Текст книги "Причуды любви"

Автор книги: Ванесса Майлз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

9

– Дорогая, тебе надо больше отдыхать!

– Не беспокойся, мама, я чувствую себя прекрасно.

– Я знаю, что к беременным женщинам не следует относиться как к больным, – резонно добавила Леона Джордон, – однако прекрасно помню, как чувствовала себя, когда ждала тебя. С той лишь разницей, что со мной рядом был твой любящий отец, который заботился обо мне, следил, чтобы я не перетруждалась. Я никогда не прощу твоему деду этот дурацкий эксперимент…

– Не надо во всем обвинять деда, мама. Не его вина, что я влюбилась. И я рада, что у меня будет ребенок от Рея.

– Знаю, знаю, – поспешно согласилась Леона. Она села на диван, скрестив стройные ноги. В свои сорок шесть лет она была постаревшей копией Джин. Та же точеная фигура, те же густые каштановые волосы.

– Я бы только очень хотела, чтобы ты разрешила связаться с этим человеком и поставить его в известность.

– Для чего, мама? Я же тебе говорила, что он не любит меня. Я не хочу таким образом заставлять его жениться на мне. Ребенок – это моя проблема, коль я решила родить его.

Леона была в ужасе, когда узнала, что ее дочь ждет ребенка. Она уговаривала ее прервать беременность, но Джин категорически отказалась.

Джин и сама была в шоке, когда поняла, что станет матерью. Но одно она знала твердо с самого начала – она ничего не предпримет, чтобы прервать беременность. Она спокойно объяснила матери и деду, что любит Рея и будет любить его ребенка. Все ее слезы и переживания были надежно скрыты в спальне, и никто о них не догадывался.

– Но, Джин, дорогая, как ты объяснишь ребенку, кто его отец? И почему он не живет с вами, как у других детей?

– Скажу ему правду. Что я очень любила его отца и что он часть дорогого мне человека.

– Но, милая, это ты сейчас такая смелая и решительная. Потом все изменится. Впрочем, ты и сама стала другой после Бразилии. Знаешь, поначалу я не одобряла затею деда послать тебя в джунгли. Но теперь вижу, что он был прав. Ты повзрослела, стала серьезнее, нашла себя. Я знаю, что дед очень гордится тобой.

Джин поцеловала мать в щеку и подошла к столу. Там лежал список дел, которые ей предстояло сделать. Сегодня в одном из красивейших зданий Лондона состоится бал, на котором ожидается более пятисот гостей. Будут обед и танцы. Билеты на этот бал стоили очень дорого, и вся выручка предназначалась детским благотворительным организациям.

– Ну, кажется, ничего не забыла, – задумчиво произнесла Джин.

– Все будет прекрасно, моя дорогая, – заверила ее Леона. – Тебе надо немного отдохнуть.

– Не беспокойся, мама, я делаю все, что предписывает мне доктор. Я ведь тоже хочу, чтобы ребенок родился здоровым.

Она была благодарна матери и деду за то, что они не сообщили Рею о ее беременности, хотя и были не согласны с ее решением.

Джин подошла к окну и положила руку на уже слегка округлившийся живот. Мысли о Рее вызывали в ней щемящую боль. Она не видела его с того утра, когда он отнес ее в спальню и они с неистовой страстью отдались друг другу. Джин вспомнила, как потом она лежала на кровати и смотрела на одевающегося Рея, навсегда уходившего из ее жизни… Ей очень хотелось сказать, как она безумно любит его, но сознание того, что он не питает к ней подобных чувств, остановило ее.

Она закрыла глаза и увидела его лицо. Казалось, это было вчера, а не несколько месяцев назад… Интересно, вспоминает ли он о ней? Эта мысль не давала ей покоя. Поначалу ей хотелось сообщить ему о своей беременности, но потом она поняла, что будет большой ошибкой использовать ребенка, чтобы привязать его к себе.

Играла музыка. По залу кружились пары. Джин оглянулась и осталась довольна результатами своего труда.

Музыка затихла, и конферансье объявил в микрофон:

– Дамы и господа, разрешите представить вам Джин Джордон.

Она вышла на сцену. На ней было шикарное серое платье, специально сшитое для этого случая так, чтобы скрыть беременность. Волосы были зачесаны набок и заколоты крошечными жемчужными шпильками. Она выглядела прекрасно. И знала об этом.

Джин остановилась посреди сцены, улыбаясь гостям.

– Я рада приветствовать вас сегодня в этом зале. Вы, конечно, знаете, что наш бал – благотворительный и все деньги – пятьдесят тысяч фунтов – будут направлены на помощь нуждающимся детям.

Раздался гром аплодисментов. И вдруг в толпе она увидела знакомые глаза. На мгновение Джин растерялась. Закончив приветствие, она спустилась со сцены. Несколько человек подошли к ней поздравить с успехом. Наконец чьи-то руки коснулись ее. Ей не нужно было поднимать голову, чтобы узнать, кому они принадлежат.

– Мне кажется, ты достигла больших успехов за короткое время, Джинни.

Их глаза встретились. На секунду она испугалась, не догадается он, что она в положении, затем все ее внимание сосредоточилось на Рее. Она поймала себя на мысли, что любуется им, его крепкой фигурой в элегантном костюме, его красиво уложенными темными волосами.

– Что с тобой, Джинни? Ты не рада меня видеть? Разве не ты послала мне приглашение на этот бал? – В его голосе слышалась насмешка.

– Приглашение? Что ты имеешь в виду? Я не посылала тебе никакого приглашения.

Они стояли посреди зала, и вокруг них кружились танцующие пары. Рей взял ее за руку и повел за собой. Найдя свободную комнату, он пропустил ее вперед и плотно закрыл дверь.

– Рей, я должна быть с гостями.

– Полагаю, они обойдутся без тебя несколько минут. А теперь скажи, что ты имела в виду, когда сказала, что не посылала мне приглашения?

– То, что ты слышал. Я действительно не делала этого, – повторила Джин.

– И ты думаешь, я в это поверю?

– Мне все равно, поверишь ты или нет. Но сам рассуди, для чего мне нужно было приглашать тебя?

– Видимо, для того, чтобы показать, как я ошибался в тебе.

– Я не настолько глупа, чтобы вообразить, что ты можешь изменить свое мнение обо мне.

При этих словах боль снова возникла внутри нее.

– Похоже, ничего в твоей жизни не изменилось. Ты снова упиваешься своими успехами, только теперь в компании деда.

– Я… – Она задохнулась от злости. – При чем здесь компания деда, Рей? Я сама нашла себе применение. В мире так много детей, нуждающихся в помощи. И, когда дед предложил мне организовать фонд помощи, я с радостью согласилась. И вот, как видишь, что-то получилось.

– Да, теперь я, кажется, понимаю: старый Чарлз был прав, когда говорил, что тебе нужно время, чтобы разобраться в себе самой и освободиться от всего лишнего.

– Может быть. Но я уверена, что дед и не предполагал, сколько «лишнего» принесет мне встреча с тобой, – заметила Джин и испуганно прижала руку к губам. Но было поздно – слова уже вылетели из ее уст.

– Прости, Джинни, что так случилось. Я всегда буду чувствовать себя виноватым.

Все ясно. Она любила его, а он лишь чувствовал угрызения совести.

– Не казни себя и не придавай такого уж значения тому, что произошло. Это лишь эпизод в моей жизни, – успокоила его Джин.

Он подошел к ней так близко, что она почувствовала тепло его тела.

– Неужели для тебя и в самом деле все прошло бесследно, Джинни?

Если бы он знал! Ее рука невольно потянулась к животу, но она испуганно отдернула ее.

– Что было, то было, Рей.

Его глаза сузились.

– Мне очень не хочется думать, что ты смотришь на потерю девственности как на простой визит к врачу, в результате которого ты избавилась от некоторого неудобства. Но если это так, то почему бы нам не заняться этим снова?

Ее рука взлетела в воздух, готовая в любую секунду опуститься на его усмехающееся лицо.

– В чем дело? Разве я так далек от правды, дорогая? Впрочем, теперь у меня много конкурентов. Твои друзья должны еще поблагодарить меня за это.

– У тебя нет никаких конкурентов в том смысле, в каком ты это понимаешь, Рей.

– Нет? В это трудно поверить. Неужели у тебя за это время не было другого мужчины?

– Думай что хочешь.

– Гм… Понятно. Значит, не было. – Он попытался обнять ее, но она отшатнулась. – Но почему, Джинни?

– Это не твое дело!

– Нет, мое. Я был твоим первым мужчиной, и мне не безразлично, как наше занятие любовью повлияет на твою будущую жизнь.

Несомненно, он чувствовал себя виноватым.

– Что ты хочешь услышать от меня, Рей? Что никто не может сравниться с тобой в искусстве любить? Но, испытав страсть, я поняла, что прекрасно могу прожить и без нее.

– Так ли?

– Да.

– Либо ты меня обманываешь, дорогая, либо время притупило твою память.

Он с силой притянул ее к себе и стал покрывать поцелуями ее шею и грудь. Знакомое чувство всколыхнулось в ней, и она вся затрепетала.

– Пожалуйста, Рей, не надо…

– Но почему же, Джинни? Тебе неприятны мои объятия?

Сердце ее готово было выпрыгнуть из груди. Неужели он не чувствует, что каждое его прикосновение для нее страдание?

– Рей, я…

Он не дал ей договорить, прижав пальцы к ее губам.

– Не лги мне.

Рей крепко сжал ее в своих объятиях. Джин стала бить его в грудь, пытаясь отстраниться, но он был сильней и сжимал так, что она чувствовала каждый мускул его тела. Это был Рей – мужчина, которого она любила, и она сдалась.

Их губы слились в долгом поцелуе. Слезы катились по ее щекам.

– Джинни, не плачь, я…

Он снова и снова жадно и требовательно целовал ее.

Вдруг дверь в комнату распахнулась и на пороге появилась Леона. Мать была шокирована не меньше дочери.

– Извини, дорогая, я беспокоилась за тебя, – пробормотала она. – Я искала тебя повсюду и, разумеется, не пришла бы сюда, если бы знала, что ты здесь не одна.

Джин поспешно отстранилась от Рея.

– Все в порядке, мама, – смущенно проговорила она. – Разреши представить тебе Рея. Рей, это моя мать, Леона Джордон.

Она старалась говорить как можно спокойнее, но это ей удавалось с трудом.

– Мистер Рей, я рада познакомиться с вами, – приветливо произнесла Леона, протягивая ему руку. – Меня очень беспокоила сложившаяся ситуация. Надеюсь, Джин уже сообщила вам новость, и, я думаю, теперь все будет в порядке.

– Мама! – Джин схватила мать за руку, пытаясь остановить.

– Какую новость, миссис Джордон? – мягко спросил Рей.

– Как какую? О ребенке, конечно. – И тут Леона взглянула на дочь. – О Господи! Прости, дорогая, я, кажется, говорю что-то не то?

Губы Рея сжались.

– Совсем нет, миссис Джордон. Вы прекрасно сыграли свою роль, правда, Джинни?

Казалось, она не вынесет этого. Джин взглянула в его ледяные глаза, и дрожь прошла по ее спине. Она кинулась к двери, но силы оставили ее. Последнее, что она увидела, был Рей, который бросился к ней…

10

Свет лампы больно бил в глаза. Джин повернулась, пытаясь заслониться от него. Ей не хотелось открывать глаза. Но надо было возвращаться к реальности.

– Выпей. Тебе станет легче.

Она повернула голову. Рядом стоял Рей. Их глаза встретились. Простит ли он когда-нибудь ее за то, что она сделала?

– Что это? – спросила она, приподнимая голову.

– Просто минеральная вода. В твоем положении тебе не следует принимать алкоголь.

Джин вздрогнула.

– Рей, я…

– Что? Ты хочешь извиниться передо мной? За что, Джинни? За то, что не сказала мне о ребенке, или за то, что я узнал это?

– Да… нет. То есть я не знаю!

Она села.

– А я думаю, что знаешь, дорогая. Ты уже давно все для себя решила.

Это была чистая правда. И в устах Рея она звучала особенно жестоко.

– Я не хочу, чтобы ты считал себя обязанным только потому, что я ношу твоего ребенка.

– Какие к черту обязанности! Это мой ребенок. Кто дал тебе право скрыть это от меня?!

– Ты!

Неожиданно злость охватила ее. Злость на судьбу, которая свела ее с человеком, абсолютно равнодушным к ней.

– Я вычеркнула тебя из своей жизни в то утро в Бразилии. Навсегда! И что же мне оставалось делать, когда позже я узнала, что беременна? Искать тебя по всей Южной Америке, чтобы сообщить эту приятную новость? Для тебя близость со мной была лишь порывом страсти. И ребенок ничего не может изменить в наших отношениях.

– Неужели ты серьезно думаешь, что я вот так, просто, исчезну из твоей жизни, узнав, что у меня будет ребенок?!

– И что же ты предлагаешь, Рей? Чтобы мы поженились и стали изображать счастливую пару? Меня такой вариант не устраивает!

Джин была уверена, что после ее слов последует бурное объяснение в любви, но ничего этого не произошло… Рей молчал.

– Ну хватит! – резко сказала она. – Все и так зашло слишком далеко. Возвращайся в свою Южную Америку. Ребенку не нужен отец, который не любит его мать.

Казалось, он не слышал ее слов.

– Не думай, Джинни, что я так легко уйду из твоей жизни. И тем более не отправлюсь в Южную Америку. Твой дед, должно быть, сказал тебе, что у меня есть офис и здесь, в Лондоне. Так что тебе не удастся лишить меня возможности общаться с моим ребенком и принимать участие в его воспитании.

– Какая глупость. Этот ребенок – случайность, плод необузданной страсти, а не любви. – Ее голос дрогнул.

– Это не имеет значения. Главное – ребенок… мой ребенок, Джинни! – Он повернулся и пошел к двери. – И не вздумай убежать! Я найду тебя, где бы ты ни была.

Джин лежала на диване, чувствуя, как обида и боль переполняют ее, разрывая на части. Значит, впереди месяцы и годы постоянных встреч с Реем только из-за ребенка. А как могло бы быть все здорово, если бы он любил ее!

Шло время. Рей часто навещал Джин в родительском доме, справляясь о ее состоянии. Но каждый его визит отзывался болью в ее сердце. Он держался с ней холодно и отчужденно: видно, не мог простить попытку скрыть от него беременность.

Однажды вечером Рей застал Джин сидящей в кресле с журналом в руках. Она была уже на шестом месяце беременности и чувствовала, что начинает полнеть и дурнеть, несмотря на то, что с особой тщательностью подбирала одежду и следила за своим макияжем и прической. Рей же, напротив, выглядел в этот вечер особенно неотразимо. Когда он появился в дверях комнаты в черном кашемировом костюме, Джин невольно залюбовалась им.

Интересно, для кого это он так вырядился? – зло подумала Джин. Уж, наверное, не для меня.

Ревность закралась в ее сердце.

– Если ты пришел справиться о ребенке, то с ним все в порядке. Он развивается нормально, как и положено, так что можешь не задерживаться. Ты ведь, наверное, спешишь на свидание. – Не для меня же весь этот парад.

Он наклонился и взглянул ей в глаза.

– Нет. Они по-прежнему серые, – проговорил он, выпрямляясь. – Когда я вошел, мне показалось, что они изменили цвет. Очевидно, это от твоего зеленого платья, в котором ты так очаровательна.

Сердце ее затрепетало.

– Не думай, что я когда-нибудь буду ревновать тебя и… и… – продолжила она, делая вид, что не обратила внимания на его комплимент.

Впервые в жизни язык не слушался ее. Она не могла подобрать подходящие слова.

– Может, хочешь знать имя женщины, к которой я, по-твоему, спешу?

– Нет! – Она резко отвернулась. – Меня вовсе не интересует твоя личная жизнь! И вообще, я намного лучше чувствую себя, когда тебя нет рядом.

Неожиданно она зашмыгала носом, и слезы покатились у нее из глаз.

Рей достал из кармана платок и протянул ей.

– Спасибо, мне не надо. – Джин покачала головой. – Мне вообще ничего от тебя не надо.

Он вздохнул и опустился рядом с ней на диван.

– Ты всегда была упрямой, Джинни! И ты не меняешься!

– Я не меняюсь? По-моему, это ты не меняешься. По крайней мере, твое мнение обо мне, Рей!

Он весело рассмеялся, проводя рукой по ее щеке.

– Представляю, каким будет ребенок от таких родителей, как мы! Упрямым маленьким дьяволенком.

– Если он будет похож на отца… – Джин не закончила, улыбнувшись при мысли, что будет иметь живую копию Рея.

– Это может быть и девочка, такая же упрямая, как ее мать!

– Нет. – Джин покачала головой. – Это будет мальчик. Я сделала несколько тестов, которые подтверждают, что будет мальчик.

Выражение лица Рея моментально изменилось. Он встал и подошел к окну, делая вид, что рассматривает огни на улице.

– Значит, у меня будет сын. Сын, который не будет носить моего имени! Мне непонятна одна вещь, Джинни. Почему ты оставила его. Ведь ты не предполагала, что мы встретимся вновь. Тебе было бы намного проще освободиться от этого ребенка!

– Я никогда не сделала бы этого!

– Миллионы женщин поступают так в наше время! Но ты почему-то решила оставить ребенка, Джинни! Моего ребенка!

Его голос звучал так тепло! Боже, если бы он любил ее хоть чуть-чуть!

– Я не смогла бы жить в мире с собой, если бы сделала это, – Тихо произнесла она.

– Понятно. Это вопрос принципа!

Его слова словно ледяным душем обдали ее.

– Да! Ты прав, – вызывающе произнесла она.

– Тогда ты должна понять, что у меня тоже есть принципы, по которым мой ребенок не может жить без моего имени!

– Не думаю, что это можно как-то изменить, Рей!

– Можно! И очень просто. Выходи за меня, Джинни! И тогда у малыша будут и мать и отец.

Сердце Джин, казалось, остановилось. Выйти замуж за Рея и родить ему ребенка – это было то, о чем она мечтала! Но где же его любовь к ней? Ведь он ни словом не обмолвился об этом.

– Я не выйду за тебя! – Ее голос прозвучал глухо.

– Значит, ты не хочешь, чтобы наш ребенок носил мое имя? Ты подумала, на что обрекаешь его?

– Больше всего на свете меня волнует, чтобы он появился, Рей!

– Но почему ты не хочешь, чтобы у него были родители?

– Бессмысленная затея! И мы оба прекрасно знаем это!

– Но почему?!

– Ты хочешь сказать, что самое главное иметь родителей и неважно, что они поженились по необходимости.

– Но ведь у нас была страсть, Джинни!

– Она не заменяет любовь.

Его лицо помрачнело, брови сдвинулись.

– Думай что угодно, но я могу доказать тебе обратное!

Он схватил ее в свои объятия, прежде чем она успела отстраниться.

– Перестань, Рей! Это ничего не решает! Это безумие, а его недостаточно, чтобы создать семью! – возразила Джин.

– Неужели ты все забыла?

– Да! И не хочу вспоминать! Это была… ошибка, самая большая в моей жизни.

Она попыталась отстраниться от него. Но он еще крепче сжал ее в своих объятиях. Еще секунда, и губы его коснулись ее лица и нежно обхватили рот.

– Но ведь это было неплохо, ты не можешь отрицать этого, Джинни! – прошептал он. Его язык проник ей в рот и зажег огнем страсти. – Почему ты не хочешь выйти за меня замуж и наслаждаться этим всю жизнь?

Джин закрыла глаза. Искушение было слишком велико. Между ними по-прежнему было все то же сумасшедшее влечение, но разве этого достаточно для брака? Как долго Рей будет испытывать страсть к ней? Она не сможет второй раз пережить его потерю. Лучше оставить все как есть!

– Нет! – Твердо сказала она.

Если бы он сказал, что любит ее, она не колеблясь бы ответила «да».

– Нет! Я не выйду за тебя, – повторила она. – Это было бы ошибкой. А сейчас я не вижу смысла продолжать нашу беседу.

– Напротив! Я ни за что на свете не соглашусь, чтобы ты одна воспитывала моего сына! И как бы ты ни противилась этому, я не отступлюсь!

– Убирайся отсюда!

– Я уйду, но вернусь, дорогая. Я буду приходить сюда каждый день, пока не родится ребенок, а потом…

Его лицо отразило невысказанную и твердую решимость одновременно.

– И что потом? – с издевательской усмешкой спросила Джин.

– Потом я сделаю все возможное, чтобы получить опекунство над ребенком.

– Что?! – Джин растерялась. – Но это же смешно! На каких основаниях?

– На тех основаниях, что ты плохая мать! И твой образ жизни вряд ли будет положительным примером для ребенка. Думаю, что этого будет достаточно для суда!

– Ты сумасшедший! Твое заявление даже не примут к рассмотрению в суде! Его отклонят за недостаточностью оснований!

– Ты уверена в этом? – Он упрямо тряхнул головой. – Но я все равно попробую! А твое имя появится во всех газетах! Посмотрим, сколько тогда пожертвователей останется у твоего фонда!

Джин не хотела верить, что он обратится в суд. Она плохо разбиралась в законах, но в одном Рей был прав: этот скандал навсегда разрушит ее дело и испортит будущее ребенка.

– Неужели ты так ненавидишь меня, Рей, что решишься на такое? – Тихо спросила она.

– Нет. Я далек от ненависти к тебе, Джинни! Поэтому дам тебе время подумать. Выходи за меня, и все будет в порядке. Но знай, если ты не сделаешь этого, я не остановлюсь ни перед чем. Этот ребенок мне дороже всего на свете!

Рей ушел. Какое-то время она продолжала сидеть, пытаясь проанализировать этот неприятный разговор. Только ненависть могла заставить его так разговаривать с ней. Он предлагает выйти за него замуж, но как можно строить свою жизнь с человеком, который такого мнения о ней! Даже ради ребенка она не может пойти на это.

11

– Для вас письмо, мадам Джордон, – сказала консьержка, протягивая Джин конверт.

– Благодарю вас.

Джин взяла письмо и прошла через мраморный холл к лифту. Взглянув на конверт, она узнала почерк матери. Ей не надо было распечатывать письмо, она и так знала его содержание. В каждом письме мать умоляла ее проявить разум и покинуть Париж.

Мать не знала о ее последнем разговоре с Реем, угрожавшим добиться опекунства над ребенком. Юрист, с которым проконсультировалась Джин, подтвердил, что у Рея есть шанс не только возбудить дело в суде, но и выиграть его, и она была очень обеспокоена этим. Что касается публичного скандала, газетной шумихи, то это мало волновало ее.

После разговора с Реем она была настолько расстроена и подавлена, что, не сказав ничего матери, уехала в Париж. Джин прекрасно понимала, что глупо пытаться спрятаться, она стремилась хотя бы выиграть время. Когда родится ребенок, ей будет легче бороться с Реем.

Скрипнув, лифт остановился. Джин повезло, она нашла приличные апартаменты в центре Парижа. Они принадлежали какой-то актрисе, которая наездами жила в Париже. Комнаты были удобные, хотя и не соответствовали ее вкусу.

Скинув туфли и растянувшись на диване, Джин облегченно вздохнула. Несмотря на то, что Рождество закончилось несколько дней назад, на улицах по-прежнему царило оживление. Прогуливаясь в центре Парижа, она зашла в кафе не потому, что ей захотелось что-то съесть, а просто чтобы отвлечься от своих невеселых мыслей. Но ей это не удалось, и, посидев немного, она направилась домой.

Джин сварила кофе и взяла письмо. Как она и предполагала, содержание ей было знакомо. Отложив его в сторону, она взяла чашку с дымящимся ароматным кофе и пошла в гостиную. Ночь опускалась на город. Это время суток она не любила больше всего: в сумерках ей почему-то всегда вспоминался Рей, и тоска становилась невыносимой. Как ей не хватало его!

Внезапный телефонный звонок заставил ее вздрогнуть.

– Мадам Джордон, здесь внизу месье Джордон. Пропустить его к вам?

Боже! Дедушка здесь! Джин бросилась открывать входную дверь, но мужчина, который вышел из лифта, даже отдаленно не напоминал Чарлза Джордона. Джин поспешила захлопнуть дверь перед его носом, но он оказался проворнее ее.

– Мне стоило больших трудов отыскать тебя, Джинни, – усмехнулся Рей.

Он стоял перед ней высокий, стройный, в распахнутом пальто и в свитере, который удивительно шел к его глазам.

– Не успела я покинуть Лондон, как ты опять встал на моем пути!

– На твоем месте, милая, я был бы поосторожнее со словами, – Нехотя бросил он. – Я только что прилетел из Бразилии и не склонен вести разговор в подобном тоне.

– Из Бразилии? Значит, это дед дал тебе мой адрес? – В ее голосе послышалось разочарование.

– Не совсем так. У него на столе лежало твое письмо, и, когда он вышел из кабинета, я прочел адрес на конверте.

– Ты хочешь сказать, что рылся в частных бумагах моего деда?! Мало этого, у тебя хватило наглости явиться сюда под его именем. Это слишком даже для тебя, Рей.

– Мне пришлось так поступить, потому что я не был уверен, что, услышав мое имя, ты не вызовешь полицию. – Он оглядел гостиную. – Да, ты неплохо здесь устроилась. А я-то беспокоился о тебе.

– Беспокоился обо мне? – Джин подошла к столу и взяла чашку уже остывающего кофе. – Ты имел в виду ребенка. Ну, о нем не волнуйся. Все идет как надо. Если не веришь, можешь прочитать заключение врача.

– Неужели ты думала, что так просто сможешь удрать от меня, Джинни? – Он улыбнулся.

Она поставила чашку на стол.

– Вовсе нет. Я знала, что ты сделаешь все возможное, чтобы разыскать меня.

– Так почему же ты пыталась удрать? – Он взял ее за плечи и заглянул в лицо. – Я не поверил своим ушам, когда твоя мать сказала, что тебя нет дома и она не знает, где ты.

– Так оно и было. Я села в самолет и улетела в Париж. И только когда сняла квартиру, сообщила маме, где я нахожусь, предварительно взяв с нее слово никому ничего не говорить.

– Никому? И даже мне? – Он усмехнулся.

– Именно тебе. А что мне оставалось делать после твоих угроз забрать у меня ребенка?

Ее всю трясло. Казалось, что весь страх, который скопился у нее в последнее время, вырвался наружу.

– Почему ты так волнуешься за этого ребенка, Джинни? – спросил Рей дрогнувшим голосом.

– А разве это не естественно?

– Но это ведь и мой ребенок, Джинни, и ты не можешь отрицать этого.

– Разумеется. И что ты этим хочешь сказать?

– А то, что мне непонятно, почему в таком случае ты отказываешься стать моей женой? Это что, дело принципа?

– Зачем задавать вопросы, на которые ты уже знаешь ответы. Это пустая трата времени.

– Не согласен. Нам давно надо было поговорить.

– Когда же? – Она нервно засмеялась. – За те несколько дней, которые мы провели в джунглях, у тебя сложилось такое мнение о моей персоне, что страшно подумать. Ты уже тогда был убежден, что знаешь обо мне все.

– Я действительно думал, что знаю, но потом понял, что ошибался, и чем дальше, тем больше, – тихо сказал Рей.

– Извини, Рей, но я не верю тебе.

Он не отреагировал на ее замечание и поудобнее устроился в кресле.

– Вот поэтому мы и должны больше узнать друг о друге. Мы были так близки там, в джунглях, а ведь ты совсем не знаешь меня. Неужели тебя действительно это не интересует?

Ну конечно же, ее интересовало все, что касалось Рея. Ведь она любит его и ждет от него ребенка. Но она не могла поступиться своими принципами.

– Ну, и что же ты хочешь рассказать мне о себе? – как можно безразличнее спросила Джин.

– Гм, с чего же начать? Пожалуй, начну с самого главного. Мои родители были уже в возрасте, когда я родился. Думаю, они возлагали большие надежды на мое рождение, но это не принесло им особой радости, а может, даже разрушило их уже сложившуюся годами размеренную жизнь. Во всяком случае, они оба умерли в течение года, когда мне исполнилось семнадцать лет. Как ни странно, для меня это не стало большим ударом, потому что к тому времени уже пару лет я вел вполне самостоятельный образ жизни. Затем я пошел в армию.

– В армию? – удивленно переспросила Джин.

– Да, для меня самого это было полной неожиданностью. Тем не менее, я отдал армии много лет и вышел в отставку в чине майора.

Джин имела смутное представление об армии. Однако то, что он дослужился до звания майора, даже по ее понятиям свидетельствовало, что он сделал в армии неплохую карьеру. Теперь понятно, почему он так хорошо ориентировался в джунглях!

– Да, джунгли были моей специальностью, – словно прочитав ее мысли, усмехнувшись, заметил Рей.

– И почему же ты ушел из армии? – тихо спросила Джин.

Несколько минут он молчал, а затем заговорил, тщательно подбирая слова.

– Я решил в корне изменить свою жизнь и, оставив службу, организовал компанию, которая помогает людям добираться до самых отдаленных и труднодоступных уголков Земли.

– Должно быть, опасная работа?

– Но риск вполне оправдан, потому что люди, которых я сопровождаю, довольно состоятельные. Ну вот, теперь ты знаешь обо мне немного больше. И что ты скажешь на это?

Джин почувствовала, что пропасть между ними несколько уменьшилась. Но вместе с тем более важные вопросы, на которые она хотела бы получить ответ, остались.

Неожиданно Рей встал и спокойно посмотрел на нее.

– Ты подумала о том, как поступишь, когда ребенок будет спрашивать тебя о своем отце? Что ты расскажешь ему обо мне?

– Я? – Она вспыхнула. – Во всяком случае, я не собираюсь ему врать, что тебя нет в живых. Я расскажу правду, и пусть он сам составит о тебе мнение.

– Но меня это не устраивает, Джинни. Я не собираюсь быть воскресным отцом своему ребенку. Я хочу воспитывать его и сам научить его всему. Бог свидетель, мой собственный отец слишком мало уделял мне внимания. И я не повторю его ошибку.

– Из этого следует, что ты и дальше будешь настаивать на опекунстве над ребенком? Но знай, я не позволю отнять его у меня!

– Я и не собираюсь этого делать. Ведь мы оба знаем, как решить эту проблему. Выходи за меня, Джинни, и мы вместе будем воспитывать нашего малыша.

Было время, когда ей казалось, что она не устоит и согласится на его предложение, но сейчас у нее хватило сил противостоять ему.

– Нет, этого не будет! – собравшись с духом, воскликнула она.

– Да, ты всегда была упрямой, но теперь я, кажется, знаю причину твоего странного поведения, Джинни.

Она затаила дыхание. Неужели он обо всем догадался?

– Да, знаю. – Он рассмеялся. – И, как ни парадоксально, это связано с тем, почему ты согласилась сохранить моего ребенка. Подумай об этом, Джинни, а я подожду.

Он положил на стол карточку.

– Ты можешь найти меня по этому телефону в любое время дня и ночи, – произнес Рей и направился к выходу.

Когда дверь за ним закрылась, она в изнеможении упала на диван. Теперь ей было совершенно ясно: он знает, что она его любит.

На следующее утро, когда Джин варила кофе, раздался телефонный звонок. От неожиданности она чуть не уронила кофейник на пол.

Какое-то время она стояла в нерешительности: это, наверное, Рей – только он мог звонить так рано. И, разумеется, он потребует ответа на свой вопрос. Но, к счастью, это был Чарлз Джордон.

– Джин, девочка моя, с тобой все в порядке? – раздался его взволнованный голос.

– Да, все нормально, дед, спасибо.

– Рей уже был у тебя?

– Да, но как он узнал мой адрес?

– Просто он не был бы мужчиной, если бы не нашел конверт с твоим письмом, который я оставил на столе.

– Так ты специально это сделал? Но почему?

– Все потому же, почему и отправил ему приглашение на твой бал. Должен же кто-то свести двух упрямых и любящих друг друга людей вместе.

– О, дед! – воскликнула Джин, не зная, радоваться ей или плакать. – Но я не могу выйти за него только из-за ребенка.

– Но ведь ты любишь его, дорогая.

– Да, это так.

– Тогда выходи за него замуж по этой причине.

– Это невозможно. Он не любит меня, дед.

– С чего ты это взяла? Просто Рей не из тех мужчин, которые легко признаются в этом.

– Нет, ты ошибаешься. Он ненавидит меня. Он пытался запугать меня опекунством над ребенком.

– Я все знаю. Но послушай моего совета. Не порти свою жизнь из-за глупого упрямства. Я ни секунды не сомневаюсь, что он любит тебя не меньше, чем ты его.

И дед повесил трубку. Что же это получается? Выходит, она должна первой открыться в своих чувствах, чтобы услышать ответное признание! А может, дед прав?