Текст книги "Красная Шапочка для Серого волка (СИ)"

Автор книги: Валерия Темнова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

Глава 6. Красная Шапочка

Мария

Следующим утром выезжаю на работу, как обычно. Дурацкая наивность и надежда заставляет верить в чудо и в то, что меня не уволят сегодня. И пусть всю ночь я боролась с сомнениями, нужна ли мне такая работа или нет, я так и не пришла к какому-то единому мнению. Поэтому стараюсь не давать Дмитрию Глебовичу лишний повод для увольнения.

– Машка, – встречаюсь с подругой в раздевалке. – Ты чего трубку не берёшь?! Я тебе со вчерашнего дня звоню.

– Это ты меня заперла? – ударяю вопросом прямо в лоб. Я все варианты перебрала, но только Снежа знала, что я была в холодильнике в тот момент.

– Заперла? Чего?! Нет же! – восклицает так, что администратор на нас шикает, когда мимо проходит. – Точнее, да, но потом Темка тебя открывать побежал. Он мне сказал, чтобы шла со всеми. Он тебя отопрёт и ко всем приведёт.

– Меня не открыли, – оглядываюсь по сторонам и перехожу на шёпот. – Я всё время в холодильнике просидела, а потом меня клиент открыл.

– Ярослав?! Серов?! – округляет глаза, не веря в то, что я говорю. – Да ладно!

– Да, я кричала о помощи, и он меня услышал, – рассказываю ей.

– И что?

– Сказал, чтобы обслуживала его, – рассказываю, опускаясь на скамейку и начиная разуваться. – Лимонад ему наливала. Точнее, должна была, а потом он приставать стал. Представляешь?! Я ему лимонад в лицо плеснула и убежала. Я на эмоциях была и даже не думала, что делаю.

– Ужас! – прикрывает рот ладонью. – Маш, если бы я знала, то обязательно бы тебя открыла! Мне Темка же обещал! Правда! – чуть ли не кается во всех грехах. – Ну, я разберусь с ним! Врун!

– А если бы Ярослав меня не нашёл? – продолжаю возмущаться. – Так бы и сидела. Замёрзла и умерла бы, наверное.

– Ну тогда бы мне позвонила, – подсказывает она. – Мы бы с Дмитрием Глебовичем приехали и тебя спасли!

– И тогда меня точно бы уволили, – подмечаю верно, поджав губы и покачав головой. – А раз ещё никто не знает о том, что я с клиентом сделала, то шанс есть, что всё без внимания обошлось.

– Расстроилась?

– Конечно! – расстроенно вздыхаю, вспоминая, чем мне моя выходка обернётся. Штрафом. – Я же думала, что лишнюю копейку в копилку Оли отложу.

– Маш, а может, тебе в “красные платочки” пойти? – предлагает мне Снежа, когда все уходят, и мы остаёмся вдвоём в раздевалке. – Ты так быстрее скопишь на уколы и операцию. Они нормально зарабатывают.

– Нет! Ни за что! Я не продаюсь! – выкрикиваю, и мою реплику явно слышат те, кто последними выходили. – Да и знаешь… я всю ночь думала и решила, что не останусь, – неожиданно для себя решаю. – Увольняться хочу. Две недели по закону отработаю, и всё. Пойми – клиенты приставать будут всегда. А я не готова к такому. Принца жду, – утрирую, конечно, но так проще объяснить, что не готова я себя на любого с деньгами разменивать.

– Не совершай такую ошибку, Маш, – дёргает она меня за руку так, словно это действие может меня остановить и эту мысль ужасную из моей головы убрать. – Дмитрий Глебович ведь всегда за нас. И все знают, что он предупреждает о том, что девочки только с платочками продаются. Из-за одного клиента-козла? Не надо!

– Не знаю я, – вздыхаю и отпускаю подругу на смену, которая у неё через пару минут начаться должна. У меня же ещё пятнадцать минут есть.

Я всегда последней ухожу, и Дмитрий Глебович для меня лично сделал график на пятнадцать минут позже. Чтобы кофе выпила в одиночестве и настроилась.

Я и моя широкая улыбка всегда ему хорошие доходы приносят. А некоторые сюда только ради меня и приходят, потому что подход к каждому нахожу. Дмитрий Глебович даже говорит, что если буду так продолжать, то в следующее кафе, которое откроет, администратором возьмёт. А я стараюсь, и улыбка на автомате выходит, потому что хорошее обслуживание – значит хорошие чаевые. И должность администратора, даже в кафе Игнатьева – значит хорошая зарплата.

Но сегодня я своими минутами пользуюсь совсем в ином направлении.

– Дмитрий Глебович, – стучу в дверь кабинета босса и после разрешения вхожу.

– Мария, проходи, – указывает на кресло перед собой, и я, пройдя, опускаюсь на него, протягивая начальнику заявление об увольнении.

Глаза Дмитрия опускаются на листок, и он сразу же понимает причину моего визита.

– Что случилось? – спрашивает он меня, даже не дотрагиваясь до бумаги.

– Вчера меня забыли на выезде, – рассказываю ему, сознаваясь в содеянном. Так он меня точно уволит. – И клиент ко мне приставал. Для меня это было оскорбительно.

– Прямо приставал?

– Он спросил, сколько я стою, словно я прости… словно я девушка лёгкого поведения, – вовремя исправляюсь. Дмитрию Глебовичу первое слово совсем не нравится, и мы его не произносим в стенах ресторана.

– И что ты ответила? – безэмоционально интересуется.

– Так сказать, нагрубила ему, – отвечаю, лукавя.

– А зря, – хмыкает мужчина, сочувственно взглянув на меня. Откидывается на спинку кресла и оглядывает меня. – Могла хорошо заработать. Сестре помочь. Ярик любит девчонок с грустными глазами.

– Вы знаете? Про сестру? – удивлённо приоткрываю рот и во все глаза таращусь на него.

– Знаю, – кивает он, сочувствуя мне. – Коллеги твои болтают много.

– Я не продаюсь, – повторяю ему то, что вчера его Ярику сказала.

– Так, Мария, – складывает руки домиком и возвращается к столу. – Увольнения не будет, – тянется к моему заявлению и разрывает его. – Глупости из головы выкинь. Нагрубила? По делу! Ярик был предупреждён. У тебя красного платка нет. Никаких претензий я тебе не предъявляю. От клиента их тоже не поступало. Проблема решена? Иди работай, – профессионально всё разруливает.

– Ладно, – дарю ему улыбку и вздыхаю.

От его слов даже приятно стало. Дмитрий Глебович строгий начальник, но понимающий. И так приятно, что даже в какой-то степени меня защищает.

И даже остаться хочется. Чтобы доказать, что стоила его внимания, помощи и даже жалости.

– Спасибо, Дмитрий Глебович! Я вас не подведу! Буду сдержаннее теперь, – обещаю ему, чувствуя, как камень с души упал.

– Будь собой, Мария, – кидает он мне, и я киваю.

Открываю дверь его кабинета, тут же сталкиваясь со взглядом мужчины, от которого получить должна была ещё вчера, но отчего-то он пожалел меня.

Ярослав Серов собственной персоной.

И, кажется, меня всё же уволят. Он пришёл на меня жаловаться, иначе зачем приходить в ресторан в девять часов утра, когда у тебя дом, полный еды?

Почему всегда так? Только на одно настроишься, а оно срывается.

Глава 7. Ярослав

– З-здравствуйте, – заикаясь, приветствует меня Красная Шапочка, но в этот раз без шапки. Блондинка натуральная. Красивая. Но грустная и гордая.

– Здравствуй, Шапочка, – хмыкаю и отхожу в сторону, пропуская девушку. – Как понимаю, на работу спешим?

– Ага, – бросает и устремляется вперёд, явно убегая от меня.

Долго смотрю ей вслед, чувствуя необыкновенную лёгкость и даже воодушевление после этой короткой встречи. От девушки веет таким шармом и необыкновенным шлейфом ауры, что хочется пойти за ней, лишь бы это чувство не отпускало тебя.

Когда девушка исчезает с моих глаз, вздыхаю и вхожу в кабинет к Игнатьеву, закрывая за собой дверь на внутренний замок. Не приветствуя и не получая разрешение у друга, опускаясь в кресло.

– Я передумал, – говорю ему вместо приветствия, закинув ногу на ногу. – Хочу одну из твоих девчонок, – заявляю ему, перейдя сразу к делу.

– Я даже знаю какую, – позволяет себе смеяться над моими чувствами.

Встаёт со своего кресла и идёт к папкам с документами. Перебирает их, ища нужную. Вытаскивает из железного ящика тонкую папку и возвращается ко мне.

– Держи, – протягивает мне досье на “Марию Николаевну Краснову”. – Только повторяю: она без красного платка. Приёмы с деньгами не прокатят. Принципиальная. Гордая. Сильная личность, я бы сказал. Но уязвимая.

– Заметил уже, – хмыкаю и открываю первую страничку её дела, записываю номер телефона и домашний адрес в смартфон. После отдаю папку обратно другу.

Лезть в её дела я не собираюсь. Номера и адреса будет достаточно, чтобы начать хоть какое-то общение. А узнавать девчонку будет гораздо интереснее самому. Не люблю облегчать себе задачу. Да и половина в этой папке может быть ложью. Хочу знать настоящую Красную Шапочку. Делать свои выводы о ней и соглашаться с ними.

– Чем зацепила? – спрашивает Дима, убирая документы на место.

– Глаза грустные, – кидаю ему, вспоминая, с каким лицом она мне вчера про воровство говорила и как после лимонадом меня окатила.

Но я не злюсь. Скорее всего, больная тема для неё. У всех такие есть. Моя сестра ненавидит травлю и постоянно выходит из себя, когда сталкивается с ней.

– Ты не осчастливишь каждую, что будет смотреть на тебя грустными глазами, Ярик, – Дима качает головой, и я понимаю, на что он намекает. И что помочь хочет, тоже понимаю. Но ненавижу я эти его сеансы психологические. Нужен будет мозгоправ, я к специалисту пойду.

– Может быть, – пожимаю плечами, записывая девушку в телефоне как "Красная Шапочка". – Но я могу попытаться хотя бы что-то сделать.

– Глупая затея, но благородная.

– Если хотя бы на одного грустно человека в мире станет меньше, то, может, не зря я жизнь свою проживаю? – задаю риторический вопрос, глядя на заставку своего телефона, где её фотография. Моей глупой девочки.

– Это было её решение, Ярик. Ты бы не спас её, – Игнатьев мотает головой, вновь пытаясь меня убедить, что моей вины ни в чём нет. Что я чист и прозрачен, как стекло. А я грязный, мутный лёд.

– Я виноват в том, что случилось, – стою на своём, как и всегда. – Виноват в том, что не увидел, что с ней творилось, – виню себя. Проклинаю. Уничтожаю.

– Ты не мог её остановить! Она всё равно покончила бы с собой!

– Я мог помочь! – ударяю кулаком по столу.

– Упёртый баран! – не выдерживает Игнатьев.

Мне было шестнадцать. Она была новенькой в нашей школе. Десятый класс. Предвыпускной. Высокая, стройная брюнетка с душой ангела, появившаяся на моём пути. Я же плохиш, мысли которого были лишь о том, как бы завалить какую-нибудь девчонку и стать крутым.

Мы с парнями поспорили на неё. И я почти выиграл, но неожиданно понял, что влюбился и что рядом с ней словно меняюсь. Становлюсь лучше.

Учиться стал. Подработку нашёл, чтобы иметь деньги на её любимые шоколадки, которые она могла лопать без остановки и при этом не поправляться. Покупал ей дорогие книги, о которых она мечтала, но из-за финансового положения своей семьи не могла себе позволить. Водил в кино. На танцы. И даже как-то в ресторан, когда отчим прознал про девочку, которая мне нравится, и денег дал. Хоть я и не хотел брать. Но порадовать её хотел.

Мы начали встречаться. И это время было самым прекрасным в моей жизни. Время рядом с ней. Она переехала ко мне в квартиру, которую отчим мне ещё в десять купил. Я сделал ей предложение, когда нам по восемнадцать стукнуло.

Но со временем любовь сменилась бытовухой и какой-то навязчивостью от неё. И хоть, приходя домой, я был самым счастливым – у меня всё было: любимая, ждущая меня всегда дома, стол с самыми вкусными блюдами – я чувствовал, что что-то не так.

Парни стали называть меня каблуком. Я сопротивлялся и зачем-то доказывал им, что всё не так. Что я такой же, как и прежде. Стал пить, курить – и чего я только не творил.

А с Лилей было что-то не так. Её глаза угасали с каждым днём. И лишь после её смерти я узнал, что у моей невесты был рак, но она не хотела меня расстраивать. Хотела быть ближе ко мне, а я что-то там доказывал придуркам.

Лиля решила, что у меня кто-то есть и она мне больше не нужна. И не дожидаясь итога болезни, она покончила с собой.

Тогда-то потерялся мой мир. Всё прежнее рухнуло. И единственные люди, которые со мной остались – это мама, мой одноклассник Дмитрий Игнатьев, которого я ненавидел и с которым соревновался, кто главный в классе, и моя сестра по отцу, Ева. Девочка, которой я в школе забавы ради устраивал травлю и неприятности. А она простила и даже зла не держит.

Любит.

И я её люблю. Только ради неё притворяюсь, что живу. И себя всего посвящаю только ей.

Глава 8. Ярослав

Выйдя из кабинета Игнатьева, по смс сообщаю сестре и матери, что уже жду их в ресторане Димы и прошу не задерживаться. Сестра уже час как прилетела и заехала домой лишь для того, чтобы быстро принять душ и переодеться после перелёта. Мама же только и ждёт сигнала от меня и уже давно готова.

Заранее выяснил, какие столики обслуживает Краснова, и намеренно сажусь за один из её свободных. Найдя взглядом свою официантку, подаю знак, чтобы подошла и принесла мне меню. Хотя бы кофе себе закажу, пока жду своих девочек. Не люблю сидеть за пустым столом и ловить на себе взгляды.

Нехотя Красная Шапочка всё же подходит и трясущейся рукой подаёт мне меню.

– Извините за вчера, – начинает, когда я, раскрыв каталог, рассматриваю названия кофейных напитков, выбирая, что буду пить. – Я просто…

– Ты о чём? – поднимаю на неё взгляд, делая вид, что не понимаю девчонку.

– О том, что облила вас, – уточняет, покраснев от стыда. – Это был неожиданный импульс. Я обычно так не делаю.

– Хорошо, – киваю и снова углубляюсь в меню.

– А вы Дмитрию Глебовичу нажаловались? – интересуется она неловко и виновато. – Он меня уволит? Оштрафует? Вы не знаете?

– Нет, не уволит. Нет, не оштрафует, – отвечаю, глядя на список. – Мария, я буду американо.

– Только кофе? – переспрашивает, быстро вбив мой заказ в планшет, которые официанты в заведениях Игнатьева с собой носят.

– Для начала. Я жду гостей, – оповещаю её зачем-то и отпускаю к столу официантов. Красная Шапочка быстро уходит и о чём-то говорит темноволосой девушке, что всё время, пока я делал заказ, наблюдала за нами.

Достаю телефон и проверяю рабочую почту. Успеваю даже ответить на несколько сообщений, прежде чем Краснова приносит мне мой кофе и даже какой-то десерт.

– Я не знаю, любите вы сладкое или нет, но наш кондитер делает вкусные творожные палочки с начинкой, – лепечет, будто ребёнок, который впервые кому-то подарок делает. – Какая попадётся вам – сюрприз. Даже наш кондитер не всегда знает, в каком порядке их на противень разложил.

– Комплимент от заведения?

– Благодарность от меня, что не стали жаловаться и добиваться моего увольнения. Не переживайте, в чеке её не будет, – пожимает она плечами и уходит.

Долго смотрю ей вслед, словно приворожённый. В девушке течёт такая неуловимая энергетика жизни, драйва, нежности и сказочности, что хочется быть рядом с ней как можно дольше. Просто говорить с ней. Смотреть на неё. Слушать её. У меня такое бывает. С Лилей было, затем с Евой, а теперь ещё и Краснова. Бывают такие девушки, которые умеют создавать рядом с собой комфорт. Мария из таких.

Беру в руку творожную палочку и надкусываю, тут же почувствовав на языке вкус солёной карамели.

Улыбаюсь и в пару укусов съедаю всё. Ищу взглядом Красную Шапочку и благодарно ей киваю. А после ещё долго наблюдаю за тем, как она обслуживает другие столики, и как к ней тянутся посетители. Как она им улыбается, и они улыбаются ей в ответ.

А глаза всё равно грустные.

Жаль, что люди не видят, сколько боли порой скрывается за одной широкой улыбкой. Я же видел её слишком много, чтобы пропустить даже в обычном прохожем.

– Мы тут, – объявляет Ева, сев за стол с огромной коробкой.

– Дорогой, – мама сразу же протягивает мне маленькую коробочку. Традиционный подарок на мой день рождения – необычные запонки в мою коллекцию. Только я их никогда не надеваю. Мать у меня со своей изюминкой, и каждый её подарок – это смех.

Этот раз не стал исключением. Запонки со злым волком в красном плаще. Намекает на то, что я как волк-одиночка. Смешные подарки с намёком – иного я от родительницы и не ожидал.

– Спасибо, мам, – дарю ей в ответ улыбку, и она опускается рядом с Евой.

– Вот мой подарок, – произносит сестра и протягивает мне коробку. Чтобы её открыть, приходится встать. Но открыв большую круглую коробку, сразу же понимаю, что там.

– Ева… – вздыхаю, переведя взгляд на неё.

– Ты давно мечтал, – хлопает она в ладоши, радуясь тому, что подарок пришёлся мне по душе. – Там ещё и путёвки оплаченные. С проживанием, питанием и развлечениями. Так что точно

– Ты чудо, – говорю ей и прячу коробку с горнолыжным костюмом под стол. – Будем есть? Я страшно голоден! Словно волк!

– Я – мыть руки и в туалет, – показывает сестра свои ладони. – Есть буду мясо любое, мороженое и салат любой с помидорками черри, но без языков всяких, – морщится она, – и других извращений.

– Я тоже, пожалуй, вымою руки, – отзывается мама. – Буду то же самое что и она, Ярик, но мне ещё бокальчик красного для настроения, – подмигивает и выпархивает из-за стола словно бабочка.

Провожаю их взглядом до дамской комнаты, а затем перевожу взгляд на столик официанта и подаю знак подруге Марии, чтобы она подозвала ко мне моего официанта. Девушка пихает напарницу в бок, и Красная Шапочка оборачивается ко мне.

– Заказ, – произношу одними губами, и она кивает.

Схватив планшет, спешит ко мне.

– Вы уже выбрали?

– Да, – киваю и озвучиваю заказ Евы, делая его детальнее и прислушиваясь к советам официантки.

– Три порции мяса по-французски, три порции салата с лимоном и овощами, две порции мороженого, свежевыжатый сок и бокал красного вина на мой выбор. Верно?

– Верно, – киваю, и девушка исчезает так быстро, словно избегает меня. Хотя после небольшого презента в виде творожной палочки я думал, что неловкость между нами исчезла. Разве нет?

Но грущу я недолго. Вскоре за стол присаживаются моя родительница и сестра, которые не дают мне и секунды отдыха. Сестра болтает о своём, мама о своём. И, как обычно, начав о салатах, заканчивают они на том, с какой стороны лучше ставить кровать.

Мои девушки… Любимые до безумия!

– Куда теперь поедем? – интересуюсь у своих дам, получив счёт и потянувшись за портмоне.

– Твой день. Тебе решать, – пожимает плечами Ева, отвечая на комментарии в своём телефоне.

Ох уж этот современный мир и его нововведения.

В моё время книги только в книжных магазинах продавались, а теперь писатели даже онлайн публикуются. И моя сестра одна из них. Прячется от всего мира в своих книжках. Что мне совсем не нравится.

– Предлагаю в Лос-Анджелес! Играть в карты и привораживать мужчин, – бросает моя мама в привычной ей манере.

– Ты ещё под арестом, – напоминаю ей, улыбнувшись, когда она надувает щёки.

После смерти отчима мама долго была в депрессии, а потом пыталась справляться по-своему и стала безумнее и немного с причудами. Больше, чем была при его жизни. Но я не вправе её осуждать. Все справляются с болью утраты по-разному, и пусть лучше мама творит безумства, чем будет такой, как я.

– Может быть… на каток? – предлагаю им, и обе кивают.

Достаю из кошелька несколько купюр в оплату ужина, сложив в их карман для наличных, а после достаю оставшееся в кошельке и складирую в карман для чаевых. И взяв ручку, оставляю на чеке послание Красновой.

– Поехали! – объявляю своим девочкам и поднимаюсь первым, сразу же заметив, как Красная Шапочка направилась к нам. – И нам нужно уйти прежде, чем официантка дойдёт до нас, – даю им цель, схватив подарок Евы и вручив его сестре.

– Мы не оплатили счёт? – интересуется она, хоть и видела, что я всё сделал как нужно. – Или официантка одна из твоих бывших? – пытается понять, что происходит.

– Почти, – хватаю своих дам за талии и толкаю на выход.

И мы успеваем. Успеваем, прежде чем Мария поймёт, что я сделал.

Глава 9. Красная Шапочка

Хмуро наблюдаю за тем, как Ярослав и его гостьи спешно покидают ресторан. Притом, чем быстрее я иду к их столику, чувствуя неладное, тем больше они увеличивают шаг. И при этом постоянно оглядываются на меня, особенно две дамы, что сидели с ним за одним столом. Они даже с интересом меня разглядывают, словно бы я внимание их привлекала.

В какой-то момент даже решаю, что мужчина решил меня за вчерашнее наказать тем, что ушёл, не оплатив чек, но подойдя к столу и взяв папку для оплаты, понимаю по весу, что деньги там есть.

А раскрыв её, осознаю, что там не только оплата чека, но и чаевые мне, которые в парочку раз превышают сумму чека.

Несколько раз моргаю, пытаясь убрать галлюцинацию. Но, к моему счастью или несчастью, эта сумма мне вовсе не привиделась. Всё действительно так.

Только вот люди не оставляют столько чаевых официанту, и вообще это слишком много для чаевых.

– Порадуй себя чем-нибудь, Красная Шапочка, – читаю послание с обратной стороны чека.

Закрыв папку и подав сигнал Снеже помочь мне убрать стол, спешу в кабинет к Дмитрию Глебовичу. Вхожу без стука, потому как нахожусь в полном шоке от поступка мужчины.

– Маша? – хмурится, выключив телефон, на котором что-то разглядывал.

– Тут это… – опускаю на его стол папку с чеком и отхожу от его стола. – Клиент оставил чаевые. А их много. Очень много. Он, наверное, ошибся. Надо вернуть.

Мужчина взглядом, не дотрагиваясь до купюр, оценивает сумму и поднимает глаза на меня вновь.

– А кто был клиентом? – интересуется спокойно.

– Вчерашний мужчина, – отвечаю, глядя на него огромными глазами. – Именинник.

– Тогда вряд ли он ошибся, – вздыхает Дмитрий и откидывается на спинку кресла. – Хорошо обслужила его. Вот и заслужила.

– Но здесь много! – повторяю главную причину, почему пришла в кабинет к начальнику.

– Ты дом его видела? – спрашивает он меня. – Думаешь, эта сумма имеет для него какое-то значение? Бери и даже не переживай. Ярик от души. Понравилась ты ему. Ты же мой лучший работник. Неудивительно, что так произошло.

– Но… – пытаюсь что-то сказать, но столкнувшись с тёплым взглядом шефа, закрываю рот. – Пойду работать, – забираю папку и иду в зал.

Подхожу к столику официантов и открываю при всех папку с чеком, готовясь опустить всё в общий котёл. У нас такие правила – все чаевые в общак, а по окончании смены делим на всех.

– Ого! – сразу звучит за моей спиной. – Это что ты такое делала, что тебе столько выложили? – интересуются девочки из моей смены.

– Сама не знаю, – пожимаю плечами и смущённо предполагаю. – Улыбалась.

– Мне бы так, – вздыхает одна из девчонок, и я уже достаю деньги, чтобы сложить их в общую казну. Но девочки меня сразу останавливают.

– Маш, не надо, – начинает одна из тех, кого я считала своими ненавистниками. – Кидай в казну пятерик, как средние чаевые, а остальное бери себе. Мы знаем про твою сестру и как тебе нужно. Считай, карму почистим в начале нового года.

– П-правда? – заикаюсь. – Вы серьёзно?

– Все мы люди, – успокаивают меня они. – Мы, может, и не всегда дружим, но знаем, как это, когда кто-то болеет, и ты помочь не можешь. Бери!

– Девочки… – тяну, и слёзы в уголках глаз собираться начинают. – Спасибо! – хочу их обнять, но меня останавливают.

– Не надо всех этих нежностей! Станешь администратором, будешь нам косяки прощать, – говорят девочки, и я начинаю улыбаться.

Опускаю в казну пять тысяч, а остальное бегу прятать в свой шкаф на замке. Там их точно никто не возьмёт.

– Серов тебя простил и даже денег дал? – Снежа присоединяется ко мне. – Ничего себе! А с виду суровый мужик. А по итогу душка!

– Получается, что да, – киваю и достаю телефон из шкафа. – Снеж, понимаю, что наглость, но… ты не могла бы мне двадцать тысяч одолжить? Я тебе верну! Обязательно верну!

– Двадцать? – переспрашивает. – Могу на карту скинуть. Хотела себе по весне имидж поменять. Такая сумма, как ты просишь, будет.

– С этими деньгами мне всего двадцати тысяч не хватает на первый укол для Оли, – радуюсь, указывая на конвертик из бумаги, который сделала для чаевых.

– Только на карту скинуть могу, – повторяет она, указывая на телефон. – Но Серов вообще чудо! Просто взял тебе и отвалил. Может, надеется на что-то?

– Не знаю, – мотаю головой, обдумывая её версию. Но тут же собираюсь и решительно произношу. – Но знаешь… Мне плевать как-то. Я ему ничего не обещала. А этих денег хватит, чтобы Оле стало хоть немного легче.

– Маме скажешь?

– Уже пишу ей сообщение, – отвечаю подруге, повернув экран к ней на несколько секунд и показав отправленное смс. – Не ожидала от девочек такого.

– Я, если честно, тоже. Но я знала, что в них есть что-то человеческое. На обед, когда уйдём, я тебе скину сумму. А вообще… – оглядывается она. – Пойди к Дмитрию Глебовичу и попроси его отпустить тебя до банкомата. Лучше деньги на карту положить сейчас. Безопаснее будет. А я пока столики твои на себя возьму. Не доверяю я этим замкам!

– Ты права, – соглашаюсь с ней. – Тем более банк недалеко.

Обнимаю подругу и бегу в кабинет начальника за разрешением, и он соглашается и даже вызывается меня сопроводить.