Текст книги "Аграмонт"

Автор книги: Валерия Спиранде

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

Глава 14
Последняя битва

Тьма и Свет сошлись в подземном зале. Две силы столкнулись в противоборстве. Глубоко под землей, на которой обыденно суетились ничего не подозревавшие люди, решалась судьба Аграмонта.

Войско Алина разделилось на несколько отрядов. Цоры взяли на себя пауков. Сетис и его воины беспощадно рубили мечами многоногих чудовищ. Несколько самых сильных цоров окружили Эльду и защищали ее от нападений монстров.

Принцесса не была воином по рождению и воспитанию. Ее няня учила воспитанницу всему, кроме боевых искусств. Истинная наследница королевской крови должна быть женственна и беззащитна, считала Импа. Теперь такое воспитание сыграло с Эльдой злую шутку. Вздрагивая всем телом от лязга металла, криков, шипения и стонов, девушка мечтала любой ценой убраться подальше с поля боя. Ее характер и смелость давали ей силы противостоять влиянию Гонандорфа, но настоящую битву, где правят бал кровь, боль и смерть, она едва могла вынести.

Эльда понимала, что опекун только и ждет возможности убить ее, став единственным наследником трона по крови. И окажись она вдалеке от защитников, его уже никто не остановит. Кроме того, вокруг нее бились сотни существ. В пылу борьбы она могла быть ранена или даже убита по случайности, если бы рискнула отправиться к выходу. Поэтому Эльда стояла, из последних сил перебарывая свой ужас. Она сжимала кулаки и старалась, чтобы никто не заметил ее растерянности и страха. Она не должна потерять лицо!

Даруния, подмигнув юному воину, повел свой народ к извивающимся змеям. Гороны складывались, превращаясь в огромные валуны, и давили чур. Равнодушные к укусам жители вулкана раскатывали змей по мраморному полу, как цветные ленты. Другие гороны, разбежавшись, сталкивались головами, и вспыхивавшее до потолка пламя сжигало испуганных змей прежде, чем те успевали уползти.

Кокиры и дети леса под предводительством Мидо и Нилока, а также феи, ведомые Нави, уничтожали крыс.

В какой-то момент огромный паук отделился от своих собратьев и двинулся к кокирам. Он, вероятно, решил, что эти дети не такие сильные противники, как взрослые цоры. Но он жестоко ошибся…

Феи, заметив надвигавшегося врага, мгновенно слетелись, образовав огромный радужный шар. Шар стал медленно опускаться перед пауком. Кокиры и дети леса как по команде закрыли руками глаза. Радужный шар быстро становился белым… еще белее… еще ярче… и еще через полсекунды яркая вспышка света ослепила врага. Паук пошатнулся, потеряв ориентацию, и попятился.

Этого момента и ждали лесные стрелки. Феи разлетелись в разные стороны, напоминая маленький фейерверк, и вперед выступили воины леса. Мидо и Нилок переглянулись, подмигнули друг другу и скомандовали:

– Готовьсь! Заряжай! Пли!

Град крупных камней обрушился на паука. Разозленный, ослепленный монстр заметался из стороны в сторону, натыкаясь на стены, сбивая с ног крыс. Мечущийся паук внес замешательство не только в ряды своих многоногих собратьев, но и в ряды светлого воинства. В этот момент все прекратили сражение, стараясь вовремя отскочить от обезумевшего чудовища. Даруния был единственным, кто наблюдал происходящее с олимпийским спокойствием. Сложив руки на могучей груди, он невозмутимо ждал, когда ослепленный монстр приблизится к нему.

Лишенный зрения враг, перемяв своих собратьев, множество раз стукнувшись о стену, наконец вывалился к королю горонов. И тогда великий воин огня разомкнул руки и со всей силы ударил громадным кулачищем по паучьему брюху… Удар был смертелен. Паук как-то резко весь сдулся и рухнул к ногам победителя.

– Вот и славненько, – констатировал Даруния. – Отлично сработали! – подытожил король огня, обернувшись к феям и воинам леса.

Одна из змей, воспользовавшись моментом, молниеносно подползла к королю горонов, встала на хвост и, раскачиваясь, обнажила клыки со стекающим ядом. Глупая тварь, уже погубившая своими укусами нескольких цоров, не замечала разницы. Ведь прокусить тело горона было просто невозможно, все бы закончилось сломанными зубами. Но Даруния не дал нападавшей расширить свои познания. Не удостоив змею и взглядом, король резко протянул руку, и каменные пальцы сжали безногое тело. Змея дернулась и, удушенная, повисла веревкой.

После смерти паука бой продолжился снова, а потому не многие видели бесславную гибель змеи. Но те, кто все же стал свидетелем очередной красивой победы короля горонов, посмотрели с восхищением в сторону гиганта. Представители вражеского войска не стремились более тягаться с Дарунией и старались нападать на кого-нибудь другого.

Где же в это время находился наш Избранный? Алин старался успеть везде. Если он замечал, что полчища крыс теснят прекрасных воинов воды, он кидался им на помощь, чтобы плечом к плечу сражаться против серых хищников. И вскоре цоры начинали брать верх, но рядом воины леса едва сдерживали натиск пауков, и Алин вставал в ряды зеленых отрядов. Мальчик беспощадно рубил пауков, змей и крыс.

Но в этом яростном бою он искал главного своего врага – Гонандорфа Аратеро. Опекун Эльды ловко избегал прямого поединка с юным героем. Злодей явно надеялся, что Избранный растратит силы на других противников, и вот тогда Гонандорф, взрослый мужчина, хорошо владеющий мечом и впитавший черные силы древней магии, легко расправится с жалким, вымотанным мальчишкой.

Однако Алин, как ни странно, с каждой минутой становился все сильнее. Его наполняли свет, вера друзей в его силу и энергия Священного подземелья. Об этой энергии не было написано ни в одной хронике Аграмонта, а потому Гонандорф не мог прочитать о ней. Эту силу подземелье накопило за долгие времена, пока скрывало в себе Трифорсе. Мощь Трифорсе, светлое волшебство звездных фей лучилось теперь из каждого камня стен и пола. И никто, даже такой сильный колдун, как опекун Эльды, не был в состоянии разрушить его.

В какой-то момент Гонандорф попытался воодушевить своих отступающих воинов и для этого наконец решился сразиться с Алином. Кокир, заметив приближавшегося врага, на минуту засомневался в своих силах. Что говорить, он был всего лишь подростком, принявшим первый серьезный бой. «Сколько у меня шансов справиться с Аратеро?» – думал он.

– Ты великий Избранный, – вдруг услышал Алин прямо над своим ухом голос Сетиса. – Своей силой духа ты пробудил во всех нас мужество, и мы пришли сюда, каждый – по зову сердца. А Гонандорф призвал своих монстров лишь силой колдовства. Он слаб и жалок, потому что его душа давно сгорела в зависти и алчности. Ты справишься с ним, Алин. Ведь ты – это сила Аграмонта!

Едва успев договорить, Сетис кинулся отбивать очередную атаку крыс.

Алин и Гонандорф встали друг против друга. Как-то сам собой вокруг них расчистился круг. Два соперника стояли молча, глаза в глаза. В одних, холодных и желтых, отражалась бездонная тьма. В других, пронзительно-голубых, лучился свет чистого ясного дня. Наконец злодей слегка поклонился сопернику, Алин ответил, и решающий поединок начался. Засверкали мечи, рассекая воздух. Выпады Аратеро были хитры и коварны, отражения Алина – точны и решительны. Мальчик уходил от атак и тут же нападал сам, тесня колдуна к стене.

Тем временем общее сражение подходило к концу. Монстры Гонандорфа один за другим падали на каменный пол, истекая черной кровью. Одолев змеиное воинство, Даруния и его народ грозно двинулись к месту главного поединка. Перешагивая через передавленных и обожженных змей, воины огня медленно приближались к Алину и Гонандорфу.

Переступая через ноги мертвых пауков, туда же подходили воины леса со своими феями. Сильно поредевшие ряды цоров (им досталось от крыс сильнее всего) также подтягивались к месту последнего сражения. Гонандорф краем глаза заметил, что его войска побеждены, занервничал и допустил ошибку. Его черный меч с искрами воткнулся в узкую щель между каменными плитами стены. Алин немедленно воспользовался этим и, ранив врага, заставил его выпустить из рук застрявшее оружие.

Раненый Аратеро со стоном осел на пол, но вдруг неожиданно для всех вскочил на ноги. В последний раз злобно взглянув на Алина, он побежал к хрустальной двери. Гонандорф выбрал самый верный путь для отступления. Цоров после боя осталось значительно меньше, чем других воинов Аграмонта. Подданные Сетиса своими телами и оружием закрывали принцессу Эльду, а уничтожить ее жаждали практически все чудовища. Многие из цоров были теперь тяжело ранены и еле стояли на ногах. Кольцо, сжимавшееся вокруг опекуна принцессы, имело самое слабое место именно в рядах воинов воды.

Быстро вычислив это, Гонандорф устремился к двери, расталкивая немногочисленных цоров. Но сам король Сетис, несмотря на полученные раны, твердо стоял как раз на пути колдуна. Благородство великого цора не позволяло нападать с мечом на злодея, ведь тот был безоружен. И Сетис попытался остановить Аратеро в рукопашном бою.

Две фигуры сплелись, как две противоположности – серебристо-белая и угольно-черная. Гонандорф стал медленно опускаться на колени под силой мраморных рук короля воды. Но благородство Сетиса погубило его. Уже почти побежденный, Аратеро молниеносно вытащил из-за пояса кинжал и вонзил его в грудь противника. Удар был смертельным, и железная хватка Сетиса разжалась. Гонандорф не замедлил этим воспользоваться и выскользнул на свободу.

Король медленно опустился на холодные плиты. Молочно-белая кровь прекрасного цора быстро окрашивала пол, будто наполняла его лунным свечением. Движение и все звуки, еще минуту назад сотрясавшие огромное подземелье, враз исчезли. Онемевшие, потрясенные, застыли светлые воины, прощаясь с удивительным правителем удивительного народа. Казалось, все забыли о бое, о разбитых врагах, о победе и – об убийце.

Голос Аратеро разрезал тишину пронзительным смехом:

– Ха-ха-ха! Так будет с каждым, кто встанет на моем пути!

Ненавистный голос Гонандорфа заглушил звон хрустальных осколков – дверь, отделявшая священный зал от мира, рассыпалась под ударом черного меча. Опекун принцессы бежал.

Устремившиеся в погоню цоры очень скоро вернулись с плохой вестью – злодей исчез. В наступившей тишине боль от гибели Сетиса стала еще сильнее. Главный враг Аграмонта и убийца остался жив. На этот раз молчание прервала внезапно появившаяся Импа:

– Аграмонт и все существа, живущие в нем, должны состоять из добра и зла. Если уничтожить зло, то равновесие нарушится, и тогда добро перестанет существовать. Мы перестанем понимать, что есть белое, а что – черное. Мы перестанем отличать их друг от друга. Мы не сможем выбирать свой путь. Мы не сможем становиться лучше, потому что не будем знать, что есть «плохо». Истинный свет рождается лишь в трудах и битвах за него. Тьма появилась неслучайно.

[1]1
  В книге отсутствует стр. 210 – Примеч. верстальщика


[Закрыть]

шись, ослепительно вспыхнули. Когда яркая вспышка погасла, все увидели, что вместо ярких цветных кристаллов на серебряной плите слабо мерцает прозрачный, как слеза, как капля утренней росы, алмаз. Золотая Трифорсе, покоившаяся до этого мгновения в руках Алина, со звоном взмыла в воздух и медленно опустилась на родившийся камень.

– Это Небесный Алмаз Согласия. Он впитал в себя все добрые силы. И он властен вернуть утерянное, если это не нарушит общего равновесия, – сказала Импа. Она улыбнулась своей воспитаннице: – Мы сейчас должны посетить Кокарико, девочка. Зло нарушило планы, сделав тебя сиротой. Но сейчас пришло время исправить это.

Великолепный водный мустанг, чье прекрасное тело заметно пострадало от зубов крыс, опустился перед юной наследницей и героем:

– Я готов отнести на свет свою королеву и Избранного. Это будет для меня большой честью!

Процессия двинулась к выходу, унося раненых и убитых, но торжествуя победу.

* * *

Королевская гробница была темна и нема. Входившие невольно замолкали. И со стороны могло показаться, что кто-то выключил звук. Даже шум шагов, родившись, тут же исчезал, будто устилавшая пол пыль съедала его. Где-то в глубине усыпальницы капала вода, и этот звук гулко отдавался от стен, ничем не заглушаемый. Огромная гробница, богато украшенная коваными виноградными лозами, возвышалась над вошедшими.

Эльда, спустившись со спины Маруэла, тихо подошла к усыпальнице. Нежно проведя ладонью по ее поверхности, она стерла пыль. Пальцы почувствовали небольшое углубление, оплетенное металлическим растением. Форма выемки в точности повторяла форму Небесного Алмаза Согласия. Эльда вопросительно взглянула на Импу. Та улыбнулась и кивнула воспитаннице. Тогда принцесса вложила камень в углубление и отошла к остальным.

Где-то внутри саркофага появился звук и стал набирать силу с каждой секундой. Пол и стены усыпальницы мелко задрожали, будто предвещая землетрясение. Сияние алмаза нарастало вместе со звуком. На глазах у испуганных происходящим воинов светящийся камень погрузился в стенку саркофага и засиял уже изнутри его. Ярчайшее свечение и оглушающий гром заполнили усыпальницу, заставив пришедших пасть ниц…

И тут все стихло. Полутьму гробницы наполнил мягкий золотистый свет. И перед растерянными воинами на месте исчезнувшего саркофага предстали удивительной красоты мужчина и женщина. Голову мужчины венчала золотая корона, усыпанная изумрудами и сапфирами. С его широких плеч тяжелыми складками ниспадала королевская мантия. Золотые одежды женщины были богато расшиты кружевами и жемчугом.

Но не это поражало в облике появившейся пары: глаза и голубые локоны женщины в точности напоминали глаза и волосы Эльды, сходство юной принцессы с мужчиной легко читалось в форме носа и губ.

Да, то, что так легко улавливал взгляд, объяснялось очень просто. Случилось невозможное – Алмаз Небесного Согласия вернул к жизни погибших родителей Эльды.

Не веря в происходящее, юная девушка схватила за руку свою верную няню. Смятение и радость искрились в ее беспомощном взгляде. Импа понимающе кивнула и подтолкнула Эльду вперед.

– Это не сон, девочка. Это заслуженный шанс начать все заново. Ты вернула миру свет, а мир возвращает свет в твою жизнь.

Эльда кинулась к родителям и обняла их. В эту минуту она вдруг стала похожа на маленького ребенка. Из ее глаз катились слезы. С ее лица исчезли и боль, и страх, и самоотверженное мужество. Там было только счастье. Счастье ребенка, которому вернули родителей…

Но принцесса уже давно стала взрослой. И научилась быть наследницей престола. Сделав над собой усилие, она выпрямилась и повернулась к своему народу. Держа за руки родных, она громко сообщила своим спутникам:

– Мои братья и сестры. Сегодня к нам в Аграмонт вернулись мир и единство. Сегодня мы заслужили второй шанс на жизнь. Алмаз Согласия вернул залог единения нашего мира Аграмонт. Это мой отец – король Мэрон Лиз и моя мать – королева Алида Рэн. С сегодняшнего дня мы все их подданные, как в прежние благополучные времена.

Все зашумели, приветствуя своих утерянных правителей, поскольку помнили, что их правление было всегда справедливым и мудрым.

Прекрасная королева Алида одарила всех лучезарной улыбкой и подошла к Алину:

– Вы, молодой человек, как я поняла, тот самый герой Аграмонта, что объединил наш мир? Разрешите считать вас своим сыном наравне с Эльдой. Большая честь познакомиться с вами!

Мэрон Лиз пожал руку кокиру и вложил в нее свой именной кинжал.

Вечно темное, дождливое небо над Кокарико прояснилось – ведь потерянные души предательски убитой королевской семьи вернулись в мир.

Радостная весть неведомым путем уже достигла самых дальних уголков Аграмонта. Шелия-замок ждал светлое воинство, чтобы грандиозно отметить победу и возвращение королевской семьи. Аграмонт ликовал и праздновал.

Глава 15
Великий пир

Мэрон Лиз поднял свой золотой кубок. Огромный зал, полный гостей, затих.

– Друзья мои! – начал правитель. – Сердце мое ликует, ведь здесь сегодня все мы вместе. Здесь сегодня собрались те, кто готов был отдать за наш мир свою жизнь. Здесь сегодня все, кого создали в древние времена небесные феи. Все вместе! За Аграмонт, друзья! За победу!

Звон золотых кубков и шум радостных голосов наполнили праздничный зал. Цоры, гороны, лесной народ, люди – все вместе отмечали праздник Единения и победу над злом.

По едва заметному движению руки Импы золотые блюда на всех столах наполнились разнообразными яствами. Даже для крошечных фей нашлись кушанья – в хрустальных цветках были разложены дикий мед и розовая пыльца, лесная морошка и кристаллики застывшего нектара. Для горонов специально привезли съедобные камни из пещеры Додонгос. Для цоров предлагалось великое множество самых разнообразных даров моря. Лесной народ с радостью обнаружил на столах пироги с малиной и лесным орехом, запеченные в сметане грибы, яблочное пюре с душистой корицей и цукатами. Словом, королевские повара постарались угодить всем гостям.

Еще совсем недавно уставшие и израненные, переживавшие потерю близких и друзей, теперь воины Аграмонта пировали и радовались жизни.

Даруния решительно поднялся с места. Король горонов молча стоял и смотрел в свой кубок с вином, пока вокруг не воцарилась тишина. Когда все замолчали, он заговорил:

– В страшном бою не погиб ни один горон. Но, к моему и общему сожалению, погибло больше половины цоров, множество кокиров и детей леса и столько же крошечных фей. Сейчас на этом пиру, за этим столом с нами нет удивительнейшего, благороднейшего из всех известных мне правителей – короля Сетиса. Плечом к плечу со мной он боролся со злом в рядах светлого воинства. Он встал на пути черного мага, когда все мы были в растерянности. Он пожертвовал своей жизнью ради мира в Аграмонте и воссоединения народов, ради уничтожения тьмы в нашем мире.

Я ошибочно считал народ цоров слабохарактерным и равнодушным. И теперь искренне раскаиваюсь в этом. Я слишком поздно понял, что истинное мужество и честь могут скрываться за внешней холодностью. И теперь я хочу попросить всех присутствующих отдать дань уважения и памяти всем тем, кого больше нет с нами.

Звук отодвигаемых стульев громовыми раскатами прогремел по залу. Все встали. Минутой молчания воины прощались с погибшими товарищами. На лицах появилась суровая печаль.

Когда все опустились на свои места, печальные раздумья разогнал Алин:

– Конечно, нас теперь меньше, но мы победили. И ушедшие всегда будут с нами в нашем теперь едином мире! И сейчас у нас праздник! И давайте об этом не забывать! Мой путь к сегодняшнему дню был самым длинным. Об этом знают не многие. Сначала я чуть не стал обедом отвратительной паучихи Гому, а моя фея рисковала быть съеденной на десерт. Потом я чуть не изжарился в вулкане Смерти, спеша к горонам. А когда мне удалось вернуть им пропитание, эти громилы едва не раздавили меня, высказывая благодарность. – (Гороны смущенно потупили глаза, а остальные засмеялись.) – У цоров я едва не утонул. Но это было после того, как я чуть не умер от ужаса при знакомстве с правительницей рыб. Она, конечно, весьма хороша собой. Но о-о-очень уж большая! В общем, теперь есть что вспомнить!

Когда юный герой закончил свой монолог, все дружно хохотали. Каждый народ эмоционально рассказывал соседям по столу подробности упомянутых событий. Как и всегда в таких случаях, все страхи забылись, а в памяти остались жить лишь смешные и радостные моменты.

Из дальнего угла зала послышалось мелодичное ржание.

– Прошу прощения, но мне хотелось бы дополнить рассказ героя. – Это был озерный мустанг. – Ты, Алин, еще упустил сцену сражения – если можно это так назвать – с Исследователем Глубин. Тогда ты спасал одну премилую девушку и меня. Помнишь?

Маруэл явно чувствовал недостаток внимания к своей персоне. Все так заразительно делились воспоминаниями, а ведь и ему было что рассказать из пережитых вместе с Алином событий.

Кокир рассмеялся:

– Да-да, Маруэл. Это сложно забыть. Наша встреча с колдуном была такой недолгой и немногословной! А твой удар по его голове – таким точным! Не окажись тебя рядом, и мой путь стал бы значительно короче.

Маруэл засмущался.

– Что ты, Алин! Я всего лишь вернул тебе долг. Ведь непосредственно перед этим ты спас меня от неминуемой гибели.

– Ну, не один я, Маруэл! – запротестовал Алин. – Со мной была чудесная помощница с изящными копытцами. Припоминаешь?

Мустанг, вконец застеснявшись, принялся есть из ближайшего блюда – это оказались лесные грибы в остром чесночном соусе. Но смущенный Маруэл этого не замечал и продолжал интенсивно жевать. Его соседи по столу в изумлении замерли. Наконец мустанг проглотил немного нажеванных грибов. Дальше началось нечто совершенно невообразимое! Он вдруг резко откинулся назад, выпучил глаза, его щеки надулись. Сидящие с ним гости стали спешно вскакивать со стульев и отбегать в сторону. Между тем Маруэл весь как-то раздулся, продолжая еще больше пучить глаза. Он явно с трудом сдерживался, и оставалось только гадать, как скажется на озерном мустанге чесночный соус…

Суета на дальнем конце стола постепенно привлекла внимание остальных гостей. Теперь уже и король Мэрон Лиз, и остальные гости оставили еду и уставились на Маруэла. Наконец в полной тишине, под взглядами всех присутствующих прекрасно воспитанный озерный мустанг не выдержал и… звучно рыгнул на весь пиршественный зал.

Измучившись минутным недомоганием и сгорая от неловкости, он спрятал голову под стол. Гости рассмеялись.

Положение спасла принцесса Эльда. Она вскочила со своего стула и быстро подбежала к страдальцу.

– Ну перестаньте сейчас же, бессовестные! Посмотрите, до чего вы его довели! Маруэл! Симпатия к прекрасной даме – не повод стыдиться. Настоящий мужчина всегда найдет смелость открыть свое сердце. И такими чувствами надо гордиться, а не закусывать их не пойми чем! – Эльда обняла мустанга за шею и посмотрела в его темные глаза. – Тебе нравится та лошадка?

Жеребец смело взглянул в глаза девушки. Помолчав секунду, он вдруг вскинул голову, заржал и радостно объявил:

– Да, мне нравится Ини! Мне очень нравится Ини! Спасибо, Эльда, что помогла мне это понять.

Алин, как и другие наблюдавший за этой яркой переменой, вдруг посерьезнел, перестал есть и о чем-то задумался. Нави, объевшаяся до такой степени, что сидела теперь в апельсиновой корке и икала, забеспокоилась.

– Алин! – позвала она. – Ты в порядке?

– Симпатия к прекрасной даме – не повод стыдиться, – повторил, как заклинание, Алин слова Эльды. – Настоящий мужчина всегда найдет смелость открыть свое сердце.

Нави кивнула:

– Хорошая мысль. Но сейчас я не могу думать. Места для мыслей не осталось. Все занято сладкой пыльцой и – ик! Морошкой!

Праздничный пир продолжался до утра. Все ели и пили, пели и танцевали, рассказывали истории и клялись друг другу в вечной дружбе. К утру уставшие и довольные гости стали собираться по домам. Прощаясь и обещая непременно посетить друг друга в ближайшее время, друзья расставались. Гороны, совсем озябшие в предрассветной прохладе, спешно двигались к горе Смерти. Цоры покинули Шелия-замок через озеро в Цитадели Времени. Лесной народ и феи отправились через Междумирье в свои леса. Люди остались приводить в порядок пиршественный зал и залы Цитадели Времени, ставшие полем боя.

Жизнь постепенно возвращалась к привычному ритму.