Текст книги "Аграмонт"

Автор книги: Валерия Спиранде

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

Глава 12
Побег

Принцесса Эльда уже ожидала Алина в саду. Время от времени она с беспокойством оглядывалась – вдруг Гонандорф приставил своих стражников и к ее покоям. Увидев кокира и Импу, Эльда с облегчением вздохнула. Она кивнула няне, отпуская ее, и повела мальчика в тень деревьев. Отсюда просматривался весь сад, но самих Эльду и Алина надежно скрывали низкие густые ветви.

Отойдя в безопасное место, принцесса огляделась и прошептала:

– Ну вот и все. У нас есть флейта времени и три великих камня. Теперь нужно открыть вход в Священное царство, найти там Трифорсе и своими тремя желаниями спасти наш мир. Как ты помнишь, дворец хорошо охраняется. Поэтому выйти из него мы сможем только с помощью Импы. В шесть часов вечера, когда Ярмарочная площадь полна людьми, моя няня доставит нас в Цитадель Времени. Мы разложим камни в углубления плиты, закрывающей вход. Я сыграю на своей флейте мелодию времени, и дверь откроется. Нам останется найти Трифорсе. Надеюсь, Гонандорф все еще разыскивает тебя у цорских скал. И мы все успеем, как ты считаешь?

Алин отломил веточку яблони и принялся чертить у себя под ногами план Шелия-замка. Две ромашки, олицетворявшие принцессу и кокира, легли в левый верхний угол. Мальчик сорвал колючий лист крапивы. А вот куда положить его? Смутное беспокойство не оставляло Алина. Он понимал, что Гонандорф не сидит на месте. Не будет же он терпеливо ждать, пока Избранный сам к нему придет! И раз принцесса ничего не знает о своем опекуне, это не повод сбрасывать его со счетов.

Эльда положила руку на плечо Алина:

– Мы можем только предполагать, откуда ударит зло. Но у нас мало времени. Или будем бояться и ждать, или действовать.

Знакомый порыв ветра взметнул пыль, и на месте нарисованной карты возникла Импа:

– Шесть часов, принцесса. Пора.

Через десять минут благодаря помощи хранительницы ребята стояли на многолюдной площади. Смешавшись с народом, они незаметно прошли к саду, окружавшему Цитадель Времени. К счастью, ни на площади, ни в самом саду им не встретились охранники Гонандорфа.

Пройдя под сводом каменной постройки, Эльда, Алин и Нави оказались перед каменной плитой. Эта плита запечатывала врата в Священное царство. На серой поверхности искусный художник изобразил золотое солнце. В желтом круге были хорошо заметны три углубления разной формы.

Алин вытащил первый камень, Смарагд кокиров, и вставил его в соответствующее углубление. Раздался щелчок, над плитой появилось зеленоватое свечение, и она покрылась паутинкой мелких трещин. Вторым Алин вставил Опал горонов. Яркий огненный всполох на секунду вспыхнул над камнем, и появившиеся трещины стали значительно шире. Наконец кокир положил Аквамарин цоров в последнее углубление. Вокруг него выступила вода. Все три камня теперь покоились в золотом круге нарисованного солнца. Их трехцветье будто наполнило рисунок жизнью – солнце засветилось белым светом.

Эльда вытащила флейту времени.

– Теперь моя очередь, Алин, – тихо сказала она и приложила инструмент к губам.

Зал Цитадели Времени наполнили дивные звуки прекрасной музыки. Мелодия, передававшаяся в королевской семье из поколения в поколение, теперь звучала перед вратами в Священное царство. Тихий треск каменной плиты будто вторил музыке, его мощь нарастала с каждой новой нотой. Плита начала мелко вибрировать, и…

Страшный грохот заглушил игру принцессы. Плита рассыпалась в пыль.

Взявшись за руки, дети вошли в открывшийся проход. Приветствуя гостей, на стенах вспыхнули факелы. Их веселый огонь быстро разогнал темноту и сырость коридора. Длинный ход заканчивался маленькой комнатой, похожей на привратницкую. Когда Эльда и Алин вошли в нее, то заметили древнего старца, сидящего в золотом кресле. Старец читал пожелтевшую книгу в кожаном переплете и будто кого-то ждал.

Странный привратник оторвал взгляд от книги и посмотрел на Эльду. В его взгляде были интерес и тепло, как при встрече доброго друга. Отложив книгу, старик встал и направился к девочке, чтобы обнять ее. Но принцесса испуганно отшатнулась от незнакомца. Кокир, заподозрив угрозу, вытащил из ножен меч и принял боевую стойку.

Старец поднял руку, останавливая мальчика, и произнес мягким, немного дрожащим голосом:

– Остановись, Избранный, я не хочу вам зла. Я – советник короля. – Потом он вновь взглянул на принцессу: – О моя Эльда! Ведь именно я дал тебе это имя, девочка. Именно я. Я – советник и летописец самого Конталиана Денока. Он оставил меня здесь, чтобы каждый, кто хочет войти сюда, сперва выдержал мой экзамен. А феи дали мне бессмертие, чтобы я был здесь всегда. Я знаю, милая девочка, что ты пройдешь мой экзамен. Но твой прадед требовал соблюдать этот ритуал. А посему слушай шесть моих вопросов. Первый – почему Трифорсе является королевским знаком?

Эльда знала историю своей семьи наизусть. С пяти лет няня Импа заставляла ее зубрить имена предков и подробности их жизни. Маленькая принцесса не понимала, зачем учить наизусть то, что можно всегда прочитать в летописях, но никогда не спорила. И вот теперь все эти знания пригодились.

– Золотая Трифорсе дает силу сохранять наше царство мира Аграмонт. Хранителями этой силы издревле является королевская семья. Мой прадед, король Конталиан Денок, построил Цитадель Времени для охраны Трифорсе. С тех времен Трифорсе хранит Аграмонт, а мы храним Трифорсе, являющуюся со времен моего прадеда королевским знаком, – без запинки отчеканила принцесса.

– Хорошо, – кивнул старец. – Второй вопрос: где находится королевское кладбище и в чем его страшная особенность?

Вопрос был неприятным и болезненным, но Эльда лишь сдвинула брови и быстро ответила:

– Кладбище находится в Кокарико. И последнее поколение умерших, мои родители, погибло при невыясненных обстоятельствах. А потому за их смерть никто не наказан. И считается, что они… – принцесса запнулась, подбирая слова, – что их души… не ушли совсем из этой жизни и живут сейчас в королевской усыпальнице.

Привратник снова удовлетворенно кивнул.

– А вот мой третий вопрос, – сказал он. – Кто из твоей семьи не нашел своего покоя в Кокарико?

– Брат моего отца, Нурал, – был скорый ответ.

– Четвертый вопрос, – объявил старец. – Что гласит надпись на каменной плите в Цитадели Времени?

Принцесса улыбнулась, вспомнив, что теперь каменной плиты уже нет и, соответственно, она ничего гласить не может, но спорить не стала:

– На ней было написано на древнеаграмонтском следующее: «Тот, кто выбран судьбой, принесший священные камни в обитель, верни основы в золотой круг света под мелодию времени, рожденную флейтой из королевской семьи».

Старец был явно доволен услышанными ответами.

– Продолжи предсказание, юная принцесса: «Когда с запада придет человек, смешавший в себе…»

– «.. огненный зной цыганской души и великую кровь власти, Аграмонт накроют темные тучи и судьба его будет в опасности», – закончила Эльда.

Старец встал, выпрямился, всем своим видом показывая приближение к финалу процедуры:

– Последний, шестой вопрос, девочка… Знаешь ли ты, что означает это предсказание?

На этот раз скорого ответа не последовало Эльда могла бы высказать свое предположение, но точного объяснения она не знала. Кроме того, она очень мало знала о далеком колдовском народе цыган, живущих в страшной крепости на окраине Аграмонта. А именно их «огненный зной души» упоминался в этом предсказании.

Старец, как ни странно, совсем не удивился, снова кивнул, сел в кресло и начал рассказ:

– Когда-то давно, когда небо Аграмонта было светлым и ясным, пришло время выбирать на трон нового правителя. Умерший король оставил двух сыновей – Нурала и Мэрона Лиз. Нурал был старшим братом, и корона полагалась ему. Но он с детства был легкомысленным и веселым человеком, которого тяготили науки и душные царские одежды. Мальчик вечно сбегал с уроков и отправлялся путешествовать. То его вылавливали из реки, где он на самодельном плоту ловил рыбу, то из ближайшего леса, где он жег костер перед убогим шалашом. Нурал не умел и не желал жить по правилам. А уж кем-то управлять – это он мечтал переложить на кого угодно.

По счастью, второй сын, Мэрон Лиз, с юных лет стремился к наукам. Уравновешенный и умный мальчик, Мэрон рано выучил все известные в Аграмонте языки, историю и традиции всех населявших страну народов. Он интересовался вопросами торговли, фермерского хозяйства и охраны страны. Где можно было найти более мудрого и образованного правителя? Да и Нурал видел, что его брат прирожденный король, и потому с легким сердцем отказался от трона в пользу младшего королевича. Отказался, чтобы путешествовать и не нести ответственности ни за что и ни за кого.

Однажды, когда очередное странствие привело его к стенам крепости Герудо, он встретил удивительную красавицу. Черноглазая цыганка с огненно-рыжими волосами пленила сердце юного королевича. Молодых повенчали согласно цыганским обычаям.

Красавица Гайдара, избранница Нурала, оказалась могущественной колдуньей. Быстро смекнув, что сулит ей такой брак, она околдовала молодого человека. Волшебные зелья и заклинания привязали непоседливого Нурала к крепости Герудо и к жене. А Гайдара шаг за шагом воплощала свой план. Она возжелала захватить престол Аграмонта, усадив на него своего сына.

В те времена у короля Мэрона уже была маленькая дочь. Значит, цыганке надо было не только поскорее родить мальчика, но и помешать оставить наследника правящему королю Мэрону. Через девять месяцев у Нурала и Гандиры появился рыжеволосый младенец. Мать использовала всю свою волшебную силу для обучения сына. Ребенок рос злым и необщительным. Единственным человеком, которого он боготворил, была мать.

Но Гандира тратила свои силы не только на воспитание мальчика. Сначала она послала письмо королю Мэрону, где написала, что его брат пленен и его готовы отдать за большой выкуп, если король без отряда охраны явится на место встречи. Правителю разрешалось взять с собой только троих-четверых сопровождающих. В случае, если содержание письма станет известно кому-то, кроме короля, его брата Нурала угрожали убить.

Разумеется, король, не раздумывая и не предупредив никого о происходящем, отправился на встречу. Но Гандира не собиралась вести с ним переговоры. Отравив стрелы страшным ядом, Гандира и ее братья убили Мэрона и немногочисленных верных воинов, которых он взял с собой. Никто из несчастных даже не успел понять, что происходит.

Чуть позже Гандира под видом бродячей торговки пробралась в Шелия-замок. Королева-вдова так плакала много дней подряд, что медики опасались за ее здоровье. И молодой огневолосой красавице не составило труда убедить одного из них, что любую женщину выведут из уныния диковинные товары: ароматические масла, красивые украшения, ленты и тончайшие кружева. Гандиру допустили в покои королевы. И колдунья сделала все, чтобы успокоить несчастную женщину, добиться ее симпатии и доверия, а потом отравила ее заморскими сладостями, которые специально принесла с собой.

Итак, маленькая принцесса осталась сиротой. Убийц ее родителей не только не поймали, но даже не знали, где искать. Однако Гонандорф слишком юн, чтобы оспаривать трон. И тогда колдунья Гандира вновь берется за древнюю магию. Она варит зелье, которое за три дня отнимает у сына двадцать непрожитых лет. Страшная цена за жажду власти. Но Гандира убеждена, что власть дороже всех радостей жизни. Теперь ее мальчик – сильный, умный и злой мужчина, владеющий в совершенстве всей магической премудростью древнего народа. Теперь он – Гонандорф Аратеро, будущий правитель Аграмонта!

Однако сын Гайдары жаждал не только захватить власть. Он хотел прожить свою непрожитую юность, он хотел несметных богатств и вечной жизни. Что могло помочь ему исполнить эти желания? Конечно, сила трех небесных фей – Золотая Трифорсе. Но чтобы получить ее, Гонандорф должен был не уничтожить юную принцессу, заняв вместо нее трон, а стать ей самым близким человеком, ее мужем. И тогда флейта времени, открывавшая проход к Трифорсе, попала бы в руки сына Гандиры.

То, что принцесса приходилась ему двоюродной сестрой, нимало не смущало Гонандорфа. Единственное, что заставило его поломать голову, – сбор священных камней у народов-хранителей. Как выманить камни у тех, кто никогда не поверит и не доверится злобному человеку? Да и об Избранных Гонандорф знал. Он знал, что любое зло в Аграмонте вызовет появление Избранного в народе кокиров. И, получив истинные знания от хранителя, кокир помешает злу одержать верх.

Хитроумный план Гонандорфа родился в бессонных ночах в башнях крепости Герудо. Кокиров необходимо лишить хранителя знаний, Деку-дерева, чтобы никто не подготовил Избранного к борьбе; горонов же и цоров нужно довести до столь плачевного состояния, что ради избавления от своих бед они будут готовы отдать самое ценное – камни. Кроме того, Гонандорф задумал стать опекуном и будущим мужем юной принцессы.

Гайдара была против замыслов сына. Его потаенные желания ничуть ее не волновали. В конце концов, она родила его лишь для того, чтобы самой заполучить власть через его посредство. И теперь не желала ждать неизвестно сколько, пока ее отпрыск будет пытаться добраться до Трифорсе. Жаркая ссора закончилась просто – Гонандорф убил Гайдару, как только понял, что она лишь использует его. Колдунья сама попала в яму, которую выкопала для других. Теперь ничто не мешало злобному властолюбцу править миром…

Рассказ привратника потряс Эльду. Все разрозненные факты, смутные подозрения и чувства теперь превратились в страшную правдивую историю, продолжение которой она прекрасно знала. В широко распахнутых глазах девушки застыл ужас. Рядом с ней все это время был человек, разрушивший ее счастье, отобравший ее близких, чтобы овладеть миром!

Алин тронул принцессу за руку, и Эльда будто очнулась от сна.

– Не волнуйся, Алин, я уже взяла себя в руки. Все в порядке. Я не дам этому чудовищу разрушить Аграмонт, как он разрушил мою жизнь. – Она обратилась к старцу: – Провидец! Веди нас в Хрустальный зал. Мы должны остановить зло!

Глава 13
B Священном подземелье

Летописец проводил Эльду и Алина до красивой хрустальной двери с золотой ручкой. Там он поцеловал принцессу в лоб, точно так, как делал это ее отец, и попрощался:

– Здесь я оставлю тебя, девочка. Все, что я должен был тебе рассказать, я рассказал. Теперь я останусь тут, чтобы выполнить свою последнюю миссию. Удачи вам!

Друзья открыли дверь и вошли в огромное подземелье. Едва они ступили на мраморный пол, как вдруг, будто повинуясь воле кого-то невидимого, на стенах вспыхнули факелы. Подземелье осветилось. Это был фантастически большой зал, напоминающий по форме колокол: от круга мраморного пола поднимались стены, плавно сходящиеся высоко вверху. Дальнюю сторону зала скрывала вода.

Вода напоминала чернильную кляксу. Какая глубина у этого водоема – предположить было сложно. Он мог быть как лужей, так и пещерным озерцом. Но идти проверять эти версии желающих не нашлось.

Зал оказался пустым, если не считать стоящего у ближайшей стены старинного сундука. Красивая резьба и кованые детали украшали ларец. Эльда подбежала к сундуку и откинула его крышку – та подалась легко и беззвучно. Принцесса отшатнулась – в сундуке с тихим скрежетом и писком шевелились сотни пауков и крыс. Эта картина вызывала больше отвращение, чем страх. Зачем эта мерзость находилась здесь?

Эльда спешно захлопнула крышку. Тут она заметила надпись, вырезанную древним мастером поверх цветочного орнамента, украшавшего сундук: «Здесь пленено и заперто зло нашего времени. Конталиан Денок». Ах вот в чем дело! Значит, этот ларь держит в себе разнообразное зло, собранное и лишенное сил в самые первые дни Аграмонта!

Принцесса осмотрелась. С одной стороны зала в стене был небольшой проем. Алин ловко протиснулся в него и помог Эльде. Они оказались в небольшом хрустальном помещении. Стены его украшало бесчисленное множество рисунков, выполненных удивительно подробно и тщательно. Поверхность была настолько испещрена ими, что колеблющийся свет единственного факела, горевшего в этой комнате, делал картины подвижными.

Посередине помещения стояла каменная плита с Золотой Трифорсе. Судьба Аграмонта переливалась, отражая огненные сполохи. Но внимание пришедших привлек другой предмет. Это была хрустальная пластина с золотыми буквами, стоявшая прямо за плитой с Трифорсе. Надпись на ней частично истерлась и осыпалась, а то, что сохранилось, гласило: «Три стихии породят четвертую, как три камня станут одним. Три силы сольются, став непобедимы, и в то мгновение вновь роди…» Дальше ничего не читалось.

Алин трижды перечитывал надпись, предполагая варианты ее окончания. Трижды Эльда ощупывала плиту, стараясь по следам букв определить дальнейший смысл. А Нави вышагивала, заложив руки за спину, около Трифорсе и вспоминала все известные притчи, истории и предания народов Аграмонта, которые могли пролить свет на окончание текста.

Друзья не сдавались и не отчаивались. Наконец фея озвучила свои размышления:

– Три стихии – это стихии священных камней, это очевидно, то есть огонь, вода и земля. Камней всего три, а стихий, как известно, четыре. Значит, сложив три имеющихся камня, мы должны получить ту стихию, которой пока нет, – воздух. Наверное, в результате соединения трех камней родится четвертый камень – камень воздуха, обладающий какой-то сверхсилой. По крайней мере, я так считаю.

– Очень похоже на правду. Вполне может быть, что именно так надпись и заканчивается, – согласилась Эльда. – Выходит, мы должны вернуться в Цитадель Времени, подобрать камни и принести их сюда? Знать бы заранее, не пришлось бы возвращаться… Теперь будем предусмотрительнее. – С этими словами Эльда взяла Золотую Трифорсе и спрятала ее в складках своей одежды.

Фея, довольная своими логическими изысканиями, вылетела в стенной проем. Оживленно болтая, друзья последовали за ней. И Эльда, и Алин, забыв свои недавние страхи, теперь шумно обсуждали предстоящие действия. Эльда воодушевленно размахивала руками, строя картины светлого будущего. Она так увлеклась этим, что случайно ступила в воду. То, что издалека казалось чернильной лужей, на самом деле было неглубоким холодным озерцом. В туфельку принцессы залилась вода. Вскрикнув от неожиданности, Эльда схватила Алина за плечо. Но испугали девушку не промокшие ноги. В озерце плавали крошечные чуры с обоюдоострыми белоснежными зубами. Одна маленькая змейка впилась клыками в ногу принцессы, как пиявка. Несчастная Эльда, крича и подпрыгивая, мотала ногой и пыталась ухватить чуру за хвост, но пальцы соскальзывали с гладкой, мокрой кожи змейки.

То ли устав от беспрестанной тряски, то ли напившись крови, чура оскалила зубы, отпустила хватку и нырнула в воду. Победа явно осталась за ней. И ее прощальный оскал неприятно напоминал усмешку.

Эльда от всего произошедшего начисто потеряла грацию королевской особы. Она отскочила подальше от озера, уселась прямо на пол подземелья, сняла туфельку и крепко обняла свою ногу. Со стороны могло показаться, что девушка обнимает любимого родственника, давно не приезжавшего в гости. Она гладила свою пострадавшую ногу и успокаивала ее, как малое дитя:

– Ну, ничего-ничего, моя хорошая. Все пройдет, все заживет. У нас снова все будет хорошо. И никто больше не посмеет нас обидеть!

Алин, ошарашенный поведением Эльды, стоял рядом. Он смотрел на происходящее, вытаращив глаза. Укус чуры был менее болезненным, чем укус пчелы. Но, глядя на Эльду, можно было подумать, что ей только что чуть не отгрызли ногу. Принцесса сейчас напоминала буйнопомешанного больного, никак не меньше. Когда первое потрясение прошло, мальчик еле сдерживал смех.

Причитающая девушка наконец заметила кокира. Поняв, как смешно ее поведение, она смутилась и отпустила ногу. Потом обиделась и демонстративно надула щеки. Это стало последней сценой спектакля. Алин не выдержал, и… пещеру наполнил безудержный хохот мальчика.

Смех чудовищным эхом отражался от стен. Ребята даже как-то съежились от этих звуков. Голос Алина – звонкий мальчишеский голос, отразившись от пещерного свода, гремел низко и недобро. В пещере, где еще минуту назад было уютно и радостно, сразу стало тревожно и небезопасно. Неизвестно откуда взялся ледяной ветер. Будто дыхание злого великана, он задул сразу несколько факелов, гореть остались только три. Их пламя тревожно плясало, отражаясь на потемневших стенах.

Эльда вскочила на ноги и крепко схватила Алина за руку. Кокир напряженно всматривался в темноту, сжимая рукоять меча. Мальчик давно перестал смеяться, а ужасающе громкий хохот продолжал сотрясать зал. Фея скользнула кокиру под шапку…

Вдруг все стихло. И в этой тишине ощущение опасности стало гораздо острее. Внезапно принцесса побледнела. Ее губы беззвучно задвигались. Огромные синие глаза Эльды наполнились ужасом и уставились в одну точку за спиной Алина. Девушка стала медленно отступать назад.

– Эльда! – Алин обеспокоенно посмотрел на подругу. – Эльда! Ты слышишь меня?! Что с тобой?!

Он помахал перед лицом девушки рукой, потом попытался потрясти ее за плечи. Но принцесса лишь перевела взгляд на Алина и прошептала:

– Он нашел нас…

Алин резко обернулся.

Зловещая фигура появилась из темноты. Гонандорф Аратеро сделал шаг вперед, в освещенный круг на полу. Сложив руки на груди и ухмыляясь, он наблюдал испуг девушки. Черные как смоль доспехи чуть прикрывал кроваво-красный плащ, шитый по краю золотой нитью. На поясе поблескивал тяжелый меч из черной стали. Его эфес в виде нападающей кобры украшали два крупных сапфира.

Желтые глаза опекуна светились ехидным торжеством.

– Принцесса! – Он издевательски поклонился. – Я рад вас видеть! Какими судьбами здесь? Гуляете? Я почему-то не вижу пышной процессии, сопровождающей наследницу королевского престола. А где же многочисленная охрана, призванная защищать принцессу от негодяев? А-а! Глупая девчонка сбежала из дворца, никого не предупредив? И значит, никто не знает о твоем побеге? Ну конечно, кроме меня. – Он захохотал. – Фу, принцесса! Как вам не стыдно? В компании какого-то мальчишки, ай-ай-ай! Как недостойно! Этот маленький бандит может убить вас! Но я постараюсь спасти нашу красавицу. Правда, чуть-чуть опоздаю. Зато успею убить это лесное ничтожество, укравшее у страны будущую правительницу! – Гонандорф опять разразился страшным смехом.

Эльда встала за спину Алина и пробормотала:

– Давай, Алин, вспомни, что ты Избранный! Покажи ему, где чуры зимуют!

Кокир расправил плечи и обнажил меч.

Опекун принцессы перестал смеяться. Он бросил презрительный взгляд на мальчика и скривился:

– Не обманывают ли меня мои глаза? Не подводят ли меня мои уши? Мне, кажется, предлагается сражаться с этим жалким юнцом? Мне, Гонандорфу Аратеро, предлагается пачкать свой меч об этого зеленого лесного жука?! Это что, и есть великий защитник Аграмонта? Да с ним легко справятся мои подданные – Арамбредо-о!

Гонандорф развел руки в стороны, закрыл глаза и что-то тихо зашептал.

Старинный сундук, стоявший, как и прежде, у стены, затрясся. Сквозь его щели стал пробиваться красный свет. Опекун принцессы открыл глаза и еще раз повторил:

– Арамбредо!

Сундук затрясся сильнее и через секунду разлетелся на мелкие щепки. На том месте, где он стоял, шевелилась отвратительная масса черных пауков и серых крыс. Пол подземелья продолжал мелко дрожать, будто начиналось землетрясение. А тем временем мерзкие существа, освобожденные из заточения, стремительно увеличивались в размерах. Те ужасные монстры, в которых они превращались, могли сковать ужасом любое существо.

Колдовство Гонандорфа вызвало к жизни и других, не менее страшных созданий. Вскипевшая вода маленького подземного озерца выпускала на сушу гигантских алых змей. В слабом свете оставшихся факелов сверкали два ряда обоюдоострых зубов. Алин с трудом узнал в ползучих гадах мелких безобидных чур, утолявших свой голод жуками и мелкими рыбками.

Наступавшие крысы вырастали до размеров крупных собак. Пауки уступали им по величине совсем немного.

Многоликая, скрежещущая тьма надвигалась на Алина со всех сторон. Понимая свое бессилие перед этим страшным войском, кокир принял решение биться до конца – истреблять чудовищ до тех пор, пока сможет удерживать в руках меч. В этот момент его сердце наполнилось удивительным светом. В руках появилась неведомая прежде сила. Избранный выпрямился, готовый принять этот последний бой…

Неожиданно на плечо мальчика легла дружеская рука. Алин обернулся. Неизвестно откуда за его спиной появились прекрасные воины воды. А дружеская рука принадлежала королю Сетису.

– Алин, мы пришли, чтобы быть в этой битве с тобой! Ты заставил нас вспомнить, что наш мир – это не только пещерные озера. Наш мир – Аграмонт. И мы будем биться за него!

– Точно сказано! Мы тоже поняли это!

Алин повернул голову на этот голос и увидел, как от стены отделяются десятки воинов огня.

– Прости, что так долго медлили, – произнес Даруния.

Едва Алин пришел в себя от удивления, как с другой стороны зазвучал третий голос:

– Прости, что всегда недооценивал тебя. Наверное, я просто завидовал твоей избранности. Но то, что ты преодолел за это время, что сделал для других, – огромный труд и мужество. – Это был Мидо.

Позади него стояли кокиры. Вооруженные пращами и рогатками, они проходили в пещеру через хрустальную дверь. Среди зеленых одежд кокиров пестрели и лиственные наряды детей леса. Над головами входивших кружили мириады разноцветных фей. Из подземного озера внезапно взметнулся гейзер, постепенно приобретая форму коня. Белоснежный мустанг Маруэл, разбрызгивая с гривы воду, с громким ржанием выходил на поле боя.

Сердце Алина радостно забилось. Нет, это не оттого, что теперь он сможет выжить в битве. Сердце билось радостью, потому что разобщенные прежде народы соединились. Они пришли, готовые защищать свою страну, погибая рядом друг с другом. Эльда вытирала слезы. Вот он – великий час слияния всех сил и стихий!

Увидев множество воинов на стороне юного кокира, Гонандорф был потрясен не меньше Алина. Он понимал, что его план сорван, теперь ему не удастся тихо расправиться с мальчишкой и принцессой и биться за власть придется по-настоящему. Быстро овладев собой, Гонандорф поднял меч, призывая к вниманию свое войско.

Алин тоже вышел вперед своего войска и взглянул в глаза врагу. Тот злобно осклабился, сверкнул глазами и проревел:

– В БОЙ!!!