Текст книги "Королева френдзоны (СИ)"
Автор книги: Варвара Корсарова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)
Его волосы были взлохмачены, как будто утром он забыл причесаться, глаза ошалелые, на губах гуляла счастливая и довольная улыбка. Иными словами, он имел вид типичного влюбленного.
Глеб торжественным шагом прошел до стола Тины, аккуратно положил букет, наклонился, нежно поцеловал онемевшую девушку, а потом выудил из кармана красную бархатную коробочку и церемонно открыл.
– Что это?! – ахнула Тина, хотя прекрасно видела, что это.
Разумеется, кольцо. Но других слов у нее не нашлось, кроме глупого вопроса.
– Помолвочное кольцо, – подтвердил Глеб с широкой улыбкой. – Сбегал в магазин после планерки и купил. Там как раз распродажа была… нам с тобой сейчас деньги понадобятся, чтобы начать семейную жизнь, потребуется много расходов. Потом куплю тебе другое, получше.
– Да, конечно, – улыбнулась Тина. – Спасибо. Очень красивое!
Он еще раз поцеловал ее, долгим и трепетным поцелуем, и Тина ответила, а потом покосилась на Диану.
Та скорбно покачала головой.
– Диана, привет! – наконец, заметил ее Глеб, но тут же отвернулся к Тине и сказал, заговорщицки понизив голос: – Я сегодня в головном офисе буду торчать целый день, как насчет вечера? Давай встретимся и сходим к моим родителям? Или к твоим. Сообщим им новость.
– Давай завтра, сегодня я занята.
– Хорошо, потом обсудим, – он улыбнулся, послал ей воздушный поцелуй на прощание и ушел, стремительно и беззаботно, как всегда.
Тина проводила его взглядом и с вызовом посмотрела на Диану.
– Да, вижу, все серьезно. Цветы, кольцо, – сказала подруга, а потом подняла палец и изрекла назидательно: – Но подумай вот о чем: Глеб воспринимает тебя как нечто само собой разумеющееся. А Федор видит в тебе подарок судьбы. И я думаю, он тебя так просто не отпустит. Хотя ты его не заслуживаешь.
И она с сердитым видом отправилась к своему столу.
«За что она на меня обиделась? – удивилась Тина. – Из-за Федора? Как она его защищает! Не исключено, что она права в его отношении. Но мне надоело, что все вмешиваются в мою жизнь и хотят меня в чем-то убедить! У меня и свой ум имеется, между прочим. И он мне говорит, что сейчас пора заняться работой».
Тина поморщилась. Она, в любых случаях сохраняющая трезвую голову, сегодня раскисла до безобразия. Погрязла в переживаниях. Сидит и бездарно тратит рабочее время. Нужно взять себя в руки.
Но собраться никак не получалось. Вместо того чтобы заполнять таблицу данными, она открыла браузер, набрала в строке поиска «Федор Маратов» и начала бродить по ссылкам.
Через пять минут чтение захватило ее с головой. В кабинете могло происходить что угодно: взрыв, налет проверяющих, вторжение инопланетян, – она бы ничего не заметила. Тина читала статьи Федора Маратова, не отрываясь, волнуясь и переживая.
Он и правда мастерски владел пером. Излагал сочно и лаконично, не закручивая словесные кренделя и не навязывая читателю своего мнения, но уши Тины слышали его неторопливый баритон, как если бы он разговаривал с ней в этот момент.
Герои его очерков вставали перед ее словами, как живые, и сама она принимала участие во всех описываемых событиях. Ее кожу то палило тропическое солнце, то терзали холодные ветра Сибири, а уши слышали то грохот канонады, то журчание горных рек, то веселые крики старателей.
Да у него нешуточный талант! И сколько он повидал, где только не бывал! Даже закончил специальные курсы для военных корреспондентов… И применял полученные навыки выживания в горячих точках.
И при этом не огрубел, не стал заядлым циником...
Федор открывался ей с новой стороны.
Но почему он так старательно умалчивал о своей славе? Из скромности? Или по другой причине?
Теперь ей об этом никогда не узнать.
38
Рабочий день тянулся вечность. Тина выполняла свои обязанности из рук вон плохо.
До полудня она просидела в интернете, запоем читая статьи Федора. Обед пропустила по той же причине. А после ужасно волновалась в ожидании вечернего свидания.
Она без конца придумывала сценарии разговора с Федором и переживала его повороты так ярко, как будто все уже происходило в действительности. Поэтому погрузиться в трудовую рутину никак не удавалось. Тина допустила кучу ошибок, когда вводила данные, и напортачила при составлении документации. Да еще не выполнила важное поручение шефа: Андреич велел принять дела у Ульяны, которая, по его словам, действительно собралась увольняться. Но Тина не смогла заставить себя зайти в ее кабинет. Более того, она спряталась от Ули в туалете, когда увидела ее тонкую фигурку в конце коридора.
В шесть часов шеф поймал Тину и так разозлился на ее бестолковость, что вышел из себя, назвал саботажницей и пригрозил лишить премии.
Тина покорно кивала, вздыхала и со всем соглашалась.
Шеф тут же раскаялся, решил, что его лучшая сотрудница нездорова, и предложил ей уйти домой пораньше.
– Алевтина, ты не в себе, – сказал он и озабоченно потрогал ее лоб мягкой влажной ладонью. – Я тебя не узнаю. Глаза дурные, щеки красные, заговариваешься. Не то заболела, не то влюбилась! Что первое, что второе нашей компании во вред. Нам нужны люди с холодной головой и холодным сердцем. Иди-ка ты отсюда, пока совсем работу не развалила. Приводи себя в порядок.
Тина от души поблагодарила шефа и поскорей сбежала, пугливо озираясь, чтобы не столкнуться напоследок с Ульяной.
В кафе «Синяя чашка», где была назначена встреча с Улиным отцом, Тина пришла за десять минут до назначенного времени.
Привычная обстановка немного успокоила. В кафе все было устроено уютно, по-домашнему, за столиками сидели завсегдатаи, которых Тина знала в лицо.
Заняла любимый столик под желтым абажуром, заказала кофе и принялась ждать.
Тина весь день готовилась к встрече с Федором, но все-таки его появление застало ее врасплох. Когда он вошел в зал, спокойный и уверенный в себе, она вздрогнула и покраснела.
В его присутствии весь остальной мир отступил на второй план. Посетители, официанты, и добродушный хозяин за стойкой словно потускнели и размылись, гул голосов и музыка затихли. Тина, затаив дыхание, наблюдала, как Федор пробирается к ее столику, и слышала, как гулко колотится ее сердце.
Какой он все же незаурядный мужчина! Посетители поглядывают на него с интересом, а девушки поворачивают головы ему вслед.
Сразу и не понять, чем он цепляет внимание: уверенной ли походкой, разворотом плеч или выразительными жестами. И ведь он совсем не понравился Тине при первой встрече – показался простым, мужиковатым даже. Но теперь она видит интеллигентного, пусть и потрепанного жизнью человека, проницательного, смешливого, с широкой душой.
Как же будет непросто сообщить о своем решении!
Все будет хорошо, убеждала себя Тина. Ведь ничего серьезного между ними не было! Он разумный мужик, он поймет. Она будет придерживаться шутливого, легкомысленного тона. Да, именно на этом сценарии разговора она и остановилась. Все пройдет как по маслу. Она приняла верное решение.
– Привет, – сказал Федор и уселся напротив. Он явился без цветов, и Тина была ему за это благодарна. Но все же пришел не с пустыми руками: на соседний стул поставил пакет, на стол неторопливо выложил телефон, бумажник и записную книжку. Закончив, откинулся на спинку стула и посмотрел на Тину прищуренными глазами, в которых прыгали черти. У Тины захватило дыхание.
– Прекрасно выглядишь. Но ты всегда прекрасна – каждый раз по-новому. Не перестаю удивляться.
– Привет, – выдавила она и принужденно улыбнулась в ответ.
– Прости, сегодня я без цветов, но принес тебе другие подарки.
– Это лишнее, – сказала Тина убитым голосом. – Ты меня балуешь.
– Не балую, потому что подарки не совсем для тебя… и они точно не лишние.
Словно фокусник, он вытащил из пакета сначала розового зверька с огромным пушистым хвостом, потом мячик с прицепленной кисточкой из перьев, а напоследок водрузил на стол карася с растопыренными жабрами.
Тина наблюдала за его манипуляциями со смесью изумления и нетерпения, словно в ожидании чуда. Вот так подарки! Непонятно, но интересно. Ну, и как Федор объяснит этот странный набор?
Чудо не замедлило произойти.
Карась подпрыгнул и забил хвостом, Тина охнула, у хозяина бара за стойкой выпало из рук полотенце, посетители на миг перестали жевать и заинтересованно посмотрели на их столик.
– Ты что, был на рыбалке? Это живая рыба?!
– Нет, конечно! Это игрушка с механизмом внутри, – Федор нажал скрытую кнопочку, карась затих. – Все для твоей кошки. Чтобы ей было чем заняться, пока ты на работе… или когда у тебя гости.
Тина покачала головой и засмеялась.
– Умеешь ты удивить девушку! Двух девушек. Фира будет в восторге.
– Стараюсь. Надеюсь, ты со мной не соскучишься, – без ложной скромности сказал Федор, взял ее руку и поцеловал. – Мне нравится тебя удивлять. Я хочу знать, что тебе интересно больше всего, о чем ты мечтала в детстве. Чтобы выполнить твои мечты. Не обещаю яхту, личный вертолет и бриллианты... но я уверен, что ты мечтала о других, более ценных вещах. Может, ты хотела завести дома тигра, покататься верхом на слоне или слететь на параплане с вершины вулкана? Все сделаем. Пусть твои мечты станут и моими. Пусть я буду человеком, с которым ты захочешь поделиться восторгом, когда они исполнятся. С чего начнем? С самой большой мечты или с самой маленькой?
Выбитая из колеи Тина жарко покраснела, осторожно отняла руку и облизала пересохшие губы.
Дольше тянуть нельзя.
– Федор, я должна кое-что сказать тебе. У меня неожиданная новость.
Она хотела произнести эти слова небрежно, но запнулась и горько вздохнула. Федор мгновенно насторожился и подобрался. Он легко чувствовал ее настроение и даже угадывал мысли.
«Не то, что Глеб...»
– Что за новость?
Тина поняла, что не сможет смотреть ему в глаза, когда скажет те самые слова. Поэтому она уставилась на графин с водой, в котором вспыхивало крохотное отражение лампочки.
– Представляешь, я выхожу замуж за Глеба.
Она метнула на него робкий взгляд и успела увидеть, как его глаза на секунду расширились и дернулся мускул на щеке. Но его лицо тут же стало непроницаемым.
В этот миг к столу подскочила официантка, изумленно покосилась на разложенные игрушки и сказала с жизнерадостностью попугайчика:
– Добрый вечер! Готовы сделать заказ?
Не глядя на нее, Федор едва заметно покачал головой, и было не понять, отсылает ли он эти жестом официантку или отказывается поверить в то, что только что услышал.
Не поняла и официантка. Она неуверенно повторила:
– Что будете заказывать?
– Попозже.
Федор кривовато улыбнулся девушке, та понятливо кивнула и отошла.
А Федор взял в руки меню, покрутил, положил на место. Облокотился на стол, сцепил пальцы и сказал спокойно:
– Да, и правда неожиданная новость. Как понимаю, свежая? Когда ты решила?
– Вчера, – выдохнула Тина, радуясь, что диалог завязался. – Глеб пришел ко мне вечером, мы поговорили и… вот. В пятницу пойдем подавать заявление.
Она жалко улыбнулась.
– Ты была влюблена в него все эти годы, – сказал Федор, и это был не вопрос, а утверждение. – Да… было видно. Но я вдруг подумал…
Он не договорил, крякнул и издал невеселый смешок. Тине захотелось провалиться сквозь землю.
– Значит, парень определился, – продолжил Федор негромко, как будто разговаривая с самим собой. – Надо полагать, сначала он поговорил с Улей. Вот почему она вчера пришла домой сама не своя. Дулась, капризничала, потом закрылась у себя в комнате.
У Тины мучительно сжалось сердце.
– Мне очень жаль. Наверное, он сделал ей больно. Но… так бывает.
– Не переживай, – заявил Федор с неожиданным сочувствием. – Так действительно бывает. Уле обидно, само собой. Но это пустяки. Пройдет.
– Она с тобой поделилась?
– Нет, не поделилась. Но если бы у нее было разбито сердце, она бы не слопала в один присест полпиццы и пару роллов. Именно эти закончился наш вечер. Ульяна посидела в комнате с часок, потом проголодалась, поужинала с аппетитом. Поболтала с матерью по скайпу, заказала подарки – Нина с мужем завтра приезжают. Потом Уля чирикала по телефону с каким-то Васей. Я не так уж много знаю о том, что творится в душе юных девиц, но уверен, боолезнь «разбитое сердце» у них имеет другие симптомы.
Тина улыбнулась. Ей стало легче не только от того, что Ульяна не прорыдала весь вечер в подушку, но и потому, что Федор пошутил. Наконец-то непростой разговор пошел по нужному сценарию, стал непринужденным и небрежным.
И, кажется, Федор тоже не расстроен новостью, которую ему преподнесли. А вот эта догадка отозвалась тяжелым холодком в груди...
***
Но тут Федор посмотрел на нее в упор, и стало ясно, что она в очередной раз ошиблась. Ей стало не по себе от его мрачного взгляда. И от жестких складок, что появились в уголках его губ.
– Полагаю, я должен тебя поздравить. Пожелать счастья и все такое. Ты заслуживаешь счастья. Твоя давняя мечта сбылась. Мне нужно за тебя радоваться. Но я вовсе не самоотверженный рыцарь. Поэтому поздравлений не будет.
– Федор, мне правда очень жаль… – залепетала обескураженная Тина.
– А уж мне-то как жаль. Если честно, мне сейчас просто хреново, – Федор выговорил последнее слово со злостью, и Тина не на шутку испугалась.
Сейчас в нем нет ни капли дружелюбия. Его глаза потемнели, челюсть напряжена. Он положил ладони плашмя на стол, несколько раз сжал и разжал пальцы. Тина как зачарованная смотрела, как надуваются вены на его запястьях.
– Ты пожалела Улю. А меня? Меня ты не пожалела?
– Но…
– Прости, – он дернул уголком губ в попытке улыбнуться. – Разнылся, как мальчишка. Я не имею права тебя упрекать. Но я ведь только вчера позвал тебя замуж. Ждал ответа сутки. Не такого ответа.
– Федор, но ведь ты вчера говорил несерьезно! Это же была шутка… да? Я так подумала…
– Это была не шутка. Для меня все серьезно, – сказал он с нажимом, и Тина с трудом проглотила ком, вдруг вставший в ее горле.
Федор казался неистовым, отчаявшимся и несчастным. Она поежилась под его давящим взглядом.
Господи, ему и правда плохо! Хреново, вот как! Она уничтожила его своими словами. Какие уж тут шутки!
– Но мы знакомы совсем недолго… – неуверенно начала Тина.
– Разве это важно? Разве важно, сколько мы знакомы – сутки, неделю, двадцать лет? Когда встречаешь своего человека, ты понимаешь это сразу. Потому что ты ждешь его всю жизнь, и когда он появляется, все меняется.
Федор говорил медленно и делал долгие паузы между предложениями, как будто подыскивал нужные слова. И вот слова кончились; он помолчал несколько секунд, хрустнул пальцами и продолжил, уже более решительно.
– Я чувствовал, что между нами что-то происходит. Мы хорошо понимаем друг друга. Смеемся над одними и теми же вещами. Ты мне доверяла. Вспыхивала, когда мы разговаривали. Ты ведь не притворялась, что тебе со мной интересно, правда? И тогда, у тебя в квартире...
Тина, как завороженная, подтвердила его слова кивком. Федор мрачно улыбнулся.
– А уж я то… рядом с тобой я и вовсе другим становлюсь. Новым, и в то же время прежним, каким я был в юности, лет двадцать назад.
– Федор...
– Я как будто тебя всегда знал. Но при этом постоянно хотел узнать тебя больше. Все твои мысли, привычки, мечты. Ты меня заворожила. Думаешь, я каждой встречной-поперечной это говорю? – он насмешливо прищурился и покачал головой, а Тина потупила взгляд, потому что именно так она и думала еще несколько минут назад. – Ничего подобного. Когда я тебя первый раз увидел, меня словно током тряхнуло. Мне Ульяна показала тебя на фотографии с работы… Поэтому и напросился к тебе в гости. И когда тебя встретил, понял – вот она! Та, которую я всю жизнь искал. Показалось, что нашел. Видимо, ошибся. Прости, что говорю банальности… но правда всегда банальна. Это вранье бывает оригинальным.
Он потер лоб, закрыл на миг глаза и взял себя в руки. Выпрямился и посмотрел на Тину уже спокойным взглядом.
– Прости, – повторил он. – Не хотел тебя расстраивать. Но все же спрошу: ты уверена, что тебе непременно нужно замуж за своего старого друга? Почему тебя так заклинило на Глебе? Ты для него на все готова. Даже знакомить его с другими девушками. Это ведь он попросил тебя пригласить Улю на день рождения, верно?
Ответ ему вовсе не требовался; он посмотрел на растерянное лицо Тины и кивнул с мрачным удовлетворением.
– Ему понадобилось двадцать лет, чтобы понять, что он хочет на тебе жениться. Небыстрый парень твой Глеб. Скажем прямо: редкий тормоз. За столько лет не смог разобраться со своими чувствами. И еще три дня назад ухаживал за моей дочерью. Ему даже не пришлось тебя добиваться. Ты преподнесла ему себя на тарелочке. Наверное, думаешь, что приняла правильное решение, потому что твои чувства зрелые и проверены временем? Ладно. А его чувства зрелые? Они проверены временем? И нужно ли вообще время, чтобы чувства проверять? Чувства двоих должны зреть вместе. С первой искры, с первого зерна. Глебу придется тебя догонять. Сможет ли он? Тина…
Федор подался вперед и спросил, понизив голос, почти с отчаянием:
– Может, передумаешь? Или хотя бы подождешь с решением? Впрочем, не отвечай. Глупые вопросы я задал. И говорю глупости. Да и сам я идиот. Конечно, ты знаешь, что лучше для тебя. Но все же… в отличие от Глеба, я стал бы тебя добиваться. Если бы ты мне это позволила. А ты не позволишь. Вон ты какая сидишь… замкнутая, далекая. А может, мне не спрашивать твоего позволения? Надежда умирает последней.
Его глаза потеплели, стали почти нежными. Он смотрел на Тину так, словно хотел налюбоваться на нее напоследок. А она чувствовала себя глубоко несчастной после его признания. Каждое его слово рвало ее душу на куски.
– Что ж, если у тебя больше нет новостей, пойду я, пожалуй, – заявил Федор и приготовился вставать.
Вот так? Он просто уйдет? И она ничего ему не скажет напоследок, и они больше никогда не увидятся?!
– Федя, я сегодня прочитала твои статьи, – вырвалось у Тины. – Я потрясена. Ты очень талантливый человек. Почему ты не рассказал раньше, что ты – известный журналист? Настоящая звезда.
Федор изумленно поднял брови. Он выглядел таким озадаченным, что в другой ситуации это было бы смешно.
– Да ну, пустяки, – сказал он после паузы. – Какая я нахрен звезда! Просто писал о том, о чем трудно разговаривать. Когда я говорю ртом о себе или о других людях, обычно выходит пустая трепотня. Вот и сейчас, чувствую, наговорил тебе ерунды… – он неловко крякнул и провел рукой по волосам. – Когда пишу – совсем другое дело.
– Наверное, так и становятся хорошими журналистами или писателями, – предположила Тина со слабой улыбкой. – Люди пишут о том, о чем не получается говорить.
– Может быть, – согласился Федор. – Для меня это просто хобби. Ну да, оно стало важной частью моей жизни. Мне предложили контракт, постоянную работу в одном издательстве. Собирался ее принять. Наконец, осесть на одном месте. Карьеру делать. Все по-взрослому. Но теперь… вряд ли.
Он поднялся, взял телефон со стола и сунул в карман. Но перед тем как навсегда уйти из Тининой жизни, обошел стол, наклонился, решительно взял ее рукой за подбородок. Несколько секунд он смотрел на нее, не отрываясь, а потом крепко поцеловал.
Она прикрыла глаза; в сердце ударила молния, разряды пробежали по позвоночнику, а в ушах грянул гром.
Федор отпустил ее, выпрямился и посмотрел на нее сверху вниз.
– Прощай, Алевтина, – сказал Федор. – Желаю тебе счастья.
И ушел не оглядываясь.
***
А Тина просидела за столом еще минут десять. Ошеломленная и несчастная. Она крутила в руках меню, раз за разом перечитывала специальное предложение дня и удивлялась, почему сегодня в кафе подают мороженое с горчицей и перцем. И только когда щеке стало мокро, догадалась: она плачет, глаза полны слез, и поэтому две строчки – с десертом и бифштексом – слились в одну.
Сердце грохотало так, что заглушало разговоры в кафе. А вот собственные мысли перекрикивали все. Они отчаянно колотились в голове, одна другой больнее.
Какой тяжелый получился разговор! И каким стал Федор, когда услышал ее новость… Он был потрясен. Она разбила ему сердце! Настоящие мужчины не признаются, что у них есть сердце. Но оно у них есть. Для Федора действительно все было серьезно! Он влюбился в нее с первого взгляда. Но разве бывает любовь с первого взгляда в зрелом возрасте?
...Оказывается, бывает. Еще как бывает! Никто в это не верит, пока сам не столкнется. И вот она столкнулась с этим удивительным явлением, и теперь не знает, что ей делать. Неужели она совершила огромную ошибку?
– Никакой ошибки, – пробормотала Тина сквозь стиснутые зубы. – Все правильно. Я буду идеальной женой для Глеба. А он будет идеальным мужем для меня. Как было запланировано с самого начала.
– Вас рассчитать? – поинтересовалась официантка. Она смотрела на Тину с любопытством и состраданием, а потом спросила, понизив голос: – Ваш спутник вас обидел?
– Нет. Это я его обидела. Я разбила ему сердце. И себе заодно.
– Хотите, принесу вам комплимент от заведения? Тирамису в фирменной чашке. Сладкое всегда помогает, – предложила официантка. «Саша», прочитала Тина на ее бейджике.
– Нет, спасибо, Саша, – улыбнулась Тина. – Я уже ухожу. Рассчитайте меня, пожалуйста…
Официантка Саша взялась пробивать чек, а когда Тина приложила карту к терминалу, все же не удержалась и робко сказала:
– Знаете, все можно переиграть… Любовь ведь не шахматная партия. Если вы случайно обидели вашего мужчину, просто попросите прощения и скажите, что были неправы. Это сложно, но потом все наладится. Разбитое сердце – это не шутки, – добавила она и серьезно свела брови. – Это на всю жизнь. Особенно если любовь случилась с первого взгляда.
Тут же Саша спохватилась и ойкнула:
– Извините, я лезу не свое дело...
– Ничего страшного, – сказала Тина. – Просто я не знаю, права я или нет. В любви все так сложно…
– Это точно, – с умудренным видом кивнула молоденькая Саша и ушла. Тина начала медленно складывать подарки Федора в сумку.
Вот, останется им с кошкой на память… и еще кулон из метеорита.
Она приложила руку к груди, где под блузкой прятался кусок звезды, подаренный ей самым необыкновенным мужчиной на свете. Подвеска обжигала кожу, и жар шел до сердца.
Тина отодвинула вазу, чтобы взять последнюю игрушку – механического карася, – и вздрогнула. На столе лежала синяя записная книжка Федора.
Он ее забыл! Забрал телефон и бумажник, а книжку за вазой не заметил. Надо ему позвонить, чтобы вернулся и забрал!
Тина со вздохом достала телефон, посмотрела на него и отложила. Нет, сегодня она не вынесет еще одной встречи с Федей. После такого драматического финала! Лучше написать ему сообщение, что тетрадь у нее, а завтра она принесет ее на работу и отдаст Ульяне. Так будет лучше.
Она воровато потрогала гладкую синюю обложку. Интересно, что там внутри? Записи, заметки? Секреты Федора, доверенные бумаге? Ох, как хочется прочитать!
...Нет. Ни за что. Это личное.
Тина решительно убрала книжку в сумку.
39
Утром шел дождь, в квартире было холодно. Тина не решалась выбраться из-под одеяла и чувствовала себя шестиклассницей, которая не хочет идти в школу накануне контрольной.
Может, и правда остаться дома? Сегодня ей точно не стать лучшим работником офиса. Душевное потрясение выбивает из колеи не хуже гриппа.
Да еще кошка так удобно расположилась на животе, что прогнать ее было бы натуральным свинством.
Тина покосилась на телефон, споря сама с собой. Ее ответственная и взрослая часть твердила, что сачковать нельзя и надо взять себя в руки. А невесть откуда возникший подростковый голосок в голове уверял, что разок можно и прогулять, и ничего страшного не случится.
В этот момент позвонил шеф Андреич и избавил Тину от терзаний.
– Ты как? – строго спросил он, сопя в трубку. – Лучше тебе?
– Ну… как сказать...
– Если не уверена, посиди сегодня дома, – сурово оборвал шеф. – Не разноси заразу. Вчера на тебе лица не было. Я сам недавно с больничного, второй раз не хочу. Работай удаленно. Чтоб я тебя сегодня в офисе не видел.
Тина с облегчением откинулась на подушки. Андреич просто золото! Ничего не спросил, поверил на слово, что она больна. А она и правда больна. Как работать продуктивно, когда в голове путаница, а на сердце – раздрай?
Ох, она же сегодня хотела отдать Ульяне записную книжку Федора! Видимо, придется все-таки идти на работу…
Тина пошевелилась, приказывая себе встать, но кошка подняла голову и укоризненно посмотрела на хозяйку, да еще вцепилась когтями в одеяло, показывая, что добровольно с хозяйкиного живота не слезет.
Что ж, весомый аргумент. Ладно, книжку можно и завтра отдать. Или вечером заскочить в офис. А сейчас лучше заняться чем-то приятным. Например, почитать роман. Легкий, глупый и веселый.
Тина протянула руку к столику – но вместо любовного романа там лежала синяя книга Федора. Пальцы сами ухватили обложку.
Только одним глазком! Глянет на первую строчку и тут же закроет! Если вдруг там будет запись «Здравствуй, дорогой дневник...», это тут же избавит ее от любых сомнений.
Невольно хихикнув, Тина решительно открыла книжку. Первая страница оказалась исписана знакомым почерком Федора, на полях полно карандашных пометок. В верхнем правом углу – дата, полгода назад, и название места, которое ей ни о чем не говорило – Дархан. А дальше…
Вновь зазвонил телефон, и Тина поскорей сунула книжку под подушку – долой соблазн! Дальше читать она не будет, нет-нет, и не уговаривайте! Хорошо, что ей сейчас позвонили, иначе она не удержалась бы...
На экране высветилось: «Глеб».
Тина неохотно нажала на кнопку и выслушала поток взволнованных восклицаний.
– Нет, я не сильно заболела, – терпеливо отвечала она. – Завтра буду как огурчик.
– Ты уж постарайся! Мы заявление идем подавать в пятницу, помнишь?
У Тины упало сердце.
– Глеб… к чему такая спешка? – вдруг вырвалось у нее.
– Почему бы и нет? – озадачился Глеб. – Мы и так столько времени потеряли!
«Ты потерял, не я», подумала Тина, и тут же вырвался второй неожиданный вопрос:
– Глебыч, и все же, почему ты хочешь на мне жениться?
– Ну… а что нам остается делать? – ответил Глеб с юмором, но после паузы. – Мы любим друг друга. Мы давно дружим. По-моему, ответ очевиден! Я тебе и вчера об этом же говорил.
– А ты стал бы меня добиваться, если бы я тебе отказала?
Теперь Глеб замолчал надолго. Он подышал в трубку и неуверенно спросил:
– Как… добиваться?
– Не знаю. Как мужчины добиваются девушек? Делают какой-нибудь глупый, но романтически поступок? Ты смог бы забраться в мое окно с розами?
– Ты на четвертом этаже живешь!
– Разве высота бывает препятствием для влюбленных? – спросила Тина уже с раздражением.
Глеб еще немного помолчал. Тина казалось, она слышит, как со скрипом вращаются шестеренки в его мозгу.
– Ну… я мог бы спуститься к тебе с крыши на тросе, – предложил он. – Мой друг Колька – помнишь Кольку из параллельного потока? – сейчас промышленным альпинизмом подрабатывает, я могу, наверное, попросить у него оборудование и пару уроков. Хочешь?
– Да нет, не хочу… это я так. А за что ты меня любишь?
На этот вопрос Глеб ответил почти без запинки.
– За все! – сказал он с энтузиазмом. – За то, что ты красивая. Ты меня понимаешь. Хорошо знаешь и терпишь мои закидоны. И я тебя хорошо знаю. Тин, ты чего вообще? Странный разговор. Мы же вчера все выяснили!
– Да так… это из-за болезни. Лежу в кровати, бездельничаю, вот и лезут разные мысли.
– У тебя, наверное, температура, – озаботился Глеб. – Я к тебе приду после работы. Принесу аспирин и мед. Ладно, мне бежать надо, планерка начинается. Пока! Целую. Я люблю тебя.
– Да… спасибо.
Тина поскорей нажала кнопку. Разумеется, закончить разговор следовало не так. Нужно было сказать в ответ «И я люблю тебя». Но Тина не могла этого сделать. Теперь она не была ни в чем уверена.
«Потому что, кажется, я люблю другого, – подумала с отчаянием. – Ну почему Глеб не осознал все до того, как я встретила Федора! Как же теперь все запуталось! И как же плохо я себя знаю!»
***
Накормив кошку, Тина вернулась в постель. И поставила себе цель: валяться до обеда с романом в руках. Пусть описания чужих любовных переживаний помогут заглушить собственные...
Однако и с книгой не удалось отвлечься. С Тиной происходило странное. Раньше она листала любовные романы, внутренне посмеиваясь над героями и их надуманными страданиями, но теперь она переживала каждую сцену. Отчаянно злилась на глупенькую героиню, глубоко сочувствовала мужественному главному герою, а на пылкой сцене объяснения и вовсе залилась слезами. Отчего-то пафосные слова о вечной любви с первого взгляда больше не казались ей смешными.
Надо же, в любовных романах пишут правду! Все так и есть, до последней строчки. Кто бы мог подумать!
Промокнув глаза, Тина отложила книжку и решила применить испытанное средство для успокоения нервов – взялась за домашние дела.
Но и тут не заладилось. Все шло наперекосяк, все валилось из рук. У пылесоса заела кнопка, вода выплеснулась из ведра, залив полкоридора, а когда Тина протирала пыль, разбила любимый хрустальный фужер.
Она не сдавалась и решила приготовить себе шикарный обед: сливочный суп из форели и отбивную. Но когда накрыла на стол и попробовала стряпню, скривилась. Все оказалось пересолено.
«Ну точно, влюбилась!» со злым весельем подумала Тина, вспомнив старую примету, и пошла выбрасывать испорченные блюда.
Чем теперь заняться? Погулять? Или пройтись по магазинам? Поиграть на компьютере?
И тут Тина поняла, что больше не может выносить одиночества. Кошка не в счет: слушать она умеет прекрасно, но если бы она еще и болтала какую-нибудь утешительную чепуху, было бы гораздо лучше.
Может, навестить родителей? Да, непременно! Она же обещала помочь сестре с контрольными и поговорить с тетей Ксенией насчет ее уголовного друга по переписке! Когда улаживаешь чужие проблемы, свои отходят на второй план.
И Тина позвонила маме.
– Мам, привет! Я сейчас приеду? Обсудим, что там с тетей Ксеней…
– Да, немедленно приезжай! – нервно и возбужденно заговорила мама. – Но у нас ведь все решилось! И с Ксенией, и с Полей! Разве Федя тебе не сказал?
– Ка… какой Федя?! – изумилась Тина, лихорадочно вспоминая друга семьи по имени Федя. Ведь не может же быть, что…
– Ну как какой? Твой таксист, который на дне рождения был! Отец этой… Ульяны! Это ведь ты его попросила?
– Нет! Я вообще не в курсе!
– Не в курсе? – изумилась мама. – Странно… Приезжай, обсудим! Заодно проследишь, как новый репетитор с Полей занимается. Уроки он будет у нас проводить – так удобнее, дома у Поли места мало. Он как раз должен подъехать через час! Поля уже тут. А еще...
– Кто должен подъехать? Федор?!
– Да нет, репетитор, которого Федор нашел! Профессор математики! Удивительно, профессор, а за урок берет совсем недорого. Почти даром!
