Текст книги "Плата за счастье"

Автор книги: Ванесса Фитч

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

9

– На Юг? – Все поплыло у Джессики перед глазами.

– Так сказал Билл.

Словно во сне, Джессика поднялась с ковра и нетвердой походкой подошла к окну. Значит, и Глэдис меня бросила, думала она. Ей не хватало воздуха. Собрала вещички и укатила в новую жизнь, даже не вспомнив обо мне.

Глядя в темное окно, Джессика вдруг ясно поняла, что Глэдис рассчитала все заранее.

Будь она проклята! Мачеха специально отправила меня сюда, чтобы никто не мешал! Она и не собиралась переезжать в Денвер, а тем более предоставить мне возможность учиться. Она хотела сберечь каждый доллар из свалившегося на нее наследства, и пошла на все ради этого. А вся эта болтовня о создании новой семьи.

Глядя на Кристофера, Джессика горько рассмеялась. Он все еще сидел у огня – грустный, погруженный в свои невеселые мысли. Кристофер тоже оказался в дураках. Глэдис попросту использовала его, обвела вокруг пальца, как последнего простофилю. Сердце Джессики наполнилось печалью. Пора было расставить точки над «i».

– Кристофер…

Он вздрогнул.

– Что, котенок?

Нежность, звучавшая в его голосе, чуть не заставила Джессику отказаться от своего намерения.

– Кристофер… простите, что я докучала вам все эти дни. Как оказалось, мой приезд сюда – ошибка. Мне остается только извиниться перед вами. – Усилием воли она сдержала волнение. – Отплатить за все, что вы для меня сделали, я могу лишь одним способом: поскорее уехать отсюда.

Кристофер недоуменно смотрел на нее.

– О чем ты, Джессика?

Как всегда, когда она волновалась, Джессика накручивала на палец прядь волос.

– Ну, раз я приехала только потому, что меня послала ваша сестра, а теперь выяснилось, что она сама сюда не собирается…

Кристофер вскочил с ковра и быстро подошел к девушке.

– Не говори глупостей. Куда ты поедешь? У тебя нет никакой родни. Да и денег тоже.

Кристофер боролся с желанием обнять Джессику.

– Если не хватит денег на самолет, я могу добраться до Нью-Йорка автобусом, – рассуждала она.

Кристофер схватил ее за руки и тревожно заглянул в глаза.

– А что потом? Там тебе будет намного хуже, чем здесь.

– Какое-то время я смогу пожить у подруги, – кривя душой заверила Джессика. Квартирка у родителей Мередит была крошечная.

– И долго ты сможешь у нее пробыть? Жилье в Нью-Йорке дорогое, а ведь тебе придется еще и за учебу платить.

Кристофер прав, и Джессика вдруг подумала, что зря сопротивляется. Ей не хотелось уезжать, но совсем по другой причине. Уехав из Денвера, она навсегда потеряет его. Этот мужчина стал смыслом ее жизни, и даже если он не любит ее так, как она его, то быть рядом с ним все же лучше, чем за две тысячи миль отсюда.

Девушка кивнула.

– Конечно, вы правы.

Кристофер с облегчением разжал руки.

– Вот и хорошо. – Он принялся ходить по комнате взад и вперед, потирая шею. – Я не знаю, что задумала Глэдис, но надеюсь, что вскоре она позвонит и все объяснит. Обычно она так и делает. И кто знает? Может быть, она уже что-то предприняла, чтобы обеспечить твое будущее, или хочет, чтобы ты приехала к ней туда. На Юг.

– Вы ведь сами не верите тому, что говорите, разве не так? – Выпалив эти слова, Джессика тут же пожалела о них.

Кристофер помолчал. Лицо его было грустным.

– Не знаю… Однако пусть мысль о работе, учебе и крыше над головой тебя не беспокоит. У меня нет ответов на многие вопросы, но обещаю, что мы найдем их. Сейчас ты не одна.

Джессика проглотила комок в горле. Ей очень хотелось верить этому, но смела ли она надеяться? Кристофер ничем ей не обязан. Их ничто не связывает.

Поэтому она уныло сказала только одно слово:

– Спасибо…

– Не за что. А теперь иди-ка ты спать. День был длинный, ты устала. А я, если не возражаешь, пока посижу немного и пораскину мозгами.

Джессика не спала всю ночь. Утром, совершенно подавленная, она слонялась по комнате, чувствуя себя одинокой, затерянной в этом огромном враждебном мире. Хотя они с Глэдис никогда не были привязаны друг к другу, все же мачеха была какой-то частью ее семьи…

Доверив все свои беды дневнику, Джессика почувствовала себя значительно лучше. Так бывало всегда, когда она облекала мысли в слова. Это помогало разобраться в себе.

Она приняла душ, оделась и взялась за дело. Глэдис исчезла, но вместе с ней исчезла и неопределенность. Теперь, когда Джессика поняла, что на помощь мачехи рассчитывать нечего, она твердо знала, на каком свете находится, что ждет ее впереди и что надо делать.

Кроме того, она действительно не одна. Кристофер предложил ей свою помощь, и, хотя Джессика знала, что это ненадолго, ей вполне хватит времени, чтобы встать на ноги. Со вчерашнего вечера она перестала сомневаться. Кристофер – человек слова. С первого дня ее приезда он вел себя безукоризненно и заботился о ней, как мог.

В этот день Джессика вернулась домой ближе к вечеру. Ставя «джип» в гараж, она удивилась, что «БМВ» Кристофера уже на месте.

– Кристофер! – крикнула она, едва переступив порог.

– Я здесь…

Кристофер сидел в гостиной и читал газету. Прядь волос упала ему на лоб, узел галстука наполовину распущен. Джессика задержалась в дверях, гадая, почему при виде этого человека у нее отнимаются ноги.

– Где ты была? – Его взгляд, оттененный стеклами очков, буквально буравил девушку.

– Искала работу, – невозмутимо ответила Джессика.

– В самом деле? Иди-ка сюда. – Он похлопал ладонью по дивану. – Садись, – произнес Кристофер, снимая очки.

Джессика села рядом, поджав под себя ноги.

– Как прошел день? Сильно попало за самовольный уход?

Он засмеялся.

– Еще бы! Партнеры рвали и метали!

– Что же здесь смешного?

Синглтон сложил газету и бросил ее на журнальный столик.

– Нет худа без добра. Они наконец поняли, что представляет собой Полак. Пустое место. Ну а чем кончились твои поиски? – Он положил руку на спинку дивана, словно собирался обнять Джессику за плечи. За день щеки Кристофера покрылись жесткой щетиной, которая только подчеркивала чувственные очертания губ и делала его еще более неотразимым.

Последние события заставили Джессику на какое-то время забыть о том, насколько сильно их обоих притягивало друг к другу. В горах они поклялись, что будут держать себя в. руках, а начавшаяся потом кутерьма помогла им отвлечься. Но поскольку их взаимное влечение сильнее доводов рассудка, мирно лежащей вдоль спинки дивана руки было достаточно, чтобы желание вспыхнуло вновь.

– Я нашла работу, – сказала Джессика, садясь прямо.

– В самом деле? – нахмурился Кристофер. – Где же?

– В другом ресторане. Но можете не беспокоиться, на сей раз место приличное. Сегодня утром я долго думала и все-таки решила пойти учиться. Здесь, в Денвере. Но сначала я хотела кое о чем попросить вас…

– О чем?

На мгновение в голове Джессики все смешалось, и она утонула в глубине этих голубых глаз…

– Я подумала вот о чем… Если бы вы согласились оставить в силе наше прежнее соглашение, то я могла бы еще пожить здесь и не переезжать на другую квартиру. Ведение хозяйства в обмен за жилье и питание. До тех пор, пока я не накоплю сумму, достаточную для того, чтобы внести плату за обучение и продержаться до того момента, пока я не стану зарабатывать.

– Джессика, я с удовольствием дам тебе взаймы.

– Нет. Я должна сделать это сама.

– Ни секунды не сомневался, что ты скажешь именно это. Вот почему… – Кристофер провел пальцем по ее подбородку, – я сам нашел тебе работу, – закончил он.

– Вы шутите?

– Я вчера подумал как следует и понял, что ты только зря теряешь время, работая в ресторанах и офисах. Все это не имеет никакого отношения к воспитанию детей. Пора заняться тем, что нравится. Хватит мечтать о будущем! Оно уже наступило, котенок.

У Джессики засосало под ложечкой.

– О чем вы?

Кристофер широко улыбнулся. Глаза его горели воодушевлением.

– Сегодня я позвонил с работы и обо всем договорился.

– Вы имеете в виду…

– Ну да, место няни. Конечно, они хотят побеседовать с тобой, но я думаю, это простая формальность.

– Как вы их нашли?

– Это мои друзья. Майкл и Дора Липтон. У них двое детей, мальчик и девочка. – Он умолк и с прищуром посмотрел на Джессику. – В чем дело? Похоже, ты не рада?

Джессика прижала к губам дрожащую руку.

– Да я просто ошеломлена. Это как «американские горки»: то вверх, то вниз… Подождите, сейчас я приду в себя. А как же моя учеба?

– Ну, если диплом для тебя так много значит…

– Да, очень много.

– Тогда учись. Откладывай деньги, которые заработаешь у Липтонов, и поступай. Конечно, я понимаю, это не Манхэттен, и тебе не придется возить коляску по Пятой авеню, как ты мечтала, но я и не собираюсь уговаривать тебя забыть эту мечту. Просто мне кажется, эта работа приблизит тебя к осуществлению мечты куда быстрее, чем беготня с тарелкам в. каком-то паршивом ресторане. У тебя будет настоящая практика; кроме того, она позволит тебе накопить ценный опыт. А если ты все же захочешь вернуться в Нью-Йорк, у Лип-тонов там есть большие связи…

Джессика провела ладонями по лицу и тихонько засмеялась. Правда, смех был немного нервный.

– Но это очень страшно… Откуда у вас такая уверенность, что я справлюсь?

– Не беспокойся. У тебя все получится.

Он придвинулся ближе и погладил девушку по спине. Джессика закрыла глаза, чувствуя, как в нее вливаются его тепло и нежность. Боже, как было бы чудесно, если бы Кристофер позволил этой дружеской близости перерасти в то, что было у них во время уик-энда…

– Итак, – сказала она, чинно сложив руки на коленях, – теперь рассказывайте подробно обо всем.

– Подробно… Сначала о доме. Он тебе очень понравится. У них один из самых больших домов в городе. Места в нем столько, что у тебя будут отдельные апартаменты. Прапрадед Майкла был владельцем горно-обогатительных заводов еще во время…

– Постойте… Ну-ка, еще раз… – Она была в панике. – Я что, буду жить у них?

– Ну конечно. Разве это не одно из твоих условий?

– Совсем не обязательно. Иногда няня приходит на день.

– Но Дора ясно дала понять, что ей нужна няня, которая бы постоянно жила в доме.

Джессика сидела тихо, переваривая ужасную новость.

– Ох, Кристофер…

– Я понимаю, – негромко ответил он. – Но ведь ты всегда говорила, что хочешь жить самостоятельно. Разве не так?

Конечно так. Почему же мысль о том, что ей придется уехать отсюда, приводила ее в ужас? Она должна радоваться, а не думать о том, как ей будет не хватать Кристофера. Рассыпаться в благодарностях, а не глотать слезы.

– Это всего в четырех кварталах отсюда, котенок. Если тебе что-нибудь понадобится, я буду тут как тут.

Джессике очень хотелось верить ему. Боже, каким счастьем было бы рассчитывать на поддержку такого надежного человека, как Кристофер… Но у нее слишком печальный опыт. На самом деле это было началом конца. Люди входят в твою жизнь, и потом исчезают. Это так же естественно, как морской прибой. Все уходят. Даже тот, кто любит тебя. А у Кристофера для этого больше причин, чем у всех, вместе взятых…

– Ну что ж, спасибо, – неуверенно ответила Джессика. – Спасибо за все – за гостеприимство, за новую одежду, за поездку в горы… – У нее прервался голос.

Удивленный, Кристофер повернулся к Джессике, взял ее лицо в ладони и взглянул в глаза.

– Спасибо за уик-энд…

У Джессики, которая всегда гордилась выдержкой, комок подступил к горлу. Взгляд синих глаз Кристофера словно проникал ей в душу, устремляясь все глубже и глубже.

Джессика кончиками пальцев дотронулась до его подбородка. Боже, как она любила этого человека! Она не хотела этого и была уверена, что Кристофер рассердится, если узнает правду. Но когда-то где-то она совершила ошибку, попала в ловушку и теперь погибала от любви.

– Кристофер…

Она не слышала собственного голоса, но зато Кристофер слышал все. Его губы приникли к ее рту. Поцелуй был тихим и нежным – как раз таким, какого она жаждала в эту минуту.

– Мы с тобой очень плохо поступаем, и ты знаешь это, правда? – шептала она, не отнимая губ от его рта.

– Хуже не бывает, – шептал он в ответ.

– Мы же решили больше никогда этого не делать, – виновато произнесла Джессика.

– Я помню, – отозвался Кристофер.

Но уже мгновение спустя они забыли обо всем, слившись в крепком, страстном поцелуе. Джессика никогда не испытывала ничего подобного. И в эту минуту ей нужен был именно такой поцелуй.

Джессика приникла к Кристоферу с отчаянием человека, которого никогда не любили, словно из отчаяния разгорелся огонь страсти, которого она была лишена в прошлом и не надеялась испытать в будущем. Пылавший в обоих костер бросил влюбленных на диванные подушки, и Джессика впервые почувствовала на себе тяжесть сильного мужского тела. Но она забыла обо всех страхах и целовала Кристофера со все возраставшим пылом. Губы девушки раскрылись, уступая настойчивому языку, и Кристофер не смог сдержать стона.

– Джессика, ты сводишь меня с ума, – шептал он, судорожно хватая ртом воздух.

Джессика возликовала, чувствуя свою власть над мужчиной. Как легко она добилась победы! Она улыбнулась, глядя в его глаза, затуманенные желанием.

– Черт возьми, не делай этого… – взмолился Кристофер.

– Чего?

– Не улыбайся. Я не могу… о… – И он снова целовал ее горячо и сильно. – Я не могу устоять перед твоей улыбкой, – хрипло закончил Синглтон.

Они скатились с дивана на пол, и Кристофер ударился локтем о журнальный столик, но даже не заметил этого.

Джессика упала на Кристофера, юбка на ней задралась, волосы растрепались…

– Тебе только разбитого локтя не хватало.

Он усмехнулся, не отрываясь от ее губ.

– Сейчас меня беспокоит совсем другая часть тела.

И без того раскрасневшиеся щеки Джессики заполыхали еще сильнее.

– Извини. Я не хотел смутить тебя. – Он пригладил ее волосы.

Джессика соскользнула с него и теперь лежала рядом, положив руку ему на грудь.

– Это я должна извиняться. Я не… – Она не сводила глаз с потолка. – У меня нет опыта в таких делах.

Кристофер приподнялся, опираясь на локоть.

– О каком опыте идет речь? – спросил он, внимательно глядя на девушку.

– Нет опыта… совсем… – Она подумала, что если сию минуту не умрет от стыда, то сможет это пережить. Джессика выросла среди девчонок, которые приобретают первый сексуальный опыт в четырнадцать, беременеют в шестнадцать, а в восемнадцать становятся проститутками. И хотя ей исполнилось двадцать два года, девушка оставалась невинной.

Кристофер сел, облокотившись на диван, с которого они только что скатились.

– И тебя это смущает?

– Да. Я видела женщин, с которыми ты встречаешься. Могу себе представить, к чему ты привык.

– Нет, не можешь. – Синглтон едва коснулся пальцами стройной девичьей щиколотки. – Котенок, если считать по десятибалльной шкале, где десять означает самое бурное свидание в моей жизни, то сегодняшнее надо оценить примерно в девять.

Джессика опустила голову, пряча глаза. Ей хотелось смеяться от счастья.

– И это судя по твоим поцелуям. Я даже представить себе не могу, что будет, если… – У Кристофера светились глаза.

Джессика порывисто прильнула к нему, не в силах устоять перед этим манящим шепотом и огнем, горевшим в глазах. Дыхание их смешалось, и они приникли друг к другу в поцелуе, от которого Джессика едва не потеряла сознание.

Когда Кристофер оторвался от нее, Джессика не чувствовала собственного тела. Она медленно открыла глаза и улыбнулась. Но Кристофер не ответил ей улыбкой. Наоборот, он был очень расстроен.

– Ах, Джессика… Теперь ты понимаешь, что мы не можем жить под одной крышей? – И хотя голос его осип от испепеляющей страсти, в нем слышались гневные нотки и нескрываемое недовольство собой. Кристофер поднялся на ноги и отошел в сторону.

Сидя на полу, Джессика чувствовала, как в ее сердце зарождается смутная тревога.

– Н-нет, не понимаю…

Кристофер обеими руками пригладил волосы. Взгляд его стал каким-то затравленным.

– Джессика, то, что происходит между нами, никуда не годится. Предполагалось, что я буду опекать тебя, а не пользоваться твоим положением.

– Чем же ты пользуешься, если я сама…

– Я так и знал, что ты не поймешь.

– Не пойму чего? – У нее сорвался голос.

Кристофер оперся на спинку стула.

– Ты сейчас ужасно беззащитна. Возможно, твое чувство ко мне родилось случайно, во мне ты нашла воплощение тех, в ком так отчаянно нуждалась: отца, друга, возлюбленного…

Джессика хватала воздух открытым ртом.

– Но это неправда!

– Разве? Боюсь, ты не можешь здраво рассуждать. А я не хочу, чтобы ситуация усугублялась, не хочу брать на себя ответственность и чувствовать себя виноватым.

– Может, я и не слишком хорошо соображаю, но мне кажется, ты сам запутался. Ведь я вижу, как тебя тянет ко мне!

– Да, конечно, и это тоже. Ты вызываешь желание, Джессика. Ты относишься к тому типу женщин, которым мужчина не может сопротивляться. Любого, кто оказался бы на моем месте, потянуло бы к тебе. Вот что я пытаюсь объяснить.

Сначала Джессика услышала только одно: «вызываешь желание». Но постепенно до нее начал доходить смысл его слов. За откровенной лестью скрывалось признание в том, что он не придает своему влечению к Джессике никакого значения. Обычная реакция нормального мужчины, только и всего…

– Вы совершенно правы, – произнесла она, стараясь не выдать невыносимую боль, пронзившую сердце. И когда только жизнь чему-нибудь научит ее? Ведь он то же самое проделал с ней в горах, а она все забыла и повторила ошибку. Только на сей раз это было непростительно.

– Да, я абсолютно прав, Джессика, нам лучше держаться друг от друга подальше.

Боль становилась невыносимой. Что он там говорил о том, будто не хочет навредить ей, будто она слишком чувствительная и уязвимая? На самом деле все очень просто: Кристофер так же не хочет, чтобы она жила с ним рядом, как и его обожаемая сестрица. Как все на свете…

– Давайте ужинать, – предложила она, – а потом я позвоню Липтонам и договорюсь о встрече.

Настало время покинуть этот дом.

Два дня спустя Кристофер вставил в рамку выпрошенную у Джессики фотографию, где она снялась со своим классом после окончания школы, и поставил ее на стол.

Он оперся подбородком о ладонь и грустно улыбнулся. На фотографии она выглядела моложе, волосы у нее были короче, но даже в семнадцать лет Джессика была очаровательна.

Он откинулся на спинку кожаного кресла, сцепил ладони на затылке и прислушался. В доме стояла мертвая тишина. Джессика переехала сегодня утром, когда он был на работе, и Кристофер в душе порадовался, что не присутствовал при этом.

В десятый раз за вечер он напомнил себе, что сделал это для ее же блага. Их физическое влечение друг к другу оказалось слишком сильным. Временами он даже страшился своего чувства к Джессике. В ее присутствии он не мог здраво рассуждать, не мог ничего делать: его просто переполняло желание, разливавшее по жилам волны огня.

Это грозило катастрофой. Джессика не должна ждать от него большего, чем он может ей дать.

По правде говоря, была еще одна причина, которая заставила его настаивать на отъезде Джессики. Думать об этом не хотелось, потому что тут была замешана Глэдис. Кристофер мечтал любить их обеих, но чем больше он узнавал о жизни этой девочки, тем труднее ему было сберечь привязанность к Глэдис. Он не хотел разрыва с сестрой: ведь она у него одна в целом свете, их связывали детские воспоминания. Но, черт возьми, ее последняя выходка не укладывалась ни в какие рамки. Конечно, поступок Глэдис был вопиющей несправедливостью по отношению к Джессике, но ведь сестра и его использовала в своих гнусных целях. Обманула с такой легкостью, будто он ей никто, и это было хуже всего…

Кристофер вернулся к столу взял фотографию, сделанную на выпускном вечере в юридическом колледже, и почувствовал режущую боль в сердце. Как могла Глэдис бесстыдно солгать, говоря, что хочет переехать поближе к нему? Теперь он прекрасно понимал Джессику: его ведь тоже бросили.

Кристофер отставил фотографию. У него начинала болеть голова. Нет, никакой вины Джессики в том, что его отношение к сестре изменилось, не было. И все же… Если бы девушка не вскинула дом, ее присутствие ежесекундно напоминало бы Кристоферу о предательстве Глэдис. Это и было тайной причиной, побудившей его подыскать Джессике место няни.

Надо принять аспирин – голова просто раскалывалась… Но не успел он подняться со стула, как зазвонил телефон.

– Да?

– Привет, дружище!

– Билл? Привет, как дела?

Сегодня вечером у Билла Роджерса было полно новостей. Накануне он нанес визит супругам, купившим дом Глэдис и обнаружившим, что прежняя хозяйка оставила в кладовке несколько готовых к отправке коробок. Не зная, что это за коробки, новые жильцы открыли их.

– Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться: содержимое принадлежит молодой девушке, – сказал Билл. – Все коробки находятся у меня дома. Тебе их прислать?

– Что ж, пожалуй. Думаю, Джессика обрадуется.

– Угу. Там все ее вещи: одежда, бижутерия, старые куклы и дневники…

В воздухе повисла пауза. Наконец Кристофер проговорил:

– О'кей. Говори, что ты в них нашел.

– Мать малышки сбежала, когда той было три года.

– Это я знаю. Дальше.

– Ладно. А знаешь ли ты, что девчонка работает с одиннадцати лет?

– Ого… Нет.

– А когда ей было двенадцать, ее чуть не зарезали за какие-то паршивые восемь долларов.

Кристофер отбросил ручку и разразился проклятиями.

– Где в это время был ее отец, чертов пьяница?

– Как всегда, в баре «У Сэнди». А как тебе понравится вот это: малышка набрала на устном опросе шестьсот сорок баллов!

Кристофер смотрел на фотографию Джессики и с возрастающим гневом думал о том, почему никто не удосужился обратить внимание на способного ребенка…

– Очевидно, она хотела учиться дальше, – продолжал Билл. – Но ты уже извини, дружище, – похоже, твоя сестрица изрядная ведьма. Не то чтобы малышка жаловалась на это прямо, но я давно научился читать между строк. Создается впечатление, что твоя сестра считала учебу пустой тратой времени. Она заставляла девочку работать и выжимала из нее все соки.

Кристофер встал и начал расхаживать по кабинету, насколько позволял телефонный провод.

– Ну хорошо, хорошо, высылай вещи. – Он уже достаточно наслушался за вечер.

– Можешь быть спокоен… О, еще одно. Твоя сестра во Флориде. Я раскопал ее адрес. Продиктовать?

– Да. Как тебе удалось?

– Элементарно. По путевому листу. Помнишь, я говорил тебе, что видел, как они грузились в трейлер?

Кристофер поднял с пола ручку и записал адрес, а Билл тем временем продолжал:

– Если позвонишь, и тебе ответит мужчина, знай, что это ее новый муж.

Кристофер закрыл глаза. Он не должен сердиться: Глэдис уже четырежды выходила замуж, пора было привыкнуть. Но он не мог сдержать гнев. Черт возьми, разве такое возможно? Эта женщина не думала ни о ком на свете, кроме самой себя. Синглтон опустился в кожаное кресло и провел ладонью по лбу. Он не хотел больше думать о Глэдис. И о Джессике тоже. Он сделал для этой вздорной маленькой злюки больше, чем собирался. Он достаточно нянчился с ней, а теперь отпустил на свободу и больше не несет за нее никакой ответственности.

– Послушай, Билл… У меня есть для тебя еще работа. Родная мать Джессики… Как ты думаешь, можно ее разыскать? Девушка осталась совсем одна, вдруг мать захочет увидеть ее, а то и помочь?

– Ого! Это долгая история…

– Меня не волнует, сколько времени и денег на это потребуется.

– Понял. Попробую.

Кристофер повесил трубку, убеждая себя, что теперь-то его совесть чиста. Никто не сможет его упрекнуть в безответственности, раз он решил разыскать мать Джессики.

После минутного размышления он набрал номер Эмили и пригласил ее на завтрашний обед. Пока Джессика жила в его доме, они с Эмили виделись только на работе. Эмили приглашение приняла.

Покончив с личной жизнью, Кристофер надел очки и открыл кейс. Настало время заняться делами.

Но прошло пять минут, а Синглтон так и не принялся за работу. Он смотрел на фотографию Джессики и прислушивался к царившей в доме тишине.