Текст книги "Озборн (СИ)"

Автор книги: Васил Шторм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 27 страниц)

– Eto i iyest mister Ozborn, – корежа собственный язык, представил меня детектив.

– Уверен, мы сможем общаться и так, – усмехнулся я, бросив на Денни чуть покровительственный взгляд. И тут же перешел на русский: – Господин Ванко, счастлив познакомиться с вами. Денни рассказал мне о вашей проблеме. Мы сделаем все возможное, чтобы помочь вашему отцу.

– Можно просто Антон, – поморщился парень, наконец, пожав мою ладонь.

– Отлично, – я благожелательно улыбнулся. – Тогда зови меня просто Гарри.

– А это… удобно?

– Конечно. Если мы говорим на русском, никто не прочухает нарушения субординации.

– Еxcept me, – буркнул Денни, который, как выяснилось, по-русски отлично понимал, но вот с произношением у него были серьезные проблемы.

Мы не обратили на фразу Кольта никакого внимания.

– То есть, “тыкать” тебе можно только на русском, – засмеялся Антон.

– Так уж получается, – поморщился я. – А на английском я к тебе тоже буду обращаться “mister Vanko”. Очень пафосно.

Мы рассмеялись.

– Пойдем, – я направился в сторону двери, с заранее выпрошенным у Кари кодом. – Хочу, чтобы ты кое на что взглянул.

Антон неуверенно посмотрел на Денни, тот тяжело вздохнул, и они вдвоем поплелись вслед за мной.

– Я все еще не понимаю, зачем я тебе нужен, и как ты вообще на меня вышел? – спросил русский, подстраиваясь под мой шаг.

Это, кстати, довольно забавная история.

Фильмы о Железном Человеке запомнились мне, как одни из самых ярких и веселых. Никакие “Мстители” с ними не сравнятся (особенно с первой частью, но это чисто мое мнение), во многом благодаря игре… как его?.. в общем, я говорил, что у меня жуткая память на имена? Так вот, не помню я имя актера, который играл Тони в фильмах. Но игру его не запомнить было невозможно.

Так вот. Фильмы о Железном Человеке мне запомнились отлично. Но из-за свалившихся проблем, я никак не мог остановиться, и спокойно подумать: а что я могу сделать со своим знанием различных канонов? До недавнего времени. А вот потом, сев, достав листок бумаги и ручку и прописав себе все детали, которые только мог вспомнить, я пришел к некоторым выводам, и выделил почти все свои наличные средства на поиск некоторых людей. В том числе и главного антагониста второй части истории о Железном Человеке. Да вот проблема, имя этого персонажа, я тоже забыл. Единственное, что отложилось в памяти – то, что он работал с отцом Тони. В результате, пришлось тянуть за эту ниточку – все-таки русских ученых, работавших с Говардом Старком было немного. А там – интернет творит чудеса. Отыскать некого Игоря Ванко, и выяснить, что он живет в маленьком российском приграничном городе Волостоке, оказалось… не то, чтобы просто, но вполне возможно.

Правда, выяснилось, что Игорь сильно болен. Как раз это и стало самым мощным рычагом влияния на его сына – мы просто предложили поместить старшего Ванко в лучшую больницу Нью-Йорка, и Антон был наш с потрохами.

Собственно всю операцию провел Денни от моего имени. Я в ней почти не участвовал, и о болезни Игоря Ванко, и об обязательствах, которые мы на себя взяли, узнал лишь постфактум.

– О, я собираюсь предложить тебе работу, – произнес я, с усмешкой.

– Чего-то подобного я и ожидал, – выдохнул Антон. – Это из-за того, что мой отец работал с Говардом Старком?

– И да, и нет, – покачал я головой. – При всем уважении к твоему отцу, у него присутствует… некая замшелость взглядов. Ты – другое дело. Я уверен, что если дать тебе лабораторию, снабдить нужным оборудованием, и поставить конкретную задачу, то ты раскроешь весь свой потенциал.

Антон поморщился, но ничего не сказал. Он явно, мягко говоря, недолюбливал Старка, и на этом надо будет сыграть. Хотя, если не допустить смерти Игоря Ванко, то и той патологической ненависти к Тони, у парня не появится. Надеюсь.

Отдел №89 встретил меня громким шипением спускаемого давления, паром, висящим в воздухе, и гомоном людей в белых халатах, которые яростно что-то обсуждали между собой. Я насчитал четверых.

Посреди зала стоял прототип “Глайдера”.

Мне он не понравился с первого взгляда. Жуткий, громоздкий доспех, стоящий на монструобразной доске.

– Здравствуйте, – поздоровался я с сотрудниками отдела.

Ученые тут же прекратили свои обсуждения, уставившись на нашу компашку. Единственным, кто из нас выглядел, более или менее, прилично, был Денни. Однако, после шести часов перелета, вид у него был… слегка потрепанный. А я… ну, я выглядел слишком молодо. Хоть и не на свои пятнадцать.

Правда, в ОзКорп меня знали в лицо очень многие. Ну, и в глазах конкретно вот этих ученых (в отличие, например, от Октавиуса) было вполне конкретное узнавание.

– Меня зовут Гарри Озборн, – на всякий случай, все-таки представился я.

– Мы знаем, сэр, – произнес сильно лысеющий, пожилой мужчина, выступив немного вперед. – Чем обязаны?

– Меня заинтересовал ваш проект, – сразу же перешел к главному я. – И я хотел бы посмотреть, как продвигаются дела.

– Но вы же… не старший менеджер... мы не знаем… и проект проходит под категорию…

– Во-первых, у меня высший уровень доступа, – хмыкнул я, тыкнув в свой бейджик висящий на груди, и в очередной раз проклиная свой подростковый возраст, из-за которого ко мне все еще относятся пренебрежительно. – Во-вторых…

А дальше, небольшое представление. Достаем телефон, демонстративно набираем Нормана. Если бы был полностью уверен в своем отце, я бы еще и громкую связь включил для более драматического эффекта, но тут уж лучше не рисковать. Если ГенДиректор ОзКорп пошлет меня в прямом эфире, то уважение в компании нарабатывать будет невероятно сложно.

– Привет, пап.

– Гарри, – на том конце провода весело хмыкнули. – Если честно, я сейчас немного занят.

– Мне всего лишь нужно твое разрешение на то, чтобы забрать себе отдел №89.

– Хочешь стать менеджером? – кажется, отец удивился.

– Я и так им был, пап, – говорить с ним по телефону намного проще. Не видеть этих жутких глаз, и можно считать, что общаешься с прежним Норманом Озборном. – Просто “Хранители” сейчас… ну, я для них ничего не могу сделать. Конструктивного.

На том конце провода весело рассмеялись. Смех превратился в хохот, который, должно быть, длился минуты полторы. И, скажу вам честно, это были очень жуткие полторы минуты.

– Да уж, – отсмеявшись, произнес Норман. – ТЫ! Не можешь.

Я сглотнул. Но быстро придумать ответ не получилось.

– Ладно, и чем занимается этот отдел? – как ни в чем не бывало, спросил отец, спустя пару секунд после вспышки веселья. В голосе его не было ничего, кроме серьезности.

– Разрабатывает... – я незаметно выдохнул с облегчением, повернулся в сторону центра зала. – Разрабатывает какой-то доспех, на какой-то жутковатой доске.

– Звучит интересно, – равнодушно сказала трубка.

– Ага.

– Слушай, а ты потянешь? – в голосе отца слышалось ехидство.

– Дронов же потянул, – не упустил я случая его поддеть.

Трубка некоторое время молчала:

– Ладно, забирай, – разрешил, наконец, старший Озборн. – Перевод оформлю завтра. Да и статус твой официально в компании сменим.

– Спасибо, пап… И это… не мог бы ты подтвердить это руководителю отдела №89?

– Конечно, давай его сюда.

Я передал лысеющему мужику трубку, и тот, выслушав Нормана, несколько раз кивнул, произнес что-то вроде “Да, сэр”, нажал отбой и вернул мне телефон. Вид у него при этом был очень хмурый.

– Хорошо, мистер Озборн, – произнес ученый. – Мы переходим под ваше руководство. Какие будут… приказания?

– Замечательно, – улыбнулся я, вновь поворачиваясь в сторону Глайдера. – Для начала, неплохо было бы познакомиться. Меня вы знаете. Но я вас – нет.

На самом деле, имена всех были в деле о проекте, но мне лучше узнать людей в живую.

– Меня зовут доктор Стром, – представился все тот же лысеющий мужик. – Я – руководитель этого проекта. Мои помощники – Майкл Клифф, Джейсон Ридд и Эшли Уайт.

Трое помощников чуть ли не за спиной Строма спрятались, когда я окинул их мимолетным взглядом. Пугливые какие.

– Хорошо, – я подошел к Глайдеру, осмотрел его со всех сторон. Нравиться сильнее от этого он мне не стал. – Это рабочий прототип?

– Да, – не очень уверенно кивнул руководитель проекта.

– Неплохо было бы его испытать, как вы думаете?

– Но…

– Какие-то проблемы, доктор Сторм?

– Нет, сэр, – ученый тяжело вздохнул. – Просто для управления Глайдером нужны определенные навыки…

– Не волнуйтесь, меня, в первую очередь интересуют доспехи пилота. О самом Глайдере мы поговорим потом.

– Хорошо…

По знаку Сторма, его помощники кинулись к доспеху, объясняя мне, для чего и как одевается та или иная часть. Пришлось раздеваться, чуть ли не до трусов, чтобы облачиться в эту жуть.

На все про все ушло, минут, должно быть, двадцать.

Наконец, спустя довольно продолжительное время, я вышел на середину зала, облаченный в идиотского вида доспехи, покрытые зеленой краской.

Интересно, почему в ОзКорп так любят зеленое?..

– Он слишком громоздкий, – поморщился я, пытаясь двигаться со всей возможной скоростью. Сервомоторы помогали, ускоряя мои шаги и махи руками, но явно недостаточно. К тому же двигать головой в этом костюме было жутко неудобно.

– Это же боевой доспех, – возразил Джейсон Ридд – высоченный (под два метра) блондин в стильных очках, лет, должно быть двадцати. Очевидно – самый смелый в группе.

– И?

– Сделан из самых современных композитных сплавов, – продолжил помощник. – Он держит удар автоматной очереди с двухсот метров. Пистолетную пулю отразит даже если стрелять будут в упор! Защитит от осколков близкого взрыва.

Я поморщился из-под шлема. Соревноваться в прочности брони с Тони Старком я, пока еще, не собираюсь. Да и такое приспособление практически лишает меня всех моих преимуществ пользователя Ци.

– Повторяю, – выдохнув, произнес я. – Костюм слишком тяжелый. Громоздкий. В нем невозможно двигаться достаточно быстро.

– Сервомоторы в суставных сочленениях можно перенастроить, – вступил в разговор Майкл Клифф – брюнет, которому я дал не меньше пятидесяти. Низкий, с обозначившимся “пивным” животиком, с закрашенной сединой в волосах и бороде. – Они будут работать быстрее… хотя это потребует от пилота более четких действий…

– Сервомоторы, в сочетании с крепкой броней, обеспечивают усиление удара, почти на триста процентов от силы пользователя, – решила не отставать от своих коллег миссис Уайт – не очень красивая, слегка полноватая женщина, примерно одного с Риддом возраста. На пальце у нее блестело обручальное кольцо с каким-то дорогим камнем. – Система таким образом балансируется: если бы броня была более слабой, пилот при ударе об твердую поверхность кулаком с помощью сервомоторов, мог бы с легкостью повредить себе руку.

Я вздохнул.

– По моему, вы меня не понимаете. Если облегчить костюм, то и вес, который будет поднимать Глайдер уменьшится, что увеличит его скорость, маневренность и грузоподъемность. Разве я не прав?

– Мы уже думали об этом, мистер Озборн, – включился в разговор руководитель проекта. – И поняли, что такая броня – оптимальна.

– А если использовать этот ваш “биокабель”? – вдруг заговорил Антон, все это время скромно стоявший в углу. – Вроде бы он достаточно прочный, чтобы быть броней…

Увидев направленные на него пять пар глаз, Ванко слегка смутился:

– Ну, я о нем читал… Это же разработка ОзКорп?

Кстати не забыть передать Питеру пару.. тысяч километров биокабеля. Не понимаю, где он находил столько этой штуки в каноне?

– Биокабель рвется достаточно легко, – поморщился Сторм, очевидно знакомый с данной разработкой. – Да и сделать из него одежду… довольно проблематично. Хотя идея интересная, молодой человек.

– Тогда единственный вариант, использовать “сверхпрочную ткань”, – пожал плечами Антон, словно это было очевидно.

Блин, а об этой ткани, я просто на просто забыл. А ведь действительно – есть такая.

– Смею заметить, – чуть пренебрежительно, произнес Ридд, – что не такая уж эта ткань и “сверхпрочная”. При определенном усилии, ее даже ножом пробить можно. Пистолетная пуля, уже с двадцати метров пробьет, как бумагу.

– А если два слоя? – а это уже предложение от меня. Не, ну правда, неудобно даже как-то. Вроде сын ученого, признанный гений, и прочее, а стою, не зная, куда вставить слово.

– В два слоя, ваша подвижность будет немногим лучше, чем в металлическом костюме, – хмыкнула Уайт, махнув рукой в мою сторону.

– Не обязательно, – осторожно произнес Антон. А когда все взгляды снова обратились на него, заговорил: – Пару лет назад, НАСА взяла на вооружение одну интересную разработку. Гель, который они заливают между внешней обшивкой космического корабля и основным корпусом. Гель представляет собой ферромагнитную жидкость, мгновенно твердеющую при ударе. Смысл в том, что при нарушении целостности обшивки (например, при столкновениях с крупными кусками космического мусора), гель мгновенно густеет и твердеет в месте разгерметизации, создавая своеобразную “затычку”. Идея в том, чтобы залить этот гель между двумя слоями сверхпрочной ткани. Таким образом внешняя сторона доспеха почти не будет двигаться, а внутренняя, за счет жидкости между двумя слоями, обеспечит достаточную подвижность пилоту. При ударах, не прорывающих внешнюю обшивку, такая жидкая броня защищать будет лучше, чем любая альтернатива на основе керамики. А если что-то порвет внешний слой сверхпрочной ткани, то гель просто закупорит дыру. А ферромагнитные свойства, при слишком больших повреждениях внешнего слоя ткани, не позволят гелю свисать некрасивыми блямбами... Эстетика, мать ее... Вообще, если сможем расположить магнитную установку под броней, то и форму и свойства геля сможем менять, как угодно... Ну а на внешнюю сторону можно добавить третий слой из этой новой теплоизолирующей краски.. как ее?...

Ученые моргали несколько секунд.

Я же просто потерял дар речи. И ВОТ ЭТОТ человек просто прозябал в каком-то приграничном городке?! Человек, который за пару минут, выдал идею, до которой не могли додуматься далеко не последние ученые одной из самых передовых компаний мира?!

– Такой ход… может облегчить костюм, и сильно увеличить подвижность пилота, – признал, наконец Ридд. – Правда уровень брони все равно будет на порядок ниже. Под автоматную очередь в таком доспехе лучше не попадаться… Также можно установить внешний металлический каркас, и сохранить металлические суставные сочленения, дабы обеспечить усиление удара с помощью сервомоторов…

– Но ведь это не главное, – ученые снова нашли, что возразить. На этот раз это был Майкл Клифф. – Такая “тяжелая” конструкция брони нужна еще и для того, чтобы вас тупо не сдувало с глайдера… В более легком варианте доспехов, пилот просто не сумеет удержаться на нем!

Мда. Проблема…

– А если создать достаточно мощный воздушный поток, направленный перпендикулярно движению? – вновь выдвинул идею Антон. – Если выдвинуть нос Глайдера чуть вперед, и установить там достаточно мощную турбину, то она будет тянуть воздух, чисто за счет экранного эффекта. А это, в свою очередь, будет сбивать поток воздуха, направленный на пилота, при высоких скоростях…

Ученые снова заморгали.

– Нужны будут стабилизаторы, но... – произнес Ридд, задумчиво.

– Но это возможно, – чуть надавил на ученых Антон.

Я усмехнулся:

– Итак, друзья. Позвольте представить: Антон Ванко. Мой новый заместитель. Именно он, с этого момента, будет курировать проект “Глайдер”.

–

Щелчок фотоаппарата. Еще один. Негромкий смех, заглушенный расстоянием, еще более тихий шум разговора.

Я вошел в студию, которую сняли для работы над рекламой проекта “Хранители”.

Снимал, конечно, Питер. Моделями выступали Фелиция и Мэри Джейн. А вот присутствие здесь Гвен меня удивило. В модели она не рвалась, спокойно сидя на стуле рядом со снимающим Питером, и о чем-то негромко со всеми болтая.

Присоединяться к дружной компании я не спешил. Вместо этого остановился в тени, оперся плечом об стену, и стал любоваться девушками. Фелиция и М.Джей явно не были лучшими моделями в мире – есть девушки и покрасивее, и поартистичнее. Однако они брали своей естественностью, искренностью, если хотите. Смотреть на них было не просто приятно, а… как-то светло.

Меня заметили довольно скоро. Первой, как ни странно – Мэри Джейн. Хотя, есть сильное подозрение, что Фелиция, заметила сразу, просто не подала виду. Питер и Гвен, стоящие ко мне спиной, пока о моем присутствии не подозревали.

Мисс Уотсон тут же приняла одну из самых эффектных поз, отчего Паркер даже как-то переволновался. По крайней мере, я отчетливо видел, как дрожат его руки, сжимающие фотоаппарат. Фелиция решила не отставать от своей подруги, и вдвоем они устроили очень соблазнительное шоу. Учитывая, что одежда у них была весьма открытая, шоу получилось действительно классным.

Признаюсь честно, еще пару недель назад, у меня, вероятно, просто сорвало бы крышу от такого. Сейчас же, удавалось реагировать достаточно спокойно. Причина проста – теперь я веду довольно активную сексуальную жизнь.

Дело в том, что как-то во время очередной видео-конференции с Мэттом, я пожаловался ему на свои бушующие гормоны. На что будущий Сорвиголова лишь пожал плечами, обозвал меня кретином, и заявил, цитирую: “Если бы я каким-то образом, сумел попасть в тело миллионера, я бы перетрахал всех самых красивых девушек, до которых мог добраться”. Не знаю, почему он использовал именно эту формулировку, но она меня задела.

Действительно, чего я мучаюсь? Несовершеннолетний? Когда это нас останавливало?

Думаю, девушек, желающих побывать в постели миллионера не так уж и мало (как выяснилось впоследствии, я был совершенно прав). Так что я пошел по самому простому пути... и обратился к Айрис. Моя “будущая мама” сначала ругалась (иногда даже матом), потом просто махнула на меня рукой, и предложила сходить на какую-нибудь вечеринку.

Ну, я и сходил. Несколько раз. В результате, у меня теперь четыре “официальных” девушки. Одна – журналистка (не будущая, а вполне себе действующая), одна – бьюти-блоггер (тоже некое подобие журналиста, да?), одна – модель (не самая известная, но и не из последних), и, наконец, одна студентка. Всем им сильно больше (кроме последней) восемнадцати, да и в сексе они достаточно опытны. Другое дело, что друг о друге они не знают, и, я надеюсь, не узнают никогда...

Так что особых проблем со сбросом гормонов у меня сейчас нет. И это позволяет просто любоваться прекрасными девушками, а не желать их до потери сознания.

Нет, я, по-прежнему влюбляюсь в каждую пятую красивую девушку, которую вижу, но это уже не носит столь катастрофический характер.

– Привет, – Гвен, наконец, заметила меня.

– Привет, – скрываться дальше смысла не было, так что я просто подошел ближе, тепло улыбнувшись нашим моделям, обменявшись рукопожатием с Питером и быстрым кивком со Стейси.

– И давно ты там стоишь? – нахмурилась Гвен, сканируя меня подозрительным взглядом.

– Пару минут, – я перевел восхищенный взгляд на девушек, что все еще занимали подиум, но обратился к Паркеру. – Питер, у тебя сегодня просто праздник… Столько красавиц рядом!

Человек-Паук покраснел, начал смущенно возиться со своим фотоаппаратом.

– Да, – капризно надула губки Мэри Джейн. – А он не ценит. Работать заставляет!

– Сволочь, – мгновенно согласился я.

– Ага! – с радостью подключилась Фелиция. – Но ты же нас спасешь от этого рабовладельца? Сводишь куда-нибудь?

– Конечно! – я улыбнулся. – При условии, что с нами пойдут Гвен и Питер. А то без них, вы меня с потрохами сожрете.

– А с ними?

– С ними, у меня есть шанс побыть в обществе не двух прекрасных девушек, а ТРЕХ!

Гвен хмыкнула, и ее щеки залил очаровательный румянец.

– А Питер тогда зачем? – продолжала спорить Фелиция, хотя было видно, что она едва сдерживает смех. М.Джей уже во всю хихикала.

– Это чтобы было с кем поговорить, кроме, как о моде, шмотках и других парнях, – честно говоря, меня жутко забавлял этот разговор. Не поверите насколько, оказывается, приятно, просто с кем-то поболтать ни о чем.

– Вообще-то меня послал доктор Коннорс, – вдруг вступила в разговор Гвен. – Он хотел поговорить с тобой.

Ага. Видимо Октавиус уже поделился с другом фактом моего к нему визита.

– Хорошо, – я взглянул на часы. – Сейчас уже поздно, зайду к нему завтра.

– Ага, – девушка повторила мой жест, сокрушенно покачала головой. – Заболталась я тут… Мне идти надо… Но вечером я свободна!

– Постой! – мне вдруг пришла забавная мысль. – Погоди. Составь, пожалуйста, на пару минут компанию Мэри Джейн и Фелиции на подиуме.

Девушка моргнула, но послушно встала.

Я повернулся к Паркеру:

– И ты дуй туда же.

– Чего?!

– Дуй, говорю, – я усмехнулся, глядя на реакцию друга.

Первой мою задумку поняла Фелиция, и, расхохотавшись, просто затащила бедного Паука в центр этой дружной девичьей компании.

Я сделал несколько снимков слегка обескураженного Питера, и его небольшого гарема. Получилось довольно круто. Гвен оказалась очень фотогеничной.

– Так… А теперь просьба: Фелиция и М.Джей, поцелуйте, пожалуйста нашего невинного мальчика в обе щеки…

– Эй! – вялая попытка возмущения со стороны Паркера.

– А ты Гвен… хмм… ну, в шею его чмокни…Только при этом постарайся краем глаза смотреть в объектив, ладно?

– Эй! – теперь в голосе Питера откровенный страх.

Фотка получилась… Она просто получилась.

В центре – растерянный, чуть растрепанный парень, с совершенно офигевшим взглядом. С двух сторон две красавицы, губы которых сложены “бантиком”, и касаются щек парня.

Самое смешное, что в любом другом случае фотография выглядела бы довольно забавно, и только…

...Если бы не Гвен. И дело даже не в губах, что легонько касаются кожи на шее Питера. Не в ладони, что попала в кадр, и лежит прямо на груди парня. Не в плече, кокетливо приподнятом над лебединой шеей. Не в очаровательном румянце, который заливает щеки блондинки.

Взгляд. Вот что будоражило. Легонько скошенные через плечо глаза, смотрящие прямо тебе в душу. Взгляд, наполненный какой-то невыразимой чувственностью завораживал, и будил самые древние инстинкты.

В результате, казалось, что в центре фотографии именно Гвен, а все остальные – это удачный, хоть и несколько лишний фон.

Я сглотнул. Послал команду на принтер, прямо с фотоаппарата.

– Знаешь, Питер, – произнес я, когда фотка, наконец, была распечатана. – Если кто-нибудь, когда-нибудь посмеет сказать, что ты – неудачник, просто покажи ему эту фотографию. И все.

Девушки рассмеялись, Гвен снова покраснела. Я уселся на диван, а слегка обескураженный Питер решил продолжить фотосессию.

Вдруг послышался вскрик. Я вскочил, обернулся, и увидел Гвен, что стояла рядом с телевизором, все это время бесшумно работавшим в углу. Я метнулся к ней, но Паук все равно был быстрее.

– Что случилось? – спросил Паркер, пытаясь привести девушку в чувство. Она же глядела своими огромными глазами куда-то сквозь меня.

Я перевел взгляд на экран… и обомлел. Дрожащими руками нащупал пульт, сделал громче, чтобы слышать, что говорит диктор.

В Новостях сообщали о наглом нападении на департамент Полиции Нью-Йорка.

Злоумышленники распылили внутри здания какой-то чудовищный газ, вызывающий мгновенное воспаление дыхательных путей и мучительную смерть от удушья. Когда полицейские, осознав свою участь, попытались спастись, покинув департамент, часть газа через открытые двери вырвалась на свободу, и люди, метнувшиеся на помощь полицейским также пострадали.

Газ рассеялся через пятнадцать минут.

Раненных не было. Все, кто вдохнул смертоносного газа – не выжили.

Сообщалось о том, что погибло тридцать шесть полицейских, четверо задержанных, и восемнадцать гражданских.

Завтра в департаменте полиции Нью-Йорка должна была пройти торжественная церемония по случаю ввода в эксплуатацию первых двадцати “Хранителей”. Все операторы, специально подготовленные для этой задачи – погибли.

Ворвавшиеся внутрь полицейские в противогазах, нашли видеозапись, что крутилась на всех мониторах департамента. На записи сильно измененный голос человека, сидящего в тени говорил:

– Жители Нью-Йорка. Вы забыли, кто настоящие хозяева этого города? Вы хотите следить за нами, выпуская на улицы своих железных шпионов? Мы покажем вам, что такое страх! Предупреждаем: если эти “Хранители”, – человек почти выплюнул это слово, - появятся на улицах, смертей будет только больше. Не заставляйте нас принимать более серьезные меры. Живите в своих норках, и не высовывайтесь наружу. Не пытайтесь заглянуть в НАШ мир. И вы будете живы.

В конце сюжета был вывешен список погибших.

Имя Джорджа Стейси стояло одним из первых.

– Питер… – помертвевшими губами прошептал я.

Паркер повернул голову в сторону экрана, с трудом отвлекаясь от девушки. Несколько секунд ему понадобилось на осознание ситуации.

А потом Человек Паук заорал. Заорал, выплескивая наружу всю боль, что неожиданно на него обрушилась. Заорал так, что даже у меня, чуть не остановилось сердце от горечи.

Последним стояло имя Мэй Паркер.