355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Варвара Еналь » Живые: Мы можем жить среди людей. Мы остаемся свободными. Земля будет принадлежать нам. Мы будем любить всегда » Текст книги (страница 14)
Живые: Мы можем жить среди людей. Мы остаемся свободными. Земля будет принадлежать нам. Мы будем любить всегда
  • Текст добавлен: 29 апреля 2022, 18:02

Текст книги "Живые: Мы можем жить среди людей. Мы остаемся свободными. Земля будет принадлежать нам. Мы будем любить всегда"


Автор книги: Варвара Еналь



сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 23 страниц)

Как ей уже надоел этот Нижний уровень и его проблемы. Почему-то она не удивляется тому, что дикие заболели. Тот образ жизни, который они вели, неизбежно вел к беде. А что делать, если проблема коснется и Темной базы?

7

Вечером пили чай все вместе, в общей комнате. Смерть Кренделя потрясла каждого, и тревога висела над столами и обогревателем и казалась почти осязаемой. Говорили немного. Планировали завтрашнюю вылазку наверх, обсуждали коды пятнадцатых. Погибшего дикого почти не вспоминали. Да и не хотелось.

О смерти Эмма раньше не думала. Это казалось таким далеким, неправдоподобным, что временами представлялось, что смерти не существует вовсе. Сегодня пришлось столкнуться с ней лицом к лицу. Смерть буквально заглянула в глаза, и холод ее взгляда поселился в душе надолго.

– Таис, откуда у тебя оказался ножик? – тихо спросила Эмма.

Нет, это не было дружбой, скорее перемирием. Она обязана Таис жизнью, и она этого не забудет.

– Я уже видела, как нападают эти фрики, потому вооружилась на всякий случай. И пошла с вами именно потому. Подумала, что, если нападет, вам будет сложно.

Эмма кивнула и ничего не ответила. В общем зале было уютно и тепло. Неизменные языки искусственного пламени танцевали предсказуемый танец, пахло кофе и молоком. Мальки хрустели сухарями, Маша и Нитка о чем-то тихо переговаривались. Только Валёк сидел в своей спальне и, видимо, играл.

Федор, как всегда, находился рядом с Таис. Эмма пристроилась недалеко от этих двоих и, хотя говорила себе, что это потому, что теперь у них есть общая история, все равно понимала: на самом деле ей хочется быть около Федора.

Ей нравились глаза Федора, его редкая щетина и манера поднимать одну бровь и смотреть со смесью недоверия и добродушной насмешки. Нравились его светло-русые волосы и длинная челка, которую он то и дело убирал со лба. Ей нравился Федор – по-другому свое состояние Эмма не могла назвать.

Но вот почему он ей нравится, этого Эмма не понимала.

Глава 5
Таис. Биение сердца
1

Упакованный в пластиковые вакуумные контейнеры мусор, предназначенный для лучевой печи, медленно двигался по конвейеру. У самого устья стоял нестерпимый жар и пахло странно и неприятно. Хотя на мусорке вообще пахло гадостно, но тут сжигаемый лазером мусор оставлял после себя особую вонь, вонь сгоревшей пластиковой упаковки, пластмассовых деталей, резиновых подошв от старой обуви.

Вчера сюда же положили пакет с останками Кренделя. И Таис стояла и смотрела, как лента медленно продвигалась к устью, как после чувствительные щупальца робота подхватили то, что осталось от дикого, и зашвырнули в пылающую белым светом печь.

Ей до сих пор чудился запах сжигаемой человеческой плоти, и от этих воспоминаний к горлу подкатывала тошнота. Она всегда подозревала, что сможет убить. Вот так просто – взмах ножом, удар. Горячая ненависть и еле ощутимая радость победы. Жаль ей Кренделя? Нет. Совсем не жаль. Она и Федор остались живы. Эмма тоже. Конечно, Эмма ее раздражает и злит, но ее можно считать своей. Она теперь одна из детей подземелья, вернее, «взрослых подземелья». Она ведь постоянно напоминает, что все выросли и стали взрослыми.

Так странно, оказывается, взрослые на станции все-таки есть, несмотря на все старания Моага. И эти взрослые – Федор, Таис, Валёк. Колючий и Эмма. Нитка и Маша. И девчонки с Овальной базы. Дикие не в счет. Их, судя по всему, скоро совсем не останется. И можно не паниковать насчет их вируса. Сами друг друга поубивают.

– Таис, ты меня слышишь? – Голос Федора еле пробивался сквозь грохот машин и шум конвейерной ленты.

Таис вздрогнула, обернулась.

– Держи, – Федор протянул длинный железный стержень, – это деталь от робота. Небось от того самого пятнадцатого, что мы вырубили. Пригодится.

Прошлый раз свое вооружение – трубки и палки – оставили на Третьем уровне, когда скрывались в лифте. Поэтому теперь снова искали подходящие детали. Федор и Эмме подобрал трубку, тонкую и блестящую. Та рассеянно крутила ее в руках, что-то говорила, но слова утонули в шуме. Без разницы, что она там рассказывает. Совсем скоро Эмма окончательно убедится в большом моаговском обмане, и очень может быть, что ей захочется хорошенько треснуть какого-нибудь робота. На Таис до сих пор временами нападает охота крушить и ломать все на этом уродском, придурочном корабле.

Двинулись к лестнице. Первым уверенно топал Колючий, за ним Федор и Илья. Таис держалась около Эммы, так было оговорено заранее. Мальчишки идут впереди, Таис присматривает за Эммой, чтобы та не отстала, не потерялась и вообще чтобы ничего не случилось.

Громыхнул железный люк, выводивший на Третий уровень. Пролезли по очереди, сначала парни, потом Таис.

Эмма поднялась последней, удивленно оглядела совершенно темное помещение и спросила:

– Это и есть Третий уровень?

– Тихо, – тут же предупредил Колючий, – не шуми. Это маленький коридорчик, отсюда ведет небольшая дверь, а за ней уже будет и уровень. Но мы наверху.

– Сейчас попробуем код пятнадцатого, я кинул его на флешку Колючего, – пояснил Федор, – вдруг дверь откроется сразу.

Эмма больше ничего не спрашивала. Илья толкнул дверку люка, и та зло стукнула, захлопнув единственный источник света.

– Молодец… – буркнул Колючий. – Вам же сказали: не шумите…

Федор зажег фонарик, направил луч на замковый разъем двери. Вставил флешку. Дальше код сработал автоматически, и дверь поехала в сторону.

– Есть, сработало, – обрадовался Колючий, – код пятнадцатого откроет нам немало дверей…

– Будьте внимательны, – предупредил Федор, обернувшись. – Девчонки, откройте люк на всякий случай. Если придется драпать…

Таис взялась за холодную скобу крышки, но Колючий уже вылез в открывшийся дверной проем и сообщил:

– Все нормально. Идем. Не копайтесь, девчонки. Времени мало.

План охоты обсудили еще вчера. В первую очередь Федор пробует достать планшеты и флешки. Флешка Федора сгорела, да и Эмме неплохо было бы иметь свою, чтобы проходить на базу. Если получится, хорошо бы раздобыть вещи – полотенца, пижамы, носки. Даже трусы – трусы тоже нужны. Хотя для Эммы трусы, судя по всему, раздобыл Лонька. А вот у Таис нижнее белье совсем истрепалось.

Хорошо бы найти красивые трусики, с кружевами. А не мальчиковые, как в прошлом году. Их Таис до сих пор носила. Это злило ужасно, но что поделать? Не шить же трусы самой, как Нитка…

– Тай, ты что копаешься? – осторожно позвал Федор.

Таис перешагнула порог, оглянулась. Светло и тепло, как всегда. Белые стены, серые дорожки на полу. Чисто до стерильности и тепло до звона. Они вышли у внутреннего круга, в котором по идее находилась капитанская рубка. Белый коридор вел к внешнему кругу, дальше разветвлялся. С одной стороны становился широким, для того чтобы могли пройти роботы-погрузчики. Там справа находились ангары для крейсеров, шлюзовые камеры. Еще дальше производственные помещения, где Таис не была ни разу. Там было опасно. Сегодня приходят крейсеры, и пятнадцатые заняты на погрузках.

– Сюда, – позвал Федор, и все двинулись за ним.

Он чаще всех бывал на Третьем уровне и неплохо разбирался в здешних коридорах. Поворот, еще один полукруглый коридорчик – и двери, которые Федор легко открыл благодаря флешке с кодом пятнадцатого.

– Склад постельного белья, – протянул Колючий, оглядывая стеллажи, – нам ведь нужны простыни?

– Да всем нужны. Берем парочку простыней и полотенец. И еще салфеток, тут пакеты с бумажными салфетками. Пригодится все. Девчонки, давайте ваши рюкзаки.

Таис не возражала. Много не брали, потому что надеялись открыть еще склады. Так и вышло, чуть дальше нашелся склад с носками, трусами, колготками, майками и тапочками. От крохотных пинеток до больших, мягких, сшитых в виде различных животных. Колючий, дурачась, натянул на ноги тапки с мордами медведей и, выставив ногу в сторону Эммы, угрожающе зарычал.

– Надо взять тапки для младших детей, – сказала Эмма, не обращая внимания на выходку Кольки, – им понравятся животные на тапках. Для девочек сойдут вот эти зайцы, для мальчишек дракончики и мишки. Я сложу себе в рюкзак.

Федор обернулся – он рылся на одной из полок, видимо искал что-то для себя, – посмотрел на Эмму внимательно и немного удивленно, согласился:

– Молодец, хорошие мысли. Надо младшим взять тапок, теплых носков и трусов. Я о них как-то не подумал.

Эмма прямо засветилась вся. Улыбнулась, взмахнула длиннющими ресницами и принялась укладывать в рюкзак то, что подобрала для мальков. Теперь опять будет делать вид самой умной и догадливой. Да ладно, пусть делает… Может, ей так легче примириться с действительностью. Федор ведь говорил что-то о том, что надо постараться понять человека. Вот, похоже, у Таис это получается, и она уже почти понимает Эмму…

– Давайте быстрее, – поторопил Федор, – если погрузка закончится, то мы застрянем тут, и придет нам хана…

Теперь для них открывались двери всех складов. Нашли и такой, в котором лежали планшеты и флешки. Колючий даже присвистнул:

– Вот это богатство! Я возьму два… нет, три планшета…

– Зачем, – усмехнулся Федор, – у тебя есть свой. Для Эммы, Ильи и Кати?

– Да, для них же тоже надо… Значит, пять тогда… Два себе, три для них. Хочу сделать общую голограмму от трех планшетов. Представляешь, как классно играть на таком экране?

– Да, это мысль, – тут же согласился Федор, – надо и себе взять, что ли…

– Слышите, игроки? Я поиграю вам сейчас… Берем то, что надо, и валим отсюда. Наверняка щас выберемся и наткнемся на пятнадцатого. – Таис покачала головой и выглянула в коридор.

– Спокойно там? – спросил Федор, рассовывая флешки по карманам.

– Нормально. Пошли.

Почти у самого внутреннего круга нашли огромный склад с сухой едой – печеньем, вафлями в упаковке, пакетиками кофе, сахара, сухой вермишели и сухого бульона.

– И это надо взять. Запихиваем по рюкзакам, у кого сколько влезет, – велел Федор.

Засовывая хрустящие пакетики с кофе в карманы брюк, Таис улыбнулась. Столько всего удалось найти в эту вылазку – просто супер! Прошлые разы им везло, только если случайно оказывалась открытой какая-нибудь кладовка. Или парни с помощью планшета взламывали замок, а это занимало много времени, и удавалось открыть всего одну или две кладовки. Потому не всегда находили то, что нужно.

Продукты лежали в огромных пакетах, еще не распакованные. Видимо, их совсем недавно получили. И, видимо, дальше полно таких складов с молоком, консервами, крупами и мукой.

– Теперь будем знать, где брать еду, – довольным голосом сказал Колючий и дернул замки молний на своем рюкзаке.

– Лучше всего добывать еду с помощью Эмминого Лоньки, – вмешался Илья, – безопаснее и больше получается.

– Тоже верно, но мало ли что с лоном может случиться. А тут еда всегда есть.

– Угу, – кивнула Таис, – и пятнадцатые тоже есть. Пошли дальше, времени мало у нас. Видишь, Эмма, пока нам не встретился ни один взрослый. Ни один! Смотри, пока мы здесь, ищи. Как найдешь – сразу свистнешь.

Эмма ничего не ответила. Закинула рюкзак за спину и вышла в коридор. Остальные последовали за ней. Где-то справа слышался легкий шум роботов-погрузчиков – характерный стрекот колес. И все, больше ни звука. Тишина. Ребята тоже старались двигаться осторожно и не шуметь. Даже переговаривались шепотом и короткими фразами. Добрались до гладкой стены с дверями, огибающей внутренний круг. Двери тут были более широкими и одинарными. Мощные створки, опускающиеся вниз, чуть поблескивали. Их покрывало белое напыление пластика, и в углу каждой двери выпуклыми линиями пролегал знак – два треугольника, соединенных перемычкой. Знак «Млечного Пути».

– Вот сюда нам и надо попасть. Видите, тут нет звезд Мо-ага, – чуть громче сказал Федор и зачем-то провел пальцами по треугольнику. – Вставляю флешку. Надеюсь, что все у нас выйдет.

Флешка легко вошла в разъем, и двери уехали вниз. Слегка щелкнули, словно приглашая войти. Таис замерла, чувствуя, как бешено заколотилось сердце. Дверь открылась! Вот он, проход к корабельной рубке! Может, им даже удастся взять управление кораблем в свои руки!

Зашли медленно и с оглядкой. Самой последней переступила порог Эмма, и дверь с легким шумом поднялась и закрыла проход. Федор оглянулся и сказал:

– Разъем с этой стороны есть. Было бы ужасно застрять тут и не выбраться. Нашли бы после только наши скелеты.

Эмма заметно вздрогнула от его слов, но промолчала. Таис лишь хмыкнула. Вряд ли они бы умерли тут от голода, выходы с разъемом в этих помещениях наверняка есть. И небось открываются просто. Это внешние входы тщательно прописывают, а выходы можно и проще делать.

– Смотрите, – вдруг сказал Илья.

На правой стене чуть поблескивала желтым голограмма с надписью: «Детский блок».

– Что за детский блок? – удивилась Эмма.

Слева послышались четкие щелчки. Таис пихнула Федора и рванулась вперед со словами:

– Это пятнадцатый!

Остальные заторопились следом. Шаги приближались, и ребята еле успели спрятаться за широкими двойными дверьми. Помещение, в котором они оказались, тонуло в сумраке. Резкий контраст по сравнению с белыми, залитыми ярким светом коридорами. Узкий проход выводил под арку, в большой зал. Таис, медленно ступая, зашла туда и остановилась, пораженная.

Полутемную комнату занимали непрозрачные, похожие на цилиндры кувезы. К кувезам вели трубки и тоненькие проводочки, и у каждого кувеза находился голографический экран. Таис приблизилась к одному экрану и прошептала:

– Ни фига себе…

На экране был ребенок. Крохотный, совсем крохотный. Голова смешная, большеглазая. Кулачки сжаты, ножки – точно соломинки. Но и на ступнях, и на ручках у малыша были самые настоящие пальчики. Ребенок двигался, медленно и смешно. Выпрямлял ножки, прижимал ручки. Жидкость, в которой он плавал, обволакивала его прозрачным компотом. Ну, правильно, Таис же вроде бы учила, что дети растут в специальных водах… Кувезы с жидкостью являлись питательной средой для малышей, а экраны нужны, видимо, для наблюдения.

– Это что, дети? – громко и глупо спросил Колючий.

На него тут же зашикали, Федор обозвал болваном и велел не орать.

– Это дети, – потрясенно проговорила Таис.

Вот где, значит, выращивают детей на Моаге. Они попали в святая святых, в детский блок.

– Эта технология называется «Живая плоть», – сказала вдруг Эмма, – по ней еще протезы делают. Выращивают клетки для искусственного органа матки, после помещают в кувезы с раствором и обеспечивают поступление витаминов и необходимых минералов. После в эту искусственную матку помещают оплодотворенные клетки человека.

– Откуда ты знаешь? – спросил Колючий.

– Читала статьи. Искала в библиотеке Моага, в сетевой.

Таис повернулась, глянула на Эмму. Как всегда, все она знает. Голову подняла, глаза серьезные, пряди волос за ушами. Вылитая профессорша. А сама еще из детского возраста не вышла. Нацепила украшений, будто не на охоту собиралась, а на танцы. К чему было вешать на шею цепочку с божьей коровкой? Детский сад какой-то…

– По этой технологии еще хотели запустить производство роботов, но Международный Сенат наложил вето на эти разработки. Роботы должны отличаться от людей, по закону… – добавил информации Федор, разглядывая голограммы и значки программ на нижней панели.

– И правильно, а то поди разбери, где робот, а где человек, – тут же согласился Илья.

– Да, это привело бы к путанице. Да и затраты слишком большие. На это просто не стали выделять денег.

– Много тут кувезов, но они не все заняты, – сказала Таис, – а давайте посчитаем, сколько детей будет уже через…

– Через полгода, – подсказала Эмма, – надо девять месяцев для того, чтобы клетки стали человеческим детенышем. А этим гораздо больше, чем три месяца. Некоторые станут взрослыми уже месяца через три-четыре.

– В этом году уже привозили новых детей на Второй уровень? – спросил Колючий, проходя между кувезами и рассматривая голограммы.

– На нашу половину уровня – да, – ответила ему Эмма, – а на другую половину еще нет. Видимо, позже привезут. Иногда так бывает, иногда не всех детей сразу привозят. Хотя я всегда думала, что, сколько выпустили пятнадцатилетних, столько и привезут.

– Здесь четыре кувеза с подросшими детьми. Значит, еще четверых детей доставят на Второй уровень. В наш выпуск было девять человек, – пояснил Федор, – а спаслись только четверо: я, Нитка, Рита с Овальной и еще один парень, который сейчас у диких. Остальные погибли. Следующие выпуски были поменьше, но выводить удавалось не всех.

– Неужели и этим малышам жить придется не больше пятнадцати лет? – спросила Таис, но ответа на свой вопрос не ждала. Ответа ведь и не могло быть.

– Видимо, Моаг сам контролирует состояние малышей, – задумчиво произнесла Эмма, обходя кувезы и вглядываясь в экраны, – здесь лучший материал, самые здоровые оплодотворенные клетки. Будущее человечества.

– Но кто-то же за этими кувезами присматривает? Робот-то здесь есть? – спросил Илья, тоже разглядывая детей на экранах.

– Наверняка. Потому заткнитесь и не болтайте, – тихо велел Федор.

– А что это за звуки? – спросила вдруг Таис. – Слышите? Подойдите поближе к этим штукам. Ритмичные, точно толчки. Ты слышишь, Федь?

– Кажется, да, – ответил Федор.

– Это имитация сердечного стука. Раньше детей вынашивали женщины в себе, внутри своего тела. Ну давно еще, до Эпохи Последствий. Представляете, как было неудобно… И ребенок все девять месяцев слышал материнское сердцебиение. Ну и то, как пища переваривается в желудке, как проходят пищевые массы по кишечнику…

– Мама пукнула, ребенок услышал, – фыркнул Колючий.

– Тебе же сказали: тихо, – поморщился Федор.

– Это положительно влияет на эмбрион, потому, видимо, здесь тоже сделали имитацию звуков, возникающих внутри человеческого тела. А сердцебиение – это то, что ребенок слышит постоянно.

– Моаг обманывает бедных детей с самого начала существования, – хмыкнула Таис, – детишки думают, что это сердце матери, а это всего лишь запись звуков. После детишки думают, что кому-то нужны на Третьем уровне, а окажется, что никому. Абсолютно никому. Вранье кругом.

Она приблизилась к одному из голограммных экранов и шепотом добавила:

– Тебя обманывают, малыш. Мамы нет рядом, никого нет. Только пятнадцатые, которые тебя рано или поздно убьют.

Ребенок на экране внезапно повернулся, взмахнул ручками и слабо дернул головой.

– Ты слышишь меня? – спросила Таис.

Она знала, что не слышит. Через стенки кувеза вряд ли пройдут звуки голоса. Но хотелось думать, что слышит. Хотелось донести до этого малыша, что он не один, что не только роботы рядом.

– Надо что-то сделать для этих детей. – Таис обернулась к Федору.

– Что мы сделаем? – буркнул Колючий недовольным голосом. Видать, ему не понравилось, что Федор его отругал.

– Надо разобраться с Моагом. Чтобы он хотя бы прекратил производить новых детей.

– Да пусть производит. Чем нас больше, тем лучше. Надо вывести еще хотя бы десяток да напасть на пятнадцатых на Третем уровне. Мы теперь знаем, как их отключить. У нас все выйдет, – уверенно произнес Колючий.

– Восстание против машин, – уточнила Эмма.

– Тихо вы, – сказал вдруг Федор, – кто-то идет.

Скрыться не успели. С противоположной стороны через еще одну арку прошел дон-12, остановился и без всякого выражения спросил:

– Кто вы такие и что тут делаете?

– Валим отсюда! – рванулся Колючий и нырнул под ту арку, через которую они прошли.

– Мы – дети со Второго уровня, – вдруг заговорила Эмма, – мы хотели найти взрослых людей и поговорить. Тут есть взрослые? Ты должен отвести нас к ним.

Дон-12, оглядев всех детей, сказал так, словно не слышал слов Эммы:

– Вас не должно здесь быть. Я вызываю донов-пятнадцать. Вы в их компетенции, они знают, что с вами делать.

Эмма открыла было рот, но Федор дернул ее и потащил в проход. Таис рванулась следом, последним выскочил Илья.

– Тут через минуту будет пятнадцатый, валим. Мы нашли все, что надо, – бросил Федор на ходу.

Колючий уже топтался у той двери, через которую они попали во внутренние помещения. Сработала флешка в разъеме, и дверь открылась. Колючий высунул голову и тут же отскочил. Прошипел выстрел, совсем рядом сверкнула пробитая обшивка.

– Закрывай дверь! – крикнул ему Федор.

Но Колючий уже и сам догадался. Хорошо, что двери в этих отсеках работали быстро. Схватив флешку, Колючий припустил за остальными. Таис оглянулась на него и подумала, что пятнадцатый откроет дверь за считаные секунды, у него ведь код. Потому надо найти поворот, иначе они здесь просто отличная мишень.

Федор, видимо, это понимал, потому что завернул в первое же ответвление и позвал убежавшую вперед Эмму. Коридорчик привел в круглый зал с высокой галереей, ведущей на следующий уровень. Некогда было разбираться, что это за уровень, все кинулись по металлическим ступеням наверх, поднимая своими кроссовками ужасный грохот. Таис лишь мельком на бегу отметила полукруглые диванчики и овальные столики, расположенные в зале.

Галерея, наподобие той, что находилась на Втором уровне, только гораздо меньше, огибала весь зал. Из нее вели несколько проходов-коридорчиков, и Илья, обогнавший всех, заскочил в ближайший. Федор и Колючий остановились, поджидая Таис и Эмму, и только после того, как обе девчонки оказались в коридоре, тоже последовали за ними.

– Это тупик! – донеслось из глубины коридора.

Илья вернулся, покачал головой и добавил:

– Тупик, там только двери, и все. Он никуда не ведет.

– Быстро выбираемся! – велел Федор. – Быстрее, пятнадцатый рядом!

Снова выскочили на галерею, кинулись к лестнице. Колючий, за ним Эмма, следом Илья. Таис споткнулась на пороге, выбегая из коридора, и растянулась, хлопнувшись коленями и животом на пол. Ковровое покрытие немного смягчило падение, но ладони засаднило, и заныли колени. Федор вернулся и подал руку.

– Давай, Тайка, давай… – проговорил торопливо.

Тишину зала разорвал выстрел. Закричала Эмма, и Таис, поднявшись, увидела, что эти трое едва успели спуститься и завернуть в какой-то проход.

– Эй ты, железка! – крикнул Федор. – Мазила долбаный!

Рванул поднявшуюся с пола Таис за руку и затянул в еще один поворот на галерее. Отдышался и тихо сказал:

– Надо дать нашим уйти. Возьмем робота на себя. Ладно, Тай? Я справлюсь, а ты уходи за поворот, вон туда.

– Дули тебе. Вместе будем, – решительно ответила ему Таис, – пошли за поворот и нападем на него вместе. Если он пойдет сюда.

– Пойдет, – заверил Федор и, высунув свою трубку из коридорного проема, стукнул ею по стене. Тут же полыхнул выстрел, и, когда Федька втянул свое нехитрое оружие обратно, раскаленная трубка слабо светилась красным.

– Горячая, зараза. – Федор отбросил ее и тряхнул рукой.

– Все равно она нам пригодится. – Таис натянула рукав толстовки на ладонь, подняла трубку и заторопилась в конец коридора.

Коридорчик, в котором они оказались, напоминал букву Т с короткой верхней перекладиной. Два поворота, один против другого, парочка закрытых дверей в каждом. Разъемов у дверей не было, только небольшие пластиковые панели.

Федор открыл крышку одной, свистнул и сказал:

– Это сенсорная панель. Отпечатки пальцев или ДНК – не знаю. Роботам туда вход заказан, видать. Но и нам не пройти.

Таис ничего не сказала, прислушалась и, схватив Федора за рукав, прошептала:

– Сработало. Идет сюда. Слышишь?

Федор кивнул, распорядился:

– Сначала я нападу, а после ты попробуешь вогнать ему в шею трубку. У них слабое место на стыке головы и туловища. Позвоночник. Если нарушить связь, робота парализует. Давай попробуем…

Таис напряглась, прислушиваясь. Федор отпихнул ее за себя, пригнулся.

Едва показался блестящий бок, Федька прыгнул вниз, обхватил колени пятнадцатого и дернул. Робот покачнулся, и тут бы Таис и заскочить ему за спину, но она прозевала. Упустила нужное мгновение, а когда бросилась вперед, андроид почти восстановил равновесие, развернулся и выстрелил.

Горячей волной обожгло плечо, Таис отшвырнуло к стене. Уши заложило, и в голове остался лишь тонкий звон. Кажется, она закричала. Кажется, прижала руку к горящему жуткой болью плечу.

Федька исхитрился и в момент выстрела пробрался под роботом и с силой всадил трубку тому в шею. Еще раз, еще. Пятнадцатый развернулся, ударил Федьку рукой и завалился на бок. Федор тоже упал, но тут же поднялся, бросился к роботу. В руках у него оказалась магнитная отвертка. Не обращая внимания на конвульсии пятнадцатого, он быстрыми движениями вскрыл его голову, рванул схемы и тонкие проводки. Пятнадцатый дернулся, и огоньки на его туловище погасли.

Федор, перепрыгнув через поверженного андроида, кинулся к Таис, наклонился, отогнул ворот толстовки, осматривая рану.

Таис закричала от боли, но Федор, тяжело выдохнув воздух, заметил:

– Жить будешь. Не вопи. Надо куда-то убраться отсюда и обработать твою рану. Ты же взяла с собой мазь?

Таис с трудом кивнула.

Прямо за спиной Федора белел прямоугольник двери с закрытой пластиком панелью сбоку. На полу, под дверью, кто-то краской нарисовал знак «Млечного Пути». Два хорошо знакомых треугольника. Они всегда обозначали что-то хорошее. Добрый знак, убежище, спокойное место.

Белые линии рисунка оказались у Таис перед глазами. Время для нее загустело, растянулось. И казалось, что обутые в кроссовки Федькины ноги двигаются слишком медленно. Вот он наступил на линии, вот облокотился на стену чуть ниже сенсорной панели. Знак сиял, напоминал, указывал. На что?

– Федь, посмотри, что у тебя под ногами, – тихо проговорила Таис.

– Уходим, Тай, после. Я сейчас перевяжу рану тебе и помогу подняться…

– Под ногами. Посмотри, Федя. – Язык еле поворачивался. Боль застилала темным зрение и выворачивала плечо.

Федор наконец посмотрел вниз.

– Знак. Ну и что?

– Зачем он тут? Зачем, Федь? Для того чтобы увидели… мы должны его увидеть…

– Я не понимаю, Тай. Тут много старых знаков.

– Дверь за знаком. Попробуй открыть.

Федор оглянулся. Резко открыл крышку панели.

– Ладно, попробуем. Хуже не будет, – сказал и приложил ладонь к сенсорному экрану.

Это оказался датчик ДНК. Он загорелся голубым светом и через пару секунд произнес, показав данные:

«Федор Шереметьев. Вход свободный».


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю