Текст книги "Туэри для воинов (СИ)"

Автор книги: Варвара Давлятшина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

   – Даже потенциальные носители силы не могут продолжить род.

   Любимова как-то обреченно вздохнула и обмякла, глаза закрылись.

   Вольный вскочил, бросился к наставнику и зашипел.

   – Где нашатырь?

   Петр растерянно махнул рукой.

   – В крайнем слева, наверху.

   – Понятно, – Александр метнулся к шкафу, нашел аптечку. Смочил вату спиртом и сунул под нос Раде.

   Любимова застонала, попыталась оттолкнуть руку и открыла глаза.

   – Осторожно, не делай резких движений! – он помог ей сесть.

   Молчаливые Дарья и Петр стояли рядом.

   – Я в норме, – старательно шевеля языком, ответила на немой вопрос Александра. – Голова закружилась немного.

   – Идите к себе, – ожил наставник. – На сегодня, пожалуй, с вас хватит. С Марьяной переговорю сам. Отдохните, побудьте вместе.

   Рада отказалась от поддержки и побрела сама. Дарья, задумчивая и какая-то осунувшаяся, следом. Александр шел рядом.

   Радка..., Рада, – вдруг позвала Первоцвет. Рада остановилась и посмотрела на партнершу.

   – Это не твоя вина, – горько усмехнулась невеста. – Вот это, точно не твоя вина. Даже если бы мы не встретились, ничего не изменилось.

   Туэри для воинов. Урезанная версия для СИ. Альтернативное окончание.

   Остаток дня они просто валялись на диване и тупо смотрели телевизор. Желания общаться не было. В восемь тридцать посетили столовую, где поужинали очередным отвратительным шедевром местного повара. Потом вернулись к себе и расползлись по спальным местам. Александр долго лежал на кровати, и в который раз за эти дни не мог уснуть. Слова наставника тяжелыми камнями поворачивались в черепе. События последних дней перевернули все вверх дном, заставили пересмотреть многие аспекты жизни. Еще месяц назад, о детях он и не думал, то есть предполагал, что когда-нибудь, через пару лет после свадьбы обязательно завел бы парочку. Но сейчас?

   "Петр, оказывается прав!" – вдруг пришла четкая мысль. Интегритиз много давала, но больше забирала. И что она заберет в следующий раз, Вольный просто боялся предположить.

   Анализируя тройку Марьяны, он постепенно приходил к выводу, что эти измученные, искалеченные люди не ждут от жизни больше ничего хорошего. Возможно, он утрировал, неверно делал выводы, но, замечая детали, все больше склонялся к этому.

   Вечно веселый, с грустными глазами свой парень Горислав, за показной бравадой пытался скрыть что? Горечь, обиду? Похороненную надежду на счастливое будущее? Могло быть и так.

   Марьяна, с материнским вниманием относящаяся к проблемам не только своих партнеров, но и, в общем-то, чужих людей. Что скрывало её сердце? Трагедию. Вечно болящую рану от невозможности иметь нормальную семью? Несбыточное желание воспитать собственного ребенка? Возможно.

   Петр, закрытый в чешую надменности и ершистости. Вечно холодный и резкий. Какую мечту прятал он в глубине души? Воля, не это ли он хотел больше всего? Словно тигр в клетке, он стремился к свободе, но каждый раз сила била кнутом, возвращая узника обратно.

   Верны ли его предположения, Александр не знал. Но больше всего страшился получить ответ на вопросы: "Что же будет дальше? Какую судьбу приготовила ему Интегритиз?

VI

   Утро следующего дня вновь началось с пробежки по лесу, разминки и индивидуальных упражнений. Затем завтрак и Марьяна, ждущая в классе. Молчаливая и угрюмая Дарья направилась за новой порцией знаний, грозящей погрести своей неумолимостью. Кузнецова, подтверждая звание наставника, вывалила на нее новый ворох сведений.

   После, один час перерыва, и снова поглощение информации.

   В пять их выловили Горислав с Петром, и под конвоем доставили в энергозал. Ничем не примечательное помещение, без окон и мебели, стены, потолок и пол, которого были покрыты непонятной субстанцией.

   – Окись бериллия, – пояснил Князев.

   Александр, пытающийся поколупать стену, резко отдернул руку.

   – Для нас не опасно, но обычных людей лучше сюда не водить, – ухмыльнулся Петр. – Ну как, готовы вкусить лучший наркотик в мире?

   – Что?!

   – Попробуйте почувствовать силу, – пояснил Горислав. – По одному укладываетесь на середину зала и делаете все то, о чем говорила Марьянушка. – Кто первый, кто смелый?

   – Я, – вызвалась Дарья.

   – Молодец, получишь после урока шоколадку, – улыбнулась туэри. – Саша, Рада к стене, – те повиновались, отодвинувшись к противоположной от входа стене.

   Первоцвет вышла в центр, немного потопталась на месте и легла на спину. Вспомнила о чём рассказывала туэри и попыталась воспроизвести услышанное. Закрыла глаза, расслабилась. Попробовала успокоиться, однако дыхание не выравнивалось, а сердце билось как сумасшедшее. Глубоко вздохнула, замерла и прислушалась к телу. Неудобно лежала голова, отчего кривилась шея. Дарья немного поменяла положение и вновь постаралась расслабиться.

   Минут десять ничего не происходило. Наставники не вмешивались, глядели на уже потную ученицу, она прямо-таки чувствовала направленные на нее взгляды, и молчали. Постепенно под кожей стала появляться дрожь, которая постепенно усиливалась.

   Вот дрожь превратилась в дробь.

   Дарья заволновалась, казалось, сердце решило выпрыгнуть из груди. Появилась вибрация. Тело сотрясалось все сильнее. Удар, она ощутила, как из-под кожи что-то вырвалось.

***

   – Ощущаешь? – произнёс Горислав.

   Первоцвет вздрогнула.

   – Теперь тяни, тихонечко выводи за тело.

   – Марьяна, щит, – уже своей туэри.

   Александр, пытаясь рассмотреть хоть что-то, пропустил действия Кузнецовой. Просто в какой-то момент вокруг образовалась поверхность, похожая на стекло.

   – Растягивай, Даша. Себе вреда не причинишь, мы защищены, – будто ожидая только этих слов, из кожи невесты показались первые всполохи огня. Вначале маленькие, еле заметные, они постепенно набирали силу. И через мгновение тело уже полностью охватил огонь. Горело ярко, жарко. Пламя рвалось наружу, заполняя зал.

   Александр тревожно вглядывался в центр, рядом взволнованная Рада пыталась пролезть ближе к щиту.

   – Не трогай! – одернула её Кузнецова. – Он горячий!

   – Как ее остановить? Не перегорит? – Вольный неожиданно вспомнил почерпнутые из книг каноны магии.

   – Нет, в первый раз нет. Сейчас немного поутихнет, или Горик ее "выключит" – успокоил Петр.

   И вправду, разбуженная стихия потихоньку стала успокаиваться и вскоре полностью вернулась в свой носитель.

   – Да она и сама смогла остановиться, молодец! – воскликнула Марьяна. – Вот это, я понимаю, самоконтроль!!! Даже не ожидала.

   Обнаженная Дарья открыла глаза, вскочила с пола и с безумным видом принялась оглядывать помещение.

   – Аааааа!!! – внезапно завопила, задрав голову вверх. – Ууууууу! – завыла словно заправская волчица.

   Также неожиданно замолчала. Увидев стоящих около стены людей, растянула губы в кривой улыбке. Покачнулась и пошла. Щит остановил движение, невеста загорелась вновь. Огонь горел минуту, потом неохотно убрался. Первоцвет потрясла головой и уже осмысленно посмотрела на партнеров.

   – Даша! Ты с нами? – спросил Горислав.

   – Вроде с вами.

   – Ну и ладненько! Снимай, Марьянушка, щит, она вернулась.

   Потянув воздух руками, словно сворачивая веревку, Кузнецова убрала преграду. Затем открыла нишу, перед этим пошарив на стене, и протянула новоявленной гладису халат.

   – Держи, нечего моих воинов смущать.

   Дарья заалела, обнаружив отсутствие одежды, и мгновенно спряталась в халате.

   – Кто следующий? Рада, давай ты, Сашу оставим на десерт.

***

   – Может мне сразу раздеться, – Рада задумчиво глянула на Петра.

   – Хочешь лежать голой, пожалуйста, но отворачиваться я не буду, – пожал он плечами.

   Смутившись, Любимова сгорбилась, но все равно вышла в центр. Улеглась на пол и как Первоцвет закрыла глаза. Стараясь руководствоваться объяснениями наставника, попыталась вызвать силу.

   Дыхание выровнялось почти сразу, руки и ноги исчезли, пропало тело. Только голова, заполненная мыслями, стала тяжелой и неподъемной. Вообразив на макушке веревку, Рада старательно представляла, что тянула лямку, вытягивая нечто вверх.

   Минуту, две, три, десять, двадцать, ни в какую. Она лежала и не могла уловить даже малейший проблеск силы.

   – Ну-ка встань, – гаркнул голос Князева. – Встань и беги!

   Любимова вначале не поняла, зачем. Впрочем, Петр не желал долго ждать.

   – Встать!

   Она подпрыгнула и выполнила приказ наставника.

   – Быстрее, что ты плетешься как улитка!

   Рада увеличила скорость. Все быстрее и быстрее. Ноги без усилий отталкивались от пола.

   Ветер, поднявшийся от бега, будто бы подталкивал вперед. Все сильнее и сильнее. Кожу начало пощипывать. Резкий толчок изнутри и она споткнулась. Но не успела упасть, сила, вырвавшись из тела, подхватила и понесла дальше.

   Раде хотелось орать от удовольствия. Всепоглощающее ощущение счастья и блаженства разрывало на части. Не терпелось поделиться со всем миром радостью, что она и сделала, закричав в полную силу своих легких.

   Постепенно эйфория уходила, оставляя после себя удовлетворение и усталость. Прикрыв глаза, Любимова без сил опустилась на пол.

   – Налеталась, героиня! – донесся голос Горислава. – Вставай уж, итак долго носилась.

   Собрав последние силы, она приняла вертикальное положение. То ли вертелся пол, то ли голова, Рада не поняла. Улыбнулась наставнику, старательно отводящему глаза, и подошла к остальным. С третьего раза попала в рукава, протянутого Марьяной очередного халата.

   – Как я? – спросила у всех сразу и каждого по отдельности. – Восхитительна?

   – Без вопросов! – улыбнулся даже Петр. – Шикарна! Присядь, давай, вот к стеночке, пока не свалилась.

   – Ну что ж, Александр. Твоя очередь, – обратился он к туэри. – Выходи в центр.

***

   Александр хмыкнул и разделся до трусов. Встал посередине. Дарья машинально облизнулась, рассматривая его фигуру. Высокий поджарый, он казался не особо сильным. Но Дарья помнила, каков в деле этот мужчина.

   Марьяна подошла ближе и остановилась рядом с ним. Остальные заинтересованно наблюдали.

   Вольный напрягся, Дарья видела, как сжалось его тело. Постарался почувствовать каждую мышцу. Расслабился. Снова напрягся.

   – Давай вначале правую руку. Концентрируй внимание на ней, – руководила туэри. – Почувствовал?

   – Угу.

   – Молодец, держи. Хорошо. Потихоньку переноси на вторую. Аккуратно, твоя сила сейчас словно мыльная пленка, не рви, раздвигай плавно.

   Ладони жениха подернула дымка, словно марево на горизонте во время жаркого дня, и исказила очертание руки. Поползла дальше – к локтю, по предплечью к плечу.

   – Замечательно, теперь спина и грудь, – дымка исчезла. – Без рывков! – Александр скривился.

   – Давай заново. Молодец, видишь во второй раз проще, – кружила вокруг Марьяна, водя рукой чуть выше тела мужчины. – Теперь туловище.

   Вольный покорно выполнял требования наставницы.

   – Давай ноги, тяни дальше, ноги у тебя длиннее того расстояния, что ты покрыл. Хорошо! Голова. Не бойся, на мозг это не влияет, тяни смелей.

   Александр полностью покрылся маревом.

   – Дарья, перестань! Я опять чувствую твое желание. Не можешь контролировать себя, не смотри, – шикнула Рада, сама старательно пожирающая глазами полуобнаженного туэри.

   – Постараюсь держать себя в руках, – буркнула в ответ Первоцвет и отвернулась от греха подальше.

   Рядом, прислонившись к стене, сидели наставники.

   – Что, сестра, не вынесла? – спросил гладис.

   – Не могу.

   – Ну, ничего. Научишься.

   Дарья только вздохнула.

   – Замечательно, Саша, ты, супер! Теперь впитывай пленку обратно, – направляла Марьяна. – Одевай белье. Оно новое, специально для таких случаев здесь припрятано, не волнуйся. Одел? Теперь вызывай силу вновь, но обтекай те места, где одежда, стели сверху.

   – Как вы думаете, можно уже повернуться? – поинтересовалась Дарья, в нетерпении переступая с ноги на ногу.

   – Лучше еще немного потерпеть, – усмехнулся Петр.

   – Почему это?

   – Как ты думаешь, тебе станет проще, если из одежды на нем будут ну очень минималистические плавки.

   Представив картинку, она подавилась.

   – Думаю, нет.

   – Вот и я того же мнения.

   В это время туэри продолжали занятие.

   – Тяни, да натягивай на трусы! Я понимаю, что у тебя там все приличных размеров, но все равно нужно это сделать! – раздражалась Марьяна.

   – Да сейчас! Не кричи над ухом! – воскликнул уязвленный ее словами Вольный.

   – Ну, надо же, сделал, умница. Давай дальше. Молодец! Да открой ты уже глаза!

   – Боюсь!

   – Чего?

   – Что контроль потеряю, вместе с трусами.

   – Не потеряешь.

   – Ладно, но если что, это ты виновата.

   – Согласна. Открыл, посмотри все на месте.

   – Очень рад.

   – И я тоже. Ладно, хватит болтать. Делай пленку плотнее.

   – Как?

   – Силы больше используй.

   – Так?

   – Почти, у тебя зад оголился. Размазывай пленку по всей поверхности. Вот, отлично.

   – Петь, твоя помощь нужна, – обратилась туэри к партнёру.

   – Саша, что бы он сейчас не делал, держи пленку. Понял?

   – Постараюсь.

   – Вот и ладненько! Петя, запускай.

   Не выдержав, Дарья развернулся. На середине зала стоял ее жених, прищурившись, встречал несущуюся к нему волну воздуха. Бурлящий кипяток ударился в него. Крякнув, он, впрочем, остался стоять, целый и невредимый.

   – Вы что творите! – взвизгнула Любимова.

   – Тихо, не шуми, – остановил ее Горислав. – Под щитом стоит дубликат от Марьяны, Петька не пробьет.

   – А ты? – посмотрела на него Дарья. – Предполагаю, и тебя она попросит проверить.

   – И я не пробью.

   Тем временем Петр усилил напор, сделав из воздуха лезвие, тонкое, но даже по виду очень острое.

   – Неплохо! Горик, твоя очередь, – командовала туэри. – Только прошу, аккуратно.

   Хмыкнув, гладис расправил плечи и поставил ноги на ширину плеч.

   – Готов? – улыбнулся побледневшему Александру.

   – Сомневаюсь, – пробормотал тот.

   – Значит готов! Лови! – кинул маленький огненный шар. Жених невольно отступил на шаг. Шар встретился с защитной пленкой и отскочил назад к Гориславу, который ловко его поймал.

   – Еще?

   Вольный, ободренный успехом, кивнул.

   Следующий снаряд был существенно больше предыдущего, но и его броня туэри выдержала.

   – Молодец! – присвистнул Фамильный. – Держи приз! – бросил просто гигантскую сферу. Дарья даже почувствовала жар, хотя и стояла в противоположном конце зала. На этот раз снаряд повёл себя по-другому. Он притормозил, достигнув Александра, а потом, оттолкнулся и устремился назад.

   – Все, этот пробил, – констатировала Марьяна. – Что ж, очень и очень неплохо. Вы справились, почувствовали силы, а это хорошо. Завтра продолжим. Спасибо за интересное занятие.

   – Пошлите кушать, что-то я проголодался, – притянув к себе туэри, заявил Горислав. – Нужно восполнить утраченные силы.

   – Ах да, – развернулась в его объятьях Кузнецова. – Пища не сможет полностью компенсировать истраченную энергию, тут нужен другой способ.

   Дарья, не веря прямо-таки кричащей интуиции, вопросительно посмотрела на наставницу.

   – Да, девочка. Тот самый, тот самый. Так что, быстренько в столовую, а потом в кровать.

***

   – Обязательно сегодня? – едва шевеля губами, спросила Дарья.

   – Конечно, – Марьяна удивилась возникшему вопросу. – Часть силы вы сбросили, если ее не пополнить, то спустя некоторое время вам просто не с чем будет работать. Так что, вперед на амбразуры!

   Первоцвет отстраненно подумала, что сегодня явно не ее день.

   – Мы вначале к себе, одеваться, потом придем есть, – неестественно улыбаясь, засуетился Александр. Схватил их с Радой за руки и потащил из энергозала. – Скоро будем!

   Дорога до комнат закончилась, а Дарья всё думала, что же она будет делать после ужина. Быть или не быть, метания известного героя стали близки и понятны. Пусть она уже проходила через подобное, но тогда практически ничего не соображала и воспоминания об инициации ограничивались несколькими особо яркими моментами. Сейчас Дарья не видела причины для повторения.

   Сила? Да, важна. Только вот она не готова, да и вряд ли когда-нибудь будет.

   Пусть энергия накапливается постепенно, даже если длительность обучения увеличится до бесконечности. Она согласна оставаться в учениках сколь угодно долго.

   Ужин прошёл в нервной обстановке. Александр превратился в деталь интерьера и, не жуя, глотал содержимое тарелки. Рада, явно старалась не улыбаться, ни на кого не смотрела, но нет, да нет, кидала на Вольного плотоядный взгляд. Марьяна с воинами поддерживали нейтральные темы, говоря то о погоде, то о книгах. Дарья делала вид, что ничего не понимала, обсуждая нехватку дождей и новую книгу Марининой.

   Вернувшись к себе, она ретировалась в ванную.

   – В душ, – бросила замершим в гостиной партнёрам. – Не ждите, укладывайтесь.

   Залезла в ванную, подумав, включила холодную воду. Ледяные струи обжигали, выбивая мысли. Выдержав секунд тридцать, повысила температуру. Терпела до тех пор, пока кожа могла выносить жар.

   На глаза попались шампуни и гели, испробовала содержимое каждой баночки. Нанеся на лицо маску, просидела с ней положенные пятнадцать минут. Смыв, еще минут десять ждала, пока вода наполняла ванну.

   Вспомнилось детство. Задержав дыхание, попыталась рассмотреть несуществующие трещинки и царапины на дне. В нос попала вода, пришлось вынырнуть.

   Вскоре вода остыла. Открыв слив, Дарья растянулась во всю длину и стала ждать, пока жидкость вытечет. Насухо вытершись, покинула ванную комнату, которую тут же занял Вольный.

   Случайно забрела на кухню, где выпила два стакана воды, ощущая, как жидкость полилась по пищеводу. Вошла в спальню. На кровати, раскинув руки в стороны, лежала Рада.

   – Лежишь? – глухо спросила Первоцвет. Перед глазами почему-то поплыли красные круги.

   Любимова поежившись, будто от холода, ответила.

   – Лежу.

   – Лежи, – Дарья рухнула на кровать.

   Вернулся Александр.

   Дарья вздрогнула, когда под тяжестью еще одного тела прогнулся матрас.

   Внезапно вскочила Рада. Побежала к двери. Остановилась. Резко развернулась к соратникам.

   – Саша, прости! Я очень-очень хочу! – закричала она, в широко распахнутых глазах плескался ужас. – Очень! Но жить я хочу еще больше.

   Дернув ручку, пробкой вылетела из спальни.

   Дарья впервые почувствовала благодарность. Попроси сейчас Любимова у нее десять лет жизни, она без вопросов отдала бы их ей.

   – Даша, спокойнее, – жених отчего-то тоже покинул ложе и подозрительно на нее смотрел.

   – Что случилось?

   – Твоя сила просыпается, посмотри на руки.

   Первоцвет, не понимая, поднесла ладонь к лицу. И вправду, под кожей будто бы теплились угли.

   – Что за черт! – встрепенулась она и успокоилась. Ладошки тут же погасли.

   Александр вернулся в кровать. Уложил ее на подушки, укрыл одеялом и сгреб поближе к себе.

   – Спи, милая. Тебе нужно просто сегодня отдохнуть.

***

   В семь утра Александр, как штык, стоял на улице. После ночного дождя было прохладно и сыро. Рада ежилась, стоя в легкой безрукавке, по голым плечам бежали мурашки. Вольный даже захотел отдать ее свой свитер, но его опередили. Дарья, увидев дрожащую Любимову, сняла с себя ветровку и подала страдалице. Та, удивилась, но приняла.

   – Спасибо.

   – Тебе спасибо, – произнесла Первоцвет и улыбнулась. Рада невольно улыбнулась в ответ.

   – Гляжу, все нормально, – осмотрев группу, предположил Петр.

   – Да, все прошло великолепно, – поспешила заверить его Дарья. – У нас все замечательно, вы со мной согласны?

   Александр помрачнел, но кивнул. Рада удивленно вскинулась, но наткнувшись на предупреждающий взгляд соратницы, поспешно закивала в такт с ним.

   – Тогда побежали!

   Рада, даром, что забивала на физкультуру, неслась за Князевым сломя голову. Сам Петр двигался не по тропе, он, словно мультяшный Тарзан скакал по стволам деревьев, едва-едва задевая их стопами.

   За сагутарами, успевая что-то говорить девушкам, бежал Горислав, после Дарья. Менее эффектные в беге, как двое летунов, тем не менее, гладисы заслуживали отдельного внимания. Мощный, словно тяжелоатлет, Фамильный, несмотря на комплекцию, с легкостью поддерживал бешеный темп движения. Невеста на его фоне смотрелась тростиночкой, но и она держалась.

   Александр бежал следом. Энергия шампанским бурлила в его крови, давая ощущение эйфории. Будто наступило легкое опьянение, когда голова еще свежа, но чувство всесильности начало брать главенство над разумностью. И это чувство было потрясающе. Петр прав, в который раз мысленно соглашался Вольный. Сила, словно наркотик требовала пользоваться ей снова и снова.

   Сосредоточившись на беге, он внезапно заметил, что совершенно точно мог рассмотреть любую мышцу напряженной фигуры невесты. Как будто заранее отрепетировав, Дарья четкое исполняла каждое движение, но делала это медленно, позволяя разобрать подробности. Широкий шаг, вот нога выпрямилась в колене, соприкоснулась с землей, стала отталкиваться стопа. Корпус прямой, немного наклонен вперед. Согнутые в локтях руки двигались вперед и назад. Мерно вздымалась грудь, голова смотрела четко вперед.

   – А ну-ка, стой! – тормознула его Марьяна. – Перестань!

   – Что?

   – Перестань тянуть из Дашки силы, свалиться ведь.

   – В смысле? – продолжая пялиться на Первоцвет, уточнил Александр.

   – На меня смотри! В глаза.

   Он неохотно подчинился.

   Зыркнув на удаляющихся воинов, Кузнецова принялась за объяснения.

   – Гляди. По сути Интегритиз выливается к вам из "одной кружки". Так?

   – Да. И?

   – Уже в ваших телах она преобразуется в такой вид, который необходим конкретно, например тебе. Если, в какой-то момент ты сильно потратишься, то с легкостью сможешь позаимствовать немного у воинов, так же и они у тебя. Впрочем, если нет выброса силы вовне, произойдет тоже. Твой уровень повыситься, Дашин, как сейчас, упадет. Нужно быть аккуратнее.

   – То есть я воровал у нее энергию, что ли?

   – Точно. По идее, вам рано за это браться, контроля-то почти нет. Но, раз ты у нас самородок, придется пересмотреть расписание.

   Окинув его внимательным взглядом, Марьяна припустила дальше. Александру ничего не оставалось, как последовать за ней.

   На поляне тренировались. Заметив прибытие обоих туэри, приостановили занятие.

   – Что так долго, мы без вас практически всю разминку сделали? – возмущался Горислав.

   – Ничего страшного. Саша непроизвольно "вампирить" начал. Засмотрелся на Дашу, и давай из неё силы качать.

   – Ух, ты! Гигант! У меня такое долго не получалось! Видишь, Петрушка, я же говорил, скоро они и нас переплюнут.

   Вольному аж неловко стало, столько неприкрытого восхищения читалось во взгляде наставника.

   – Ладно, потом побеседуете, – прервала словоизлияния Марьяна. – Продолжаем.

   Выполнив разминку, Кузнецова стала гнуть его в разные стороны. На сопротивление неизменно отвечала, что щит иногда приходиться держать, выгибаясь под непонятным углом.

   Особое внимание уделяла рукам, растягивая и выворачивая пальцы. Выкрутасы, выполняемые для растяжки при игре на гитаре, и рядом не стояли с тем, что делала туэри сейчас. Александр справлялся, начиная испытывать изощренное удовольствие от такой работы с телом.

   Два часа пролетели незаметно. Взмокшие партнерши плелись нога об ногу, ехидные воины Марьяны всячески над ними издевались. Вольный все больше хмурился, пусть партнерш и навязали ему, но вот так издеваться над ними он позволять не собирался.

   – Как будто сами все сразу сделали! – буркнул он. – Сто лет, а ведете себя как подростки, пристающие к первоклассницам. Самих-то не коробит?

   – Мы же не в обиду, стимулируем, так сказать, дальнейший профессиональный рост, – раскаялся Горислав, притворно, вздохнув. Петр лишь свысока посмотрел и пошёл дальше. Александр невольно сжал кулаки.

***

   Месяц пролетел как одно мгновение. Катастрофически быстро убывала энергия, хотя ее старались использовать экономно. Рада чувствовала как нечто, мощь которого становилась сильнее с каждым днем, буквально заставляла ее бросаться в объятия партнеров. Она держалась, а когда было совсем невтерпеж, представляла горящую Дарью. Мигом отрезвляло. Конечно можно попросить совета у наставников, как того и хотели, но тогда пришлось бы сознаваться и в том, что они до сих пор не восстанавливали энергию.

   Партнеры, ночью предоставленные самим себе, едва держались. Забежав в очередной раз к ним в спальню, Любимова практически стаскивала Александра с Первоцвет.

   – Дарья! Держи себя в руках, – кричала в лицо ничего не соображающей гладису. – Завтра ты сама себя, да и меня заодно возненавидишь! Тебе-то ничего, а я сгореть не хочу!

   Дарья кивала, соглашалась, но спустя несколько минут все начиналось заново. Проживание в разных комнатах не помогало, практически пустых интегритиз энергия тянула друг к другу, не переставая.

   Вольный, кому воздержание приносило страданий больше всех, ежедневно предлагал решения. Раде иногда казалось, что бывший шеф свихнулся, идеи день ото дня становились все безумнее.

   – Слушайте, это ведь выход! – Александр возбужденно забегал по комнате.

   – Все-таки ты, Рада, женщина взрослая, должна понять. Гляди, мы просто запрем тебя в комнате, чтобы не вырвалась. А сами... ну это самое без тебя.

   – Молчи, – прошипела Дарья. – Лучше не договаривай.

   – Да нет, дослушайте. Лежишь себе, Радка на диване, все ощущаешь. Дашке спокойно, и тебе приятно. Опять же энергия прибавляться будет. А? – воодушевился Вольный.

   – Больной?! – вспыхнула Любимова. – Думай, что говоришь!

   – Ладно. Извини, шучу я так, тупо.

   – Шутки шутками, но я не хотела бы это чувствовать, – Рада брезгливо пошевелила пальцами. – Так что придется вам пока потерпеть.

   – Ну, уж это не тебе решать, – возмутился туэри. Первоцвет, измученная бессонницей и постоянным желанием, молчала.

   – И мне тоже. Вы же не одни учувствуйте в процессе.

   – Зря отказываешься, – усмехнулся спорщик и показательно поцеловал Дарью в губы. – Сегодня же и попробуем.

   Раду передернуло.

   Вечером, блаженствуя в горячей воде, Любимова размышляла, почему жизнь такая несправедливая. Пришла к выводу, что это она, наверное, сама виновата. Слишком много спускала на тормозах, прощала обиды людям. А нужно было как Дарья, брать врага за рога. И раз "коллеги" решили не заморачиваться насчет ее чувств, придется самой доказывать, как они ошибались.

   Подогревая себя подобными мыслями, кое-как домылась. И вся такая свежая и ароматная покинула ванну. Прикрыв влажное тело лишь малюсеньким полотенцем, продефилировала около партнеров.

   – Рада!

   – Хоть бы прикрылась, бесстыжая! – возмутилась Дарья.

   Короткая тряпочка, завязанная на груди, чуть-чуть прикрывала попу. Впереди концы немного расходились при движении, позволяя видеть темный треугольник. Капельки воды от мокрых волос стекали по шее.

   Чуть притормозив, Рада окинула пару удивленным взглядом, улыбнулась, и как ни в чем не бывало, покинула комнату.

   Александр невольно дернулся ей вслед, но был остановлен невестой.

   – Еще одного раза я тебе не прощу, – каким-то безжизненным тоном произнесла она.

   Вольный явно смутился.

   – Это не то, о чем ты подумала.

   – Да ладно!

   – Правда.

   – Я на это надеюсь. Пойдем спать.

   Любимова слыша разговор, мрачно усмехнулась.

   Что ж, голубки, повеселимся!

   Включив заранее взятую магнитолу, поставила диск. Был у неё один интересный сборник, специально для всяких разных случаев. Рада, в общем-то, и не умела танцевать, но двигаться под музыку любила. Да и кто, в конце концов, ее здесь увидит. Партнеры в другой комнате, а задвижка на двери опущена.

   Отрегулировав звук так, чтобы не оглушал, но в соседней комнате был хорошо слышен, сбросила полотенце и подошла к зеркалу, отражающему её в полный рост.

   Раны затянулись, шрамов не осталось, хотя бы за это можно поблагодарить силу. Фигура стала гибкой, кожа шелковистой. Как будто она и не разменяла третий десяток, а была лет на десять младше. Подтверждая, тело слегка светилось в лучах заходящего солнца. Сагутар улыбнулась отражению и начала "урок".

   Ритм звал, движения становились раскованнее пластичнее. Рада прогнулась назад, также медленно поднялась. Потянулась всем телом вверх, ощущая каждую мышцу. Поворот бедром, ладонь, лежащая на нем, повторила движение. Ещё и ещё. Ноги жили собственной жизнью, стремясь за музыкой.

   Что ж, она расслабилась. Можно приступать к основному блюду.

   Руки устремились в путешествие, гладя и лаская тело. Чуть задержались на груди, пальчиком задевая вершинку. Шебуршание около двери дало понять, кому надо, почувствовали. Импульс, усиленный ими, вернулся назад. Рада дрогнула, дыхание сбилось.

   Дверь толкнули.

   – Нельзя! – голос Любимовой заставил налетчиков остановиться.

   Она подошла к проёму и села, прислоняясь спиной к деревянной поверхности. Разведя ноги, дотронулась до чувствительной точки и стала мягко массировать. Удовольствие накатывало не просто волнами, целыми цунами, заставив прикусить губы. В глазах появились круги, сознание мутилось.

   А за дверью уже рычали, стонали и матерились.

   Подойдя к самой грани, Рада с трудом, но убрала руку. И сразу же получила по заслугам – невыносимое разочарование, жалость, злость и неудовлетворенность переплелись в тугой комок эмоций и ощущений. Но чувство гордости пересиливало.

   Отползя подальше от двери, она упала на ковер и замерла.

   – Ты, сука, Любимова, – прошипел голос Первоцвет. О дверь ударилось что-то тяжелое.

   Рада улыбнулась. Она справилась. Теперь можно и поспать.

VII

   Следующее утро запомнилось Дарье не только последствиями эксперимента Любимовой, но и первым, вынужденным заданием.

   В шесть Ольга Александровна вызвала к себе наставников, те подняли заодно и их. Женщина сообщила, что получила кучу сообщений из Лип-кой области. Наблюдатели как один твердили о пропажах. Исчезали люди в районе села Большая Кузьмянка. По последним сведениям объявлены в розыск семнадцать человек. Полиция и волонтеры прочесывали лесополосу, но найти хоть какие-то следы, не могли. Собаки брали след, но примерно через пару километров начинали вести себя странно. Задрав морду вверх, животные пялились, поджимали хвост, подрагивая всем телом. Попытки кинологов успокоить питомцев не приносили нужных результатов, псы наотрез отказывались работать. Так что людей искали, полагаясь только на свои силы.

   – У Стоуна видения были? – что-то просчитывая в голове, спросил Петр.

   – Нет, – подумав, ответила Ольга. – Не тот масштаб. Люди хоть и пропадают, но не все разом.