– Дина, ты извини меня. Я вчера расклеилась.

– Да, я понимаю. Что уж, – вздохнула Дина.

– Я ведь тебя вчера даже не поблагодарила. Ты ведь ходила по этому треугольнику, подвергала себя опасности.

– Да брось ты, Полин, не было там никакой опасности.

– Все равно, – упрямилась Полина, – я-то все это время дома сидела. Даже не спросила, устала ты или нет. В общем, спасибо тебе огромное.

– Перестань, Полина, – Дина умоляюще посмотрела на подругу. – Я тебя прошу.

Какое-то время девочки шли, глядя себе под ноги и не говоря ни слова. Когда уже показалась школа, из-за угла выбежала Макарова и чуть не сшибла Дину с ног. Полина поздоровалась с ней, но Макарова молча шарахнулась в сторону, с испугом глядя на девочек.

– Что это с ней? – удивилась Полина.

– Да тут Фомичев ей небольшое внушение сделал. Вот она и не отошла до сих пор, – усмехнулась Дина.

– Какое внушение? – непонимающе спросила Полина.

– А-а, это долгая история, – махнула рукой Дина. – Я тебе потом расскажу. У нас тут много чего изменилось.

Подруги вошли в наполненный шумом первоклассников вестибюль и смешались с толпой.

Весь день Дина беззаботно болтала с Полиной о том о сем, делилась школьными новостями, стараясь отвлечь ее от тяжелых мыслей. Но на самом деле она ни на минуту не забывала о том, что после уроков ей предстоит нелегкий разговор с подругой.

Дина понимала, что Полина вновь будет проситься в треугольник, и как ее остановить, она не знала. Все слова утешения, поддержки уже были сказаны, и каждое из них для Полины теперь мало что значило. Дина была в тупике, и разговора с Полиной ожидала с тревогой.

Полина же, наоборот, светилась решимостью, от ее вчерашней подавленности не осталось и следа. Она даже искренне рассмеялась, когда Женя Туманова рассказывала ей, как Фомичев загнал Макарову на парту и устроил допрос.

Дина мысленно пыталась поставить себя на место Полины и старалась понять, что бы могло ее остановить, соберись она идти в треугольник. Но какие бы разумные аргументы она ни придумывала, с каждым разом Дина все больше убеждалась, что так или иначе, но Полина в треугольник уйдет.

В то же время Дина понимала, что, когда Полина окажется в треугольнике, она бросится куда угодно – в лес, в болото, если узнает, что туда ушел ее отец. И удержать ее будет невозможно.

Дина впервые в жизни столкнулась с такими сложными человеческими проблемами, и как с ними справиться, она не знала. Уже возвращаясь домой, Дина поглядывала на шедшую рядом Полину и думала: «А может, просто сказать ей „нет“, и все? Ничего не объяснять, не уговаривать. „Нет“ – и не слушать ее объяснений».

Пожалуй, это было единственным выходом. Мысленно отработав для себя тактику ведения разговора, Дина немного повеселела. Когда девочки подошли к дому, Полина предложила:

– Пойдем ко мне.

– Пойдем, – согласилась Дина. Войдя в квартиру, Полина сразу отправилась на кухню, а Дина прошла в комнату.

– Ты что будешь – суп или щи? – крикнула Полина.

– А можно ничего? – с надеждой спросила Дина.

– Значит, суп, – послышалось с кухни.

Слыша, как Полина гремит кастрюлями, разогревая суп, Дина даже обрадовалась – обед все-таки оттягивал минуту тяжкого объяснения. Но ее надежды не оправдались. Как только они уселись за стол, Полина сказала:

– Завтра я с тобой пойду в треугольник.

Причем это был не вопрос и не просьба, как надеялась Дина, а утверждение, которое прозвучало как приказ.

Дина решила придерживаться выбранной тактики поведения, но от такого напора слегка подрастерялась, поэтому ее «нет» прозвучало не слишком уверенно. На что Полина с гораздо большей уверенностью возразила:

– Да.

Точка в разговоре, казалось, уже поставлена, и все попытки Дины сопротивляться заходили в тупик. Полина продолжала есть суп, не замечая растерянного вида подруги.

Так и не найдя, что же ответить, Дина с удивлением посмотрела на Полину. Та как будто не замечала пристального взгляда и продолжала спокойно есть суп.

«Вот с такой Полиной действительно можно в треугольник идти», – мелькнуло в мыслях у Дины, и она поймала себя на том, что в общем-то уже согласилась отправиться на поиски Сан Саныча вместе. По лицу подруги Дина поняла, что в треугольник Полина пойдет в любом случае – с ней или без нее. Не колеблясь ни минуты, Дина приняла единственно правильное решение – не бросать подругу.

– Когда пойдем? – спросила Полина, и было ясно, что скажи Дина: «Сейчас», – она не раздумывала бы ни минуты.

– Я все подготовлю сама, – ответила Дина, – и как только представится удобный случай – сразу пойдем.

Видимо, Полина уже представила, как она будет пробираться по М-скому треугольнику, преодолевая все препятствия и опасности, и в ее глазах загорелся воинственный огонек. Дина поспешила охладить ее пыл:

– Только не думай, пожалуйста, что мы найдем твоего отца с первого же раза. Вдвоем шансов, конечно, вдвое больше, но треугольник наверняка огромный, и обойти его за один раз просто не получится. Полина сразу сникла.

– Я же не сказала, что мы его вообще не найдем, – стараясь приободрить подругу, спохватилась Дина, – просто не надо ставить все на этот поход. Не найдем завтра, может, найдем послезавтра.

– Я понимаю, – подала голос Полина.

– Вот и прекрасно, – подвела черту Дина и встала из-за стола. А ты ешь, ешь, – остановила она Полину, которая тоже встала из-за стола, – набирайся сил. До завтра, – махнула Дина рукой и вышла, захлопнув за собой дверь.

Придя домой, Дина занялась самым важным делом, от которого зависела половина успеха предприятия: она села рисовать карту треугольника. Имея в кармане грамотно составленную карту, любой путешественник чувствует себя уверенней. А завтра уверенность им не помешает. Она положила перед собой листок чистой бумаги, взяла карандаш и припомнила все, пока еще немногочисленные, обследованные ею области треугольника.

Вскоре на бумаге появились первые неясные очертания, которые становились все четче и постепенно оформились в границы треугольника. Затем появились изгиб реки Ольховка, озеро Синее, очертания леса. С каждой минутой карта наполнялась новыми подробностями, которые Дина постепенно вспоминала, – даже тот странный пенек, что встретился путешественнице вдали от леса, не был забыт.

Через некоторое время перед Диной лежала довольно сносная карта, и, хотя по меркам топографов она была далека от совершенства, даже такой уж наверняка не мог похвастаться ни один житель Сергиевска. На карте еще оставалось много белых пятен, но Дина надеялась исправить этот недостаток в ближайшее время.

Дина полюбовалась на свое произведение и принялась запихивать карту в рюкзак, как вдруг раздался звонок в дверь.

«Это, наверно, Полина», – подумала Дина и уже собралась выскочить в коридор, но тут услышала голос Полининой мамы. Едва войдя в квартиру, она обрушила на Дининых родителей словесный поток. Те в ответ, видимо, пытались возражать, и это еще больше распаляло Елену Сергеевну.

«Что-то случилось», – мелькнуло в мыслях у Дины, и она уже взялась за ручку двери, чтобы выйти посмотреть, но ее опередил папа. Он распахнул дверь Дининой комнаты и, едва не столкнувшись с дочерью, сказал:

– Выйди, нам надо поговорить.

Лицо у него при этом было каменным, из чего Дина поняла, что ничего хорошего от этого разговора ждать не придется.

Выйдя из комнаты, Дина действительно увидела Елену Сергеевну, которая стояла в коридоре, так и не пожелав пройти в квартиру.

– Дина, – спокойно проговорила мама, – Елена Сергеевна хотела бы что-то сказать тебе.

– И ей, и вам, – вставила Елена Сергеевна.

– Да-да, – поправилась мама Дины.

– Если вы, – начала Елена Сергеевна, – позволяете своей дочери гулять где угодно, и даже по треугольнику, то это вовсе не значит, что она может таскать за собой мою дочь.

– По какому треугольнику? – осторожно спросила Марина Владимировна.

– Не прикидывайтесь! – выкрикнула Елена Сергеевна. – Вы прекрасно знаете, о чем идет речь.

– Что-то у нас в части говорили, – задумчиво произнес Дмитрий Викторович.

– Это зона аномальная, – тихо сказала Дина.

– Вот! – радостно вскрикнула Елена Сергеевна. – Я же говорила, что она все прекрасно знает. Дина стояла, понурив голову.

– Бред какой-то… – растерянно пробормотала Марина Владимировна. – И вы в это верите? Ну ладно, дети – придумали себе треугольник, играют. Но вы – взрослый человек…

– Бред, говорите?! – прямо-таки взвилась Елена Сергеевна. – У меня там… – голос ее сорвался, – муж… пропал, – договорила она уже почти шепотом. Родители Дины молча переглянулись и с пониманием покивали.

Марина Владимировна подошла к Елене Сергеевне и, обняв ее за плечи, успокоительно проговорила:

– Верим, верим. Пусть будет треугольник.

Но на Елену Сергеевну эти слова оказали обратное действие – она вырвалась и убежала в свою квартиру, оставив дверь нараспашку. Вся семья Воронцовых в недоумении смотрела на пустой дверной проем.

Не прошло и нескольких секунд, как Елена Сергеевна вихрем ворвалась к ним в квартиру, держа в руках уже знакомую Дине коробочку. Открыв ее, Полинина мама стала доставать оттуда все «чудесные безделушки», которые Сан Саныч принес из треугольника. Она швырнула шарик-хамелеон на пол, и он растекся блестящей лужицей, приобретая цвет паласа. Шкурка-прилипала намертво приклеилась к потолку.

Родители Дины, раскрыв рот, наблюдали за происходящим, а Елена Сергеевна доставала из коробочки все новые и новые предметы, приговаривая: «А это что? А это не треугольник? Да?»

Затем, вывалив все содержимое на пол, Елена Сергеевна отшвырнула пустую коробку и в отчаянии расплакалась.

Воронцовы, остолбенев, оглядывали представшее их взорам великолепие. Елена Сергеевна, плача, ушла в свою квартиру. Мама Дины, очнувшись от потрясения, бросилась за ней.

Дмитрий Викторович дотянулся до шкурки, прилипшей к потолку, и попытался снять ее.

– Не получится, – тихо сказала Дина, – на нее подышать надо.

– Да? – удивился папа, но возражать не стал.

Дина стала собирать разбросанные по коридору предметы. Поколебавшись, Дмитрий Викторович присоединился к ней, осторожно, двумя пальцами подцепляя очередную «безделушку» и, внимательно рассмотрев ее, с не меньшей осторожностью укладывал ее в коробку.

Вскоре вернулась Марина Владимировна и, с грозным видом посмотрев на Дину, сказала:

– А теперь мы с тобой поговорим. Дина поняла, что выволочки не избежать.

– Ты знала, что у Поляковых отец в этом прямоугольнике пропал?

– В треугольнике, – осторожно поправила Дина. Услышав это слово из уст дочери, Марина Владимировна вспыхнула гневом:

– Ах, в треугольнике, значит! Ну, так знала или нет?

– Мне Полина говорила, – не поднимая глаз, ответила Дина.

– А раз ты знала, что там люди пропадают, зачем ты туда ходила? Да еще Полину с собой таскала. Ты представляешь, какой это удар был для Елены Сергеевны?

– Я не таскала ее, – так же тихо сказала Дина.

– Ну, это уже детский сад какой-то, – сердито проговорил папа. – «Я не брала», «она сама».

– Да мы с ней вообще туда не ходили, – уже уверенней сказала Дина.

– С ней не ходили, а сама? – спросила мама. Дина замялась.

– Я так и знала, – Марина Владимировна повернулась и пошла в комнату. – Я так и знала, – донеслось оттуда. Папа подошел к Дине и, чеканя каждое слово, подвел итог:

– В общем, так. В треугольник этот больше ни ногой. Ясно?

– Ясно, – ответила Дина.

– А теперь спать, – уже мягче сказал отец. Дина пошла в свою комнату, разделась, выключила свет и легла в постель.

Уже засыпая, Дина подумала, негодуя на подругу: «Не понимаю, зачем надо было все маме рассказывать. Ведь ясно же, что тогда нас дома запрут». Ответ, конечно же, прийти не торопился.

На следующий день Дина выскочила из квартиры раньше обычного и, выйдя во двор, стала дожидаться подругу. Не прошло и пяти минут, как дверь подъезда распахнулась и во двор выбежала Полина. С виноватым лицом она подошла к Дине.

– Ты прости меня. Я все дело испортила.

Дина посмотрела на ее покрасневшие заплаканные глаза, и все ее негодование улетучилось без следа. Вместо обвинительной речи, которую Дина подготовила, у нее вырвалось:

– Да ладно, чего там.

– Ты понимаешь, мама вчера расплакалась, – продолжила Полина, – сказала, что отца больше не найти. Я терпела-терпела, да и говорю, что мы его обязательно найдем. Не завтра, так послезавтра. А она спрашивает: «Кто это – мы?» Я и говорю, что ты да я. Говорю, ты уже в треугольнике несколько раз была.

– «Говорю», «говорю», – не выдержала Дина, – меньше говорить надо было! Полина замолчала.

– Прости меня, а? – со слезами в голосе попросила она.

– Я же сказала, все нормально, – голос Дины стал мягче. – Придумаем что-нибудь еще.

– А что? – оживилась Полина.

– Что, что. Одна пойду, вот что. Не впервой. Полина кинулась подруге на шею и радостно воскликнула:

– Правда?!

– Да, правда, правда, – смущенно пробурчала Дина. – У меня теперь и карта есть, так что шансов больше.

– А откуда она у тебя? – удивилась Полина.

– Сама нарисовала, – гордо ответила Дина.

– Ну ты, Динка, даешь! Девочки подошли к школе.

– К тому же у нас еще пленка есть, – вспомнила Дина. – Сделаем фотографии, посмотрим, что получилось.

– Точно! – воскликнула Полина и, окрыленная надеждой, схватила Дину за руку и рванулась вперед, расталкивая в дверях толпу школьников.

Весь день подруги секретничали, отделившись от других одноклассников. Разработка плана похода занимала все свободное время и даже отнимала минуты от уроков.

С картой действительно было проще, и девочки отмечали на ней уже исхоженные Диной маршруты и планировали новые, чтобы ни один метр не был обойден вниманием. Правда, карта была еще очень маленькой и охватывала лишь какую-то пятую или седьмую часть всего треугольника, но девочки и не рассчитывали управиться за один раз.

Они параллельно планировали уже несколько походов, которые Дина собиралась совершить в ближайшее время. При этом подруги не забывали и о конспирации, которую теперь следовало удвоить. Было решено, что Дина отвечает за активную часть разведки, то есть исследует треугольник, а Полина «прикрывает» ее, отвечая за тылы.

Вернувшись после школы домой, девочки решили, не теряя времени, проявить пленку и отпечатать фотографии.

– Аппаратура у нас есть, но как с ней управляться, я не знаю, – откровенно призналась Полина.

– Не бойся, – подбодрила ее Дина, – я умею. Мы с папой столько фотографий вместе сделали, что я теперь с закрытыми глазами с аппаратурой управлюсь. Все, что нужно, у нас тоже есть, но делать будем лучше у тебя. Поймав недоумевающий взгляд Полины, Дина пояснила:

– Скоро Максим придет, докопается обязательно, мешать будет.

– А-а, – понимающе протянула Полина, – тогда, конечно.

Девочки вошли в квартиру Поляковых, достали фотоаппарат, и Дина начала священнодействовать, разливая по баночкам проявитель, закрепитель. Уложив пленку в бачок, Дина закрылась в ванной, сказав, что пока ничего интересного не будет, поэтому лучше им вдвоем не толкаться. Через несколько минут она вышла и жестом профессионального фокусника достала проявленную пленку:

– Ап!

– Уже? – удивилась Полина.

– Ну так! – горделиво ответила Дина. – А теперь будем ждать, пока она высохнет.

От нечего делать девочки вытащили карты, и Полина стала учить Дину раскладывать пасьянсы, которых знала великое множество. Они увлеклись, и время пролетело незаметно.

В очередной раз проверив, высохла ли пленка, Дина наконец авторитетно заявила, что можно приступать к печатанию фотографий. Мельком проглядев получившиеся кадры, она с удивлением заметила:

– Тут какие-то пятнышки.

– Какие еще пятнышки? – удивилась Полина.

– Пока не разобрать. Вот сделаем фотографии, увидим.

Девочки установили в ванной увеличитель, закрылись и приступили к делу. Дина уверенно орудовала громоздким аппаратом, макая готовые фотографии в фиксаж и промывая водой. Когда несколько снимков уже были готовы, девочки вышли из ванной, чтобы рассмотреть их при дневном свете. Каково же было их удивление, когда на первой же фотографии, где был запечатлен пенек, подруги увидели призрачную полупрозрачную фигуру человека. Человек стоял с вытянутой правой рукой, указывая куда-то вдаль. Дина, потеряв от удивления голос, прошептала:

– Но там же никого не было. Я точно помню. Просмотрев остальные фотографии, Дина и на них обнаружила странного человека. И везде он стоял с вытянутой рукой, показывая на что-то.

– Ничего не понимаю, – выговорила наконец Дина, но, посмотрев на бледную, окаменевшую подругу, замолчала. Полина, не отрываясь, всматривалась в расплывчатое лицо человека.

– Ты что? – испугалась Дина. Полина села на диван, безучастно глядя куда-то вдаль.

– Ты что! – крикнула Дина и, схватив Полину за плечи, тряхнула ее. Полина перевела взгляд на подругу и тихо, почти неслышно, сказала:

– Это мой отец.

ГЛАВА IX СО ЩИТОМ ИЛИ НА ЩИТЕ

Большого труда стоило Дине успокоить разбушевавшуюся Полину. Как только у нее прошел первый шок от увиденного на фотографии, она молча вскочила и стала лихорадочно собираться. Куда, Дина поняла сразу же.

– Ну, куда ты пойдешь? – упрашивала она Полину. – Треугольник огромный, а точное место мы не знаем.

Полина, не отрываясь, всматривалась в расплывчатое лицо человека.

– Ты что? – испугалась Дина.

– Там мой отец, – монотонно талдычила Полина, продолжая собираться.

– Ну будь же благоразумной! – вскричала Дина, вспомнив, что так обычно говорила ей мама, когда ее дочь вытворяла что-нибудь из ряда вон выходящее.

– Там мой отец, – не уставала повторять Полина. – Вдруг ему прямо сейчас нужна помощь?

– Посмотри в окно – скоро вечер, – не отступала Дина, – через час тебя саму надо будет искать.

– Ну и что? – упрямо гнула свое Полина. Дина в отчаянии схватила ее за руки, но Полина вырвалась.

– Не мешай! – рявкнула она, и Дина в смятении отступила. Она села на диван и безучастно смотрела на Полинины сборы, уже не надеясь ее как-то остановить.

– Надо же сначала узнать, куда он показывает, – устало проговорила Дина, – ведь это не просто так. Полина замерла.

– Точно! – воскликнула она. – Ты гений! Доставай свою карту.

Полина отбросила сумку и выхватила из рук Дины карту. Она села за стол, положила перед собой листок с Диниными зарисовками треугольника и разложила вокруг фотографии, на которых Сан Саныч указывал какое-то направление.

– А ты уверена, что он показывает, где его надо искать? – осторожно спросила Дина.

– Нет, он показывает, где надо картошку копать, – язвительно ответила Полина. Девочки склонились над картой.

Дина стала вспоминать, где какую фотографию она делала. Они отмечали на карте это место и определяли направление, в котором указывал Сан Саныч. На каждой фотографии направление было разным, и поначалу это поставило девочек в тупик. Затем Полина высказала предположение, что надо будет провести от каждого места, где сделана фотография, линию в том направлении, куда указывал Сан Саныч, и на пересечении всех этих линий и будет находиться место его заточения.

Однако когда на карту нанесли несколько точек, оказалось, что некоторые линии не пересекаются с остальными и находятся в стороне от них.

После этой неудачи Полина чуть не расплакалась. Но Дина тут же взялась, как она выразилась, «отрабатывать другую версию».

Она разложила фотографии по порядку, начиная с той, которую она сделала на самой границе, затем по мере удаления в глубь треугольника – и так до самого леса.

Дина положила перед собой фотографию, сделанную на самой границе треугольника, и призадумалась, вспоминая, что же находится в той стороне, куда указывает Сан Саныч.

«Что же там может быть? – думала Дина. – Ну, во-первых, он показывает в ту сторону, откуда я пришла».

Она посмотрела на следующую фотографию, сделанную около кочки. Здесь направление, куда указывал Сан Саныч, слегка изменилось. «А тут куда он указывает?» – недоумевала Дина.

Она вспомнила свой маршрут. В той стороне не было ничего, что могло бы послужить каким-то ориентиром. Дина задумалась, вспоминая каждый свой шаг, начиная от кочки.

«Да нет там ничего, – Дина уже начала злиться. – Вот здесь, – она посмотрела на следующую фотографию, – я у пенька…» Дина уставилась в стену, словно осененная какой-то догадкой.

– Точно! – воскликнула она так, что Полина вздрогнула.

– Что? – оживилась Полина.

– Кажется, получается, – дрожащим от волнения голосом сказала Дина.

Не было никакой загадки. Просто Сан Саныч, чтобы поисковый отряд не сбился с пути, не решился ограничиться одним указанием направления. Просто он «влезал» в объектив каждый раз, когда Дина делала фотографии, Чтобы линия маршрута была более подробной.

Дина отметила на карте все места, где она делала фотографии, – границу, кочку, пенек и т. д. Затем соединила их по порядку ломаной линией, и маршрут, по которому предстояло пройти спасательной экспедиции, был готов.

– Ура-а-а! – в один голос закричали подруги, глядя на дело своих рук.

На последней фотографии, отснятой на берегу Ольховки, Сан Саныч указывал куда-то в глубь леса. Если верить компасу, то путь лежал на северо-запад.

– А дальше как же? – спросила Полина.

– ? Куда дальше? – удивилась Дина. – Наверное, там в лесу он и находится.

– Нам придется в лес идти, – полувопросительно, полуутвердительно сказала Полина.

– Не нам, а мне, – отрезала Дина. – Мы же договорились.

– Ну, да, – печально согласилась Полина.

– Значит, завтра с самого утра я отправляюсь в треугольник, – задумчиво произнесла Дина.

– Как это с утра? А как же школа? – спросила Полина.

– Завтра же выходной. Полина задумалась.

– А ведь и правда, – удивленно протянула она. – Замоталась совсем.

Дина взяла карту и направилась к двери. На пороге она обернулась и строго сказала:

– А ты не вздумай ничего маме говорить. Держись так, как будто ничего не случилось.

– Я постараюсь, – послушно ответила Полина.

Дина вернулась к себе домой. Родители еще не пришли с работы, и дома был только Максим.

– А тут твои любимые «Секретные материалы» только что закончились.

– Ничего страшного, – сдержанно ответила Дина.

– А, ну да, – Максим радостно хихикнул, – тебе же это теперь неинтересно. У тебя под боком целый треугольник имеется. Или параллелепипед? А может, параллелограмм?

– Отстань от меня! – возмутилась Дина. – Чего привязался? Чтобы не дать разгореться ссоре, Дина ушла в свою комнату.

– Вот зануда, – буркнула она себе под нос. – И чего прицепился?

Дина улеглась на кровать, развернула перед собой карту и еще раз «пробежалась» по завтрашнему марш-Руту.

Да, завтрашний день обещал многое, если только ничто не помешает походу в треугольник.

Но опасения Дины были напрасны – все сложилось наилучшим образом, все играло ей на руку.

Родители с самого утра уехали на местный рынок за продуктами. Как сказал папа, старательно «окая»:

– «Походить по базару, посмотреть кой-какого товару».

Для Дины отъезд родителей был большой удачей. К тому же, зная, как мама любит делать покупки, можно было не волноваться, что вернутся они не скоро.

Но конечно же, абсолютно все хорошо не бывает – Максим безвылазно сидел дома и смотрел телевизор. Однако Дину это не особо тревожило. Уж чего-чего, а опыта объегоривания старшего брата у нее хватило бы на двоих. Тем более что тщательно отработанный план незаметного ухода в треугольник действовал безотказно, и никаких сбоев пока не намечалось. Дина подошла к двери и крикнула брату:

– Як Поляковым.

– Угу, – промычал Максим.

У Полины в комнате Дина облачилась в свой камуфляж и взяла заранее приготовленный рюкзак. Сборы заняли немного времени, и уже через несколько минут Дина была готова отправиться в путь. Перед тем, как Дина вышла из квартиры, Полина сказала ей:

– Удачи тебе. Если ты его найдешь…

– Почему «если»? Обязательно найду, – перебила ее Дина и, не давая продолжить, повернулась и пошла к двери, затянув старую-престарую песню: – «Кто весел, тот сме-е-тся, кто хочет, тот добье-е-тся, кто ищет, тот всегда найде-о-о-т!» На пороге она обернулась.

– Ну, жди – со щитом или на щите. Полина постаралась улыбнуться, но улыбка получилась не слишком веселой.

Дина вышла из дома и, не оглядываясь, направилась к треугольнику. Настроение у нее в общем-то было бодрое, и боевого запала хватило бы на двоих. Разве что предстоящая прогулка по лесу немного страшила. Точнее, не страшила (разве может будущий агент отдела по изучению паранормальных явлений чего-нибудь бояться?), а беспокоила.

Но, разрабатывая план экспедиции, девочки уделили этому отрезку маршрута наибольшее внимание, и теперь у Дины в рюкзаке лежало замечательное средство, с помощью которого можно было выбраться из любой чащи. Средство было простым и потому безотказным, что и позволяло на него надеяться.

Когда девочки решали, что поможет не заблудиться в лесу, веревка или нить отпали сразу же, так как дорога могла быть дальней и моток веревки, чтобы его хватило до конца пути, должен был быть уж вовсе невероятных размеров. Использовать деревья в качестве опознавательных знаков – делать зарубки, надламывать веточки – тоже было нельзя из-за их «непоседливости».

Поэтому на вооружение был взят способ, позаимствованный из какого-то фильма: главная героиня, гуляя по лесу, одну за другой ела конфеты, заблудилась, но по конфетным оберткам, которые она разбрасывала тут и там, легко нашла обратную дорогу.

Вот Дина и Полина и решили взять эту идею на вооружение – разбрасывать на своем пути бумажки. Ветра в треугольнике нет, деться им некуда, поэтому лучшего ориентира, пожалуй, не найти.

Устремив решительный взгляд на показавшуюся вдали полоску серой травы, Дина готовилась ринуться в бой с треугольником и отвоевать его пленника. Она уже представляла картины схватки с неведомыми силами и красиво одержанную победу. Вдруг ее мысли были прерваны криком Максима:

– Динка! Опять в свой треугольник намылилась? Сейчас же вернись обратно!

Дина обернулась и увидела старшего брата, который свесился через раскрытое окно квартиры и размахивал от негодования руками. «Да, – подумала Дина, – а вот этого мы и не предусмотрели». И не думая отвечать брату, она ускорила шаг.

– Я кому сказал! – не унимался Максим. – Быстро домой! Дина уже шагала по пустырю, который отделял ее от границ М-ского треугольника.

Максим пропал в окне, и Дина уже начала думать, что все обошлось, но спустя минуту брат выбежал из подъезда. Кричать теперь было бессмысленно, так как Дина успела отойти на приличное расстояние, поэтому Максим бросился ее догонять. «А вот это уже хуже», – мелькнуло в мыслях у Дины, и она понеслась во весь опор.

Тяжелый рюкзак колотил по спине с такой силой, что казалось, он вот-вот выбьет из легких весь воздух. Пробежав немного, Дина начала задыхаться от усталости.

«Ничего, – пульсировала в ее голове мысль, – главное – до треугольника добраться. А там найду, где спрятаться».

Оглянувшись, Дина с досадой заметила, что Максим ее явно нагоняет. До нее уже стал долетать его гневный крик:

– …И-и-сь сейчас же!

Дина решила не сдаваться и прибавила скорости, насколько смогла. Через несколько шагов она уже пересекла границу треугольника – под ногами зашуршала серая трава. Дина держала путь к большому холму, с которого она в первый свой поход осматривала окрестности. Спрятавшись за ним, она рассчитывала свернуть вправо и по небольшому овражку выйти к реке.

Так она и сделала. И когда она уже, пригибаясь, пробиралась по мелкому овражку, наконец появилась надежда, что ей удалось оторваться. Впереди показалась гладь спокойных вод Ольховки, и Дина, стремясь побыстрее перебраться на ту сторону реки, выпрямилась и помчалась к мосту. И тут до нее издалека донесся голос Максима:

– …и-и-н-а-а!

Дина оглянулась и увидела брата, который стоял на вершине холма, оглядывая окрестности. От досады Дина пнула лежавший рядом булыжник.

– Это ж надо в последний момент все испортить! – злясь на саму себя, не сдержалась она. – Шла бы и шла, пригнувшись. Нет, вот…

Прятаться теперь не имело смысла, и Дина, не скрываясь, побежала к мостику. Максим стремительно спустился с холма и метнулся к реке.

Оказавшись на противоположном берегу реки, Дина в нерешительности остановилась. Впереди мрачной полосой темнел лес, позади настигал Максим, и надо было что-то предпринимать.

«Если побежать в глубь леса и спрятаться там от Максима, – подумала Дина, – то отметить обратную дорогу на бегу не успею. От Максима-то я удеру, но вот выберусь ли из леса?»

Решив, что это не выход, Дина забежала в лес и спряталась за ближайшим к окраине деревом. Она осторожно выглянула и увидела Максима, который уже переходил мостик.